Текст книги "Великие полководцы. 100 историй о подвигах и победах"

Ермолов Алексей Петрович
1772–1861

Русский полководец, герой Бородина и покоритель кавказских горцев.

Алексей Петрович Ермолов родился в Москве в 1772 году. Родом из дворян Орловской губернии. Образование получил в Московском университетском пансионе. Зачислен унтер-офицером в лейб-гвардии Преображенский полк 5 января 1787 года. Поступил на военную службу в 1791 году в чине поручика, служил под начальством Александра Суворова. Участник подавления Польского восстания под предводительством Т. Костюшко 1794 года, Персидского похода 1796 года под началом Валериана Зубова. Между войнами жил в Москве и Орле.

В 1798 году Ермолов был арестован, а затем уволен со службы и отправлен в ссылку в своё поместье по делу о создании Смоленского офицерского политического кружка и по подозрению в участии в заговоре против Павла I. Помилован указом Александра I от 15 марта 1801 года. Участвовал в войнах с Францией (1805, 1806–1807 годов).

С началом Отечественной войны 1812 года назначен начальником Главного штаба I Западной армии. В Бородинском сражении фактически выполнял обязанности начальника штаба Кутузова.

«Начальник главного штаба генерал-майор Ермолов, видя неприятеля, овладевшего батареей, важнейшею во всей позиции, со свойственною ему храбростию и решительностию вместе с отличным генерал-майором Кутайсовым взял один только Уфимского пехотного полка батальон и, устроя сколько можно скорее бежавших, подавая собою пример, ударил в штыки. Неприятель защищался жестоко, но ничто не устояло противу русского штыка… Генерал-майор Ермолов переменил большую часть артиллерии, офицеры и прислуга при орудиях были перебиты и, наконец, употребляя Уфимского пехотного полка людей, удержал неприятеля сильные покушения во время полутора часов, после чего был ранен в шею и сдал батарею генерал-майору Лихачеву..» Так после сражения при Бородине докладывал императору Александру I главнокомандующий князь Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов. Речь идет о бое за центр русской позиции – Курганную высоту, известную под именем батареи Раевского.

После перехода русской армии через Неман, Ермолов возглавил артиллерию союзных армий, с апреля 1813 года командовал различными соединениями. В 1813–1814 годах участвовал в сражениях под Бауценом и Кульмом, в боях за Париж руководил гренадерским корпусом. Награждён орденом святого Георгия 2-й степени.

После Заграничного похода Русской армии император предложил Ермолову назначение – командиром отдельного Кавказского корпуса, главнокомандующим в Грузию и чрезвычайным посланником в Персию. Кстати, подобное назначение – подальше от Петербурга – многими было воспринято как завуалированная опала. С прибытием героя Эйлау и Бородина в истории Кавказа началась «ермоловская эпоха» – бесспорно, самая блестящая ее страница.

Если обратиться к истории Кавказской войны, то можно узнать, что больше всего в ней мешали указания из Петербурга. Высокопоставленные столичные чиновники, в любом смысле бесконечно далекие от войны, считали, что Кавказ можно успокоить мирными переговорами и «экономическими методами».

Генерал Потто писал: «Наши традиционные отношения к завоеванным ханствам и горским народам были фальшивы в самом своем основании… Все наши сношения с мелкими кавказскими владениями носили характер каких-то мирных переговоров и договоров, причем Россия являлась как бы данницей. Большей части не только дагестанских и иных ханов, но даже чеченским старшинам, простым и грубым разбойникам, Россия платила жалованье. В столице считали полудиких горцев чем-то вроде воюющей державы, с которой можно было заключить мирный договор и успокоиться».

Ознакомившись с обстановкой, Ермолов составил план действий исходя из того, что «установить мирные отношения при существующих условиях совершенно невозможно. Надо было заставить горцев уважать русское имя, дать им почувствовать мощь России, заставить себя бояться. А этого можно было добиться лишь силой, ибо горцы привыкли считаться только с силой. Поэтому он поставил за правило не спускать разбойникам ни одного грабежа, не прощать ни одного набега. «Кавказ – это огромная крепость, защищаемая полумиллионным гарнизоном. – сказал генерал. – Поведем же осаду!»

Ермоловские войска начали планомерное движение к сердцу этой «крепости». В непроходимых лесах прорубались просеки, основывались крепости, уничтожались непокорные «немирные» аулы, а разбойники, не желавшие покориться, уничтожались в бою или вытеснялись в горы.

Воюя в горах, генерал Ермолов брал на вооружение методы, принятые здесь испокон веку. В частности, взятие аманатов, заложников, которые должны были быть казнены в случае обмана, нарушения или предательства со стороны своих соплеменников. Алексей Петрович считал, что «снисхождение в глазах азиатов – знак слабости, и я прямо из человеколюбия бываю строг неумолимо. Одна казнь сохранит сотни русских от гибели и тысячи мусульман от измены».

Однако не только огнем и мечом проходил генерал Ермолов по землям горцев, но и претворял в жизнь целую систему мер по благоустройству покоренного края, развитию в нем самоуправления, обеспечению нормальной мирной жизни. Вся его политика сводилась в общем-то к вполне понятному правилу: будь честен, уважай законную власть – и ты будешь жить хорошо, потому как великая Россия будет заботиться о тебе.

Тем временем жизнь в этой самой России шла своим чередом, императора Александра I сменил его брат император Николай I, что и возвестили картечные залпы на Сенатской площади Петербурга 14 декабря 1825 года. И тут в ходе следствия вдруг выяснилось, что многие декабристы очень рассчитывали на поддержку Кавказского корпуса и лично генерала Ермолова. А сам Алексей Петрович, между прочим, не поспешил привести свои войска к присяге новому государю. Вспомнились также отдельные его слова и замечания. К тому же Кавказский корпус резко отличался от всей прочей Русской армии, бойцы этого войска предпочитали в форме унификации удобство, уставам – опыт. Здесь сформировался особенный тип русского воина – самостоятельного, инициативного, отважного, предприимчивого. И вообще в России мирного времени правители не жаловали популярных военачальников, всегда подозревая в них какую-то потенциальную угрозу.

Так что в 1827 году Ермолов был уволен со службы «по домашним обстоятельствам».

Между прочим, когда по окончании турецкой войны 1829 года перед отъездом с Кавказа графа Паскевича разнесся слух, что главнокомандующим опять будет Ермолов, горцы заблаговременно приготовили аманатов.

«Прибыв в Москву, Ермолов посетил во фраке дворянское собрание, – свидетельствует Денис Васильевич Давыдов. – Приезд этого генерала, столь несправедливо и безрассудно удаленного со служебного поприща, произвел необыкновенное впечатление на публику; многие дамы и кавалеры вскочили на стулья и столы, чтобы лучше рассмотреть Ермолова, который остановился в смущении у входа в залу. Жандармские власти тотчас донесли в Петербург, будто Ермолов, остановившись насупротив портрета государя, грозно посмотрел на него!!!»

Приехавший в 1831 году в Москву Николай I, не только пригласил Ермолова к себе, беседовал с ним наедине, но даже самолично надел на него эполеты, так как генерал был в «отставном» мундире без эполет.

«Я хочу всех вас, стариков, собрать около себя и беречь, как старые знамена», – сказал Ермолову Николай Павлович.

Генерал был назначен членом Госсовета, стал членом совета по преобразованию… карантинного устава.

Вскоре, в 1833 году, Алексей Петрович был переименован из генералов от инфантерии в генералы от артиллерии. Чин того же уровня, но гораздо более редкий, а потому и более почетный. Он имел все российские ордена высших степеней, св. Георгия II степени, две золотые шпаги «За храбрость» с алмазами.

«Государственная» деятельность Ермолова завершилась довольно скоро – в 1839 году. Почувствовав, что он является именно «старым знаменем», лишь украшающим заседания Госсовета, а не человеком, решающим жизненно важные вопросы, Алексей Петрович «просил увольнения от присутствия». Он возвратился в Москву, где вновь засел за свои «Записки», начатые еще в 1818 году и увидевшие свет только после смерти генерала.

С началом Крымской войны был избран начальником государственного ополчения в семи губерниях, но принял эту должность только по Москве. В мае 1855 года покинул этот пост. Генерал скончался в Москве 23 апреля 1861 года. У умирающего генерала было всего два желания: он завещал похоронить себя рядом с могилой отца в Орле и чтоб похороны были «как можно проще», без помпезности, скромные. Москва провожала генерала двое суток, а жители Орла по прибытии тела на Родину устроили ему грандиозную панихиду. Площадь перед Троицкой церковью, где шло отпевание Ермолова, и все прилегающие улицы были заполонены людьми. В Санкт-Петербурге, на Невском проспекте, во всех магазинах были выставлены его портреты.

Жижка Ян
около 1360—1424

Знаменитый вождь гуситов, полководец по прозванию «Страшный слепец», национальный герой чешского народа.

Жижка родился примерно в 1360 году на юге Чехии. Он происходил из небогатого дворянского рода. По преданию, мать произвела его на свет во время летней бури под огромным дубом. На том месте находилась небольшая часовня, в которой имелась надпись: «Ян Жижка из Троцнова, слепец недоброй памяти, здесь народился».

После смерти родителей он продал имущество и отправился в столицу. Молодость провёл пажем при дворе Вацлава IV.

Чем именно занимался Жижка примерно до 1405 года, точно не известно. Есть упоминания о купле-продаже им нескольких небольших имений в южной Чехии. Имеются данные о том, что Жижка был женат, его супруга рано умерла, но у них была дочь, которую отец позднее выдал за одного из отпрысков знатного рода господ из Дубе.

Есть сведения, что Жижка организовал отряд, который занимался разбоем на дорогах. В 1409 году горожанам удалось поймать и повесить многих разбойников, среди них был и Жижка. Но тут за рыцаря-разбойника заступается сам король Вацлав.

Выйдя на свободу, Жижка уезжает в Польшу, где, по некоторым сведениям, участвует летом 1410 года в знаменитой битве при Грюнвальде. В ней польско-литовское войско короля Владислава Ягелло наносит поражение рыцарям Тевтонского ордена. На стороне поляков сражался и небольшой чешский отряд, в составе которого находился Ян Жижка. Предположительно, что в этой битве он лишился левого глаза.

В 1415 году Жижка участвовал в походах венгров против турок и отличился в войне англичан против французов, особенно при Азенкуре.

Вернувшись на родину, Жижка начинает придворную карьеру, входит в свиту супруги Вацлава IV – королевы Софии. В это время он попадает под влияние сторонников религиозной реформы, возглавляемых популярным пражским проповедником Яном Гусом.

Учение Гуса призывало церковь к нестяжательству и настаивало на том, что единственным источником религиозных истин является Священное Писание. Сторонников Гуса называли гуситами. Главными их требованиями были секуляризация огромной земельной собственности католической церкви в стране и лишение её политической власти.

Жижка стал одним из ближайших сподвижников Яна Гуса. В 1415 году по решению собора католической церкви в Констанце Гус был объявлен еретиком и отправлен на костер. Социальное, религиозное и национальное брожение привело к революционному взрыву.

Тем временем умер Вацлав IV. Сторонники гуситского учения и вообще все недовольные не нашли общего языка с его консервативным и деспотичным преемником – Сигизмундом Венгерским по прозвищу «Рыжий Лис». Чехия встала на путь неповиновения.

Жижка примкнул к крайней партии гуситов и, став одним из лидеров, очень скоро превратился в грозу врагов. Он организовал плохо вооружённые отряды крестьян и устроил укрепленный лагерь, Табор, давший его партии имя таборитов.

Первой крупной победой, в которой проявился полководческий талант Жижки, был бой у Судомержа 25 марта 1420 года, где его отряд из 400 человек, отступавший от города Пльзеня, успешно отбился от 2 тысячного отряда королевской рыцарской конницы. Этот бой примечателен тем, что табориты впервые применили здесь полевое укрепление из повозок, которое стало для конных рыцарей неодолимым препятствием. В 1420 году Ян Жижка стал одним из четырех гетманов гуситов, а фактически их главным полководцем.

В июле 1420 года к Праге спешил и император Священной Римской империи Сигизмунд I, возглавивший Первый крестовый поход на гуситскую Чехию. Поход благословил папа Мартин V. В армию императора вошли со своими отрядами бранденбургский, пфальцский, трирский, кёльнский и майнский курфюрсты, итальянские наёмники, а также австрийский и баварский герцоги. Войско крестоносцев шло на Прагу. Её восставшие жители осадили в Пражской крепости королевский гарнизон. Узнав об этом, табориты поспешили им на помощь.

Ян Жижка во главе армии таборитов подошёл к Праге намного раньше своих противников, но не стал располагать свои войска в самом городе. Для походного лагеря Ян Жижка выбрал Виткову гору близ города.

Первую неприятельскую атаку отбил отряд таборитов, вооружённый тяжёлыми крестьянскими цепами для молотьбы зерна. Когда последовала вторая атака рыцарей на вершину горы, то на помощь войску Яна Жижки пришли жители Праги, среди которых оказалось большое число лучников. Пражане до этого наблюдали за ходом боя с крепостных стен и башен. В итоге сражение на Витковой горе закончилось полной победой таборитов и горожан.

После этой неудачи немало германских феодалов со своими отрядами покинуло императорское войско, и Сигизмунд I счёл за лучшее оставить Прагу и уйти в свои владения.

Победа чешских воинов у Витковой Горы над превосходящими силами крестоносцев прославила военного вождя гуситов и продемонстрировала его полководческие способности.

В ноябре 1420 года он снова разбил императорские войска при Панкраце и овладел крепостью Вышеград.

Под его руководством гуситы создали постоянную армию, набиравшуюся из добровольцев. Командиры отрядов (гетманы) были выборными.

В 1423 году Ян Жижка разработал первый в Западной Европе воинский устав, который чётко определял правила поведения воинов в бою, в походе и на отдыхе.

Гуситская армия существенно отличалась от войск крестоносцев. Главной её силой являлась не тяжеловооружённая рыцарская конница, а хорошо организованная пехота.

Первичной тактической единицей его армии стала повозка с «экипажем» в 18–20 человек: командир, два стрелка из аркебуз или пищалей, 4–8 лучников, 2–4 цепника, сражавшихся в бою тяжёлыми крестьянскими цепами, 4 копейщика, 2 щитника, прикрывавших в бою большими деревянными щитами лошадей и людей, 2 ездовых, управлявших лошадьми и сцеплявших повозки на стоянке. Повозки организационно объединялись в десятки с общим командиром, а десятки – в ряды, более крупные воинские отряды, способные решать уже самостоятельно боевые задачи.

Вся пехота делилась на тактические единицы – полусотни. Гуситской пехотой командовал гетман. Конница у гуситов была лёгкая и немногочисленная в отличие от вражеской, рыцарской. Она обычно составляла в сражении резерв главнокомандующего и использовалась для ведения контратаки и преследования разбитого противника.

Гордостью армии Яна Жижки была артиллерия, состоявшая из полевых и осадных орудий. К первым относились короткоствольная гауфница (гаубица), стрелявшая каменными ядрами, и длинноствольная «тарасница» на деревянном лафете, стрелявшая каменными и железными ядрами. Одно такое полевое орудие приходилось на пять повозок. Главным осадным орудием являлись бомбарды калибром до 850 миллиметров (по одной на ряд) с дальностью стрельбы 200–500 метров. Гуситы с успехом применяли свою многочисленную артиллерию в столкновениях с тяжёлой конницей неприятеля, которая на поле брани не отличалась хорошей манёвренностью и являлась хорошей мишенью.

Обычно армия гуситов состояла из 4–8 тысяч человек – хорошо обученных, дисциплинированных и организованных. Однако в случае необходимости Ян Жижка мог призвать под свои знамёна значительно больше гуситских воинов, прежде всего ополченцев из близлежащих городов и селений.

Армия гуситов была приучена вести боевые действия днём и ночью, в любую погоду. Согласно воинскому уставу, полевые укрепления из сцепленных между собой повозок должны были упираться в естественные препятствия и по возможности устанавливаться на высоких местах.

Гуситы в сражении обычно выжидали атаки рыцарской конницы и встречали её огнём своей многочисленной артиллерии, пулями аркебуз и пищалей, стрелами с тупыми бронебойными наконечниками. Когда дело доходило до рукопашной схватки, то тут в бой вступали цепники и копейщики. Разбитого неприятеля гуситы преследовали и уничтожали, в то время как рыцари после выигранного сражения не преследовали бежавших врагов, а грабили убитых, раненых и пленных противников.

Все последние годы жизни Жижка непрерывно воюет, причем не только с королевским войском и крестоносцами, но и с противниками в рядах самого гусистского лагеря. В 1421 году он возглавил фактически карательные операции против двух радикальных гуситских сект. Жижка умел быть безжалостным: казнены и сожжены были десятки людей. Одновременно гуситы продолжают преследование католического духовенства, особенно монастырской братии. В руках Жижки сосредотачивается всё большая власть.

Летом 1421 года при осаде замка Раби Ян Жижка был ранен и потерял зрение, но остался во главе гуситской армии. Он видел поле битвы глазами своих ближайших помощников и отдавал верные приказы. Его перевозили в повозке на виду у всего войска. В 1422 он одержал блистательную победу над Сигизмундом при Дойчброде и вторгся в Моравию и Австрию, предавая всё на пути разрушению.

Силы понемногу покидают старого слепого полководца. Он еще успевает в июне 1424 года у Малешова нанести сокрушительное поражение преследующей его армии католиков и соединившихся с ними неверных гуситов. При этом его войско захватывает и сжигает Кутну Гору – один из крупнейших в тогдашней Чехии центров ремесел и торговли. Войны опустошают страну, и конца им не видно.

Превосходный полководец, неустрашимый, с железной волей, Жижка был крайне жесток при расправе с врагами; сохранилось много рассказов о его мрачном характере и суровости. Из-за его суровости, мрачности, слепоты на оба глаза и умения побеждать врагов наголову он некоторое время носил прозвище «Страшный слепец».

В 1424 году первый гетман гуситской армии Ян Жижка умер во время эпидемии чумы в осаждённом городе крепости Пршибиславе в центральной части Чехии. Он не проиграл ни одной битвы в своей жизни.

Так армия таборитов осталась без своего прославленного во многих битвах полководца, одно только имя которого наводило страх на крестоносцев.

Жуков Георгий Константинович
1896–1974

Советский военачальник, маршал Советского Союза, министр обороны СССР. Вошел в историю как Маршал Победы.

Родился будущий маршал 2 декабря 1896 года в деревне Стрелковке Калужской губернии. Детство мальчика было трудным: бедность заставляла отца заниматься сапожным ремеслом, мать тянула на своих плечах крестьянское хозяйство. Очень рано пришлось приобщиться к труду и маленькому Георгию. Семи лет поступил он в сельскую школу, в девять лет отправился «на ученье» в Москву. Семь лет он проработал в скорняжной мастерской. Окончил Георгий городское четырехклассное училище.

7 августа 1915 года Жуков попал на фронт Первой мировой войны, где был произведен в унтер-офицеры и награжден двумя Георгиевскими крестами.

В августе 1918 года Георгий Жуков добровольно вступил в Красную Армию. Службу начал в 4-м кавалерийском полку 1-й Московской кавалерийской дивизии. Был рядовым, командиром отделения, помощником командира взвода, сражался на Восточном фронте, под Царицыном, на юге против Врангеля, участвовал в ликвидации антоновского восстания на Тамбовщине. За геройство в боях Жуков был награжден орденом Красного Знамени. Горажданскую закончил командиром эскадрона.

В июле 1924 года комдив Гай направил Жукова на учебу в Ленинград, в Высшую кавалерийскую школу. В наборе, с которым поступил Жуков, было более двухсот человек. Из них выделили группу в 25 человек командиров полков, в нее вошли Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский, И.Х. Баграмян, А.И. Еременко и много других в будущем крупных военачальников.

Жуков успешно рос по службе: в 1923–1930 годах – командир кавалерийского полка, затем командир бригады, в 1933–1936 годах – командир 4-й донской кавалерийской дивизии, в 1937 году возглавил кавалерийский корпус. В 1935 году Георгий Константинович за успехи в боевой подготовке войск был награжден орденом Ленина, а в июле 1938 года был выдвинут на должность заместителя командующего Белорусским военным округом.

На всех этих высоких постах Жуков зарекомендовал себя талантливым военачальником и умелым воспитателем бойцов. Его практический опыт, огромная работоспособность, жесткая требовательность подкреплялись значительно возросшим кругозором и уровнем теоретической подготовки.

Становление полководца происходило в тревожной обстановке 30-х годов. В Вооруженных Силах проводились массовые аресты. К счастью, Жуков уцелел. Можно предположить, что определенную роль в этом сыграли и его личные качества: мужество, воля, прямодушие, железная логика суждений. Летом 1939 года понадобился его талант – на Дальнем Востоке сложилась опасная обстановка: японские агрессоры (38 тысяч солдат и офицеров, 310 орудий, 135 танков, 225 самолетов) вторглись на территорию Монголии. С захваченного плацдарма они могли вести наступление в сторону советского Забайкалья.

Комдив Г.К. Жуков оказался победителем в этом конфликте. Небольшая по масштабам армейская операция на Халхин-Голе имела большие политические последствия. Она подействовала отрезвляюще на японское командование. В 1941 году Япония не рискнула вступить в войну против СССР. Для самого же Жукова, ставшего Героем Советского Союза и Героем МНР, это была первая крупная военная операция, которую он задумал и блестяще осуществил. Произошло становление полководца. К тому же Жуков снискал расположение Сталина, а это очень много значило в то время. В мае 1940 года ему присвоили звание генерала армии и назначили командующим Киевским округом.

В Европе полыхал пожар Второй мировой войны, войска крупнейшего приграничного военного округа должны были быть в постоянной боевой готовности. Командующий округом был требователен к себе и другим – учить тому, что действительно потребуется на войне. Серия учений в сентябре 1940 года прошла успешно.

Жуков подготовил доклад «Характер современной наступательной операции», с которым выступил в конце 1940– начале 1941 года на совещании высшего командного состава РККА. Его основной мыслью было то, что нужно не ожидать пассивно вражеских ударов, а иметь собственные мощные подвижные войска, танковые и механизированные соединения типа «дивизия – корпус». После совещания была проведена стратегическая игра. Г.К. Жуков убедительно победил. На следующий день он был назначен Сталиным начальником Генерального штаба.

1 февраля 1941 года Г.К. Жуков вступил в должность. Он нелегко входил в эту работу. С одной стороны, сказывалась его природная нерасположенность к штабной службе, с другой – отсутствие необходимого для этой службы фундаментального образования. Жуков взялся за дело с напористой энергией, старался быстрее вникнуть в суть работы, чтобы соответствовать новому назначению. Генералы и офицеры, служившие с ним, скоро поняли: они не могли, не смели что-либо упустить. Война была на пороге.

К 22 июня 1941 года от Баренцева до Черного моря были рассредоточены 170 дивизий. В обшей сложности приграничные округа и флоты насчитывали 2,7 млн человек, 1475 новых танков КВ и Т-34, более 1500 самолетов современных типов.

Понимая неотвратимость войны, Жуков разработал и рискнул предложить в мае И.В. Сталину план упреждающего удара (документ этот сохранился в архиве). Жуков не был ни дипломатом, ни политиком, он был талантливым полководцем и мыслил соответствующим образом. Если бы его план был принят, то ход войны был бы иным. Тысячи самолетов и десятки тысяч наших орудий ударили бы по сосредоточенным фашистским войскам, места дислокации которых были известны до батальона. Тысячи самолетов, уничтоженных на аэродромах, и сотни тысяч снарядов, брошенных при отступлении, – все это обрушилось бы на силы агрессоров. Далее в наступление двинулись бы тысячи танков и 152 дивизии. Гитлеровцы абсолютно не имели опыта действий в таких экстремальных для них ситуациях. Но начальник Генерального штаба Г.К. Жуков вынужден был отдавать противоположные приказы.

22 июня 1941 года Георгий Константинович прибыл на Юго-Западный фронт как представитель Ставки Главного командования. Войска Юго-Западного фронта не окружили наступающие группировки, как предполагалось, хотя и сумели серьёзно замедлить продвижение немецких войск. Войска Западного и Северо-Западного фронтов при попытке нанесения контрударов понесли серьёзные потери, а Западный фронт вскоре был разгромлен.

В конце июля Жуков был смещён с должности начальника Генерального Штаба РККА и назначен командующим Резервным фронтом. С 31 июля он продолжал начатые в июле 1941 года советскими войсками малоуспешные контрудары, а затем провёл Ельнинскую операцию (30 августа—8 сентября), которая стала первой успешной в начальный период войны.

11 сентября Жуков был назначен командующим Ленинградским фронтом, имея задачу деблокирования города. Под командованием генерала армии Жукова с 14 сентября по 6 октября войска Ленинградского фронта совместно с Балтийским флотом осуществляли оборону Ленинграда от Группы армий «Север».

13 октября немцы захватили Калугу, 16 октября – Калинин, 18 октября – Малоярославец. В течение второй половины октября и ноября 1941 Западный фронт под командованием Жукова осуществлял активную оборону с целью изматывания сил противника и подготовки перехода в контрнаступление по всему фронту.

В ночь с 5 на 6 декабря началась наступательная операция войск правого крыла Западного фронта под командованием Жукова при поддержке левого крыла Калининского фронта под командованием Конева. В результате успешного наступления была снята угроза Москве и Московскому промышленному району, линия фронта отодвинулась на запад на 100–250 км.

Затем Жуков координировал действия фронтов под Сталинградом (операция «Уран» – 1942 год), в операции «Искра» при прорыве Ленинградской блокады (1943 год), в битве на Курской дуге (лето 1943 года), где сорван гитлеровский план «Цитадель» и разбиты войска фельдмаршалов Клюге и Манштейна. С именем маршала Жукова связаны также победы под Корсунь-Шевченковским, освобождение Правобережной Украины; операция «Багратион» (в Белоруссии), где была прорвана «Линия Фатерланд» и разгромлена группа армий «Центр» фельдмаршалов Буша и Моделя. На заключительном этапе войны 1-й Белорусский фронт, руководимый маршалом Жуковым, взял Варшаву (17 января 1945 года), рассекающим ударом разгромил группу армий «А» генерала Гарпе и фельдмаршала Шернера в Висло-Одерской операции и победно закончил войну грандиозной Берлинской операцией. Вместе с солдатами маршал расписался на опаленной стене рейхстага, над разбитым куполом которого развевалось знамя Победы. 8 мая 1945 года в Берлине полководец принял от гитлеровского фельдмаршала Кейтеля безоговорочную капитуляцию фашистской Германии.

24 июня 1945 года маршал Жуков принимал триумфальный Парад Победы в Москве.

После войны Георгий Константинович был главнокомандующим Группой советских войск в Германии; он много сделал для укрепления демократических сил и искоренения последствий фашистского режима на немецкой земле. Затем он командовал войсками Одесского и Уральского военных округов, в 1955–1957 годах занимал пост министра обороны СССР. Маршал Жуков был четырежды удостоен звания Героя Советского Союза (в 1939, 1944, 1945, 1956 годах), награжден шестью орденами Ленина, орденом Октябрьской революции, двумя орденами «Победа», тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Суворова 1-й степени, а также 20 иностранными орденами и многими медалями.

Американский военный историк Мартин Кайден пишет: «Жуков был полководцем полководцев в ведении войны массовыми армиями двадцатого столетия. Он нанес немцам больше потерь, чем любой другой военачальник. Он был «чудо-маршалом». Перед нами военный гений».

18 июня 1974 года после тяжелой болезни Жуков умер. Тело его было кремировано, а урна с прахом захоронена в стене московского Кремля.

Г.К. Жуков прожил славную, яркую, но нелегкую жизнь, в которой были взлеты и падения. Долгие годы он находился в немилости у партийных, государственных и военных руководителей.

Память русского народа сберегла имя великого полководца, защитника Родины.