Текст книги "На задворках галактики: Лигна"

Проводник аккуратно поставил корзину стоймя. Внимательно осмотрел большой толстый ствол, а так же траву возле него. Не найдя ничего подозрительного, он уселся на землю. Учёный разместил свой «скафандр» возле товарища. Оставшись без сил, рухнул поблизости. С облегчением вытянул гудящие ноги и привалился спиной к бугристому комлю.

– Привал тридцать минут! – объявил Влад. Удовлетворённо вздохнул и добавил: – Две трети прошли! А я думал, мы сюда только часам к пяти доберёмся.

– А сейчас сколько? – прохрипел измученный ксенобиолог.

Влад глянул на солнце, что-то прикинул и коротко бросил: – Около двух. – он достал концентраты из «сидора». Одну упаковку отдал молодому напарнику. Второй занялся сам. Запивая из фляги, проводник принялся неторопливо жевать: – Здесь я тоже никогда не бывал. – пробормотал он с набитым галетами ртом.

Помолчал секунд тридцать и бодро добавил: – Судя по карте, теперь дорога пойдёт в гору значительно круче, но это даже и к лучшему. Чем выше лес поднимается над уровнем морем, тем меньше в нём различных сюрпризов. Будем надеяться, что дальше будет чуть легче.

С трудом проглотив немного размякшую пищу, Сергей скептически хмыкнул. Мол, слышали, знаем! Некоторое время, они молча употребляли «сухпай» и запивали его лиановым соком.

– А зачем летучие змеи свистели перед атакой? – вдруг взбрело в голову парню.

– Кто же их знает? – пожал плечами охотник: – Возможно, перед броском они проверяют расположение цели, а сонар у них работает именно на такой частоте? Может быть, ветер шумит чешуе, когда они планируют в воздухе?

Или просто шипеть не умеют. Поэтому, издают такой странный сигнал, какой у них получается. На этот счёт, Олаф ничего не писал. А лично мне, выяснять причину испускаемых гадами звуков и раньше не было никакого желания, а теперь и подавно.

Напарники молча поели. Посидели минут десять-пятнадцать, и охотник поднялся. Взял упавший на землю длинный сучок. Резким ударом мачете, отрубил от него нижнюю часть в локоть длиной.

Достал из кармана тонкую леску и привязал к середине маленькой палки. Посмотрел вверх на пышную крону. Примерился и перекинул странную снасть через толстую нижнюю ветвь. Неторопливо травил леску до тех пор, пока деревяшка вновь не коснулась земли.

Сергей встал и принёс сразу обе корзины. Влад вставил один «скафандр» в другой. Привязал их к пластиковой бечёвке за донышко, открытою частью вниз, и поднял на высоту трёх метров над почвой. Свободный конец привязи он обмотал вокруг большого ствола и прикрепил к сухому отростку, торчавшего в полутора метрах от корня.

– Не то какой-нибудь кабан поломает. – пояснил охотник учёному. Надел на руки перчатки, нагнулся и поднял с травы «палаческие» колпаки. За то время, что спасатели сидели под деревом, яд летающих змей высох под солнцем и теперь осыпался с ткани голубым порошком.

Влад сильно встряхнул экипировку и осторожно вывернул её на наружную сторону. Каждую «балаклаву» положил в отдельный пакет из прозрачного пластика. Зарыл липучки на них и сунул упаковки в рюкзак.

– Насколько я знаю, жидкий яд разлагается в воздухе в течение пары часов, – пояснил Влад свои действия парню: – И всё же лучше, чтобы он не соприкасался с другими вещами.

Закинув «сидор» за плечи, он вынул из ножен мачете и двинулся дальше. Сергей спешил следом и на ходу смотрел по сторонам. Теперь они двигались по слегка всхолмлённой местности. Здесь обширные луговые пространства перемежались с некрупными рощами и перелесками. Вокруг расстилалась картина, чем-то неуловимо похожая на типичный среднерусский пейзаж.

– «Только коров и быков тут сейчас не хватает». – внезапно подумал Сергей: – «Ну, конечно, их же всех Пёс разогнал. И очень правильно сделал. Неизвестно, какие животные обретаются в «Зоне»? Может быть, с ядовитыми рогами, зубами или даже копытами?»

Изредка взмахивая длинным мачете, Влад иногда наклонялся вперёд. Бил себе под ноги и ходко двигался дальше. Парень отстал от него метра на три, на четыре и шёл точно по следу, оставленному в высокой траве.

Время от времени, он переступал через разрубленные охотником тёмные корни. Они выступали из почвы и даже вблизи сильно походили на змей. Луг, который пересекали напарники, хорошо просматривался на несколько сотен метров в каждую сторону. Каких-либо препятствий вокруг видно не было. Сергей совсем успокоился и мерно шагал, глядя прямо перед собой.

Встреча со спрутом

– «Осталось всего треть пути». – лениво думал учёный: – «Сейчас четверть третьего. В дороге мы почти десять часов. Скорее всего, к восьми вечера прибудем на место крушения. Интересно, как там ребята? Вдруг очень сильно разбились? Как мы тогда их потащим через гадюшник с валежником? Да, и в зарослях ядовитых лиан с волокушами придётся помучаться».

Его беспокойные мысли быстро прыгали с одного на другое. Вдруг что-то белое мелькнуло в стороне от него. Сергей повернул голову вправо и увидел нечто такое, чего на данной планете просто быть не могло.

В нескольких метрах от парня по траве прыгал маленький пушистый котёнок. Точно такой же зверек, имелся у его закадычного друга лет двадцать назад. Сколько учёный мог себя помнить, столько они и дружили с Володей. Их квартиры находились в соседних подъездах огромного многоэтажного корпуса и посещали ребята одну и ту же группу детского сада.

На пятый день рождения, мама товарища преподнесла сыну котёнка. Маленького, белого и очень пушистого. Домашний питомец оказался удивительно славным. С ним было настолько интересно играть, что Сергей тоже хотелось иметь такого зверька.

Тогда ему мнилось, что если он не получит подобное чудо, то просто умрёт от тоски и печали. К сожаленью отец мальчугана непреклонно сказал: – «Нет! Никаких животных в нашей тесной квартире! Самим места мало!»

Мальчик долго упрашивал обоих родителей. Уговаривал их вместе и по отдельности. Убеждал, требовал, плакал. Однажды, закатил большую истерику в присутствии десятка гостей. Ничего Сергею не помогло, и котёнка ему не купили.

Постепенно Барсик соседского мальчика вырос и превратился в толстого обжору и увальня, не желавшего играть с ребятишками. Когда дети ему досаждали, заматёревший котяра злобно шипел и запрыгивал на какой-нибудь шкаф. Забирался туда, где его не смогли бы достать.

Там он и спал, пока не появлялась мама Володи и не звала всех поужинать. Самое удивительно было в том, что кот всегда оказывался первым на кухне. Сидел перед столом и жадно облизывался. Поэтому, самые вкусные кусочки от жаренной курицы всегда доставались ему.

Через несколько месяцев, Сергей успокоился и больше не хотел заводить какой-либо живности. Однако, ему было обидно до слёз. Родители не захотели понять, как он сильно хотел такого зверька, и не выполнили ничтожную просьбу ребёнка.

Щемящая грусть по несбывшейся детской мечте потом долгое время не оставляла мальчишку. Каждый раз, когда он опять не получал чего-то желанного, мысли об напрасных надеждах, рано или поздно возвращались к тому, самому первому случаю.

Стремление взять котёнка на руки вдруг нахлынуло на молодого учёного и поглотило сознание всё целиком. Нужно только догнать и схватить. Подержать и погладить маленькое тёплое тельце. Почесать за острыми ушками. Послушать, как он довольно урчит. Сергей забыл обо всём и помчался вперёд.

Казалось, что он вот-вот схватит милого белого Барсика. Он бежал всё быстрей и быстрей, но догнать небольшого зверька почему-то не мог. Парень старался, как только мог. Нужно лишь ещё немного ускориться и он скоро настигнет добычу.

Несмотря на всё усилия парня, расстояние между ними не сокращалось ни на один сантиметр. Меж тем, пот всё сильнее тёк по лицу. Мышцы ног налились усталостью, и казалось, что сейчас они лопнут от неимоверной натуги.

Какая-то сила развернула Сергея на полном бегу. Не успел он ничего толком понять, как мощная оплеуха врезалась в скулу, и свалила учёного с ног. Он привстал на одно колено, и тотчас получил по другой половине лица.

Маячивший перед глазами котёнок куда-то мгновенно исчез. Сквозь горячий пот, заливавший глаза, парень увидел напарника, стоявшего рядом. В левой руке он держал охотничий лук.

– Очнулся? – строго спросил начальник геологической партии.

Учёный встал и в полном недоумении завертел головой. Ему показалось, что в траве он вновь увидел белый пушистый комочек и невольно потянулся к нему. Мужчина схватил парня за руку и резко дернул к себе. Чтобы не упасть на колени, парень сделал несколько торопливых шагов и опять потерял желанную цель.

Влад показал рукой вправо от протоптанной ими тропы. Туда, где Сергей только что видел милого Барсика. Никем нетронутый луг, пересекала полоска из слегка примятых стеблей. Располагалась она почти перпендикулярно к направленью движения двух человек.

Метрах в десяти от предполагаемого места пересеченья путей, вторая дорожка вдруг обрывалась. Там мрачно темнела какая-то неопрятная куча, а из неё торчала стрела. По белому цвету её оперения стало понятно, что она принадлежала охотнику. Парень напряжённо вгляделся в пятно, но так и не смог ничего разобрать.

– Иди. – приказал напарник учёному: – Посмотри на зверя поближе.

От увесистых ударов по морде, в ушах у Сергея немного шумело. Он потряс головой. Прошёл метров пять или шесть и только тут разглядел, нечто похожее на осьминога, распластанного в высокой зелёной траве.

Пластиковое длинное древко насквозь пробило сухопутную тварь, и намертво пришпилила её к твёрдой земле. Раскинутые в разные стороны, щупальца оказались в размахе не менее двух с четвертью метров. Они мелко и противно подёргивались. Видимо, головоногий моллюск всё ещё хотел куда-то ползти.

Учёный сделал ещё пару осторожных шагов. Наткнулся на стену нестерпимого тошнотворного запаха и резко отшатнулся назад. Ужасная вонь тотчас напомнила об одной давней встрече, случившейся на пустынном американском шоссе на Земле.

Тогда его любимая девушка издалека увидела на обочине небольшого зверька, сбитого какой-то недавно прошедшей машиной. Она приказала приятелю остановить автомобиль, чтобы оказать пострадавшему посильную помощь.

Галантный кавалер затормозил рядом с животным, лежащим на каменистой обочине. Подружка стремительно вышла наружу из большого салона и в прохладу кондиционированного воздуха ворвалась невероятно мерзкое смердение скунса.

Девушка закрыла руками лицо. Прыгнула в пассажирское кресло. Захлопнула широкую дверцу и, не разжимая накрашенных губ, что-то сказала. Не вникая в смысл её слов, Сергей вдавил педаль газа.

Машина вихрем рванулась вперёд, но отвратительный запах почему-то никуда не исчез. Он остался с молодыми людьми и, похоже, что остался при них навсегда. Что они только не делали, чтобы избавиться от зловония.

Открывали все окна, брызгали в салоне духами и освежителем воздуха для туалетов. Протёрли всю обивку гигиеническими салфетками. Всё оказалось без толку.

Хорошо, что ретро автомобиль был взят ими в аренду. В первом же прокатном пункте они, без объясненья причин, оставили старый рыдван на стоянке и позорно сбежали. Кстати сказать, тогда они потеряли приличную сумму залога.

Однако, этим дело не кончилось. Они вышли из «тачки» и бегом направились в ближайшую сауну. Попросили юного менеджера купить им в небольшом магазинчике майки и джинсы. Выбросили старую одежду в мусорный бак, и голыми зашли в моечное отделение. Лишь когда они выбрались из жаркой парилки и оделись в абсолютно новые вещи, запах, наконец-то, исчез.

Они доехали на автобусе до ближайшего крупного города. Взяли машину в другой фирме проката и больше никогда не тормозили в пути, для оказания помощи пострадавшим животным.

Морщась от ужасного запаха, Сергей вернулся к проводнику и глухо спросил: – Что это было?

– Если сказать по научному, то сухопутный головоногий моллюск.

– Это я понял с первого взгляда. Я всё же биолог. – пробурчал молодой человек и повторил свой вопрос, чуть его изменив: – Я спрашиваю, что случилось со мной?

– Сейчас нам некогда на месте стоять. – бросил напарник: – Пошли, расскажу по дороге, но теперь ты иди рядом со мной. Только держись на два шага позади, чтобы я случайно не зацепил тебя при ударе мачете.

Так они и двигались дальше. По пути Влад начал рассказывать: – Ты просто попал под ментальный удар. Интересно, что спрут тебе показал?

– Небольшого котёнка белого цвета. В раннем детстве я очень сильно хотел получить в подарок такого зверька. К сожалению, родители отказались мне его покупать. До сих пор помню, как мне было обидно.

– Детские воспоминания они самые сильные. – согласился охотник: – Поэтому сухопутный моллюск и активирует то, что оставило сильный след в нашей душе. Я, например, в ту славную пору посмотрел старый мультик, как девочка скачет верхом на олене, и эта картина захватила меня целиком.

Дня через два, родители повели меня в зоопарк, а там, в огромном вольере мы увидели того самого зверя с раскидистыми рогами. Естественно, что я сильно хотел обнять его за крепкую шею и прокатиться у него спине так же, как Герта. До сих пор помню те сильные чувства.

– К чему ты это мне всё рассказал?

– Сейчас сам поймёшь. Я познакомился с головоногим моллюском, в первый месяц своего пребывания на нашей «Далёкой Глуши». Как-то раз, пошёл на охоту. И вдруг посреди цветущего луга увидел земного оленя. Такого же, как в детстве, тогда в зоопарке. Естественно, что я помчался к нему, чтобы поймать. Бегу, а догнать не могу.

– У меня были очень похожие чувства.

– Я гнался за ним до полного изнеможения. Пот льёт с меня в три ручья, аж глаза застилает. Нужно сказать, что в то время мы не очень-то доверяли феромоновым смесям от местных летающих тварей. Их тогда ещё не совсем довели до ума. От них кроме ужасающей вони не было толку. Поэтому, все ходили в простых накомарниках и в толстых штормовках, которые очень трудно прокусить комарам и прочим букашкам.

Так вот, бегу я за благородным животным. Жарко сил уже нет. Ну, я куртку и скинул. Тут же мне в левую руку впилось насекомое, которое здесь все по привычке с Земли зовут просто шершнем.

Боль возникла такая, словно в мышцу кто-то воткнул раскалённое шило. Меня тем укусом, сбило с ног, будто пулей. Я споткнулся о кочку и покатился колбаской. Пока кувыркался, краем глаза заметил, что мой олень, словно растаял в утреннем воздухе.

Поднялся я на ноги. Раненая мышца пылает огнём, левая рука отнялась, а на плече огромный желвак величиною с яйцо крупной курицы. Оглядываюсь по сторонам и, что же я вижу? Ко мне быстро-быстро ползёт серый спрут размером чуть меньше того, что напал на тебя.

Влад махнул рукой за спину, словно указывая на мёртвую тварь: – Я бы на него и внимания не обратил, с виду-то он совсем не опасен. Да только вдруг, меня снова обуяла моя старая детская блажь.

Дёрнулся я было за ней. Плечо ошпарило, как кипятком, и морок мгновенно пропал. Смотрю, а спрут уже рядом. Тут и олень опять стал материализоваться передо мной Так сказать, проявляться, словно старинная фотография на специальной бумаге.

Вскинул я дробовик правой рукой и вогнал в тварь заряд крупной картечи. Её разнесло на сотни кусков, а наваждение сразу исчезло. Сняло, его как не бывало. Достал я аптечку, прижал к больному предплечью и начал лечиться.

Она мне то, что надо под кожу вколола. Боль немного прошла, но левая рука так и осталась, словно чужая. Одел я снятую куртку и поплёлся домой. Сам понимаешь, с одной конечностью на охоте делать-то нечего.

Иду я и размышляю, как ты вот сейчас, а что же было со мной? Откуда здесь в нашей «Глуши» благородное земное животное? На них ведь всегда охотились лишь короли, да прочая знать.

Надо же такому случиться, но я почти сразу наткнулся на второго ползущего спрута. Тут же олень встал передо мной, как лист перед травой. Я, не долго думая, всадил в осьминога заряд из картечи и морок бесследно исчез. Только тогда я и припомнил, как один из старателей в салуне говорил, что подобные головоногие твари обладают гипнозом.

Мол, он с напарником был на охоте. Вдруг приятель встал, словно столб и не двигается ни туда, ни сюда. Старатель подошёл к нему ближе и увидел, что спрут уже рядом с ним. Обвил ногу того истукана и пытается прокусить прочный сапог. Мужик тут же грохнул тварь из винтовки и его приятель мгновенно очнулся. Никто, конечно, в салуне тогда ему не поверил. Мало ли, что люди расскажут по пьяни.

Я вернулся в посёлок. Нашёл Олафа Стенсона и всё ему рассказал. Заодно, напомнил про тот разговор, случившийся в баре. Мы в кабаке, тогда вместе с ним выпивали. Олаф сразу заинтересовался новым животным и пошли мы с ним на тот большой луг.

Он впереди, я с больной рукой позади. Смотрю, он встал, будто вкопанный. Я огляделся и вижу, к нему ещё один осьминог поспешает. Я, не мешкая, подошёл к товарищу со спины, так чтобы он своим телом закрывал меня от проклятого спрута. Взял за шкирку, оттащил от моллюска на несколько метров и он сразу очнулся.

Так мы с ним и узнали, что люди попадают под ментальный удар на расстоянии в семь-восемь метров. Крупных местных животных мерзкая тварь обездвиживает метров с пятнадцати. Остановит, приблизиться, укусит за ногу, и тут же в отползает в сторонку. Так же, как уже известные тебе, древесные змеи. Минуты через три зверь погибает. Осьминог возвращается к ещё тёплой добыче. Забирается сверху и сидит на ней, пока не сожрёт.

Пока мы экспериментировали, я тоже случайно два раза попал под гипноз. Только к тому времени моё подсознание уже связало ментальную атаку чудовища с сильной болью в мышце руки. Поэтому, как только мой мозг ощущает чужое воздействие, плечо, словно обливает расплавленным оловом.

Тут уж становиться не до рассматривания таких миражей. Лишь бы поскорее убраться из зоны влияния. А как отойду на безопасное расстояние, неприятные ощущения сразу стихают, но рука ещё какое-то время плохо работает.

– Если подобные спруты настолько сильные гипнотизеры то, почему они до сих не сожрали всех зверей на планете? – спросил ксенобиолог.

– Ты же был рядом с ним, ничего не почувствовал?

– Запах просто ужасный! – содрогнулся Сергей от одного упоминания о мерзком зловонии.

– В первый раз, я с дуру, тоже подошёл слишком близко к подстреленной твари. Хотел сам её рассмотреть и Олафу потом отнести. Как ты сам убедился, прёт от него хуже, чем от давно сдохшего скунса. Хотя на Земле мне раньше казалось, что хуже уже ничего не бывает.

Благодаря ужасному смраду, остальные животные его чуют за сотню и более метров. Поэтому, подобраться к зверью спрут может только с подветренной стороны, и то не ближе чем метров на десять. Сам несколько раз наблюдал за тем, как эти твари охотятся.

– А я думал, что моллюск применил химоружие только после ранения.

– Нет, от них всегда такой пахер. – Влад несколько метров двигался молча, а затем продолжил рассказывать: – Вернулись мы с Олафом с того небольшого лужка. Он собрал всех старателей и сообщил им о нашем открытии.

Я объяснил, как остался живым благодаря укусу крупного шершня. Только никто из присутствующих не решился сделать себе такую прививку. Уж очень она неприятная и на несколько дней выводит человека из строя. Поднимается высокая температура и прочее.

После того разговора, все поселенцы взяли за правило постоянно носить при себе датчики обнаружения биологической массы. В «Глуши» все животные бегут от старателей, и только спрут всей душою тянется к людям. А всё потому, что жрать сильно хочет.

Мы установили нижние пределы прибора на пять килограммов и на расстояние в двадцать пять метров. Как зуммер станет пищать, смотри на экран. Кто и куда поблизости движется? Если ползёт прямо к тебе, лупи в него крупной дробью и вся недолга.

– Так значит, поэтому в «Зону» со мной никто не пошёл? – внезапно понял Сергей.

– Конечно. Датчик то на микросхемах, его сюда не протащишь. Разобьёт молния возле границы, а заодно, убьёт и того человека, который его держит в руках.

– Но ведь почти у всех местных жителей имеются Псы. – возмутился Сергей: – Вы сказали, что они чуют всякую тварь, и могут легко их прогонять. Или они тоже могут попасть под ментальное влияние спрутов?

– К нашему счастью, тасманийские волки, не поддаются гипнозу. Плюс ко всему, они чуют любое зверье за пятьдесят, а то и за сто с лишним метров, несмотря на направление ветра. Вот только они могут прогнать лишь теплокровных и птиц. На пресмыкающихся почти не действуют ментальные волны, которые посылают все Псы. Некоторые хладнокровные твари совсем не замечают такое воздействие. Не знаю, от чего так происходит? Видимо, нет у них ни ума, ни фантазии.

– Но ведь чувствительность Пса это тоже огромное дело. Всегда сможет предупредить человека о приближении твари.

– Конечно. Да только и Пёс не машина и не безотказный детектор, а биологическое существо. Запросто может отлучиться куда-то по своим неотложным делам. Пока он где-то там ходит, спрут проползет десять метров за тридцать секунд, и ты окажешься в радиусе ментальной атаки.

Костюм из наноботов, который тебя защитит от укуса мерзкого гада, в «Зону» пронести невозможно. Прививок, как, например, у меня, у старателей нет. Так что, ты не суди их очень уж строго. Своя жизнь дороже, чем мало знакомый учёный, прилетевший ненадолго с Земли.

– Со мной тоже так получилось? – поинтересовался Сергей.

– Да. К сожалению, мы с ним встретились на пересекавшихся курсах. Я прошёл метрах в двенадцати. Он до меня не достал, а я его проглядел. Ты оказался чуть ближе. Метрах в восьми от него. Попал под удар и застыл. Я отошёл на десяток шагов и понял, что не слышу тебя. Обернулся, смотрю, ты стоишь, как истукан и пялишься неизвестно куда.

Я внимательно глянул по сторонам. Вижу, трава слева немного колышется. Значит, спрут ползёт прямо к тебе. Я взял лук и пришпилил его стрелою к земле. Только они твари очень живучие. Этот тоже не сразу подох. Все старался добраться до вожделённой добычи. Пришлось тебя оттащить в сторону, да отвесить пару пощёчин. Ты уж меня извини, если что.

– Ничего! – смущённо буркнул ксенобиолог: – Всё нормально! Спасибо за то, что спасли мою жизнь.

Влад ничего не ответил. Тогда парень задал вопрос, который мучил его с тех самых пор, как он узнал о смерти своей аспирантки: – Почему мы… – он тотчас поправился: – наша исследовательская группа ничего не знала, об подобных чрезвычайно опасных животных?

Ни об электрическом угре, который убил несчастную Лайлу, ни о спрутах, обладающих сильным гипнозом? Наверняка тут есть ещё более забавные звери. Я уже и не говорю про саму непонятную «Зону».

– Всё это есть в моих подробных отчётах и записках Олафа Стенсона. – пожал плечами начальник геологической партии: – Все добытые сведения я при первой возможности передаю «Росскосмофлоту», а их на Земле сразу заносят в архивы.

Вот только все наши рассказы проходят под грифом – «Недостоверная информация». Соответственно и относятся к ней, как к глупым охотничьим байкам. Время от времени, на «Дикую Глушь» присылают учёных, чтобы проверить какие-то данные. Вот и вы к нам недавно приехали.

– Мы не видели тех материалов! – возмутился Сергей.

– Сколько времени, вы готовились к экспедиции на нашу планету? – вяло поинтересовался начальник геологической партии.

– Неделю. – смутился учёный.

– А отправили вас сюда в контейнеровозе? – продолжил опрос проводник.

– В анабиозе, в полной отключке. – хмуро кивнул ксенобиолог.

– Поэтому до «непроверенных данных» ноги у вас не дошли! – подвёл итог бывалый охотник: – А по прибытии, вам было уже не до изучения других материалов. Необходимо новые побыстрее добыть, иначе премию срежут.

Сергей уныло кивнул: – Вот из-за такой дурацкой системы и погибла несчастная Лайла. – побурчал парень и со злостью добавил: – Вернусь на Землю, я им устрою скандал!

– Сначала нужно ребят доставить в больничку. – спокойно откликнулся Влад.

Дальше напарники шли больше молчком и ходко пересекали один большой луг за другим. Мелкие купы деревьев они обходили сторонкой. Не известно на что и на кого там можно наткнуться?

К этому времени, они всё больше отставали от тасманийского волка. Те звери, что разогнал проходивший здесь Пёс, могли уже успокоиться и вернуться к излюбленным лёжкам. Воевать с местными тварями у напарников не имелось ни сил, ни желания.

Прорубаясь сквозь густые кусты, они пересекали небольшие перелески и рощи. К счастью ни буреломов, ни лиановых зарослей им больше не встретилось. Идти было не так тяжело, как да этого, и даже приятно. Жаль, что у каждого из них уже оказалось за спиной по двенадцать часов ускоренного пешего марша. К тому же, с каждым километром подъём в гору становился всё круче.

Усталость постепенно накапливалась, и теперь начала проявляться всё больше и больше. Движенья Сергея оказались уже не такими уверенными, как на рассвете. Ноги начали ныть. Боли в мышцы стали давать знать о себе.

Он пытался встряхнуться. Собрать волю в кулак, не отстать от проводника и, как можно скорее, преодолеть последний участок пути. Куртка размеренно шагавшего Влада всё так же уверенно маячила у него впереди.

Скоро усталость сказалось и на воспалённых глазах. Очертания окружающих парня предметов начали слегка расплываться, и учёный постоянно пытался сфокусировать зрение. Под веками вдруг заломило. Появились разноцветные пятна, а голова закружилась, как карусель в Луна-парке.

Чтобы не рухнуть на землю, Сергей остановился. Согнулся в поясе и упёрся руками в колени. Тут он заметил, что они немного дрожат: – «Что случилось со мной?» – удивился ксенобиолог: – «Я же бегал марафон целиком от начала и до конца. Тут прошёл пешком около тридцати километров и окончательно сдох. Нужно двигаться дальше! Осталось совсем ничего…»

Он услышал чьи-то шаги. Сапоги Влада появились в поле замутнённого зрения. Сергей с трудом выпрямил гудящую спину. Проводник посмотрел в лицо молодого учёного и хмуро сказал: – Привет тебе от нашего Олафа.

– Что? – не понял парень напарника и поразился тем странным звукам, что сейчас произнёс. Они походили на карканье старой вороны, простудившейся на сильном ветру.

– Лихорадку Стенсона ты подцепил, говорю. Все признаки уже налицо. Вялость движений. Сильное покраснение глаз. Зелёные пятна на коже лице. Хриплый прерывистый голос.

– Наверное, от многоножек? – пробормотал ксенобиолог.

– Нет, они такую заразу в себе не несут. Сами от неё сразу дохнут. – Влад скинул рюкзак и начал в нем рыться: – Мы это первым делом проверили.

– Может быть от сока лиан?

– Он тоже совершенно безвреден.

– И что мне делать теперь? – обречёно прокаркал учёный.

Достав из рюкзака плоскую литровую фляжку, Влад подал напарнику: – Глотни пару раз.

Отвинтив герметичную крышку, Сергей взял в рот немного подозрительной жидкости, пахнущей клевером. Почувствовал на языке неимоверную горечь, но не стал перечить охотнику. С огромным трудом проглотил домашнее снадобье, и почувствовал, как глазах навернулись крупные слезы. Парень поднял замутившийся взор на мужчину.

– Отвар из жемчужной травы. – пояснил проводник: – Будешь понемногу прихлёбывать его на ходу. На ранних стадиях лихорадки зелье действует намного быстрее и мягче, чем патентованное лекарство от лучшей фармацевтической фирмы. От таблеток с Земли человек на три дня выбывает из строя.

Влад закрыл объёмный рюкзак. Привычно закинул «сидор» на плечи и бросил: – Идём. Теперь уже мало осталось. – он повернулся и устремился вперёд.

Учёный опять приложился к горлышку фляжки. Теперь, напиток пошёл не так трудно, как раньше, а в голове слегка прояснилось. Ксенобиолог завинтил крышку и держа флягу в руке, двинулся вслед за напарником.

К его удивлению, идти стало значительно легче, словно он хлебнул энергетика. Догнав Влада, парень выложил пришедшую в голову мысль: – А может быть, и нет конкретного носителя лихорадки имени Стенсона? Есть разные вирусы, живущие в животных, растениях и насекомых.

Они постоянно соприкасаются друг с другом и при определённых условиях, из них возникают новые штаммы, которые и вызывают болезнь. Нужно искать те микроорганизмы, слияние которых может создать возбудителя.

– Мысль интересная. Только уж очень сложная схема. Попробуй, найди в большой тёмной комнате именно те кусочки мозаики, которые тебе оказались нужны.

– Да нет же! – воскликнул Сергей: – Достаточно найти одну часть огромного пазла и выбить это звено из всеобщей цепи. Тогда вирус лихорадки возникнуть не сможет. – пытаясь осмыслить перспективы развития необычной теории, Сергей замолчал.

Меж тем, мысли становились, всё более вялыми. Перед глазами опять поплыли разноцветные пятна, и он хлебнул спасительного жидкости. Отвар немедля подействовал. Секунду спустя, его слегка отпустило.

Парень печально вздохнул и вновь потащился за спиною напарника. Так он дальше и шёл, вперившись мутным взглядом в широкую спину начальника геологической партии.

Время от времени, он прикладывался к увесистой фляжке, но сознание стало путаться всё сильней и сильней. Так что, весь оставшийся путь целиком стёрся из памяти парня. Там осели только какие-то несвязные образы. Луга, перелески, овраги, заросшие высоким колючим кустарником. Несколько раз переходили вброд небольшие ручьи.

Разбитый флаер

Влад резко остановился. Сергей по инерции сделал ещё несколько коротких шагов и наткнулся на спину проводника, оказавшуюся твердой, как старое дерево. Парень качнулся, отступил на полметра и только затем, замер на месте.

Вновь открыл фляжку с отваром. Поднёс к распухшим губам и сделал экономный глоток. За то короткое время, что он принимал горький настой, охотник куда-то пропал.

Парень поднял слезящийся взор от земли, засыпанной палыми листьями, и повертел головой в разные стороны. Он стоял среди толстых стволов огромных деревьев. Подлеска здесь не имелось, но вечерние сумерки настолько сгустились, что почти ничего не было видно. А может быть, это просто у него потемнело в глазах?

Возле правой ноги что-то вдруг шевельнулось. Учёный опустил гудящую, словно колокол, голову и рассмотрел стоящего поблизости Пса. Перед глазами возникла картинка, виденная когда-то давно, в какой-то старой детской книжонке.

Человечек в чёрных очках держится за поводок, прицеплённый к ошейнику. Вот только кожаная сбруя поводыря одета не на простую собаку, а на крупного тасманийского волка.

Сергей наклонился вперёд и слепо пошарил рукой. В ладони очутился конец тонкой лианы. Второй конец зверь держал в прочных зубах. Парень сжал пальцы. Гибкий стебель слегка натянулся, и перед глазами появилось изображение шагающей вперёд пиктограммы. Учёный кивнул и двинулся в том направлении, куда его тянул поводок.