Текст книги "Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала"

«Крепкая телеграфная перепалка»

16 августа, около десяти часов вечера, наштарм-5 Я. К. Ивасиов связался с начальником штаба фронта В. Е. Гарфом. Их разговор был посвящен главным образом вопросам перевозки 21-й сд, ранее выведенной в резерв Главкома, которую надлежало срочно отправить в новый пункт сосредоточения – Самару⁶¹, а также проблемам приобретения карт районов предстоящего наступления, налаживания связи и прочим текущим делам. В ходе переговоров Я. К. Ивасиов, между прочим, поинтересовался:

«/Ивасиов/. Здравствуйте, Вильгельм Евгеньевич… Будет ли дана армии директива в течение ближайшего времени, так как фактически армия находится уже на рубеже реки Тобола от Усть-Уйская до Курган включительно, из наших сводок вы увидите подробное расположение наших войск. Но главные силы не подводятся вплотную к реке только по тактическим соображениям, идет разведка переправ и бродов. Командарм намечает главную переправу в районе Звериноголовская – Язево.

/Гарф/. Здравствуйте, Яков Клементьевич… Директива сейчас подписана, идея такова – главной массой вдоль желдороги боковым отрядом по южному тракту, продолжая наступление на Кустанай, содействие 24 дивизии. В ближайшие задачи поставлено овладение узлами Пресновская и Макушина…

/Ивасиов/. Сущность директивы сейчас доложу командарму…

/Гарф/. Забыл еще сказать, что по директиве вы должны вывезти в район Кургана одну дивизию в резерв фронта…»⁶²

Обращает на себя внимание время разговора, проставленное на сохранившемся в архиве бланке, – 22 час. 5 мин. Таким образом,

16 августа в десять часов вечера фронтовая директива была уже разработана и подписана, но либо еще не отправлена в штаб армии, либо находилась в процессе прохождения. Во всяком случае, в штарме ее не только не получали, но даже и не знали о ее существовании, поскольку Я. К. Ивасиов поинтересовался, будет ли она вообще.

Таким образом, начальник штаба 5-й армии Генерального штаба Я. К. Ивасиов в крайне общих чертах узнал о содержании фронтовой директивы еще до ее получения.

Бывший капитан царской армии, окончивший ускоренный курс Николаевской академии, он был достаточно грамотным в военном отношении человеком для того, чтобы заметить, что в части, касающейся направления движения главных сил, она существенно отличалась от того, что собирались делать в 5-й армии. О том, что какое-то решение у армейского командования в том или ином виде уже оформилось, говорит упоминание Я. К. Ивасиова о том, что «командарм намечает главную переправу в районе Звериноголовская– Язево». Фронтовая директива предполагала движение главных масс 5-й армии по Транссибу, а в планах армейского командования было двинуть их по Звериноголовскому тракту, то есть гораздо южнее. Я. К. Ивасиов должен был доложить об этом командарму, тем более что обещал это сделать.

Следует, однако, подчеркнуть, что директива – это официальный документ. Который должен содержать в себе строго определенную информацию и быть соответствующим образом структурирован. В нем должны быть очерчены общая обстановка на театре военных действий, включая смежные боеучастки, положение сторон, действия противника, обозначены цели и ожидаемый результат предстоящей операции, в общих чертах поставлены задачи частям, сформулированы дополнительные требования в случае их наличия, проведены разграничительные линии. И наконец, он должен быть соответствующим образом оформлен за тремя или, в крайнем случае, двумя подписями – командующего, обязательно одного из членов РВС⁶³, а также начальника штаба. Без всего этого нет директивы, нет приказа, есть всего лишь разговор информационного характера, который никого ни к чему не обязывает. Кто-то мог ошибиться, что-то не понять или понять не так – на основании таких разговоров, причем даже не командующих, а начальников штабов, без официального подтверждения в виде директивы, принимать те или иные решения никто не имел права. Так что даже если в течение временного промежутка с десяти часов вечера до трех часов ночи следующего дня Я. К. Ивасиов и успел доложить М. Н. Тухачевскому об обнаружившихся расхождениях в оперативных планах фронтового и армейского командования, последнее в любом случае должно было дожидаться официального документа. Тем более что и информация из штафронта была лишь крайне общего характера.

Генерального штаба В. Е. Гарф, бывший полковник старой армии, тоже наверняка обратил внимание на слова Я. К. Ивасиова по поводу Звериноголовского тракта – и промолчал по тем же самым причинам. Будут документы – будет их рассмотрение, тем более что распоряжения по дивизиям, отданные в развитие фронтовой директивы, обязаны были из штарма во фронт продублировать. К тому же он в данном случае представлял вышестоящую инстанцию, чьи решения подлежали выполнению.

Директива фронта № 04147 от 16 августа выглядела следующим образом:

«Приказ армиям фронта о форсировании р. Тобол и продвижении в Западную Сибирь

№ 04147, г. Симбирск. 16 августа 1919 г.

Противник отходит за Тобол, не оказывая серьезного сопротивления. Нами занят Курган. Левый фланг Туркфронта должен перейти в наступление в общем направлении на Орск. Восточному фронту приказано, продолжая добивать армию Колчака, овладеть Западной Сибирью и закрепить за собой пройденное пространство. Приказываю:

1/. 5 армии: а/. продолжая преследование противника на петропавловском направлении, форсировать р. Тобол, двигая главные силы в районе Сибирской магистрали с боковым отрядом вдоль тракта Троицк – Петропавловск, имея ближайшей задачей овладение узлами ст. Пресновская, Макушино, Крепостная; б/. правофланговой группой продолжать выполнение задачи по овладению Кустанаем⁶⁴ и содействию левому флангу Туркфронта по развитию его наступления на Орск; в/. Вывести одну дивизию в резерв фронта, расположив ее в Кургане; г/. Иметь в виду слабую обеспеченность питьевой водой полосы от Тобола до Петропавловска.

2/. 3 армии: а/. продолжая самое энергичное преследование противника на ишимском направлении, форсировать Тобол, имея ближайшей задачей главными силами армии овладеть узлом путей ст. Омутинское; б/. с целью обеспечения левого фланга всего Восточного фронта от попыток противника использовать для боевых целей систему Оби и Иртыша в кратчайший срок овладеть районом Тобольск – устье р. Тавды силами около бригады и принять все меры к розыску и вооружению плавучих средств и к использованию их с указанной целью; в/. ударной группе 3 армии быть постоянно на уступе вперед по отношению к 5 армии.

3/. Преследование /вести/* сильными авангардами, использовав конницу.

4/. /По мере продвижения/* армий вперед обеспечивать свой тыл надежными гарнизонами в более крупных пунктах.

5/. Принять самые действенные меры к подтягиванию тылов как армейских, так и дивизионных.

6/. Разграничительные линии между Туркфронтом и 5 армией временно: отрог Фершампенуазский – ст. Кваркенская и между 3 и 5 армиями: Толстопятово– Белозерское– Крепостная– Частоозерское – все для 5 армии включительно.

7/. О получении настоящей директивы и отданных распоряжениях донести.

Командвост Ольдерогге, член РВС Позерн, Наштавост В. Гарф⁶⁵.

Этот документ мог поступить в штаб армии только после десяти часов вечера.

Когда же в штабе Востфронта уже семнадцатого числа получили «ответные распоряжения» (вышедшие в три часа ночи) командования 5-й армии, которые по идее должны были идти в развитие фронтовой директивы, там, вероятно, были неприятно удивлены. Потому что по замыслу армейского командования, операция по форсированию Тобола должна была выглядеть следующим образом.

«Надчивам 35, 26, 27, 5, копия командарм 1, 3, комвост и главкому

Челябинск 17 августа 3 час. 10 мин.

Первое. Противник без сопротивления отошел за реку Тобол. В некоторых местах держит берег реки под огнем. В среде белых сильное разложение.

Второе. Войска армии выполнили приказ НР 1335/н. 24 двз. наступает вдоль тракта Верхнеуральск– Орск. 3 армия предполагает 18 августа форсировать р. Тобол южнее Ялуторовска.

Третье. Войскам армии приказываю форсировать р. Тобол и разбить отошедшие за нее части противника, в то же время содействуя Первой армии своим правым флангом, для чего:

а/ 35 дивизия, продолжая своей 1 бригадой наступать вдоль Орской железной дороги, выходит не позднее 21 августа на линию отр. Поляцкий от. Рымникский. 311 полком не позднее 19 августа занять грд. Кустанай. 2 бригада с приданным к ней 307 полком сосредоточить к 22 августа в районе Усть-Уйская– Звериноголовская, поддерживая связь с 26 дивизией. Подготовиться к быстрой переброске бригады по исполнении ею задачи в район грд. Троицка.

б/. 26 дивизия форсирует 19 августа р. Тобол и разбив противника к 21 августа выходит на линию оз. Глубокое– Воскресенское– Пищальная исключительно. Принимаем меры охранения правого фланга. Штадиву перейти в д. Куртамыш и включиться в правительственный провод НР 1444 Куртамыш – Введенское.

в/. 27 дивизия форсирует 19 августа р. Тобол, разбив белых, к 21 августа выходит на линию Пищальная – Розинга.

г/. 5 дивизия форсировать р. Тобол к 21 августа занимает линию Болотинская ст. Варгаши– Камышная, держа тесную связь с 3 армией.

д/. Уфимскому украйону немедленно начать переброску в г. Троицк.

Четвертое. Разграничительная линия: между Туркестанским фронтом и 35 дивизией временно отр. Фершампенуазский – ст. Кизильская, между 26 и 27 дивизиями Зазакулова– Пищальная для 27 двз. включительно, между 27 и 5 дивизиями Голищева– Утяцкое– Бондаярская для 5 двз. включительно.

Пятое. Начдивам принять все меры инженерной подготовки переправ.

Шестое. Получение приказа и распоряжения телеграфируйте. НР 1349/н

Командарм 5 Тухачевский Член Ревсов Грюнштейн Наштарм Ивасиов»⁶⁶.

В штабе Востфронта, естественно, сразу же увидели, что распоряжения армейского командования сильно расходились с теми идеями, которые были заложены во фронтовой директиве.

Во-первых, основная группировка сил 5-й армии продолжала сохранять смещение к югу от Транссиба, вопреки указанию фронта, предполагавшему ее передвижку на север. 35-я сд должна была действовать на участке Троицк – отрог Рымникский – Кустанай – Усть-Уйская – Троицк, причем 2-я бригада и еще один полк должны были занять район Усть-Уйская – Звериноголовская. 26-я сд по форсировании Тобола должна была выйти в район Воскресенское – Пищальная к северу от тракта Звериноголовская – Петропавловск. 27-й сд было дано распоряжение форсировать реку в полосе между трактом и железной дорогой, разграничительная линия с 5-й сд на линии Утятского. 5-я сд должна была следовать по обе стороны Транссиба. То есть после форсирования реки группировка должна была остаться той же, что и на подходе к Тоболу, и никаких указаний на ее изменение или перенацеливание частей в директиве не содержалось.

Во-вторых, требование вывода в резерв одной дивизии, по сути, не выполнено, поскольку всем действовавшим в петропавловском направлении частям были поставлены одни и те же задачи. Все форсируют Тобол и двигаются дальше на восток. О предстоящем выводе каких-то частей в резерв не сказано ничего.

Понятно, что директивное управление подразумевает достаточно широкую инициативу войсковых начальников, но не до такой степени, чтобы в результате искажалась или размывалась основная идея общей операции.

Армейское же командование, увидев фронтовую директиву, также наверняка было неприятно озадачено.

К моменту выхода на подступы к Тоболу главная масса 5-й армии, двигаясь южнее Транссиба, в течение 17–16 августа занимала следующее положение: 5-я сд действовала в полосе железной дороги, части 27-й сд вели разведку на участке Утятское – Язево, 26-я сд находилась в районе от линии Куртамыша до Усть-Уйской.

Сохранить группировку было тем более логичным с учетом просьбы М. В. Фрунзе его прикрыть, для чего он специально в свое время снизил 5-й армии разграничительную линию и высказал пожелание активнее действовать на правом фланге. Все это, очевидно, «потерялось» в процессе передачи командования от М. В. Фрунзе к В. А. Ольдерогге. Разумеется, последний имел полнейшее право составлять собственные планы, тем не менее в прошлом основные идеи все-таки согласовывались заранее.

Следует отметить, что та группировка сил, которая сложилась в 5-й армии к моменту подхода к Тоболу, сохраниться в перспективе в любом случае не могла, поскольку 5-ю сд все равно надо было убирать с боевой линии. Чтобы занять ее место, нужно было либо, при сохранении основной группировки по правому флангу, растянуть с подвижкой на север участок 27-й сд, рядом с которой дви галась еще одна армия – 3-я, либо сделать то, что предлагал фронт.

Последовало разбирательство начальников штабов⁶⁷. В тот же день, 17 августа, В. Е. Гарф затребовал Я. К. Ивасиова к аппарату.

«/Гарф/. Здравствуйте, Яков Клементьевич. Начала ли погрузку 21 дивизия?⁶⁸

/Ивасиов/. Здравствуйте, Вильгельм Евгеньевич. Приказание о начале посадки я получил сегодня⁶⁹ и сегодня же сделал распоряжения, надеюсь, что посадка начнется завтра.

/Гарф/ Необходимо торопить во всю, и как только посадка начнется, немедленно поставьте меня в известность. Теперь по поводу вашего последнего приказа. Он расходится с нашей директивой, которую вы, наверное, получили, в следующих двух пунктах: нашим распоряжением вы должны группировать главную массу вдоль железной дороги и Петропавловский тракт прикрывать боковым отрядом. Второе. Одну дивизию вам приказано вывести в резерв, расположив ее в Кургане. Изменили ли вы в этом духе ваш приказ?

/Ивасиов/ По поводу вывода дивизии в резерв командармом так и предрешено вывезти 5-ю дивизию в Курган, но так как наш приказ вышел ранее вашей директивы, что было необходимо, так как войскам было необходимо в тот же день дать задачи, то 5-я дивизия уже получила направление и по-видимому командарм хочет просить, чтобы вывести дивизию по выполнении ей задачи⁷⁰. Дело в том, что форсирование Тобола как никак все же операция серьезная и чтобы не ослаблять себя в самый главный момент переправы, то пока дивизия еще не выведена, во всяком случае по этому поводу завтра доложу. Что касается направления главного удара, то это решение командарма имело в основе, кроме прочих мотивов, и кратчайшее направление на Петропавловск. Опять же ваша директива была дана после принятия решения командарма. Между прочим, командарм по этому поводу высказывался, что это не существенно, так как кажется, откуда бы то удар не поместить, все равно противник упрет.

/Гарф/. Основная идея Петропавловской операции заключается в том, чтобы сбросить противника на юг по железной дороге в безводное пространство. Вот почему мы сосредотачиваем главную массу сил фронта в полосе между обеими железными дорогами. Это дает нам выгоды чисто хозяйственные в смысле снабжения и движения по населенному району с достаточным количеством воды. Буду ждать вашего доклада завтра днем и окончательного ответа, как будет выполнена директива фронта.

/Ивасиов/. Слушаю. Завтра доложу»⁷¹.

Таким образом, первым поводом для «перепалки» стало недоразумение – разнобой во времени при прохождении двух оперативных документов⁷².

Армейская директива оказалась подготовленной и отправленной на исполнение раньше, чем в штарме получили директиву фронтовую. Войска, стоявшие фактически на переправе, действительно не могли ждать, пока командование разберется с документами, а противник получит дополнительное время либо на уход в отрыв, либо, наоборот, на подготовку к обороне – в зависимости от намерений.

Но это, в конце концов, вопросы техники или, возможно, чьей-то «штабной культуры». Гораздо существеннее содержательная сторона вопроса.

18 августа, около девяти часов вечера, В. Е. Гарф, который накануне ждал ответа от Я. К. Ивасиова «завтра днем», снова связался со штабом 5-й армии.

«/Гарф/. Здравствуйте, Яков Клементьевич… вы обещали сообщить, каким порядком осуществлена последняя директива фронта…

/Ивасиов/ …Относительно выполнения вашей директивы ввиду того, что приказ войскам дан и войска выполняют приказ командарма с главным ударом по кратчайшему направлению из района севернее Звериноголовской в направлении Челябинск⁷³, докладываю, что отмена приказа об основной идее командарма есть утеря времени и /по/ местным обстоятельствам выполняется приказ, указанный командармом…

/Гарф/. Вопрос идет не об отмене приказа армии, а о соответствующих его изменениях. В таком случае комфронту придется подтвердить директиву и потребовать ее исполнения. 5 дивизия должна быть выведена в резерв и вам будет поставлен срок…

/Ивасиов/. Относительно порядка выполнения директивы вашей сейчас буду иметь доклад командарму. Я представляю себе, что произошло оттого, что ваша директива была дана позже принятого командармом решения…»⁷⁴

Представить себе, что произошло, действительно было несложно. Командование имело основания быть сильно недовольным.

Я. К. Ивасиов действительно докладывал командарму. Сохранилась рукописная записка М. Н. Тухачевского от 18 августа по этому вопросу:

«1. Удар уже начат и потому перегруппировки невозможны до его окончания.

2. Правофланговая группа (26 и 27 див), обходя левый фланг пр-ка, естественным движением выйдет на жел. дор. Пр-ка никуда не удастся сбросить, так как он упирает.

3. 5 див. как только определится исход операции будет немедленно сосредоточена в Курган. Сейчас не может быть срочной необходимости в ней как в резерве, т. к. все равно переброска 21 див. не позволит ей двигаться.

18/VIII

М. Тух(ачевский)»⁷⁵.

Таким образом, если суммировать все сказанное М. Н. Тухачевским и Я. К. Ивасиовым, который по должности начальника штаба обязан был принимать участие в разработке операции и, следовательно, знать подробности, получается следующий перечень соображений и возражений армейского командования по поводу планов фронта.

Первый пункт исходил из простого здравого смысла. Операция уже идет, и остановить ее невозможно. Следовательно, любые перегруппировки возможны уже только по ее завершении. К тому же резкое перенацеливание частей на север повлекло бы за собой либо потерю времени, либо необходимость самым абсурднейшим образом форсировать реку вдоль.

Исходя из пункта второго возражений самого М. Н. Тухачевского видно, что изначально сам он действительно собирался продолжать операцию, сохраняя главную массу войск на правом фланге вплоть до Петропавловска. На стартовой, сразу же ставшей спорной, армейской директиве стоит срок исполнения – к 21 августа, она была изменена до этой даты, тем не менее дальнейший замысел вычислить несложно. «Естественным движением» и «обходя левый фланг противника», находящегося в движении, выйти на железную дорогу можно, только продолжая движение по тракту, который сходился с ней в районе Петропавловска, во всех остальных случаях нужно заворачивать. Это создавало бы отступающему под прикрытием арьергардов противнику постоянную угрозу обхода слева. И наконец – этим обеспечивалась бы дополнительная защита правого фланга 5-й армии и всего фронта.

Таким образом, общефронтовая операция с этого как минимум ничего не теряла. Зато с передвижки основных сил 5-й армии в полосу железной дороги и к северу от нее она ничего и не приобретала, поскольку, по мнению М. Н. Тухачевского, все равно «противника никуда не удастся сбросить».

Основная идея Петропавловской операции, как ее представил В. Е. Гарф в разговоре с Я. К. Ивасиовым, состояла в том, чтобы сбросить противника с железной дороги, к которой он был накрепко привязан по условиям коммуникаций, на юг, в безводное пространство, где его легче было бы уничтожить.

Следует отметить, что такие попытки предпринимались фронтом и ранее, причем без успеха. Об этом свидетельствуют, в частности, ранее процитированные воспоминания К. В. Сахарова и А. Г. Ефимова. Причем белым, которые эти попытки ощущали в виде постоянной угрозы на правом фланге, удавалось, хоть и с трудом, их срывать. И вот такую, ранее не давшую решительного результата схему фронт собирался продолжать.

Уже тогда М. Н. Тухачевский выражал некоторый скептицизм относительно ее успеха. Так, еще 9 августа у них с В. Е. Гарфом состоялся следующий разговор:

«/Гарф/. Я себе представляю следующий план дальнейших действий: выставив на фронте Тюмен устья реки Тюрнюк активный заслон из особой бригады и отряда Мрачковского всего силою до 10 тысяч штыков 29 и 30 дивизиями нанести сосредоточенный удар кратчайшим направлением на Курган. Ваши армии продолжают преследование в полосе между железной дорогой и большим трактом на Звериноголовская. Я считаю, что противник не сможет противостоять этому удару со стороны Ялуторовска. На участке Ялуторовск – Курган ударная группа будет прикрыта рекой Тобол. Если такая операция не удастся⁷⁶, то главные силы противника вынуждены будут сойти с железной дороги, а этим облегчится положение, при котором мы сможем нанести его главной группе решающий удар. Если у Вас под рукой карта и вы разобрались с моей мыслью, то не откажите высказать свое мнение?⁷⁷

/Тухачевский/. В сущности действительно так и лично согласен с этой мыслью. Мне представляется что операция эта обязательно должна идти параллельно с сильным ударом от Верхнеуральска на Орск и левее. Можно только опасаться, что противник уже давно решил оторваться от нас на направлении Курган – Челябинск и так как имеются сведения, что перед нами противник удирает на подводах, то я думаю, противнику все же удастся сохранить за собою положение пообоим сторонам железной дороги на рубеже Тобола. Учитывая сведения о тыловых частях противника, я лично полагаю, что от Кургана на Шадринск возможна активность противника, чтобы, сдержав Третью армию, увести на подводах все, что против нас. Веду мысль к тому, что все зависит от того, как решительно и сосредоточенно 3-я армия нанесет указанный вами удар.

/Гарф/. Я не думаю, чтобы противник смог предпринять серьезные активные действия, ведь 3-й армии от Кургана меньше 80 верст, значит, вопрос может быть решен четыре дня и едва ли противник сумеет разгадать наш план»⁷⁸.

Этот удар 3-й армии тогда не состоялся, поскольку 11 августа В. Е. Гарф сообщил М. Н. Тухачевскому, что «вопрос с поворотом третьей армии на Курган, по-видимому, отпадает, так как время упущено, а командарм три настаивает на недельной остановке»⁴¹. А противник, как и предполагал М. Н. Тухачевский, сохранил за собой положение по обеим сторонам железной дороги, продолжив отход и уходя в отрыв.

На этот раз никаких дополнительных ударов с севера на юг не предполагалось. Очевидно, в штабе фронта считали, что будет достаточно нависания с севера ударной группы 3-й армии («в/. ударной группе 3 армии быть постоянно на уступе вперед по отношению к 5 армии».) и параллельного преследования, чтобы столкнуть противника с железной дороги. Поэтому и отправили главную массу войск 5-й армии в район Транссиба и севернее, поближе к 3-й армии. С этой точки зрения предложенная командованием 5-й армии группировка была совершенно неуместна.

По предположению командарма-5, из этого замысла ничего не получится. Последующие события показали, что действительно не получилось. Противник на юг не сбросился. Поскольку, как и опасался М. Н. Тухачевский, белые уже давно решили уйти в отрыв, они выставили арьергарды и под их прикрытием отвели основные силы на восток к Петропавловску, на перегруппировку, пополнение и подготовку наступления.

Очевидно, такое развитие событий командованием 5-й армии вполне предполагалось, поскольку Я. К. Ивасиов со ссылкой на командарма сообщил: «Кажется, откуда бы то удар не поместить, все равно противник упрет».

Пункт третий пожеланий касался 5-й сд двухдивизионного состава. Принципиальным образом против вывода ее в резерв М. Н. Тухачевский не возражал, более того, сам собирался это делать, поскольку как минимум от М. В. Фрунзе и из более ранних телеграмм уже знал, что отдавать ее все равно придется. Разумеется, это вряд ли могло устраивать армейское командование, поскольку ослабляло наличные силы армии. Но такие переброски были обычной практикой в Гражданскую войну. РККА воевала «в кольце фронтов», поэтому Главное командование, исходя из приоритетов, регулярно перебрасывало части с одного, потенциально менее опасного участка, на другой, более важный в данный момент. Такая практика имела и свои очевидные недостатки, так как могла поставить под угрозу ослабленные участки, чем противник мог воспользоваться. Тем не менее так было, и с этим приходилось считаться.

Пожелания М. Н. Тухачевского сводились к тому, чтобы задержать вывод 5-й сд в резерв до завершения операции по форсированию Тобола.

Я. К. Ивасиов пояснял: «Дело в том, что форсирование Тобола как никак все же операция серьезная и чтобы не ослаблять себя в самый главный момент переправы, то пока дивизия еще не выведена». Уместно вспомнить, что еще 12 августа в разговоре с М. В. Фрунзе М. Н. Тухачевский, между прочим, сказал: «Чтобы одержать победу на Тоболе, необходимо сосредоточить крупные силы, так как, вне всякого сомнения, противник здесь постарается устроиться, подтянет кое-что свежее и мы будем иметь новое генеральное сражение»⁵². Сталкиваться с возможными неприятностями пятоармейцы явно не хотели и решили придержать дивизию – на всякий случай.

Что же касается вопроса о срочности вывода 5-й сд в резерв, то в данном случае М. Н. Тухачевский всего лишь констатировал факт, который и так отлично знали в штабе фронта. Начать немедленную отправку в направлении Самары дивизия все равно бы не смогла по условиям транспорта – пришлось бы ждать окончания отправки 21-й сд, а она началась только восемнадцатого числа, сильно осложнив и без того непростую ситуацию на железных дорогах. Несмотря на все требования центра о срочности, железные дороги могли отправлять только два эшелона в сутки⁷⁹, а их на дивизию нужно было около пятидесяти. Еще 16 августа Я. К. Ивасиов докладывал В. Е. Гарфу: «Ввиду недостатка состава сравнительно с теми многими перевозками, которые сейчас выдерживают дорогу через Уфу, ежедневно может быть отправляемо не более двух эшелонов… В случае перевозки через Уфу докладываю об особенной трудности таковой (переправы). В настоящее время Уфа должна пропустить на фронт: первое – тылы армии, которые подтягиваются через Уфу и далее, считаю двенадцать, а примерно 12/16 эшелонов; второе – воинские грузы для дивизий, различные мелкие части и учреждения, идущие из округов, всего, по сведениям начвосо, около двадцати эшелонов; третье – штаб армии с учреждениями переходит девятью эшелонами, кроме того, учитываяперевод штаба фронта итого без штабфронта около 45 эшелонов. Назад с фронта: очередная эвакуация больных и раненых, эвакуация продовольствия и прочих грузов республики, мука, железо и прочее. Если прибавить около пятидесяти эшелонов 21 дивизии, то получится в Уфе встреча при двух неисправных переправах на расстоянии двадцать верст. Докладывая изложенное полагаю, что перевозка 21 дивизии встретит серьезное затруднение, во всяком случае, придется делать высадку в Иглино, далее походом через мосты в районе Юматово– Чишма»⁸⁰. В. Е. Гарф смирился: «Учитывая осложнения уфимских переправ, я считал, что два эшелона в сутки 21 дивизии в сутки перебросить можно и что таким образом через месяц дивизия сосредоточится в Самаре. Нужно только теперь же начать посадку, отправляя в день не более двух эшелонов»⁸¹. О ходе отправки эшелонов 21-й сд со станции Чумляк штаб фронта информировали как минимум дважды в сутки – ко времени подготовки утренних десятичасовых и вечерних шестичасовых оперативных сводок. Так что о положении дел с ней все были прекрасно осведомлены. Ее не успели полностью отправить и к началу сентября, так что оставшиеся части были впоследствии возвращены обратно на фронт, переданы командованию 5-й армии и приняли участие в сентябрьских боях в междуречье Ишима и Тобола. Так что 5-й сд в любом случае пришлось бы стоять в очереди. Конечно, ее нужно было привести в порядок, пополнить, дать людям отдохнуть, но тем не менее никакой срочности в этом вопросе действительно не было.

Аргументом, что сейчас не может быть срочной необходимости в 5-й сд как в резерве, поскольку сразу она уехать все равно не сможет, М. Н. Тухачевский просто разъяснял фронту, на который постоянно давили из центра, что этот шаг объективно выполнение распоряжения Главкома не задержит, зато ее можно здесь, на месте, использовать с пользой для дела.

Пункт четвертый. Движение по Звериноголовскому тракту – удар по кратчайшему направлению.

Пункт пятый в передаче Я. К. Ивасиова выглядит обобщающе – «прочие мотивы» и «местные обстоятельства». Таковым «обстоятельством» вполне могло быть Сибирское казачье войско, на территорию которого 5-я армия заходила своим правым флангом. Тогда, в августе 1919 года, никто из участников «крепкой телеграфной перепалки» этот момент активно не обсуждал. Возможно, просто в силу его очевидности.

Следует отметить, однако, что предложенный армейским командованием вариант имел и свои недостатки. Красная армия была не меньше белых привязана к железной дороге, по которой осуществлялся весь армейский подвоз, эвакуация в тыл раненых и т. д. Южный же маршрут предполагал движение больших людских масс по местности, плохо обеспеченной питьевой водой.

Итогом «крепкой телеграфной перепалки» стало, как и пообещал ранее В. Е. Гарф, подтверждение фронтом уже поздно ночью 18 августа своей первоначальной директивы:

«Подана 18/8-го 24 ч.

Оперативная Срочно Через отв. деж.

Командарм-5 Копия Главкому

Симбирск, 18 августа. Директивой фронта 04147 пятой армии приказано форсировать Тобол вести главный удар вдоль Сибирской магистрали и вывести одну дивизию в резерв фронта, расположив ее в Кургане. Одновременно отданный вами приказ армии 1349/н ставит иную задачу, сосредоточивая направление удара к правому флангу армии. Приказываю принять к точному исполнению директиву фронта 04147 и к 25 августа вывести одну дивизию в резерв фронта в районе Кургана и к тому же сроку перегруппировать остальные дивизии согласно директивы фронта 04147. Об исполнении срочно донести. НР 04172

Командвост Ольдерогге, Член РВС (неразб.) Наштавост В. Гарф»⁸².

Фронт установил срок исполнения – к 25 августа. К этому моменту форсирование Тобола должно было уже закончиться. Следовательно, часть пожеланий и возражений армейского командования была, по сути, принята.

Операцию было разрешено продолжить тем же порядком. Впрочем, этот шаг был вынужденным и вполне естественным – в противном случае пятоармейцам пришлось бы либо терять время, либо форсировать реку вдоль. Фактически выполненным оказалось и еще одно пожелание М. Н. Тухачевского – задержать вывод в резерв 5-й сд до завершения операции. Согласно установленному фронтом сроку, она должна была быть выведена к 25 августа, так что закончить операцию 5-я сд в любом случае успевала, еще будучи на боевой линии.