Текст книги "Ненормальные рассказы"

Глава 6

Тьма принесла желаемое облегчение, и вскоре снотворное подействовало, неторопливо перенося парня в нужное ему состояние.

– Лия, Лия, – беспрерывно шептал он. – Лия, как же так случилось, как же так произошло?

– Кевин, я здесь, – донёсся в ответ знакомый ласковый голос, и в темноте появились узнаваемые очертания девушки.

– Лия, слава Богу! Я не понимаю, как так вышло, но…

– Тише, тише… Я всё знаю, я заберу тебя с собой. Теперь всё будет хорошо, – Лия попыталась успокоить Кевина и нежно дотронулась ладонью до его щеки.

– Я ведь просто хотел быть с тобой, прости меня…

– Теперь мы всегда будем вместе! – решительно сказала девушка и приятно поцеловала парня в губы.

– Всегда! – согласно произнёс Кевин.

***

– Кто погасил в палате свет? – гневно спросил старший врач за тонированным стеклом.

– Я выключила. Мольбы этого бедного парня были просто невыносимы, – ответила молодая коллега доктора.

– И как же, мать вашу, вы мне теперь это объясните? – щёлкнув кнопкой выключателя, испуганным голосом спросил доктор, ошеломлённо смотря через стекло вглубь пустой палаты.

Призрачная попутчица

Глава 1

Поднявшись по широким ступенькам ко входу в провинциальный железнодорожный вокзал, я открыл тяжёлую коричневую дверь и направился к окошку единственной кассы, где за стеклом откровенно скучала пожилая черноволосая женщина. Протянув ей паспорт и пару купюр, через несколько минут я получил обратно свой документ, монетную сдачу и продолговатый билет на поезд, до прибытия которого оставалось ещё полчаса. После этого я сел в одно из неудобных кресел, что располагались вдоль обшарпанной бежевой стены в этом же зале, и около десяти минут бесцельно смотрел на огромную пальму в гигантском деревянном вазоне, которая стояла в самом центре помещения и своими верхними листьями чуть ли не касалась потолка с потрескавшейся побелкой.

Внезапно раздавшийся из громкоговорителя неразборчивый голос колыхнул моё сознание, и я решил выйти на перрон, дабы перед предстоящей поездкой покурить на свежем воздухе. На улице стоял поздний вечер первой пятницы сентября: настенные часы вокзала показывали половину одиннадцатого. В небе висела огромная луна, освещая безмятежно дремлющие грузовые вагоны не хуже многочисленных белёсых фонарей, а по перрону угрюмо бродили редкие люди, раздражительно тарахтя колёсиками дорожных чемоданов.

Вскоре на первый путь величаво прикатил пассажирский состав во главе с двухголовым тепловозом бордового цвета с жёлтыми полосками по бокам. Скрипуче отворив двери вагонов, бодрые проводницы в тёмно-синих костюмах вышли встречать очередных пассажиров. Пройдя несколько десятков метров, я предъявил свой билет симпатичной светловолосой девушке, аккуратно поднялся по ребристым ступенькам в спальный вагон и стал неторопливо продвигаться по узкому коридору к нужному мне двухместному купе. Войдя внутрь, я включил приглушённый свет, сел к наполовину зашторенному окну, открыл пол-литровую бутылку минеральной воды с газом, что стояла на столике, и, сделав пару больших глотков, стал дожидаться отправления поезда, который в скором времени резко дёрнулся и медленно поплыл вдоль пустынного перрона. Спустя минут десять улыбчивая проводница принесла мне комплект постельных принадлежностей, а затем сходила за стаканом горячего чая в мельхиоровом подстаканнике и упаковкой квадратного молочного печенья.

– Может быть, желаете что-нибудь почитать перед сном? – вежливо поинтересовалась она. – Могу вам предложить свежие журналы или газеты.

– Спасибо, не нужно, – коротко ответил я.

– Хорошо, тогда доброй вам ночи! – сказала миловидная девушка и закрыла дверь с обратной стороны.

Я разорвал упаковку печенья и стал не спеша хлебать чай и смотреть в окно на проносящиеся мимо причудливые силуэты деревьев и кустарников, которые освещались редкими сизыми фонарями. После этого непродолжительного и лёгкого ужина я расстелил постель и, сняв кроссовки, улёгся на бок, а ритмичный и глухой стук колёс начал медленно погружать меня в безмятежный сон.

***

Не осознавая который сейчас час, я внезапно проснулся от странного чувства, будто на меня кто-то пристально смотрит. Сев за столик и протерев заспанные глаза, я вдруг столкнулся взглядом с необычайно красивой девушкой, однако у меня создавалось странное впечатление, точно она материализовалась из самого воздуха, но я тут же выбросил из головы эти дурацкие мысли и решил, что просто не услышал её появления. Тем временем поезд смиренно стоял на очередной глухой станции, а желтоватый свет высокого фонаря, что находился у нашего вагона, мягко освещал лицо кареглазой шатенки лет тридцати, которая терпеливо сидела напротив меня, словно выжидая удобного момента для начала задушевного разговора.

– Простите, я не хотела вас разбудить! – виновато произнесла моя случайная спутница слегка широкими губами.

– Всё в порядке, – добродушно улыбнувшись, ответил я и достал из кармана джинсов мобильный телефон, дисплей которого уведомил меня о начале второго часа ночи.

– Меня зовут Нэнси, – представилась девушка, одетая в лёгкое платье светло-жёлтого цвета.

– Приятно познакомиться, а я Арчи. Не хотите чая? Я могу попросить у проводницы…

– Нет, спасибо! – резко перебила меня Нэнси. – Куда едете, Арчи?

– Ах… это довольно нелепая история, – с улыбкой произнёс я.

– Может, расскажете? Всё равно ведь вы уже проснулись…

– Ну хорошо, могу и рассказать, – согласился я, и в этот момент поезд снова продолжил своё монотонное движение. – Полтора месяца назад я был на юбилее своего друга Маркуса, ему исполнилось сорок, и после ухода гостей чёрт меня дёрнул принять его предложение и сесть с ним за покерный стол.

– О-о-о! Техасский холдем?

– Ага, будь он неладен, – твёрдо отрезал я.

– И на что решили играть? Просто на деньги? – увлечённо спросила Нэнси.

– На желание, в этом-то и заключается вся нелепость ситуации.

– И вы, конечно же, проиграли…

– Какая проницательность, – улыбнулся я. – Может, перейдём на «ты»?

– Я не против, так что это было за желание?

– Маркус руководит художественной школой во Флассо, и…

– А-а-а… я знаю о ней, у меня знакомая там училась… – снова перебила меня Нэнси, но тут же осеклась. – Прости, продолжай, пожалуйста.

– Ну так вот, этот прохвост пожелал, чтобы я в течение всего сентября ездил по субботам на пленэры вместе с учениками выпускного класса.

– Ха-ха-ха. Забавное желание.

– Да уж… и нужно же мне было утаивать своих тузов до самого конца раздачи… – безрадостно подытожил я.

– Так ты художник?

– Ну да, малюю иногда всякое.

– А напишешь мой портрет? Прямо здесь и сейчас. Было бы здорово.

– Тут плохой свет, да и красок с холстом я с собой не взял, Маркус обязался всё предоставить на месте.

– Понятно, – слегка разочаровано произнесла Нэнси.

– А ты куда едешь? – бегло спросил я, желая перевести разговор на другую тему.

– А мне посчастливилось выиграть в благотворительной лотерее волшебный билетик, представляешь?! Никогда до этого раза ничего не выигрывала, даже маленького брелочка, а вот сейчас повезло. Теперь могу в течение месяца посетить четыре любых мероприятия совершенно бесплатно, так что тоже буду кататься весь сентябрь по выходным, я уже даже составила маршрут.

– Поздравляю! И куда ты решила отправиться в первую очередь?

– В комический цирк «Антре» в Билэнде. С детства люблю клоунов, они такие смешные, правда?

– Наверное, – равнодушно сказал я и неожиданно зевнул, еле успев прикрыть рот ладонью.

– Сонный художник, – улыбнулась Нэнси. – Ладно, давай спать, а то мы так до самого утра проговорим.

– Да, пожалуй, я соглашусь. Добрых снов.

– Взаимно, – быстро ответила девушка и опустила взгляд себе на колени, а я снова лёг на мягкий матрас, повернулся к стенке купе и закрыл глаза.

Глава 2

В половине седьмого, за полчаса до прибытия поезда во Флассо, меня разбудила слегка сонная проводница и предложила утренний чай с печеньем. Я согласился и стал дожидаться обещанных угощений, а когда светленькая девушка снова вернулась, я спросил у неё про Нэнси:

– Извините, а моя ночная попутчица уже сошла?

– Какая ещё попутчица? – удивлённо посмотрела на меня проводница.

– В смысле? Кареглазая шатенка лет тридцати…

– Простите, но в это купе был лишь ваш билет. Второе место никто не занимал, – девушка в тёмно-синем костюме прояснила мне ситуацию и преспокойно вышла за дверь.

«Как странно… – изумлённо подумал я. – Неужели это был сон?»

Завершив чайную трапезу с печеньем, я нагнулся, чтобы потуже зашнуровать кроссовки, и обнаружил под столом слегка обгоревший железнодорожный билет на имя Нэнси Уильямс. На желтоватом клочке бумаги также были указаны: номер соседнего места в этом самом купе, город посадки, коим являлся малочисленный Хиган, расположенный в двух часах езды от моего родного Клэкла, и место высадки – Билэнд, однако дата и время отправления оказались сожжены.

«Хм… и зачем было нужно поджигать билет, да и почему мне соврала проводница?..» – недоумённо и даже немного сердито стал размышлять я, но через несколько секунд поезд резко затормозил и остановился на центральной станции Флассо – стотысячного провинциального городка с восхитительными видами живописной природы.

Торопливо засунув найденный билет в карман джинсов, я туго зашнуровал кроссовки и вышел из купе. Спустившись на перрон, я сердито посмотрел на светловолосую обманщицу в тёмно-синем костюме, которая стояла у двери вагона, однако решил промолчать и отправился прямиком в художественную школу, чтобы не опоздать на встречу с Маркусом и будущими выпускниками этого творческого учебного заведения. На маршрутном такси я быстро добрался до необходимого места, где в своём кабинете меня уже дожидался мой друг.

– Милости прошу! – встав из-за стола, торжественно произнёс Маркус, пожал мне руку и наполнил два высоких стакана яблочным соком. – Как доехал?

– Отлично, только немного не выспался, – ответил я и сел на один из трёх стульев для посетителей.

– Что, помешала какая-нибудь страстная попутчица? – задорно рассмеялся мой друг.

– Типа того, – коротко ответил я, вспоминая ночное знакомство с Нэнси.

– Кстати, на прошлой неделе я был в галерее «У Тиффани» и видел твой «Рассвет». Не дурно, друг мой, не дурно, но цену ты задрал, конечно, – произнёс Маркус и снова залился заразительным смехом.

– Да ладно тебе, всего двадцать штук, – продолжил я разговор и тоже слегка засмеялся.

– Всего двадцать штук, ха-ха-ха, да мне целый год пахать нужно, чтобы это чудо висело у меня на стене.

– Я могу тебе её подарить, если простишь мне своё желание насчёт пленэров.

– Ну уж нет, Арчи! – сказал Маркус и перешёл на серьёзный тон. – Дело ведь не в деньгах, а для моих студентов целый месяц пленэров с самим Арчибальдом Хендерсоном принесёт невероятную мотивацию не бросить заниматься своей мазнёй после окончания этого заведения.

– С самим Арчибальдом Хендерсоном, – широко улыбнулся я, – действительно, звучит воодушевляюще.

– Именно! Ну что, пойдём? Будущие классики живописи уже заждались, – Маркус достал из широкого бежевого шкафа набор с масляными красками в небольшом деревянном чемоданчике и вместе с белоснежным холстом вручил его мне. – У ребят свои наборы, – добавил он и подошёл к двери.

– Пойдём, – я быстро допил свой сок и отправился вслед за другом.

Поднявшись на второй этаж, мы вошли в небольшой актовый зал, где Маркус представил меня будущим выпускникам заведения. Ребята и девчонки встали с лакированных деревянных стульев и начали мне аплодировать, а некоторые из них, достав свои смартфоны, стали щёлкать меня на камеру. Всего их было человек пятнадцать: юных, весёлых, одетых в разноцветные кофты и футболки, рваные джинсы, шорты, клетчатые юбки. И почти у каждого были татуировки и оригинальные причёски: толстенные дреды, выбритые узоры, поднятые лаком фиолетовые и розовые локоны.

– Ну что, готовы к мастер-классу от знаменитого художника? – задорно спросил Маркус и широко улыбнулся, переведя свой взгляд на меня.

– Да-а-а! – громко зашумел зал.

– Тогда вперёд! – мой друг указал рукой на широкую дверь, и мимо нас цепочкой прошагали будущие Рембрандты и Кало.

Выйдя на улицу, мы с Маркусом подошли к белому школьному автобусу, в котором уже успели разместиться юные художники. Мой друг добродушно похлопал меня по плечу, после чего я тоже залез в транспортное средство и сел у окна.

– Мольберты не забыли погрузить? – громко поинтересовался Маркус в открытую дверь.

– Всё на месте, директор! – радостно ответил кто-то из ребят.

– Ну… тогда езжайте! Всем желаю вдохновения и упорства!

Через несколько секунд автобус хрипло загудел и неторопливо тронулся с места по направлению к пригороду, где находилась серебристая река Танта, столь стремительная и холодная, что даже в жаркую пору мало кто осмеливался в ней искупаться. Однако вид, что открывался с её пологого берега, куда мы направлялись, был по-настоящему волшебным. Как только мы добрались до места назначения, ребята быстро выгрузились из автобуса и, прихватив с собой мольберты, раскладные стулья и материалы для рисования, стали удобно располагаться на берегу. Я тоже взял один из мольбертов и поставил его у самой реки, после чего сел на раскладной стул, который мне любезно предоставила девушка с фиолетовыми кудрями, поместил пустой холст на мольберт, открыл деревянный чемоданчик с красками, что недавно выдал мне Маркус, и безразлично прилип взглядом к воде. Через пару минут я резко поднялся со стула и, отойдя к пышному кустарнику, спешно закурил, основательно задумавшись о недавнем знакомстве в ночном купе.

Пока мои подопечные пытались на белоснежных холстах изобразить окрестные пейзажи, серебристый блеск реки с её хрустальными переливами на солнце, отражение размытых облаков и одинокий речной трамвайчик, на котором, похоже, сегодня катался лишь его водитель, я всё время думал о Нэнси. И когда ребята отвлекали меня со своими вопросами, в душе я дико сердился, однако не подавал никакого вида и покорно шёл помогать подбирать наиболее подходящий тон красок или давал советы насчёт более выгодного ракурса.

«Ну не могла же наша встреча оказаться обычным сном, – размышлял я в свободные от досужих учеников минуты. – Нэнси казалась такой реальной…»

Свой пейзаж за весь день я так и не начал, а в полшестого позвонил водителю автобуса, чтобы тот заехал за нами к шести. Ребята начали собирать материалы, складывать мольберты со стульями и, бережно держа в руках свои наброски и даже готовые картины, стали относить всё это добро к месту скорой посадки. Через минут сорок пять, аккуратно разместившись в автобусе и держа в руках свои работы, будущие выпускники дали знак водителю, что уже готовы к обратной поездке. Курчавый мужчина надавил на педаль газа, и наше транспортное средство резво тронулось с места, оставляя за собой клубы пыли и бессчётные песчинки сухого песка, перемешанные с мелкими камнями.

Поезд, на котором с утра я прибыл во Флассо, этим же вечером возвращался обратно. Сытно поужинав с Маркусом у него дома, я добрался на маршрутном такси до железнодорожного вокзала, где взял билет в то же самое купе. На перроне меня снова встретила светловолосая проводница в тёмно-синем костюме, бегло проверила мой билет и через десять минут после отправления состава принесла постельное бельё, однако в этот раз чая с печеньем почему-то не предложила. Я не стал донимать её лишними вопросами, открыл бутылку минеральной воды, что стояла на столике, сделал несколько глотков шипучей жидкости и, расстелив постель и сняв кроссовки, лёг на бок в тоскливом ожидании возможной встречи с Нэнси.

Глава 3

Ранним утром меня разбудила белокурая проводница, которая принесла в купе ароматный чай с молочным печеньем и извинилась за то, что не сделала этого вчерашним вечером.

– Через полчаса прибудем в Клэкл, – улыбнулась она.

– Да, спасибо. Простите, а ночью ко мне никто не подсаживался? – рассеяно спросил я.

– Нет, вы опять ехали один, – ответила девушка и закрыла за собой дверь.

«И с чего это я решил, что снова должен был повстречать Нэнси? – сердито подумал я. – Да ещё и в этом же самом купе».

Я протёр заспанные глаза тыльной стороной ладони, широко зевнул и, думая об освежающем душе, который меня ждал в моём одноэтажном домике, стал наслаждаться предоставленным мне завтраком.

Весь день я пытался отвлечься от навязчивых мыслей о Нэнси: играл в компьютерные игры, громко слушал любимую музыку и даже решил перечитать толстенную книгу по истории искусств, но ничего не помогало. Она словно окончательно поселилась в моей голове, да ещё и этот странный обгоревший билет, который я, развалившись на кровати, маниакально вертел в руке уже минут двадцать, не давал мне покоя.

«Нэнси Уильямс из Хигана, – повторял я в своей голове, глядя на злосчастный клочок желтоватой бумаги. – Из Хигана…»

– Из Хигана, мать его! – отчаянно выкрикнул я и молниеносно переместился за стол, где открыл крышку выключенного ноутбука и, запустив операционную систему, вошёл в открытую базу адресов этого небольшого городишки.

В пустой строке поиска я напечатал имя и фамилию моей недавней попутчицы и спустя несколько минут получил ответ на свой запрос в виде трёх совпадений и такого же количества адресов.

«Не густо! – радостно подумал я. – Значит, завтра не придётся тратить весь день на поиски».

Выключив ноутбук, я отправился на кухню, где выпил прохладного чая, бутылку с которым заранее поставил в холодильник, и съел две пышные булки со шпинатом, после чего с лёгким сердцем забрался в постель и почти моментально уснул.

Проснувшись около восьми утра, я залил кипятком смесь сахара и кофейного порошка в пузатой кружке, выкурил приятную утреннюю сигарету и внёс Хиган в GPS навигатор своего мобильного телефона, после чего вышел на улицу, отворил двери гаража и выгнал во двор свою чёрную «Инфинити». Закрыв гараж с дистанционного пульта управления, я включил спокойную музыку и с мыслями о скорой встрече с Нэнси отправился в путь.

Через два часа я приехал в Хиган, где по первому адресу меня удивлённо встретила Нэнси Уильямс лет шестидесяти, а по второму – добродушная толстушка с похожими на проволоку волосами, которая представилась аналогично. Искренне извинившись перед приветливыми женщинами за внезапное беспокойство, я заскочил в крохотную закусочную, торопливо пообедал вкуснейшим омлетом с помидорами и, не оставляя надежды всё-таки встретить ту самую Нэнси, безотлагательно отправился по оставшемуся адресу.

Через пятнадцать минут я припарковал машину на обочине дороги и по каменистой тропинке подошёл к светло-серому домику у зеркального пруда. Одноэтажное жилище окружали редкие лиственные деревья и многочисленные жёлтые цветы. Поднявшись по невысоким ступенькам на открытую веранду с четырьмя белыми колоннами, я глубоко вздохнул и осторожно постучал по деревянной двери, из-за которой вскоре появилась высокая темноволосая девушка лет тридцати пяти.

– Здравствуйте! – нетерпеливо начал я. – Я ищу Нэнси Уильямс, она ведь здесь проживает?

– Это что, такая идиотская шутка?

– В смысле?

– Нэнси здесь больше не живёт, – ответили мне неприветливо.

– А где я могу её найти?

– Она умерла, – сухо выпалила девушка и закрыла дверь перед моим носом.

– Простите… – громко сказал я и настойчиво постучал по двери, – простите, но пару дней назад я ехал вместе с ней в одном купе. Она направлялась в цирк «Антре» в Билэнде… Откройте, пожалуйста!

Дверь снова отворилась, и характерным жестом руки меня пригласили войти внутрь. Я прошёл за хозяйкой дома в небольшую светлую комнату и растерянно сел на диван, перед которым стоял прямоугольный стеклянный столик.

– Сока хотите?

– Спасибо, холодного, если можно, сегодня не по-осеннему жарко, – ответил я и стал дожидаться предложенного мне напитка.

Войдя снова в комнату, стройная особа поставила на столик прозрачный кувшин с янтарного цвета жидкостью, затем принесла два высоких стакана и, наполнив их наполовину, села рядом со мной на диван.

– Так что вы там несли за чепуху про недавнюю поездку вместе с Нэнси? – неторопливо начала она разговор.

– Почему чепуху? – удивился я. – С пятницы на субботу я ехал на поезде из Клэкла во Флассо и где-то после часа ночи повстречал Нэнси в своём двухместном купе. Когда я проснулся, она уже сидела напротив меня, а состав в это время стоял на какой-то станции, думаю, это был Хиган. У меня даже остался её билет, который я нашёл утром под столом, только он почему-то слегка обгоревший… – я достал из кармана джинсов желтоватый клочок бумаги и протянул его своей собеседнице, после чего взял со стола стакан с соком, сделал несколько глотков и поставил стеклянную ёмкость обратно.

– Нет, это точно какой-то дурацкий розыгрыш… – взглянув на билет, произнесла явно опечаленная девушка и невольно прослезилась. – Простите, я так и не представилась, меня зовут Эрин. Эрин Уильямс, я старшая сестра Нэнси.

– Я тоже не представился, извините. Я Арчибальд Хендерсон, можно просто Арчи. Так что случилось с вашей сестрой? Вы сказали, что она умерла, это правда? Но как же тогда…

– Наверное, вы когда-то видели её раньше, вот она вам и приснилась, такое бывает, – перебила меня Эрин. – Ведь Нэнси умерла при пожаре в спальном вагоне ровно год назад. В момент возгорания она находилась в двухместном купе одна, правда, медицинские эксперты сообщили, что она задохнулась во сне ещё до того, как пламя на неё перебросилось, хоть какое-то утешение… А теперь этот злосчастный вагон восстановили, заново покрасили и с сентября снова ввели в эксплуатацию.

– Вероятно, вы правы, что это был сон, но как же билет?..

– Я не знаю, может, застрял где-то в вагоне, а теперь выпал, да и какая вообще разница? – Эрин разорвала прошлогоднюю бумажку на мелкие кусочки и выбросила их в мусорное ведро, после чего принесла фотографию улыбающейся сестры в овальной серебряной рамочке, поставила её на столик, снова села рядом со мной на диван и продолжила говорить:

– Нэнси такая дурёха… она могла целую неделю отдыхать на шикарном круизном лайнере «Оазис», а решила обменять свой счастливый билет на этот дурацкий тур по четырём невзрачным местам…

– Простите, а что она собиралась посетить? Вы не помните?

– Помню, конечно. Она решила начать с Билэнда, хотела от души повеселиться на цирковом клоунском выступлении, затем намеревалась запечатлеть себя на фоне ревущего водопада в Кайтуре, даже купила специально для этого зеркальный фотоаппарат. После этого её затеей было участие в традиционном осеннем карнавале, что проводится в Хоуранде, а спустя неделю её ждал полёт на воздушном шаре в Лэдо. В четвёртую субботу сентября там всегда организуют грандиозное шоу аэростатов, – сестра Нэнси завершила своё повествование, сделала пару глотков сока и о чём-то тоскливо задумалась, словно меня не было рядом, а перед её глазами стали проплывать картинки из прошлого.

– Спасибо вам за потраченное на меня время, – спустя минуту полного молчания произнёс я. – Мне искренне жаль, что вам пришлось снова вспомнить это жуткое событие, я просто хотел…

– Да, довольно воспоминаний. Пожалуй, вам пора, – прервала меня Эрин и недвусмысленно указала рукой в сторону выхода из уютного помещения.

– Конечно, – я поднялся на ноги и осторожно спросил о возможности забрать с собой фотографию Нэнси, которую её сестра недавно поставила на столик.

– Берите и уходите! – сердито отрезала девушка и вытерла тыльной стороной ладони непрошеные слёзы.

– Я моментально взял фотографию и быстро пошагал ко входной двери, а Эрин так и осталась сидеть на диване, не став меня провожать.

Покинув чужой дом, который, похоже, с моим появлением снова наполнился грустью и скорбью, я сел в свою машину и, выкурив подряд две сигареты, разочарованно отправился обратно в Клэкл.