Книга: Бегущая по волнам - Александр Грин

Приключения героя немного безрассудны и странны, но под пером Грина интересно интерпретирована мысль, что от судьбы не убежишь.

"Бегущая по волнам" - это символ справедливости, защиты и поддержки. Твердая пятерка за приятные несколько часов упоительного чтения.

Ознакомилась с этим романом в рамках "Игры в классики"

Да и сама суть обеих книг не для меня: возможно, будь мне лет десять, я бы очень впечатлилась и юной наивной Ассоль, и невозможной (потому что взявшейся из ниоткуда) любви Томаса. Но сейчас каждый герой раздражал, вся эта инфантильная наивность даже у взрослых людей вызывала только отторжение. Какое следование за мечтой? Сидя на месте ровно,пребывая в фантазиях? Нет, такой лейтмотив явно не для меня.

По итогу — зря потраченное время, потому что не имею привычки бросать книги, даже если не очень нравится, так как всегда есть надежда на лучшее (хотя бы в развязке). Но в этих двух произведениях все настолько плохо (по моему субъективному мнению, не более), что даже не хочется в будущем вспоминать, что они были прочитаны.

Скучно, нудно, затянуто и с раздражающими персонажами — советую, только если вы любите почитать воду (не как у Толстого, где она вся к месту) и про чужие фантазии.

В книге есть рассказчик, которого весьма сложно назвать главным героем. События вертятся вокруг него, но он, по моим субъективным ощущениям, ведомый этими событиями, участвует в них весьма условно. Действующими лицами, образующими круговерть, в которую угодил наш рассказчик, являются три женщины (одна из которых представляет собой что-то вроде призрака из местной легенды про бегущую по волнам девушку) и один корабль. В конечном итоге читателю не ясно какая из бегущих по волнам дала название книге, ибо, помимо девушки из легенды, корабль тоже называется "Бегущая по волнам", да и две оставшиеся девушки, хоть и с натяжкой, но тоже могут подойти под это определение. История получилась смесью из детектива, мистической и любовной литературы. До "Бегущей по волнам" я рьяно защищал реалистичность "Алых парусов", поэтому, когда главному герою, внезапно, в начале произведения взбрело в голову словосочетание "Бегущая по волнам" я был снова весьма доволен. Мне сразу же вспомнилось несколько случаев, когда человеческий мозг, без виденных на то причин может выдавать нам подсознательно воспринятую информацию. Так мне казалось, что рассказчик вполне мог просто проходить в порту мимо корабля с подобным названием и неосознанно запечатлеть его. Но когда рассказчик лично повстречался с призраком Бегущей по волнам, да еще и при свидетелях, я вынужден был констатировать, что мистика в романе все же присутствует. Я не против мистики в литературе, просто мне нравилось играть в рационализацию текстов Грина, но здесь я проиграл.

Произведение показалось мне средним, не думаю, что читатель много потеряет, пропустив его. Но, в то же время, назвать его плохим у меня нет оснований. Просто на фоне прочитанных до этого "Алых парусов" оно меня не впечатлило.

Отдельно хочу сделать акцент на языке и манере Александра Грина писать свои произведения, потому что видел об этом как положительные, так и отрицательные отзывы. В меня оно не попало. Местами текст казался мне корявым и хотелось переставить местами слова в предложении. Это замечалось мной как в "Алых парусах", так и в "Бегущей по волнам", но на общем фоне впечатления от "Алых парусов" я простил Грину его корявость, а в "Бегущей по волнам" не нашел ей равноценной компенсации.

Как вам творчество Александра Грина?

Больше рецензий в ТГ канале "Koreador"

У героя в финале – двойная жизнь: деловые обязанности в чайной фирме – и вечернее время воспоминаний, пора истинной жизни души, когда проявляется подлинная натура Гарвея. И совершенно не вызывает удивления то, что он предпочел не прекрасную и притягательную, но абсолютно рациональную Биче Сениэль, а милую и искреннюю Дэзи, «всегда полную своим внутренним миром»: именно она, а не скептически настроенная Биче, безоговорочно поверит рассказу любимого о его чудесном спасении в море.

Вот вроде бы вечная проблема – противостояние добра и зла, поэзии и прозы жизни, но Грин раскрывает ее настолько по-своему, расцвечивает такими восхитительными красками, что читать одно удовольствие. Он утверждает своим романом, что в жизни всегда есть место чуду, что оно иногда обнаруживается в повседневных вещах. Даже не ожидала, что так зайдёт.

«Рано или поздно, под старость или в расцвете лет, Несбывшееся зовёт нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов. Тогда, очнувшись среди своего мира, тягостно спохватываясь и дорожа каждым днём, всматриваемся мы в жизнь, всем существом стараясь разглядеть, не начинает ли сбываться Несбывшееся? Не ясен ли его образ? Не нужно ли теперь только протянуть руку, чтобы схватить и удержать его слабо мелькающие черты?»

В романе были отдельные интересные эпизоды (общение рассказчика с обитателями кораблей; легенда о женщине, бегающей по волнам), восхитительно тонко автор дал понять о чувствах Дэзи к рассказчику – но вот его любовь к девушке показалась мне возникшей уж очень неожиданно.

В те моменты, когда сюжет не развивался, язык Грина мне было сложно воспринимать, что меня удивило, поскольку его рассказы читаются довольно легко, особенно мне понравилась «Зелёная лампа». Но вот пример абзаца из «Бегущей по волнам», подобные которым заставляли меня впадать в уныние:

Чем больше я говорил с ним о жизни, сплине, путешествиях и впечатлениях, тем более уяснял сущность и тип своего Несбывшегося. Не скрою, что оно было громадно и - может быть - потому так неотвязно. Его стройность, его почти архитектурная острота выросли из оттенков параллелизма. Я называю так двойную игру, которую мы ведем с явлениями обихода и чувств. С одной стороны, они естественно терпимы в силу необходимости: терпимы условно, как ассигнация, за которую следует получить золотом, но с ними нет соглашения, так как мы видим и чувствуем их возможное преображение. Картины, музыка, книги давно утвердили эту особость, и хотя пример стар, я беру его за неимением лучшего. В его морщинах скрыта вся тоска мира. Такова нервность идеалиста, которого отчаяние часто заставляет опускаться ниже, чем он стоял, - единственно из страсти к эмоциям.

Рассказы из сборника вызывают противоречивые чувства – иногда понятно, что сюжеты метафоричны, иногда неясно, к чему вообще рассказана эта история (так с рассказом «Словоохотливый домовой»). Новобрачный, который решил пощекотать себе нервы и сбежать от молодой супруги затем, чтобы она испытала «сильную радость встречи после разлуки» - и не являлся к ней много лет, следя, тем не менее, за её жизнью. Молодые супруги, такая гармоничная и весёлая пара, никогда не ссорятся, всегда рады друг другу – и жена целуется с приятелем мужа, так это ещё и описано как нечто прекрасное.

Немного забавные, но больше тоже странные рассказы «Акварель», «Создание Аспера», «Гнев отца». «Акварель» - о ругающихся супругах, которые случайно забредают на выставку картин и видят там изображённый акварелью свой дом. «Создание Аспера» - человек развлекался тем, что пускал слухи о трёх несуществующих людях – таинственной женщине, поэте и разбойнике, окружающие верили в них, а сам рассказчик настолько сжился с образом разбойника, что покончил с собой, выдав себя за него. Рассказ «Гнев отца» - о провинившемся мальчике, которого припугнули тем, что его отец будет гневаться, и ребёнок, не зная слова «гнев», представляет, что это чудовище.

Но дальше произошло знакомство с «Бегущей по волнам», и я не могу собрать всех мыслей так сразу, но… как многое из любимого переплелось в этой истории. Она о поиске себя и главного в жизни, об отважном герое, боровшемся за свои мечты.  Причём, проявляя героизм и не сдаваясь на столь нелёгком пути, получил Гарвей гораздо больше того, что искал, как это нередко бывает.  А ещё «Бегущая по волнам» о красоте души и мира. И тонкой их взаимосвязи. Мир прекрасен, но так воспринимать его возможно лишь имея в себе что-то глубинное.

 В историях Грина очень много света, много нежной мечтательности. И творчество его сильно выделяется на фоне других произведений Серебряного века. Даже если проследить определённые традиции того периода в его работах, нетрудно заметить, что они обретают иную, глубокую индивидуальность.
Напоследок хочется добавить лишь то, что, увы, многие считают эти истории примитивными и детскими, пустой красивостью… а я знаю точно, что никогда не смогу согласиться с таким о них мнением. В книгах этих — душа. И то, что Александр Грин, вопреки страшным событиям своего века и жизни, смог писать о столь высоком и светлом, говорит мне ясней всего, что обагрённые страданием, эти книги тем выше в моих глазах, тем ближе моему сердцу в своей нежной любви к миру. Только очень чистая душа может так тонко чувствовать и видеть красоту, невзирая на боль.

Очень люблю стилистику автора, она наполнена оригинальными метафорами и временами я действительно ощущаю покачивание морской волны в том, как слова складываются в предложения. В своё время я многократно бывал в доме-музее Грина в городе Феодосия (там проходило моё летнее детство) и в нём как раз очень легко проникнуться всей этой морской романтикой.

Человеком Грин был сложным и противоречивым, мне всегда казалось, что в этой книге он пытается дать выплеск каким-то оставшимся с детства мечтам и фантазиям, чистому и наивному началу, сделав Грэя своим альтер-эго.

Роман «Бегущая по волнам» я читал первый раз, и он понравился мне меньше. Все недовольства крутятся вокруг фигуры Фрези. Мистическая составляющая резко контрастирует с идеей рукотворного чуда «Алых парусов», природу призрака автор оставил за скобками, хотя мне до последнего казалось, что её объяснят (либо я не уловил). Идея об отделении зёрен от плевел (как в погоне за мечтой не потерять то важное, что рядом с тобой) показана красиво, но местами у меня возникали вопросы к мотивации персонажей. Единственное, что осталось на том же высоком уровне – это язык автора. Ну просто посмотрите, насколько красиво, как «акт величайшей неторопливости» Грин описывает первый взгляд главного героя на девушку, которая завладеет его мечтами:

Я заметил ее лицо, когда оно появилось над бортом среди саквояжей и сбитых на сторону шляп. Она сошла медленно, с задумчивым интересом к происходящему вокруг нее. Благодаря гибкому сложению, или иной причине, она совершенно избежала толчков. Она ничего не несла, ни на кого не оглядывалась и никого не искала в толпе глазами. Так спускаются по лестнице роскошного дома к почтительно распахнутой двери. Ее два чемодана плыли за ней на головах смуглых носильщиков. Коротким движением тихо протянутой руки, указывающей, как поступить, чемоданы были водружены прямо на мостовой, поодаль от парохода, и она села на них, смотря перед собой разумно и спокойно, как человек, вполне уверенный, что совершающееся должно совершаться и впредь согласно ее желанию, но без какого бы то ни было утомительного с ее стороны участия.

В этом витиеватом, «покачивающемся» стиле весь Грин. За это я его люблю и местами готов прощать даже крупные огрехи сюжета. Однако пока я так и не прочитал у него ничего сильнее и красивее небольшой повести о том, как два сердца соединились сквозь годы и расстояния. Потому что она верила, а он делал.