Текст книги "Художественные таланты и психологи: стороны душевного родства и профессиональной близости"

Последователи Фрейда

Наиболее известны ближайшие соратники Фрейда, объединившиеся с 1902 года в «Психоаналитическое общество»: О. Ранк, К. Абрахам, А. Брилл, Э. Джонс, Ш. Ференци. К ним, несомненно, следует причислить Анну Фрейд, младшую дочь Фрейда, одну из основателей детского психоанализа, значительно расширившую представление о защитных механизмах. Карен Хорни, Эрих Фромм, Эрик Эриксон именуются неофрейдистами. Они пересмотрели учение Фрейда с позиций социологии и межличностных отношений.

Карен Хорни (1885-1952) соглашалась с Фрейдом в том, что предрасположенность к невротическому поведению закладывается в раннем детстве, но отрицала универсальные стадии психосексуального развития. Причина неврозов, с её точки зрения – отсутствие в детском возрасте подлинной родительской любви, необходимой для возникновения чувства безопасности. В объяснении генезиса неврозов Хорни использовала термин «базальная тревога». В целях преодолеть тревогу и завоевать любовь ребёнок из неблагополучной семьи становится либо утрированно послушным и проявляет подобострастие к старшим, либо стремится превзойти остальных детей и казаться лучшим, либо по возможности отстраняется от всяческих отношений даже с близкими людьми, превращается в тихоню. Впоследствии выработанный в детстве невротичный стиль поведения практикуется со всеми людьми и в любых ситуациях, в то время как психически нормальный человек гибко сочетает разные стили поведения в зависимости от обстоятельств. При этом следует иметь в виду, что за любым односторонним поведением всегда скрывается неосознаваемая враждебность и страх перед окружающими.

В монографии «Наши внутренние конфликты» (1945) Хорни на основании своих доводов приводит три стратегии поведения, направленные на преодоление тревоги и достижение безопасной жизни, и предлагает соответствующую типологию личностей: ориентация на людей (уступчивый тип), ориентация против людей (враждебный тип), ориентация от людей (обособленный тип). Не вполне осознанная жизненная установка уступчивого типа: «Следует уступать, и тогда меня не тронут». Враждебный тип руководствуется противоположной установкой: «Жизнь – это борьба, люди агрессивны и недобросовестны. Следует завоевать власть, и тогда буду в полной безопасности». Установка обособленного типа: «Не буду ни во что вмешиваться, и тогда меня оставят в покое. Мне в конечном итоге всё безразлично».

В аспекте нашей проблематики существенно, что в представленной типологии обособленному типу приписывается наибольший творческий потенциал. Бегство от реальности, по мнению Хорни, сводит к минимуму её искажение. Несмотря на отсутствие склонности к выражению собственных чувств такой человек бывает очень восприимчив к чувствам других. Среди обособленных людей она обнаруживает много писателей, художников, философов и других созерцателей жизни, освободившихся от социальных стереотипов, с уникальным видением действительности.

Эрих Фромм (1900-1980) – создатель теории гуманистического психоанализа, синтезировал основные положения психоанализа и экзистенциально-гуманистической психологии. В отличие от других последователей Фрейда он был философом и социологом, а не врачом, хотя и занимался психотерапевтической практикой.

В период Новой истории, начиная с конца ХV века, происходит, согласно Фромму, всё большее освобождение человека, но наряду с личной свободой человек испытывает отчуждение от социума и гнетущее одиночество, его охватывает сильнейшее беспокойство. Причина этого, по Фромму, в том, что у человека имеются экзистенциальные потребности. Ему присуща потребность в установлении социальных связей; потребность в корнях (связи с родиной); потребность в идентичности, единстве с самим собой и непохожести на других. Ещё две потребности выражаются в попытках выработать определённое мировоззрение, систему взглядов, упорядочивающих мир, и в стремлении к созиданию, желание стать творчески активным существом. Преодоление беспокойства, полагает Фромм, может осуществляться продуктивным путём и непродуктивными способами. При непродуктивных способах, представляющих собой «бегство от свободы», собственно человеческие потребности подавляются.

В обобщающем труде, монографии «Иметь или быть», опубликованной в 1976 году, Фромм утверждает, что изначально человек предрасположен к реализации одной из двух возможностей: «обладание» и «бытие». При существовании по принципу обладания отношение к миру выражается в стремлении сделать его объектом владения, всё и всех превратить в свою собственность. Признаками такого способа существования Фромм считал невосприимчивость человека к новому, стереотипность, поверхностность. В зависимости от социально-экономических условий направленность на обладание, по его мнению, принимает разные формы.

В монографии «Человек для самого себя» (1947) Фромм описал четыре непродуктивных социальных характера: рецептивный, эксплуататорский, накопительский и рыночный. Рецептивный тип готов к полному подчинению ради получения жизненных благ, угодлив и льстив перед господствующими лицами и напоминает субъекта с орально-зависимым характером в типологии Фрейда. Эксплуататорский тип намеренно демонстрирует своё превосходство над окружающими и вымогает жизненные блага путём обмана и насилия. Оба этих типа, полагает Фромм, наиболее распространены в эпоху феодализма. В период раннего капитализма, согласно его концепции, преобладающим становится накопительский тип. Этот тип старается завладеть как можно большим количеством материальных благ и сохранить их, отгораживаясь от окружающих, во многом напоминая субъекта с анально-удерживающим характером в типологии Фрейда. В эпоху развитого капитализма распространяется так называемый рыночный тип, человек без черт, который обладает способностью обретать свойства характера, наиболее выигрышные в конкретной ситуации. Ради получения жизненных благ он, талантливый конформист, торгует собой, как товаром. Формула его приспособления: «Буду тем, кем вы хотите, если мне это выгодно». Фромм подчёркивает, что приобретение неких материальных благ необходимо для самосохранения человека, его выживания как биологического существа, но когда принцип обладания становится самоцелью, нивелируется собственно природа человека как существа духовного.

Продуктивная ориентация человека заключается в том, что он удовлетворяет свои экзистенциальные потребности, сохраняя при этом индивидуальность и свободу. При близости с другими сохраняет независимость, в единении с сообществом сохраняет индивидуальность. В бытии как способе существования проявляется жизнелюбие и причастность миру природы. В качестве основной характеристики этого модуса существования Фромм выделяет активность в использовании своих дарований, заинтересованность миром. Счастье при установке на бытие состоит в проявлениях любви и заботе о других, самопожертвовании. Он мечтает о построении гуманистического общества, в котором будут преобладать люди с продуктивной ориентацией, хотя небольшое их количество присутствует во все времена.

На примерах из разных жизненных сфер Фромм сопоставляет поведение людей с установкой на обладание и бытие. Например, студенты, ориентированные на обладание, стараются дословно записать лекцию, затем вызубрить конспект, чтобы сдать экзамен. Студенты с установкой на бытие и прежде размышляли над проблемами, поднятыми в лекции. Они не «пассивное вместилище» для преподнесенного материала. Лекция стимулирует их размышления и у них возникают новые вопросы и идеи.

В монографии «Кризис психоанализа. Дзэн-буддизм и психоанализ» (1960) Фромм перечислил качества творческой личности. Это в первую очередь способность входить в состояние, когда мир воспринимается на уровне интуиции и наступает как бы озарение, способность удивляться подобно ребёнку и допускать невероятное. Творческий человек воспринимает окружающее не поверхностно сквозь призму слов-понятий (дерево, цветок, учитель), а в каждом из других людей и явлениях природы отмечает своеобразие и неповторимость. Вторая отличительная черта творческой личности, согласно Фромму – умение сосредоточиться на деле, которым занимаешься в данный момент, как самом важном. Не менее существенное свойство творческой личности, по его мнению – способность к самопознанию. Утрата личной идентичности, полагает он, грозит безумием. Творческая личность, в представлении Фромма, не избегает конфликтов, для неё конфликты служат источником самосовершенствования. Кроме того, творческая личность категорически против уподобления женщин мужчинам, такое уподобление рассматривает как путь превращения человека в вещь. Перечень свойств, присущих творческой личности, Фромм завершает определением: «Быть творческой личностью – значит рассматривать свою жизнь как непрерывный процесс рождения и не считать законченным ни один из его этапов. Большинство людей умирает, так и не родившись. Под творчеством как раз и следует понимать способность человека родиться прежде, чем наступит смерть». Таким образом, в каждом следующем труде Фромм всё больше отходил от психоанализа и склонялся к экзистенциально-гуманистическому направлению в психологии.

Эрик Эриксон (1902-1994), по мнению экспертов, тоже относится к неофрейдистам, хотя он считал себя верным последователем Фрейда. Новаторство Эриксона состоит в первую очередь в том, что он придавал гораздо меньшее значение, чем Фрейд, влиянию на развитие личности бессознательных факторов и, напротив, акцентировал роль факторов социокультурных. Рассматривал эго как относительно автономную систему, потому разработанная им теория личности известна как «Эго-психология». Свои взгляды на психическое развитие личности Эриксон подробно изложил в монографии «Детство и общество» (1963).

Эриксон, как и Фрейд, полагал, что стадии развития личности и возрастные периоды прохождения этих стадий заданы изначально. Количество стадий он увеличил с четырёх, выделенных основателем психоанализа, до восьми: развитие человека, с его точки зрения, происходит в течение всей жизни. В развитии ребёнка Эриксон различает те же стадии, что и его учитель. Признаёт и существование комплексов Эдипа и Электры, интерпретирует, правда, эти комплексы в социально-психологическом ключе. Дополнительно Эриксон чётко очертил подростковую стадию развития (от 12 до 19 лет), стадию ранней зрелости (от 20 до 25 лет), стадию средней зрелости (от 26 до 64 лет) и стадию поздней зрелости (от 65 лет до смерти). Для суждения об успешности прохождения индивидом подросткового периода и каждого из периодов зрелости он представил следующие шкалы: эго-идентичность – ролевое смешение; интимность – изоляция; продуктивность – инертность; эго-интеграция – отчаяние.

Более всего Эриксона занимал подростковый период развития личности, когда происходит самоопределение и формируется эго-идентичность. Этому периоду он посвятил отдельный труд «Идентичность: кризис юности» (1968). Юношеский возраст и период ранней зрелости крайне важны в изучении художественно одарённых личностей, потому соображения видного психолога представляют большой интерес в аспекте психологии художественного творчества.

Эго-идентичность определяется, согласно Эриксону, интеграцией разных социальных ролей (сына, брата, учащегося, любителя музыки, спортсмена и т. д.) в единое представление о себе, я-концепцию. Существенным критерием успешности процесса ролевой интеграции служит, по Эриксону, совпадение представления молодого человека о себе с оценкой его окружающими. Юношам, успешно преодолевшим возрастной кризис, свойственна верность. Под верностью Эриксон понимает способность следовать определённой идеологии, соблюдать нормы морали, сдерживать свои обещания. Юноши с неустойчивой эго-идентичностью (ролевым смешением) затрудняются, по его наблюдениям, в выборе профессии, их бросает со стороны в сторону, они не ладят с родителями, склонны к правонарушениям. Формированию эго-идентичности порой препятствуют кумиры подростков: их идентификация со звёздами шоу-бизнеса, известными спортсменами, имеющими неоднозначный моральный облик.

Если молодой человек плохо представляет, кто он такой и к чему стремится, установление интимных отношений с другими людьми, убеждён Эриксон, невозможно. Такой тип не способен к верной дружбе, искренней любви, даже к своим родственникам относится пренебрежительно. Человек с неустойчивой эго-идентичностью стремится использовать других людей в целях идентификации с ними, либо чтобы они приняли его в очередной роли, которая ему самому вскоре наскучит. С другой стороны, он склонен к изоляции, из-за неустойчивости собственного образа у него возникает опасение быть поглощённым другими людьми при сближении с ними. Дожидаться от подобных людей заботы и преданности, по мнению Эриксона, совершенно бесполезно.

Альфред Адлер (1870-1937), выдающийся психолог, начинал свою научную деятельность в сотрудничестве с Фрейдом, но с 1912 года активно развивал собственную психологическую теорию, получившую название «Индивидуальная психология». Со временем отношения между Фрейдом и Адлером приняли неприязненный характер, сближало их только то, что оба они придавали решающее значение в развитии личности детскому возрасту. Поэтому считать Адлера последователем Фрейда можно чисто условно.

Мировоззрение и научные взгляды Адлера с годами существенно эволюционировали, в социально-политическом плане он постепенно склонялся от дарвинизма и ницшеанства к социалистическим убеждениям. Первоначально Адлер полагал, что источником мотивации человека к саморазвитию служит исключительно чувство неполноценности, связанное с наличием физического дефекта или дефекта психологического, реального или мнимого. Каждый стремится в саморазвитии к преодолению своих дефектов. Так, заикающийся Демосфен стал великим оратором, человек с патологией дыхательной системы может стать чемпионом в лыжных гонках.

На следующем этапе своих научных изысканий, вероятно, под влиянием ницшеанства, Адлер пришёл к выводу, что человек руководствуется главным образом агрессивными побуждениями и «стремлением к власти». Окончательно Адлер определил основную мотивацию человека как врождённое стремление к превосходству и совершенству. Эти устремления, с его точки зрения, составляют суть человеческой природы, реализацию человеческой жизни. В данном контексте он использовал понятие «творческое “Я”», утверждая, что люди изначально обладают творческой силой. Рассуждения о реализации человеком заложенных в нём возможностей, его творческой силе позволяют экспертам с полным основанием причислить Адлера к родоначальникам гуманистической психологии.

Стержневые понятия в теоретической системе Адлера также «стиль жизни» и «социальный интерес». Стиль жизни – это уникальный способ адаптации индивидуума, объединяющий в единое целое все его психические процессы: восприятие, память, мышление, чувства. Формируется стиль жизни в детстве, в процессе активного преодоления комплекса неполноценности и, сформировавшись, сохраняется, как полагал Адлер, у взрослого, изменяется только форма его проявления. Понятие «стиль жизни», пожалуй, наилучшим образом разъясняет название психологического учения Адлера как сторонника идеографического подхода к изучению личности. Ведь значение слова «индивидуум» – самостоятельное существо, отдельный человек, а слова «индивидуальность» – человек как обладающий неповторимой совокупностью психических свойств.

Понятие «социальный интерес» Адлер ввёл в свой научный лексикон на позднем этапе теоретических построений. Он разграничил социально-полезные способы достижения превосходства от способов вредных, даже преступных и просто бесполезных, порой болезненных. Суть его личностной теории в том, что каждый человек стремится хоть в чём-то ощутить свою неповторимость и превосходство над окружающими: самый богатый, самый несчастный, самый мужественный, настоящий праведник – все это, по Адлеру, способы в разной степени осознанного самоопределения.

Любое творчество, согласно Адлеру, представляет собой стремление к превосходству. Особенно показательны результаты анализа автобиографий с позиций индивидуальной психологии. Деятели искусства, в первую очередь поп-звёзды, обожают рассказывать о своём происхождении из бедных семей, трудном детстве, необычайных препятствиях на пути к славе. Многое в этих повествованиях, как правило, вымысел, зато тем самым у публики повышается оценка их талантливости. О подлинных рычагах восхождения такие особы обычно умалчивают, сами зачастую начинают верить в свои россказни. Какой-нибудь вчерашний выпускник театрального вуза, получив главную роль в фильме известного режиссёра, непременно намекнёт на собственную одарённость, а заодно упомянет о конфликте со своим отцом, знаменитостью в мире киноискусства. В других случаях бесконечно упоминаются заслуги именитых предков, тогда в стремлении к превосходству ставка делается на высокое происхождение.

В теоретических построениях Адлера имеется ещё одна важная концепция – «фикционный финализм». Сущность этой концепции в том, что поведение индивидуума в основном определяется целями, которые он ставит, его отношением к будущему. Сами же цели обусловливаются его убеждениями, сугубо субъективными, не всегда поддающимися эмпирической проверке. Например, девушка, которая убеждена, что благополучие жизни зависит главным образом от выбора супруга, будет вести себя иначе, чем девушка, считающая залогом счастливой жизни хорошее образование. И каждая из них права по-своему. Американский психолог Джордж Келли (1905-1966) создал когнитивную теорию личности, в которой представление о моделях действительности и личных конструктах близко по содержанию концепции фикционного финализма. В свою очередь, поздние теоретические построения Адлера родственны философским идеям Хайдеггера, его пониманию человека как «проекта будущего».

Альфред Адлер высказал, следовательно, немало продуктивных идей, составивших основу последующих теорий личности. Его собственная теория личности представляется, тем не менее, слишком пространной.

Карл Юнг о психологии искусства и создании художественных произведений

Карл Юнг (1875-1961), основатель аналитической психологии, в своих воззрениях на психологию искусства определяет предмет этой области психологии, выражает своё понимание художественного творчества и личности художника, собственно значения искусства.

Психологическому исследованию, с позиций Юнга, должен быть подвергнут процесс создания художественного произведения, в котором личностные качества художника априори играют второстепенную роль. Он сравнивает эти качества с почвой, на которой произрастают растения. Растение, по его словам, не просто продукт почвы, а самостоятельный, животворящий процесс, сущность которого никак не связана с особенностями почвы. Значимость подлинного произведения искусства, согласно Юнгу, в том, что оно вырывается за пределы личностных ограничений и оказывается вне досягаемости личностного влияния создателя, существует само по себе подобно природному явлению. Юнг проводит классификацию творческого процесса. В одних случаях автор художественного произведения ощущает полное единение с творческим процессом. В других случаях автору представляется, что творческий процесс сделал его только своим инструментом, он может лишь подчиниться явно чуждому внутреннему импульсу, произведение как бы больше его самого и обладает силой, которая ему не подвластна. «Мы не ошибёмся, – утверждает Юнг, – относительно второй разновидности творческого процесса, – если будем рассматривать творческий процесс как живое существо, имплантированное в человеческую психику». Интровертированное отношение к творческому процессу, в терминологии Юнга, имеет место тогда, когда автор в своём творчестве следует сознательным целям и организует материал в соответствии с сознательными намерениями. Экстравертированное отношение к творческому процессу проявляется, когда автор ощущает полное подчинение своему творчеству, материал овладевает автором. И экстраверт, и интроверт могут в одно время творить по интровертированному типу, в другое – по экстравертированному типу. Юнг приводит в пример отточенные афоризмы Фридриха Ницше как творение по интровертированному типу, а его произведение «Так говорил Заратустра», представляющее неудержимый поток, как творение по экстравертированному типу. На том же основании он противопоставляет пьесы Ф. Шиллера его философским сочинениям, первую часть гётевского «Фауста» – второй части этой трагедии. Юнг, правда, оговаривается, что художник не всегда сознаёт, по какому типу осуществляется процесс его творчества.

Согласно этой концепции, лишь в творчестве, осуществляемом под влиянием бессознательного императива, можно встретить нечто сверхличное, то, что выходит за пределы обыденного понимания. Источник бессознательного императива – коллективное бессознательное, предполагающее возможность проживания опыта предшествующих поколений. Структурные компоненты коллективного бессознательного в аналитической психологии носят название архетипов, иногда их называют мифологическими образами или изначальными образами. Коллективное бессознательное содержит множество архетипов: мудрого старца, героя, волшебника, Бога, матери-земли и т. д. Воздействие архетипа состоит в том, что он трансмутирует нашу личную судьбу в судьбу человечества и будит в нас силы, которые всегда помогали человечеству спастись от любой опасности. В этом и состоит, по Юнгу, предназначение великого искусства и его воздействия на нас. В творческом же процессе происходит активация архетипических образов и их перевод на язык настоящего, что помогает нам воспользоваться опытом предков. Неудовлетворённому художнику являются первобытные образы (архетипы), которые лучше всего компенсируют несоответствие и однобокость настоящего. Художник преобразует образы из глубин бессознательной психики так, чтобы они могли быть восприняты современниками. При возникновении архетипических ситуаций человек внезапно испытывает огромное облегчение, словно утрачивает индивидуальность и становится составляющей огромной силы.

В соответствии со своей классификацией творческого процесса Юнг выделяет психологический вид творчества и провидческий (визионерский) вид творчества. Психологический вид творчества имеет дело с драматическим материалом, почерпнутым из сознательной жизни. Сюда относятся любовные романы, детективы, дидактическая поэзия. Визионерское творчество исполнено символического значения, зачастую не напоминает о повседневности. Его завораживающий материал как бы приходит из глубин безвременья, напоминает загадочные сны.

Юнг соглашается с представителями школы Фрейда в том, что художники, как правило, являются инфантильными личностями с аутоэротическими проявлениями. Такое утверждение, по его мнению, справедливо по отношению к художнику как человеку, но не к человеку как художнику. Подлинный художник, с точки зрения Юнга, бесчеловечен или сверхчеловечен: он в большей мере не человеческое существо, а творческий процесс, своё собственное произведение. Искусство, согласно этой концепции, вид врождённой системы, которая овладевает индивидом и делает его своим инструментом. Юнг даёт творцам искусства исчерпывающую характеристику: «Художник не является личностью доброй воли, следующей своим целям, но личностью, позволяющей искусству реализовать его цели посредством себя… Он коллективный человек, двигатель и кузнец бессознательной жизни человечества. Это его бессознательная маска, и она иногда так тяжела, что художник вынужден жертвовать своим счастьем и всем тем, что составляет смысл жизни обычных людей». Художник обладает даром во времена беспорядков и роковых ошибок общества донести до него опыт, хранящийся в коллективном бессознательном, но за божественный дар приходится дорого платить. Страсть к творчеству нередко заходит так далеко, что подавляет все остальные побуждения. С другой стороны, именно неспособность адаптироваться, внутренняя инфернальность и открывает, по словам Юнга, лучший доступ художнику к коллективному бессознательному. Чтобы объяснить личностные дефекты великих художников, Юнг метафорически допускает, что человек от рождения обладает ограниченным запасом энергии. Если почти вся энергия расходуется в творческой активности, то личностное эго может функционировать лишь на примитивном уровне, неизбежно приводя к развитию жестокости, эгоизма (аутоэротизма), тщеславия и прочих инфантильных черт.