Текст книги "Квантум"

«Выполнено задание «борьба за живучесть крейсера» (награда: 1 очко значимости).

Обновление характеристик:

Фракция «Медведи».

Текущий ранг: 0

Очков значимости: 9

Стартовый бонус (седьмой ранг): «Системное восприятие».

ВНИМАНИЕ!!! При нулевом ранге перерождение недоступно! Совершите подвиг, чтобы повысить свой ранг, или следующая смерть станет конечной.

Текущая локация: сота N 412"собственность фракции «Медведи»).

Я так и вытаращился на текстовое оповещение, просто повисшее прямо передо мной в воздухе. Эээ… что, простите?

– Дрёма, ты чего?! Отморозился, что ли! – рявкнул на меня старший оператор, выводя из ступора, – Болт, гайку – живо!!!

Протянул требуемое начальнику, и мельком бросил взгляд на Бориса. Тот, к счастью, быстро выполнял приказ старшего и крутил вентили. Надеюсь, в правильную сторону. Что ж, уже хорошо, диверсия сорвана, а значит крейсер имеет шанс на спасение. Глядишь, и…

Бум-м!

Теперь грохнуло откуда-то снизу, да так, что пол будто подпрыгнул под нами. В следующую секунду моё тело подхватило и просто швырнуло в стену, прямо на трубы – до того сильно рвануло.

Меня так приложило спиной и головой, что в ушах зазвенело. Я ошалело уставился на трещины, возникшие на стекле шлема, и только порадовался, что нахожусь в защите. Если бы не костюм, тут бы не только переломы – удар вообще мог быть последним. Вон как решетчатый пол волной пошёл, аж погнуло его. Что это, мина? Да нет, тут скорее уж что-то посерьёзнее жахнуло.

Судя по тому, что крейсер снова стал дёргаться, теперь и ходовая была повреждена.

– Си… е… на! – проорал что-то старший оператор, который приземлился в шаге от меня. Он неуклюже цеплялся за стену, пытаясь подняться, но защитный костюм и тряска мешали ему это сделать.

– Что?! – из-за звона в ушах я едва слышал собственный же крик.

Наклонившись вперёд, я ухватился за карабин на поясе начальника и что есть сил рванул, помогая тому подняться. Тот сразу же вцепился в меня.

– Сирена изменила тональность! – проревел старший, встряхивая меня, – Как бы не защитный кожух реактора!!

Даже сквозь стёкла наших шлемов я видел лоснящееся от пота лицо начальника.

– Слушай сюда, Дрёма! Закрути все болты на фланце, – он хлопнул по злосчастной трубе, которая лишь слегка фонила паром, – В шкафу запасные! И контргайки! – его палец ткнул в другую стену, – Проследи, чтобы все вентили на контрольном щите были открыты до упора!

– Есть проследить!

Старший обвёл взглядом помещение.

– Что-то Боря у нас сегодня совсем плох, видать, головой приложился. Как все сделаешь, захватите фонари, и топайте в камеру охлаждения, в которой ты дрыхнуть полюбил.

Хмыкнув, я кивнул. Какая ирония – в камере охлаждения, помнится, жара адская стоит.

– Увидите открытую решетку – спускайтесь. Если кожух треснул, нам понадобятся все свободные руки, чтобы удерживать самоклейку!

– Господин старший оператор, а вы куда? – не удержался я от вопроса, когда тот отвернулся.

– Ты тупой?! – взревел начальник, снова хватая меня своими ручищами за шлем, да так, что я плюхнулся на пятую точку. Его покрасневшее лицо замаячило за треснувшим стеклом, приблизившись к моему, – Я же сказал – к реактору! Шевелись, мазута у́гольная!

Пока я вставал, старший уже метнулся к шкафу, вытащил из него впечатляющих размеров деревянный ящик с инструментами, и вместе с ним двинул на выход – туда, откуда совсем недавно я вошёл в это помещение. Вот ведь бычара, всё нипочём.

Так, а где у нас Борис?

Предатель обнаружился почти там же, где и был – у стены, недалеко от контрольного щита. Он сидел на пятой точке, и сноровисто перематывал себе левое предплечье какой-то серой тряпкой.

«Сломал руку что ли» – сразу подумалось мне. А, нет, похоже просто рану перевязывает – вон, кровь с локтя капает. Ладно, пока ему некогда вредить, я тоже делом займусь.

Даже мысли в голове не возникло, что Борису нужно помочь. Потому как едва я начинал смотреть в его сторону, в груди закипала ненависть. Нет уж, лучше я выполню приказ старшего. Который, кстати, тоже не стал осматривать подчинённого, а убежал бороться с разгерметизацией.

Крейсер снова двигался спокойнее, а к воющей сирене, как оказалось, даже можно привыкнуть.

Болтов оставалось закрутить всего три штуки. Пневматический болтовёрт обнаружился на полу, а всё остальное – в шкафу, в коробке на второй полке снизу.

Пока я бегал туда-сюда, поглядывал на врага. Тот неуклюже продолжал мотать на предплечье серый бинт, и даже не обращал внимание на то, что происходит вокруг. Лицо его при этом было искажено гримасой боли, что не могло не радовать. Так тебе и надо, гнида!

Стянуть болты контргайками удалось быстро, мне на это потребовалось меньше минуты. Похоже истинный хозяин тела раньше делал что-то подобное, вот в руках память и осталась.

Закончив с выполнением задания, я наконец снял с трубы натяжную хрень и направился к шкафу, чтобы повесить на внешнюю стенку болтовёрт, и убрать всё остальное внутрь. И конечно же мой взгляд тут же зацепился за Бориса, который закончил бинтоваться, а сейчас сидел неподвижно, тяжело дыша. Смотрю, совсем плохо ему стало… Подойти, что ли?

Убрав инструмент, я снова повернулся к Борису лицом… и застал того у щита – паршивец в спешке закручивал самый верхний вентиль. Да стравля ты суконная! Судя по дёрнувшимся на свистящих манометрах стрелкам, это снова была диверсия.

Расстояние всего три метра, ошибиться невозможно. Нет, надо с ним срочно что-то решать. Лучше с запозданием, чем никогда!

Сразу за шкафом с инструментами располагался пожарный щит. Моя рука сама ухватила толстый деревянный черенок, отчего я стал обладателем серьёзного оружия – лопаты. Совковая. Бронебойная!

В любых иных обстоятельствах я бы вряд ли смог вот так ударить человека, да ещё и со спины. Но сейчас мной руководила жгучая ненависть, и колебался я не долго. До врага каких-то четыре шага, которые преодолел за секунду. Замахнулся… Удар…

Крейсер снова рвануло так, что пол чуть не ушёл из-под ног. Мимо! Да твою ж.

Фу-у-ух. Хорошо, что противник сосредоточен на вредительстве, а воющая сирена глушит любые звуки. Снова замах, и…

Пол снова дёрнулся, да и тяжёлый костюм мешал мне. Да что ж такое? Снова мимо. В этого Бориса хрен попадёшь!

Зато третий удар настиг врага, вот только получился смазанным. Лопата вскользь зацепила голову Бориса, и тот, долбанувшись ещё и об вентиль, медленно сполз по щиту на пол.

А в следующую секунду перед моими глазами вспыхнуло оповещение, уже которое за этот бесконечный тяжёлый день:

«Внимание! Совершено умышленное покушение на аватару юнита соты N 412

Штраф: – (минус) 100% прогресса. До полного уничтожения осталось: 3… 2…

Сбой. Перерасчёт данных.

Внимание! Выполнено редкое задание «устранить диверсанта».

Награда: +1 ранг.

Обновление характеристик:

Фракция «Медведи»

Текущий ранг: 0

Очков значимости: 9

Текущая локация: сота N 412 (собственность фракции «Медведи»)»

– И что это сейчас было? – пробормотал я, окончательно запутавшись. – Что значит – нападение на аватару?

Опустив взгляд вниз, увидел шевелящегося под моими ногами Бориса. Первой мыслью было: «Жив! Может, ещё разок шарахнуть его?»

Однако я тут же пресёк подобные мысли, потому как предупреждение системы до меня дошло. Кажется, попади я точно, и тут бы не только Борис откинул копытца.

Склонившись, я осторожно похлопал раненого мужика по щекам, чтобы привести в чувство. Хватило одной лёгкой пощёчины, чтобы Боря дёрнулся, открыл глаза, и уставился на меня полубезумным, испуганным взглядом. Затем в его взоре проскользнуло узнавание, и он, разлепив губы, что-то мне сказал.

– Чего? – переспросил я, и постучал по своему треснувшему шлему, – Не слышу!

– Что случилось? – с явным усилием выдавил Борис, и попытался опереться на руки, чтобы сесть.

Конечно же у него не получилось, и мужчина, зашипев от боли, вновь откинулся на спину.

– Как я здесь оказался?

В моей голове мелькнула мысль – да он же не помнит, что с ним происходило, пока в его теле находился враг. Потому и взгляд такой растерянный.

Но самое главное было внутри меня. Я больше не чувствовал к нему ни капли ненависти, словно отрезало. Скорее наоборот, сейчас меня охватила обыкновенная человеческая жалость… ну и лёгкое чувство вины. Это ведь я его лопатой приголубил.

– Ты башкой приложился, вот и не помнишь ничего, – всё же крикнул я мужчине, – Крейсер атакуют!

Борис округлил глаза и завертел головой, морщась при этом от боли. Потом он, зашипев, схватился за локоть. Да уж, все эти мозговые диверсанты, если это станет массовым, от психики людей и мокрого места не оставят.

Впрочем, сейчас для нас всех лучшее средство для сохранения рассудка – действие.

– Товарищ старший оператор приказал открыть все вентили на полную, – я ткнул пальцем на контрольный щит, – А потом к нему на помощь! Там что-то с реактором случилось, кожух защитный лопнул что ли, или ещё что-то подобное.

Последняя новость резко прояснила бедняге мозги.

– Так какого хрена мы здесь сидим тогда?! – всполошился Борис, – Если вовремя не залатать его, придется реактор гасить. И тогда крейсер просто встанет!

Меня после всего пережитого паника Бориса уже никак не трогала.

– Вот и иди, натягивай защитный костюм, – буднично проворчал я, чувствуя, что крейсер пока что вставать не собирается, и вполне бодро и равномерно движется вперёд, – Ну а я пока выполню первый приказ товарища старшего оператора.

Шагнув к щиту, я принялся по очереди откручивать вентили один за другим, стараясь всё делать быстро. При этом всё же украдкой посматривал на Бориса, который с трудом, но вытащил защитный костюм из шкафа, и сейчас довольно сноровисто облачался в него. Вот и хорошо, я тоже сейчас закончу, и возможно даже получу за выполнение задания очередную награду.

Появилась у меня тут одна догадка… Как в воду глядел!

Едва я отвернул последний кран, как перед глазами полыхнули строки текста:

«Выполнено задание «устранить действия вражеского диверсанта» (награда: 2 очка значимости).

Внимание! Повышение ранга (1).

Получено системное поощрение: «негэнтропия» – 5 секунд.

Описание: разовая возможность изменить причину негативных последствий, вернувшись в прошлое на 5 секунд.

Обновление характеристик:

Фракция «Медведи».

Текущий ранг: 1

Очков значимости: 11

Стартовый бонус (седьмой ранг): «Системное восприятие».

ВНИМАНИЕ!!! Зафиксировано поднятие ранга.

Запущен протокол «спасти реактор»

Активирован поиск аватары… Аватара найдена: оператор котельной (юнит фракции «Медведи»)

Начата загрузка сознания…»

Текущая локация: сота N 412 (собственность фракции «Медведи»).»

– Только не это! – вырвалось у меня, – Неужели опять?!

⁂

Вспышка.

Краткий миг бессознательного состояния.

А затем я обнаруживаю себя все в том же помещении, только стою не у контрольного щита, а возле открытого шкафа, в котором хранились защитные костюмы.

Невольно перевожу взгляд со шкафа на контрольный щит у стены и… натыкаюсь на лицо молодого парня. Он тоже облачён в защитный костюм, уже довольно потёртый, да ещё и стекло шлема у него треснуло.

Парень лишь мгновение приходил в себя, а потом вдруг уставился на меня глазами, полными ужаса. Будто вспомнил чего-то.

Я уже начал догадываться, в чьё тело только что угодил, когда паренёк закричал:

– Ты-ы! Ты же хотел задушить меня! Я всё помню! – Михей, которого командир почему-то называл ещё и Дрёмой, начал вертеть головой, и заорал ещё громче: – Товарищ старший оператор! Помогите-е!!!

Глава 4. Реактор

Какие-то доли секунды спасли меня от необдуманных действий. Первым моим побуждением было просто метнуть в орущего парня что-то тяжёлое, но, к счастью, здравый смысл пересилил.

А Михей уже начал метаться по помещению в поисках командира, да орать про нападение и что-то там ещё. К счастью, в основном он просто крутил головой да размахивал руками. Видимо, тоже ещё не отошёл от возвращения своих мозгов на место.

– Да успокойся ты! – попытался я утихомирить того, но, кажется, лишь добавил масла в огонь.

– Предатель!!!

И вот что с ним делать?

Успокоить словами точно не получится, а применять силу против своих я больше не стану. Система, которая время от времени общалась со мной циферками, уже достаточно намекнула – каждое моё действие имеет последствия. И ей вообще наплевать на эмоции.

Хмм… Ну, значит, и я буду… кхм… просто плевать на них. У меня что, других дел нету? Вон какой тяжёлый и громадный комбинезон, да тут ещё и рука болит так, что всё тело отнимается. Всё же нехило Борис локтем ушибся.

Да ещё башка трещит, шишман на лбу скоро в рог превратится. И на затылке… Мысли о том, что это я же сам себе лопатой и заехал всего минуту назад, совсем не грели.

– Ты! Ты душил меня!!! – Дрёма всё не унимался, снова подпрыгивая у контрольного щита.

Я лишь кивнул, примериваясь к костюму. Ай-ай-ай, какой я был плохой. Извини, Михей, но связываться с тобой нет никакого желания. Мне одного понижения очков значимости хватило, чтобы понять – драться нельзя. Даже если в теле союзника скрывается сознание вражеского диверсанта, бить его нежелательно… а уж тем более убивать. Слишком уж чревато это.

Кстати, а куда делся враг? Покинул крейсер, или всё еще находится где-то здесь?

Непроизвольно я покосился на Михея, пучащего в гневе глаза. Нет, я прекрасно помню те ощущения, что испытывал ранее, глядя на Бориса. Сейчас передо мной не враг, а просто молодой парень, не способный сдерживать эмоции.

Означает ли это, что мне удастся и впредь почувствовать врага при зрительном контакте? Наверное, так и работает тот подарок Системы… Как он там называется – «Системное восприятие»?

Размышления на некоторое время отвлекли меня от орущего и мечущегося Михея, который почему-то не спешил покидать помещение. Правда, с тяжелым комбинезоном у меня совсем ничего не получалось. Ногами влезть смог, а вот руки, особенно забинтованную… Мда, проблема.

– Стравля ты ядрёная! – выругался я, когда случайно прижал больной локоть к комбинезону. Тело аж пошатнулось от боли, перед глазами поплыли круги, голова закружилась, и я едва успел опереться о шкафчик. Колени подкосило – кажется, у меня не просто ушиб, а ещё и перелом.

Нет, одной рукой я тут не справлюсь, несмотря на весь свой жизненный опыт – в родном теле у меня была проблема с ногами, а вот руки наоборот сильными, потому как ежедневные упражнения и тяжёлый физический труд сильно поспособствовали этому.

– Уф-ф… Михей, может поможешь мне? – я повернулся к юноше, стоя в костюме ногами и показывая, что натянуть рукава у меня не получается. Секундой позже стало ясно, что зря попросил о помощи.

– Поможешь?! – Дрёма словно очнулся, – Сдурел? Опять убить меня решил?! Да я тебя!..

Михей подхватил лопату, которой я совсем недавно ударил Бориса… ну, то есть, не тот я, что сейчас, а тот, который был в теле этого самого парня… ааа, к чёрту, так ведь можно и крышей поехать!

В общем, Дрёма стремительно бросился на меня с лопатой. Шишки на голове явно улучшили мою реакцию – ведь если он сейчас нанесёт удар… это что, опять перемещение в другое тело, и угроза окончательной гибели?

Лопата свистнула совсем рядом, я лишь в самый последний миг успел нырнуть в сторону. В костюме Михей очень неуклюжий, и первый удар пришёлся по моим ногам, по нижней части комбинезона. Не больно, но равновесие покинуло меня, из-за чего я всё же завалился назад, влетев спиной в шкаф с обмундированием.

Здоровой рукой попытался нащупать, ухватить хоть что-то в шкафу, чем можно защититься. И одновременно больным локтем попытался оттолкнуться от проёма, чтоб не провалиться вовнутрь и превратиться в неподвижную цель. Стравля, как больно то!

Следующий удар Дрёмы я даже не увидел, потому что перед глазами плавали тёмные круги, поэтому отмахнулся рефлекторно. И удивился, когда лопата гулко звякнула, встретившись с чем-то увесистым в моих пальцах. Зрение прояснилось, так что я с изумлением уставился на зажатый в руке шлем… От удара лопаты на стекле ни царапинки!

Михей в адреналиновом азарте замахнулся снова, и теперь уже я дёрнулся вперёд, ныряя под удар. В комбинезоне особо не попрыгаешь, поэтому я просто навалился на парня, и мы оба, шипя от боли и ругаясь, полетели на пол.

Я изо всех сил старался не упасть на повреждённый локоть, поэтому не заметил, как от души приложился зажатым в другой руке шлемом по шлему юноши. Раздался звонкий звук, а следом перед глазами вдруг вспыхнули строки текста. Что, опять?!

Скрипя зубами от боли, я перекатился на спину, попытавшись вскочить на ноги, но не преуспел – комбинезон по-прежнему мешал нормально двигаться. Оставалось лишь откинуться на спину, и вчитаться в послание от Системы:

«Внимание! Совершено неумышленное нападение на аватару юнита соты N 412

Штраф: –1 очко значимости.

Обновление характеристик:

Фракция «Медведи»

Текущий ранг: 1

Очков значимости: 10

Активный протокол: «спасти реактор»

Аватара: оператор котельной (юнит фракции «Медведи»)

Текущая локация: сота N 412 (собственность фракции «Медведи»)»

Что за тупость?! Мне даже защищаться нельзя от дружественных юнитов?

Совсем недетская злость тронула меня до глубины души… я так не играю! Черт, да я даже не бил его, всё случайно получилось. Как вообще можно в подобных условиях выполнять задания Системы и не сдохнуть?

– Убью! – выкрикнул парень, который наконец поднялся на четвереньки и закрутил шлемом, разыскивая меня. Ты смотри-ка, а лопату так и не выпустил, ещё крепче перехватывает.

Младший оператор снова взял меня на прицел и уже по-новой заряжал своё совковое орудие дробяще-крушащего типа, поэтому я сделал единственное, что помогло хотя бы частично обезопаситься от его атак… Просто нахлобучил шлем на голову. И вновь начал возиться, пытаясь натянуть сползший на задницу комбинезон.

Бум-мс!

Лопата от души прилетела прямо по моему шлему, отчего тот съехал набок, оставив обзор только для одного глаза. Ты смотри, как пристрелялся гадёныш – третий удар был быстр и точен, как никогда. А я так надеялся, что в Бориса и правда хрен попадёшь… Ух, как приложил, даже через шлем почувствовалось, что бил парень со всею своею любовью.

Повторно ударить я не дал, успев перехватить черенок. Вцепился в него мёртвой хваткой, чтобы мне не прилетело снова, и приготовился бороться за жизнь. К сожалению, всё, что я мог, это только грозно пучить глаз сквозь стекло шлема и ругаться сквозь стиснутые зубы. А ещё от нашей возни шлем стал ещё больше крутиться, и уже через мгновение я таращился в кромешно-чёрный подклад, с трудом пытаясь вдохнуть.

Михей начал пинать мне по ногам, но в костюме это было терпимо. К счастью, руками он вцепился мёртвой хваткой в лопату, явно не имея особых талантов в рукопашной.

– Вашу мать!!! Совсем охренели?! – спасительный голос старшего оператора раздался как нельзя вовремя, – Мазутные осадки, я вам что сказал делать?!

Лопату отпускать я не рискнул, поэтому, как болванчик, завертел головой, пытаясь прокрутить шлем. Снова вышло только один глаз освободить, но мне этого хватило, чтобы разглядеть старшего оператора у выхода в реакторную. Его возмущённую и красную рожу было видно даже сквозь запотевшее стекло.

– Он меня убить хотел! – заорал Михей и потряс лопатой, заставляя меня ещё крепче ухватиться за черенок, – Задушить!

– Я вижу, что всё наоборот происходит! Дрёма, убери лопату!

– Не могу! Этот… этот убийца её крепко держит!

– Боря, да отпусти ты уже черенок! – рявкнул мне командир.

– Ага! Отпущу, этот полоумный меня сразу же шарахнет! – прогудел я в подклад.

Как вся эта картина выглядит в глазах старшего оператора, я даже не пытался представлять. Наверняка выглядим с Михеем, как два моржа, не поделивших самку.

– Дайте сюда, имбецилы! – начальник смены наконец добрался до нас, и вырвал лопату, – Дрёма, какого хрена?! Хладагентом надышался? А ну оба привели себя в порядок, и за мной!

Я наконец стащил проклятый шлем и, тяжело дыша, облокотился о шкафчик. Оказывается, вся наша потасовка возле него и проходила.

– Товарищ старший оператор, у меня рука, похоже, сломана, – счёл я нужным сообщить. Боль была адская, и тело явно намекало мне, что не помешало бы свалиться в спасительный обморок.

– Да твою же влажную копоть! – выругался начальник, отбрасывая лопату в сторону.

Я лишь проводил взглядом зазвеневшее по железному полу страшное оружие возмездия. Дрёма тоже с тоской уставился на лопату. Вот же упёртый пацан.

– Давай помогу застегнуть костюм, – начальник стал натягивать мне рукава. От него, кажется, не укрылось, что я едва не свалился, когда пришлось просовывать больную руку.

– Отставить помирать! – прорычал старший оператор, на что я лишь кивнул, – Поставим у штурвала, будешь давление по команде регулировать.

Через несколько секунд мы втроём покинули помещение, направившись в тот темный, жаркий коридор, из которого я не так давно вышел, управляя телом Михея. Правда, до конца мы не дошли – через десять шагов наткнулись на вскрытую решётку пола, и по короткой лестнице спустились вниз. Здесь пришлось двигаться на четвереньках, так что я вынужденно отстал от товарищей, потому как в моём случае приходилось ковылять, словно трёхногий старый пёс.

Наконец я миновал поворот и вывалился на металлический трап, опоясывающий по стене большой круглый отсек. Сквозь гул и металлический стук услышал слова командира, обращённые Михею:

– Вот оно, сердце крейсера!

Сердцем старший оператор назвал угольный реактор, расположенный в центре – огромный конус из металла. Хотя, если быть точным, мы сейчас видели всего лишь бронированный защитный кожух, под которым скрывался один из источников энергии, дающий крейсеру возможность двигаться, да и вообще находиться в рабочем состоянии.

– Борис, дуй вон к тому штурвалу, подменишь Махоркина, а его на запайку отправляй…

Я продолжал таращиться на реактор.

– Боря, да раздуплись ты уже наконец!!!

Стоп, так это ж я Борис. Чёртовы перемещения! Старший оператор, когда наконец увидел мои глаза, продолжил:

– Как только края шва начнут темнеть до чёрного цвета, убавляй подачу хладагента. Два полных оборота, понял? Если наоборот, краснеют, то добавляй.

Увидев мой кивок, он махнул:

– Всё, мы пошли! Михей, чухонь ты угольная, за мной!

Дрёма поплёлся за старшим, но от меня не укрылся его злой взгляд сквозь забрало шлема. Вот ведь взъелся!

Вентиль, регулирующий подачу хладагента находился на другой стороне отсека, так что пока добирался, успел осмотреться. А внушительно выглядит реактор, чувствуется в нём скрытая мощь.

Махоркиным оказался мелкий парнишка, который из-за размеров защитного костюма едва справлялся с громадным вентилем. Он будто бы провалился в комбинезон, выглядывал снизу из полупустого шлема, и даже не сразу расслышал, что я пришёл заменить его.

Бедолага, у которого пустые пальцы рукавиц барахтались в разные стороны, с радостью бросил штурвал – здоровенный вентиль, в половину метра диаметром – и рванул по трапу до ближайшей лестницы, ведущей вниз.

Ухватившись здоровой рукой за одну из восьми торчащих по кругу рукоятей, я потянул вентиль на себя, а затем толкнул в противоположную сторону. Хм, а у Бориса крепкое телосложение, и мне довольно легко управлять. Справлюсь. Уж что, а стоять у вентиля было гораздо легче, чем кататься по полу с Михеем. Да, кстати, что там за трещина на кожухе? Ох ты ж!

Когда я только очутился в реакторном отсеке, место разрыва находилось вне поля зрения. Однако сейчас он предстал во всей своей красе – трёхметровый рубец на поверхности кожуха, сквозь который виднелось белое пламя.

По лестницам с двух сторон от трещины, шарахаясь от всполохов огня, располагались аж шестеро операторов в защитных костюмах с баллонами на спине. Одни работники длинными щипцами прижимали к нижнему краю трещины широкий железный лист, словно заплатку. Двое других поливали края разрыва парящим хладагентом, туман от которого иногда заволакивал весь обзор.

А третьи готовили следующую заплату, нанося серебристую массу, которая вспенивалась прямо на глазах, в десятки раз увеличиваясь в объёме. Самоклейка – вспомнил я название пены. Она не только запечатает разрыв на кожухе, но и позже стянет место разрыва. Явно какая-то сложная химическая реакция.

– Не отвлекайся! – приказал я самому себе, и тут же открутил штурвал на два оборота, так как края трещины стали наливаться краснотой.

Струи хладагента из шлангов, которые держали ремонтники, дёрнулись и хлынули мощнее. Я улыбнулся, радуясь, что сразу вижу результат. Так гораздо проще.

Сколько там температура, в реакторе? Несколько тысяч градусов вроде, если не ошибаюсь. Из чего же сделаны костюмы, что человек выдерживает такой жар?

Работа кипела вовсю. Две струи хладагента остужали стыки кожуха, затем на это место припечатывался лист, с уже нанесенной серебристой массой. От высокой температуры самоклейка мгновенно расширялась, в один миг спаивая небольшой отрезок разрыва. И вот уже наверх поднимается следующий лист.

Так, а это кто туда подбежал? Ага, мой непосредственный командир, точнее – начальник Бориса, и вместе с ним Михей. У старшего оператора в руках массивный пневмоинструмент, похожий на болтовёрт. И что они делать собираются? Ух-ты, клепают листы! Пришивают их прямо к стене защитного кожуха. С самим реактором такое не провернуть, корпус разлетится на осколки…

Я быстро закрутил штурвал на положенные два оборота, так как края разрыва, судя по чёрному цвету, стали остывать. Интересно, и долго мы ещё провозимся здесь?

О, Махоркин появился, притащил ещё одну лестницу. Ну что ж, похоже, дело идёт на лад. По прикидкам осталось ещё семь-восемь листов, и можно будет заняться моей рукой, которая весьма не вовремя начала болеть с удвоенной силой.

Тяжело пыхтя, от страданий я на время забыл о происходящем. Лишь таращился сквозь запотевшее стекло на трещину: краснеет – откручиваю два оборота; чернеет – закручиваю на два оборота.

Пот заливал глаза, и никак нельзя было его вытереть, лишь вывернуть голову и попытаться промокнуть об подклад. Но куда там – шлем закреплён, и уже так не болтается. Стравля… уфф… реакторная!

Ещё раз пятнадцать мне пришлось крутить вентиль, ставший в какой-то момент неимоверно тугим, и я, понял, что просто обессилел. Однако людям внизу наверняка приходилось гораздо хуже, так что в моём мозгу даже промелькнула постыдная мысль – а хорошо, что это уже не тело Михея. Сейчас бы изнывал там от жары…

Наверное, я раньше всех узнал о том, что угроза выхода из строя реактора устранена. Снизу ещё доносились ругань и гул болтовёрта, и ещё не все листы были пришиты клёпками, когда перед моими глазами вдруг высветилось оповещение от Системы:

Протокол «Спасти реактор» завершён успешно (награда: 2 очка значимости).

Обновление характеристик:

Фракция «Медведи».

Текущий ранг: 1

Очков значимости: 12

Текущая локация: сота N 412 (собственность фракции «Медведи»)»

Я даже не сразу понял, что уже не держу вентиль, а сам за него держусь. Ну вот, теперь можно выдохнуть. Очень надеюсь, крейсер смог отразить атаку, и у меня появится время, чтоб разобраться в сложившейся ситуации.

А какая она, эта ситуация? Ну, ясно, что рука у меня точно сломана. Кажется, рукав уже туговат стал, явно локоть опух. Но тело это не моё, и, по сути, забота о нём тоже будет не моя. Я и так сделал всё, чтоб сохранить жизнь этому… кхм… юниту.

Самое главное-то совсем в другом. Мне как-то необходимо донести до командования информацию об успехе эксперимента, ведь многократное попадание в другие тела – это точно удача.

Конечно, учёные и командование планировали забросить меня во вражеский тыл, но насколько я помню разговоры профессора Горячева, у них вообще ничего не получалось, и он будет рад до посинения даже такому результату.

И вот, опираясь о стену возле этого драного штурвала, я осознал в полной мере, что вообще не представляю, как поступать дальше? Как вернуться назад? Могу я каким-то образом снова выбрать своё родное тело Максима Фёдоровича Киркина, сидящего в Уральском НИИ?

В очень далёком Уральском НИИ. Ведь если я на сухопутном крейсере, да ещё и в сражении, значит, это европейские равнины… Стравля реакторная, это ж на сколько тысяч километров меня забросило?!

– Боря, возвращаемся! – раздался снизу громкий голос командира, вырывая меня из размышлений. Так, не тормозим! Боря тут один, и это я.

Бросив взгляд вниз, был сильно удивлён, увидев старшего оператора без шлема. Он держал его под мышкой и утирал тряпицей свою громадную лысую голову. Неужели так резко понизилась температура?

Я глянул на металлический трап, и судорожно сглотнул. Пульсирующий локоть, живущий уже, кажется, отдельно от тела, сразу передал мне, что он лучше отправит меня в бреющий полёт вниз, чем позволит добраться до выхода. Как я вообще смог пройти столько, и продержаться у штурвала?

К счастью, железный трап опоясывали крепкие надёжные поручни, и я таки добрался до выхода. Один возвращаться не стал, дождался своих, после чего мы втроем направились в наш «контрольный отсек» – именно так называлось помещение, в котором меня чуть не пришиб лопатой Михей. Впрочем, у него имелись для этого весьма веские основания.

Снова трепыхаясь на четвереньках… эээ… на треньках в узком проёме, я на какое-то время выпал из реальности. Просто пер вперёд, не обращая внимание на боль и застлавшую взор багровую пелену. Мозг настолько отупел, что я совсем не удивился, когда очнулся от резкой боли, и совершенно неожиданно осознал себя сидящим на стуле в нашей уютной кочегарке, прислонившись спиной к стене. Да ещё, кстати, не обнаружил на себе защитного костюма.

Никаких сообщений от системы не было, а значит, я всё ещё Борис. Болела рука, и по понятной причине – начальник как раз срезал повязку, которую совсем недавно наложил диверсант, скрывавшийся в этом теле до меня.

– Ну ты силён, Боря! – произнес командир, увидев, что я пришёл в себя, – До последнего держался, рухнул уже на пороге. Уважаю.

Я лишь скривился. Ни хрена не помню.

– Но придется потерпеть, – начальник показал глазами наверх, – Лазарет переполнен тяжёлыми, твоим локтем некому заниматься. Однако тебе повезло. – тут старший оператор блеснул улыбкой, будто в рекламе чудо-средства, – У меня имеется опыт в подобных делах. Сейчас Михей притащит всё, что нужно, и я наложу фиксирующую повязку.

– Товарищ старший оператор, мы отбили нападение? – вдруг, неожиданно для себя самого задал я самый важный для меня вопрос, проигнорировав всё остальное.

– А куда мы денемся? Наш «Борзый»-то, знаешь, в каких передрягах бывал? Да у него живучести на десяток таких засад хватит. О, вот и Дрёма пришёл! Михей, ты всё смог получить, что я велел?

– Там это… – раздалось от двери, за которой я ещё не был, – Звездец короче, товарищ старший оператор! Народу покалеченного тьма, даже в коридорах лежат, на матрасах.