Текст книги "Необыкновенные приключения капитана Шпарина"

─ Эссеист.

─ Как писателем заделался?

─ Заделался?.. Сложный вопрос.

Они помолчали, прислушиваясь к тишине.

─ Часто такое? ─ спросил Шпарин.

─ Чудес хватает.

─ Я заметил. Вылазим?

─ Кажется, прекратилось, ─ сказал экстрасенс. ─ Но лучше подождать. Была попытка вернуться домой. Первая и последняя. Закончилась недельным карцером и каждодневным битьём. Никакие способности не помогли. В живых оставили и на том спасибо. Хочешь услышать, как я, наивный, собрался уехать домой? Только не смейся.

─ Хочу, ─ сказал Шпарин, выбираясь из-под стола. ─ Вторые сутки лупят, связывают, развязывают, связывают, развязывают, что-то вкалывают, допрашивают. Устал, меры нет. Давай, говори…

─ Выбрал я автомобильчик, по-моему мнению, самый скоростной на Базе и угнал. Выбил ворота на КПП…

─ В чем идея заключалась?

─ Добраться на предельной скорости до места, где клубился тот рыжий туман. Была надежда…

─ Взлететь? ─ раздраженно спросил Шпарин, разминаясь и кашляя. В воздухе всё ещё стояла густая пыль. ─ Какая чушь!

─ … пересекая полосу тумана, попасть обратно на свою дорогу.

─ Хочешь, скажу, чем закончился твой побег? Никакого тумана. Никакой обратной дороги. Тебя догнали, прострелили колеса, вытащили из машины, набили морду и увезли на Базу. Дальше я знаю.

─ Примерно так. Только по колёсам не стреляли. Колеса литые, из особого материала, можно сказать вечные.

─ Ничего вечного не бывает.

Шпарин приблизился к плите, накрывшей Древаку, и нагнулся, пытаясь заглянуть под плиту.

─ Вот это номер, не хуже твоих фокусов. Их тут нет. Пропали, исчезли, растворились. Давай выбираться. Составим уцелевшую мебель и вперед, наверх, через этот пролом.

─ Третий подземный этаж. Наверняка лестница завалена, лифт поврежден и на всех этажах то же самое, а на поверхности вместо здания куча обломков.

─ Тогда спать. Раскопают. Перед сном поболтаем. Есть у меня наболевшие вопросы. Но жрать хочется больше, чем спать. Вот ведь, как человек устроен, вместо того, чтобы молиться о спасении души, он думает о том, как бы набить брюхо. Может я один такой?

─ Не один, ─ утешил экстрасенс. ─ Но сомневаюсь, что раскопают.

─ Что так?

─ Я просто знаю.

─ Не нагнетай. Давай устраиваться. Подвинем пару столов к этому, под которым сидели, там и заляжем. Хорошо бы найти чем укрыться.

Шпарин стал обходить помещение.

─ Ба-ба-ба… Тут что-то есть. Иди сюда.

На другом конце лаборатории, в стене, пробивалась узкая полоска света.

─ Дверь, ─ сказал Шпарин. ─ Если бы не катаклизм, я бы её не заметил. «Катаклизм» переводится с греческого, как потоп, но мы же не греки. Что за ней? Не терпится узнать.

Шпарин навалился на перекошенную дверь и вместе с ней упал на пол небольшой комнаты.

─ Тайная пещера профессора. Полностью меблированная, правда в несколько разобранном виде. Диван, два кресла и столик сохранился. Ай да страстный приматолог! Надеюсь опыты с мартышками он проводил не на этом диване.

─ В спецкресле он проводил.

Шпарин открыл светло-коричневый ящик, лежащий на боку.

─ Холодильник. А я думал, что у них ничего такого не водится.

─ Водится. И телевизоры водятся, и телефоны, и компьютеры. Много чего водится, о чем мы даже и понятия не имеем.

─ Мобильников у них нет, ─ сказал Шпарин, рассматривая внутренности холодильника.

─ Есть и мобильники ─ видеотелефоны. Они вроде китайцев. Стоит попасть им в руки стоящей вещи, тут же скопируют, переделают и выдадут за свою. Даже улучшат. К примеру ─ моя «Нива», на которой мы врезались в шлагбаум. Через месяц их на Базе появилось три штуки. Кузов почти тот же, а внутри это что-то.

─ Ребята шустрые. Пока мне одно понравилось, машинки-то ихние на воде ездят.

─ Шустрые, ─ согласился Миазмов, присоединяясь к Шпарину в изучении содержимого холодильника. ─ Бывшая «Нива» тоже на воде. Как раз на одной из них я и пытался удрать.

─ Запасы впечатляют, поужинать хватит, ─ констатировал Шпарин. ─ И выпить есть. Вино. Бутылки не разбились. Видимо спирт профессор не любил. Консервы и фрукты. Незнакомые фрукты мы кушать не будем.

─ Зря, вот этот тёмно-синий хорош. Нечто невообразимое по вкусу, как если к сливе добавить малину, ананас и горький шоколад одновременно. Я пробовал.

─ Не будем, не хватало проблем еще и с желудком.

Шпарин отверг синий плод и достал из холодильника несколько консервных банок.

─ А вот это нам подойдет. «Консервы мясные с рисом». Четыре банки. «Консервы свиные с горохом». Две банки. О!.. «Языки муфлона в остром соусе». Три банки. И просто консервы овощные. Четыре банки. Производитель… «Военно-полевое хозяйство №17 имени Генерал-Губернатора». На крышках кольца. Открывай. По одной. Сегодня в подземелье пир. Я такой голодный, что съел бы поросёночка небольшого роста, но без ушей. Остальное растянем, если про нас забудут.

─ Теперь вино. Коллекционное! Медали. Да это просто романтика ─ «Луговой ветерок», «Лесная роса», «Летняя ночь». Но какой циничный набор: тушенка и такое вино!

Шпарин разбросал деревянные панели и извлёк из кучи битой посуды две вилки.

─ К сожалению тарелки и бокалы разбиты. Вино будем употреблять из горлышка. Хорошо бы лапки помыть и личико сполоснуть.

Шпарин подошел к умывальнику и покрутил вентили.

─ Вода есть, стекает с верхних этажей, не все трубы полопались.

Шпарин разделся по пояс, потрогал живот, поморщился, и протянул руки к струйке воды.

Экстрасенс изучал спину Шпарина.

─ Эти ранения…

─ Одна из командировок в одну горную республику. Не люблю вспоминать.

─ Извини, ─ сказал Миазмов.

─ Двойник! ─ с тихой яростью в голосе произнес Шпарин, сдергивая полотенце с крючка над раковиной умывальника. ─ На фото ─ вылитый я. Совершенно невероятные совпадения, вплоть до ранений и родинок. Я скоро, выражаясь простыми словами, просто рехнусь от этого удивительного места и обалденных впечатлений, которыми уже напичкан по самое «не могу»… Какие были планы, господин Миазмов!

─ Забудь про них. В параллельном мире или в другом измерении, ─ это ещё вопрос, куда мы попали, наши пытливые исследователи непознанного вполне допускают существование двойников.

─ Хочешь сказать, что где-то рядом болтается твой двойник.

─ Может и не рядом, но скорее всего он есть.

Экстрасенс умылся, бросил полотенце на диван и уселся в кресло.

─ Хотелось бы с ним встретиться.

─ Также увидеться с женой…

Шпарин взял бутылку вина и стал давить вилкой на пробку, пытаясь протолкнуть её внутрь.

─ С чьей женой? ─ спросил Миазмов.

─ Со своей, согласно теории о двойниках.

Шпарин справился с первой бутылкой и принялся за вторую.

─ Посмотреть на своих детишек, но сделанных чужим мужиком.

Экстрасенс, осмысливая услышанное, часто заморгал и поёрзал в кресле.

─ Так что в твоей теории изъян, дорогой ты наш колдун в тридесятом колене. Такой вот морально-этический временной конфликт. Но разрешимый. Можно убить двойника, без всякой жалости. Они ведь тут все чокнутые, мочат друг дружку почем зря и чуть ли ни всех, кто попадает к ним в лапы. Будто в игры играют. И ничего им за это не бывает, и тебе не будет.

─ А тебе?

─ И мне.

─ Здорово придумал!

Шпарин совладал со второй бутылкой и принялся за третью.

─ А можно жить всем вместе и давать представления: «Молочные Братья-Близнецы в параненормальном шоу».

─ Сам ты ненормальный! ─ обиделся экстрасенс.

─ Тогда отзови свою теорию и сразу станет легче.

─ Ладно, отзываю. Но всё равно буду думать, чего ты тут наплёл.

Третья пробка не поддавалась.

─ Не думай, лучше помоги. Покажи фокус. Покажи, как это делаешь, вытащи пробку. После того, как развалил шкафчик, тебе это раз плюнуть. Может и остальное твоя работа?

─ Не буду. У меня стрессовое состояние.

─ У всех стрессовое.

Шпарин поднатужился, борясь с пробкой. Пробка подалась, но к его удивлению выскочила вверх.

─ Передумал, ─ захихикал экстрасенс. ─ У меня лучше получается, когда я злюсь и вообще мои способности после насильственного переселения увеличились во много раз.

─ Я запомню. Пробуй. «Летняя ночь». Правда в подвале.

─ Сначала ты.

Шпарин сделал несколько глотков.

─ Неплохо, но крепковато.

─ Мм-м… крепковато, ─ пробуя, согласился экстрасенс.

─ Теперь «Луговой ветерок». Прекрасное вино, прекрасное…

─ Очень хорошее, ─ подтвердил Миазмов.

─ А это ещё лучше, ─ передавая бутылку «Лесной росы» экстрасенсу, сказал Шпарин. ─ Просто восхитительное.

─ Восхитительное…

Употребив треть бутылки, Миазмов прикрыл глаза.

─ Теперь питаться, а то напьемся. Ты, я вижу, опять того, на старые дрожжи. Я раньше и не подозревал, что колдуны лакают спиртное, как обычные люди, полагал профессия не позволяет, ─ сказал Шпарин, подвигая к себе банку с языками муфлона. ─ Попробуем язык врага моего. Жаль, хлебушка нет.

─ Пищеварение не враг народного общения, ─ вдруг выдал вновь захмелевший экстрасенс, вонзая вилку в банку с овощами. ─ Удивительный мы народ, русские люди, стрессоустойчивый. В любой непростой ситуации находим выход и не сдаёмся.

─ То-то ты его нашел. За ужин скажем спасибо пропавшему трупу профессора, хоть он меня и чуть не замучил. Интересно, куда они подевались, Древака и сопровождающие его лица?

─ Не волнуйся, скоро опять их увидишь, майора и всю камарилью. Только всё будет выглядеть несколько иначе. Может и меня увидишь, не удивляйся, если я тебя не узнаю. Вообще ничему не удивляйся, для тебя же будет лучше.

─ Реинкарнация что ли? Как всё запутано, ─ сказал Шпарин, выбирая вино. ─ Тебе, Эфир Спиритович, освежающий «Луговой ветерок», мне «Летняя ночь». Сказка, а не вино. Расскажи мне ещё какую-нибудь сказку про эту замечательную страну, где мы так приятно проводим время, пока ты ещё чего-то соображаешь.

Миазмов поперхнулся и облил бороду вином.

─ Ну, вот, теперь стирать придётся, ─ заметил Шпарин.

─ Я в любом состоянии соображаю, ─ сказал экстрасенс, отряхивая бороду. ─ А пью от тоски, незаслуженных страданий и безысходности. Твой оптимизм поражает. Помучаешься с моё, тоже запьешь.

─ Не собираюсь здесь оставаться.

Шпарин привстал с дивана и отобрал у экстрасенса бутылку.

─ Хватит на сегодня.

─ Останешься. Выхода нет. Не вижу.

─ Простая логика. Вход он же выход. Если мы заблудились в темной комнате и потеряли входную дверь, нужно понять, где её искать. Можно наощупь, что очень долго, а можно попросить включить свет. Сразу нам его не включат, но если очень настойчиво попросить, свет мы, думаю, увидим.

─ Отдай бутылку, ─ проворчал экстрасенс. ─ Ты разбередил мои душевные раны. Но есть проблемка, такая маленькая проблемка, что, если тёмная комната не комната, а лабиринт, где будешь ползать пока не сдохнешь.

─ Выход из лабиринта виден сверху.

─ Туда ещё надо забраться, на этот верх. Пропуск у тебя есть? Отдай бутылку.

─ Пропуск мой новый статус. Я теперь капитан Вооруженных Сил Соединенного Губернаторства. Департамент Тайных Операций. Элита.

Шпарин усмехнулся и протянул вино экстрасенсу.

─ На! Возвращаю с условием. За тобой рассказ. Не верю, что после неудачного побега, ты оставил попытки найти выход. Давай, делись информацией. Два года достаточно большой срок, чтобы понять суть происходящего.

─ Я знаю, что ты хочешь услышать. Кто в доме хозяин, кто заправляет этим сумасшествием? Что это за «Холм», постоянно всплывающий в разговорах, при упоминании которого Древака со своими подданными кривятся и морщатся, как при геморрое.

─ В самую точку. Ну и…

─ Моя версия такая: «Холм» ─ некий Научный Центр, где пытаются интенсивно экспериментировать с пространством. Он где-то тут, недалече. Я даже расшифровал аббревиатуру, не берусь утверждать на все сто, но в моём переводе это звучит как «Хроно-оптический линейный модулятор».

─ Пресловутая машина времени? Плохо верится.

─ Но ты здесь?

─ Вообще-то здесь, ─ неохотно согласился Шпарин и посмотрел через проем двери во тьму разгромленной лаборатории.

─ Возятся у себя во времени, но иногда прорываются в чужие эпохи и тогда попутно прихватывают всё, что попадется под руку. По-моему, эти посещения носят случайный, плохо управляемый характер. Как они это делают, какие технологии задействованы, не понимаю и не знаю. Судя по постоянным сбоям и частым авариям, технологии совершенно сырые. Определённо сырые, как инженер говорю, но работают.

─ Видел я этот Центр и кое-что ещё, ─ сказал Шпарин, вспоминая фантасмагорическое зрелище за озером, двух Супоневых и жёлтую папку в кабинете помначштаба. ─ Теперь ясно, зачем существует Охранный Отряд и База. Буфер между гостями и настоящим. Приёмная зона. Зона, где фильтруют попадающее в сети. Полезное оставляем, ненужное в печку. Человеческая жизнь ничего не стоит. Они плохо кончат.

─ Мне по большому счету и сейчас хорошо.

─ Кормят, поят, тепло, светло и мухи не жужжат. Иногда, правда, что-то стучит по башке, глазёнки вылазят на пузо, но это детали. Зато никто не запрещает жрать водяру. А среднерусская действительность? До озноба во внутренностях! А щемящая причастность к бескрайними родными просторам, полям и лесам? Сдался?

─ Лесов тут тоже хватает и самых ни на есть среднерусских, ─ насмешливо сказал экстрасенс. ─ И все говорят по-русски и имена наши. Подобный мир.

─ Ещё нелепица. Нескладушка, ─ урюмо сказал Шпарин. ─ Древака ─ командир Охранного Отряда и полковник Департамента Тайных Операций.

─ Есть у меня ещё одна мыслишка на сей счет, не решаюсь сказать… Они меняют реальность! До сих пор не понял?

Экстрасенс с жалостью посмотрел на Шпарина, развел руки и быстро, сближая, подвигал прямыми ладонями.

─ Вот тут Древака командир Охранного отряда, а здесь полковник ДТО. Сложение-наложение и сопутствующие невообразимые, необъяснимые явления. Что-то на этом «Холме» идет не так. Подумай над этим.

─ Можно сколько угодно упражняться в создании околонаучных теорий, но мы и на шаг не приблизимся к разгадке. А этот рыжий туман?

─ При изменении несущей частоты сигнала, думается мне, ─ воздушная среда меняет цвет. А вон там…

Экстрасенс поставил бутылку на стол и ткнул пальцем в обломки шкафа.

─ Есть вино. Ещё две бутылки.

─ Пей, алкоголик, ─ равнодушно сказал Шпарин. ─ Пойду, всё-таки, посмотрю, как отсюда вылезти. Ты со мной?

Миазмов отрицательно мотнул головой. Шпарин встал с дивана и сделал шаг к лаборатории. Аварийные светильники, сочувственно подмигнув, погасли, раздался звук бьющегося стекла.

─ Это не я.

─ Точно не ты, тебе это незачем, иначе бутылку мимо рта пронесёшь, ─ согласился Шпарин, падая на диван. ─ Но скажи честно, как ты это делаешь? Помнится, в ДК турбинного завода на такие трюки ты способен не был. Передвинуть стакан с водой, отыскать в зале с помощью подсадного какой-нибудь предмет, распилить женщину в ящике, это я понимаю. Но битьё стёкол с опрокидыванием шкафа и сдёргиванием штанов ─ высший класс. Как?

Вместо ответа Шпарин услышал невнятное бормотание.

─ Понятно. Готов. Теперь и поговорить не с кем.

Далее события, о которых Шпарин вспоминал только с использованием нехороших слов и внутренней дрожью, приобрели совершенно невероятный характер, даже в контексте виденного за двое суток. Стены комнаты завибрировали, заволновались, скривились. Воздух зашипел, пошел слоями и вскипел, фигура экстрасенса обозначились оранжевым цветом, вспыхнула и стала прозрачной.

─ Фильм ужасов, ─ с тоской сказал Шпарин. ─ Кончайте дурить, гады!

Тело Миазмова дернулось, потеряло очертания, поблекло и исчезло.

«Всё! Сейчас умру! ─ ужаснулся Шпарин, разглядывая свои прозрачные руки. ─ Вот твари, что удумали, ─ решили опять меня растворить, как кусок рафинада. Разложат на атомы и поминай как звали. Никто и не вспомнит кроме, пожалуй… Светки, Маринки, Светланы Андреевны. Ну Милка Звирник. Может Татьяна вспомнит, Бушина, ─ целый год любовь крутили. Чуть не женился. Или из последних подруг… Анна из турагенства. А из мужиков?.. Кому денег одолжил ─ обрадуются. А из настоящих? Кое-кто вспомнит… Эх, завещание не написал. Нужно было в детский дом какой всё завещать…».

Неиспытанная раньше боль раздирала тело, каждая клеточка молила о пощаде, просила не дать потерять себя, не соскользнуть с этой грани, где ломаются и крошатся, стираются и выворачиваются представления о бытие. Мутные оранжевые волны заполнили помещение светящимся туманом. Туман сожрал окружающие предметы, разверзлась бездна, сознание Шпарина растеклось густой сверкающей жижей, померцало, померцало, разлетелось брызгами и медленно потухло.

Глава 6. База. Девушки.

«Ничего не хочу вспоминать, ни о чем не буду думать, ничего не хочу знать, ничему не буду удивляться. Буду плыть по течению. Гребок, переворот на спину, отдых, гребок, переворот на пузо. Куда-нибудь приплывём…».

─ Давление в норме, пульс в норме, сердце в норме. Практически здоров. Да-а, красавец! С возвращением, капитан!

Шпарин очнулся в просторной, ослепительно белой комнате. Голый, свежий, чистый, как младенец.

─ Закройте окно! Сквозит! ─ раздраженно сказал Шпарин двум мужчинам в белых халатах у кровати и натянул одеяло на подбородок.

Распахнулась дверь. Держа на вытянутых руках поднос, в палату вступила медсестра, в розовой пилотке и коротком розовом халатике.

─ Завтрак господина капитана, ─ сообщила длинноногая медсестра чарующим голосом.

─ До свидания. Мы удаляемся. Не забудьте, капитан, ровно в двенадцать, майор Древака ждёт вас в штабе. А вы… Инга, кажется, одевались бы, поскромнее, ─ сказал один из врачей. ─ Из-за вас, девушки, весь госпиталь на ушах стоит.

─ Пусть стоит, ничего с ним не сделается, ─ скосив тёмно-синие глаза на Шпарина, сдерзила девушка.

Дверь за врачами с треском захлопнулась. Медсестра аккуратно поставила поднос на прикроватную тумбочку и подняла с пола полотенце, упавшее со спинки кровати. Низ розового халатика приподнялся. Шпарин посмотрел на точёный профиль лица, на то, что было видно под халатом, поймал взгляд медсестры и понял, что попался. Шпарин почувствовал напряжение, одеяло в районе живота поднялось, он стиснул зубы и перевернулся на живот.

─ Форма господина капитана, бельё, посмотрите.

Девушка открыла стенную нишу и расстегнула халат.

─ Господин капитан больше ничего не желает?

─ Желаю! Вы даже не представляете, как желаю! ─ поворачиваясь на спину, простонал Шпарин.

Медсестра повернула защёлку в дверном замке и, раскачиваясь, как модель на подиуме, пошла к Шпарину.

─ Лежать! ─ приказала девушка, заметив попытку Шпарина привстать на кровати.

Медсестра сбросила халат, пилотку и распустила узел блестящих чёрных волос. Шпарин никогда не видел, как прыгает пантера на жертву, но, кажется, девушка проделала именно это. Несколько минут дикой скачки и не сдерживаемых воплей. Задергалась ручка двери.

─ Инга, у тебя всё в порядке? ─ послышался возмущенный мужской голос. ─ Инга!? Капитан!!..

─ Я в душе! ─ отозвался Шпарин, сжимая талию медсестры. ─ Безобразие, горячая вода кипяток!.. Ошпарился!

─ Не хочется, но надо, ─ выскальзывая из объятий Шпарина, прошептала девушка. ─ Если не выйду, начнётся переполох. Заканчиваю ровно в пять. Можешь встретить. Если не сможешь, мой домик тридцать восьмой, на Шестнадцатой линии. Ты должен помнить, два года не так много, чтобы забыть. Если, конечно, не передумал… Ну, ладно, не буду. До встречи, милый. Не провожай.

Девушка оделась и выбежала из палаты. Шпарин ожесточенно поскрёб пальцами лицо и волосы.

«Два года… Милый? Выходит, мы раньше встречались, были любовниками или ещё хуже… А куда хуже или лучше? Постойте. Запутался. Раньше был не я. То есть я и не я. Теория о двойниках в действии. Опять этот вечный вопрос: что делать? Девушка чудо, как хороша. Да не найти слов описать её… Невидимая стрела „амура“? Любовь с первого взгляда? Признайся себе в этом. Когда-нибудь это должно было случиться. Но так сразу и где?.. Я в это верю? Миша, Миша…».

Сидя на кровати, мотая головой, Шпарин в очередной раз понял ─ влюбился, окончательно, бесповоротно и навсегда. Сделав невероятное усилие, запретив себе думать о девушке, направился в ванную комнату, раскрыл ладонь, пощупал живот и, не увидев вчерашнего порезов, недоверчиво хмыкнул. Принял ледяной душ. Побрился. Начищая зубы перед зеркалом, вывернул голову, пытаясь разглядеть затылок и остальные части тела, которым досталось больше всего. Никаких следов от недавних издевательств не наблюдалось. Шпарин вышел из ванной, прихватив с подноса завтрак ─ булочку с маслом и сыром, кофе, оставив какую-то кашку на блюдечке с цветастой каёмкой, как был голяком, так и пошел к окну.

«Осмотрим окрестности театра военных… и не знаю каких ещё действий».

Над лесом в небо поднимался плотный столб дыма, вокруг которого кружили вертолёты, еле видимые отсюда, с четвертого этажа. Шпарин распахнул окно и перегнулся через подоконник. Вертолёты оккупировали плац, заняв всю его площадь. В ближнем от госпиталя углу плаца стояла группа военных, среди которых Шпарин разглядел знакомую фигуру. Это был Древака. Живой и невредимый. Древака размахивал руками, показывая офицерам то на столб дыма, то на светлый шар до недавнего времени венчавший верхушку черной башни. Шар, проделав просеку среди рядов тополей, валялся у стены штаба, там же стоял автокран и грузовик. Самой башни не было и в помине, даже развалин. Кроме башни исчезли несколько зданий и появились другие. Предсказания экстрасенса начали сбываться.

«Ночка оказалась веселой, утро началось очень неожиданно, денек, кажется, будет не хуже. Осталось примерить новую форменную одёжку и можно на выход, то есть на сцену».

Форма сидела как влитая, лёгкие высокие синие кожаные ботинки по ноге. Шпарин вернулся в ванную к зеркалу, потрогал золотистый знак с медвежьей мордой и провел пальцем по орденской планке из четырёх квадратиков.

«Совсем другой человек. Здравствуйте, капитан!».

Шпарин отдал отражению честь, щёлкнул каблуками, сорвал берет с головы, сунул за поясной ремень рядом с пустой кобурой, повернулся через левое плечо и выскочил из палаты. В коридоре новый сюрприз. Очкастый эскулап третьего ранга Евпахов, поменяв чёрный халат на белый, с висящим на шее фонендоскопом, беседуя с лысым и очень худым врачом, неторопливо шествовал навстречу.

─ Капитан, ─ останавливаясь, вежливо кивнул лысый врач. ─ Я доктор Лихоркин. Хотелось бы переговорить с вами, касательно одной нашей знакомой, с которой вы провели непозволительно долгое время наедине сегодня утром. Видите ли, капитан, я питаю определённые чувства к упомянутой особе и, надеюсь, она тоже. И я не понимаю, как она оказалась не на своем этаже, в вашей палате, и чем вы там могли заниматься, как я уже упомянул, так долго?

─ О чувствах и непозволительно долгом времени наедине вам расскажет сама Инга! Если захочет! ─ отодвигая доктора Лихоркина, сказал Шпарин. ─ А мне хотелось бы узнать о самочувствии вашего коллеги. Не сказалось ли лежание под потолочной плитой на его здоровье?

─ Простите, не имею чести знать. Вы кто? ─ испуганно отреагировал эскулап третьего ранга и, увлекая за собой доктора Лихоркина, побежал по коридору.

─ Витязь без пальто! ─ рявкнул Шпарин. ─ Бегом по рабочим местам, пока я вас не порвал, как… Как одна собака резиновое приспособление для согревания тела в холодное время.

Эскулапы торопливо скрылись в ближайшей палате.

─ Дуэль, ─ приоткрывая дверь, пропищал лысый доктор Лихоркин. ─ Категорически заявляю! Вечером, после работы.

─ Непременно, ─ сказал Шпарин, проходя мимо. ─ На скальпелях.

База встретила Шпарина летящим тополиным пухом и казалась вымершей.

«Где военный народ? Странное у вас тут заведение. Настоящий театр абсурда. Вчера был август, а сегодня по всей видимости июнь, что ли. Да, ребята, вы не перестаёте меня удивлять, я зверею всё больше и больше, с каждой минутой. И память стала подводить. А собаку ту звали «Тузиком».

Отмахиваясь от пуха, назойливо лезшего в рот и нос, по хрустящей гравием дорожке, Шпарин направился к плацу. Материализуясь из воздуха, мимо него, отдав честь, молодцевато промаршировали Додоня и Кесин.

─ Воины! Где ваш командир? ─ поинтересовался Шпарин. ─ Я имею в виду капитана Супонева.

─ Не можем знать, господин капитан! ─ в один голос ответили оба. ─ Сами ищем. Только не капитана, а главного сержанта. Пропал со вчерашнего дня.

Когда Шпарин добрался до плаца, группа военных уже закончила посадку в самый большой вертолёт. Последним на борт поднялся начальник штаба Трепов. За вертолетом лежал блестящий шар, на боку валялся опрокинутый подъемный кран и стоял грузовик с переломанным кузовом.

─ Отойдите подальше, капитан, ─ сказал Шпарину плотный низкорослый человек в чёрной форме, состоящей из потертых кожаных куртки и штанов. ─ Столько времени потеряли из-за этой штуковины, так и не засунули, будь она не ладна, только аппарель помяли. Каждый раз сам по себе скатывается обратно. Как живой! Не хочет с нами лететь. На вид легкий, а на самом деле тяжёлый, зараза. Тонн пять, не меньше.

Шпарин обошел вертолет и, протянув руку к блестящей поверхности шара, тут же отдернул ладонь. Излучающая легкое сияние поверхность шара была горяча, как вскипевший чайник.

«А шарик совсем не тот, что торчал на крыше башни».

Человек в черной форме вытащил башмаки из-под колес вертолёта, забросил в люк, поднялся сам, нажал на что-то там внутри и трап, как металлическая змеюка втянулся во чрево вертолёта. Люк захлопнулся.

«Древака на борту. Трепов жив и здоров. Вчера валялся на траве с разбитым черепом и дергал ногами. Все участники вчерашнего хит-парада пребывают в хорошей форме».

Из иллюминаторов смотрели лица офицеров. Пробежав взглядом по борту, Шпарин увидел безучастную физиономию адъютанта Древаки, похожего как две капли воды на предателя Ляхова.

«В штаб! Противник оголил фронт, пошарим у него в окопах. К тому же надо забрать личные вещи».

Помахивая грязным ведром, из боковой двери офицерской столовой вышел знакомый толстячок в белом переднике, забрызганным кровью, белом поварском колпаке, белых штанах и куртке.

─ Жучка, Дуська, Машка, Дамка! ─ крикнул толстячок и оглушительно свистнул. На зов, немедленно примчалась поименованная свора собак и, усердно виляя хвостами, уселась полукругом у ног кормильца.

─ Профессор Давкин, собственной персоной. Ещё один оживший мертвец, ─ громко сказал Шпарин, подходя к толстячку.

─ Да как вы такое говорите, господин капитан. Моя фамилия Капустков.

─ Решил переквалифицироваться в работники кухни, перейти с обезьян на ближайших друзей человека. Чем кормим? Надеюсь не хвостами гамадрилов?

Шпарин схватил толстяка за руку. Толстяк вывернулся и спрятался в столовой. Шпарин саданул ногой по двери.

─ И ведь никто ни за что не сознается. Или действительно им всем память отшибло.

─ Жаль, что я тебя вчера не дорезал, ─ глухо донеслось из столовой.

─ Так-та-ак!.. ─ воскликнул Шпарин, наваливаясь на дверь. ─ Кое-что помним!

─ Вызываю караул!

─ Мы еще увидимся, больная сволочь!

Шпарин продолжил путь к штабу. Мысли закрутились вокруг летающей техники.

«Отличная возможность унести отсюда ноги. Куда угодно, лишь бы убраться с Базы. Там посмотрим… Заберу отобранные вещи и вперед. Стоп! А Инга? А документы? Без документов никуда. Положим, документы я раздобуду в штабе. Но Инга, захочет ли она?».

Шпарин остановился.

«Хоть возвращайся обратно в госпиталь и объясняйся с неожиданно возникшей ниоткуда любимой девушкой».

Шпарин повернулся и пошел к госпиталю.

«Всё так просто? Сейчас приду и скажу: Инга, я прибыл с того света и, похоже, надолго, летим со мной. Нет, не так. Инга, любовь моя, я жить без тебя не могу, хотя мы знакомы пять минут! Это если честно. А не честно? Остаться в шкуре двойника? Начинать отношения с вранья? Ни за что. Выясню отношения как следует всё обдумав. Сначала документы, оружие и карту, карту обязательно раздобыть».

Шпарин повернулся и пошел к штабу. От штаба неслись завывания, приглушенный рёв, и запах жасмина.

«Неужели медведь взбесился? Ничего удивительного, взбесишься от такой жизни».

Штаб оказался на старом месте. В клетке вместо медведя сидел Супонев в форме главного сержанта. Вчерашний коричневый узник, прикованный цепью к клетке снаружи, с обручем на косматой шее, лежал у крыльца штаба.

─ Здрасте! ─ сказал Шпарин. ─ Давно сидим?

─ Выпусти меня, Шпар-рин! ─ прорычал Супонев, раскачиваясь и дергая прутья клетки.

─ Звереем потихоньку?

─ Ю-ю-юй… В туалет хочу. Выпусти!

─ Гадь в клетке ─ места много.

«Хоть этот в здравом уме, хотя может и не совсем в здравом».

─ В звании понизили. Снова главный сержант? Зачем ты туда забрался?

─ Древака посадил, ─ нехотя признался Супонев.

─ Ну-ну, колись, заменитель медведя.

─ Хотел убить Ляхова.

─ Опять? Ты уже убил его! ─ изумился Шпарин. ─ Если мне не изменяет память.

─ Когда это? ─ искренне удивился Супонев. ─ Живой. Сидит в кабинете. Пьет каждый день. Ничего не боится. У него дядя заместитель Начальника Департамента.

─ Ты навлекаешь на себя большие неприятности. Дядя племяша тебе не простит.

─ Плевать, пусть делают, что хотят.

─ Расскажи мне про вчерашний вечерочек. Куда вы все пропали? Не хочешь?.. Или не помнишь?

Шпарин прошелся возле клетки, потрогал замок.

─ Зачем подбросил Ляхову папку с секретными документами?

─ Не понимаю о чём ты!..

─ Понимаешь! Это я не понимаю в какие игры вы тут играете, но ты играешь не на своей стороне. Я тебя просчитал.

─ На той же, что и ты, Шпарин! Если ты Шпарин… Договоримся?

─ Вот что, Супонев! Услуга за услугу. Сейчас я поднимусь наверх, пообщаюсь с Ляховым, а затем, когда вернусь, ты расскажешь о чем ты хочешь договориться.

─ Докажи, что ты настоящий.

Шпарин положил руку на кобуру.

─ С большим удовольствием! Пристрелю чокнутого дэбэшника. Как такой расклад?

─ Не надо, ─ сказал Супонев, отскакивая к задней стенке клетки.

─ Почему сам не вылез? Где твои любимые отмычки?

─ Древака отобрал. И удостоверение, и пистолет.

─ Вот и сиди молча, ─ сказал Шпарин, поднимаясь по ступенькам.

─ Весельчак… ─ тихо позвал Супонев. ─ Найди ключи от замка. Они у него в кабинете.

─ Попробую, ─ буркнул Шпарин, скрываясь за дверью.

─ Нахрапом взял! Он же без ствола! Кобура пустая, ─ злобно и довольно громко пробормотал Супонев. Капитан присел на корточки и сжал кулаки. ─ Может и настоящий. Ненавижу. Надо было при встрече в лесу завалить и никаких проблем. При первом удобном случае…

«Вот подлые души. Что я им сделал? Но вопрос поставлен неверно. Что я могу сделать? Посмотрим, кто кого завалит. Отчего это я вас буду тут жалеть? Не перепутай вы меня с двойником…».

Первый этаж. Дежурный по штабу и часовой на 1-м посту отсутствовали. На полу валялся автомат с примкнутым штыком.

«У нас бы за такое не знаю что сделали, но очень кстати. Совсем наш „калаш“, только легче. Где штабные? По всем военным канонам в штабе должна кипеть деятельность, сновать сотрудники, звонить телефоны…».