Текст книги "Пока светит солнце"

Разрыв опрокинул финна, и ещё парочку оказавшихся рядом солдат.

Щелкнув, встал на место диск.

Так.

Ещё один есть в запасе, но надо быть реалистом – его отстрелять уже не дадут. Сорок семь патронов – это всё, на что можно рассчитывать. Да и то…

Взгляд назад – ветки кустов уже сомкнулись за ушедшими. Всё-таки, я успел это сделать! Теперь их не догнать!

Ну, а раз так… остаётся только заныкаться в ложбинке получше. Танк, скорее всего, мимо пройдёт – вблизи у него обзор плохой, есть шанс, что не заметят. А вот пехоту мы встретим… хорошо так встретим!

Затряслась земля – танк подошел уже совсем близко. Алексей откинулся спиною на край ложбины. Расстегнув клапан кобуры, он попробовал, как выходит оттуда револьвер. Отстегнул ремешок на ножнах.

Всё.

Готов.

Жалко, что гранат больше нет.

Перехватив пулемёт, прижал его ствол к левому плечу, чтобы быстро развернуться на цель при вставании.

Сверху посыпались комья земли – танк взбирался на гребень.

Бросив взгляд влево, младший лейтенант увидел, как вторая боевая машина уже перевалила в ложбину. Тонкий ствол танковой пушки, повернутой в сторону броневика, чуть-чуть не задел землю…

Гр-р-р-ум!

И на месте башни расцвел огненный цветок!

Взрывом её вывернуло наружу. Из пробоины в крыше вырвались языки огня – полетели вверх какие-то лохмотья… железяки, ещё что-то. В танке сдетонировал боезапас. Грозная машина как-то сразу стала ниже, словно присела. Ещё один снаряд ударил рядом с неподвижным танком, разбрасывая в стороны опешивших солдат.

Переведя взор на тот берег, Алексей увидел торчащие из леса стволы пушек – вот откуда финну прилетело!

За спиной ударил орудийный выстрел, и на голову Ракутина посыпался всякий мусор, поднятый с земли близким выхлопом танковой пушки. Это второй финн среагировал – быстро! Нечего сказать, там явно не первогодок в башне сидит. Разрыв снаряда вздыбил снег совсем недалеко от позиций артиллеристов на том берегу.

В ответ прилетело сразу несколько снарядов, и всё вокруг заходило ходуном. Стреляли не только из кустов (и как только наши ухитрились туда незаметно орудия затащить?), но и со стороны дороги. Взгляд в ту сторону – по ней шли танки. Наши – «Т-26».

Снова громыхнул нестройный залп – что-то загрохотало и залязгало за спиною младшего лейтенанта.

Потерявший гусеницу «Виккерс», крутился на месте. Всё, теперь ему каюк. Хода у машины больше нет, и артиллеристы, заодно с танкистами, вскроют его уже через пару минут. Как консервную банку топором.

Надо думать, что финны и сами пришли к подобному выводу. И резонно решили не испытывать судьбу. Распахнулся башенный люк, и на улицу стали выбираться танкисты.

Ага… только вас тут и не хватало…

Дождавшийся своего часа «Льюис» выплюнул полтора десятка пуль, и вылезавший из люка финн повис в его проёме. Второго отбросило к борту, и он сполз вниз изломанной куклой. Третий, не задетый пулями, испуганно прижался к земле.

Недвусмысленно поведя стволом пулемета, Алексей кивком головы указал ему направление движения.

– Сюда ползи, эй! Понял?

Танкист быстро закивал головой. Дошло… ну да, когда в руках такой универсальный переводчик, тут не то, что по-русски, на суахили заговоришь! (Это непонятное словечко, обозначавшее какой-то чужой язык, Ракутин услышал от знакомого студента лет пять назад. И с тех пор частенько любил его ввернуть в разговор, подчеркивая свою ученость. На девушек действовало…)

Быстрый взгляд в сторону пехотинцев – а нет их никого! Вон, бегут – только пятки сверкают! Ну-ну… далеко вы от танков убежите… До леса почти полверсты – не успеть.

Они и не успели – головной танк выстрелил из пушки. Снаряд ударил точно посередине группы убегающих солдат. Да-а… смотреть там теперь уже не на кого.

За дорогой взрыкнул пулемет – проснулся дот. Ну да, это тебе не с пехотой воевать, милок. Броню таким образом не пробить.

Проснувшийся пулемет, однако же привлек к себе внимание не только Ракутина. Шедший вторым танк, волочивший за собою броневые сани с лежащим там десантом, повернул к доту.

Тотчас же пулеметчик дота перенес огонь на новую цель. Было видно, как рикошетят от брони трассирующие пули. Пехотинцы в санях спрятали головы, оставив торчать над бортом только винтовочные стволы.

Танк продвинулся ещё немного… повел стволом…

Ф-ф-ух!

Громадное, окаймленное по краям дымом, огненное полотнище растянулось над землёй.

Поперхнулся и замолк пулемет, казалось бы, надежно упрятанный под толстым слоем бетона и стали.

Огнеметный танк – вот это что! Приходилось о таких штуках слыхивать…

– Ну, вы и лоси! – Комполка прошелся по маленькой комнатушке, в которой размещался командный пункт. – По нетронутому снегу ваш водитель так пер – ажно пар валил! Здоровый парень, нечего сказать!

– Стараемся, товарищ майор… – после всего пережитого Алексея колотил неслабый озноб. Осматривавший его санинструктор обнаружил, что несколько осколков пробили-таки полушубок и слегка поранили младшего лейтенанта в спину. Наложенные медиком бинты непривычно ограничивали подвижность. Да и вообще… Ракутин уже совсем было свыкся с возможностью скорой смерти и, возвратившись снова к жизни, слегка опьянел от этого события. Обычные слова сейчас удавались с трудом, но комполка этого, казалось, совсем не замечал.

– Сколько дней уже с этим мостом бодаемся! – стукнул кулаком по стене майор. – По ночам тайком бревна подтаскивали, чтобы финские секреты чего не углядели. Землю в мешки насыпали – реку заваливать собрались. Деревья за ночь подпилили и подпорками укрепили – дорогу для танков и пушек готовили. Обходную – основная из дота просматривается. А у финнов где-то пушки стоят. Чуть что – накрывают огнем!

– Стояли, товарищ майор, – облизал пересохшие губы Алексей. – Их наши самолеты накрыли, сам видел. Почти все там вдребезги и пополам разнесли – наш водитель с финским офицером говорил, тот и рассказал об этом.

– Ну и здорово! Ещё один кирпич с души долой! Не станут они по нам сегодня стрелять. Откровенно говоря, младшой, я, как вас увидел, думал – всё, кирдык операции! Сейчас хай-шум поднимется, финны за вами на наш берег рванут… и засекут все мои приготовления! А дальше сызнова пушки заработают…

– Мы же не знали… – потупился Ракутин.

– Да ладно! Знали – не знали… Нормально всё прошло! Как у вас там бодалово началось, дал я команду работать в полную силу – не до нас теперь финнам стало. Вышло так, что вы моих бойцов прикрыли, младшой! На себя финнов оттянули и переправу нам обеспечили. Ни одного выстрела они по нам не сделали – уж больно глубоко вы у них занозой в заднице засели. Ты уж извини, что мы тебя сразу огнем не поддержали – не мог я стрелять, пока танки не переправили. А уж как ударную группу приготовили – так и врезали от души! Так что, родной, от нас всех тебе поклон глубокий! Выстояли, хоть и думали тут многие, что вас танками раздавят в пять минут. Отвлекли вы супостатов, да нам пособили неслабо. Налил бы тебе – так медики не велят. Мол, ранен младший лейтенант, нельзя ему!

– Можно… нет же никого?

– Одобряешь? – майор наклонился над столом. Булькнула водка, разливаемая им в кружки. – Держи. Да и бойца твоего помянем – геройский парень оказался!

– Да… Илья… он вообще парнем хорошим был!

– Побольше бы таких!

Огненная жидкость, приятно обжегши горло, пробежала по пищеводу. Сразу ушло оцепенение, слегка расслабились мускулы.

– Полегчало? – усмехнулся комполка. – Тоже мне… лекари… нельзя, мол, ему… Будто и не мужик, вовсе! На, вон, хлеба с салом – закуси.

– Спасибо, – Ракутин взял, протянутый майором, кусок хлеба. – Мне в штаб сообщить надо. Пленные у меня.

– Не волнуйся! Передали уже, куда надо! Уж как наш особист вокруг них гоголем выхаживал – точно сам их и приволок! Никого и близко не подпустил! Ловко вы это дело организовали!

– Как учили.

– Уважаю! – кивнул комполка. – Короче. Я на вашу группу представление напишу. Уж как там у вас этих фазанов оценят – бог весть! А мне вы капитально помогли! Ружья ихние противотанковые повыбили, да пехоту из окопов подняли. Мы, почитай, всех и положили – на поле-то! У полка потерь – шесть человек всего! Да раненых меньше десятка. Танк захватили и дот почти целый, только почистить его от гари осталось. Словом – спасибо! Ещё по одной?

– Давайте, товарищ майор.

Снова звякнули кружки.

– Эк тебя развезло-то! – покачал головой комполка. – Вон там комнатушка, отдохни. Машина только через час-полтора придет, тогда и разбужу.

– Присаживайся! – указал на стул Мамсуров. – Как спина?

– Да, нормально все, товарищ полковник… – Ракутин старался держаться прямо и не особенно сгибать спину – раны сразу же начинали о себе напоминать.

– Нормально, говоришь? – усмехнулся командир. – То-то я и смотрю – словно кол проглотил!

– Ну… есть малость.

– Ладно, госпиталь от тебя не уйдёт!

– Да мне бы здесь…

– Ты нам всем живой, да здоровый нужен! И не пререкайся с командиром! – шутливо погрозил пальцем Мамсуров. – Как от меня выйдешь – так сразу и отдам тебя врачам. Они уже на пороге ждут – не увильнешь! Это тебе не финны – от них ещё никто не убегал…

– Есть, в госпиталь, товарищ полковник!

– То-то же! Ладно, теперь по делу давай, – полковник зашелестел бумагами. – Рапорт твой я прочел, тут все ясно. Жаль, что Карпин погиб… но тут уж ничего поделать было нельзя. А так – молодцом сработали! Даже броневик ваш в тыл вытащили и обещают восстановить. Кстати, за подбитую зенитку – от летчиков спасибо! Они же на ту батарею вдругорядь налетели, так особо отметили, что огонь зенитный ослабел. Там, надо полагать, наводчик опытный имелся, на пушке этой. Здорово парням волосы пригладил пару раз. Так что её отсутствие пилоты враз засекли.

– Ну… Я, откровенно говоря, про них как-то и не подумал. Нам самим прорываться надо было.

– А на дороге, когда пушки финские курочили, об чём тогда мысли были?

– Так… это ж финны, товарищ полковник! Враги! Как им пушки целые оставлять? Нельзя же так!

– Вот! Враги! Так что, младший лейтенант, правильно ты тогда поступил! И впредь – так же делай! Тогда и победим! Ладно… по делу всё. Представление на всех, кто участие в захвате шведов принимал, я напишу. А ты – свободен! В рамках госпиталя, ясное дело!

– Товарищ полковник, а как отряд наш? Вышли?

– Нет пока. Гоняют там его финны по лесам, офицеров этих отбить пробуют. Но, хрен у них это выйдет! Ребята уже к линии фронта подошли. Не сегодня-завтра, перейдут к нам. Мы им поможем. Авиацией прикроем и артогнем.

Ракутин поднялся и, слегка пошатнувшись от резкого движения, оперся о стену рукой.

– А револьвер твой где? – приподнял бровь Мамсуров.

– Осколками, должно быть, ремень порвало, товарищ полковник… Не нашел я его потом, так с кобурою и пропал… Комполка обещал, что найдут – сказал, мол, всю ложбину перероют.

– Невелика беда – главное, что сам уцелел. Ну, а револьвер… – полковник усмехнулся и, открыв ящик стола, вытащил из него кобуру. – Держи – законный трофей!

– Что это?

– Сам же и принёс! Вместе с вещами этих шведов. В одном мешке всё и лежало. Хорошая машинка – «Браунинг» тридцать пятого года. Мощный агрегат, приходилось из такого стрелять. К нему даже приставная кобура есть, вроде, как у маузера. Да только офицеру этому, видать, в лом было её носить. А ты – заслужил! Приказом оформим, как наградной. Носи!

Так вот и появился у Ракутина трофейный «Браунинг». Пистолет, действительно, оказался неплохим, мощным и точным.

Да и со всеми прочими наградами их тогда не обошли. Всех участников прорыва наградили медалями «За отвагу». А Карпина (посмертно) и Ракутина – ещё и орденами.

А наган нашелся. Комполка свое обещание выполнил – в госпиталь оружие привез посыльный.

22.06.1941 г.

Толчок в бок вырвал капитана из объятий сна. Надо же… заснул! Знать, здорово напахался в последнее время, раз даже в самолете уснуть ухитрился! И трясёт и шумит – какой уж тут отдых!

Самолет тряхнуло ещё раз, и Ракутин повалился на своего соседа – молодого лейтенанта. Тот, ухватившись рукой за какую-то железяку, удержался на своем месте и не дал капитану свалиться на пол.

– Пилот, что – дрова везёт?! – возмущенно крикнул кто-то из соседей. – Кто там к кабине ближе – скажите ему!

Хм, скажите… для этого, туда, как минимум, попасть надо. А самолет трясло и болтало так, что устоять на ногах не было никакой возможности.

Громко взвыли моторы – их рев был слышен очень хорошо и по корпусу самолета вдруг, словно ударили палкой! Да не один раз!

В воздухе повисла пыль, полетели какие-то искры, и громко вскрикнул сосед Ракутина.

Снова удары!

Треск.

И визг.

Визг шальной, очумело метавшейся по салону, отрикошетившей пули…

Да это же пулеметный огонь! Нас обстреливают!

И всё встало на свои места…

Рывки и толчки – пилот пытался уйти из-под обстрела.

Громкий рев двигателей – повысил скорость, чтобы оторваться от преследования.

Выходило не очень – неведомый стрелок пока не промахивался.

Около ног капитана скорчился сосед, напротив – обмяк на полу ещё один. Спереди, матерясь сквозь зубы, рвал рукав гимнастерки немолодой уже старший лейтенант. Пробитая пулей, его правая рука висела плетью.

– Бинт есть, капитан? – уловив взгляд Алексея, крикнул раненый.

– Есть! В чемодане!

Да где теперь тот чемодан… Разбросанные при маневрах самолета вещи, хаотично разлетелись по всему салону.

– Есть бинт! Индпакет есть! – крикнул кто-то позади капитана. – Держи!

Обернувшись, Алексей успел поймать в воздухе сверток. Вскочил со своего места и подобрался к раненому.

– Давай руку! Перевяжу! Не опасайся – у меня опыт есть, не тебя первого бинтую!

Тональность и звук моторов самолета, изменились – стало чуть-чуть потише. Зашуршало в ушах, самолет менял высоту – снижался.

Внезапно взвыл и захлебнулся один из двигателей.

Пол в кабине перекосило – самолет накренился на бок. Угу, как раз, в сторону замолчавшего двигателя.

Совсем здорово… если мы ещё и на посадку так зайдём…

А, похоже, именно это и собирался делать пилот.

Самолет тряхнуло, ещё раз…

Распахнулась дверь в пилотскую кабину, и оттуда выглянул кто-то из членов экипажа.

– Держитесь там все! На вынужденную идём!

– Что вообще происходит? – крикнул кто-то из пассажиров.

– Да черт его знает! Обстреляли нас! Самолеты какие-то незнакомые… Движок один разбили! Второй пилот ранен!

И он снова скрылся в кабине, захлопнув за собою дверь.

Вот тебе и здрасьте! Кто мог обстрелять самолет? Свои? Перепутали с… а с кем, собственно говоря? С немцем? Так это совсем слепым надо быть! Да и не стали бы наши пилоты стрелять, во всяком случае – сразу. Постарались бы посадить, на эту тему даже приказ специальный был. Палить сразу наши истребители не будут, таких идиотов в летных частях не держат.

И хотя сейчас раннее утро, настолько окосеть летчики уж точно не могли! Да и члены экипажа эти самолеты тоже не опознали…

Массовое охренение?

Ну да, ищите дураков…

А вот на провокацию это похоже гораздо больше!

Самолет сильнее затрясло.

Хренак!

Лязгнули зубы, и из глаз посыпались искры.

Ох, и мать же вашу! Таким макаром нас тут и стрелять не надо будет – и без того дух выбьют, одной посадкой!

Самолет снова подпрыгнул, на этот раз – уже не так сильно, покатился… сели.

Остро завоняло бензином.

Снова распахнулась дверь, и в салоне появился тот самый летчик, который выглядывал только что.

– Все на фиг из самолета! Рвануть может в любой момент! Бензопровод перебит!

Дважды повторять никому не пришлось. Распахнув дверцу, все – пассажиры и пилоты, вывалились наружу. В салоне осталось двое, сосед Ракутина и ещё один капитан – им уже было все равно…

– Спасибо! – старший лейтенант согнул и разогнул руку. Поморщился.

– Болит? – Алексей сложил перочинный нож и спрятал его в карман.

– Есть такое дело… – не стал ломаться его собеседник.

– Повезло тебе – навылет прошла! Чуть в сторону – и кость перебило бы!

– Да рази ж, я спорю… – старший лейтенант попытался, по привычке, развести руками и снова скривился.

– Ты руку-то береги! Пока ещё до врача дотопаем…

Капитан поднялся с пенька, на котором он примостился, бинтуя руку, сидящему рядышком раненому. Пилота уже перевязали – ему достались сразу две пули. В ногу и в предплечье. Хорошо, что в пилотской кабине присутствовала санитарная сумка – согласно приказу. За этим следили строго – вдруг кому-то из пассажиров потребуется помощь? Им, кстати говоря, повезло – неизвестные истребители обстреливали, в основном, кабину пилотов. Да и то… нельзя сказать, чтобы очень успешно. Долбани они всерьёз по салону – двумя убитыми не отделались бы. В горячке уклонения от огня, пилоты даже затруднялись ответить не только на вопрос – что это были за самолеты, но даже и сколько их напало… Два? А, может – три? Точно – не четыре.

Криво раскорячившийся на лугу транспортник, так и не загорелся – повезло! Так что, первым делом Ракутин разыскал в продырявленном салоне свой чемодан. А оттуда, никого не стесняясь, вытащил браунинг в кобуре и привесил его к поясу. Хватит! Тут стрельба не по-детски уже пошла, чего скрываем-то? И от кого – от своих товарищей? Чай, не урка в подворотне с обрезом – а красный командир! С наградным оружием, между прочим! И начхать, что с нетабельным!

А положение, тем временем, складывалось непонятное.

Никакого жилья поблизости не наблюдалось. И, хотя самолет и приземлился на проселочной дороге, никто по ней пока что, не проехал. Связи не было – передатчик разбило пулями. В довершение всего, за горизонтом что-то бухало и грохотало.

Что происходило?

Маневры?

У самой границы?

Провокация?

Ответа не было…

Даже не было окончательной ясности в том, где именно сейчас находится самолет. До Львова не долетели – это понятно. Броды… они вроде бы остались где-то в стороне.

– Где-то там… – неопределённо показал рукою штурман. – Должен находиться Радзехув. Там аэродром, куда мы должны были высадить секретчиков, есть связь – пост ВНОС. Можем вызвать помощь. Да и на почте, наверняка, имеется телефон.

Импровизированный военный совет длился недолго.

Да и некому было лясы точить. Собственно говоря – и незачем, вариантов получалось совсем немного. Из пассажиров не имели ранений четверо, летчики от самолета уходить не могли.

Пожилой лейтенант-секретчик свой груз покидать отказался наотрез. Его товарища убило, и оставить почту без охраны лейтенант не имел права. От Алексея толку тоже выходило мало – эти места были совершенно незнакомыми, куда идти и кого искать – неизвестно. Раненые успешно передвигаться не могли. Оставались капитан-артиллерист и неразговорчивый майор-инженер. Они оба знали местность, ориентировались – где и кто командует. Так что идти выпадало кому-то из них.

Выбор пал на капитана. Крепко сложенный и подтянутый, он вызвался сам. Да и не казалась эта задача слишком трудной. Километров десять-пятнадцать хода. Скорее всего, даже и меньше, наверняка, по дороге встретится какой-либо транспорт, да хоть телега, наконец!

– Пусть летучку пришлют, ремонтников, – торопясь говорил первый пилот. – Поле здесь более-менее ровное, взлететь, в принципе, можно. Нам бы только движок починить! А ежели еще с десяток бойцов с лопатами и топорами подбросят, так мы вообще тут взлетную полосу сделаем!

Капитан кивнул и вскинул на плечо вещмешок.

– Ладно! Постараюсь побыстрее – мне самому рассиживаться недосуг! Дивизион без командира батареи остался, непорядок! Тут, черт его знает, что происходит – а я прохлаждаюсь!

И его фигура вскоре скрылась за поворотом дороги.

Проводив его взглядом, Алексей вздохнул и повернулся к оставшимся.

– Ну, что делать будем, славяне? Перекус бы какой организовать, а?

Среди вещей пассажиров и в пилотских запасах отыскалось кое-какая снедь. Пара банок консервов, пачка печенья, чай – кубик заварки и немного сахара. Это слегка приподняло настроение. Летчики притащили из самолета брезент и совместными усилиями натянули тент, укрыв от солнца лежащих раненых. Там же, в самолете, отыскалось помятое ведро. Вот и славно! Теперь можно и чайку подогреть! Что ещё нужно русскому человеку? Глоток горячего чая, да печенюшкой зажевать. А ещё и тушенки перехватить – совсем здорово будет!

Прихватив ведро, Ракутин бодро потопал к краю леса – должен же где-то там быть ручеек? Зелень в данном месте густая, наверняка и вода есть.

Есть-то она есть… да только вот найти её оказалось делом совсем нелегким! Капитан налазился по кустам и едва не свалился с откоса. Правда, именно благодаря этому, ручеек наконец-таки отыскался. Неглубокий, но с очень чистой и вкусной водой. Наполнив ведро, Алексей снял с себя гимнастерку и ополоснулся. Сразу прибавилось бодрости. Прислушиваясь к далекому грохоту, оделся и затянул ремень.

Явно что-то произошло. Провокация? Да, скорее всего. Очень уж напряженная и нервозная обстановка сложилась на границе в последнее время. Вот и нас на усиление бросили – это уж точно не просто так! Наверху тоже не последние дураки сидят, должны соображать! Эх, вот ведь незадача-то выходит! Вот прибуду на заставу – а там бой идет! Скажут – а где ж ты, друг ситный, отсиживался? Мы тут, рук не покладаючи, супостата бьём, а ты в тылу сидишь? Нет, надо было вместе с капитаном идти! Быстрее бы и на место попал.

Прикидывая в уме сценарий будущего доклада руководству, капитан выбрался на дорогу. Ребята у самолета, поди, заждались уже – надо поспешать! Того и гляди от Золотичей подъедут, и не перекусим-то толком…

Как накаркал!

На дороге появилось облачко пыли – кто-то ехал. Приложив ко лбу ладонь, Алексей всмотрелся вперед. Ага, грузовик! Ещё один – наверняка бойцов для ремонта и расчистки взлетной полосы привезли. Ай да капитан! Во даёт – так быстро все организовать – талант иметь надобно!

Смотри-ка, даже танк! И ещё машины какие-то незнакомые…

Стоп.

Отчего же это – незнакомые?

Очень даже знакомые!

Шестиколесный тяжелый немецкий бронеавтомобиль. Характерный излом бортовой брони и призматическая башня – не перепутаешь! После финской истории, Мамсуров заставил весь личный состав вызубрить наизусть характеристики бронетехники вероятного противника.

Вот это да… приплыли…

Немецкий броневик в нашем тылу?!

Так они прорвались на нашу территорию?

Ерш твою мать…

А техника уже поворачивала с дороги к самолету. Вот и второй танк показался… ещё грузовик. Не менее двух взводов пехоты, два танка, броневик – Алексей с тоской посмотрел на кобуру с пистолетом. Ага, много им тут навоюешь! Тринадцать патронов против целой оравы фрицев. Вторая обойма тоже есть, но вот перезарядить уже можно и не успеть. Но и сидеть безучастно тоже нельзя! Там свои у самолета, раненные!

Звякнуло дужкой отставленное в сторону ведро. Чмокнул затвор, досылая в ствол патрон. А вот ползать нам учиться не нужно… этому делу я и сам, кого хошь, научить смогу.

Особенных планов не было. Воевать с танками пистолетом – самоубийство. А вот завалить пару-тройку солдат – очень даже реально. Уж парочка гранат там точно отыщется, а это уже – не комар чихнул! Шороху наведу, авось, ребята и сообразят, что делать в такой обстановке.

Но события развивались гораздо быстрее. Сухо щелкнул выстрел. Ещё один… сразу десяток стволов затрещали вразнобой. От самолета метнулась невысокая фигурка. Секретчик!

Прижимая к груди портфель, он на бегу отстреливался из нагана.

Метнувшиеся ему вдогонку солдаты, врассыпную бросились под прикрытие техники.

Рыкнув мотором, броневик свернул вбок и, описав полукруг, преградил дорогу бегущему. Тот, расстреляв все патроны, остановился, исподлобья глядя на запыленную машину.

Скрипнув зубами, Алексей сменил направление. У лейтенанта же секретные документы! Надо спасать…

Не очень, правда, понятно как… но и отлеживаться в кустах нельзя.

Скрипнув, повернулась башня броневика – угрюмые стволы уставились на беглеца. Приоткрылась дверца и кто-то что-то прокричал – Ракутин не разобрал слов. Но лейтенант, судя по всему, их понял. Обреченно кивнув, он бросил на землю пустой револьвер и, сделав пару шагов, опустился на землю. Портфель беглец из рук не выпускал.

Закинув за спину винтовки, от машин к нему направлялись двое немцев. Молодые, задорные парни. Рукава кителей закатаны – жарко! Не торопясь, они разделились, обходя сидящего на траве лейтенанта. На ходу один из них ловко подхватил с земли наган.

Далеко! Из пистолета не попасть! Теоретически – можно, у него прицельный бой на двести метров. Но Алексей трезво оценивал свои способности и понимал – свалить немцев он не сможет. Максимум – напугает. Так у них и свое пугало есть – вон, стоит, трубой выхлопной воняет. Как причешет из пулемета кустарник – мало не будет.

А солдаты уже подходили к секретчику. Тот поднялся с земли и расстегнул клапан портфеля – один из солдат тотчас же сдернул с плеча карабин. Отскочил в сторону и вскинул оружие к плечу. Лейтенант отрицательно помотал головой и протянул портфель подходящему солдату. Что ж он, змей такой, делает?! Сдается? Да как можно?! Ракутин наддал, стремясь сократить расстояние.

Второй немец, стараясь не заслонять противника от страховавшего напарника, тем временем подошёл ближе. Требовательно протянул руку. Лейтенант быстро закивал и, подняв портфель на вытянутые руки, шагнул к солдату.

Что он при этом сделал – Ракутин так никогда и не узнал. Хлопок – и из портфеля вырвался клубок пламени! Термитная шашка! И ещё какая-то гадость… Приходилось слышать про такие вот штуки, только вот не знал я, что и у нас их используют – мелькнула в голове мысль. Вот тебе и неповоротливый! Зря я так плохо про него подумал…

Немцу досталось изрядно – схватился за лицо, завопил, как будто его резали, но тотчас же и замолк, свалившись на землю кулем. Алексей видел, как почернела форма у него на груди. А не хватай так чужие вещи! Надо полагать, и по роже наглой неслабо пришлось.

Лейтенант, однако, времени не терял – подхватил с земли оброненный фрицем карабин, передернул затвор…

Да-да-дах!

Коротко рыкнул пулемет броневика.

А хороший там пулеметчик – секретчик-то почти на одной линии с прочими немцами стоит! Не боится, стало быть, стрелять фашист – уверен в себе.

Так и оказалось – не промахнулся стрелок. Не успев выстрелить, лейтенант уткнулся лицом в землю…

К упавшему фрицу тотчас же подбежали несколько человек. Во главе с офицером – капитан слышал резкие повелительные команды. Недогарка подняли с земли и, наскоро перевязав, потащили к машинам. А броневик остался стоять на месте, угрожающе поводя по сторонам тонким пушечным стволом.

Блин!

Обидно-то как! Ничем не помог!

А мог?

Мог. Хоть в воздух пальнуть – немцы отвлеклись бы тогда на пару секунд…

Ага.

И сейчас тут валялись бы два покойника.

Впрочем… этот кирпич, пожалуй, что и не пролетел пока мимо…

Прибежавший с солдатами офицер, замолчав, стал что-то разглядывать на земле.

Что он там ищет?

Черт, да я же тут и проходил! По траве – вон и сейчас след виден.

В эту сторону. А назад – нет ничего, не возвращался человек…

Повелительно взмахнув рукой, немец приказал троим солдатам идти по следу. Слава богу, что все прочие с ними не отправились. Построились в колонну и потопали вслед за командиром к машинам. Остался на месте и броневик. Что-то там лязгнуло, и капитан увидел распахнувшийся люк – экипаж проветривал свою стальную коробку. Жарко им, видите ли… гранату бы вам туда сунуть! Но нет её…

Солдаты, между тем, подошли достаточно близко. Двигались они неторопливо, кусты и траву осматривали внимательно и сектора обстрела друг другу не перекрывали. Знакомое построение – так они и в Испании ходили. Нечасто случалось там видеть в бою или на марше немецкую пехоту, однако же – запомнилось!

Ничего-ничего, ребятки, тут вы до второго пришествия глазами землю рыть можете. В одну сторону здесь след – я из лесу в другом месте выходил. Оттого-то и лежу сейчас у вас на фланге. А грамотно фрицы идут! Вот только замыкающий назад не смотрит. Да и правильно – там его броневик страхует. А когда же замыкающий обернётся? Тогда, когда они в лес войдут, да метров десять-пятнадцать по нему протопают. Вот тогда и станет солдат за своей спиной смотреть. Ибо – лес. А до того он на броневик полагается.

И какой из всего этого будет вывод?

Простой – валить надо этих фрицев! И замыкающего – первым валить! Почему? Да, потому…

И капитан заскользил назад. Помогало то, что немцы и сами никуда особенно не спешили, так… следовали по протоптанной дорожке. Изредка останавливаясь и оглядывая местность. Так что, до леса дошли почти одновременно.

Ну да кто дошел, а кто – и дополз…

Опять гимнастерка вся взмокла…

Здорово помогло то, что скрывшись из глаз руководства, троица остановилась и достала курево.

Эк у вас строго-то!

На позиции, поди, унтер не разрешает?

Или от офицера втык?

Ну ничего… покурите… напоследок…

Вот и кусты. Заползши под их укрытие, переведем дух. Ф-ф-у-у… казалось, сердце выскочит… передохнуть бы…ан, фигушки, некогда. Так, кобура расстегнута, пистолет нормально из неё выходит, а вот где нам тут взять… ага, вот он! Толстый обломок ветки сам собой прыгнул в руку. Кривоват и неудобен – но, сойдёт.

Войдя в лес, немцы не изменили порядок построения. Только замыкающий стал внимательнее поглядывать по сторонам. Все верно – тут обзор не ахти, могут подойти незаметно. А товарищи двигаются вперед, всецело доверившись идущему позади. Со следами стало хуже, трава в лесу уже не такая густая, след виден не настолько отчетливо. Но есть ещё обломанные ветки и прочие мелочи, на которые опытный человек обращает внимание.

Идут… как и предполагалось, по следу найденному топают. Ну, так… не совсем же лопухов сюда послали? По всему судя – это разведка, стало быть, и солдат сюда набрали опытных да умелых. И грамотных. А что такое военная грамотность по-немецки? В значительной своей части – четкое следование предписанным нормам и порядку. Иными словами – действия по уставу. И отклонения от него в подобном случае не приветствуются. Сейчас они дистанцию сократят – в условиях ограниченной видимости иначе поступить не могут.

И будут дальше топать компактной группой. Абсолютно не вопрос и не проблема положить их из пистолета хоть сейчас. Только в этом случае, уже через несколько минут здесь будут их товарищи – прибегут на выстрелы. Ну, собственно говоря – и флаг вам в руки, здесь танки не помогут – нет им сюда хода. Но тут и пехоты хватит… Нет, надо постараться без стрельбы, хотя и не факт, что выйдет…

Чего ждем?

А вот тут кое-кто давеча в откос чуть не нае… словом, чуть не упал. Там и следы хорошие остались. Стало быть, немцы туда пойдут. Обязательно пойдут! И помогать друг другу будут, не могут не помочь – требования устава! Как следствие – встанут рядышком…

Так и оказалось. Увидев следы скольжения, оставленные на крутом откосе неизвестным, солдаты приняли меры предосторожности – никому не хотелось загреметь вниз. Передний солдат закинул карабин за спину, и присел. Второй протянул ему свое оружие, поставив его на предохранитель и отстегнув ремень, за который и ухватился первый. Замыкающий встал на краю откоса, внимательно наблюдая за кустами внизу. Мало ли… выскочит оттуда сбежавший комиссар с ножом в зубах…