Текст книги "Наёмники. Дождливая осень"

Глава 4

В Боулеке стало тревожно и не спокойно. Ещё неделю назад в столице одноимённой марвеллы была тишина, люди занимались своими делами, торговали, работали, ссорились, мирились, играли свадьбы и хоронили своих покойников. И вдруг раз! Марвелин Буторк издаёт указ о запрете торговли зерном и скотом. Тут же в лавках, в амбарах и на скотных дворах появились его люди, и стали скупать всё на корню. Хотя, скупать, это, пожалуй, сильно сказано, так как с жителями рассчитывались расписками, а не деньгами. Люди роптали, но ничего поделать не могли, или могли, но просто ждали своего часа.

В тот же день было велено начать готовить город к осаде, тут же появились десятки каменщиков и сотни рабочих. Они в срочном порядке начали укреплять стены, башни крепости, городские укрепления, углублять рвы, а в пригороде стали возводить баррикады.

Ночью по улицам города, да и пригорода, стало ходить практически не возможно, почти на каждом перекрёстке торчали сторожа, или стояли заставы городской стражи. Буторк ужасно боялся волнений, прекрасно понимая, что далеко не все горожане, да чего уж там говорить, и дворяне, случись бунт, поддержат его. Чуть ли не в каждом встречном он видел шпиона графа Мавея, или разведчика Рунатов. Позиции графа в городе были очень сильны, а простые люди готова была голову сложить за своего кумира Чирка, который заключил временный союз с Мавеем. Что касаемо Рунатов, то опасался он их, скорее по привычке, хотя они и захватили почти все крупные крепости его марвеллы, часть из которых разрушили. Бреги, например.

Когда пред ясные очи марвелина явился капитан Фотий, комендант вышеупомянутой крепости, и рассказал всё об осаде и падении крепости, Буторк впал в недоумение. Ему прекрасно были известны агенты Рунатов, бароны Делвин и Сигутеп, он даже из-за Деклана не расстроился, но то, что граф Мавей вышел на тропу войны с весьма внушительным отрядом, да ещё и с наёмниками в придачу, этого он никак не ожидал. О союзе графа с известным разбойником он узнал позднее, и эта новость его уж совсем не обрадовала. Вздумай Чирок поднять бунт в городе, или замысли через своих людей открыть ворота графу Мавею, вполне вероятно, что ему бы это удалось. Поэтому стража патрулировала улицы города и пригорода днём и ночью.

Единственное место, где марвелин чувствовал себя в относительной безопасности, это крепость. Она возвышалась над городом на добрых двадцать стамов и внушала уважение своими мощными бастионами, а её гарнизон на восемьдесят процентов состоял из Рлингов, единокровных соплеменников Вармутов.

В главном зале крепости в данный момент шёл совет, на нём присутствовали порядка тридцати человек, и само собой сам марвелин, сидящий на высоком, деревянном троне.

Из общей массы собравшихся, по мимо самого Буторка, выделялись пятеро, это были тэйвар Гем Вармут, двоюродный брат марвелина и командующий его личными войсками, то есть Рлингами. Капитан личной охраны Буторка, Пеб Кебро, весьма жёсткий и недоверчивый человек. Граф Вейдин, командующий регулярными частями, природный Тавасец, но безмерно преданный Вармутам. Командующий городским ополчением, а по совместительству самый богатый человек Боулека, купец Виктор Хамай, ну и парман вольных бойцов Мутраб, с кэпом Волчарой. Волчара правда в эту пятёрку тяжеловесов не входил, ну если только как реальный тяжеловес, а не политический.

Сейчас хмурый марвелин заслушивал просьбу барона Файдера, лидера небольшой партии тавасских дворян, служащих Вармутам, о переводе их из ополчения, в регулярную армию. Барон до такой степени растёкся мыслью по древу, приводя все возможные аргументы о недопустимости командования дворянами купцу, что сам в конец запутался, и запутал всех остальных.

– Так чего вы хотите? – Не выдержал, наконец, марвелин.

– Переведите их под моё начало. – Прогудел басом дородный Вейдин.

– Никак не возможно. – Встрепенулся невысокий и очень подвижный Хамай. – Без сих дворян у меня всё ополчение к веркелю развалится. Кто командовать будет?

– Светлейший марвелин. – Склонил голову барон Файдэр. – Никак нельзя сказать, что мы чем-то командуем, мы как дураки торчим целыми днями на плацу, и хоть бы раз провели хоть одно учение? Куда там! Придут полтора инвалида и так бестолково начнут пиками махать, что того и гляди друг дружку пришибут, тогда уже совсем командовать некем будет.

– Все люди заняты в патрулях и на строительстве баррикад. – Отчеканил купец. Барон помялся немного, но так и не нашёл, что сказать, или не захотел спорить с купцом. Зато его помощник, молодой, никому не известный дворянин, выкрикнул с места.

– Похоже, ваши люди, господин Хамай, патрулируют и строят баррикады исключительно в кабаках!

– И что теперь, и им горла не промочить? – Улыбнулся купец.

– Позвольте светлейший марвелин! – Вышел вперёд дворянин.

– Кто это? – Спросил Буторк у своего брата. Гем пожал плечами и переадресовал вопрос графу Файдэру.

– Дирмен Ритскем.

– Дирмен? – Удивился марвелин. – Давно я не слышал подобного титула.

(Дирмен – древний титул, присваиваемый людям существами старших, или по-другому, несотворённых рас: рароги, цверги, великаны и т.д.) Это чем же так потрафил твой предок несотворённым? И кому, если не секрет?

– Спас одного из рарогов в горах Конарр.

– Понятно. Похоже, давно это было.

– Очень давно, позвольте продолжить?

– Ах да, о чём это мы?

– Об ополчении, светлейший марвелин. – напомнил Ритскем.

– И что с ним?

– Ничего, то есть буквально ничего. Люди, набранные в ополчение господином Хамаем, в основном занимаются мародерством…

– Что!? – Вскинулся купец. – Да как вы смеете, юноша!? – Хотя по лицу было видно, что ему очень хотелось назвать Ритскема щенком, но ведь всё равно уколол.

– Каким таким мародёрством? – Спросил Буторк.

– Под видом закупок зерна и скота, люди Хамая банально грабят жителей.

– Ложь!

– Поясните.

– Они не расплачиваются деньгами, они суют им какие-то расписки…

– Светлейший марвелин! – Перебил Ритскема купец. – На меня была наложена обязанность сделать запасы на случай осады города…

– Наложена? По-моему вы, в эту самую обязанность, чуть ли не зубами вцепились.

– Ну…, да, светлейший. Но кому ещё такое под силу? Вернее кто из благородных господ будет с этим связываться? Весь этот грязный скот, сырые амбары, разве это дело для воинов?

– О каких расписках говорит дирмен?

– Светлейший марвелин, – тяжело вздохнул купец – чернь, прознав о закупках, тут же неимоверно взвинтила цены на свой товар. Деньги, что вы выделили, кончились в первый же день, а закупить удалось лишь десятую часть должного. Я, конечно, торговался, торговался до посинения, но там настоящий сговор! Саботаж!

– Две тысячи эргов в первый же день?

– Увы, да.

– Грабеж средь бела дня… – Протянул Ритскем.

– У меня не было выхода, – огрызнулся Хамай – но я всё же добился своего светлейший, город не будет нуждаться в провизии. – Гордо закончил он.

– Вот и ладно. – Махнул рукой Буторк.

– Интересно, сколько прилипло к рукам этого выжиги? – Пробормотал Мутраб.

– Значит, теперь ополчение может заняться тренировками? – Спросил марвелин у купца.

– Конечно, с завтрашнего дня и начнут.

– Слышали Файдэр?

– Конечно светлейший. – Барон поклонился и отошёл в сторону.

– Ну, с этим разобрались. – Марвелин откинулся на спинку трона. – Так, какова обстановка в городе?

– Городская стража исправно несёт свою службу. – Дежурно ответил Гем.

– А в марвелле?

– В той части, которая пока ещё подконтрольна нам, более менее спокойно. Конечно, случаются стычки с мародёрами и повстанцами, но они носят локальный характер, и на общую картину никак не влияют.

– А что там Делвин с Сигутепом?

– Они пока ещё удерживают за собой крепости Мегид и Хувру. – Подхватил эстафету граф Вейдин. – Их отряды делают небольшие вылазки на нашу территорию, но это лишь мелкие укусы.

– Где граф Мавей и этот паршивец Чирок?

– Основная ставка повстанцев в крепости Каври, предполагаю, что там находится и сам граф, а вот где этот разбойник, нам не известно.

– Плохо, очень плохо. Чирок очень опасен, найдите его, слышите!?

– Да светлейший, но это очень сложно. Его видят то здесь, в городе, то в ставке графа Мавея, то в Хувре, а недавно его заметили в доринском номе. Он неуловим. – Развёл руками граф.

– Судоходство по Валару тоже не налажено? – Всё больше мрачнея, спросил Буторк.

– Увы, светлейший. Да толку от его налаживания!? В другие порты, мы всё равно попасть не можем! – Разгорячился Гем, эта тема у него была больная. – Все речные пути через этот чёртов Минтав идут! Сидели бы там не Рунаты, а Комуники и то было бы легче. Пусть Кемет и драл бы с нас три шкуры, но он хотя бы пропускал наши корабли! Не пойму, чего ждёт дядя!?

– А через Дорин?

– По Валару товары худо-бедно идут, но это ведь такой крюк.

– А по суше?

– Нет.

– Чирок?

– Он. – Кивнул Гем.

– То есть, наше положение становится только хуже, а мы для этого ничего не делаем?

– Но приказ светлейшего марвелина Пикелея…

– Я знаю его приказ! – Перебил брата Буторк. – Если мы сами не начнём действовать, никакой дядя нам не поможет! Я слышал – продолжил, немного успокоившись марвелин – что у графа Мавея появился отряд наёмников некоего Ягрима? Кто он такой, парман? – Мутраб поднялся.

– Ягрим ходил под началом кэпа Хамонта, наверняка вы слышали о его отряде Серые Совы. – Марвелин кивнул. – После того как отряд истребили, его карьера быстро пошла в гору, и через несколько лет он уже сам стал парманом. Если кратко описать его, то это жестокий, беспринципный, и серьёзный противник.

– Купить его можно?

– Бывали случаи. – Уклончиво ответил Мутраб.

– Ну и?

– Мои люди не пойдут с ним на контакт, среди вольных бойцов у него плохая репутация.

– А я слышал совсем другое. – Вдруг подал голос Пеб Кебро.

– Да? – Вечно молчащий капитан охраны сильно удивил марвелина, открыв рот. Этот человек чаще всего напоминал статую, стоящую где-то в тени, но всегда поблизости от марвелина.

– Простые воины уважают Ягрима за его щедрость, и ещё, он жалеет своих бойцов.

– И ещё он нарушает контракты! – Подхватил Мутраб.

– В любом случае, если он продаётся, это нам на руку. – Прекратил спор марвелин. – Займитесь этим Хамай.

– Да, светлейший. – Поклонился купец.

– Пустили козла в огород. – Усмехнулся в бороду Мутраб.

– А теперь перейдём к более важным делам. Есть ли у нас шанс отбить крепости у Делвина и Сигутепа?

– Конечно светлейший, – тут же отозвался граф Вейдин – после провальной осады Бреги, где они потеряли, чуть ли не половину своих войск, в чём, кстати, не малая заслуга капитана Фотия, коего вы, светлейший марвелин, обошли своей милостью. Думаю, у нас есть не плохой шанс отобрать у этих вегильских псов хотя бы одну из крепостей.

– Вот в чём вы правы граф, так это в том, что осада вышла действительно «провальной». – Не упустил возможности уколоть Вейдина Гем.

– Мои люди, в отличие от ваших хвалёных Рлингов, не убоялись последователя Норея, и даже в схватке с ним вышли победителями.

– А мне докладывали, что его убили наёмники кэпа Беса. – Усмехнулся тэйвар. – Так парман Мутраб?

– Так, тэйвар Гем.

– А на счёт атаки на Хувру или Мегид, я бы не был столь оптимистичен. Кто знает, вдруг в крепости уже сидят воины Рунатов?

– А это уже было бы нарушение Барнского пакта, и мы имели бы полное право объявить Рунатам войну по все правилам, а Комуники обязаны были бы прийти к нам на помощь. – Подумал вслух Буторк. – Они не посмели бы отказаться.

(Барнский пакт – договор о разделе марвел и номов подписанный в Барне пятьдесят лет назад Комуниками (пейхама), Рунатами (вегилами) и Вармутами (рлингама).)

– Не совсем так, светлейший марвелин. – Всыпал дёгтя Хамай. – В пакте ни слова не сказано о вышедших из-под контроля владениях.

– То есть.

– В своде правил Первого Марвелина написано: – «если владение, ном или даже марвелла вышли из-под контроля марвелина, тэйвара, или иного владетеля, и погрязли в мятеже, то тот, кто установит на сих землях закон и будет считаться законным владетелем, еже ли на то будет дано согласие высшей власти Таваско.» В нашем случае это Кемет второй Комуник.

– А как он поступит, мы не знаем. – Сделал вывод Буторк.

– Истинно так, светлейший. – Поклонился купец.

– По этому, и надо как можно быстрей отбить наши крепости! – Заключил граф Вейдин.

– Стоит нам отсюда сделать хоть шаг, как у стен Боулека появится граф Мавей. – Предостерёг Гем.

– А что если заключить с ним перемирие? – Спросил Хамай.

– Мир!? С мятежником!? – Изумился Вейдин.

– Не мир, всего лишь перемирие. Ненадолго.

– На это уйдёт много времени. – Не согласился Буторк.

– Ну, если подкрепить наши намерения хорошей выплатой…

– Уймись купец. – Осадил Хамая Гем. – Казна марвелина не выгребная яма, у неё есть дно.

– Позволено мне будет сказать светлейший? – Сделал шаг вперёд Мутраб.

– Говори.

– Вам достаточно будет начать переговоры, а потом, под тем или иным предлогом, затянуть их. Говорите и обещайте Мавею что угодно, хоть личную встречу, хоть миллион эргов, хоть полное прощение Чирку, можете даже пообещать вернуть былые вольности тавасским дворянам, но затяните переговоры на две недели, а я за этот срок смогу взять Хувру.

– А тебе хватит сил парман? – Спросил Буторк.

– У меня шесть тысяч мечей светлейший и если в крепости сидит обычной гарнизон, то я смогу её взять.

– Если возьмёшь Хувру, награда моя будет велика, а если ещё и Мегид, то я тебя просто озолочу. – Пообещал марвелин. Хамай чуть не икнул от жадности, именно таких слов он ждал от марвелина всю жизнь. А может и икнул, потому что заметил, как на него удивлённо смотрит Буторк. – Съел чего-то?

– Жабу! У-ха-ха-ха! – Заржал Вейдин. Марвелин недовольно поморщился.

– Так и решим. Ты брат, поедешь вместе с Хамаем на переговоры к графу Мавею, а ты парман, готовь своих людей. – Дворяне кланяясь, начали выходить.

– А что на счёт Фотия светлейший? – Спросил Вейдин.

– Ну не награждать же его за потерю крепости?

– Можно было, хотя бы, из-под стражи его освободить.

– А он что, арестован? – Удивился марвелин.

– Увы, светлейший. Фотий дрался честно и заслуживает милости.

– За что ты его арестовал тэйвар?

– Ну, Фотий не благородного происхождения, и мне доносили, что он симпатизирует Чирку. Вот я и подумал, а не нарочно ли он сдал крепость?

– И как?

– Я ещё не успел расспросить его, хм, более подробно.

– И не надо. Освободи капитана, а я со своей стороны, выдам ему пятьсот эргов и штандарт полковника. Пусть соберёт полк из опытных бойцов в две тысячи мечей, на это я выделю дополнительные средства.

– Благодарю светлейший, твоя милость щедрее, чем твой гнев. – Граф Вейдин поклонился и вышел.

– Не много ли ты позволяешь ему брат? – Спросил Гем у Буторка, когда они остались наедине.

– Не много. Как-никак он принадлежит к партии тавасской знати, которая верна нам, и иногда можно немного отпустить вожжи.

– Тавасская знать? – С пренебрежением усмехнулся Гем, вспомнив барона Файдера. – На долю их партии приходится менее пяти процентов от всех тавасских владений в марвелле, не думаю, что они представляют собой какую-то силу.

– На долю всей тавасской знати, в моей марвелле, приходится не больше двадцати процентов земель. Так что их пять, не так уж и мало.

– Не мало?

– Их устраивает, а тех, кого не устраивает такое положение вещей, перебираются в номы. Там вольностей больше, но налоги выше.

– Хм. Хитро.

– Нормально. Всё это было затеяно много лет назад, только ради того, что бы выжить, тавасскую знать с исконных земель. Сколько тогда кровавых бунтов было подавлено, сколько гордых голов отрублено, не сосчитать.

– Я что-то не припомню такого.

– Конечно, не помнишь, это было больше трёхсот лет назад, а ты никогда не любил историю. Могу сказать лишь одно, большинство нынешних тавасских дворян, совсем не те, что были раньше. Мельчают.

Говорят, в незапамятные времена, когда ещё не было ни города Боулека, ни одноимённой с ним марвеллы, на этом месте стояла цвергская крепость Бойлекс-Хорас. Ничего в ней такого особенного не было, ни каких древних тайн она не скрывала, в общем, крепость как крепость, но если бы люди застали её в былом великолепии, то уж наверняка придумали бы что-нибудь такое. Однако первые поселенцы, пришедшие сюда, увидели лишь древние развалины покрытые мхом, да десяток цвергов влачивших здесь жалкое существование.

С тех пор прошли не менее тысячи лет, и деревенька Боулексхорс превратилась в городок Боулекс, который в свою очередь и стал Боулеком. Соответственно выросло и количество жителей в городе, по последним подсчётам в нём проживало около сорока тысяч человек, и где то около сотни не людей.

Третий в королевстве по населению и второй по торговым операциям, он последние сто лет занимал видное место в короне Тавасских королей, и то, что Рунаты в Минтаве заперли Валар, единственную судоходную реку региона впадающую в срединный океан, могло обернуться полным экономическим крахом, как для Боулека, так и для марвелинов из рода Вармутов.

Тысячи тенфуртов (тонн) древесины простых и ценных пород скопилось у берегов города. Десятки тысяч шкурок пушного зверя, тенфурты драгоценных смол для благовоний и лекарственных зелий, неимоверное количество вина, воска, мёда портилось на складах. Вармуты несли очень большие потери из-за этой блокады, зато у боулекских ремесленников работы было невпроворот. Купцы, да и сам марвелин, желая спасти хотя бы часть товара, завалили их заказами на много месяцев вперёд, но те всё равно не справлялись. А тут ещё эти бунтари, мятежники, шайки мародёров, угроза нападения Рунатов и графа Мавея, новый налог на ополчение, да и само ополчение частью набранное из самой же ремесленной среды. Всё это никак не способствовало увеличению производства, да и покоя в городе не прибавляло.

Город кипел, нервно трудился, ещё более нервно готовился к обороне, но вся эта деятельность больше походила на судороги будущего погорельца, к дому которого не известно откуда, приближается пожар. Многие чувствовали, что вот-вот полыхнёт, но где, как и когда, никто не знал, а потому не знали за что хвататься, и хватались сразу за всё.

Из трёх этажного каменного дома с маленькими окошками забранными толстенными решётками, больше похожего на небольшой замок, вышел капитан Фотий. Правда теперь он был в новой посеребрённой полковничьей кирасе поверх новой кольчуги и в таком же шлеме, блестевшем на всю улицу. Пояс его оттягивал тугой кошель набитый пятью сотнями эргов, а душу сомнения, приобретённые во время сидения в казематах тэйвара Гема Вармута. Нет, его там не пытали, хотя душевно он и был к этому готов, его даже сносно кормили, жидкая просяная кашица, всё же лучше чем просто вода и сухарь обладающий крепостью дуба. Но всё же…. Было во всём этом что-то такое, с чем бывший капитан ещё не сталкивался. Такой скороспелый арест, а затем ни одного мало-мальски нормального допроса, и вдруг неожиданное освобождение с повышением в звании. Всего этого он никак не ожидал. Ему, конечно, сказали, что за него хлопотал сам граф Вейдин, рархос Боулека, (рархос-генерал) и что совсем уж невероятно, светлейший марвелин принял участие в судьбе какого-то капитана. Всё это сильно отдавало авансами, за которые придётся чем-то платить, и явно не деньгами.

– Ты глянь сотник, что продвижение по службе с людьми делает. – Сказал один воин другому. – Совсем зазнался и не признаёт старых друзей.

Фотий перевёл взгляд с себя любимого и с удивлением признал в них Беса и Увраха, кэпа и его сотника вольных бойцов.

– Да вы, я смотрю, тоже не бедствуете.

– А то кап… о, господин полковник. – Сказал Бес, оправляя новую кольчугу с наклёпанными на неё чернёными пластинами.

– Как ты сказал?

– Полковник.

– Нет-нет, это прозвучало как-то по-другому. – Бес непонимающе уставился на Фотия, но потом, поняв, улыбнулся и повторил.

– Господин полковник. – Фотий с чувством прищёлкнул пальцами.

– Звучит как музыка.

– Ну, если как музыка, то надо обмыть.

– Если надо, обмоем. Вон кабак, пойдёмте.

– Постой, а ты не хочешь позвать своих друзей и сослуживцев?

– Я бы позвал, да особо некого. Последние пятнадцать лет я безвылазно сидел в Бреги, а там, сам понимаешь, особо друзьями не разживёшься.

– Что, так уж и никого?

– Жили там по соседству пара владетельных господ, бывало, и на охоту с ними хаживал, но где же я их сейчас найду?

– Интересный ты человек Фотий.

– Добавь ещё, что устав – мой друг.

– Я бы добавил… – Бес махнул рукой. – Пойдём что ли? Мы квартируем в «Медной шпоре», это трактир на торговой улице, там и посидим.

Пару часов спустя, когда хмель ударил в голову, Фотий завёл следующий разговор.

– У тебя, сколько бойцов осталось Бес?

– Около пятисот, даже на нормальный отряд не хватает.

– Ни кого больше не набрал?

– Откуда? Кого я здесь найму? А из Минтава никого не вытащишь.

– А мне, представляешь, дают полк. Вернее я сам должен его сколотить, и желательно из ветеранов.

– Да уж, задача.

– Ну почему же, тут в своё время немало отставных бойцов осело.

– Думаешь, наберёшь?

– Это, смотря, сколько мне на это золота выделят. Слушай, а может ты, со своими парнями запишешься? – Бес чуть вином не поперхнулся.

– Я!? В армию? При всём моём уважении полковник…

– Ладно, ладно Бес, это я так, для тренировки. Эх. – Тяжко вздохнул Фотий. – Мне бы десяток таких бойцов как твой цверг.

– Ха! Сандр, это штучный товар, боец высшего класса.

– Да я понимаю. А тот молодой дворянин, Росс кажется, вот из кого получился бы отличный командир, жаль, не повезло.

– А вот тут ещё неизвестно, среди бойцов слух пошёл, что он выжил, да и Сандр думаю не зря там остался.

– Хорошая новость, за это надо выпить. – Выпили. Бес посмотрел на Фотия и спросил:

– А почему тебя выпустили?

– Хм. – Усмехнулся полковник. – Почему ты спросил сейчас, а не сразу, или не через недельку, например?

– Да уж больно ты увлечён был разглядыванием своего нового облика, даже отрывать не хотелось, а потом вижу, оголодал человек на казённых харчах, пусть сначала насытится, там и расспрошу, что да как.

– А может я ещё не наелся?

– Брось Фотий, не хочешь говорить, не говори, никто тебя не пытает.

– Да тут никакой тайны нет, за меня сам рархос хлопотал. Вот только зачем не пойму.

Из-за дальнего стола поднялся высокий старик с серьгой в ухе и нехорошим шрамом в пол лица.

– Слышал Золотой?

– Слыхал. – Старик уселся во главе стола одним боком к горящему камину, а другим к командирам и начал не спеша набивать трубку.

– Что скажешь?

– А что надо?

– Кончай ворчать старый, лучше скажи, что ты об этом думаешь?

– Да ничего я об этом не думаю, выпустили и выпустили. – Ответил он безразлично.

– А я вот думаю. – Почесал голову полковник. – И чем больше думаю, тем не понятней всё становится.

– Тебе велели полк собрать, вот и собирай, а думать потом будешь, хотя это и вредно.

– Пока ещё не велели, я только завтра распоряжение и деньги получу.

– А ты с Вейдином в каких отношениях? – Спросил Бес.

– Ни в каких.

– Но ведь ты с ним знаком?

– Знаком, примерно так же, как капитан знаком с последним из своих рядовых.

– Ну, уж! Ты, комендант Бреги, и никогда не пересекался с рархосом?

– Я тебе вот что скажу, Бреги стала важной крепостью лишь полгода назад, когда в марвелле запахло бунтом. До этого, хрен его знает сколько лет, никого не волновало кто там командует. Самая обычная провинциальная крепость с неполным гарнизоном, каких немало по всему Таваско. Если о нас и вспоминали, так только как об обузе тянущей деньги из казны марвелина.

– А раньше за всё платил король. – Не к месту заметил Золотой.

– Раньше. – Не весело усмехнулся Фотий. – Когда это было? Я тридцать лет в армии и почти не помню такого. Марвелины давно поделили страну, теперь каждый из них живёт на особицу. Я даже нисколько не удивлюсь, если в будущем мне, с моим пехотным полком, придётся сойтись на поле брани с таким же пехотным полком, дерущимся за Вегилов или Пейхов.

– Где Тавасцы будут убивать Тавасцев, а джезари будут на это смотреть. – Закончил мысль полковника не заметно появившийся Мори, за спиной которого стояла Наска.

– Примерно. – Буркнул Фотий. – Вот только таким как рархос Вейдин на это насрать!

– Тихо, тихо. – Поднял руку Бес. – Тебе чего сотница?

– Там посыльный от Мутраба.

– Позови Увраха и Дика, а потом пусть этот входит. – Через минуту из комнат расположенных выше спустились сотники.

– А где твои бойцы Бес? – Спросил полковник.

– В пригороде, в город нас всех не пустили.

– Ого! – Приветствовали сотники Фотия. – Повышение? Поздравляем. – Тот в ответ слегка кивнул. В трактир зашёл Улитка.

– Привет честной компании, а вам сотница, персональный. – Подмигнул парень девушке.

– Чего передать хотел?

– Мутраб получил приказ взять Хувру, зовёт тебя с собой. Все денежные вопросы обсуждать будешь лично с ним.

– Без контракта? – Улитка пожал плечами.

– Он парман.

– Я не голосовал за него.

– Это ваши капитанские дела и я в них не лезу. Я сказа, ты услышал.

– Где и когда?

– Сегодня вечером в «полной чаше», что в пригороде около купеческих складов.

– Ясно, буду.

– Ну, тогда счастливо оставаться. – Улитка томно взглянул на Наску, но увидев её кулак, быстро скрылся за дверь.

– Душный тип. – Поморщилась сотница.

– Ваше мнение? – Спросил Бес у собравшихся.

– Нужно собрать остальных сотников. – Сказал Дик.

– Согласен, эй! – Крикнул Бес одного из бойцов стоящих в охранении трактира. – Разыщи кэпа Банарда, и сотников Визигу, Дивимена и Варниса из марджинов, пусть идут сюда.

– Хорошо кэп.

– У меня тоже есть, что сказать собравшимся. – Неожиданно обратился ко всем, Мори. Золотой отвернулся к очагу, а остальные с любопытством уставились на старика. После того случая в Бреги многие считали, что он повредился рассудком. Мори стал мрачен, редко говорил, а если и отвечал что-то, то делал это не впопад.

– Да кода, слушаем тебя. – Сказал за всех Бес.

– Некоторые из вас считают, что я уже ни на что не годен, ну разве что дорожки в гололёд песком посыпать. – Никто возражать не стал и даже не улыбнулся. – Может оно и так, но есть дело, которому я посвятил всю свою жизнь, и теперь обязан довести его до конца, чего бы мне это не стоило.

– Ты это о чём?

– Да всё о том же, и вы все об этом знаете.

– Если т о вашем великом вожде и о том молодом дворянине, якобы его потомке, то тебе известно, что он, как и многие наши друзья, погиб в Бреги. – Сказала Наска.

– Нет, не погиб. На днях патруль около деревеньки Лан, захватил шайку мародёров, среди которых был Гарс, вольный боец из сотни Дивимена. Его считали погибшим, как и всех прочих ушедших вместе с донжоном под землю, но он выжил, и с ним выжили ещё около сорока наших товарищей.

– Не может быть!

– Невероятно! – Послышались крики.

– А он не врёт? – Спросил стоявший на пороге трактира Дивимен. – Просто я знаю Гарса, это ещё та сволочь, что бы спасти свою шкуру он и не такое придумает.

– Если он и пытался этим спастись, то у него ничего не вышло, завтра его вздёрнут на площади у магистрата, за убийство одного из людей марвелина.

– И где наши парни сейчас? – Спросил Бес.

– Должно быть уже в Баттербите, именно туда они направились, выбравшись из-под завала. – Ответил старик.

– Так ты хочешь уйти Мори?

– Да, я хочу расторгнуть контракт. Я и ещё несколько сотен Хонов в месте со мной.

– Сколько!? – Чуть не закричал Бес, остальные сотники повскакивали со своих мест и в трактире повисла тишина.

– Не пойму чему вы удивляетесь, Хоны есть не только в ваших отрядах, но и у Мутраба, и у Волчары, и у Хэврика с Ягримом, и даже в регулярной армии. Полковник не даст соврать. Нас тут в марвелле не одна тысяча, а по всему Таваско никто и не считал.

– И…, все они уйдут?

– По-моему вы так и не поняли кто такой для нас Ханэдав, и сколько Хонам пришлось вынести позора, унижений и преследований после убийства нашего вождя и законного короля Таваско. – Последние слова Мори договаривал в полной тишине, даже угли в огне перестали потрескивать.

В трактир влетели сотники Визига, Варнис из марджинов, и кэп Банард, выбранный вольными вместо погибшего Барлата.

– Слушай кэп! – Начал с порога Визига, но увидев Мори сначала остановился как вкопанный, а затем рванул к нему засучивая рукава. – Вот он гад! Это он наших парней подбивает! Иди сюда старый дуралей! – Сотника перехватили и попытались оттеснить от старика, но Визига только ещё больше разъярился. – Ты чего падла старая делаешь?! А!? Совсем башкой повредился?! Да пустите вы меня! – Визигу насильно усадили на лавку.

– Не угомонишься, привяжем. – Предупредил его Дивимен, но отпускать не стал, остался стоять, рядом придерживая за плечо разбушевавшегося сотника.

– Сдаётся мне, что Мори, не шутил. – Заметил невозмутимый Фотий.

– В чём дело? – Спросил Бес уже догадываясь о произошедшем.

– Да ну нахрен, пусть Банард говорит.

– Те парни, что из Хонов, целыми ватагами сваливают из отрядов.

– Просто сваливают?

– Нет кэп, всё делают по чести, разрывая контракты, выплачивают неустойку. Кстати, Варнис только что от сотника Берея из отряда Мутраба, Берей этот тоже Хон, и тоже собрался лыжи навострить с половиной своего отряда.

– Мори. – Бес уставился на коду. – Ты понимаешь, что творишь? У нас контракты, обязательства, война, в конце концов.

– Честь Хона превыше всего. Превыше королей, вождей и уж тем более превыше контрактов.

– А в городе простой люд только и говорит о потомке королевы Намаи и вождя Хонов, типа он настоящий король Таваско, а не эти грабители и узурпаторы марвелины. Больше конечно Буторку достаётся, но и Кемету перепадает на орехи. – Поведал Золотой. – Чую, лихая заварушка намечается, пора поднять цены на наши клинки. – Бес внимательно посмотрел на своего коду.

– А будет ли на что цены поднимать?

– Ну, Хонов не так уж и много в наших отрядах, где-то от четверти до трети, а в армейских полках и того меньше.

– Это, «вообще-то» много Золотой. Хм, а почему так много?

– Хоны всегда были самым воинственным племенем из народа Джезам, и война всегда была нашим ремеслом. Так и сейчас. Вот, – Мори выложил на стол кошель – триста эргов, неустойка по контрактам.

– Подумаешь честь хона! – Снова вскочил Визига, Дивимен хотел схватить буйного сотника, но промахнулся. – Контракты! Контракты! Вот за что мы отвечаем! – Мори, как капля шкарбенда в жидком виде, незаметно перетёк к сотнику и заглянул ему в глаза.

– А у тебя парень, мать была Хонкой. – И отбросив полу плаща, вышел из трактира.

– Чего-то не весёлая у меня простава получилась. – Загрустил полковник.

Тем же вечером в «Полной Чаше» был сход всех кэпов и почти всех сотников вольных бойцов. На повестке стояло всего два вопроса, поход на Хувру, и что делать с Хонами? Последний вопрос обсуждали втрое дольше первого. Волчара, кэп ходивший под Мутрабом, изрыгал на их головы проклятья, грозился посадить на кол всех, в ком есть хоть капля Хонской крови, чем сильно обидел Вескиля, другого кэпа, бывшего на контракте у Мутраба, в нём такая капля имелась. Дело даже до драки дошло, и буйных капитанов растаскивали всем скопом, а как иначе? Что тот, что другой, явно были в родстве с великанами.