Текст книги "Блэкаут-2. Отступники"

Часть I
Враг

Глава 1. Денис Савин

Командор Савин застыл перед рабочим столом, склонившись над картой долины Фьярвик. На изрядно потрёпанном временем куске бумаги за последний год появилось множество линий и маркеров, отмечающих месторасположение жилых поселений, потенциальных или уже зачищенных объектов для мародёрства, пограничных аванпостов и границ общин. На этой карте было всё.

Для удобства управления и защиты от инфицированных Савин разделил территорию общины «Рубеж» на две зоны безопасности – Зелёную и Жёлтую. К Зелёной относилось плато Дрейко с расположенной на нём столицей, а также небольшой фермерский сектор у подножия, где земля была более плодородной, чем на самом плато, и больше подходила для земледелия и животноводства. Фермерские угодья окружала цепь оборонительных аванпостов, наблюдательных вышек, а также защитных сооружений из карбоновой сетки и колючей проволоки.

Ничуть не хуже охранялась и единственная дорога, поднимавшаяся из долины на плато. Помимо нескольких скрытых пунктов наблюдения по обочинам, непосредственно перед въездом в город высилась трёхметровая деревянная изгородь. Протянувшись от обрыва слева до многометрового скалистого отвеса справа, она полностью перегораживала верхний участок дороги. Единственным проходом служили ворота, закрывавшиеся на ночь. На карте командора это сооружение именовалось Адриановой стеной в честь одноимённого защитного укрепления, возведённого римлянами в северной Англии в начале первого тысячелетия нашей эры. В случае вражеского прорыва вверх по горному серпантину стена должна была стать последним рубежом обороны для жителей общины.

В пределах Зелёной зоны цивилы могли перемещаться абсолютно свободно и чувствовать себя в полной безопасности, а бойцам гвардии разрешалось ходить без личного стрелкового оружия. Здесь не стоило опасаться нападения риперов или других хищников, которых после блэкаута развелось немало.

Остальная территория «Рубежа», расположенная непосредственно в долине, обозначалась на карте как Жёлтая зона. Всю эту область старались периодически зачищать от инфицированных. Не давали им собираться в крупные стаи, представлявшие значительную опасность даже для гвардейских патрулей и мародёрных групп. Свободно перемещаться в этой зоне разрешалось лишь подразделениям гвардии, а рабочим бригадам цивилов в обязательном порядке требовался вооружённый эскорт.

Границы Жёлтой зоны и, соответственно, территории общины «Рубеж» проходили примерно в десяти километрах от столицы. Всё, что располагалось дальше за редкой цепью пограничных аванпостов и наблюдательных пунктов, именовалось Красной зоной. Это была абсолютно дикая территория, зачистка которой либо не проводилась вовсе, либо носила исключительно локальный характер, например во время мародёрного рейда на один из удалённых объектов. В этой никем не контролируемой местности инфицированные беспрепятственно сбивались в стаи численностью до нескольких десятков особей. Исходя из этого, в дальние рейды приходилось отправлять отряды соответствующей численности, состоящие в основном из ветеранов.

Около часа назад командору доложили о боестолкновениях в посёлке Квейрис, а вскоре и у аванпоста «Гермес». В тот момент Савин находился довольно далеко от Фронтеры – проводил плановую проверку пограничных наблюдательных пунктов. Приходилось действовать быстро. Поручив своему заместителю майору Куперу закончить проверку и подготовить пограничные укрепления к обороне, Савин запрыгнул в седло и галопом умчался в штаб гвардии.

В подобной ситуации первым делом стоило выйти на связь с давидианцами и разобраться в происходящем, но в нынешних условиях это не представлялось возможным. Расстояние между центрами общин составляло без малого сто километров, что не позволяло наладить прямую радиосвязь. До этого передачу любой информации приходилось проводить в два этапа, используя аванпост «Гермес» в качестве промежуточного звена. Радист аванпоста принимал сообщение и дословно передавал его дальше. Не самый удобный способ общения, да и качество связи оставляло желать лучшего, но это было куда быстрее, чем отправлять вестового с дипломатической почтой.

Однако в тот момент даже такую связь задействовать не получалось. Бой у «Гермеса» всё ещё продолжался, и пока Ковач командовал обороной, его старший радист капрал Мао безостановочно продолжал вызывать подкрепления, координируя их действия, чтобы не дать противнику сомкнуть кольцо окружения вокруг аванпоста.

Раздался стук в дверь. Савин дал разрешение войти, и спустя мгновение в кабинет вбежала пухлая фигурка его помощника. Капрал Викерс, тяжело дыша и буквально обливаясь потом, подлетел к командору.

– Новое сообщение от связистов, сэр, – сказал он, протягивая исписанный лист бумаги.

На фоне подтянутого и крепко сложенного командора невысокий, но довольно упитанный молодой человек с покрасневшим от бега лицом выглядел слегка комично. Савин взял донесение, в некоторых местах бумага успела изрядно пропитаться потом.

– Подожди снаружи. Без доклада никого не впускать.

– Есть, сэр, – как всегда чётко, задрав подбородок, ответил Викерс и выскочил в коридор.

В донесении было два сообщения. Первое от командира мобильной группы Дельта капитана Миллера, второе – от коменданта торгового поста «Гермес» лейтенанта Ковача. Миллер сообщал, что в ходе боя сержант Калашников получил ранение средней тяжести, угрозы жизни нет, трое его бойцов погибли на месте. Полчаса назад за ними прибыл транспорт для перевозки тел, и вскоре они будут доставлены в столицу. В донесении Ковача сообщалось, что к «Гермесу» подошло подкрепление с ближайшего пограничного аванпоста и совместными усилиями им удалось не допустить окружения и отбить атаку давидианцев. Среди защитников потерь нет, четверо легко ранены. Давидианцы в общей сложности потеряли около десяти человек убитыми, трое раненых захвачены в плен. По радиосвязи со стороны противника доносятся оскорбления, проклятья и угрозы, конструктивного диалога выстроить не получается.

Савин закончил читать. Медленно и с явным усилием он смял листок так, словно держал в руке не бумагу, а кусок листового железа. Сделав пару глубоких вдохов, он плавно опустился в кресло и тяжело выдохнул.

Глубоко внутри что-то разгоралось. Нечто дикое и неудержимое, что он тем не менее по-прежнему старался скрыть за привычной маской уверенного в себе человека. В этот миг его одолевало вовсе не отчаяние и уж точно не страх. Пожалуй, это была ярость, дикая ярость от осознания того, что всё вновь идёт не по плану. Несколько ударов сердца спустя странное чувство переросло в непреодолимое желание проломить кому-нибудь череп или хотя бы свернуть шею. Ничего нового, в прошлой жизни он не раз совершал подобное и вовсе не гордился этим, но и не сожалел. Он просто делал то, что указывал ему Давид.

Размышления прервал монотонный безэмоциональный голос, раздавшийся позади:

– Всё настолько плохо? – как всегда по-русски спросил Давид.

«Да, чёрт возьми, всё охренительно плохо!» – хотел выкрикнуть Савин, но сдержался.

Они уже не первый год воплощали в жизнь план Давида. И пускай всё шло не идеально, особенно после блэкаута, в целом им удавалось придерживаться заданного курса. Но сегодня произошло то, чего они оба опасались больше всего.

– Бывало и лучше, – процедил Савин.

Для общения они всегда использовали только русский язык. В общине им почти никто не владел, и это минимизировало шанс, что кто-то сможет их подслушать.

На миг Савину показалось, что ответ прозвучал слишком грубо и Давид может на это обидеться. Тут же захотелось что-то добавить, слегка смягчить фразу. Однако он всё же решил промолчать. Савин уже давно перестал воспринимать Давида как нечто искусственное, из-за чего время от времени приходилось напоминать самому себе, что тот вовсе не человек и никаких эмоций не может испытывать в принципе.

– Можно взглянуть? – спросил Давид, явно подразумевая листок с донесением.

– Конечно.

Савин развернулся. На пару мгновений его взгляд застыл на единственном глазе собеседника – небольшом глазке камеры, окружённой светодиодным кольцом. Нейроблок космолёта «Аляска», служивший Давиду временным пристанищем, стоял на ящике с документами позади стола командора. Это был небольшой серый прямоугольник, с виду напоминавший толстый дипломат. Помимо широкоугольной камеры высокого разрешения, встроенного микрофона и динамика, на передней панели располагались небольшой монитор и ряд внешних сенсоров. Всё это позволяло Давиду сканировать окружение и быть в курсе всего, что происходит в кабинете.

После возвращения на Землю экипажа «Аляски» его командир – доктор Генри Мур использовал возможности нейроблока для записи бесед с выжившими жителями общины «Рубеж». В общей сложности было отснято более тысячи часов видео– и аудиоконтента, все эти данные хранилось на внутренней памяти нейроблока. Савину ни за что не хватило бы времени просмотреть весь отснятый материал, поэтому Давид отобрал фрагменты, представлявшие, на его взгляд, наибольшую важность. Так Савин после возвращения от давидианцев смог понять общие настроения жителей общины и, что более важно, своего ближайшего окружения.

Он поднёс листок с донесением ближе к камере нейроблока, световое кольцо сменило цвет с белого на красный.

– Ты прав, – монотонно произнёс Давид. – Это может сильно осложнить выполнение плана.

– По мне, твой так называемый «план» уже давно полетел ко всем чертям. – Савин злобно смял листок и бросил в урну. – Ты говорил, что всё пройдёт легко и быстро, стоит лишь наладить торговлю. Но за последний год мы не продвинулись ни на шаг.

– Денис, судя по интонации, ты сильно подавлен. Это вполне нормальная реакция в свете последних событий, – кольцо вокруг объектива сменило цвет на зелёный. – Но попытка переложить вину на меня не самое разумное решение. В моих прогнозах обозначена лишь общая тенденция развития нового человеческого общества в зависимости от тех или иных глобальных событий. Прогнозирование поведения каждого отдельного индивида находится за рамками моих возможностей. Слишком много переменных. К тому же в попытке найти виноватого ты явно не учитываешь собственные ошибки, а их было допущено немало. За последние три года ты неоднократно саботировал мои предложения по развитию общины, в большинстве случаев поступая по-своему. Из-за чего приходилось многократно вносить корректировки в план. Прости за прямоту, но, почувствовав власть, ты стал слишком самостоятельным и почти перестал обращать внимание на рекомендации. Скорее всего это было вызвано потерей большинства моих возможностей после возвращения на Землю.

Давид, как всегда прямолинейно и коротко, расставил всё по местам, и он был абсолютно прав. Савин действительно не считал необходимым каждый раз прислушиваться к голосу из коробки, ведь тот больше не мог наказать его за ослушание.

Повисла пауза. Савин, ничего не ответив на выпад, склонился над картой. Давид спросил:

– Так что же ты намерен предпринять для решения проблемы?

– Пока ничего. В первую очередь надо разобраться, что там произошло. Сначала дождусь прибытия очевидцев и послушаю их. Потом, как связь восстановят, свяжусь с Троем и выслушаю его версию.

– Думаешь, Трой имеет к этому отношение?

– Очень надеюсь, что нет. Трой, конечно, особым интеллектом не блещет, но он и не настолько глуп, чтобы устраивать подобное… По крайней мере намеренно.

Из-за двери послышался растерянный голос капрала Викерса.

– Мэм, простите, вам сюда нельзя, командор приказал никого…

– Викерс, мать твою, – ответил дерзкий и до боли знакомый женский голос. – Если ты немедленно не свалишь, клянусь, я вышибу эту дверь твоей тупой башкой.

– Но, мэм…

Викерс вскрикнул и, судя по звуку, упал на пол. Точнее говоря, ему явно помогли упасть. Даже не видя происходящего за стеной, Савин понял, что кто-то провёл капралу болевой захват.

– Моя школа, – улыбнувшись, подумал Денис. – Эх, детка. Твою бы энергию да в нужное русло.

Дверь распахнулась, в кабинет ворвалась разъярённая Лиза Вэй. Следом за ней, спотыкаясь, плёлся капрал Викерс, прижимая к груди скрюченную правую руку. Притормозив у входа, он извиняющимся тоном обратился к командору:

– Сэр, простите, я пытался объяснить мисс Вэй…

Савин молча прервал его взмахом руки и указал в сторону выхода. Капрал замолк и поспешно удалился.

– Лиза, ну что ты творишь? – поднимаясь с кресла, спокойным деловитым тоном спросил Савин.

– Не прикидывайся, Дэн! Мне уже обо всём рассказали, – еле сдерживая слёзы, проговорила девушка. – Что с ним? Он жив?

Внезапно она схватилась за бок и, слегка согнувшись, облокотилась о крышку стола. Командор, подрастеряв свою деловитость, подскочил к ней, взял за руку и аккуратно усадил на стул:

– Не волнуйся, – успокаивающе произнёс он, – с Сергеем всё в порядке, его жизни ничего не угрожает, так – пара царапин. Пожалуйста, не нервничай, в твоём положении это вредно.

Савин бросил взгляд на заметно округлившийся живот девушки. Несмотря на растрёпанный вид, Лиза, как всегда, была хороша, и беременность лишь добавляла ей очарования и женственности.

– Ты уверен? Мне сказали, что там была засада и нескольких наших убили.

– Да, я абсолютно уверен, с Сергеем всё в порядке. Миллер только что прислал мне сообщение, уже совсем скоро Сергея доставят в госпиталь.

– Госпиталь? Ты же сказал, что у него лишь пара царапин.

Савин слегка растерялся, поняв, что сам себе противоречит.

– Это была метафора. В любом случае он жив и скоро будет дома.

Денис взял со стола стакан воды и вложил его в руку Лизы. Та молча выпила содержимое одним залпом.

– А теперь глубоко вздохни и постарайся расслабиться. Вспомни, как мы это уже не раз делали. Думай о ребёнке, сейчас для тебя это самое важное. И для Сергея, кстати, тоже.

Положив руку на живот, Лиза сделала всё, как он сказал. После нескольких глубоких вздохов девушке заметно полегчало. Она благодарно посмотрела на Савина, он улыбнулся в ответ.

Несмотря на пару заметных возрастных морщин на слегка округлившемся лице девушки, он видел в ней всё ту же дерзкую девчонку, какой она была двенадцать лет назад. Они познакомились, когда Лиза училась на последнем курсе полицейской академии, а Денис проводил занятия по боевой подготовке у её потока. Он сразу выделил её из числа остальных студентов – непреклонная и целеустремлённая, как и многие из сирот, она всегда шла напролом, несмотря ни на какие трудности, не стесняясь демонстрировать окружающим дикий характер и напористый нрав.

Их роман был стремительным и страстным, хоть и продлился совсем недолго. Само собой, отношения приходилось скрывать. Если бы в руководстве полиции или академии узнали об их связи, это стоило бы Савину карьеры, чего допустить он никак не мог.

Денис не помнил точно, в какой момент они решили расстаться, скорее всего после очередной глупой ссоры, когда Лиза далеко не в первый раз решила продемонстрировать свой крутой нрав. Пытаться перевоспитывать её было поздно. Каждый из них тянул одеяло лидерства на себя, чего второй позволить никак не мог. В итоге они просто разошлись, договорившись, как это часто бывает, «остаться друзьями». В обычной ситуации эти слова скорее всего так бы и остались словами, но вскоре после разрыва Лиза сообщила, что ждёт ребёнка.

– А что произошло на «Гермесе»? Я слышала, на них тоже напали давидианцы.

– Лиза, я не буду ничего говорить, пока сам во всём не разберусь. Ни к чему распространять непроверенные слухи, – Савин положил руку ей на плечо и вкрадчиво произнёс, глядя в глаза: – А сейчас я хочу, чтобы ты пошла домой и немного отдохнула. Ты меня понимаешь?

Лиза молча кивнула. Савин спросил:

– Сара уже знает, что случилось?

– Думаю, нет. Она сейчас в школе.

– Хорошо, не нужно ей ничего знать. Когда Сергей вернётся, сам всё расскажет, если захочет.

– А я смогу увидеть его в госпитале?

– Всё будет зависеть от его состояния. Я бы пока посоветовал тебе забрать Сару из школы. Как ты знаешь, слухи у нас быстро разлетаются, а я бы не хотел, чтобы она волновалась за отца.

Лиза понимающе посмотрела на Дениса, молча пропустив через себя всю ироничность его последней фразы. Сара не знала, что любимый дядя Дэн на самом деле и есть её настоящий отец. И Денис очень надеялся, что об этом факте больше никто никогда не узнает, ведь дочь была его единственным слабым местом. А он не мог позволить себе иметь слабости. К тому же он и так всегда оставался рядом и даже смог найти себе полноценную замену в лице старого друга. За последние пару лет девочка уже привыкла называть Сергея папой, и Дениса это более чем устраивало.

– Хорошо, как скажешь, – ответила Лиза, одновременно пытаясь подняться со стула.

Савин помог ей встать и, проводив до двери, сказал напоследок:

– Помни – дети, это самое дорогое, что у нас есть, только ради них мы и живём. Думай только о своих детях, а об остальном позабочусь я.

– Спасибо, Денис, – улыбнувшись, ответила Лиза. – Я очень рада, что ты у нас есть.

Глава 2. Сергей Калашников

Тьма медленно расступалась. Сергею казалось, будто кто-то поднёс к лицу яркую лампу, пытаясь насквозь прожечь его веки. Постепенно белёсая пелена расступалась, вырисовывая более чёткие образы. Минуту спустя он уже мог разглядеть редкие облака на фоне голубого неба. Где-то неподалёку гулким эхом раздавались знакомые голоса, но опознать он никого не смог. Собственного тела Сергей не чувствовал. Пытаясь напрячь онемевшие руки и ноги, он ощутил резкую боль в груди, будто между рёбер вонзили нож. Ему хотелось кричать, звать на помощь, но и этого он не мог сделать – губы и голосовые связки не слушались.

Небо слегка качнулось, затем ещё раз куда сильнее. Земля под ним содрогнулась. Кто-то совсем рядом крикнул:

– Аккуратней, чёрт возьми, не дрова везёшь. Один ещё живой.

Сергей попробовал собраться с мыслями и вспомнить, что с ним произошло. Обрывки памяти, перемешанные словно кусочки пазла, никак не хотели складываться в общую картину. Перед глазами возникло лицо Дэвиса. Кажется, они о чём-то говорили, потом сильный удар в грудь, его куда-то тащат, а потом темнота…

«Значит, меня подстрелили? – размышлял Сергей. – Да, так и есть. И Дэвиса тоже. И Тореса. И Маккинзи. Кажется, Миллер говорил, что они мертвы… Все они мертвы, а я жив… Я живой… А где рюкзак?! – внутри что-то вспыхнуло и на несколько мгновений сознание прояснилось. – Зараза, мой рюкзак! Он же был на мне, когда всё случилось. Точно. Я помню, как кто-то стягивал с меня лямки. Он наверняка где-то рядом. Он должен быть где-то рядом. Они же не могли оставить моё снаряжение там. Не могли… Не могли… Я должен найти свой рюкзак… Я должен… найти…»

Веки налились свинцом. Мысли путались, сознание медленно покидало его. Сергея вновь поглотила тьма.

Снова резкая боль в груди. Мир содрогнулся и наклонился влево, затем вправо. Сергей почувствовал, как кто-то навалился сверху. От пронзившей тело боли он непроизвольно издал сиплый хрип.

– Ой, простите, сэр, – раздался сверху молодой растерянный голос. – Я случайно. Это всё чёртовы ямы. Но скоро выйдем на асфальт.

Сергей приоткрыл глаза, его ослепило. Секунду спустя над ним навис тёмный силуэт человека, закрывший собой часть ослепительно-яркого неба.

– Где я? – еле слышно прохрипел Сергей.

– В повозке, вас эвакуируют в госпиталь, уже совсем скоро будем в городе. Как я понял, капрал Чернов чем-то вас накачал и приказал мне быть рядом.

– Ты кто?

– Луи… Простите, рядовой Паскаль, сэр, – робко ответил парень. – Стрелок-марксман первого звена. Мы с вами пересекались на построении перед началом операции. Я в вашей группе новенький, капитан Миллер взял меня к себе незадолго до…

– Рюкзак, – перебил его Сергей.

– Простите, что?

– Где… мой… рюкзак?

Парень бегло осмотрелся.

– Наверно, где-то здесь, в повозке. Мы закинули сюда все вещи, которые остались на месте перестрелки.

– Найди.

– Сэр, я не думаю, что сейчас стоит…

– Быстро, – натужно прохрипел Сергей.

– Да, сэр.

На пару минут Паскаль пропал из виду. Когда он вернулся в поле зрения Сергея, то держал перед собой небольшой штурмовой рюкзак оливкового цвета. На чёрной бирке, пришитой к внешнему карману, белым маркером было написано: «Сержант Калашников».

– Ты его открывал?

– Никак нет, сэр.

– Хорошо. Положи рядом со мной и проследи, чтобы никто в него не лазил.

– Есть, сэр, – Паскаль положил рюкзак рядом с головой Сергея.

– Что с моими людьми?

– Вы единственный выживший.

– Чёрт. Кто это был?

– Капитан сказал, что давидианцы.

– Их поймали?

– Нет, они скрылись до нашего прихода. Капитан бросился в погоню с несколькими людьми, но эти ребята ушли из посёлка на северо-восток через карьер, их там ждали лошади.

Вдруг Сергей почувствовал лёгкий укол в шею. Он перевёл взгляд на Паскаля, тот держал что-то в руках.

– Что за! – прохрипел Сергей, не скрывая злости. – Ты что творишь?

– Простите, сэр, но капрал Чернов приказал мне вколоть вам это, если вы придёте в сознание раньше времени.

Всего мгновение спустя губы онемели, и мир вокруг вновь потемнел.

* * *

Резкий запах аммиака ударил в нос. Сергей моментально пришёл в себя и принялся жадно глотать воздух. Кто-то положил ему руку на плечо.

– Спокойно, Сергей, спокойно, это всего лишь нашатырный спирт, – послышался успокаивающий женский голос. – Вы получили сильную запреградную травму, поэтому вашему отрядному медику пришлось накачать вас успокоительным и антишоковыми препаратами, чтобы стабилизировать состояние. Сейчас двигательные функции должны постепенно вернуться, но старайтесь резко не дёргаться, а то сделаете себе только хуже.

– Где я?

– В столичном госпитале.

Сергей открыл глаза и уставился на белый потолок. Поводив глазами, он понял, что находится в небольшой одноместной палате. Внутри было светло. Большие окна, светодиодные лампы на потолке, стены выкрашены в белый цвет. Всё это заметно добавляло объёма небольшому помещению. От правой руки отходила прозрачная трубка и поднималась к висящей над головой капельнице.

Послышался лёгкий кашель, будто кто-то пытался обратить на себя внимание. Сергей повернул голову. Рядом с койкой сидела невысокая стройная женщина с приятными азиатскими чертами, напомнившими ему лицо Лизы.

– Я доктор Лю, ваш лечащий врач, – она улыбнулась. – Как вы себя чувствуете?

– Грудь немного болит, справа, – ответил Сергей. Голос вернулся к нему, хоть и звучал довольно слабо.

– Неудивительно. У вас на груди гематома и два ребра сломаны, так что придётся какое-то время полежать здесь. На вас сейчас компрессионный корсет, советую его пока не снимать.

– Чёрт. Это надолго?

Её губы расплылись в добродушной ухмылке.

– Будь вы каким-нибудь чернорабочим или другим цивилом, то провалялись бы тут минимум неделю, а то и две. Но поскольку вы гвардеец, к тому же получили ранение в бою, а не в результате собственной халатности, ваш лимит на регенератор увеличен в четыре раза, так что через пару дней мы вас выпишем.

Сергей облегчённо выдохнул.

– А что с моими глазами? Кажется, наш медик говорил…

– За это не беспокойтесь, все осколки мы уже извлекли. На лице может остаться пара небольших шрамов, но сильно заметно не будет.

– Это радует, не хотел бы своим видом напугать дочку.

– Тут с вами хотел пообщаться один офицер, кажется, из штаба гвардии. Собственно, поэтому мне и пришлось привести вас в чувство столь неприятным способом. На всякий случай уточню – вы в состоянии поговорить с ним?

– Вроде да, – ответил Сергей неуверенно.

– Хорошо, я позову его.

Она успела сделать пару шагов в сторону двери, как Сергей её остановил:

– Погодите, доктор Лю. А где мои вещи?

– Ваша одежда в комнате хранения. Вы получите её после выписки. Если нужно будет выйти из палаты, можете надеть больничную пижаму, она в шкафу.

– А моё снаряжение? У меня был с собой небольшой рюкзак…

– Точно не знаю, скорее всего его забрали другие гвардейцы.

– А вы не могли бы на всякий случай проверить у себя? Может, рюкзак лежит вместе с одеждой. Просто в нём… – Сергей на секунду замешкался, – подарок для моей дочери, не хотелось бы его потерять.

Доктор Лю тепло улыбнулась:

– Хорошо, я обещаю посмотреть. Что-нибудь ещё?

– Нет, это всё.

Она кивнула на прощание и вышла в коридор, прикрыв за собой дверь. Сергей откинулся на подушку и уставился в потолок.

«Надеюсь, штабник хочет обсудить со мной детали перестрелки, а не содержимое рюкзака. – Сергей глубоко вздохнул. – Но если кто-то додумался заглянуть внутрь и передал содержимое в особый отдел, тогда у меня определённо проблемы».

Дверь распахнулась. В проёме показался высокий мужчина лет пятидесяти. Сергей не видел его раньше, но осанка и выправка выдавала в нём военного с первой секунды. Аккуратно подстриженные усы и хорошо уложенные волосы определённо добавляли ему офицерской стати. В руках он сжимал папку для документов.

Сделав несколько шагов, он обратился к Сергею:

– Сержант Калашников? – Его речь звучала слегка заискивающе, но при этом вполне естественно. – Я майор Фишер, новый начальник особого отдела гвардии.

Он слегка улыбнулся и сел на стул рядом с койкой.

– Как ваше самочувствие? – добавил он, доставая из папки тетрадь с ручкой.

– Бывало и лучше, сэр, – Сергей старался звучать чуть более позитивно, нежели чувствовал себя на самом деле в компании особиста.

– Не сомневаюсь в этом, сержант. Доктор Лю сказала, что вы быстро идёте на поправку. – Фишер раскрыл тетрадь и принялся искать нужную страницу. – Я бы с удовольствием дождался вашей выписки и перенёс эту беседу в мой кабинет, но оперативная обстановка требует незамедлительных действий с моей стороны. Надеюсь, вы меня понимаете.

– Конечно, сэр. Правда, не уверен, что смогу чем-то помочь, всё произошло так быстро… Думаю, капитан Миллер расскажет намного больше.

– Насчёт этого не волнуйтесь, мы с ним уже пообщались.

Фишер несколько раз щёлкнул авторучкой, перечитывая какие-то записи, после чего протянул тетрадь Сергею.

– Ознакомьтесь, пожалуйста, и дополните своими словами, если потребуется.

Сергей приподнялся, прижимаясь спиной к подушке кровати. Компрессионный корсет изрядно мешал. Он протянул руку и взял тетрадь. На странице чернели нестройные печатные буквы, выведенные рукой капитана Миллера. До блэкаута мало кому требовалось умение писать от руки. Гвардейцы «Рубежа», выросшие с голосовыми помощниками и экранными клавиатурами, ненавидели заполнять отчёты. Страшно даже представить, сколько Миллеру потребовалось времени, чтобы написать всё это. Капитан во всех подробностях описывал ход недавней операции, начиная с момента выхода группы «Дельта» с оперативной базы «Звезда» и заканчивая уликами, собранными его людьми на месте засады. Сергею потребовалось несколько минут, чтобы всё прочитать.

– Мне особо нечего добавить, – произнёс он задумчиво. – Вроде всё было именно так, как здесь написано.

– Ага, – удовлетворённо произнёс Фишер, забрал у Сергея тетрадь и продолжил протокольным тоном: – То есть вы подтверждаете, что капитан Миллер в нарушение раздела семь боевого устава направил мобильную группу «Дельта» в посёлок Квейрис, вместо того чтобы вызвать отряд зачистки. Всё верно?

Сергей озадаченно уставился на Фишера. Кто-то из засады расстрелял его звено, убив трёх человек, а этого особиста беспокоит лишь правомерность действий Миллера? Бред какой-то. С другой стороны, то, что он ничего не спросил про рюкзак, уже было хорошим знаком. Значит, никто пока не добрался до его содержимого или как минимум решил пока об этом помалкивать.

– Сержант Калашников, вам понятен мой вопрос? – повторил Фишер, не дождавшись ответа.

– Да, сэр, понятен.

– Тогда ответьте, пожалуйста. Вы подтверждаете, что капитан Миллер нарушил раздел семь боевого устава, запрещающий мобильным группам заниматься зачисткой населённых пунктов, не имея при себе соответствующей экипировки?

– Сэр, я не уполномочен давать оценку действиям командира, – ответил Сергей таким же протокольным тоном. – Моя задача выполнять его приказы, а не задумываться над тем, чему они там противоречат. – Он слегка повысил голос. – И вообще, какое это имеет отношение к инциденту? Давидианцы устроили нам засаду на нашей же территории, а вы вместо того, чтобы заниматься их поимкой, выясняете, какие разделы устава нарушил капитан.

Майор Фишер вновь надел маску дружелюбия.

– Сержант, я понимаю, вы не хотите подставлять своего командира, но на самом деле вам не о чем беспокоиться, – сказал особист с улыбкой. – Капитан Миллер сам во всём сознался, вы только что прочитали его показания. Так что ваше подтверждение – всего лишь формальность, которая ни на что не влияет. Вы меня понимаете?

– Понимаю.

– Тогда давайте закончим с этим вопросом и перейдём к следующему. Вы подтверждаете, что капитан Миллер…

– Хорошо, хорошо, – перебил его Сергей. – Подтверждаю. Вы довольны?

– Более чем.

Фишер вновь улыбнулся и сделал очередную пометку в тетради.

– Так, с этим мы разобрались, идём дальше, – особист перевернул страницу. – Что вы помните из событий, произошедших непосредственно в момент инцидента?

– Вы про расстрел моего звена?

– Да.

– Честно говоря, воспоминания обрывочные. Мой заместитель капрал Дэвис заметил движение в том здании на перекрёстке. Я приказал остановиться и сразу вызвал по рации капитана, чтобы уточнить дальнейшие действия. Как я понял, Дэвис решил получше рассмотреть предполагаемую цель через штурмовую оптику и направил автомат в сторону подозрительных окон. Ну а пару секунд спустя ему снесло полголовы, а меня ранило в грудь. Дальше всё как в тумане.

– То есть вы считаете, что противник открыл огонь первым?

– Что значит «я считаю»? Так и было на самом деле.

– Вы точно уверены, что первый выстрел сделал именно противник? Может, капрал Дэвис увидел в окне вооружённых людей и машинально нажал на спуск, а давидианцы только защищались?

– Да что за чушь вы несёте?! – Сергей заметно повысил голос. – Нас атаковали на нашей территории, а вы пытаетесь выяснить кто стрелял первым? Хотите свалить всю вину…

– Сержант, успокойтесь, – в приказном тоне оборвал его Фишер, остатки дружелюбия вмиг испарились с его лица. – В вашем состоянии волноваться вредно, а уж меня-то точно злить не стоит.

Сергей затих. На несколько секунд в комнате воцарилась тишина, и только сейчас Сергей заметил, что его левая рука некоторое время непроизвольно подрагивает. Он аккуратно спрятал её под одеяло. Особист продолжил:

– Я понимаю ваше негодование, но тем не менее прошу относиться к моим вопросам максимально хладнокровно и непредвзято, от этого зависит очень многое. На самом деле ситуация не такая уж однозначная, как вам кажется, поэтому выслушайте меня, пожалуйста. Хорошо?