Текст книги "Я есть жизнь"

Почему без борьбы никак?

На границе тучи ходят хмуро…

Танкисты

Да просто потому, что одна из задач Жизни – сохранить саму себя в таком недружественном месте, как наша планета. Сейчас в благоустроенной квартире, куда службы доставки привозят все необходимое для комфортного бытия, Земля кажется нам вполне сносным местом. Но чтобы нам так стало казаться, потребовались миллиарды лет непрерывной борьбы. Даже воздух, которым мы сейчас дышим, является результатом битвы первых форм жизни со средой обитания. Чтобы шоу с названием «Жизнь» продолжалось, новые жертвы требуются постоянно.

Жизнь ведет непрерывную борьбу со средой и готовится к любым вызовам. А для этого ей надо, чтобы более мелкие структуры, из которых она состоит, были максимально живучи и разнообразны. И желательно, чтобы они были представлены во всех уголках нашей планеты.

Жизнь устроена так, что каждое ее проявление имеет видимые границы. Одни клетки собраны в границах тела моржа, другие – в границах тела человека. Границы эти устанавливает сама жизнь с целью посмотреть, как данный образец проявит себя «в полях».

Если проявит неэффективно, она подкорректирует его следующие версии. На одних опытных образцах она тестирует полезность ветвистых рогов, на других – непромокаемость шерсти, на третьих – мощные мышцы, на четвертых – развитый мозг. Этот процесс называется эволюцией и не прекращается никогда.

Внутри тела мы обнаружим разные органы и системы, которые тоже имеют свои границы, если зайти еще дальше, можно обнаружить клетки, затем то, из чего состоят клетки и так далее. Каждая более мелкая структура также будет иметь свои границы.

Если отправиться в другую сторону и начать укрупнять, то можно обнаружить, что у тела есть территория, которую оно считают своей (собака, грызущая кость, очень хорошо ее обозначает). И у группы отдельно взятых тел есть территория, которую они считают своей (стадо слонов, львиный прайд или компания Young and ambitious). И даже у жизни как явления есть границы – атмосфера планеты Земля с одной стороны, и магма – с другой.

Любая форма жизни – от самой мелкой до самой крупной – свои границы защищает. А если она этого не делает, то, как правило, перестает существовать в виде самостоятельной единицы.

Защита границ происходит двумя путями: бегством или агрессией. Цель защиты – увеличить дистанцию с агрессором до приемлемой и восстановить свои права на занимаемую территорию.

Внутри организма защиту осуществляет иммунная система, снаружи – клыки, рога, крылья, ноги и хвосты. У некоторых видов есть хорошо подвешенный язык и умение трактовать в свою пользу нормы и правила.

Попытки нарушения границ происходят постоянно и на всех уровнях и бывают как минимум двух видов:

1. Втереться в доверие (очаровать)

В русских сказках эту стратегию часто использует лисичка: «Я много места не займу, сама лягу на лавочку, хвостик – под лавочку…»

2. Вломиться

Ярчайший пример данной стратегии – сказка «Три поросенка»: «И только когда волк дунул в пятый раз, дом зашатался и развалился. Одна только дверь некоторое время еще стояла посреди развалин…»

После того как защита преодолена, агрессор делает то, что ему требуется. Вирус создает множество копий самого себя. Паразит потребляет ресурсы. Захватчик устанавливает свои правила и выкачивает ресурсы.

Границы нарушаются постоянно не потому, что кто-то плохой. А потому, что жизнь так устроена. В этом ее суть, которая имеет устоявшееся название – «Естественный отбор». Жизнь создает разные формы вовсе не для того, чтобы они жили друг с другом в гармонии. Она ищет наиболее эффективный образец. А самый эффективный образец – такой, который пережил всех остальных.

Гармония жизни заключается не в том, что зебры и львы вместе водят хороводы, а в том, что каждое новое изобретение льва зебра уравновешивает своим апгрейдом и гонка вооружений продолжается. Жизнь – это бесконечная борьба.

Отсюда выводы:

1. Жизнь создала нас в определенных границах и хочет, чтобы мы эти границы защищали (каждый свои).

2. Отказываться от защиты своих границ – значит отказаться от своей биологической индивидуальности и позволить другим формам жизни растащить себя на запчасти, из которых пересоберут что-то новое.

3. Если кто-то уже законопатил в ваш мозг убеждение, парализующее вашу способность вести себя как самостоятельная форма жизни, а вы еще пожить планируете, – найдите эту «лисичку» и выгоните ее вон.

Битвы титанов

Разберись, кто ты: трус

иль избранник судьбы,

и попробуй на вкус

настоящей борьбы.

В. С. Высоцкий

Идея двух противоположных начал, порождающих все в нашем мире, зародилась в незапамятные времена. Мы знаем ее под разными именами – Инь и Ян, закон полярности Гермеса Трисмегиста, диалектический закон единства и борьбы противоположностей. Но, несмотря на разные названия, суть концепции одна – в основе любого явления лежат две противоположные силы, неразрывно связанные между собой и дополняющие одна другую.

Эти противоположности притягиваются друг к другу и не могут существовать одна без другой. Активность и пассивность, мужское и женское, третий закон Ньютона, расширение Вселенной и гравитация, Бог и Дьявол.

Невозможно идентифицировать Добро, если нет Зла, и не существует никакого «Хорошо» без «Плохо».

В мире животных фундаментальное противоречие – наличие двух полов – мужского и женского, которые из-за разности интересов находятся в постоянном конфликте, но при этом жить друг без друга не могут.

У некоторых видов противоречия приводят всего лишь к разводу, дележу имущества и потомства, у других все гораздо серьезнее. Некоторым видам передача наследственной информации вполне может стоить жизни.

Женское начало в живой природе – это, как правило, про воспроизведение потомства и заботу о нем, что может принимать весьма причудливые формы. Так, суринамская пипа выращивает детей в своей спине, из которой готовые к рождению дети выбираются наружу, оставляя после себя лунки в теле матери. Паучихи вида Stegodyphus dumicola в деле заботы о детях идут еще дальше и позволяют отпрыскам себя съесть. Поэтому, если вы по-настоящему заботливая мать, а кто-то говорит вам, что беспокойство о сорокалетнем мальчике – это уже слишком и пора бы ему научиться жить самостоятельно, – не верьте. В природе не бывает никакого «слишком». А если будут упорствовать, расскажите им о самке гигантского тихоокеанского осьминога, которая заботится о сотнях тысяч своих детей (от 120 до 400 тысяч), никуда не отлучаясь, пока не умрет от истощения.

Мужское начало, как правило, связано с передачей генетической информации о силе, ловкости, скорости, выносливости и прочих полезностях. Быстрее, выше, сильнее – вот достойное направление приложения сил настоящих самцов. Первый парень на деревне, главный бабуин в стаде, самый ловкий строитель домика для будущего потомства, самый красивый, самый голосистый, в общем, самый-самый.

Как определяется самый «самый»?

Для этого у самцов существует два популярных способа:

– Прямой, он же – «пробить с левой».

– Окольный – устроить конкурс профессионального мастерства или выставку современного искусства.

Братья наши меньшие по царству животных обычно используют какой-то один проверенный временем способ. Моржи и другие стадные обычно идут простым путем и «пробивают с левой». В сезон спаривания «царь горы», он же доминантный самец, вынужден каждые 20—30 минут объяснять конкурентам, кто будет оплодотворять гарем. К концу сезона этот титан зачастую так изможден, что у него не остается сил уплыть вместе со всеми и он тихо помирает на берегу океана с чувством огромного удовлетворения от проделанной работы. Думаю, настоящие трудоголики хорошо его понимают.

Павлины ценят искусство и организуют выставки, на которых заинтересованные ценители могут увидеть, кто разбирается в прекрасном, а кто занимается мазней и не сечет в золотом сечении.

Синеголовая великолепная райская птица специализируется на ландшафтном дизайне. Самец находит подходящий участок леса и тщательно его готовит, убирая все лишнее, чтобы подчеркнуть значимые доминанты и сделать композицию максимально гармоничной и милой глазу будущей миссис синеголовой.

Некоторые виды рыб для привлечения партнерши соревнуются в строительстве гнезда, а их более развитые двуногие потомки ваяют коттеджи и особняки в пригородах.

К слову, о нас, двуногих потомках. В борьбе за место самого «самого» человек не ограничивается какой-то одной стратегией. Мы можем все, что делают другие звери, и даже немного больше. Мы же умные.

Человек давно уже опередил моржа, придумав десятки видов боевых искусств. Победил павлина, демонстрируя со сцены хорошо проработанную заднюю дельту и восемь кубиков пресса. И морально растоптал особняком в 6 тыс. м. кв. с системой «умный дом» колюшку с ее примитивным домиком из водорослей.

Защищая интересы своих детей, наш вид при необходимости способен травить конкурентов ядами, как это делают насекомые, пресмыкающиеся и членистоногие. Может организовать массовую резню, как это принято у сурикатов, уничтожающих до пятой части себе подобных в междоусобных войнах за территорию. Способен передавать заботу о своем потомстве другим, подобно кукушкам, откладывающим яйца в чужие гнезда, или мухам Tachinidae, делающим то же самое в мире насекомых. И так же, как пчелы и муравьи, мы способны совместно воспитывать подрастающее поколение, распределяя обязанности между членами сообщества.

Как бы некоторым из нас ни хотелось откреститься от наших далеких родственников, даже простое наблюдение за их жизнью позволяет обнаружить больше сходств, чем различий. Наши базовые стратегии в части выживания и размножения отличаются лишь продуманностью деталей. Благодаря развитому головному мозгу мы смогли изучить и усовершенствовать приемы других живых существ и стали самыми опасными хищниками на планете.

Теперь мы не просто показываем группе самок, кто сильнее, мы собираем стадионы и транслируем состязание на весь мир. Домик, построенный для привлечения самки, должен быть полкилометра высотой, а брачный танец таким, чтобы для его исполнения требовались десятки лет тренировок.

Мы стремимся к тому, чтобы уничтожение себе подобных производилось нажатием одной кнопки, но с сохранением целостности внутренних органов для последующей их пересадки выжившим.

Мы очень сообразительные животные. Правда, несмотря на сообразительность, цели и задачи у нас остались прежние – выживание и размножение. И все, чем мы как вид занимаемся, – это, по сути, совершенствование способов отжатия ресурсов и обеспечение будущего доступа к этим ресурсам своему потомству. Сдерживающих наш вид факторов почти не осталось. Мы истребили всех, кто нас мог остановить. И это, если вернуться к началу главы, новость не очень позитивная.

Мир, в котором мы живем, устроен так, что любую силу уравновешивает другая сила. До сих пор не было такого, чтобы чье-то доминирование на планете длилось вечно. Поэтому если мы продолжим делать то, что делаем, то с высокой долей вероятности кто-то или что-то нас уравновесит и начнется новый виток эксперимента под названием «Жизнь».

Причем Жизнь такой порядок вещей вполне устраивает. Проблемы нашего вида – это исключительно проблемы нашего вида (ну, может, еще десятка зависимых от нас существ). И если мы вдруг вымрем, то для Жизни на планете Земля это будет всего лишь еще одно вымирание, после которого Homo Sapiens будет признан тупиковой ветвью развития, а его место через пару миллионов лет займут, например, кенгуру или тихоходки. Таких тупиковых ветвей только среди гоминид было несколько, а в целом количество не доживших до наших дней видов живых существ исчисляется сотнями тысяч или даже миллионами.

Хотя, знаете, положа руку на сердце, давайте признаемся сами себе, что нас не слишком волнует такая далекая перспектива. Нам бы ипотеку закрыть, экзамены сдать, детей выучить и отправить в самостоятельное плавание, хорошо отдохнуть в отпуске, не болеть и чтобы «за это ничего не было». Даже происходящая прямо сейчас война волнует не всех, что уж говорить о туманных перспективах потенциального вымирания. Нам бы что-то такое, чтобы прямо сейчас победить в конкурентной гонке за место под солнцем. Как стать самым-самым максимально быстро, без предоплаты и СМС, с гарантией возврата денег и желательно ничего при этом не делая. Вот вопрос, достойный приложения усилий каждого человека!

Ответ на этот вопрос ищут лучшие умы с основания времен, и если к ним ненадолго присоединиться, то можно обнаружить, что мотивация, заложенная природой, работает с гарантией и всегда. Это, конечно, не совсем тот ответ, который устроит среднестатистического сапиенса, но уже кое-что.

Искусственные способы побуждения к действию

Побуждение к действию, или мотивация – это такой физиологический процесс, который управляет нашим поведением, задавая его направленность. Некоторая группа нейронов под воздействием психических и физиологических факторов приходит в состояние возбуждения, и вот уже руки сами тянутся к кусочку тортика, или возникает непреодолимое (хотя иногда и преодолимое) желание познакомиться поближе с существом противоположного пола.

В бизнесе часто путают мотивацию и стимулирование, называя разного рода системы штрафов и поощрений системами мотивации. Мотивация всегда возникает внутри человека и происходит, когда мы начинаем желать что-то сделать. Если мы что-то делаем под воздействием внешних стимулов, это стимулирование. Стимулирование – тоже способ побуждения к действию, и грань здесь весьма тонкая. Очень часто можно обнаружить, что сегодня нам совершенно искренне хочется делать то, что еще вчера мы делали только из-под палки. Поэтому с течением времени любое внешнее стимулирование вполне может стать внутренней мотивацией.

Стимул (лат. stimulus – палка погонщика ослов или острый металлический наконечник на шесте, которым погоняют буйвола (быка)). Если надо придать импульс физическому телу, вы берете стимул и втыкаете его в мягкое место этого самого тела, переводя его из состояния покоя в состояние активности. На этом механизме построены все без исключения рабовладельческие системы прошлого и настоящего. В былые годы стимул часто выглядел как копье, которым одни люди гнали других на арену Колизея, или как кнут, которым лупили гребцов на галерах, или как автомат, под дульным срезом которого миллионы представителей нашего вида делали немного богаче других его представителей.

В более мягком виде стимул в виде вымоченных деревянных прутиков применялся для наказания детей. В виде резинки для скрепления купюр, надетой на запястье, его до сих пор применяют представители условно-рефлекторных подходов в психологии, щелкая себя по руке оттянутой резинкой в качестве негативного подкрепления при совершении нежелательных действий.

Стимулирование методом прямого физического воздействия, особенно в краткосрочной перспективе, является достаточно эффективным способом заставить что-то делать себя и других. Однако оно требует постоянного контроля и в долгосрочной перспективе работает хуже, чем методы, основанные на внутренней мотивации. Именно поэтому массовое применение рабского труда было заменено на более прогрессивные формы эксплуатации человека человеком.

В наши дни тыкать палкой или автоматом в других считается моветоном, хотя этот способ никуда не делся. Гораздо большей популярностью пользуются методы побуждения, основанные на страхе и чувстве вины.

Страх – эмоция, основанная на прошлом негативном опыте, которая мобилизует организм для реализации избегающего поведения (убегания). Биологическая основа страха – инстинкт самосохранения, то есть свойство врожденное. Однако сами страхи имеют условно-рефлекторный характер и формируются в процессе жизни под воздействием полученного опыта.

Александр Иванович Захаров в своей книге «Дневные и ночные страхи у детей» отмечал, что новорожденный ребенок реагирует на опасность рефлекторно. Так, при приближении к десятидневным младенцам большого предмета они широко раскрывают глаза, откидывают голову и выставляют руки. Такая же рефлекторная защита – цепляние новорожденного за мать при первом купании. При резком звуке или ярком свете малыш вздрагивает, часто моргает, зажмуривается и вскидывает руки.

При нормальных условиях развития такие рефлекторные формы реагирования на опасность обычно сходят на нет в течение первых шести месяцев жизни ребенка. Дальше все большую роль в формировании страхов играет жизненный опыт, поскольку, начиная со второй половины первого года жизни, мы начинаем активно исследовать окружающий нас мир и этот самый опыт получать.

В 3—4 года мы боимся одиночества, темноты и замкнутого пространства. В 5—6 лет – катастроф, войн и медицинских процедур. Ну а в 30—40 уже можно бояться бессмысленности собственной жизни или того, что о тебе подумают другие…

Как и любой условный рефлекс, страх надо в психику методично внедрять. Поэтому каждый ребенок должен с самого детства знать, к чему приводят прогулки в одиночестве с пирожками через лес, причинение ущерба чужому пряничному домику и игнорирование распоряжений родителей.

Формирование картины мира, от которой становится жутковато, – это негативное подкрепление через напряжение тела, изменение частоты пульса, дыхания, артериального давления и изменения работы пищеварительной системы.

Позитивное подкрепление заключается в том, что каждый раз, отказываясь идти через лес, откусывать кусочек чужого пряничного домика и нарушать запреты, мы испытываем состояние, которое можно описать как облегчение. Мышцы расслабляются, дыхание и давление нормализуются, нам становится легко и хорошо. Так мы учимся уходить от страданий к удовольствиям, отказываясь от действий, которые кажутся опасными.

Подросшим детям для формирования новых страхов показывают криминальную хронику, стихийные бедствия, новости экономики и разного рода аналитические (и не очень) передачи, в которых эксперты мирового уровня обсуждают заговоры теневого правительства и массовое чипирование. Цель та же – вы должны делать то, что говорят, и не нарушать запреты.

Если у подросших детей есть деньги, очевидно, что они должны их потратить на огнестрельное оружие, системы безопасности, страховки, документы об образовании, экологически чистые огурцы и автомобили, получившие 5 звезд Euro NCAP. А если что-то осталось, инвестировать в пенсионные накопления, чтобы не умереть от голода после шестидесяти пяти.

Страх – один из эффективнейших способов управления поведением и мощнейшее побуждение живых организмов к действию или бездействию. И сила его в том, что опирается он на врожденный механизм инстинкта самосохранения, чьи изначально полезные свойства умные люди стали использовать несколько не по назначению.

Второй популярный метод принудить другого сделать то, что нужно тебе, – вина.

Вина, чувство вины, угрызения совести – это одно и то же. В этот же флакон можно добавить стыд (несмотря на то, что у него немного другое определение). С точки зрения побуждения к действию разница в определениях практической ценности не имеет.

Все перечисленное в целом определяется как психическое отношение лица к совершаемому действию, бездействию или его последствиям. И отношение это должно обязательно обеспечивать неприятные, а лучше мучительные ощущения в теле. Это важно!

Мучительность ощущений отбивает желание повторять то, что эти ощущения вызвало. Именно психические страдания делают вину и ее производные эффективнейшим инструментом управления человеческим поведением через негативное подкрепление. Чистая наука от академика Павлова!

Как это работает, мы все прекрасно знаем, особенно если ваше взросление проходило во времена СССР. Почти в каждом советском фильме, где каким-то образом показывались отношения между детьми и родителями, обязательно звучали фразы: «И не стыдно тебе?», «Посмотри, до чего мать довел!», «Э-эх, совести у тебя нет…».

Развитая совесть, грызущая ее носителя, была основой воспитания советского человека.

Посмотрите любое кино, созданное в нашей стране до 1980 года. Любое, где показаны отношения индивида и коллектива. Красной нитью в советском искусстве проходит идея перевоспитания коллективом, когда в тунеядце важно активировать программу вины, чтобы он все осознал и поменял свое недостойное поведение. Идеологи коммунистической партии не были изобретателями данного подхода. Они взяли то, что до них прекрасно работало сотни лет, и просто поменяли ритуалы.

Инсталляция чувства вины в организм отдельно взятого человека занимает довольно продолжительное время. Трудность этого метода в том, что дети рождаются не обремененными совестью и поэтому в «заводских настройках» грызть их некому. А значит, надо им помочь извне.

На уровне родителей это происходит примерно так. Как только чадо совершает что-то, с точки зрения общества или родителей недопустимое, а быстрый путь в виде «подзатыльника» по каким-то причинам неприменим или уже не срабатывает, мама начинает первый акт трагедии: компресс на лоб, демонстративное глотание чего-то из бутылочки, активация состояния, близкого к оставлению этого бренного мира. Задача папы в этот момент простая – играть роль благодарного зрителя и произносить заклинание: «Посмотри, до чего ты мать довел!» А мама такая (голосом умирающего лебедя): «Дорогой, я пойду полежу, а вы что-нибудь сами приготовьте…»

Срабатывает, как правило, не с первого раза, но постепенно до ребенка начинает доходить, что причиной предсмертного маминого состояния является именно он. Являясь существом, полностью зависящим от родителей, ребенок на очень глубинном уровне понимает, что от хорошего отношения мамы зависит его физическое выживание.

Бессознательное ребенка начинает ему подсказывать: «Прекрати так себя вести, дебил! Иначе, клянусь всеми твоими не выжившими предками, закончим мы с тобой жизнь с той стороны от входа в пещеру». А чтобы маленький человечек лучше соображал, организм выделяет коктейль гормонов, результат действия которых воспринимается как чувство вины и стыда.

И пока более прямолинейные, не любящие окольных путей папы верят в силу исцеляющего подзатыльника, более мудрые мамы понимают, что придет то время, когда мальчик вырастет и подзатыльник можно будет получить уже в обратную сторону, поэтому выбирают более долгий, но и более надежный способ. Как выразились бы строители капитализма, «мамы совершают долгосрочные инвестиции».

С каждой следующей итерацией мама постепенно снижает накал трагедии, и через несколько лет ей уже достаточно просто грустно улыбнуться, чтобы внутри ребенка проснулось знакомая мысль: «Вот я мудак, опять маму расстроил».

И невдомек ему, бедному, что маленький ребенок не в состоянии расстроить большую маму. Более того, вообще нет на свете такой силы, которая могла бы другого человека расстроить, обидеть или разозлить. Эти состояния в 100% случаев являются результатом выбора самого человека и никак иначе. Но ребенок практически ничего не может противопоставить такой интервенции в силу неразвитости своего мозга. Поэтому умные родители куют чувство вины до появления у чада зачатков критического мышления.

На уровне государства с инсталляцией вины хорошо справляется религия. Как гарантированно сделать виноватыми вообще всех? Надо взять базовые настройки человека (секс, еду и доминирование) и создать правила, по которым заниматься сексом можно только иногда и только с теми, с кем разрешил святой отец, и только богоугодным способом. Объявить вне закона неумеренное потребление пищи и провозгласить скромность и смирение главными добродетелями.

Дача воинской присяги, клятва пионера, кодекс строителя коммунизма – это все о том же. Для будущего управления через чувство вины и стыда обязательно нужны правила, которые ни в коем случае нельзя нарушать.

– Видишь яблоко?

– Вижу.

– Не вздумай откусить от него!

– Э-э-э, а зачем ты мне его вообще показал, если не хотел, чтоб я его пробовала?

– Понимаешь, жизнь – сложная штука…

Современная мода на эффективность использует те же методы, меняются только заповеди и дизайн ритуалов. А основа такая же, как и 2000 лет назад: стыд и вина, только вызываются они теперь не нарушением религиозных догм, а пропуском занятий в спортзале или неэффективным использованием времени.

Страх и вина – очень эффективные и полезные инструменты управления как на уровне государства, так и у отдельно взятой семьи. Это как раз те способы, которые позволяют внешнее стимулирование перевести во внутреннюю мотивацию. Погонщик в какой-то момент становится ненужным, поскольку его функцию начинает выполнять сам «ослик».

Главный минус этих методов для отдельно взятого индивида заключается в том, что они чаще всего ведут человека не на вершину социальной иерархии, а к ее подножию. Не к состоянию творца своей жизни, а к роли исполнителя желаний других.