Текст книги "Война, которую назвали «странной»"

Хорошо помню визит Невилля Чемберлена в мою дивизию. Это было 16 декабря 1939 г. После завтрака он отвел меня в сторону и сказал мне так тихо, чтобы никто не мог нас услышать: „Я не думаю, чтобы немцы имели какое-либо намерение атаковать нас“»[30]30
  В. Montgomery. The Memoirs. London, 1958. P. 58.


[Закрыть].

На Западном фронте было спокойно. Отпуска, временно прекращенные 4 января 1940 г., были вновь разрешены с 16 марта.

Остерегайтесь увечий во время катания на лыжах с гор – предупреждало английское командование офицеров-отпускников. Других увечий не предвиделось.

Между тем во Франции одни начинали забывать, что идет война с Германией, другие полагали, что война вот-вот окончится. Бездействие рождало состояние безразличия. Что это за война? Из-за чего она? В чем собственно говоря дело? Не правда ли, какая странная война?

Так родился этот термин. Подхваченное журналистами выражение «странная война» прочно вошло в историю и сохранилось до сих пор. Да и как было не считать эту войну «смешной» или «странной», когда за четыре первых месяца войны французские потери на суше, в воздухе и на море составляли 1433 человека, а англичане потеряли на суше троих человек[31]31
  См.: Дж. Фуллер. Вторая мировая война 1939–1945. М., 1956. С. 78.


[Закрыть].

Экономическая блокада

Но так обстояло дело не только на Западном фронте. Такова была линия во всех вопросах, касающихся войны. Политические руководители Англии (ас ними были согласны и французские руководители) считали, что на первом этапе войны ее главным орудием должно быть экономическое наступление союзников против Германии. Они полагали, что таким путем Германию, страну с весьма напряженной экономикой, удастся «убедить», что выиграть войну она не может. В результате в Германии произойдет внутренний переворот. «Экстремисты» во главе с Гитлером будут отстранены, а на смену им придут «умеренные» (в Англии и Геринга считали умеренным!), с которыми можно будет прийти к полюбовному соглашению. Эта точка зрения, прикрывавшаяся пустыми фразами о враждебном отношении к нацизму, была следующим образом выражена британским премьер-министром Н. Чемберленом: «Пока Гитлер не сойдет со сцены и пока не рухнет нацистская система, мира быть не может. Но то, на что я надеюсь, не есть военная победа, возможность которой представляется мне весьма сомнительной, но крушение внутреннего фронта в Германии. Для этого необходимо убедить немцев, что они не смогут выиграть войну… Исходя из этого, необходимо оценивать всякое действие с точки зрения его возможного влияния на умонастроение немцев»[32]32
  Keith Fei ling. The Life of Nevil Chamberlain. London, 1956. P. 418.


[Закрыть].

На штабных совещаниях Англии и Франции в апреле 1939 г. было решено, что экономическое наступление будет состоять из двух взаимодополняющих частей: экономической блокады и интенсивных бомбардировок главных экономических районов и коммуникаций Германии с воздуха. Однако еще до начала войны второй важнейший элемент экономического наступления – массированные бомбежки – отпал. 22 августа 1939 г., когда война между Германией и Польшей уже считалась неизбежной, комитет начальников штабов отдельных родов войск издал соответствующую инструкцию, по существу запрещавшую бомбежки Германии. После первых десяти дней войны этот вопрос был рассмотрен вновь и действие запрета подтверждено.

Английский вице-маршал авиации Э. Кингстон-Макклори свидетельствует: «В течение всего периода странной войны в Европе передовой ударной авиагруппе не разрешалось производить налеты на Германию; она занималась разбрасыванием листовок, так как противовоздушная оборона Франции была слабой и французское правительство выступило против проведения нами бомбардировочных операций. Наше бездействие можно объяснить также и тем, что командование нашего флота хотело бы сохранить силы бомбардировочной авиации для действий против немецкого флота, а командование армии желало бы в максимальной степени использовать их для поддержки сухопутных войск. Кроме того, была получена просьба Рузвельта не начинать бомбардировок с воздуха. Но решающим фактором было то, что военный кабинет ни в коем случае не соглашался взять на себя инициативу начала в этой войне бомбардировок с воздуха»[33]33
  Э. Дж. Кингстон-Макклори. Руководство войной. М., 1957. С. 107.


[Закрыть].

Решительно выступал против бомбежек Германии не кто иной, как сам английский министр авиации Кингсли Вуд, известный своей откровенной поддержкой мюнхенского курса. Кингсли Вуд принадлежал к узкому кругу «мюнхенцев», к так называемой клайвденской клике.

Известный деятель консервативной партии, неоднократно занимавший министерские посты, Л. Эмери пишет в своих мемуарах: «5 сентября (т. е. через два дня после объявления Англией войны Германии. – А.Н.) я предложил министру авиации Кингсли Вуду, чтобы мы, учитывая нехватку леса в Германии, попытались поджечь Шварцвальд. Я был полностью подготовлен к ответу, что имеются возражения технического порядка или что есть другие, более ценные и, с военной точки зрения, более важные объекты. К моему ужасу он ответил мне, что вообще не ставится вопрос о бомбардировках: мы не намерены даже атаковать военные заводы под Эссеном, которые являются частной собственностью, и линии коммуникаций. Все это, мол, делается для того, чтобы не оттолкнуть американскую общественность. На вопрос, собираемся ли мы пошевелить хотя бы пальцем, чтобы помочь полякам, он не ответил»[34]34
  L. S.Amery. Му Political Life. London, 1955. Vol. III. P. 330.


[Закрыть].

Генерал Эдвард Спирс, консерватор, член парламента, выполнявший во время войны функции главного офицера связи между английским и французским правительствами, рассказывает, что в первые дни сентября 1939 г., когда в палате общин остро стоял вопрос об оказании помощи Польше, Кингсли Вуд уговаривал его не выступать в палате с требованием оказать помощь Польше авиацией[35]35
  См.: Ed. Spears. The Assignment to Catastrophe. London, 1954. Vol. I. P. 30–31.


[Закрыть].

Когда некоторые представители английских военно-воздушных сил предложили все же приступить к бомбардировке германских военных объектов, их предложение было «отклонено правительством»[36]36
  Ibid. P. 109.


[Закрыть].

Дело дошло до того, что позднее, уже во время развернувшихся военных действий в Норвегии, английским пилотам вплоть до 11 апреля 1940 г. не разрешалось атаковать немцев, расположившихся на датских и норвежских аэродромах. Спустя еще два дня «они получили разрешение открывать только пулеметный огонь, но бомбы сбрасывать запрещалось!»[37]37
  L. S.Amery. Op. cit. P.332.


[Закрыть].

Французский генштаб обосновывал свои требования «перемирия» в воздухе опасениями, что в ответ германская авиация подвергнет уничтожающей бомбардировке Францию. Гитлеровской Германии такого рода «перемирие» было в высшей степени выгодно, особенно в самом начале войны, когда германская авиация была занята в Польше и могла беспрепятственно выполнять оперативные задачи по разгрому польской армии, не встречая никакого противодействия со стороны авиации союзников и не опасаясь, что союзники подвергнут бомбежке германские военные объекты.

Так обстояло дело с бомбардировками Германии с воздуха.

Посмотрим теперь, как осуществлялась другая часть запланированного англо-французами экономического наступления – экономическая блокада.

Разработка мероприятий по осуществлению экономической блокады и их координация были возложены на специально созданное в Англии министерство экономической войны, во Франции – на подобное же министерство блокады. Однако сотрудничество между Англией и Францией развивалось в этой области крайне медленно и значительных успехов не принесло[38]38
  См.: W N. Medlicott. The Economic Blocade. London, 1952. Vol. I. P. 55.


[Закрыть].

Осуществление экономической блокады требовало действенных мер для прекращения снабжения Германии необходимым ей стратегическим сырьем и, прежде всего, нефтепродуктов и железной руды. По оценке английских экспертов запасы нефтепродуктов в Германии на 1 сентября 1939 г. не превышали 3 млн тонн, а вместе с нефтью, поступавшей из других стран, главным образом из Румынии, считалось, что общие запасы нефтепродуктов в первые полгода войны превысят 6 млн тонн при потребности в 5 млн тонн[39]39
  См.: Butler. Op. cit. R 87.


[Закрыть]. Совет по жидкому топливу, производивший соответствующие выкладки, установил также, что Германия может получить из Румынии в первый год войны 2 млн тонн. На деле же оказалось, что запасы Германии к началу войны составляли немногим больше 2 млн тонн, т. е. гораздо меньше, чем предполагали англичане. Однако быстрый разгром Польши несколько поправил германские дела не только благодаря захвату польских незначительных запасов нефтепродуктов, но и главным образом благодаря тому, что германская армия израсходовала в наступлении гораздо меньше горючего, чем это предполагалось. Какие же меры приняло английское правительство, чтобы создать в Германии «нефтяной голод»? Удалась ли блокада Германии в этом смысле? Благодаря мерам, принятым англичанами, доля немцев в закупках румынской нефти сократилась до 150 тыс. тонн нефти в месяц. Интересно отметить при этом серьезную роль в снабжении Германии румынской нефтью, которую играли американцы. В донесении германской миссии в Румынии министерству иностранных дел Германии от 29 марта 1940 г. говорится об этом совершенно определенно:

«Далее, неверно, что американские нефтяные компании не снабжают нас. Напротив – „Ромына-Американа“ один из наших главных поставщиков»[40]40
  Documents on German Foreign Policy. Series D, vol. IX, № 21. P. 41.


[Закрыть]. Больше того, немцы рассчитывали, что румынский премьер Татареску прямо или косвенно заставит английские и французские нефтяные компании продавать нефть Германии[41]41
  См.: Ibid., № 21. Р. 42.


[Закрыть]. Так продолжалось вплоть до июля 1940 г., когда Румыния открыто перешла в стан гитлеровской Германии и все ее естественные богатства, в том числе и нефть, поступили на обслуживание германской военной машины. Попытка английских диверсионных групп вывести из строя нефтепромыслы в Плоешти потерпели неудачу. Однако, несмотря на некоторое сокращение поставок румынской нефти в Германию в начальный период войны, это не могло оказать существенного влияния на военно-экономическое положение Германии, так как затишье на фронтах, отсутствие активных боевых операций решительно снижало потребление горючего. Нефтяная блокада Германии могла быть успешной только в результате сочетания мер блокады с активными боевыми операциями на земле и в воздухе, которые, как известно, не осуществлялись. Тем самым и попытка лишить Германию нефти была с самого начала обречена на провал.

Как одна, так и другая стороны в своих планах уделяли значительное внимание Скандинавии. Англию и Францию особенно беспокоило продолжающееся регулярное снабжение Германии высококачественной шведской рудой. Ежегодно Германия получала из шведских рудников Кируна – Елливаре, расположенных близ шведско-финской границы, до 10 млн тонн. Эта руда грузилась на корабли в незамерзающем порту Нарвик, а с середины апреля до середины декабря – в расположенном на Балтийском море порту Лулеа. Через норвежские территориальные воды судна, груженные шведской железной рудой, отправлялись в германские порты. Было ясно, что экономическая блокада не может быть эффективной, если снабжение железной рудой будет и дальше беспрепятственно продолжаться.

19 сентября 1939 г. морской министр У. Черчилль предложил минировать норвежские территориальные воды, если дипломатическое давление на Норвегию – требование запрета провоза руды в зимнее время через Нарвик – окажется безуспешным[42]42
  См.: Butler. Op. cit. R 94.


[Закрыть]. Спустя десять дней этот вопрос был вновь возбужден Черчиллем, но рассмотрение его было английским военным кабинетом отложено.

С началом советско-финской войны, скандинавские проекты выдвигаются на первый план. В основе их лежало стремление осуществить одновременно три цели: во-первых, оказать помощь белофиннам в войне против Советского Союза и организовать нападение на СССР с севера; во-вторых, использовать советско-финскую войну в качестве предлога для посылки англо-французских экспедиционных сил в Скандинавию, превратив ее таким образом в свой плацдарм; в-третьих, захватить шведские железные рудники.

Более или менее энергичные меры проводили англичане на море, где обладали неоспоримым превосходством.

Была введена целая система борьбы с провозом в Германию различного рода стратегических материалов, сырья и товаров. Суда нейтральных государств подвергались перехвату и тщательному осмотру. От судовладельцев требовали справки, что товары, погруженные на их суда, не будут реэкспортированы в другие страны. От экспортеров Западного полушария требовали представления заранее списков товаров, которые они собирались вывезти в европейские страны. Если товары не входили в список контрабандных, то на них выдавался специальный коммерческий паспорт. Эта система «борьбы с контрабандой» была в зиму 1939/40 г. узаконена во всей Британской империи. Однако мероприятия англичан в этой области подвергались сильным нападкам со стороны нейтральных государств, которые имели достаточно оснований, чтобы рассматривать это как покушение на свободу морей. В частности, осмотр английскими властями американских торговых судов привел к резкому обострению англо-американских отношений в начале 1940 г. За первые шесть недель войны англичане перехватили 338 тыс. тонн грузов, которые, как подозревали, направлялись в Германию. Среди них более 76 тыс. тонн нефтепродуктов, 65 тыс. тонн железной руды, 38 тыс. тонн марганца и т. п.[43]43
  См.: Parliamentary Debates. House of Commons. 25.XI.1939. Vol. 352. Col. 1411–1412.


[Закрыть]

За первые три месяца войны было захвачено более 476 тыс. тонн грузов[44]44
  Ibid. 6.XII.1939. Vol. 355. Col. 684.


[Закрыть].

Система контроля и захвата грузов, направлявшихся в Германию, не могла, разумеется, сыграть сама по себе значительную роль в борьбе с Германией. Ущерб, причиненный этими мероприятиями германской военной экономике, был незначительным.

Серьезную брешь в экономической блокаде пробивала Италия, которая еще не участвовала в войне.

Итальянская промышленность не только получала с согласия Англии уголь из Германии, но также и сырье из самой Англии, которое использовалось для военных приготовлений Италии.

В письме Гитлеру от 3 января 1940 г. Муссолини констатировал: «Существование этих коммерческих отношений позволяет нам приобретать такое сырье, без которого мы не можем выполнить наши военные приготовления. Поэтому Германия в конечном счете извлекает из этого выгоду»[45]45
  Documents on German Foreign Policy. Series D, vol. VIII, № 504. P. 605.


[Закрыть].

Таким образом политические цели и военно-экономические планы вместо того, чтобы гармонично соответствовать друг другу, сталкивались между собою, ослабляли друг друга к явной выгоде фашистских союзников.

Составными частями экономической войны против Германии должны были стать экономические соглашения военного времени с нейтральными государствами. Главная задача такого рода соглашений, как пишет профессор Медликотт, заключалась в том, чтобы заставить нейтральные государства не реэкспортировать товары, закупленные у союзников, в Германию, а также, чтобы нейтралы ограничили продажу других товаров в Германию довоенным уровнем. Со своей стороны, Англия соглашалась в каждом конкретном случае облегчать прохождение товаров, предусмотренных соглашением, через контроль и не предъявлять требований гарантий против реэкспорта от каждого экспортера. В первые месяцы войны переговоры о заключении соответствующих соглашений велись с Норвегией, Швецией, Данией, Исландией, Бельгией, Голландией, Швейцарией, Венгрией, Грецией. Переговоры по торговым вопросам проводились с Италией, Турцией, Испанией, Португалией, а также с Советским Союзом. Однако, несмотря на то, что в декабре были подписаны соответствующие соглашения со Швецией и Бельгией, а в марте 1940 г. – с Норвегией, Голландией и Данией, практического значения соглашения эти не имели, так как последовавшее в апреле германское вторжение в Скандинавию, а в мае – наступление на Западном фронте полностью изменили обстановку. Таким образом, эти соглашения интересны лишь тем, что они характеризуют методы ведения экономической войны и свидетельствуют о крайней недальновидности политического руководства Англии того периода, строившего все свои расчеты на возможности пассивной войны[46]46
  См.: W. N. Medicott. Op. cit. P. 55.


[Закрыть].

По той же причине оказались малоэффективными и попытки Англии нанести удары по экономике Германии путем массовых закупок продовольствия и сырья на Балканах и поощрения там английского экспорта. С этой целью в апреле 1940 г. была создана специальная организация под названием «Коммерческая корпорация Соединенного королевства», которой были выделены правительством специальные, но достаточно ограниченные средства.

В задачу этой компании входили не только единовременные закупки сырья и продовольствия, но и подготовка необходимых условий для усиления английской экономической экспансии в Юго-Восточной Европе также и в послевоенный период. Английские эмиссары, в частности лорд Ллойд, старались убедить правительства на Балканах, что коммерческие интересы Англии будут носить здесь долговременный характер. В Берлине были весьма озабочены таким выражением стремления Англии выбить германского противника с занятых им экономических позиций на Балканах. Об этом свидетельствует ряд документов, в частности, инструкция директора департамента экономической политики германского министерства иностранных дел Виля германским торговым миссиям в Венгрии, Румынии, Югославии и Болгарии, переданная также для сведения миссиям в Греции и Турции, от 9 апреля 1940 г. о необходимости решительной борьбы с деятельностью «Коммерческой корпорации Соединенного королевства»[47]47
  Documents on German Foreign Policy. Series D, vol. IX, № 74. P. 108–109. См. также донесение германского посла в Бухаресте Фабрициуса германскому Министерству иностранных дел от 22.IV. 1940 г. о беседе с румынским министром иностранных дел Гафенку, а также донесение Клодиуса из Софии от 3 мая 1940 г.


[Закрыть].

Все мероприятия Англии по ведению экономической войны против Германии страдали существенными недостатками, главный из которых заключался в том, что меры экономической войны превращались из дополнительных в главные, из вспомогательных в единственные, в то время как экономическая война должна была служить вспомогательным средством к основному методу – широкому развертыванию военного наступления против Германии на суше, на море и в воздухе. При отсутствии же широких военных действий экономическая война не могла причинить Германии того ущерба, как в случае использования ее в общем комплексе военных мероприятий, тем более, что и Германия предприняла ряд мер для усиления контрблокады. 29 ноября 1939 г. Гитлер издал директиву о ведении экономической войны. Меры борьбы с Англией, предписываемые директивой, заключались в минировании английских территориальных вод и в блокировании основных морских портов. В то же время военно-морскому флоту предлагалось до поры до времени воздерживаться от ведения неограниченной войны на море. Причины этого заключались прежде всего в стремлении до завершения подготовки генерального наступления на Западном фронте не расширять театра военных действий, не обострять отношений с нейтральными государствами и особенно с США. Германия стремилась к тому, чтобы не провоцировать США на вступление в войну. Отношение США к войне в Европе, их политика весьма беспокоили гитлеровскую верхушку и оказывали в первый период войны значительное влияние на их планы. Сущность германской политики в этом вопросе была сформулирована в меморандуме статс-секретаря германского министерства иностранных дел Э. Вейцзекера следующим образом: «В связи с возникновением войны с Польшей, Британской империей и Францией нашим отношениям с Соединенными Штатами Америки следует придавать еще большую важность, чем до сих пор. Наш огромный интерес заключается в предотвращении того, чтобы Соединенные Штаты использовали все свое влияние на стороне наших врагов, и мы должны сделать все, чтобы удержать их в группе нейтральных держав, наиболее сильным и важнейшим членом которой США до сих пор являются, несмотря на их враждебные чувства»[48]48
  Documents on German Foreign Policy. Series D, vol. VIII, № 56. P. 53.


[Закрыть].

Операции на море

Пока на Западном фронте царило затишье, немцы попытались вести морские операции с целью помешать снабжению Англии, нарушить ее заморскую торговлю и вызвать тем затруднения в ее экономической жизни. В директиве Гитлера германскому военно-морскому флоту о ведении войны против Англии указывалось: «Военно-морской флот ведет борьбу с торговым флотом противника, главным образом с английским»[49]49
  Курт Типпельскирх. История Второй мировой войны. М. 1956. С. 39.


[Закрыть]. На первых порах германский военно-морской флот достиг некоторых успехов. За четыре месяца войны в 1939 г. было потоплено 222 торговых судна, принадлежавших Англии, ее союзникам и нейтральным государствам общим водоизмещением в 755392 тонны. За первые три месяца 1940 г. – 181 судно общим водоизмещением в 548435 тонн[50]50
  См.: Butler. Op. cit. Appendix II. Table I, p. 571


[Закрыть].

Особенно большой ущерб гитлеровцы наносили магнитными минами, установленными вдоль побережья Англии и у входа в английские порты[51]51
  Cm.: W Churchill. The Second World War. Vol I. P. 440.


[Закрыть]. Для борьбы с внезапными нападениями немецких подводных лодок и линкоров-рейдеров англичане начали применять систему конвоев, которая постепенно получала все большее распространение и имела положительное значение. Действия рейдеров были для немцев в общем неудачными. Один из двух германских «карманных линкоров» «Дейчланд», выполнявший задачу рейдера, потопил только два торговых судна[52]52
  См.: Типпельскирх. Цит. соч. С. 41.


[Закрыть]. «Граф Шпее», крейсировавший в Южной Америке, потопил 9 судов. Преследуемый английским флотом «Граф Шпее» в декабре 1939 г. был затоплен по приказу из Берлина в устье Ла-Платы[53]53
  Там же. С. 42–43.


[Закрыть].

Понес некоторые потери в рассматриваемый период и английский военный флот: были потоплены авианосцы «Арк Ройял» и «Корейджес» в сентябре 1939 г. 14 октября немецкая подводная лодка, пробравшаяся в главную английскую военно-морскую гавань Скапа-Флоу, пустила ко дну линкор «Ройял Ок», при этом погибло 786 английских моряков[54]54
  См.: W. Churchill. Op. cit. Vol. I. P. 440.


[Закрыть]. Кроме того, два английских военных корабля получили повреждения, наскочив на мины.

Немцы не могли рассчитывать, да и не рассчитывали в этот период на какую-либо серьезную борьбу с английским флотом, который к началу войны насчитывал 200 надводных кораблей всех типов, в то время как германский всего 47. Главную надежду немцы возлагали на действия своих подводных лодок, строительство которых было широко развернуто[55]55
  См.: Волков Н. Действия германского флота на морских и океанских коммуникациях Англии и США во Второй мировой войне. «Военно-исторический журнал», 1959, № 5. С. 34–35.


[Закрыть]. Но эти планы относились уже к 1940 г.

Английский военно-морской флот причинил существенные потери немецкому подводному флоту, потопив за первые 4 месяца войны 9 подводных лодок из общего числа в 49 подводных лодок первой линии. За первые 4 месяца 1940 г. было потоплено 18 немецких подводных лодок[56]56
  Butler. Op. cit. P. 571.


[Закрыть].

Но все же даже операции на море, которые могли бы оказать должное содействие экономической блокаде, также развертывались вяло вследствие политики, которую проводило правительство Чемберлена.