Текст книги "Духовные скрепы от Курочки Рябы"

В философскую муть и словесную эквилибристику неоплатонизма я сейчас погружаться не буду, скажу лишь, что следование этой философии заставило уже на втором Вселенском соборе внести в «партийные документы» уточнение – к Богу-отцу и Богу-сыну добавился еще некий Дух Святой: верую «в Духа Святого, Господа Животворящего, от Бога Отца исходящего». Это был некий совершенно формальный член уравнения, вытекающий из общих рассуждений о греческом Логосе. Короче, не забивайте голову. Обратите внимание на результат.

Получилась та же семейная троица, что была у язычников, только с легким гомосексуальным оттенком: вместо Богини-матери возник таинственный Дух Святой. Несмотря на привлечение огромных умственных сил, вопрос о том, как совместить однобожие с двумя Богами и Духом Святым, который есть не-пойми-что, завис примерно на сто пятьдесят лет. И только в VI столетии после бесчисленных споров был сформулирован и утвердился тезис о том, что бог на самом деле один. Просто он один в трех лицах!.. Как это понимать? Да никак. Провозглашается, что понять сей тезис принципиально невозможно и в эту абракадабру надо просто верить.

Закрыв таким непристойным способом большую дыру, оставалось заткнуть малую: соотнести Троицу, пришедшую в христианство от языческой греческой философии, и Святое писание, в котором ни о какой Троице, естественно, ничего не говорилось. Этот вопрос был решен легко и непринужденно: Библию просто подправили.

Церковные «редакторы» вписали в пару мест фразу: «Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святый Дух; и сии три суть едино». Сначала ее воткнули в послание апостола Павла, потом оттуда убрали и воткнули в «Петра», а затем окончательно утвердили редакцию, в которой вставка о Троице находится и поныне – теперь она красуется в послании Иоанна.

Любопытно, что в XVI веке, когда было изобретено книгопечатание, Эразм Ротердамский издал Новый завет без этих слов, поскольку в многочисленных первоисточниках их не было. Но на него надавила церковь, и в третье издание политически важные слова Эразму пришлось вставить.

Однако устранить все противоречия так и не удалось. Христиане, которые «в силу решения партсъезда» вынуждены теперь поклоняться Иисусу как настоящему Богу, предпочитают не замечать библейских слов, сказанных самим Христом: «Отец Мой больше Меня» и «Отец мой больше всех». Видимо, Христос ошибался. Во всяком случае, современные христиане его поправляют, утверждая не просто равенство Отца и Сына, но и объединяют их в одну личность, чтобы формально сохранить принцип единобожия. То есть приравняли 3 к 1. В физике подобный не очень честный прием называется перенормировкой. И свидетельствует он только об одном – теория не до конца проработана…

Христиане верят, что Отец, создавший Вселенную, есть не просто безликий закон природы, но личность, имеющая свои интересы и пристрастия, то есть обладающая недостатками (ведь именно недостаток чего-то заставляет личность это хотеть, к этому стремиться, чтобы дефицит восполнить). Но ведь и Иисус был личностью!.. Таким образом, мы имеем две самостоятельные личности со своими недостатками. И эти две личности христиане силком объединили в одну, чтобы формально соблюсти принцип единобожия! И склеили нелепый бутерброд Духом Святым.

А что же такое Дух Святой? На этот вопрос теоретики нам ответа не дают. Одни из них утверждают, что ДС есть некая колдовская сила, которая исходит от Бога. Причем забавно, что одна ветвь христиан (католики) считают, что Святой Дух исходит и от Бога-отца, и от Бога-сына, а православные полагают, что только от Отца. В этом и состоит основное отличие католичества от православия. Вот из-за чего они ненавидят друг друга – тупоконечники и остроконечники!.. Но когда православные вступают в пустой и абсолютно схоластический спор об этом с католиками, они совершенно забывают, что спорить-то не о чем, поскольку и те и другие все равно объединили Бога-отца и Бога-сына в Единого Бога, от которого теперь и исходит волшебная сила Духа Святого. Или, может быть, исходит она все же только от одного, а другим экранируется?..

Физическая сущность этого самого Духа в Библии совершенно не проясняется и добавлен он, напомню, только под влиянием хитрых теоретических построений греческих философов, основы философской школы которых закладывались во времена язычества.

А нам из всего этого нужно уяснить одну простую вещь: Троица – проекция земной семьи на небо. Позаимствованная из мифологии языческих народов.

Знаете, вообще очень забавно наблюдать, как христианство по мере своего победоносного распространения постепенно меняется на свою противоположность…

В первые два века существования христианства его приверженцы называли таинства и мистерии языческого мира «сатанинским действом». В эпоху преследований они порой жертвовали жизнью, но не соглашались бросить щепоть сухой травы на тлеющий языческий жертвенник. А теперь в современных церквах попы спокойно курят ладан, словно находятся не в христианской церкви, а в храме Деметры или Озириса.

Постепенно вбирая в себя обширную языческую обрядность, христианство в конце концов признало даже магию, то есть последовательность неких бессмысленных ритуальных телодвижений и действий, которые, с точки зрения верующего, должны приводить к определенному практическому результату в его общении с богом. Официально все эти действия так и называются «христианские таинства». В сущности, они ничем не отличаются от первобытных магических церемоний. В своих магических обрядах современные христианские жрецы также используют различные вещества и «волшебные» предметы, словесные формулы (заклинания) и проч.

И хотя на словах церковники яростно отрицают колдовство, астрологию и магию, но отрицают только чужую, конкурентную магию. А свою вовсю используют. В чем же смысл христианских магических ритуалов? Да в том же, в чем он был и у язычников!

Первобытные люди верили в существование некоей таинственной силы. Которой обладают боги, люди, звери, силы природы и даже бытовые предметы. Почему металлический топор так хорошо рассекает дерево? Он обладает магической силой! Само производство железа, то есть процесс выплавки металла из руды представлялся чисто магическим, таинственным ритуалом. Химии люди не знали, физики не знали, поэтому модели, коими они описывали природные процессы, были фантастическими.

Колдуны, кузнецы, племенные вожди… Все они обладали тайными знаниями волшебства и умением использовать магические ритуалы в свою пользу и на пользу соплеменников. Именно для этого люди древности и совершали тайные обряды (мистерии) – чтобы вступить в контакт с божествами и получить от них благоволение, помощь, обещание приятной загробной жизни.

Той ж цели служат и христианские мистерии. В их основе лежит вера в особую божественную «благодать», которую можно «приручить» с помощью системы движений. Если у кузнеца с помощью особых магических предметов (орудий) и совершения ритуальных движений получается металл, то почему магия не должна сработать на вызов благословенных божьих сил? Вот как характеризует христианскую магию один из архиепископов: «Таинства суть священнодействия, которые под видимым образом действительно сообщают верующим невидимую благодать божию, суть орудия, которые необходимо действуют благодатию на приступающих к оным».

Благодать – это чудодейственная колдовская сила, исходящая из бога. Ритуалами ее можно вызвать, как дождь. Все как у папуасов…

Наворовав у язычников ритуалистики, христиане очень нервничают, когда им указывают на это, и гневно начинают ставить все с ног на голову, обвиняя… язычников в том, что те используют христианские таинства! Вот, например, что наивно писал по этому поводу раннехристианский теолог Тертуллиан: «Дьявол, стараясь извратить истину, подражает в языческих мистериях даже самим божественным таинствам…»

Какие же еще магические ритуалы позаимствовали христиане у язычников? О причащении (символическом поедании трупа господня) и водном крещении мы уже упоминали. А есть еще миропомазание, елеосвящение, исповедь, венчание, рукоположение…

Начнем с миропомазания (от слова «миро»). Этот магический обряд представляет собой давно известный этнографам ритуал жиропомазания, при котором человека слегка, чисто символически мажут растительным или животным жиром.

Практически то же самое представляет собой и ритуал елеосвящения (не от слова «еле-еле», а от слова «елей», то есть растительное масло). Елеосвящение отличается от миропомазания только сортом жира да еще тем, что елеем мажут больных и немощных, а маслом миро – вполне здоровых и упитанных.

Дело в том, что с самых древних времен у примитивных племен существовало верование, что жир является вместилищем души и внутреннее или внешнее употребление жира может придать сил. Так, арабы в Восточной Африке мазались львиным жиром, монголы – курдючным салом, северные дикари – тюленьим жиром. А, скажем, на Андоманских островах при посвящении юношей в мужчины их обливали растопленным свиным салом… Сохранился ритуал жиропомазания и у буддистов, перейдя к ним от более примитивных религиозных форм. Буддисты имеют обыкновение обливать растительным маслом статуэтку Будды.

Реальной подосновой этих древних ритуалов жиропомазания были лечебные процедуры, нащупанные эмпирически и позже украшенные мифической мишурой… То же самое произошло и с ритуалом исповеди. Последняя есть не что иное как чистой воды психотерапия, то есть проговаривание проблем.

Малограмотные христиане считают исповедь чисто христианской придумкой. Однако ритуал признания в собственных грехах для внутреннего облегчения существовал у многих народностей. Кстати, отголоски этого древнего ритуала встречаются и в сказках народов мира, когда главный герой роет в лесу яму и выкрикивает в нее то, что больше не может держать в себе. Слово (логос) древние наделяли мистической силой, полагая, что могут посредством слов перевести свои грехи на какой-то предмет и/или, громко выкрикнув, попросту избавиться от них. Вот отсюда и христианская исповедь.

Древние евреи, например, избавлялись от грехов таким образом. Раз в год члены племени собирались вместе, племенной шаман накладывал руки на черного козла, перечисляя грехи каждого человека в племени. После чего козла, переложив на него все свои грехи, отпускали. Отсюда и пошло выражение «козел отпущения». Забавное описание этого языческого магического обряда приводится в Библии… Правда, не все народы использовали для этих целей козлов. Некоторые собак и даже быков.

Следующим магическим ритуалом, который христиане «одолжили» у язычников, является брачный обряд. В христианском обряде венчания ведь нет ничего, что не существовало бы в языческих религиях. И обручальные кольца, и венки, и свадебные дары – все это присутствовало в брачной магии даже самых примитивных народов и служило целям повышения плодовитости.

Еще один «неродной» ритуал, существующий в христианстве, – так называемое рукоположение. Во время этого магического обряда архиерей при назначении на важный пост другого попа кладет тому на голову свои руки и таким образом является как бы передающей антенной, транслирующей подчиненному изрядный кусок божественной благодати. Считается, что без этого куска подчиненный не может занимать данную должность. Так у христиан происходит посвящение в духовный сан. И точно так же передавались волшебные свойства в дохристианских религиях. У иудеев, от которых это перешло христианам. У поклонников бога Митры, от которых это перешло иудеям…

От иудеев христиане переняли и Пасху (приписав ей иной смысл – воскресение бога из мертвых), и празднование субботнего дня (древние христиане совершали свои молитвенные собрания именно по субботам). Кстати, о Пасхе… Этот астрономический праздник (каждый год его дату нужно вычислять) придумали не евреи, они его тоже слямзили у более культурных народов древности. Корни праздника лежат, по-видимому, в Индии. Именно там отмечали этот весенний праздник и пекли особые изделия из теста.

У нас тоже, как известно, на Пасху православный люд печет куличи, даже не подозревая, символом чего эти самые куличи являются! Между тем, кулич – высокий цилиндрический пирог с характерной нашлепкой наверху и весьма намекающими белыми потёками глазури является фаллическим символом, то есть древним знаком плодородия. Отсюда и крашеные яйца, которые всегда сопровождают «кулич». Возьмите в рот…

Кстати, а почему яйца красят? А просто был у языческих жителей северной и восточной Европы такой странный праздник – «день кукушки», во время которого молодые девушки, вступающие в период полового созревания, обменивались крашеными в красный и желтый цвет яйцами. Праздновали его в мае.

Очень близко к Пасхе располагается и другой древнеязыческий астрономический праздник – день весеннего равноденствия, который Пасхе непосредственно предшествует. Священник-энциклопедист Александр Мень в своей «Истории религии» (том 6) писал, говоря о языческих корнях христианства: «25 марта, в день весеннего равноденствия, во всех городах, где чтили Кибелу и Аттиса, торжественно провозглашали возвращение умершего к жизни. Праздник нового расцвета земли выливался в бурное проявление радости. Устраивались карнавалы, на время отменялись законы и правила благопристойности. Верили ли участники этих торжеств, что вместе с Аттисом они обретут бессмертие? Источники говорят об этом глухо и неясно. Скорее всего подобная мысль появилась позднее, когда фригийский культ проникся идеей спасения».

Этот праздник связан у язычников в основном с женским началом, и потому его «возглавляют» богини женского пола – Кибела, Астарта, Изида, Деметра, Иштар. И потому нечего удивляться, что у христиан этот день также связан с женским началом – они празднуют 25 марта по старому календарю (7 апреля по новому) Благовещение Пресвятой Богородицы. Это получилось постепенно и как-то само собой.

Позже, когда христианство стало господствующей религией, оно начало заимствовать языческие праздники и обычаи уже целенаправленно. Скажем, бесхитростные славяне даже после официального принятия христианства по-прежнему почитали бога-покровителя скота Велеса. И церковь никак не могла их от этого отучить. Поэтому хитрые попы постепенно подменили культ Велеса культом похожего по звучанию греческого святого Власия. Формальности были соблюдены, но канва крестьянского праздника все равно осталась языческой – старший в семье мужчина на празднике по-прежнему наряжался в вывернутую козлиную шкуру (в дохристианские времена именно так делал жрец Велеса).

Точно также христианская церковь поступила с днем Спаса Коляды, Ивана Купалы и со знаменитой Масленицей. С Масленицей церковь боролась долго и ожесточенно, в течение нескольких столетий. А потом плюнула, приурочила к карнавальной языческой Масленице свою Сырную седмицу и по сию пору спокойно наблюдает, как христианские монотеисты России пекут на Масленицу блины – образ языческого бога солнца Ярилы. И с удовольствием пожирают этого бога. Причащаются…

Язычники также очень любили праздновать дни зимнего и летнего солнцестояния, и церкви пришлось к одному из этих дней приурочить день рождения Иисуса Христа, а к другому – очередного святого. Днем рождения Христа 25 декабря было назначено только в IV веке, чтобы вытеснить из сознания подданных Римской империи праздник рождения Митры, которого в империи весьма почитали, а до IV века христиане дня рождения своего кумира не знали и не праздновали. Но потом, решением очередного съезда, стали усиленно отмечать.

А сколько нервов попортил попам языческий праздник Ивана Купалы! Уже несколько сотен лет как принято на Руси христианство, а в XVI веке игумен Спасо-Елизаровского монастыря Памфил клянет языческие нравы псковитян: «…Зело не престала зде еще лесть идольская, кумирное празднование, радость и веселие сатанинское… стучат бубны и глас сопелий, и гудут струны, женам же и девам плескание (аплодирование. – А. Н.) и плясание и главам их накивание, устам их неприязнен кличь и вопль, всескверненые песни, бесовская угодил свершахуся, и хребтом их вихляние, и ногам их скакание и топтание…»

Короче, боролись-боролись попы с народом, снова плюнули и успокоились на том, что заявили, будто празднует народ в сей день не бесовщину, не Ивана Купалу, а очень даже правильный день Иоанна Крестителя. Ну а то, что они там козлами скачут, так дикие ж люди, простонародье! Как могут, так и выражают свою радость от Иоанна Крестителя!..

Или вот известная многим язычникам сладкая каша на меду с ягодами – древнейшее ритуальное блюдо, которое эволюционировало во всем известную кутью, которую наши православные теперь символически поедают на поминках, не зная ничего о языческих корнях данного мероприятия.

С обычаями вообще бороться очень трудно. Иногда кажется: вот на волне народного энтузиазма отменили мы старый мир, и это уже навсегда! Переименовали месяцы во фрюктидоры-помидоры и начали новое летоисчисление, как во времена Великой Французской революции… Детей стали Даздрапермами и Тракторинами называть, как после 1917 года… Ан нет! Проходит шальной угар, и снова возвращаются «октябри» и «августы», Святославы и Егоры, блины и масленица…

Вот пришли большевики, отменили елку на Новый год. А потом снова вынуждены были ввести, потому что ломать традиции, а не опираться на них – это все равно что бороться со стихией, вместо того, чтобы оседлать волну и плыть на ней…

Даже в современной атеистической Европе, которая давно уже болт забила на все эти религии, все равно религия осталась – теперь уже не в виде веры в небесного колдуна, создавшего мир, а в виде системы праздничных обрядов, за которыми не стоит ничего, кроме веселья.

Уже упомянутый ранее исследователь Н. Гордиенко по поводу адской смеси язычества с христианством, столь присущей русскому крестьянству, высказывался следующим образом:

«Двоеверие» сначала явное, затем скрытое, впоследствии было преодолено русским православием, но преодоление это оказалось в значительной степени формальным, и достигла его церковь ценой компромисса, посредством приспособленчества. Византийское христианство не устранило славянское язычество из сознания и повседневного обихода народов нашей страны, а ассимилировало его, включив языческие верования и обряды в свой вероисповедно-культовый комплекс.

Такая ассимиляция стала возможной потому, что христианство… содержит в себе многие элементы дохристианских верований и культов, языческих по своей религиозной сущности. Это родство христианства с язычеством, принципиально отрицаемое современными православными богословами и церковными проповедниками, создало основу для христианско-языческого синкретизма, составляющего религиозную сущность русского православия».

Что автор имеет в виду? Как произошло это слияние монотеизма с политеизмом?

«На Христа, богородицу и прочие христианские “силы небесные” были перенесены черты древнеславянских божеств-покровителей со всеми их свойствами и функциями, отражавшими характер хозяйственной деятельности и бытовой уклад жизни основной массы населения Древней Руси.

Так, например, евангельский “богочеловек” Иисус Христос, чей образ в христианском вероучении предельно усложнен и догматизирован (в нем персонифицированы такие сложные богословские понятия, как идея искупления, учение о спасении и т. д.), в сознании рядовых приверженцев русского православия основательно трансформировался. Он стал восприниматься как некое полуязыческое божество с чертами Рода и Перуна, пекущееся не о таких чисто мистических явлениях, как “спасение души”, а преимущественно о земных нуждах своих почитателей. На Руси его почитали как Спаса-повелителя, которого следует побаиваться и потому регулярно ублажать жертвоприношениями, совершаемыми в храме Спаса-покровителя…

Но главным объектом поклонения приверженцев православия на Руси стал не Иисус Христос и не христианская троица в целом (бог-отец, бог-сын и бог – дух святой), а земная мать “богочеловека” – дева Мария, которую чтут как “матерь божию”, “богородицу”. В сознании членов русской православной церкви она заняла – и продолжает занимать поныне – центральное место, не предусмотренное ни догматикой, ни нормами церковной жизни (канонами). Этот евангельский персонаж, которому христианским вероучением отведена далеко не центральная роль, принял на себя все то, что раньше предназначалось Рожаницам и Мокоши. Христианская богородица стала восприниматься с чисто языческих позиций: как женское аграрное божество, являющееся стимулятором непрерывного возрождения природы, источником плодородия земли, гарантом урожая – словом, создателем основ для нормальной жизни земледельца. Поэтому вопреки христианской догматике, которая характеризует богородицу прежде всего как “матерь божию”, “приснодеву”, “пречистую”, “всенепорочную” и т. п., православные верующие выдвинули на первый план функции покровительницы, заступницы, помощницы в делах первоочередной важности: ее называют не только “утешительницей”, “целительницей”, “спасительницей”…»

В общем, в результате этого парадоксального переложения византийской догматики на славянский языческий лад второстепенному персонажу – Деве Марии – в русском православии оказалось посвящено больше икон, чем Христу, Святой троице и всем прочим героям христианской мифологии вместе взятым: «Одних только “чудотворных” икон богородицы [существует] более двухсот…»

В библейском же пророке Илии комфортно разместился языческий бог древних славян Перун, оттого Илия и превратился в «Громовержца». Гром и молния? Это Илья-пророк по небу на колеснице скачет!..

Николай Угодник стал покровителем урожая. А святой Власий, просто по созвучию проассоциировавшись с языческим Велесом, стал покровителем скота. Святой Зосима – покровителем пчеловодства, великомученик Артемий начал помогал от грыжи, святой Марон – от лихорадки, святой Антипа – от зубной боли, мученица Дарья решала задачу отбеливания простыней и т. д.

«Дни памяти многих святых рассматривали как календарные даты, фиксирующие оптимальные сроки сельскохозяйственных работ, – свидетельствует историк. – Святых награждали эпитетами, не имевшими никакого отношения ни к роду их деятельности, ни к причинам церковного почитания – эпитетами, явно принижавшими образ «угодников божиих». Некоторые из них охарактеризованы прямо-таки фамильярно, словно речь идет не об объектах христианского пантеона, а о языческих духах-покровителях домашнего масштаба…»

Так, например, александрийский епископ Афанасий Великий – автор множества богословских сочинений – в народе именовался просто: Афанасий-ломонос. Константинопольский патриарх Тарасий, который в свое время созвал Седьмой вселенский собор и причисленный после смерти к лику святых, в народе был называем Тарасом-кумашником. Считалось, что он помогает «от лихорадки».

Одно только перечисление этих «друзей народа» многое проясняет: Арина-рассадница, Сидор-огуречник, Вавра-молочница, Иов-горошник, Марья-пустые-щи, Матрена-полурепница, Никита-гусятник, Елисей-гречкосей, Самсон-сеногной, Сергий-курятник… Кстати, последний персонаж не кто иной, как преподобный Сергий Радонежский.

О великом прикладном значении всех этих «нанобогов» говорят и русские народные поговорки: «На Лупа льны лупятся», «Пришел Федул – теплом подул», «На святого Пуда доставай пчел из-под спуда» и т. д.

Магия язычества сидит в нашей культуре так глубоко, что это воспринимается совершенно естественно. Возьмите книги о Гарри Поттере или отнимите у своего ребенка популярную компьютерную игру-бродилку. Что вы там увидите? Волшебные посохи, полеты на метле, заклинания… короче, сплошную магию. То есть язычество. Прекрасно и незаметно уживающееся с христианством. Которое само – покрашенное тонким слоем монотеистической краски язычество.