Текст книги "Возвращение блудного сына"

В понедельник вечером, 12 апреля, на этот раз одновременно в день траура и космонавтики, Платона с его профессиональным праздником поздравил только младший племянник Василий Олыпин и его дети.

Василий с подачи своего дядьки ещё давно узнал про космос намного больше, чем за многие годы все их остальные родственники вместе взятые.

Вечером Платон увидел по телевидению незнакомый ему фильм с новыми кадрами и интересными фактами о В. Н. Челомее и его бывшем НПО Машиностроения.

А 15 апреля состоялся ответный визит президента РФ Д. А. Медведева в Аргентину. С аэродрома он направился в Жокей-клуб, где встретился с представителями деловых кругов Аргентины и России. А официальный визит он начал с воздания почестей и с возложения венков к памятнику Хосе де Сан-Мартину, освободившему страну от испанского владычества.

Президент Аргентины госпожа Кристина Фернандес де Киршнер усмотрела в этом весьма символический жест. Уже в начале прошлого века 5 % населения Аргентины были выходцами из Российской империи. Да и сейчас русская колония в стране насчитывает около 700 тысяч человек.

И теперь Россия намерена продолжать курс на укрепление своих позиций в этом регионе. Россия и Аргентина уже вышли на новый этап своих взаимоотношений. Их связывают уже многомиллиардные контракты.

Когда Д. А. Медведев сказал, что: Россия вернулась в Латинскую Америку! Мы считаем, что здесь живут наши друзья, близкие нам люди! Мы хотели бы развивать с ними самое тесное сотрудничество. Нынешняя ситуация позволяет это сделать! – Платон подумал, что тот имел ввиду и Славку. И не ошибся.

Ещё при посещении Жокей-клуба послом Александром Догадиным президенту России был представлен советский и аргентинский гражданин, о котором тот хлопотал ещё в Москве. В короткой, но доверительной беседе Дмитрий Анатольевич поблагодарил бывшего разведчика «Гектора» за активное и плодотворное участие в подготовке местной почвы для заключения столь важных и значительных договоров. Тот в свою очередь выразил сожаление, что не успел подготовить почву для заключения соглашения о дополнительных поставках аргентинской говядины в Россию.

Аргентина уже давно традиционно являлась одной из самых «мясных» стран на планете. С давних времён она поставляла в СССР свою знаменитую говядину. При численности населения в сорок миллионов человек, поголовье крупного рогатого скота в стране достигло уже пятидесяти одного миллиона голов. Ведь традиционно аргентинец, как не может не танцевать танго, так и не может устоять перед говядиной.

Россия тоже покупает аргентинское мясо. В 2009 году было закуплено 110 тысяч тонн говядины. В каждой российской сосиске, колбаске, рулете четверть фарша сделана из аргентинской говядины. И теперь нашей стране без этого мяса обойтись крайне трудно, особенно Москве и Санкт-Петербургу, абсолютно зависимым от мясного импорта. Однако в последние годы Аргентина стала испытывать трудности на внутреннем мясном рынке, периодически вводя ограничения на экспорт. И это всегда можно было заметить по подскакиванию российских цен процентов на пятнадцать.

Поэтому бывший советский разведчик «Гектор», Рауль Хоакин Мендес, придавал особое значение обеспечению повышения экспорта говядины из Аргентины в Россию, тем самым одновременно помогая не только россиянам, но и жене с тестем, и всей своей большой аргентинской семье.

Но об этом Платон узнал чуть позже из субботнего электронного звонка сына, и это явилось для него очередным знамением.

После посещения Жокей-клуба во дворце «Каса Росада» были подписаны двенадцать двусторонних соглашений в различных областях.

Рособоронэкспорт подписал контракт на поставку для нужд аргентинского министерства обороны двух вертолётов Ми-171Е.

Госкорпорация Росатом подписала протокол с министерством федерального планирования госинвестиций и услуг Аргентины о направлениях взаимодействия в области мирного использования атомной энергии.

ВНИИ зарубежгеология заключил с тем же министерством соглашение о сотрудничестве в области геологических исследований месторождений углеводородов и твёрдых полезных ископаемых.

Роскосмос и национальная комиссия по космической деятельности Аргентины подписали меморандум по вопросу сотрудничества в области использования и развития российской глобальной навигационной спутниковой системы ГЛОНАСС.

Меморандум о сотрудничестве в области железнодорожного транспорта был подписан РЖД и госсекретариатом по транспорту Аргентины.

НПО «Сатурн» заключило соглашение о намерениях с правительством провинции Буэнос-Айрес о совместных действиях по модернизации энергетического объекта «ГТЭС имени 9 июля».

Были подписаны также соглашения о совместных исследованиях в Антарктиде, о сотрудничестве федераций конного спорта, соглашения о сотрудничестве в области культуры и в сфере образования.

По итогам переговоров президенты приняли совместное заявление, приуроченное к 200-летию майской революции в Аргентине и 125-летию установления Российско-аргентинских дипломатических отношений.

Финальный аккорд официальной программы визита президента России в Аргентину оказался неожиданным и трогательным. Президент Аргентины, в своё время польщённая тёплым приёмом в Москве, приготовила свой сюрприз дорогому российскому гостю. Президентский оркестр исполнил для Д. А. Медведева «Катюшу», но в ритме танго!

После окончания официальных переговоров и подписания взаимовыгодных договоров, президент Аргентины в доверительной беседе поделилась с гостем информацией, что его просьба по поводу освобождения из тюрьмы бывшего советского гражданина удовлетворена, и тот уже в этом году сможет вернуться на родину. Более того, по её указанию Рауль Хоакин Мендес был теперь уже официально представлен российскому президенту, с коим они теперь обменялись лишь многозначительными, короткими репликами.

Дмитрий Анатольевич, скорее в шутку, в которой тоже была лишь её доля, предложил даже взять собой в Россию Рауля Хоакина Мендеса, объявив во всеуслышание, что для него место в самолёте найдётся.

Однако тот, он же Вячеслав Платонович Гаврилов-Кочет, поблагодарив президента России, вынужден был пока отказаться, тоже в шутку сославшись на неожиданную активность проснувшегося исландского вулкана Эйяфьятлаёкюдль, выбросившего в атмосферу огромное количество пепла и пока затруднившего авиаперелёты между Северной Америкой и Европой, включая и северную территорию России.

А раз это не относилось к воздушному пространству всей Латинской Америки, Центральной Атлантики, южным частям Европы и России, Дмитрий Анатольевич понял намёк и, рассмеявшись, согласился.

Этот вулкан на юге Исландии бездействовал почти двести лет. А в начале марта, в двухстах километрах к востоку от Рейкьявика, на одноимённом, пятым по величине леднике страны, произошла череда небольших подземных толчков, возбудивших вулкан.

И ночью 20 марта началось его извержение, приведшее сначала к прекращению движения по ряду автодорог Исландии и перебоям в авиасообщениях.

Этот вулкан был покрыт шапкой льда, имел высоту более тысячи шестисот метров, и достигал в диаметре четырёх километров. Растопленный им лёд в дальнейшем мог привести и к сильным наводнениям.

Последнее извержение этого вулкана состоялось в 1821–1823 годах, а до этого в 1612 году. Однако самым сильным было извержение 934 года.

И уже 14 апреля весь мир облетело сообщение о полном временном прекращении полётов самолётов над Северной Атлантикой и над Северной и Центральной Европой.

Платон же узнал о том только вечером 15 апреля, и не только об этом.

Как всегда, и этим вечером поздно пришедший домой Кеша попросил родителей взглянуть с лоджии вниз.

Прямо под окнами на асфальте около их подъезда, даже в полной темноте, но под светом фонарей соседнего магазина «Паяна», красовались, сделанные белой краской, два рисунка с надписями:

На левом в большом сердце, пронзённым стрелой, была надпись «Ты моя жизнь» и подпись «Умка».

А справа, в обрамлении мелких сердечек, была более крупная надпись «МАСЯ! Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!» и стояла видимо памятная дата 16.04.

Это Кирюшка, в попытке снова сойтись с Кешей, сделала сюрприз своему любимому, так, уже не оригинально, но смело отметив годовщину какого-то важного совместного для них события.

А на следующий день президент всего лишь одного офиса ООО «Де-ка», не госпожа, но непременно желающая ею быть, Надежда Павлова де Радзихович возбуждённо разыскивала по мобильнику немного задерживающегося из-за отсутствия работы Платона. А мобильник того оказался не случайно переключенным на самый тихий звук.

Поэтому начальствующий голос ему официально удалось услышать только почти через час, уже не в метро, а, как он и хотел, на улице.

– «Платон! Ты где есть-то?!» – начала та, как всегда, не здороваясь и не представляясь.

– «На трамвайной остановке жду!».

– «Что у тебя с телефоном? Я тебе звоню, звоню, а ты, то недоступен, то трубку не берёшь!».

– «Да вот только что услышал и обнаружил запись в нём: включите громкую связь!».

– «А-а! Ну, вот! А у нас аврал! Тебе срочно надо в офис! Хоть на маршрутке, хоть на метле, а через пять минут ты должен быть здесь!».

– «Хорошо! Сейчас вот только метлу найду и прискачу!».

Но Платон нарочно пошёл пешком. Трамвай обогнал его на мосту. При подходе к своему переулку звонок начальницы повторился.

– «Буду через минуту!» – попытался обрадовать её Платон.

– «Это очень плохо!» – не обрадовалась та.

– «Тогда через две!».

Не успел Платон переступить порог, как Надежда, на ходу вставляя пакет в пакет, сообщила ему:

– «Тебе надо съездить в Реутово, и передать нашим вот эти акцизные марки! Тебя уже больше часа там ждут! Давай бегом на электричку!».

– «Давай я съезжу!» – неожиданно предложил, теперь опять сидящий на «шариках», вышедший после дня, якобы болезни, Гудин.

– «Не надо! Он съездит!».

Платон собрался и вышел на улицу. Он знал, что попадёт в перерыв и особо не спешил. Так и получилось.

На Курском вокзале он прождал ровно час. По истечении его вновь раздался требовательный звонок начальницы.

Платон объяснил ей, что попал в перерыв, на что та не железнодорожные стрелки перевела на подчинённого:

– «Вот видишь, из-за твоего опоздания, что получается?! Они там уже с ума сходят и тебя проклинают!».

– «Сообщи им, что я буду ровно в час!» – не стал он выводить лицемерку на чистую воду.

Даже чуть раньше обещанного времени Платон обнаружил в условленном месте у стации, напротив церкви, грузовую Газель с нижегородскими номерами.

Водитель Александр Макаров ещё издали увидел его и помахал рукой.

Платон тем же ответил, что, мол, тоже видит. Естественно Алексея там давно не было, так как не было и необходимости его там присутствия.

Платон сразу прояснил ситуацию, объяснив заждавшемуся, что Надька ещё в десять часов могла послать сюда Гудина, и он бы приехал на два с лишним часа раньше, но ей сейчас вдруг захотелось послать именно Платона.

– «Самодурка она у Вас!» – сразу увидел корень зла компаньон.

– «Да-а! Курица – не птица! Даже, если она на должности петуха, ха-ха!» – завершил обсуждение Платон.

На обратном пути он заскочил на Казанский вокзал с целью заранее купить месячный проездной билет до Загорново.

Но оказалось, что проездные для льготников отменены, и теперь все они каждый раз должны покупать в кассах безденежные разовые билеты.

Какой же заумный балбес придумал это, заставив теперь льготников – пенсионеров и инвалидов – каждый раз простаивать в очередях за бесплатным билетом на электричку?! Ну, точно чудак на букву «М»! – чуть ли не вслух возмущался Платон.

Днём ему на работу позвонила жена и в конце разговора начала тупить.

Тут-то он и заметил, что не только Надька, но и Ксюха стала туже соображать, и он решил: Да! Обе они страдают несварением… мозгов!

Суббота и воскресенье прошли для Платона в сплошном шпатлевании злополучной стены.

На дачу он опять не поехал. К тому же и погода испортилась – стало прохладней и дождливей.

В понедельник, с получением партии новых этикеток, у Платона снова закипела основная работа. В эти дни иногда приходилось задерживаться на работе, дабы удовлетворить накопившиеся заказы потребителей-смежников.

Но размеренность работы коллектива ООО «Де-ка» прервало неожиданное происшествие, случившееся утром во вторник.

Пришедший на работу с вынужденной задержкой, Платон Петрович услышал жалобно-кричащее от Надежды Сергеевны:

– «Платон! А у нас ЧП! Трубу прорвало!».

Вошедший было в кабинет за ключом Платон, только и успел удивлённо чуть ли не вскрикнуть, слегка от неожиданности отшатнувшись назад:

– «Так у Вас здесь говном пасёт!».

– «Да! Канализацию прям к нам прорвало!» – уточнила начальница.

Да! Действительно, жить стало интереснее и веселее! – согласился Платон со своим участковым терапевтом Алевтиной Васильевной Куликовой, которая как раз только что утром обсуждала с ним и взрывы в метро, и гибель самолёта, и пепел исландского вулкана. Знала бы она и о других событиях!? – про себя во всех смыслах подумал Платон.

Через некоторое время появилась и задержавшаяся комендант здания Нона Петровна Барсукова. Вскоре она пожаловалась Платону, что Надька подвела её, самостоятельно позвонив руководству института, и в живописных красках рассказав о происшедшей аварии.

– «Да-а! Надька подставила тебя с этим говном! Как будто не могла позвонить тебе на мобильник?! Мозгов у неё нет!» – посочувствовал бедной красавице Платон.

– «Ты не прав! Очень даже есть!» – мудро не согласилась Нона.

– «Ах! Ну, да! Только вот с корыстной направленностью!».

– «Да! Кстати! Я Надьке сказала, что не хочу видеть Гаврилу на своём юбилеё! Пусть отсылает его куда-нибудь с заданием! Он же сам из-за дармовой еды садиться за мой стол не откажется! Так она мне, засранка, ответила, что нет, тогда не будет никого!».

– «Да не волнуйся ты! Она ещё может сто раз передумать, и что-нибудь придумать! А вообще-то она, на мой вопрос, кто будет покупать тебе открытку с поздравительным адресом, ответила, что она сама купит! Так я теперь думаю, что купит опять какое-нибудь дерьмо, а то и вообще ничего?! Так что я сам куплю тебе адрес, подпишу его сам у кого смогу, и вложу в него давно написанное для тебя стихотворение!» – обрадовал предстоящую юбиляршу Платон.

Он тут же вспомнил это стихотворение, написанное им ещё в ноябре прошлого года, и вовсе не по случаю ухода на пенсию именно Ноны.

Оно было посвящено незнакомке, одиннадцатого ноября явно со своего юбилея шедшей в метро впереди Платона по переходу на станцию «Третьяковская», потом снова попавшейся ему, которой он, кстати, попридержал дверь на западном выходе со станции метро «Новогиреево», и шедшей затем с ним в попутном направлении мимо его подъезда. Тогда Платона, набросавшего к тому времени уже несколько четверостиший, даже подмывало дать виновнице творения свой телефон, чтобы потом передать ей посвящённое ей же стихотворение. Но он побоялся сглазить окончание стиха и с трудом сдержался. Через несколько дней он завершил начатое, озаглавив:

«55-и летней!»

 
Ах, женщина, женщина, женщина!
Грустны с поволокой глаза.
Уходит на пенсию женщина.
Уходит она навсегда!
 
 
Уходит она от подружек.
Уходит она от меня.
От чая уходит из кружек,
Что с нею я пил иногда.
 
 
Уходит она от работы.
Уходит она от забот.
А в жизни теперь будешь кто ты?
Каких обретёшь ты хлопот?
 
 
Ведь ты бы могла ещё долго
Работать, творить и любить!
Да вот разрешили бы только.
А что нам о том говорить?
 
 
Но жизнь одарила наградой
За труд, материнство, любовь:
Семья твоя стала отрадой
С теплом дочерей и сынов!
 
 
Ты в платье красивом и длинном
Проходишь в метро не спеша.
В плаще всегда модном и стильном,
Как прежде всегда хороша!
 
 
В руках твоих сумка с подарками,
Букеты красивых цветов.
Метро раскрывается арками,
Изяществом прошлых мостов.
 
 
На выходе в пункте конечном
Я дверь придержал для тебя.
Сейчас я не буду о вечном.
Я стих сочинил от себя.
 
 
Все женщины «русских селений»,
Конечно и городов,
Достойны поэта творений:
Достойны от сердца стихов!
 

Но пока Нона не знала этого.

– «Ну, хорошо! Приятно слышать! Я тогда из всех приглашу тебя одного! Ну, может Лёшка ещё пойдёт?!» – мечтательно заключила Нона.

– «Да вряд ли! Гудин и Ляпунов – два сапога – пара! Только один рваный, а другой нечищеный!».

И это было весьма точно. Ведь Платон напоминал маменькиному сынку Гудину его старших братьев – таких же сильных, знающих, независимых, просто русских. Поэтому он и ненавидел коллегу. Ведь и старшие не любили Ивана за то, что повзрослев, они вдруг поняли, что их мать нагуляла того с немцем, предав отца, их самих, Родину! И из-за того, что им теперь пришлось тайно ненавидеть и свою мать, они ещё больше ощетинились против младшего, порой неосознанно издеваясь над ним.

Другой, маменькин сынок поневоле Алексей, завидовал Платону и подсознательно недолюбливал его за то, что тот превзошёл его гениального и слишком занятого своими идеями отца в воспитании и в отношении к своим многочисленным детям.

И с этим Нона согласилась. В последнее время, пользуясь случаем, что во время ремонта ей приходится сидеть в маленьком цехе около вотчины Платона, она периодически снова донимала его разговорами на различные темы, в том числе опять сексуального характера.

Она будто хвасталась перед ним своими потребностями, возможностями и умениями, словно снова планомерно соблазняя его, и готовя себе нового будущего любовника.

С другой стороны, это можно было расценить, как безграничное доверие старшему товарищу, «брату», коему можно поплакаться в жилетку о своих бабских проблемах и мечтах; верной подружке, наконец, которая в отличие от женщин не будет завидовать, и не предаст.

Нона рассказала Платону, что замуж она вышла двадцатичетырёхлетней девственницей, а сейчас у неё, давно разведённой, два любовника.

Первый, с которым у неё ещё пять лет назад была любовь – Иван, был богат и чуть моложе Платона.

Женатый Иван не мог расстаться с любовницей – с женщиной, с которой ему было комфортно в моральном плане, дёшево – в денежном, и удовлетворённо – в сексуальном.

Но не так это было самой Ноне.

– «Когда я сижу на Иване, то не чувствую его…! Он мне не подходит по размеру! Поэтому я больше люблю минет! А он, гад, как кончит, так сразу и одевается по делам?! А перед… этим делом ляжет и спит?! Ублажай его тут! Я ему даже предлагала в подмышку или под коленку, а он испугался: ещё своей ляжкой мне… сломаешь!» – жаловалась она на, потерявшего совесть и мужскую порядочность, своего горе-любовника.

Пока удивлённый такой бесцеремонной откровенностью Платон молчал, не зная, что и ответить, Нона продолжала:

– «А мне в мае пятьдесят пять будет, и мне всё время трахаться хочется, и делать мужикам минет! Я – …!» – смело и точно охарактеризовала она себя.

– «Да, нет! Что ты?! Ты просто женщина, как я тебе писал в стихах, предназначенная для любви! А бывают ещё клуши – для семьи, и деловые женщины – для работы!» – несколько успокоил её старший товарищ.

Второй, запасной на чёрный день, любовник Ноны был старая и дикая страсть – Николай, который, правда, уже растерял былую удаль в постели.

Нона поделилась с Платоном, что в своё время только при одном появлении рядом Коли она становилась мокрой.

С невероятной и непреодолимой силой её тянуло к этому гиганту секса.

И сейчас она, неудовлетворённая, по старой и доброй памяти, периодически бросалась в его объятия.

Однако любовь к мужскому полу у неё никогда не переходила границы приличия, и ни в коей мере не доходила до самоунижения.

Нона всегда всё делала с чувством собственного достоинства, не позволяя кобелям быть с нею запанибрата, попирать её человеческое достоинство и свободу, садиться ей на шею.

Будучи от природы, как и её младший сын Олег, тоже экстрасенсом, она многое считывала наперёд, зная, что ожидать и чем всё это закончится. Поэтому от многого и многих отказывалась заранее.

Она всегда была щепетильна в вопросах взаимоотношений, не терпя амикошонства, искренне считая, что даже совместно проведённая ночь, ещё не достаточный повод для углубления знакомства.

Поняв сейчас, что она была слишком откровенна с мужчиной, Нона попыталась кое-что выудить у него полезного и для себя:

– «Ты же своей Ксюхе изменял?!» – спросила она с надеждой и любопытством.

– «Что ты?! Нет! Я ни одной своей жене никогда… не изменял!» – поначалу остудил он её полуправдой.

Как Платон и предполагал, Нона, посчитав его голодным и неудовлетворённым в сексуальном плане, перешла в решительное наступление. Её желание овладеть Платоном было столь сильным и навязчивым, что она не слушала свой внутренний голос, подвергая себя на этот раз опасности оказаться под моральным ударом пересмешника.

Толстушка может и не париться! Её буфера, брюхо, жопа и ляжки явно не в моём вкусе! А прочее и тем более не по размеру! – понял тот про себя.

Но потом он всё же решил несколько отыграться и поиздеваться над страждущей сучкой, дав ей надежду и заинтриговав её.

Он сообщил Ноне о якобы имевшихся у него сексуальных проблемах во взаимоотношениях с женой, взяв за основу информацию друга Александра о его проблемах с женой Натальей.

Платон иногда пользовался таким приёмом, выдавая слишком любопытным и бесцеремонным факты чужой жизни за факты из своей жизни, и наоборот, свои за чужие.

Та слушала, разинув рот от удивления, и ушла в сладостном раздумье, на прощанье на всякий случай уточнив:

– «А ты, наверно, голубой?!».

– «Нет! Чёрный!» – ответил Платон с раздражением.

– «А как?» – искренне удивилась та.

– «Как, как?! Сядь, да покак! Вот как!».

И уже смягчившись, продолжил:

– «Да я… по-чёрному!».

– «А как это?!».

– «Ты видела, как в деревнях бани топят по-чёрному?».

– «Нет!».

– «Когда дым от печки остаётся в помещении! Вот и я тоже всё оставляю в… помещении!» – объяснил он недогадливой и без воображения.

В поздний вечер этих суток опять неожиданно проявилась Кирюшка.

Как всегда поздно пришедший домой Кеша принёс подарок от любящей его девушки – три больших шикарных белых розы!

Наутро, 21 апреля, Ксения объяснила это очередной годовщиной их знакомства.

Или ещё чего-либо?! – додумал про себя Платон, вспомнив про Нону.

Однако было непонятно, встречается сейчас Кеша с Кирой, или уже нет?

Во всяком случае, если да, то поздно заканчивающий работу Кеша, мог встречаться с Кирой только очень редко.

И Платон подумал: Да уж, если Кочеты любят, то сильно и самозабвенно! Ну, а если разлюбили, то окончательно и бесповоротно! И ничем ты их тут не возьмёшь и ни на что не купишь!

Однако его предположение оказалось неверным, так как через несколько дней, именно Первого мая, Кеша объявил, что ночует у Киры!?

Ну, а ещё 22 апреля после прохождения и рассеивания исландского пепла вновь открылось воздушное сообщение через Москву.

В очередные выходные Платон опять не поехал открывать дачный сезон, занимаясь домашним ремонтом. Да и погода словно помогала ему в выборе. Стало весьма прохладно и дождливо. Природа снова взяла его за горло, ударив и по суставам, особенно кистей рук, после очередной финансово выгодной перегрузки большого количества коробок на минскую машину.

– «Здоровье важнее, потому, что оно нужнее!» – заметил он дома жене.

Ксения созналась, что накануне ей позвонила Анастасия и бесцеремонно попросила на принтере размножить для неё более тридцати листов с нужным ей материалом из интернета. Помня позицию мужа, Ксения отказалась сделать это на домашнем, но согласилась значительно меньший объём сделать на рабочем принтере, спросив теперь мужа:

– «А почему она считает, что ей все должны?!».

– «Так она же с детства к этому привыкла!» – напомнил ей муж.

Почти месяц назад Платон окончательно поставил на родной сестре большой и жирный не церковный крест.

Та, на его просьбу и очередное напоминание: во время одной из её частых поездок к внучатой племяннице Наталье Городецкой (Комковой) узнать, для корректировки для всех их общего Генеалогического дерева, день рождения её дочери и дату их с Вадимом свадьбы, неожиданно ответила:

– «Ой, мне не до этого! Я всё время забываю! У меня свои, более важные дела есть!.. А на генеалогическое дерево мне наплевать!».

Опешивший Платон лишь успел послать сестру «на хер» и бросил трубку, решив больше с нею никаких дел не иметь, а на её просьбы всегда отвечать, что у него есть свои, более важные дела! Объясняя Ксении свою новую позицию к сестре, которая со своим оголтелым эгоизмом поссорилась уже почти со всеми и вся, он заметил про якобы верующую:

– «Да какая она на фиг верующая! Бог в человеке – это его совесть! Если совести нет, то и Бога внутри человека нет!».

– «А ты объяснил ей, почему сам не хочешь позвонить Наташе?» – спросила жена.

– «Да! Я привёл ей ещё четыре года назад ею же транслируемое высказывание, якобы Наташи, обращённое к тебе по поводу моего эротического произведения: А как Ксения вообще может жить с таким человеком?! Так она удивилась, сказав, что этого не помнит! Пришлось ссылаться на то, что главное помнишь ты!».

– «Да! Я это очень хорошо запомнила!».

– «И я ей ещё добавил, что с тех пор мы не захотели больше общаться с дурочкой Наташей, хотя прекрасно понимали, что эти слова могла придумать и ты сама!».

– «А она-то, что?!».

– «Она ничего не успела ответить, так как я ей добавил: что сказала, то сказала! Пусть наша размолвка с Наташей будет на твоей совести!» – подвёл итог Платон.

А вечером в воскресенье позвонила Варвара и первой обрадовала Платона, что их сын, наконец, объявил о прилёте в Москву, причём символично к майским праздникам, ко Дню Победы. Поздний звонок был вызван тем, что все считали заядлого дачника Платона наверняка проводящим эти выходные на природе. Он тоже обрадовал Варвару:

– «Варь, а ведь это знамение, что ко Дню Победы! Славка теперь даже без визы сможет пробыть у нас до трёх месяцев, а через полгода также повторить свой вояж!».

– «Почему это?».

– «А с двадцать девятого июня прошлого года отменён визовый режим между Россией и Аргентиной, и теперь любой гражданин наших стран может посещать другую страну в течение 90 дней каждые полгода, с момента первого въезда!» – действительно обрадовал он Варвару.

В понедельник, поняв, что клиент… созрел, и с ним можно иметь не только деловые и товарищеские отношения, Нона несколько успокоилась и больше в явном виде не домогалась тела Платона.

– «Что-то я с тобой разоткровенничалась, как с отцом?!» – поставила она свои точки над его «i».

И Платон тогда подумал: настоящий мужчина не тот, кто бурно кончает, а тот, кто в нужный момент умеет сдерживаться!

– «Как ты думаешь, Олег просит меня с ним сегодня пообщаться, а у меня дел полно?» – опять попросила Нона совета у старшего товарища.

– «Конечно, поезжай к сыну! Общение с детьми и родителями – самые важные моменты в жизни! Они важнее даже общения с любимым!».

В знак согласия Нона утвердительно махнула рукой и ушла поскорее завершать срочные и неотложные дела.

Платон продолжал интенсивно работать, всё с большим нетерпением ожидая прилёта своего самого старшего сына.

Во вторник утром ему позвонил Владимир Сергеевич из СВР и сообщил, что в связи с прилётом Вячеслава, завтра в пятнадцать часов их с Варварой захватят на служебном микроавтобусе непосредственно от высотки.

Платон Петрович заранее с обеда отпросился у Надежды Сергеевны, традиционно сославшись на медицинские обследования.

Он никогда и никому на работе не говорил о наличии у него самого старшего сына, да ещё разведчика. Такого подхода к коллегам по работе он решил придерживаться и впредь.

Им не было никакого доверия, да и лишний раз разжигать у них зависть и не искренний интерес к себе и своим близким он не хотел.

И вот наступило двадцать восьмое апреля, среда, его день приключений.

После обеда Платон за пять минут дошёл и соответственно вовремя прибыл к Варваре, которая давно уже собралась.

Оба уже были чуть возбуждены и взволнованы. Вскоре, около пятнадцати, раздался телефонный звонок, и родители Вячеслава спустились во двор, где их ожидал служебный микроавтобус «Фольксваген». Кроме водителя и Владимира Сергеевича в машине никого не было. Это несколько успокаивало Платона.

Значит «брать» не будут! Во всяком случае, пока и в этом микроавтобусе! Значит всё вроде нормально! – не лишний раз успокоил себя мнительный отец – писатель с богатым воображением.

До Шереметьева доехали относительно быстро, иногда минуя пробки с использованием спец. сигнала и сирены.

Прибытие рейса из Парижа ожидалось в половине седьмого вечера. Задержки практически не было.

И вот огромный Аэробус А-330 авиакомпании Эйр Франс, после почти четырёхчасового полёта из Парижа, подкатил к терминалу аэропорта.

Рейсом AF2244 Вячеслав вылетел из аэропорта имени Шарля де Голля почти в час дня местного времени, и с учётом двухчасовой разницы в поясном и летнем российском времени оказался на московской земле якобы через пять с половиной часов.

А в этом Парижском международном аэропорту Вячеслав оказался после почти 13 часового перелёта из Буэнос-Айреса самолётом Боинг-777 той же авиакомпании.

Международный аэропорт столицы Аргентины «Эсейса» его самолёт, рейсом AF417, покинул 27 апреля в 17.20 местного времени, а приземлился на французскую землю, с учётом 4-ёх часовой разницы в поясном времени, в 11.15, но уже 28 апреля. Поэтому заезжать куда-либо у него времени не было.

Так что продолжительность его суммарного полёта из Аргентины в Россию составила почти 19 часов.

Поэтому самый старший сын Платона в дороге несколько подустал. Да и погода в день вылета, 27 апреля, в Буэнос-Айресе была лучше московской.

Но долгожданная, через двадцать с лишним лет, встреча с родителями вмиг смыла с его лица печать усталости, заменив её лучезарной, белозубой, уже латиноамериканской улыбкой.

Первым, как было оговорено, к Вячеславу подошёл Владимир Сергеевич. Он представился, они обменялись крепкими мужскими рукопожатиями, затем по-братски обнялись. Потом настала очередь родителей.

Варвара, в слезах счастья, обняла своего любимого и долгожданного старшего сыночка, и долго целовала его непривычно загорелое, чуть обросшее лёгкой щетинкой, лицо. Затем настала очередь и Платона.

Он тоже чуть прослезился. Не остались сухими и глаза Славы. В общем, целовались и обнимались долго. Варвара заметила на шее сына тонкую серебряную цепочку. Вячеслав, перехватив её взгляд, объяснил, что это цепочка не креста, а давнего его талисмана. Сразу же начались взаимные расспросы и короткие ответы. После получения багажа загрузились в «Фольксваген» и отправились в центр, заждавшейся блудного сына, столицы.

По дороге Вячеслав всё время удивлялся и любовался видами давно им покинутого, некогда любимого родного города: