Текст книги "Тропик лейтенанта. Пиратское рондо"

Малаец шел по джунглям быстро. Иногда он останавливался, садился, брал в руки землю, нюхал, что-то мурлыкал себе под нос, усмехался, вставал и шел дальше.

Он быстро нашел то место, где Аю рассыпала перец против собак. Он щелкнул языком в знак восхищения и тихонько рассмеялся.

Наколотую на иголки куклу он нашел быстро. Она не вызвала у него никаких эмоций, разве что он потер какую-то деревяшку, висящую на его шее, и все.

Он находил тот путь, каким вела ребят Аю, по примятой листве, по сломанной ветке. Он шел быстро. Это был хороший охотник.

Аю внезапно остановилась и подняла руку. Потом она молча обошла тропинку стороной. Остальные двигались за ней след в след.

– Что там, Аю? – спросил шепотом Бузык.

Она обернулась и указала на тонкую лиану, пересекающую тропу в полуметре от земли.

– Для оленя, – сказала Аю, а потом подобрала с земли ветку и бросила ее на лиану – та спружинила, сейчас же раздался шум падающего предмета, и рядом с ними пронеслась огромная дубина, на конце которой были привязаны острые колья. Дубина ударила по стволу рядом стоящего дерева, колья глубоко вошли в кору. Все замерли.

– Сегодня никто не убьет оленя, – сказала Аю.

– Ну, что там? – адмирал бросил взгляд на стоящего перед ним офицера. – Есть что-то с крейсера?

– Докладывают, что никого не нашли.

– Так я и думал, – адмирал был мрачен. – Кого тут можно найти? Так, ладно! Готовьте ему распоряжение: учение закончить, вернуться в Танджунг-Приок.

– Есть!

Небольшую речку переходили вброд. Аю внимательно осмотрела берег, воду, постояла, прислушалась к звукам. Со стороны она выглядела очень осторожным животным, пришедшим на водопой. Она втянула несколько раз воздух, закрыла глаза, постояла, опять огляделась вокруг и только после этого ступила в воду. Остальные осторожно двинулись за ней.

Один из матросов оступился на скользких камнях, лежащих на дне, шумно рухнул в воду, тут же вскочил и замер – Аю резко обернулась и приложила палец к губам: шуметь нельзя. Все, больше никто не шумел. Все перешли на тот берег.

Когда все вышли на берег, Аю вдруг вернулась, вгляделась в воду и быстрым движением послала заостренную на конце палку в глубину, как гарпун.

Когда она вытащила палку из воды, на конце ее извивался угорь.

– Угорь! – сказала Аю – Хорошая еда.

Угря съели тут же. На ходу.

– У всех есть душа, Бузык, – говорила она потом Бузыку. Они сидели и разговаривали. Точнее, говорила Аю по-индонезийски, а Бузык просто слушал. Аю была уверена, что он ее понимает.

– У деревьев, травы, зверей и птиц. Даже у камней есть душа. И у речки, у гор. А еще есть духи леса. Они всюду. Их надо упросить. Иначе охота не получится. Духи не дадут. Надо просить духов. А еще просят Мать Земли. Ибу-Пертили. Она может все. Я рассказала ей о тебе. Она обещала помочь. Она поможет, и ты дойдешь до своих и приведешь за собой этих людей. Все будут живы, я просила Мать Земли. Все будет хорошо.

– Товарищ командир! – к командиру крейсера подошел офицер. – Адмирал приказал свернуть операцию и идти в Танджунг-Приок.

– Свернуть, значит, – командир крейсера был мрачен. – Хорошо. Идите.

– Сейчас свернем, – сказал он сам себе, когда остался один. – Конечно свернем.

– Ну, что там? – он вошел в рубку к радистам. – Есть еще сигналы?

– Был один сигнал. Только что.

– Далеко это?

– Двадцать миль.

– Идем туда. Гасить все огни. Не надо пугать пирата.

Аю начала обходить большое открытое пространство на берегу речки. Это была вытянутая площадка без признаков какой– либо растительности. Аю вела себя очень странно. Она очень осторожно пробовала землю шестом.

– Что там, Аю? – успел спросить Бузык. Он подошел и встал недалеко от нее. В следующую минуту он уже провалился в песок по пояс – все резко отпрянули в сторону.

– Все стойте там, где стоите! – крикнула Аю, а Бузыку она сказала: – Не двигайся!

– Что это, Аю? – Бузык замер с поднятыми вверх руками.

– Зыбучие пески, – сказала Аю. – Не бойся. Не утонешь. Только надо лечь на палку.

Аю показала, как надо лечь: положить палку, что держишь в руках, перед собой и грудью лечь на нее.

– Тебя будет засасывать при малейшем движении. Не надо бояться. Боишься – и засасывает. Страх делает человека тяжелым. Осторожно. Надо выбираться очень медленно. Этот песок держит лучше любой грязи. Схватывает, как высохшая глина. Надо тянуть медленно. Все будем тянуть тебя медленно.

Ребята ухватили Бузыка за руки и стали тянуть.

Тянули Бузыка долго, целых полчаса. Потом все сидели и тяжело дышали.

– Зыбучие пески, – говорила потом Аю. – Они как вода. Можно провалиться по пояс, по шею. Главное, руки держать вверху и палку из рук не выпускать. Одному выбраться трудно. Надо идти за мной. Не надо заходить вперед. Не надо уходить в сторону. Все время идти за мной. Зыбучий песок может быть и листьями покрыт, и травой. Одному тяжело выбраться. Крепко держит.

Корабли прибыли в указанный район. Русский крейсер и индонезийский эсминец. Отсюда поступал сигнал о нападении пиратов. Танкер отбивается от быстроходного катера. Темень. Приказано погасить все огни.

– Прожектор!

Включается прожектор, и в свете его видно танкер и катер, что никак не может пристать к его борту.

– Осветите его!

Луч света выхватывает из темноты катерок. Тот метнулся в сторону, но оказался близко от эсминца. Эсминец открывает ураганный огонь из пулеметов. Катерок выписывает дикие кренделя. За дело берется крейсер.

– Огонь!

Через несколько секунд от катерка ничего не остается.

Малаец нагнал их через сутки. Он не стал нападать сразу. Ему надо было убить всех, одного за другим, но оставить в живых девушку. Он наблюдал за ними издали. Он убьет их совсем незаметно, а девушку отведет к Ли, как обещал. Так и будет. Малаец улыбнулся.

Аю остановилась, оглянулась и прислушалась. Все остановились вслед за ней.

– Чего там, Аю? – спросил Бузык.

Аю приложила палец к губам. Она выглядела очень встревоженной.

– Петров?

– Я!

– Чего это?

– Кто-то еще есть.

– Кто? Человек или зверь?

– Не зверь. Но и не совсем человек.

– Как это?

– Так. Кто-то за нами идет. Но идет, как зверь.

– Кто?

– Не понимаю, но идет. Осторожно. Охотится кто-то.

Аю слушала и слушала. Очень внимательно – вокруг ничего, кроме джунглей. Они выглядели как обычно, и все же что-то в них изменилось. Джунгли словно замерли, насторожились. Будто они кого-то боялись. Потом это чувство прошло. Аю успокоилась.

Или только сделала вид.

– Петров!

– Я!

– Ну что?

– Отпустило вроде.

– Вроде или отпустило?

– Не слышно ничего. Ушел он вроде. Может, и не за нами шел.

Они пошли дальше.

В Джакарте двое матросов с БПК сбежали от сопровождающих с экскурсии на дискотеку. На дискотеке не продают спиртное. Отсутствие его компенсируется звуком. Он оглушает. Самое почетное место – рядом с колонками. Там шум такой, что у девушек платья колышутся в такт.

За беглецами немедленно налаживается погоня. Полиция поставлена на уши, а таксистам объявили, что если они их найдут, то их ждет приз – 100 баксов. Таксисты стараются изо всех сил. Беглецы обнаруживаются часа через два.

Таксисты честно заработали свои деньги. Беглецы поднимаются по трапу. Им сверху уже орут:

– В карцер! Навсегда!

– Подумаешь, в карцер, – бормочут они. – Зато мы на дискотеке оторвались по полной.

– Вот охламоны! – говорит адмирал, наблюдая эту картину.

– Между прочим, – замечает адмиралу кто-то из посольских, что стояли рядом, – в Индонезию как-то пришли русские корабли. Зимой это было. В 1914 году. Тогда в Батавии, нынешней Джакарте, с крейсера «Аскольд» сбежали восемь матросов. Искали их при посредничестве немецкого посла, так как своего посла на тот момент в этих краях Россия не держала. Нашли только двоих, вернули на борт в Сурабайе, судили корабельным судом и, поскольку отсутствовали они на борту менее шести суток, дали только пару недель карцера с привлечением к тяжелым работам. Так что у вас налицо явный прогресс. Сбежали только двое, нашли обоих и практически сразу.

– А тех, шестерых, в 1914-м так и не нашли?

– Нет. Растворились среди местных. С – тех пор самое популярное имя для девочки в Индонезии – Надя.

Малаец затаился в кустах. Он почти не дышал. Он был поражен – эта девушка чуть было не обнаружила его присутствие. Да, она его очень удивила. Да, это будет нелегкая задача. С каждой минутой уважение к ней у него только росло. Она знала джунгли, и джунгли знали ее. Малаец улыбнулся. Ему нравилась эта девушка. Хорошо, что ее не надо убивать.

Аю посмотрела на Бузыка очень внимательно. Она словно думала, сказать ему что-то очень важное или не говорить. Потом она решила, что говорить не надо, потому что она и сама ни в чем не уверена.

Она снова почувствовала тревогу. Сейчас. Она все должна выяснить. Она выяснит. Она поймет. Пока это только тревога. Неясно, из-за чего она возникла.

– Петров!

– Я!

– Чего там опять?

– Ничего не чувствую. Вроде все как обычно.

– Внимательно! Аю опять напряглась.

– Понял. Пока все тихо.

Птицы по-прежнему возились в кустах и в кронах деревьев, но это только добавляло беспокойства. Что-то было не так. Аю прибавила шаг. Они побежали.

Малаец видел, что Аю встревожена, что она не понимает, что ей угрожает. Он видел, что она ожидает угрозу со всех сторон, и ему это не нравилось. Это не входило в его планы. Неужели она его обнаружила? Он еще не напал, а его уже обнаружили? Жертву надо было успокоить. Он отступил.

Аю успокоилась сразу. Она сразу почувствовала, что опасность обошла, прошла стороной. Словно камень с души. Перестало теснить, сжимать грудь. Отступил холод. Он был еще где-то там, на краю сознания, но он уже не душил. Не сводил с ума. Можно было успокоиться, послушать, подумать, а не нестись, не разбирая дороги, как глупая олениха.

Она остановилась, поставила Бузыка замыкающим в колонне, приложила палец к губам: нельзя говорить. Она показала руками, что надо быть очень внимательными и смотреть по сторонам – тут что-то есть.

– Петров!

– Я!

– Чуешь чего-нибудь?

– Нет.

– Смотри в оба!

– Понял!

Все видели, что Аю чего-то боится. Ее волнение передалось – все озирались, шарили взглядами по кустам.

Малаец то обгонял их, заходил вперед, то затаивался, отпускал, а потом опять нагонял. Он играл с Аю, как кошка с мышкой: то давал надежду, то отбирал. Он уже знал, что сначала нападет на последнего, убьет, оттащит в кусты, а потом, когда они его обнаружат и метнутся кто куда, он перестреляет остальных.

Аю вдруг остановилась на широкой поляне. Все немедленно сели на землю – отдыхать, отдыхать. Кажется, шевельнулись кусты впереди. Ничего особенного, но Аю легко поднялась – ноги у полусогнуты, спина прямая – медленно выпрямилась и тенью скользнула вперед.

– Петров!

– Я!

– Давай за ней быстро!

– Есть!

Петров тенью скользнул за Аю.

В этот момент кто-то шевельнулся в кустах за спиной. Бузык приподнялся, дал сигнал всем сидеть на месте и пошел в кусты.

Малаец поднял духовое ружье. Все произойдет очень быстро. Стрела вложена, остается только прицелиться и…

Он выстрелил.

Бузыка спасло только то, что он запнулся ногой за корень и упал. По щеке скользнуло что-то мягкое. В ствол дерева над ним вонзилась маленькая стрела с пучком перьев на конце.

Падая, Бузык выпустил из рук мачете. Господи, где оно?

Он увидел его в полуметре от того места, куда упал, потянулся и взялся за рукоятку. Он уже знал, что в него стреляли. Теперь надо было дать стрелявшему подойти поближе.

Малаец видел, что жертва упала. Он улыбнулся, положил на землю духовое ружье, стрелы, вынул нож из ножен и легко двинулся вперед.

Бузык слышал, что к нему подходят. Он сжал мачете за рукоять. Он нанесет удар по ногам. Ближе, ближе, еще ближе. Ну! Удар! Он ударил изо всех сил.

Малаец тихонько засмеялся. Удар мачете пришелся по деревянной дубине, которую он выставил вперед, под удар. Он поднял нож, замер и тут же застыл, уставившись в никуда, а потом он упал, навалившись на Бузыка.

Малаец был мертв – в затылке у него торчала стрела. Аю опустили духовое ружье. Это она выстрелила малайцу в затылок из его же ружья. Она поняла, как нападет малаец. Хорошо, что он положил ружье на опавшую листву.

Силы оставили Аю, она опустилась на землю, ее затрясло, она застонала – слезы текли у нее из глаз.

Бузык обнимал девушку, прижимал к себе.

– Ничего, Аю, ничего! Все уже, все! Все хорошо, все хорошо! Он уже ничего нам не сделает. Ничего!

В этот момент малаец шевельнулся – они вздрогнули, испуганно уставились на него. А потом он перевалился на спину. Бузык и Аю смотрели на него не дыша. Малаец был мертв – на его лице застыла улыбка.

Аю сидела у костра и смотрела на огонь. Она казалась совершенно безучастной к тому, что происходило вокруг. Ребята старались ее подбодрить. Они разожгли костер. Кто-то наловил больших жуков.

– Аю, еда!

Она что-то съела. К ней подсел Бузык.

– Как ты, Аю?

– Хорошо, – сказала она. Она поняла, о чем он спрашивает.

– Надо бы его похоронить.

– Не надо. – Аю поняла, о чем идет речь. – Аджака идет за нами по пятам. Она найдет его и задержится.

– А трубка? Я прихватил трубку. – Бузык показал духовое ружье. – И стрелы. Вот!

Она взяла у него из рук и трубку и стрелы и… бросила все это в огонь.

Бузык опешил.

– Зачем? Это ж оружие. Птиц можно стрелять.

– Ты умеешь из него стрелять? – спросила Аю.

– Я? Нет. Но ты умеешь?

– Я не умею. Я стреляла в первый раз. И в последний. Человека нельзя убивать.

Вот это новость!

– Но он же убил бы нас всех.

– Убил бы.

Она внимательно посмотрела на Бузыка.

– Ты спи, Бузик. И все тоже должны поспать. Он один пришел. Пока никто за нами не идет. Надо поспать. Завтра большая дорога.

Аю села поближе к костру. Бузык хотел сесть рядом, но она его остановила. Ей надо побыть одной.

Когда Бузык устраивался на ночь, он слышал, как Аю что-то бормотала, уставившись в огонь. Она бросала в костер травы и говорила. Если б он понимал, о чем она говорит, то слышал бы, что она просит у кого-то прощения. Это была длинная речь, целая повесть о жизни, о смерти, о любви.

Бузык удивился бы, узнав, что Аю просила прощения у духа умершего.

И этим умершим был малаец. Аю говорила и говорила. Вокруг нее двигались какие-то тени. Они казались страшными, пугающими. Они точно были сотканы из белесого тумана, а может быть, это и был только туман. Он подползал, касался тела, пропитывал одежду насквозь. Казалось, что кто-то тебя ощупывает: тебя, твою одежду, твои мысли.

Аю все говорила и говорила.

Аджка возилась в кустах всю ночь.

Утром Аю была бодра. Через несколько минут все уже потянулись за ней в горы. Надо было взойти на гору, а потом спуститься с нее. За горой было море.

В джунглях их сразу встретил сильный запах падали. От жужжания мух стоял гул.

– Воняет. Кто-то сдох, тащ-ка?

– Не знаю.

– Цветок, – сказала Аю, указав на громадную раффлезию, – трупная лилия! Не опасно.

Они обошли цветок и стали подниматься в горы. Тропа петляла, уходила в сторону, опять возвращалась.

Множество цветов, растений, до которых нельзя касаться, лианы, орхидеи, обезьяны, змеи.

– Ничего не трогать руками!

– Так как же вверх-то идти?

– Как получится.

Наконец они перевалили через гору. На это ушло полдня.

Спускаться было не легче, чем подниматься – того и гляди полетишь кувырком. Кое-где так и получилось. Матросы сорвались вниз. Катились почти до самого низа, но обошлось.

– Все живы?

– Все!

Аю объявила привал. Надо было посмотреть вокруг, для этого подошло бы высокое дерево.

Пока они располагались, она выбрала дерево и начала по нему подниматься вверх.

– Аю! – закричал Бузык. – Я с тобой!

Дерево было странное. Оно было полое внутри. Будто лианы раньше охватывали ствол, а потом этот ствол сгнил. Вот внутри него и можно было передвигаться, карабкаться вверх.

– Здесь много змей, – предупредила Аю. – Надо идти осторожно, чтоб они успели уйти.

Когда они взобрались на вершину дерева, с него открылся вид на всю долину.

– Аю, море!

Так Бузык увидел то, что он хотел видеть больше всего в этой жизни. Он увидел море.

Они дошли.

Они еще шли через долину гейзеров, где на каждом шагу из-под земли мог вырваться многометровый фонтан кипятка, мимо булькающих, всхлипывающих ванн, наполненных горячей грязью, но все равно все было хорошо – они шли к морю.

Они вышли к морю, когда день шел к полудню. Ребята сразу же бросились купаться, но Аю сразу предупредила: надо очень внимательно смотреть в воду, чтоб не задеть кого-нибудь из морских обитателей. Укус маленького осьминога с голубыми пятнами на теле смертелен. Нельзя наступать на скользкие камни, поросшие жгучими водорослями, в песке может зарыться скат-хвостокол, ожег совсем маленькой медузы может быть смертелен.

Но сдержать ребят, увидевших воду, не могли никакие предостережения – все бросились в купаться.

Когда все накупались, стали ловить морских ежей. Еж разрезается ножом и студнеобразное его содержание в один миг вычерпывается из него ракушкой – это очень вкусно. Аю поймала большого осьминога – хорошая еда.

– А это кто?

Из-за мыса показалась большая рыбацкая лодка – все мгновенно спрятались в прибрежных кустах.

Лодка продолжила свой путь в лагуну. Выглядела она не очень опасно.

– Один человек. На ней один человек.

– Рыбак?

– Надо понаблюдать.

Они лежали и наблюдали за лодкой с полчаса – ничего подозрительного. Потом вступили в переговоры.

Переговоры вела Аю. Рыбак, казалось, испугался их больше, чем они его, но потом он успокоился. Аю сказала, что если он доставит их в Танджунг-Приок, то ему заплатят много денег. Рыбак отчаянно торговался – далеко, у него маленькая лодка, не хватит топлива.

Аю вынула из сумки бутылку гвоздичного масла. Нет, нет, замахал руками рыбак, нужны деньги.

Договорились, что деньги будут на месте. В Танджунг-Приоке.

– Сколько?

Аю торговалась очень долго. Она воздевала глаза к небу, бормотала что-то, лопотала, лопотала.

Наконец сошлись в цене – сто долларов.

– Вызывали, товарищ командир? – радист стоял перед командиром крейсера.

– Да. Сообщите адмиралу: никого не нашли. Учению конец. Идем в Танджунг-Приок.

Они немедленно погрузились на рыбацкую посудину. Рыбак долгое время что-то бормотал и кланялся небольшому портрету.

– Чего это он?

– Молится, наверное!

– Он просит морскую богиню заступиться за него. Он говорит, что он хороший рыбак и всегда приносит дары. Он просит, чтобы путь его был свободен, погода была бы хорошей, а переход удачным, – вмешалась Аю.

Рыбак запустил мотор, и они вышли в море. Это прекрасно, когда все-все уже позади, а впереди только хорошее.

Бузык улыбался, ребята тоже. Свежий морской ветер, тепло, можно даже вздремнуть.

Рыбак то и дело оборачивался на своих пассажиров.

Убедившись, что они задремали, он вытащил откуда-то снизу ракетницу и выстрелил из нее в небо.

– Тащ-ка! Он из ракетницы выстрелил…

– Кто? – Бузык сейчас же был на ногах.

– Этот! – Геша показал на рыбака.

– Как выстрелил?

– В воздух!

Рыбака тут же обступили со всех сторон. В него вцепилось сразу несколько матросских рук.

– Говори, гаденыш, кому подавал сигнал?!!

– Тихо, ребята! – Бузык, обернувшись, первым заметил, что их преследуют. – Вот он кому сигналил.

Их быстро догонял катер. В катере – человек шесть. Все с автоматами.

– Я тебя удавлю, сука! – не успокаивался Геша.

Рыбак от ужаса делал большие глаза и пытался вырваться.

– Оставь его, – сказал Бузык. – Не до него. У нас гости.

Пираты подходили к борту. Мгновение – и они уже на борту. Еще мгновение – и ребята уже построены вдоль борта, на них нацелены автоматы.

– А вот и самый главный пожаловал, – сказал Бузык.

Рыбак застопорил ход, к нему на всех парах шла фелюга китайца Ли.

Когда Ли взошел на борт рыбацкой шхуны, перед ним все почтительно расступились. Ли обошел всех. Аю смотрела в сторону. Ли взглянул на нее мельком. Он торжествовал – у него все получилось, все его расчеты оказались верны. Он расставил рыбаков по всему побережью, и русские попались. Люди так мало думают!

– Что же вы не взяли свои кораллы? Вы ведь за ними сюда прибыли? – Ли внимательно посмотрел на Бузыка. Тот молчал. – Правда, они уже протухли, но если их положить в муравейник, муравьи все очистят.

– Вас легко было найти, – продолжал он. – Так значит, вы убили малайца? – Ли не спускал глаз с Бузыка. – Это был хороший охотник. Опытный, сильный охотник. И его победил мальчишка? Вы очень везучие. Я даже уверен, что вам помогает бог. И Хасан погиб. И вся его команда. Это ничего. На их место я найду новых. Тем более что все привыкают к своему месту и перестают думать. А может быть, вы пойдете ко мне на службу? Все равно вас никто не найдет. Никто никого тут не может найти – это острова и море. Вы ведь любите море?

– Море люблю! – произнес наконец хоть что-то Бузык.

– У меня прекрасные условия для тех, кто думает, и для тех, кому везет. А я отдам вам Аю. Ведь она вас любит, иначе зачем ей со мной ссориться. Она вас очень любит. А вы, наверное, и не догадывались. Три дня и три ночи в джунглях. И все живы. Молодец, Аю.

Ли испытующе взглянул на Бузыка, потом повернулся к своим и сказал:

– Всех запереть на моем корабле в каюте. Выставить охрану. Аю ко мне в каюту.

Потом он вернулся к Бузыку:

– Подумайте над моим предложением. Время у нас есть. А пока вы будете думать, вас будут охранять.

Как только Бузык и ребята оказались запертыми в каюте, Бузык обошел всю каюту и ощупал все стены.

– Тащ-ка, нас убьют?

– Может, и так… – задумчиво протянул Бузык, рассматривая входную дверь. – Должен быть выход! Не может быть, чтоб все вот так кончилось.

– А что будем делать, тащ-ка?

– Делать что будем? Выбираться отсюда будем.

– Так у них же автоматы.

– Есть одно средство против автоматов.

– Какое, тащ-ка?

– Голова. Думать надо головой. Голова – это… я вам скажу… важная штука… – в этот момент Бузык и обнаружил щель.

Дверь была закрыта снаружи на щеколду. Дверь неплотно прилегала, и если вставить туда что-то острое, то…

– Чего там, тащ-ка?

Бузык достал из шва куртки длинный шип, который туда когда-то всунула Аю.

– Тс-сс! Тихо! – Бузык осторожно вставил шип в щель между дверью, и. и он уперся в щеколду.

В этот момент Бузык вспомнил, как Аю говорила, что ей нельзя попадать живой в руки пиратов.

– Надо спасать Аю, а то как бы чего не вышло.

– А как мы…

– Мы? Кто у нас занимался боксом? – неожиданно спросил Бузык, осторожно отодвигая щеколду.

– Я, тащ-ка! – вперед вылез Батаев. Тот самый, что вместе с Бузыком получил когда-то удар плетью. Бузык глянул на него с большим сомнением – паренек-то уж очень неубедительный, худенький.

– Точно, что ли?

– Первый разряд.

– Тогда слушай, как мы все сделаем.

Дверь открылась беззвучно. У двери стоял часовой. Он увидел медленно открывающуюся дверь, подошел к ней, передернул затвор и осторожно сунулся внутрь…

Удар – и вот уже из двери показался ствол автомата. Вот только теперь он был в руках Бузыка. Ребята крадучись вышли из двери за ним. Они двинулись вдоль стены, подошли к дверям большой каюты. За дверью были слышны говор, смех – там сидели пираты.

В щель было видно, что они сидят за столом и азартно играют в карты. Автоматы были прислонены к стенке.

– Я хочу понять, Аю!

Аю стояла перед китайцем потупясь.

– Твой господин дал бы тебе все. Все, что ты только могла пожелать. Быть наложницей такого господина очень почетно. Ты хозяйка плантации, у тебя много слуг, твои дети всегда при тебе, и они – дети хозяина. И ты променяла все это на мальчишку? Три дня вы скитались по джунглям! На что ты надеялась, Аю? На то, что я вас выпущу? А разве я могу? Разве я могу хоть кому-то позволить одержать надо мной вверх? Ты же знаешь, как я живу. Я не могу ошибаться. Я не могу разрешить себе даже маленькую слабость, оплошность, увлечение, ошибку, разочарование. Я не могу разочаровываться, Аю. А ты меня разочаровала. И ты полагаешь, что тебе все сойдет с рук?

Посмотри на меня. Я рассчитываю каждый свой шаг, каждый день, каждую минуту. Вокруг меня люди, которые с удовольствием набросятся на меня, как только я выкажу слабость. Я должен все держать в голове: правительство, полицию, военных, таможенников, чиновников, рыбаков, добычу и даже собственных людей.

Я слежу за всем этим. Я слежу за каждым. А ты хочешь изменить мой мир? Ты и этот мальчишка пытаетесь все, что создал я, сломать? Я убиваю людей. Но я убиваю по необходимости, а те, кто придут мне на смену, захотят убивать из прихоти. Ты хотела одержать вверх надо мной? Ты хотела погубить меня? Мои люди набросятся на меня, как голодные собаки, как только им покажется, что я проиграл. Тебе нет оправдания, Аю. Ты можешь говорить. Говори.

– Ты убьешь русских, господин?

– Ты не оставила мне выбора, Аю… Хотя… Подойди. Я хочу увидеть твое искусство.

Аю медленным движением оголила плечо, одежда скользнула по ее телу и упала к ногам. Нагая девушка была очень красива.

– Подойди ближе, Аю.

Аю сделала робкий шаг вперед.

– Распусти волосы.

Аю подняла руки к голове. Пальцы ее нашли на затылке гребень. За гребнем в волосах были спрятаны шипы. Глаза Аю стали большими, влажными. Она медленно вынула из волос гребень.

Время словно остановилось, волосы заструились по ее плечам. Китаец улыбнулся, одобрительно качнув головой.

В следующую секунду случилось то, чего он меньше всего ожидал. Неуловимое движение руки – точно Аю собиралась с почтением коснуться его плеча, и в шею китайца вонзился шип, а потом еще и еще.

Шип вошел в шею медленно и плавно, словно морская птица, что бросается в воду за рыбой, сложив крылья.

Аю видела, как лопнула кожа и брызнула кровь.

Какое-то время китаец сохранял равновесие, глаза его вылезли из орбит, он силился что-то сказать, но потом захрипел и повалился на бок.

Ли был мертв – его убила маленькая девушка.

– Всем руки вверх! – Бузык появился перед пиратами, уставив в них ствол автомата. Те поняли его сразу.

Пока Бузык держал под прицелом пиратов, ребята вооружились их автоматами.

– Всем к стене! Геша, обыщи каждого. Все, что найдешь, на середину, на палубу.

После обыска на полу скопилось какое-то количество ножей.

– А теперь всех запереть в той каюте, где были заперты мы, выставить вахтенного, а я пошел за Аю.

– Я с вами, – сказал один из ребят.

– Со мной пойдут двое. Китайца в одиночку брать не стоит. Эй, военные, где тут каюта вашего начальника? А то я по нему уже соскучился.

Когда Бузык вошел, Аю все еще стояла в оцепенении. Она вздрогнула, повернулась и робко посмотрела на него.

Ли лежал на полу, вокруг него растекалась лужа крови.

– Аю, – только и смог сказать изумленный Бузык. Он набросил на плечи девушки ее платье. Аю трясло, слезы текли по щекам.

– Тихо, Аю, – Бузык прижимал девушку к груди, – тихо. Все уже позади. Уже все прошло. Все будет хорошо. Пойдем-ка мы отсюда. Нечего тебе здесь делать.

Рыбак прятался на своей лодке. Когда его нашли, он затрясся от страха. На него уставилось сразу несколько стволов.

– Слышь, дружище! – сказал Бузык. – Так как там насчет Танджунг-Приока? Ты нас туда проводишь? А?

Рыбак отчаянно закивал головой.

Лодка рыбака шла на буксире, за ней был привязан катер – все это тащила на себе фелюга китайца Ли.

Рыбак стоял за штурвалом. За ним наблюдали ребята с автоматами. Рыбак хоть и косил глазом на охрану, но вел лодку очень уверенно. Рядом с мотором сидел моторист, а за бандитами.

– Там кто у нас смотрит за бандитами?

– Геша и еще двое.

– Глаз с них не спускать.

– Есть, ясно!

– А где наше дерьмо?

– Какое?

– Ну, ящик с протухшими кораллами!

– А, это? Тут.

– Давай его сюда. Привезем начальству, раз обещали.

Вся кавалькада двигалась в Танджунг-Приок.

На входе в порт их встретил полицейский катер. Аю перебросилась с полицейскими несколькими словами, те кивнули.

Катер полиции лег на параллельный курс и сопровождал их до пирса.

В полиции, куда их всех доставили, полицейские выслушали их историю, с удивлением разглядывая коллекцию оружия, выложенного на стол.

– А тут что? – спросил полицейский, указывая на ящик.

– В ящике кораллы. Последний подарок господина Ли. Он собирался нас расстрелять в обнимку с этим ящиком.

Старший полицейский позвонил начальству:

– Господин, вы должны это услышать.

Слух о том, что индонезийская девушка провела русских через джунгли, мигом облетела весь порт. Аю стала знаменитой.

Старший полицейский начальник позвонил мэру:

– Господин мэр, я должен вам кое-что рассказать.

Когда они шли к тому пирсу, где стояли русские корабли, их уже сопровождала большая толпа. Толпа шумела, волновалась, все хотели увидеть Аю и посмотреть на русских поближе.

– Товарищ командир! Там на пирсе Бузык с ребятами!

– Кто?

– Бузык.

– Бузык? – изумлению командира крейсера не было предела.

На пирс устремились все свободные от вахты. Все хотели потрогать ребят, похлопать по плечу. Командир едва пробился сквозь толпу. Все расступились.

– Бузык!

– Я, товарищ командир!

Командир обнял лейтенанта.

– Целы?

– Все. И даже это дерьмо притащили.

– Что притащили?

– Ну, кораллы, товарищ командир.

– Кораллы? Какие кораллы?

– Так мы ж за кораллами поехали на остров. Не помните?

Командир посмотрел на Бузыка и рассмеялся:

– Ну, ты даешь, Бузык. Как же так?

– А это все Аю, – Бузык указал командиру на девушку.

– Аю?

– Что ты сказал? Повтори еще раз! – адмирал не верил своим ушам.

– Бузык всех привел. Он не потерял ни одного человека.

Командир крейсера доложил эту новость адмиралу сразу же. Изумлению адмирала не было предела.

– Привел? Как?

– Пираты привезли их на плантацию, и они оттуда бежали. Им помогла девушка.

– А потом?

– Шли трое суток через джунгли.

– И…

– И дошли.

– Быть не может!

– Может. Он даже кораллы притащил.

– Какие кораллы?

– За которыми его посылали.

Адмирал никак не мог опомниться.

– Владимир Сергеич… выходит… мы перед Москвой чисты?

– Конечно.

Адмирал какое-то время размышлял.

– Тут точно требуется… коньяк.

– Нет его давно.

– А что есть?

– Виски. Неплохой напиток.

– Тут много этого напитка потребуется.

Рассказам не было конца.

– И что потом?

– Потом выползает вот такая змея – и на нас…

Ребят разобрали по кубрикам, и теперь каждый из них рассказывал свою историю.

Бузык и Аю стояли на пирсе. Их окружала толпа индонезийцев, но все равно они были одни.

Бузык вдруг почувствовал, что он не может говорить, что все слова куда-то запропастились, сбежали. Он вдруг понял, что Аю сейчас может уйти, пропасть, слиться с толпой и что он ее больше никогда не увидит. И вообще, ее, может, никогда уже не будет рядом – маленькой, отважной Аю, которая ради него бросила все и повела его через джунгли.

Аю тоже сначала молчала и только смотрела на него своими огромными глазами, а потом она заторопилась, заговорила. Если б Бузык понимал, что она говорит, то он услышал бы, что она просит не беспокоиться о ней, что она прекрасно переночует здесь, на причале, только бы они завтра встретились снова.