Текст книги "Разгромить Манштейна. Изюм-Барвенковская операция"

21 июля – пятый день наступления

В полосе 3 гв. А никаких изменений не произошло. Ее части проводили перегруппировку для проведения частной операции по расширению «Привольненского» плацдарма. День прошел без активных боевых действий, имели место разведывательные поиски и стычки патрулей. В 20:45 в районе Пришиба немцы пытались атаковать боевое охранение 266 сд, но были отбиты с потерями. Потери 335 пд в этот день составили 17 убитых и 9 раненых. Единственным ярким событием для немцев в этот день было то, что в районе севернее высоты 217,1 был сбит советский истребитель, пилот которого застрелился при попытке взять его в плен.

Таблица 10. Потери 3-й гвардейской армии за период с 17 по 21 июля 1943 года

Таблица 11. Потери дивизий 3-й гвардейской армии за период с 17 по 21 июля 1943 года

Таблица 12. Потери 3-й гвардейской армии в материальной части за период с 17 по 21 июля 1943 года

Еще 257 человек (из них 55 убитых) потеряла 44-я инженерная бригада. Остальные потери приходятся на артиллерию и прочие части, хотя бы немного поучаствовавшие в тех боях. Что касается успехов, заявленных в операции штабами участвующих соединений 3 гв. А, то они отчитались за период с 17 по 21 июля о следующем: захвачено 4 пленных, 2 миномета и 800 мин, подбиты легковая автомашина и 5 танков (речь идет о самоходках), подавлена артиллерийским 31 артиллерийская и минометная батареи противника, уничтожено 5550 солдат и офицеров, 92 пулемета, 14 минометов, 4 грузовые автомашины, мотоцикл, 4 орудия ПТО.

Немцы, в свою очередь сообщили, что по состоянию, например, на 19 июля 1943 года потери дивизий 30-го армейского корпуса в вооружении были не особо серьезными (см. таблицу 13).

В принципе, советские успехи завышены примерно в 2–2,5 раза по сравнению с фактическими потерями. По неполным данным, к 21 июля потери двух немецких дивизий были следующими:

38 пд – 10 убито, 12 ранено и 9 пропали без вести;

62 пд – 8 убито, 33 ранено и 1 пропал без вести.

Таблица 13. Потери вооружения 30-го армейского корпуса к 19 июля 1943 года

22–24 июля – период затухания операции

22 июля – 24 июля 3 гв. А заканчивала перегруппировку и заняла следующее положение:

47 гв. сд в районе выс. 79, 0 – выс. 81, 8 – Комсомольск. – Лесхоз;

59 гв. сд в районе озер Долгое-Песчаное-Линево (все озера юго-западнее Рубежная.);

61 гв. сд и 78 сд на прежних рубежах.

Немецкий 30-й армейский корпус продолжал перебрасывать части в полосу 333 пд и 387 пд. Боевая группа в составе: 1-го батальона 354-го гренадерского полка, 2-й роты 387-го истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона, 1-й роты 213-го саперного батальона вошла в подчинение 333 пд. В то же время 1-я батарея 232-го дивизиона штурмовых орудий прибыла на усиление 387 пд.

24 июля «туркестанский» I./94 батальон отправлен на усиление 333 пд, кроме того, Storm-Sicherung-Btl. 503 передан в подчинение командованию 40-го танкового корпуса. Командующий 1-й танковой армией принял решение – с 26 июля 30-й армейский корпус принимает на себя участок 40-го танкового корпуса в районе Маяки. 162-й разведывательный батальон переводится в район высоты 217,1. Немцы из 62 пд занимались подрывом пяти застрявших и затонувших советских танков. По неполным данным 22–24 июля потери двух немецких дивизий были следующими:

38 пд – 2 убито, 32 ранено и 1 пропал без вести;

62 пд – 15 убито, 74 ранено и 1 пропал без вести.

Финальный аккорд – наступление на «Привольненском» плацдарме

Запланированным наступлением на «Привольненском» плацдарме командование 3 гв. А, видимо, хотело громко хлопнуть дверью, перед тем как операция заглохнет окончательно.

Выбор места удара на самом деле не сулил ничего хорошего:

во-первых, немцы укрепили оборону на данном участке еще с момента его захвата советскими частями;

во-вторых, рядом было много оперативных резервов, которые только вышли из боев против 34 гв. ск и были очень боеспособны и мобильны.

Ну, как бы там ни было, наступление было назначено на 25 июля 1943 года. В 2:00 пошел в наступление 34 гв. ск, чтобы расширить «Привольненский» плацдарм. Удар поддерживали уцелевшие после неудачного форсирования реки танки Т-34 из состава 243 отп. 1-й батальон 137 гв. сп успеха не имел, хотя дрался с противником вплоть до рукопашной. 2-й батальон 458 сп ворвался в траншеи противника, но успеха добиться не смог. 12-я штрафная рота дралась с противником и врывалась в траншеи, но успеха не имела. 194-я штрафная рота вела тяжелый бой и силами 2-го взвода смогла зацепиться и захватить два домика северо-восточнее 1-е Мая. 2-й батальон 176 гв. сп вел бой и врывался в траншеи у высоты 169,4, но везде был отбит и отброшен в исходное положение. 243 отп в боях потерял сожженными 8 Т-34 и 6 подбитыми (5 впоследствии восстановлены). Бой был тяжелым и страшным, траншеи по три раза переходили из рук в руки.

На отражение удара противник бросил не менее шести самоходок и выпустил более 3000 снарядов. Советские части успеха не имели. Потери 34 гв. ск – 157 человек убито и 489 ранено.

С немецкой стороны советское наступление в полосе обороны 354-го гренадерского полка упоминается в связи с атакой 15 советских танков из которых 9 (6 Т-34, 2 Т-70 и 1 КВ) подбито и еще 2 сожжены. В ходе отражения этого наступления частями 62 пд захвачены пять пленных и обнаружен 251 убитый.

Фридрих-Георг Эберхард – командир 38-й пехотной дивизии

По неполным данным 25 июля потери двух немецких дивизий были следующими:

38 пд – 9 убито, 27 ранено и 1 пропал без вести;

62 пд – 10 убито, 90 ранено.

В наградных листах наших бойцов, кроме прочего уничтоженного немецкого вооружения, упоминается одна подавленная огнем самоходная пушка и один уничтоженный танк «Тигр», факт уничтожения «Тигра» даже подтверждается актом, составленным совместно танкистами и пехотным командиром.

Конечно же никаких тигров там не было и не могло быть, но вот то, что немецкие самоходчики из 232-го дивизиона штурмовых орудий теряли в боях с нашими танкистами своих людей, подтверждается немецким документами. Так, благодаря неравнодушному человеку Михаилу Сверчкову, удалось найти документы о том, что 25 июля в районе Привольного погиб вахмистр Йоханнес Лазер (Johannes Laser) из 2-й батареи 232-го дивизиона. И убит он был именно в результате попадания в его StuG.III танкового снаряда.

Руперт Грубер – командир 209-го дивизиона штурмовых орудий

Июльские бои в полосе 30-го армейского корпуса закончились. Интересно, что в воспоминаниях и командарма Д. Д. Лелюшенко, и начальника штаба армии Г. И. Хетагурова данная операция не нашла никакого внятного отражения. Генерал Лелюшенко в своих мемуарах «Москва – Сталинград – Берлин – Прага. Записки командарма» писал:

«В последующие дни мы получали точную информацию о ходе сражений на Курской дуге, следили за ходом событий, повышали боевую готовность войск. Тем временем враг в полосе Центрального и Воронежского фронтов медленно продвигался вперед, неся огромные потери.

Мы у себя проводили короткие наступательные операции, в частности севернее Лисичанска, в районе Приволья и у Славяпо-Сербска на Сев. Донце, имевшие целью не допускать переброски вражеских войск с нашего направления под Курск. Уже 9 июля стало ясно, что благодаря исключительному героизму, стойкости и воинскому мастерству советских воинов наступление противника на участке Центрального фронта захлебнулось».

У Г. И. Хетагурова в его мемуарах «Исполнение долга» также эти события описаны по минимуму:

«17 июля над тихой гладью Северского Донца на широком фронте была поставлена дымовая завеса. Противник открыл сильнейший артиллерийский и минометный огонь по очагам дымопуска и районам, в которых мы ложными шумами имитировали передвижение танков. Тем временем в других местах наши части скрытно начали переправляться через реку. Завязались напряженные бои и за расширение плацдарма, отвоеванного нами в мае близ села Привольное. Теперь он стал называться Лисичанским плацдармом.

Появление здесь новых немецких танков «Тигр» не было для нас неожиданностью. В войсках заранее изучали их тактико-технические данные, уязвимые места и готовы были умело вести борьбу с ними. 3 гвардейская мужественно выдержала яростные контратаки и продолжала свое, правда медленное, продвижение вперед. Враг не смог снять с нашего фронта ни одной части. Поставленную нам задачу мы выполнили».

Сейчас, ознакомившись с немецкими и советскими документами, такие утверждения Георгия Ивановича вызывают лишь горькую улыбку.

Еще раз оговоримся, что план был очень хороший, но реализация подкачала. Наши штабы умели планировать и находить уязвимые места в обороне противника. К сожалению, исполнители на местах не всегда могли или умели довести до качественного результата хорошую задумку. Опять же бросается в глаза бедность артиллерийского сопровождения наступающих войск – слишком мало еще было в войсках орудий крупных калибров с достаточным боекомплектом к ним. В немецкой же армии летом 1943 года артиллерийская составляющая была по-прежнему на очень высоком уровне.

Потери двух пехотных дивизий 30-го армейского корпуса за период с 17 июля по 8 августа 1943 года составили:

38 пд – 108 убито, 434 ранено и 15 пропали без вести;

62 пд – 180 убито, 890 ранено и семь пропали без вести.

Потери частей 335 пд, действовавшей против 3 гв. А в полном объеме установить не удалось, их можно оценить в 2200–2300 человек.

Глава 5. Подготовка наступления на главном направлении

Ударная группировка Юго-Западного фронта состояла из двух армий: 1-й и 8-й гвардейских армий. Обе армии состояли как из корпусов, включавших в себя по две-три дивизии, так и отдельных дивизий, которые находились в ведении штабов армий и передавались на усиление корпусному командованию, или решали индивидуальные задачи, определенные командармами.

1-й гвардейской армией командовал генерал-полковник Кузнецов Василий Иванович. Военачальник очень заслуженный, с колоссальным опытом боев на советскогерманском фронте. К сожалению, вся его армейская боевая биография не была связана с районом предстоящих боевых действий. Военную карьеру генерал Кузнецов построил в Белоруссии и в Московском военном округе. Незначительный период его командования Харьковским военным округом с октября по ноябрь 1941 года, конечно же не дал ему возможность ознакомиться с театром военных действий и особенности береговой системы реки Северский Донец. Весь 1942 год Кузнецов Василий Иванович воевал подо Ржевом и в районе Демянска, затем стал командующим 63-й армией в Сталинградских боях. В дальнейшем Кузнецов вступил в должность заместителя командующего Юго-Западным фронтом, а с декабря 1942 года вступил в командование 1-й гвардейской армией.

Таблица 14. Состав 1-й гвардейской армии накануне наступления (на 15 июля 1943 года)

8-ю гвардейскую армию возглавлял еще один Василий Иванович, генерал-лейтенант Чуйков. У командующего 8-й гвардейской армией со знанием предстоящего района боевых действий тоже было все очень плохо. Вся военная карьера Чуйкова прошла в Белоруссии и Китае, где после финской кампании Василий Иванович был военным атташе и главным военным советником. Как известно любителям истории в 1942 году – Чуйков Василий Иванович вернулся и возглавил 62-ю армию, которая, по итогам Сталинградской битвы, стала 8-й гвардейской. С ней Василий Иванович прошел до конца войны.

Как видим, имея 50000 человек в боевых частях, оказать огневую поддержку наступающим могли всего 62 гаубицы калибра 122-мм. Не спасали ситуацию и 141 дивизионная пушка калибра 76-мм, потому что немцы свою оборону строили с марта 1943 года, и она могла быть эффективно подавлена только орудиями крупнокалиберной артиллерии к коим дивизионные пушки калибра 76-мм никак не относились. Очень слабой была зенитная составляющая – всего 35 зенитных пулеметов, чтобы прикрыть восемь дивизий на марше и в бою.

Проблема была еще и в том, что на все восемь стрелковых дивизий приходилось всего 540 автомашин, которые должны оперативно перемещать личный состав, перевозить разные грузы и боеприпасы, транспортировать орудия – то есть ни о какой оперативности для дивизионного командования не могло быть и речи.

В дивизиях 1-й гвардейской армии был следующий командный состав:

195 сд – полковник Сучков Александр Михайлович (погиб 23 марта 1944);

564 сп – майор Меньшиков Леонид Афанасьевич;

573 сп – полковник Григорьев Фома Васильевич;

604 сп – майор Ковалев Петр Федорович;

475 ап – подполковник Савиковский Григорий Яковлевич;

20 гв. сд – генерал-майор Тиханов Петр Яковлевич;

55 гв. сп – подполковник Климов Михаил Ильич;

57 гв. сп – подполковник Вифлянцев Вениамин Спиридонович (умер от ран 22.09.1943);

60 гв. сп – подполковник Халепа Андрей Трофимович;

46 гв. ап – подполковник Шрамков.

20 гв. сд вела четыре месяца оборонительные бои и накануне операции была пополнена слабо обученным составом, кроме того, имела 9 штрафных рот. В дивизии на 17 июля 1943 года было 8420 человека (3501 активных штыков, 3882 поддержки и 905 тыловые части).

38 гв. сд – подполковник Щербаков Петр Мелентьевич:

110 гв. сп – майор Дорохин Виктор Сергеевич;

113 гв. сп – подполковник Корноухов Матвей Яковлевич;

115 гв. сп – полковник Лобанов Алексей Николаевич;

88 гв. ап – подполковник Бахаревич Иван Антонович.

53 сд – генерал-майор Овсиенко Андрей Евтихиевич (погиб 25 июня 1948 года):

Таблица 15. Боевой состав 20-й гвардейской стрелковой дивизии к началу операции

12 сп – подполковник Селезнев Василий Герасимович;

223 сп – подполковник Сырцов Петр Сысоевич (погиб 7 мая 1944);

475 сп – подполковник Медведев Иван Емельянович (погиб 7 мая 1944);

36 ап – майор Шарапов Дмитрий Герасимович (погиб 10 октября 1943 года).

Дивизия не имела опыта форсирования рек и захвата плацдармов.

57 гв. сд – генерал-майор Андрей Павлович Карнов:

170 гв. сп – подполковник Демидков Арсентий Гаврилович;

172 гв. сп – подполковник Евдохов Федор Тимофеевич (ранен 02.10.1943);

174 гв. сп – подполковник Важенин Виктор Михайлович (ранен 01.02.1944);

128 гв. ап – капитан Дорошенко Иван Федосеевич.

62 гв. сд – полковник Мошляк Иван Никонович:

182 гв. сп – подполковник Егоров Георгий Николаевич (погиб 18.07.1943);

184 гв. сп – подполковник Луценко Петр Степанович;

186 гв. сп – подполковник Диденко Петр Алексеевич (погиб 17.01.1944);

131 гв. ап – майор Орлов.

60 гв. сд – генерал-майор Монахов Дмитрий Петрович (умер от ран 18 февраля 1944 года):

178 гв. сп – подполковник Слесарчук Сергей Степанович;

180 гв. сп – подполковник Стуров Роман Лаврентьевич;

185 гв. сп – подполковник Вильховский Семен Михайлович;

132 гв. ап – майор Оринич Александр Иванович.

44 гв. сд – генерал-майор Куприянов Дмитрий Андреевич:

128 гв. сп– майор Панченко Иван Никифорович;

130 гв. сп– подполковник Тишаков Александр Иванович;

133 гв. сп– майор Сметанин Андрей Васильевич (убит 23 июля 1943 года);

95 гв. ап – майор Носаль Александр Григорьевич.

Руководил танковыми частями 1-й гвардейской армии опытный танкист полковник Копылов Георгий Иванович.

Командиры танковых частей также имели богатый боевой опыт:

5 гв. отп – командир подполковник Грецкий Пётр Петрович;

141 отп – командир полковник Данилов Федор Данилович;

17 гв. отп – командир полковник Кутейников Михаил Алексеевич.

Таблица 16. Боевой состав частей усиления 1-й гвардейской армии к началу операции

Таблица 17. Общая численность 1-й гвардейской армии на начало Изюм-Барвенковской операции

Дивизии 1-й гвардейской армии были собраны в два корпусных командования (4-й гвардейский корпус и 6-й гвардейский корпус) – артиллерия между ними была распределена следующим образом (см. таблицу 18).

Обратимся теперь к персоналиям корпусного командного состава 1-й гвардейской армии. 10 июля в состав 1-й гвардейской армии из состава 6-й армии был передан 4 гв. ск генерал-майора Запорожченко Михаила Ивановича. Генерал Запорожченко был опытным военным, а главное умел форсировать реки и вести бой по захвату плацдарма. Начальником штаба был полковник Кудрявцев Тихон Владимирович.

Проблемой 4 гв. ск было то, что он вел в бой не свои дивизии – из старого состава осталась только 20 гв. сд, остальные были приданы на период операции и в процессе боев переподчинялись или выводились в резерв командования армии. Несмотря на удовлетворительную численность, дивизии были неоднозначными в плане боеспособности.

На период операции, корпус был усилен:

Таблица 18. Состав артиллерии стрелковых корпусов 1-й гвардейской армии

320-м гаубичным артиллерийским полком – гаубицы М-30;

210-м легким артиллерийским полком – орудия ЗИС-3;

531-м, 457-м и 101-м минометными полками – минометы 120-мм;

103-м, 518-м, 1092-м пушечными артиллерийским полками – гаубицы пушки МЛ-20;

174-м, 1172-м, 1501-м истребительно-противотанковыми артиллерийскими полками;

442-м гвардейским отдельным минометным дивизионом;

35-м и 62-м гвардейскими минометными полками;

62-й саперной бригадой (57-й, 59-й, 60-й саперные батальоны) и 4-й понтонной бригадой.

Танков корпус не имел.

6-м гвардейским стрелковым корпусом командовал генерал-майор Алферов Иван Прокопьевич. Комкор имел богатый опыт как полевой, так и штабной работы, он командовал корпусом с осени 1942 года. Начальником штаба 6-го гвардейского стрелкового корпуса был полковник Бобрук Сергей Антонович.

На период операции, корпус был усилен:

124-м и 877-м гаубичными артиллерийскими полками – гаубицы М-30;

213-м пушечным артиллерийским полком – гаубицы пушки МЛ-20;

215-м, 216-м гвардейскими пушечными артиллерийским полками – гаубицы пушки А-19;

870-м и 525-м легкими артиллерийскими полками – орудия ЗИС-3;

42-м гвардейским корпусным артиллерийским полком;

14-й тяжелой минометной бригадой;

45-м и 301-м гвардейскими минометными полками;

536-м истребительно-противотанковым артиллерийским полком;

103-м и 107-м минометными полками – минометы 120-мм.

Также корпус был усилен 5 гв. отп, 17 гв. отп и 141 отп.

Накануне наступления в полосе 1-й гвардейской армии

По замыслу операции эшелон развития успеха, 23-й танковый корпус, должен был быть введен в полосе 6-го гвардейского корпуса с «Изюмского» плацдарма. Плюсами этого плана было отсутствие необходимости форсировать реку Северский Донец. Минус заключался в том, что противник обложил «Изюмский» плацдарм силами 46-й пехотной дивизии и три месяца строил вокруг него очень развитую, в инженерном отношении, оборону, которою выделяемыми силами артиллерии сломить было не так уж и просто. Выделение, в качестве поддержки удара, двух танковых полков на КВ-1С было хорошим ходом в плане качественного усиления, в то же время эти танки, как и Т-34 уже не были проблемой для немецкой противотанковой артиллерии, а хитрый ход по массовому минированию промежуточных рубежей в глубине обороны немцев и насыщение боевых порядков массой орудий Pak 40 и Pak 43/41, делало танковые полки на КВ-1С козырем на один-два дня, потом их все равно ждало планомерное выбивание. То есть, за один-два дня, должна была быть решена судьба подвижной ударной группы фронта в составе двух корпусов (23-го танкового в полосе 1 гв. А и 1-го гвардейского механизированного в полосе 8 гв. А). Промедление с вводом в бой ударных корпусов автоматически ставило под сомнение способность стрелковых дивизий, усиленных танковыми полками, длительное время решать боевые задачи.

Как сказано выше, 23-й танковый корпус вводился в полосе 1 гв. А. Командовал ею уже упомянутый опытнейший генерал-полковник Кузнецов Василий Иванович. Таким же опытным был и начальник штаба армии генералмайор Панюхов Василий Васильевич, награжденный еще в финскую войну 1939–1940 годов.

Богатый боевой опыт имели начальник оперативного отдела штаба армии генерал-майор Ветошников Леонид Владимирович и зам. начальника оперативного отдела майор Половик Георгий Степанович. Штаб армии был способен выполнить поставленную задачу.

Панюхов Василий Васильевич – начальник штаба 1-й гвардейской армии

В полосе 4-го гвардейского стрелкового корпуса правый берег реки Северский Донец, по которому противник занимал оборону, был очень крутым (возвышался над левым берегом на 40–50 метров с крутизной склонов до 45–50° и не позволял просматривать боевые порядки немцев. Как следствие, советская артиллерийская подготовка могла дать очень ограниченный эффект. Ширина реки 40–75 м, глубина от 2 до 7 м, скорость течения 0,9 м/с. В полосе наступления было всего два брода – один глубиной 0,9 м и второй 1,5 м. Из-за крутизны правового берега невозможно было просчитать маневр резервами, который мог предпринять противник, а учитывая, что переправляющиеся роты и батальоны первоначально располагали ограниченным количеством тяжелого вооружения, оперативные переброски немецких резервов и контрудары могли сыграть решающую роль и повлиять на скорость продвижения советских войск.

На левом фланге 4 гв. ск от реки шел лесной массив в глубину до 2 км. Само правобережье изобиловало балками, большим количеством населенных пунктов и высот, что также позволяло противнику накапливать силы для контрударов и создавать узлы обороны, особенно в глубине боевых порядков. Если учесть, что после форсирования реки все тяжелое вооружение пришлось бы нести или перемещать на руках, то о нормальной оперативной огневой поддержке, при атаке этих пунктов, не могло быть и речи.

Боевой порядок корпуса строился следующим образом. На правом фланге наступала 20 гв. сд, в центре действовала 62 гв. сд, на левом фланге форсировала реку Северский Донец 53 сд. Справа от корпуса, в направлении Петровской, демонстративно действовала 195 сд, а слева от корпуса, с «Изюмского» плацдарма, наступал соседний 6 гвардейский стрелковый корпус, но локтевой связи между корпусами изначально не было.

Согласно данных разведки, к утру 17 июля, на рубеже устья р. Берека – Шпаковка протяженностью 17 км в первой линии против 4-го гвардейского стрелкового корпуса оборонялись: 457-й гренадерский полк 257-й пехотной дивизии и до пехотного батальона 97-го гренадерского полка 46-й пехотной дивизии. Во втором эшелоне, в районе Великая Камышеваха – Барабашевка – Петрополье, располагался 466-й гренадерский полк. На участке прорыва действовали 46 орудий дивизионной артиллерии, 12 орудий полевой артиллерии, 40 противотанковых пушек, 40 минометов, 50 ПТР и 240 пулеметов.

Система обороны на участке Большая Варажевка – Семеновка опиралась на узлы сопротивления и опорные пункты, насыщенные ДЗОТами, «бронеколпаками» и ДОТами со взаимосвязанной огневой поддержкой. ДЗО-Ты были сделаны в виде деревянного сруба, зарытого в землю и имевшего перекрытия в три наката бревен. Сильные узлы обороны были созданы в населенных пунктах Большая Гаражаевка, Семеновка, Средний, Заводской и на высотах 186,9 и 192,4. Сильнейшими узлами непосредственно противотанковой обороны были населенные пункты Заводской и Средний. Кроме того, в районе Большая Гаражаевка и высот 125,2–131,5–134,0 были расположены обширные противотанковые и противопехотные поля.

В районе высоты 121,2 были устроены два двухамбразурных и один одноамбразурный ДЗОТы из которых простреливался весь левый берег и река Северский Донец. Берег, река и подходы к проволочным заграждениям простреливались из траншей на прибрежных высотах. От Большой Гаражаевки к Малой Гаражаевки шел противотанковый ров длинной 2,5 км. Наблюдательный пункт противника на высоте 131,5 был прикрыт бронеколпаком и обеспечивал обзор вплоть до населенного пункта Червоный Шахтер.

Сложность предстоящего боя была еще в том, что все перечисленные населенные пункты и высоты были приспособлены к круговой обороне и имели огневую связь между собой, что делало малоперспективными фланговые обходы и охваты.

Что касается устойчивости фортификационных сооружений к артиллерийскому огню, то блиндажи были в пять-шесть накатов, а ДЗОТы усилены рельсами и металлическими балками, ходы сообщения к ДОТам и ДЗОТам перекрыты полукруглой ребристой броней в 5 мм. Также имелись бронеколпаки на один пулемет – отмечается что, согласно данным 141 отп, эти бронеколпаки неуязвимы для 76-мм осколочно-фугасных снарядов даже при стрельбе в упор.

Итак, задача 4 гвардейского корпуса в операции была следующая – на участке устье р. Берека – Шпаковка форсировать реку Северский Донец, порвать оборону противника, наступая в направлении на Близнецы и развернувшись фронтом на запад и северо-запад обеспечить действия основной ударной группировки фронта. Вся операция была рассчитана на 4 дня. Главная ударная группировка корпуса находилась на правом фланге в полосе 20 гв. сд

При этом справа 195 сд проводила отвлекающие демонстративные действия в направлении Петровская, чем должна была не давать противнику маневрировать батальонами 257-й пехотной дивизии и накапливать силы для контрудара во фланг атакующим.

20 гв. сд, усиленная артиллерией и минометами, прорывала оборону на участке р. Берека – Средний. Задача дня – захват высоты 148,1 – Великая Камышеваха – Грушеваха, а также не допустить подхода резервов со стороны Петровская. В дальнейшем дивизия должна была обороняться фронтом на запад по рубежу населенных пунктов Большая и Малая Гаражевка – Великая Камышеваха – Грушеваха.

Согласно журналу боевых действий, противник уже 15 июля обнаружил сосредоточение дивизии, и выпустил по ее расположению около 300 мин и снарядов, а авиация бомбила скопления наших войск в районе Червоный Шахтер.

62 гв. сд, усиленная артиллерией и минометами, совместно с 20 гв. сд должна была, после форсирования, окружить и сломить важный узел сопротивления в Заводском и далее двигаться на Барабашевку и Великую Камышеваху. В дальнейшем дивизия должна была держать оборону по рубежу населенных пунктов Беспальцево – Плисово.

53 сд, усиленная артиллерией и минометами, после форсирования реки Северский Донец обходила узел немецкой обороны – Семеновку, при этом она должна была выделить моторизованный отряд для действия с 23-м танковым корпусом, а также один батальон 12-го стрелкового полка для действия совместно с 60 гв. сд в районе Донецкий – то есть, согласно планам, в первый день операции оба стрелковых корпуса все-таки, смыкали фланги. Рубеж четвертого дня боев проходил в районе населенных пунктов Серафимовка – Дуника. Резерв комкора: 184 гв. сп из состава 62 гв. сд и 107-й батальон ПТР. Корпусная группа артиллерии дальнего действия: 103-й, 518-й, 1092-й пушечные артиллерийские полки. Созданная артиллерийская группировка, с учетом 82-мм и 120-мм минометов, давала в полосе 20 гв. сд 41, в 62 гв. сд – 41,3 и в 53 сд – 46,5 стволов на 1 км фронта. 60-й, 57-й, 59-й саперные батальоны были распределены между 20 гв. сд, 62 гв. сд и 53 сд соответственно. Саперный резерв комкора составляли две саперные роты.

4-я мотопонтонная бригада с парком Н2П обеспечивала паромные переправы и была готова для постройки трех мостов – по одному в полосе каждой дивизии. Форсирование реки предполагалось следующими средствами:

20 гв. сд: лодки А-3 – 13 штук, МНЛ – 2, СДЛ – 15, ЛСД – 75;

62 гв. сд: лодки А-3 – 327, МНЛ – 1, СДЛ – 17, ЛСД – 33;

53 сд: лодки А-3 – 3, МНЛ – 3, СДЛ – 128.

Кроме того, в полосе каждой гвардейской дивизии было по одному парому грузоподъемностью 16 т. В полосе 53 сд таких паромов было два.

Интересно, что письменных приказов штабом корпуса на данную операцию не отдавалось, вместо этого за день до атаки была разработана и вручена исполнителям таблица взаимодействия, плановая таблица форсирования, план разведки и план артиллерийского наступления. Все задачи ставились устно на местности.

Основной удар в полосе 1 гв. А наносил 6 гв. ск, который, при поддержке 23-го танкового корпуса, должен был наступать на Барвенково. Основная задача корпуса – прорвать оборону противника на фронте Бурханово – высота 185,1 – Каменка и, к исходу дня, выйти на рубеж населенных пунктов Вернополье – Бражевка – Сулиговка, в готовности действовать в направлении Барвенко. 60 гв. сд должна была совместно с 53 сд 4 гв. ск уничтожить противника в районе населенных пунктов Малая Камышеваха – Каменка – Викино.

Со стороны противника были батальоны 97-го гренадерского полка и 42-го гренадерского полка 46-й пехотной дивизии. Участок обороны Шпаковка – Бурханово – высота 182,0 – высота 177,9 – высота 185,1 – Каменка.

Второй эшелон обороны – населенные пункты Малая Камышеваха – Викино – Перекоп. Здесь располагались позиции новых мощных противотанковых пушек Pak 43/41. По гребням высот 185,1–177,9–182,0–178,6 артиллерии и минометов не было, но она была установлена за обратными скатами на расстоянии 500–1000 метров. Минные поля были установлены западнее высот 182,0–178,6 и севернее Бурханово.

46-я пехотная дивизия занимала выгодный рубеж обороны в районе «Изюмского» плацдарма. Ее части занимали господствующие высоты 177,9–182,0–185,1–125,2, которые были превращены в опорные пункты, с которых противник просматривал всю глубину наших боевых порядков. В свою очередь, из-за господствующего правого берега, большого количества высот и возвышенностей, наши войска не имели возможности контролировать ситуацию с переброской резервов в глубине обороны противника. Очень сильный узел противотанковой обороны был создан немцами в Каменке – он так и не был захвачен в ходе операции, что не позволило сомкнуть фланги наступающих ударных группировок.

Копылов Георгий Иванович – командующий БТ и МВ 1-й гвардейской армии

Запорожченко Михаил Иванович – командир 4-го гвардейского стрелкового корпуса

Накануне операции противник вообще не вел минометно-артиллерийского обстрела, но вечером 16 июля в 17:00 нанес бомбовый авиаудар по боевым порядкам корпуса – сброшено более 700 бомб при 126 самолетовылетах, при этом взорван склад боеприпасов 17-го гвардейского отдельного танкового полка, убито и ранено более 250 человек личного состава, уничтожено три радиостанции и несколько грузовиков, выбито более 100 лошадей.

На «Изюмском» плацдарме тактическая плотность противника на 1 км фронта была следующей: 0,5 пехотного батальона, пулеметов 20, минометов – 5, орудий – 6, ПТО – 3,5, ПТР – 5.

6-й гвардейский стрелковый корпус прочно удерживал силами 60 гв. сд и 44 гв. сд со средствами усиления «Изюмский» плацдарм. К началу операции дивизии занимали следующее положение:

60 гв. сд в обороне в районе Донецкий;

44 гв. сд, силами 130 гв. сп, седлала шоссе Великая Камышеваха – Изюм и Каменка – Изюм и занимала оборону в районе высоты 185,1;

133 гв. сп также действовал в районе шоссе Изюм – Каменка, высота 185,1 и на окраинах Каменки;

128 гв. сп и учебный батальон были в резерве комдива.