Текст книги "Неодолимая сила обстоятельств"

Дядя Саша (Позин Александр)
Неодолимая сила обстоятельств

(!) Присутствует ненормативная лексика.

© Дядя Саша (Позин Александр), 2023

© Общенациональная ассоциация молодых музыкантов, поэтов и прозаиков, 2023

Часть 1
Днюха

Глава 1
Роман

Он проснулся оттого, что голова раскалывалась на тысячу, нет, сотню тысяч осколков. Роман застонал от головной боли и попытался обратно собрать голову. Не получилось. Добавлял дискомфорта ещё этот противный металлический привкус во рту. Облизнув пересохшие губы, Роман вдруг запаниковал – он решительно не помнил, как оказался дома, в постели. Он машинально откинул руку и нащупал мягкое тёплое тело жены.

«Уф, хоть с этим все в порядке, – успокоился Роман. – Наверное, на днюхе отключился, Саньки вызвали такси и посадили в машину. А всё остальное утром Ксюша расскажет».

Хотелось лежать, не открывая ставшие вдруг неподъёмными веки. Однако надо вставать – жидкость из мочевого пузыря настойчиво стучалась в дверь и просилась наружу. Ещё раз безрезультатно попробовал собрать осколки головы в единое целое. Давешний алкоголь плотно обволакивал остатки мозгов, пропуская ощущения на уровне инстинктов, но блокируя мыслительный процесс. Органы чувств зелёный змий подавлял избирательно: отвратительный вкус помойки во рту ощущался прекрасно, а вот со считыванием визуальной информации всё было очень плохо. Рома не открывая глаз сел на край кровати и, не нащупав ногами свои тапки, босиком поплёлся к выходу из спальни в коридор.

Странно, но дверь отчаянно заскрипела, а ведь совсем недавно он смазывал петли. Не обратив внимания на то, что она вообще стала какая-то другая… несерьёзная, что ли, Рома решительно сделал шаг вперёд и… оказался в западне. Ногой больно ударился о горизонтальную тонкую преграду, рухнул в какую-то ограниченную камеру, запутался в тряпье, сверху на него стало падать что-то мягкое. Он принялся изо всех сил барахтаться в этих вещах, отчаянно пытаясь выбраться и постоянно при этом натыкаясь на вешалки и стукаясь то головой, то локтями о стенки.

Наконец, когда Роман в очередной раз толкнул стенку шкафа, она поддалась, и старый платяной шкаф развалился, напоследок отомстив обидчику, больно ударив верхней панелью по голове. Озверевший Роман со злостью откинул всё барахло и остатки шкафа, поднялся, огляделся и… замер в недоумении – это была не его спальня, не их с Ксюшей спальня! А на постели, натянув простыню до подбородка, с расширенными от ужаса глазами, лежала не жена, а чужая женщина.

– Пипец! – сказала она. – Что-то, милый, сейчас ты явно больше сил проявил, нежели накануне в постели. Зачем шкаф развалил, Рома?

– А где Ксюша? – только и смог вымолвить он в ответ.

Глава 2
Ксюша

Вечером с работы Ромка приехал взвинченный, взлохмаченный и возбуждённый.

– Представляешь, – с порога заявил он жене, едва чмокнув её в щёку, – Гордеич всю базу хочет датчиками движения утыкать!

– Так утыкай, – ответила Ксюша, собирая за мужем верхнюю одежду, которую тот в возбуждении раскидывал где попало.

– Да ты не понимаешь!..

– Не понимаю, – мягко согласилась Ксюша. – Как не понимаю и то, почему ты не интересуешься состоянием дочери…

Она за пятнадцать лет изучила своего суженного как облупленного и понимала, что нет лучше средства успокоить Романа, чем переключить его внимание. И лучше всего на детей, которых он истово любил.

– Как она? – Ромка моментально успокоился и попытался пройти в детскую.

– Температура держится, – Ксюша встала на его пути, преграждая вход в комнату. – Но с улицы, милый, я тебя к больному ребёнку не пропущу.

Муж только хмыкнул.

– В душ! – Ксения протянула указующий перст в сторону туалетной комнаты.

Душ оказал благотворное воздействие на Романа, и оттуда он вышел умиротворённым. На сей раз он поцеловал жену в губы уже не мимоходом, а с чувством, с толком, с расстановкой.

– Извини, жена, – добродушно сказал он. – Заработался! Завели меня не на шутку. А как хорошо раньше было! – он аж глаза мечтательно зажмурил. – Сам по себе, ни за кого не отвечаю.

Ксюша подавила смешок – времена, когда благоверный был программистом и зачастую работал на удалёнке, остались давно в прошлом. Вот уже два года он развивает свой бизнес по установке и обслуживанию охранных систем, а вот, поди ж ты, помнит!

– Маша спит! – доложила она мужу. – Долго тебя ждала, и не выдержала, уснула. Ты её не буди. Пусть поспит.

Склонившись над кроватью больной бронхитом пятилетней дочки, Рома едва слышно спросил жену:

– Кирилл на тренировке?

Ксюша изобразила тот непередаваемый жест, который означал: «А где же ему ещё быть!».

Выйдя из детской, Роман обратил внимание, что жена одета по-домашнему.

– Давай скорее одеваться! – заторопился он. – Саньки, наверное, заждались уже. Мама твоя скоро придёт?

– Я маму отменила, – ответила Ксюша, обвив мужнюю шею руками. – Неужели ты думаешь, что я пойду веселиться, зная, что дома лежит больной ребёнок?

– Тогда и я не пойду, – Рома достал телефон, чтобы предупредить друзей.

– Нет уж, иди! – мягкая ладошка Ксении накрыла телефон. – Обещали же! Да и подарок надо вручить. Заодно развеешься немного. И Саньку не забудь от меня поздравить и извиниться.

Чудо, а не жена у Ромки! Пятнадцать лет вместе, а знакомы и того больше, и все годы Роман не уставал благодарить судьбу, что встретилась на его пути эта девчонка. Он прекрасно осознавал, что их брак именно на ней держится – на её доброте, мягкости, умении сглаживать острые углы. Сам-то он был не подарок: легко возбудимый, вспыльчивый, не любящий долго сидеть на месте. А Ксюша могла подобрать к нему ключик и мозги не выносила почём зря.

* * *

Проводив мужа, Ксюша села за швейную машину: шутка ли, три дня уже на работу не выходила. А клиенты ждать не будут, им ведь всё равно, чей там ребёнок болеет.

Ромка несколько раз звонил и не совсем трезвым голосом признавался в любви. И Саньки звонили, оба. Весёлыми голосами сокрушались, что её нет. А фоном в телефоне звучали звуки застолья: музыка, бряцанье тарелок, звон бокалов, женский смех.

Ближе к полуночи Ксюша спокойно легла спать, Ромка придёт – сам откроет. А не придёт – значит, у Саньков ночевать остался, бывало такое. Мужа она совершенно не ревновала. Следить и узнавать считала ниже своего достоинства. Ведь на заре супружеской жизни договорились: не врать, не предавать, не обманывать за спиной. Если случится в жизни новое чувство – честно признаться друг другу, не унижая изменой. Наряду со вспыльчивостью, исключительная честность и порядочность были отличительными чертами Романа ещё со школьной скамьи, со двора, где вместе тусили.

Где-то часа в три ночи Ксения проснулась оттого, что неожиданно сжалось сердце. И долго не отпускало. Стало тревожно. Пощупала рукой постель – Ромки не было, значит, назюзюкался и у Саньков остался. Проверила, как спят дети, легла опять и попыталась уснуть.

Глава 3
У Саньков

К друзьям Роман ввалился недовольный, весь присыпанный снегом и с неизменным телефоном в руке.

– Снегопад на улице – жуть! – ответил он на невысказанный вопрос хозяев, и снова в трубу: – Никита, да ты понимаешь, что Гордеич в том районе – козырный фермер, он пол-области мясом кормит. Там все ему в рот заглядывают. Если он от нас откажется, то нам амба! Никто у нас ничего не закажет. А ведь у меня на тот район большие планы…

В ответ Ромкина труба что-то забормотала возбуждённым басом.

– Всё! Я занят! Не спорь с ним, а завтра я подскочу – сам разберусь.

– Вот это верно, это правильно, – мягко сказал Сашка, отбирая телефон у друга. – Все дела завтра, а сегодня у нас водка стынет.

Рома был нехилого сложения, но по сравнению с другом казался гномиком, шутка ли – сто десять килограмм добродушия!

В прихожую вошла Санька, неся на плече полотенце – знала привычку Романа зимой шастать без шапки:

– На, хоть волосы вытри!

Увидев её, Роман засуетился, вручил заготовленный букет и подарок, рассыпался в поздравлениях и извинениях от жены.

– Да ладно уж! – отмахнулась польщённая Санька и подставила щёчку для дружеского поцелуя.

А рядом похохатывал от удовольствия увалень Сашка. Да, так бывает, что супруги носят одно имя. Ведь родители, когда называли, не планировали, что их дитятко выберет себе в суженые тёзку. Причём в их дворовой компании Санькой была именно она – девушка, потому что пацанка. Худенькая, небольшого росточка, с мальчишеской стрижкой, любительница экстрима, она вечно где-то лазила и во что-то влезала. Она и теперь в областном ТЮЗе всё больше мальчишек играет, травести называется.

На что уж Роман с Ксюшей разные, но таких противоположностей, как Сашка и Санька ещё поискать надо. Большой, неторопливый, добродушный увалень Сашка не любил резких телодвижений. Но благодаря Сашкиным габаритам их дворовая кампания пользовалась на районе безусловным авторитетом и была неприкасаемой. Получив «серебро» по греко-римской на чемпионате мира, Сашка решил не идти в профессионалы, очень уж Санька просила. После расставания с большим спортом Сашке – как-никак гордость области – подобрали тёплое место в администрации, думали, что хорошая ширма получится. Но не вышло за спиной недалёкого борца свои дела обстряпывать. Сашка повёл свои дела неторопливо, но обстоятельно – не прошло и полгода, как эти все дельцы вылетели с работы.

Сели за стол. Разгорячённому Роману срочно требовалось успокоительное. Обычно успокоительным для него была Ксюша. Но в отсутствие оной он в качестве успокоительного приналёг на горячительное.

Скоро он изрядно окосел и принялся пальцем на скатерти рисовать схему охраны объекта, одновременно объясняя Санькам:

– Вот просто технически датчики нельзя поставить, как хочет Гордеич!

– Воруют? – с ходу въехал всё понимающий Сашка.

– Не то слово! – махнул рукой Рома. – И мясо, и молоко, и корма тырят безбожно. И ведь главное, что свои же.

Его полупьяные излияния прервала трель звонка.

– Ленок пришёл! – сообщила Санька и пошла встречать подругу.

– Так в чем же дело? Утыкай ему всё там. Ты же у нас гений, изыщешь технические возможности, – продолжил разговор Сашка.

Он встречать Лену не пошёл – недолюбливал её.

– В деньгах, Саша, в деньгах! Ты не представляешь, какое это удорожание! А Гордеич не готов на такие расходы.

– Забей! Хочешь, я позвоню, замолвлю словечко? – но увидев, что Ромка энергично замотал головой, добавил: – Или бросай все к чёртовой матери, звал же к себе. Мне верные люди нужны. Давай-ка выпьем за Саньку! До дна!

Поставив рюмку, Ромка сказал:

– Нет! Я сам. Хочу понять, что я значу в этой жизни.

– Ну-ну! Вольному, как говорится, воля!

В этот момент вошли девчонки. Лена в этот раз была грустной и, как всегда, безумно красивой.

– Чё грустим, Ленок? – спросил Ромка и подмигнул.

Он уже отошёл от всех проблем, и ему было хорошо.

– Она на свидание ходила, – ответила за неё Санька. – А мужик полным козлом оказался.

– Все мужики – козлы! – машинально сказала Лена.

Она вся была в своих мыслях, в очередной раз переживая что-то.

– Ленок, а мы? Мы же хорошие? – игриво надул губы Сашка.

– Конечно! Вы мои славные, мои милые мальчики, – Лена потрепала волосы на голове у Романа, который сидел ближе. – Сколько себя помню – столько и вас знаю.

– Вот и здорово! – подхватил Роман. – Хватит хандры: будем праздновать, будем танцевать и веселиться. Ленок, первый танец за мной.

* * *

Через несколько часов Санька и Сашка молча обозревали два разомлевших тела, развалившихся на диване голова к голове.

– Где мы им постелим? – наконец прервала молчание Санька.

– Ромку возьму с собой, – неуверенно ответил Сашка. – Давай так: мальчика к мальчику, а девочку к девочке.

– Н-н-никуда ме-ме-меня не н-н-надо! – пробормотало туловище в женском обличье. – Я на-на-на такси д-д-доеду. И этого задохлика заберу, сдам Ксюхе на руки.

– Ну давай! – обрадовался Сашка.

– Мне только это тело помочь во двор вывести надо.

– Не вопрос, – ответил Сашка и словно пушинку поднял друга.

Глава 4
Ленок

Ленок на кухне колдовала над чаем, а за столом сидел чужой мужчина. Ну, не совсем чужой…

* * *

Когда она проснулась от грохота разваливающегося шкафа, то не на шутку испугалась, аж одеяло натянула от испуга. Но почти сразу же стало смешно: из кучи, состоявшей из одежды и обломков шкафа, показался Ромка с её трусами на голове вместо шапки.

В глазах её ночного кавалера сменялись поочерёдно непонимание, паника, ужас от содеянного. Боже, сколько раз она уже видела подобное в глазах мужиков по утрам! Как они все одинаковы и предсказуемы… И все после полученного удовольствия так и норовят поскорее слинять под крылышко родной жены. И этот такой же!

А ведь она вовсе не планировала ничего специально. Просто, когда ехали в такси, Роман придвинулся к ней, обнял, наклонился и стал целовать – пылко, жарко. От страстных поцелуев они оба так распалились, что по приезде на место, не сговариваясь, вывалились из тачки и пошли к ней домой.

– Дома твоя Ксюша, надо полагать, постель тебе, дураку, греет, пока ты по чужим бабам шляешься, – с досадой ответила она на вопрос о Ксюше, встала, зажгла ночник и стала исследовать кровать и её окрестности на предмет наличия своего халата. И добавила: – И не ори ты так, детей разбудишь.

Поздно! Дверь, оказавшаяся совсем не в той стороне, куда ломился Ромка, отворилась. И на пороге возникла трущая спросонья глаза пятнадцатилетняя дочь.

– Мама! Всё нормально? Что за грохот? – начала она и споткнулась на полуслове, увидев голого мужика, а напротив, возле кровати, такую же обнажённую мать, торопливо запахивающую халат. – Дядя Рома?!

Несмотря на всю серьёзность ситуации, Лена не смогла не ухмыльнуться, видя, как Ромка после вскрика дочери встал в позу футболиста, готовящегося отразить штрафной удар (Ленок после первого мужа была страстной болельщицей).

– Алина! – укоризненно сказала она дочери. – Иди спать, не надо вмешиваться в дела взрослых.

– А тётя Ксения тоже здесь? – невинно полюбопытствовала девочка, заглядывая под кровать.

Она была девочкой разумной, вдобавок считала себя взрослой, видела разных мужиков, посещавших мамину спальню. Но дядя Рома! Хотя… она кое-что читала, кое-где смотрела, поэтому знала, что в супружеских отношениях всякое бывает.

– Спать! – резко ответила девочке мать.

Как только дочь ушла, Леночка не смогла удержаться и съязвила в сторону пунцового от стыда Ромки:

– Что ты встал тут истуканом? Решил половым воспитанием моих детей заняться?

И кинула в его сторону найденные на постели мужские трусы. Роман натянул их, повернулся к развалинам шкафа и попытался приладить боковые панели к днищу.

– Не надо, Ром, – как-то устало сказала Лена. – И без того хорошо.

– Как же мы так, Ленок? Я ничего не помню.

– Пошли лучше на кухню, чай пить. Всё равно не уснём уже.

* * *

Пока Лена заваривала чай, Ромка умудрился позвонить Сашке и поговорить по телефону.

– Он говорит, что посадил нас в такси и мы уехали, – уныло сообщил он.

– Открыл Америку! – иронично отвечала Леночка, разливая по чашкам дивно пахнущий напиток.

– И что, у нас всё было? – Ромка с надеждой посмотрел в глаза подружке. – Ты же сказала, что я… бессильный был.

– Но не настолько же! Я во всяком случае удовольствие получила.

– Ксюша пока не знает. Как ты думаешь, Саньки не скажут?

– Вот все вы мужики такие, наделаете дел – и в кусты, – с тем же ожесточением, что и давеча, ответила Лена.

Она к этим вещам относилась проще, одно слово – РСП[1]1
  РСП – разведёнка с прицепом.


[Закрыть].

Но видя, что Роман совсем сник, сменила гнев на милость:

– Ну, от меня-то Ксюша точно ничего не узнает, чё я, дура, подруги лишиться! А вот за Саньков не знаю, если Ксюха напрямую не спросит, пожалуй, тоже промолчат. Так ведь моя Алинка наверняка твоему Кириллу расскажет, – некстати вспомнила Лена, отхлёбывая из большой кружки тёмный ароматный напиток. – В их возрасте про такие дела жуть как интересно узнать.

– Черт! – Роману, несмотря на то что он уже было стал излечиваться от похмелья ударной дозой замечательного Лениного чая, снова поплохело.

– Я поговорю с ней.

– Поговори! – ухватился за соломинку Ромка.

А Лена вдруг опять испытала чувство брезгливости к нашкодившему мужику и разочарование в друге, а ведь ночью с ним было так хорошо, так волшебно!

* * *

Ленок прекрасно сознавала, что среди своих друзей она слыла нелепой неудачницей. И ещё была благодарна им, что вообще продолжают дружить с ней – статус разведёнки с прицепом не очень располагал к тому, чтобы замужние женщины поддерживали с ней близкие отношения. Потому она тоже предпочла бы сохранить в секрете неверность Ромки – чтобы ещё не стать и разлучницей в семье.

А ведь на заре их дружбы всё было иначе. Леночка-красавица, Леночка-принцесса была объективно самой красивой из их компании. Она свысока и с некоторой долей жалости поглядывала на подруг, выбравших в спутники жизни таких милых, таких своих, но простых как пять копеек, дворовых друзей. Сама она ждала Принца, на меньшее Лена была не согласна – мешала корона на голове.

И он явился – местная знаменитость, играющая по вечерам в знаменитом клубе. С ним она прошла семь кругов ада – долго выбиралась из наркотической зависимости, мужа вытащить не смогла. Похоже, ему нравилось пропадать по ночам в наркотическом или алкогольном тумане. А потом, с ребёнком на руках, по ночам Ленок искала его по всем притонам и обезьянникам города, моргам и приёмным покоям больниц. Она терпела, мучилась и страдала. А когда уже стало невтерпёж всё это выносить, решила всё быстро, окончательно и бесповоротно. Женщины вообще решительнее мужиков – долго запрягают, долго терпят, но уж если что-то решат – свернуть их с пути почти невозможно.

Со вторым мужем Ленок оказалась в золотой клетке. Местный бизнесмен был безумно ревнив – буквально не выпускал жену из дома, зато сам не считал себя обязанным хранить супружескую верность. Лена, не собиравшаяся себя губить в четырёх стенах, едва вырвалась из узилища. На тот раз разводилась она долго, с тяжбами, выливанием тонн грязи, шантажом.

Так в свои тридцать пять Леночка-красавица осталась одна с двумя детьми от двух мужей. Сидела на сайтах знакомств, ходила на свидания. Желающих переспать со смазливой эрэспэхой отбоя не было, но серьёзных отношений никто заводить не спешил.

А друзья между тем жили со своими жёнами-мужьями, растили детей. Со временем Лена стала завидовать Саньке и Ксюше. Она гнала эту зависть, стыдила себя за неё, хорохорилась, старалась выглядеть перед подругами бодрячком. Но продолжала завидовать.

А Ромка? Ромка всегда ей нравился, с детства. Только она боялась себе в этом признаться.

Глава 5
Сашка

Когда раздался звонок, Сашка спал сном праведника. Он был доволен собой – ещё бы, сделал приятное на день рождения жены, угодил – устроил посиделки со старыми друзьями. Рядом, где-то подмышкой, ютилась его крошечная жена. «Вот так всегда! – усмехнулся он про себя. – Ночью я постепенно занимаю своим телом всю поверхность постели, а Санька вынуждена бочком пристраиваться рядом. И не ропщет!» Осторожно, стараясь не разбудить дышащую ему в бок супругу, он включил ночник, опустил руку и нащупал лежащую на полу трубу.

– На проводе, – шутливо и беззлобно ответил он, увидев, что нарушителем сна является Ромка.

– Не разбудил?

– А ты как думаешь? – ответил Сашка и съязвил: – Нет, я всю ночь только и ждал твоего звонка. Опять будешь тереть про свои датчики движения?

– Я что, об этом говорил? А что там вообще было? – голос друга был хоть и безжизненный, однако в нём чувствовалось какое-то внутреннее напряжение.

– А ты что, совсем ничего не помнишь?

– Нет! Как же, помню… все… почти всё, – на том конце голос приобрёл паническую окраску. – Да не помню я ничего!

– Надо меньше пить! – тоном героини из известного фильма ответил Сашка. – Я и не знал, что ты у нас сексуальный террорист.

– В смысле?

– Да без смысла! Кто с нашими барышнями страстные танцы танцевал? Кто всё к ним целоваться лез? Кто барыню и лезгинку пытался сплясать, пока не въехал головой в шкаф?

Саша не видел, как Роман потёр свою макушку после этих слов. «Досталось сегодня шкафам от меня или мне от них?»

– А девчонки что, обиделись?

– Санька – нет, она у меня баба с понятием. А вот насчёт Леночки не знаю, не было случая поинтересоваться: вы под конец отключились оба.

– Вот бл…ь! – с чувством сказал Ромка.

– Вот именно, – нравоучительно изрёк Сашка. – Но только бл…ь – ты, а Ленок – честная женщина: хоть вы и назюзюкались оба, она-то своими ногами ушла.

– А дальше что было?

– А ничего! Ленок сама до тачки дошла, а я тебя на плече как куль с мукой донёс, свалил на заднее сиденье, и вы уехали.

– А Ксюша потом звонила? – совсем упавшим голосом спросил Роман.

– Да ты у неё сам спроси. Постой… А-а-а, ты не дома! – догадался Саша. – И где тебя черти носили? Продолжение банкета устроил? Сам-то ты где сейчас?

Поняв, что уже говорит во весь голос, Сашка скосил глаза на жену – не разбудить бы! И столкнулся взглядом с широко раскрытыми глазами Саньки.

– У Лены! – тембр Ромкиного голоса поник. – Проснулись в одной кровати.

– Ну ты, брат, даёшь! – не то восхищённым, не то изумлённым тоном ответил Сашка. – Да ты у нас, оказывается, ходок.

И было непонятно, осуждает он или нет.

– Не в том дело, – огрызнулся Ромка. – Ав том, что я не помню, было у нас что-то или нет. Я ничего-ничего не помню.

– Так не бывает, – серьёзно ответил Сашка. – Такое, брат, если и было, не забудешь. Лену спросить не судьба?

– Бывает, – печаль в голосе Ромы просто убивала. – Саш, я чё хотел спросить – у вас на даче перекантоваться пару дней можно? Ну не могу я сейчас домой идти, в Ксюшины глаза смотреть! Выдумаю срочную командировку какую-нибудь, а вот… к тому же Гордеичу.

– Э-э-э нет, брат, так не пойдёт! Разгребать завалы тебе все равно придётся. И занята она, дача. Ты думаешь, почему мы в квартире сабантуй устроили, а не с шашлычками по традиции? Там мои родители сейчас живут. У отца после инсульта своеобразная реабилитация – отдых от мирских забот и городской суеты. Мы и так им пацана скинули на выхи, внук для них только в радость.

– Жаль! – воздохнул Ромка. – Хорошо, что Ксюша пока ничего не знает. Буду думать. Ну пока, братишка, бывай!

– И тебе тем же самым по тому же месту. И думай, Рома, хорошо думай.

Сашка отключился и повернулся к жене.

– Ну что, Санёк, разрушим семью друзей, выложим правду-матку? Или финт под названием «ложь во спасение» предпримем, возьмём грех надушу?

– Ой, не знаю, Сашок. Ксюша хоть и тихушница, но не простит Ромку. С другой стороны, если она напрямую спросит, я не смогу соврать. А ты сможешь?

– Глядя в глаза? Нет! Не смогу, – вздохнул Сашка и с внезапным ожесточением добавил: – А всё вы, жалельщицы: «Ленок – со школы подруга!», «Ленок – несчастная баба!», «С нами она хоть душой отдохнет!». Дожалелись, что одна скоро горючими слезами умываться будет. Сама же знаешь, что неправильно замужней женщине с разведёнками дружбу водить. У вас жизненные цели разные, ей – очередного мужика захомутать, вам – семью сохранить и укрепить.

Санька несколько раз пыталась прервать монолог мужа, возмущённо набирала воздух и выдыхала.

Наконец вставила:

– Вот вы какие! Лишь бы женщин завиноватить! Мужик напортачил, а виновата жена. Здорово! Логика убойная. Или ты тоже подгулять собрался, а потом скажешь: «Извини, дорогая, я же не виноват, что вокруг так много баб свободных ходит!».

Добродушие Сашки не позволило распалиться ссоре.

Он притянул сопротивляющуюся жену, поцеловал в висок и рассмеялся:

– Ты – моя! И я твой! Куда я от тебя денусь?

Санька нежно провела рукой по спине мужа и сказала:

– Поехали за Данькой, а то я уже по нему соскучилась.