Текст книги "Большое изменение. Книга 1. Последний шанс человечества"

Глава 9. Возвращение домой

Оливия приехала домой в бешенстве, почти за полночь. Ещё одна прогулка на вертолёте и армейском джипе, довёзшем её до самого дома, ничуть её не успокоила. Всю дорогу, кроме пары десятков минут, которые она, как добросовестный Алк, вынужденно вздремнула, её одолевали полные гнева мысли.

«Какое свинство! Без спроса втягивать людей в смертельно опасные игры. Что они о себе думают? Что я буду плясать при первых же звуках их дурацкой дудочки? Пусть остальные поступают, как хотят, я не позволю манипулировать собой…».

Она злилась на мягкотелого, пусть и тронувшего её своей искренностью, профессора, и в глубине души надеялась, что его откровенность была не показной. Тем более она сердилась и на совершенно ей не понравившегося солдафона Маклиннера. На подозрительных Предтеч, каждый из которых, похоже, стоил друг друга. Кроме разве что бесцветной серой мышки, носящей то же имя, что вся база, ну и, может быть, ещё слишком безобидного для каких-либо подозрений толстяка-фермера.

«Единственная, кто не говорил про эти проклятые деньги, – вспоминала Розу Оливия. – А этот, – это было об Артуре, – настолько бесхитростный, что его бы они уломали так или иначе, вопрос времени».

С раздражением роясь в сумочке в поисках ключей, что было общим слабым местом для Алков – мелкая моторика им давалась нелегко – Оливия не заметила, как за её спиной к дому неслышно подкатила машина с выключенными фарами. Машина остановилась прямо напротив бетонной дорожки, ведущей к её крыльцу.

Найдя, наконец, треклятый ключ, учительница отпёрла дверь и, не оборачиваясь на то, что творится за спиной, вошла в дом.

Войдя, Оливия навесом швырнула свою сумочку в комнату, примерно в район дивана, и, прислонившись к стене, скинула, разлетевшиеся в разные стороны, туфли.

Внутри всё ещё кипело негодование.

Ещё и свидание с Теренсом, которого она так ждала, сорвалось к чёртовой матери! Удивительно, но именно сегодня она собиралась ему кое-что о себе рассказать. Она видела, что его мучает масса вопросов, на которые она не даёт ответов, то отшучиваясь, то прося подождать с объяснениями всерьёз. Вопросы были простые. Почему она живёт одна? Почему никуда не ездит на Рождество? Почему не пишет и не получает открыток с поздравлениями на праздники? Почему никогда и ничего не рассказывает о своём детстве и умолкает, закусив губы и опустив глаза, когда при ней это делает кто-то другой?

Теренс спрашивал её об этом несколько раз раньше, но, тактичный и воспитанный, истинный джентльмен, если можно применить это слово к выпускникам колледжей не из лиги Плюща, весьма деликатно. И поняв, что она сознательно уходит от обсуждения, не стал настаивать.

Они к тому времени провели уже вместе несколько ночей.

Но это ладно. С Теренсом Фаулзом она, так или иначе, разберётся. В крайнем случае им придётся расстаться. Она бы не хотела этого, но требовать от Теренса, чтобы он, узнав о ней правду, остался бы рядом и разделил все её, мягко говоря, специфические проблемы, конечно, не могла. Это будет, без слов, неприятно, но не смертельно. На данный момент самым тревожным было то, что правда о ней стала известна не Теренсу, а неизвестно кому. По вине чёртова правительства, полковника Маклиннера, профессора Лаймса и прочих идиотов, видящих в любых людях кукол, собственных марионеток, имевших ценность только на время запланированного ими представления. Шоу или спектакля, создаваемого для достижения своих целей, к которым ни она, ни кто-либо другой из Предтеч не имел никакого отношения.

Как тот, у кого сейчас в руках её настоящие данные распорядится ими в будущем? Что если он продаст их Церкви? За неё Церковь заплатит более чем щедро, тут можно было не сомневаться.

Вот что теперь делать? Опять менять имя, фамилию и переезжать к черту на кулички? Видимо, придётся. Завтра же надо было потребовать это у куратора. Которого, впрочем, она никогда в лицо не видела. Это был просто номер телефона на клочке бумаги. Раз в месяц она звонила по нему и оставляла на автоответчике кодовую фразу. Из двух слов: называние любого растения или цветка с любым описывающим его прилагательным. Это значило, что с ней всё в порядке. «Фиалка городская» – вот что оставила на автоответчике в последний раз.

– Прости, Теренс… – прошептала Оливия, как будто он был с ней сейчас рядом и участвовал в этом нелёгком разговоре.

И всё ж таки ей было жалко, что сегодняшнее свидание и её заготовленное признание, кто она есть на самом деле, сорвалось. Перед отъездом всё равно надо будет всё ему рассказать. Что может быть лучшей проверкой для чувств, как огорошить человека тем, что, связав с ней судьбу, он подвергнет себя смертельной опасности? Отчасти теперь она даже надеялась, что между ними был просто флирт, и, соответственно, они оба не потеряют друг в друге многого.

Так было бы проще.

Проще. Но лучше ли?..

Шорох, который она вдруг услышала за окном, не только сбил её с мысли, но и напугал до полусмерти. Оливия мигом выключила свет и схватила первое, что попалось под руку и чем удобно было бы бить по голове – забытый с утра в комнате утюг.

Входная дверь приоткрылась, и в нее просунулась лохматая голова.

– Оли? Ты что, бережёшь электроэнергию?

– Теренс! – Оливия опустила руку с занесённым над лохматой головой утюгом. – Черт тебя подери… Я ведь чуть не размозжила тебе голову!

Оливия включила свет. Перед ней стоял улыбающийся до ушей Теренс. Мужчина-Ник, тридцати лет, её коллега и бойфренд. Отложенное свидание с отложенными признаниями, похоже, всё-таки состоится.

Флоренс вздохнула, и не сказать, что с облегчением.

– Ну что ты, детка, такая нервная? – Теренс, тем не менее, широко улыбнулся и положил руки ей на плечи.

– Тяжёлый день, – вздохнула Оливия, прильнув к нему. – Почему ты здесь? Я же звонила сказать, что сегодня ничего не получится.

Теренс рассмеялся.

– Ты не знаешь, но я довольно часто подъезжаю к твоему дому и просто смотрю на него, не вылезая из машины.

– Звучит жутковато, – Оливия отодвинулась, чтобы видеть его лицо. – А для соседей не только звучит, но и выглядит.

– О, наверняка! Но у меня уважительная причина. В это время я представляю себе, что мы тут вместе… – он разомкнул объятия. – Я об этом и хотел поговорить.

– Теренс… Мне тоже надо тебе кое-что сказать…

– Сейчас я принесу вино из машины, – перебил он её и двинулся к дверям.

– На кой черт мне оно? Ты забываешь, что я Алк?

– Это мне, – ответил Теренс. – Мне нравится вкус. Что-то же наши предки в нём находили?

– Ладно, как хочешь. Давай, быстрее.

Теренс вышел.

Терзаемая сомнениями Оливия взглянула на себя в зеркало. Вздохнув, кивнула сама себе, будто спрашивая у отражения совета. Впрочем, то, что всё придётся рассказать Теренсу всё-таки сегодня, а не завтра, как она уже запланировала, ничего не меняло. Пусть будет так. настолько

Через приоткрытое окно Оливия слышала, как хлопнул багажник машины – видимо, Теренс достал из него вино. Потом багажник хлопнул ещё раз, и ещё раз.

Не может закрыть что ли?

Звон разбитого стекла. Топот ног.

Что это за звуки?

Оливия смотрела на входную дверь, но никто в неё не возвращался. Через окно рассмотреть, что происходит перед лужайкой, было невозможно – её заслоняли кусты пихты, густо посаженные, чтобы создавать естественное препятствие утренним лучам солнца.

Оливия вышла на крыльцо.

– Теренс? – позвала она.

Никто не ответил.

Она вступила в освещаемые лишь луной сумерки и пошла к машине Теренса, припаркованной на проезжей части.

Возле багажника автомобиля Оливия увидела лежащее на земле тело. Это был Теренс. Подойдя ближе, она заметила и тёмную лужу, медленно растекающуюся из-под его затылка.

Она набрала в лёгкие воздуха, но не затем, чтобы закричать, а, наоборот, заткнула им рвущийся изнутри мгновенно охвативший её ужас.

Флоренс наклонилась над телом, неуклюже присев. И, покачнувшись, вынужденно оперлась рукой об асфальт, попав заодно кончиками пальцев в ту самую лужу. Лужа была липкая и тёмно-красная. Запас воздуха кончился, учительница готова была закричать, но тут на её губы легла чья-то широкая, крепкая ладонь. Другой рукой, такой же крепкой, этот кто-то обхватил её за плечи, абсолютно лишив возможности двигаться.

– Тихо, мисс Флоренс! – услышала она направленный прямо ей в ухо шёпот. – Это Майкл, мы виделись сегодня с утра. Один из охранников профессора, помните? Прошу вас – тихо. Они могут быть ещё где-то здесь. Кивните, если меня поняли.

Майкл ослабил руку ровно настолько, чтобы Оливия могла кивнуть. Она сделала это. Он осторожно убрал руку совсем.

– Сидите здесь, не поднимайтесь, – прошептал он и достал из подмышечной кобуры пистолет. – И ни звука.

Оливия кивнула ещё раз, её взгляд вернулся к Теренсу. Она поднесла ко рту ладонь, чтобы плач не вырвался наружу. Майкл успокаивающе кивнул в ответ, и ещё раз показал, насколько важно соблюдать тишину – приложил палец к губам. Затем агент устремил свой взгляд в темноту, словно пытался увидеть, что она скрывает.

Долго ждать не пришлось. Где-то за кустами взревел мотор. Судя по звукам, с соседней улицы с визгом тронулась и унеслась прочь от дома Оливии Флоренс некая машина.

Из кустов вынырнул второй охранник профессора Лаймса, тот, которого звали Томом.

– Не догнал, черт возьми! – выругался он. – Этого ублюдка ждала тачка.

– Дьявол… – покачал головой и Майкл.

Оба они говорили уже в полный голос. Оливия поняла, что режим тишины остался позади. Теперь оставалось понять всё остальное.

– Какого «ублюдка»? Что происходит?! – выкрикнула она.

И, снова прижав свою ладонь ко рту, боясь услышать в ответ нечто страшное, спросила, всхлипнув:

– Теренс… Что с ним сделали?..

– Минутку, – спокойно ответил Майкл, как раз в это время проверяющий у Теренса пульс. – Всё нормально, он жив. Всего лишь огрели по кумполу, когда он полез в багажник.

Оливия посмотрела на другую свою руку, испачканную липкой и красной жидкостью.

– Это вино, – объяснил Майкл и пнул носком ботинка зазубренный осколок разбитой вдребезги бутылки. – Сейчас я окажу ему помощь. А Том поможет вам, мисс. Сколько вам надо на сбор вещей?

– Сколько чего? И каких вещей? Зачем? – Оливия широко распахнула глаза.

– Времени, чтобы собраться на «Розу», – ответил Том. – Или вы хотите дождаться их возвращения? – он кивнул в ту сторону, куда умчалась машина. – Вы что, думаете, их целью был этот бедняга? Мисс Флоренс. Слава богу, мистер Лаймс попросил нас за вами приглядеть.

– Но всё время мы вас опекать не сможем, – добавил Майкл. – Полчаса вам хватит? На самое необходимое.

– Будьте вы прокляты!

Оливия расплакалась от беспомощности. Страх, который она так ненавидела, снова вернулся в её и без того непростую жизнь. Сложностью которой ей было совершенно не с кем поделиться. Мужчина, с которым она планировала это сделать ещё десять минут назад, теперь лежал без чувств на лужайке её дома. Когда он узнает, что его едва не убили именно благодаря ей, вряд ли это изменит их отношениях в лучшую сторону.

– Полчаса. Хорошо, – сдалась она обстоятельствам. – Только отвезите его в больницу. И быстрее, пожалуйста.

Майкл моргнул обоими глазами и поджал губы кверху – в гримасе, показывающей, что Флоренс не стоит ни о чем беспокоиться.

В сопровождении Тома, второго телохранителя Бенджамина Лаймса, Оливия отправилась собирать вещи, которые могли ей понадобиться на закрытом правительственном объекте, в секретной военной лаборатории «Роза».

Глава 10. Новый контракт

По прибытии на базу у Оливии состоялся короткий ночной разговор с Маклиннером, который вряд ли можно было назвать приятным. Профессор при нём не присутствовал – Том и Майкл проводили её прямо в кабинет полковника.

– Вы сказали остальным, что за ними охотится мафия? – спросила Оливия, едва села напротив полковника, расположившегося в кресле за своим рабочим столом. Агенты заняли места на стульях у двери.

– Не вижу в этом смысла, – невозмутимо ответил Маклиннер, – Они и так согласились. А тут они в полной безопасности. Вас же я попрошу…

– Это нечестно, – возмутилась Оливия, не дав полковнику договорить. – Вы обязаны это сделать.

Если в полковнике что-то и дрогнуло, внешне это никак не проявилось.

– Мы сообщим им об этом, я обещаю, – сказал он. – Чуть позже.

– Когда? После того, как мафия кому-то из них проломит голову?

– Но не надо драматизировать, – ответил полковник и даже улыбнулся. – С вашим другом всё в порядке, мне доложили. А насчёт мафии… Профессор наболтал чёрт знает чего. Мы не можем утверждать на сто процентов, кто именно совершил нападение на ваш дом.

– Вот как!

– Это могли быть и обычные грабители. В любом случае, пока у нас мало информации. Вас же я попрошу не распространяться о том, что произошло. По крайней мере, сейчас, чтобы не сеять беспричинной паники.

– Беспричинной? Вы шутите? – Оливия не могла поверить в то, что слышит.

Но Маклиннер уверенно стоял на своём.

– Уверяю, со своей стороны мы проводим расследование, – отчеканил он. – Рано или поздно мы установим и то, как пропала секретная документация, и кто именно на вас напал. Том зафиксировал номер машины, мы уже работаем над этим. Но потребуется время, вы должны это понимать.

– Ок, ладно, – неожиданно сдалась Флоренс. Она явно устала, организмы Алков просили частых перерывов в любой деятельности. – Я всё равно уже дала своё согласие… – Оливия показала надетый на руку браслет идентификации – его ей надел Майкл ещё в вертолёте. – Я согласна подождать. До утра.

Маклиннер нахмурился.

– Я имел в виду несколько дней. А лучше недель. Мисс Флоренс…

– По-моему, чтобы пробить номер машины, времени достаточно. Если нам нечего бояться, это станет прекрасной новостью для всех. Если же угроза всё ещё будет реальной, они вправе знать, чем рискуют. Разве не так?

Маклиннер смотрел на Оливию с почти неприкрытой ненавистью.

– Мы ждём от вас сотрудничества, мисс Флоренс. Вы же демонстрируете намерения, которые можно истолковать даже как враждебные. Я вас предупреждаю…

– Истолковывайте, как вам угодно, – ответила Оливия, в очередной раз перебив собеседника. – Это не вы рискуете жизнью. Завтра, я расскажу всем, что произошло, хотите вы этого или нет. Могу я узнать, в каком состоянии Теренс?

– Кто? – не понял Маклиннер.

– При нападении на мой дом был ранен мой парень. Мой друг, как вы выразились. Я хочу быть уверена, что с ним всё в порядке.

– А, понял, – полковник кивнул. – Я подумаю, как это сделать.

Маклиннер сделал заметку на лежащем перед ним листе бумаги. После чего снова посмотрел на Оливию. Ненависти в его взгляде уже не было, тоже – скорее усталость.

– Вам надо отдохнуть, – сказал он. – Надеюсь, это поможет нам достигнуть взаимопонимания. Мы все в одной лодке, хотите вы этого или нет. Так лучше грести в одну сторону, верно?

Оливия качнула головой, коротко усмехнувшись. При определенной фантазии это можно было принять за согласие.

– Том и Майкл проводят вас в вашу комнату и покажут, где найти всё необходимое.

Маклиннер демонстративно занялся бумагами на столе, как будто из его кабинета уже все вышли, и Оливия Флоренс в первую очередь.

Оливии, как и всем остальным участникам проекта, выделили отдельную комнату – под номером 24. Небольшую, но и отнюдь не тесную. Кроме армейской кровати в ней умещался стенной шкаф, достаточный для нужд одного человека, хорошо освещённый рабочий стол, прикроватная тумба и оставалось ещё порядка шести-семи квадратных метров незанятого пространства. Уборные и душевые были общими и располагались недалеко, в коридоре.

Правительственные агенты Том и Майкл провели для Флоренс небольшую экскурсию. В этом крыле и на этом этаже военных было немного – примерно поровну с научными сотрудниками, работавшими в лаборатории, подчинёнными Бенджамина Лаймса и его научной команды. Он, к слову, как и Маклиннер жил тоже тут, в таком же боксе, с той только разницей, что у них были ещё и отдельные рабочие кабинеты, в обоих из которых Оливия уже побывала. Миссис Азар и Джулиан, и большинство других участников работавшего над «Адекватом» коллектива, как Оливия узнала позже, жили вне базы, оставаясь тут на ночёвки, лишь если этого требовали обстоятельства.

Агенты показали, где найти прачечную, сушилку, куда обращаться по поводу хозяйственных проблем, пообещав, что подробнее с «Розой» Оливию ознакомит майор Дилан, завтра. После чего попрощались и скрылись в направлении кабинета Маклиннера, вероятно, докладывать о выполненном поручении.

Злая на весь мир Флоренс рухнула на кровать и крепко и быстро, как это было у Алков почти всегда, заснула.

Проснулась она от негромкого, но настойчивого стука в дверь. С трудом понимая, где находится, не открывая глаз, Флоренс просипела:

– Да-а… Ч ёрт… Кто там?..

Дверь приоткрылась, и в неё просунулась извиняющаяся физиономия Тома.

– Мисс Оливия, вы проспали двенадцать часов, уже час дня. На завтрак вас не будили. Сейчас уже все обедают. Вы не желаете?

– Спасибо. Я сейчас.

Флоренс поднялась с кровати.

Все произошедшие за последний день события вернулись к ней в голову и заняли там свои места. Оливия почувствовала, что действительно от души выспалась. Ушла раздражительность, ей стало даже любопытно, что же будет дальше. Да и поесть действительно не мешало. Взяв зубную щётку и пасту, повесив на плечо стандартное солдатское полотенце, она вышла в коридор. Спустя несколько минут, наскоро умывшись, она присоединилась к обедающей компании.

За столом Предтеч сидели все, кроме близняшек. Анна и Пэтти флиртовали с компанией солдат за столом у противоположной стенки столовой – оттуда то и дело раздавался хохот.

Оливия, поставив поднос с едой на стол, присоединилась к «своим».

– О! Смотрите, кто продрал глазоньки! – первую реплику выдала, конечно, Саманта. – А мы думали, ты соскочила с концами.

– Пришлось запрыгнуть обратно, – ответила Оливия без особой учтивости, но и не агрессивно. – Вам ещё не рассказали?

– Кто и о чем?

– Маклиннер, он обещал. О том, что к денежному вознаграждению прилагается возможность похищения. В том числе с летальным исходом.

У толстяка изо рта выпала булочка, качок закашлялся, а Фрэнк поспешил уточнить:

– Ты о чём, мать твою? Что за похищение?

Но едва Флоренс открыла рот, как её прервали.

– Приятного аппетита, господа и дамы! – прозвучал вдруг громкий жизнерадостный голос профессора Лаймса.

Лучезарно улыбаясь, профессор подошёл к столу, за которым обедали Предтечи. Как всегда, в сопровождении своих незаменимых охранников – Майкла и Тома.

– Извините за бесцеремонность, но попрошу вас поторопиться. Через пятнадцать минут я жду вас всех в лаборатории. Это на другом этаже. Вас проводят Майкл и Том. Мисс Оливия?

– Что? – недружелюбно отозвалась Флоренс.

– Как вы себя чувствуете? Мне сообщили о нападении. Это… Это ужасно!..

– О нападении? О чём речь? Это то, что ты хотела рассказать? – Предтечи всполошились, наперебой задавая вопросы.

– Боже, что случилось? – спросил у Оливии Роза, участливо положив ей руку на плечо.

– Мы об этом поговорим самым первым делом, – заверил Лаймс. – Главное, что всё хорошо закончилось. Итак, через пятнадцать минут! Спасибо, и жду вас всех на месте!

Профессор удалился. Учитывая, что за столом были не все, и, так или иначе, скоро был обещан полный сбор, Оливия решила отложить рассказ о нападении. Хотя коллеги по проекту и упрашивали её сделать это немедленно – особенно Фрэнк с Самантой. Всё-таки Маклиннер и Лаймс поступили честно, не собираясь утаивать произошедшее. Не стоило игнорировать этот жест, пусть расскажут всё сами. Если же рассказ будет недостаточно правдив, она всегда может поправить их, взяв слово.

Лаборатория располагалась под кабинетом Лаймса и занимала чуть ли не всё правое крыло здания – первый и второй этажи. Большую её часть, правда, никто не использовал – она была предназначена для более поздней части проекта, когда «Адекват» можно будет производить конвейерным способом, всё ещё в малых, но уже производственных масштабах. Пока же вся работа была сосредоточена примерно на одной четвертой от общей площади лаборатории. Её занимали разнообразные перегонные кубы, автоклавы и центрифуги, ректификационные колоны, охладители, пузатые, блестящие никелированными боками баки, огромные лабораторные столы, холодильники, стеллажи с лабораторной посудой и другая сложная и дорогостоящая аппаратура, назначение которой было известно только таким специалистам, как Лаймс, Джулиан и Азар. Ступившие в лабораторию Предтечи поневоле замолкли под впечатлением магической мощи, исходящей от этих неведомых им приспособлений, словно сошедших с экранов доэволюционных фантастических кинокартин.

На входе в лабораторию суетился встречающий гостей Лаймс и стоял, неподвижный, как каменный истукан, Маклиннер. Как только Предтечи заняли свои места на специально принесённых из конференц-зала стульях, полковник заговорил.

– Как уже известно некоторым из вас, – он бегло мазанул глазами по Оливии и профессору, – в данных нашего проекта, к сожалению, была зафиксирована утечка. Ничего катастрофического. Но, тем не менее, вероятность некоторой угрозы гипотетически существует…

– Гипотетически… Как же… – Флоренс качнула головой, вспомнив, как на «скорой» увозили Теренса. Надежды на честность и открытость профессора и полковника, похоже, были ложными.

Взгляды Предтеч тут же сконцентрировались на подавшей звук учительнице.

– Успокойтесь, Оливия. Вы же невредимы? – Маклиннер окатил её своим оловянным взглядом и продолжил. – Гипотетически есть основания полагать, что нашим «Адекватом» заинтересуются криминальные структуры. И… кхм… как следствие, они могут заинтересоваться и вами персонально.

– Чего-чего? – спросил, нахмурив брови, Альфред.

Оливия пояснила:

– Мы для них что-то вроде мясной туши, от которой удобно отрезать куски.

– Эй! Вы серьёзно? – спросил и Фрэнк. – Не очень мне это нравится!

– В каком это смысле? Объясните! – подала голос даже Роза.

Возмущённый гул наполнил помещение. Лаймс потупился.

– Оливия, дайте мне договорить… – Маклиннер побагровел.

Они снова смотрели друг на друга с ненавистью.

– Что ты имеешь в виду? – потребовала у Флоренс подробностей и Саманта.

Флоренс взглянула на Лаймса, по нему не похоже было, что он что-то собирается говорить. Учёный стоял, засунув руки в боковые карманы белого лабораторного халата, потупив взгляд в кафельный пол и, такое ощущение, делал вид, что разговор его вообще не касается. Ну, что ж, Оливию не надо было упрашивать.

– Как выразился профессор, им могут понадобиться наши «органические ткани», – сказала она.

– Мисс Флоренс! – Маклиннер повысил голос. – Вы не имеете права так интерпретировать эти слова…

– Что за херня тут происходит? – сверкнув глазами, Саманта поднялась.

Оливия, не обращая внимания на кипевшего негодованием полковника, в двух словам пересказала, что с ней произошло – упомянув мафию и пережитое ночное нападение на Теренса Фаулза.

Негодование охватило всех собравшихся. Близняшки назвали произошедшее «свинством». «Так нечестно», – сказал даже толстяк, да и серая мышь Роза пропищала из своего угла что-то про «провокацию».

– На такое я не подписывался! – вскочил с места и Фрэнк.

Маклиннер смотрел на Оливию с такой яростью, словно и сам был не прочь огреть её по голове чем-нибудь тяжёлым. В конце концов, он треснул кулаком по столу – с такой силой, что все притихли машинально.

– Успокойтесь! – оглушительно прорычал Маклиннер. – Мне очень жаль, что мисс Оливии Флоренс пришлось пережить подобное. Но! Замечу, этого бы ни за что не случилось, если бы она приняла наше предложение сразу. Здесь, на «Розе», вы находитесь под защитой правительства, в полнейшей безопасности. Я вам её гарантирую на сто процентов лично.

Ему поверили не все.

– Да, да, успокаивай! – протянула Саманта.

– И, хотя наше предложение, согласитесь, и так было более чем щедрым, – произнёс Маклиннер уже спокойнее, – чтобы компенсировать дополнительные, пускай на данный момент и гипотетические, неудобства, правительство предлагает вам перезаключить ваши договора.

Маклиннер бросил на стол стопку таких же одинаковых папок, как и в прошлый раз.

– Вот новые варианты, ознакомьтесь.

Саманта первой нашла свою папку, заметив при этом ворчливо:

– Пытаетесь купить нас, попавшись на вранье…

Маклиннер, играя желваками, удержался от ответа. Он ждал, когда участники проекта ознакомятся с договорами.

– Ни фига себе! Да это же больше в два раза! – воскликнул Фрэнк, найдя в документе нужные цифры.

– В два с половиной, дебил, – в свой манере поправила его Саманта.

– Ну да! – подтвердил мачо Альфред, шевеля губами, посчитав в уме.

– Этого хватит не только на ферму… – толстяк прямо засветился.

Близняшки же просто завизжали, обнявшись. Серая мышь и Дух никак себя не проявили, но, вероятно, их тоже всё устраивало.

– Постойте! – не могла поверить Оливия в такое быстрое угасание «коллективного бунта». – И вас не волнует, что теперь за вами будет охотиться мафия?

– Ну, прямо «охотиться» … – рассмеялся Фрэнк, и за ним некоторые тоже.

– Насколько я понимаю, они просто следили за твоим домом и наткнулись на твоего дружка, – уточнил качок. – Сейчас-то всё позади, верно?

– Мы же будем жить тут? Под защитой, – сказала одна из близняшек.

– А после эксперимента – в любой точке мира! – добавила вторая, – тут это прописано, посмотрите…

Предтечи принялись изучать указанный пункт договора.

Оливия поднялась. Её охватила ярость, хотя она и сама понимала, что кроме уязвлённой гордости её недовольство мало что объясняет.

– Вы что, не понимаете, что нас используют? – спросила она с ноткой горечи.

– И что? Они за это платят! – резонно ответила Саманта. – Это честно. Если прикинуть, сколько раз меня использовали ни за грош, то сама понимаешь…

Саманта вернулась к изучению документов.

– Флоренс, мне очень жаль, что так всё обернулось, – заговорил, наконец, судя по всему, запуганный полковником профессор. – Сейчас ничего не поделать с тем, что уже произошло. Всё, что остаётся – это идти вперёд по пути минимального риска. И сейчас он в том, чтобы остаться здесь. Согласитесь, это очевидный выбор.

– Чёрт с вами, – сказала Флоренс, даже не раскрывшая папку со своим вариантом договора. – Только не надо врать, уважаемый профессор. Никакой это не выбор. И это ещё очевиднее.