Текст книги "Прага. Короли, алхимики, привидения и… пиво!"

Эмаузский монастырь

Emauzsky klaster (Klaster Na Slovanech)

Адрес: Прага 2, Нове Место, улица На Слованех.

Как добраться: остановка метро Vysegrad. Квадрат улиц Вышеградска, Троицка, Под Словану и На Слованех.

Эмаузский монастырь (монастырь бенедиктинцев при храме Богоматери и славянских святых, называемый еще На Слованех), был заложен Карлом IV для ордена славянских бенедиктинцев – для возобновления богослужений на славянском языке (отсюда второе название – «монастырь на Слованех»).

Вместе с монастырем Карл IV заложил и костел, посвященный Деве Марии, святому Иерониму, славянским просветителям Кириллу и Мефодию, а также чешским святым Войтеху и Прокопу. Освящение храма и монастыря 29 марта 1372 года провел пражский архиепископ в присутствии двух римских курфюрстов, нескольких епископов, самого Карла IV и его сына, будущего короля Вацлава IV. Карл настоял, чтобы монастырь освящал архиепископ, а не папский нунций.

Монастырь был частью градостроительного плана Карла IV по обустройству Нового Места пражского. Он задумывался как часть системы церковных построек, образующих в плане крест: монастырский храм, примыкающее к нему с юга квадратное здание с райским двориком, на западе от него – комплекс новых построек и часовня Святых Козьмы и Дамиана. Монастырь легко узнать издалека – по раздвоенному шпилю главного нефа.

Карл IV стремился устранить раскол между западной церковью и восточным христианским миром. Он решил восстановить славянскую литургию в кириллической традиции и превратить Чехию в центр славянского церковного просвещения – для этого в Прагу были призваны бенедиктинские монахи, проводившие службы на церковнославянском языке.

Во времена гуситских войн монастырь во многом благодаря славянским традициям избежал опустошения. В период правления императора Рудольфа II монастырь стал католическим. В 1636 году в него пришли бенедиктинцы из каталонского монастыря Монсеррат и оставались в Эмаузах до 1880 года. После образования Республики Чехословакии в 1919 году монастырь отошел было в ведомство Пражской музыкальной консерватории, но уже через год в него вернулись бенедиктинцы и возобновили славянскую литургию.

Во время войны, в 1942 году, гестапо изгнало монахов из монастыря, чтобы разместить там военный госпиталь. При налете союзной авиации 14 февраля 1945 года были разрушены здание костела и своды монастырского здания.

В 1950 году монастырь был национализирован и перешел в ведение Чешской академии наук, а большая часть бенедиктинцев переехала в Италию. После 1989 года монастырь был возвращен верующим, и его помещения заняло бенедиктинское аббатство в Эмаузах.

В 1995 году был закончен первый этап реконструкции монастыря. В 2003 году была закончена реконструкция костела, освящен новый алтарь, а первая месса была отслужена символически в Пасхальный понедельник 21 апреля 2003 года. Трехнефная церковь используется сегодня как выставочный зал.

Именно в этом монастыре возникла глаголическая часть Ремешского Евангелия, на котором с XVI по XVIII век присягали при коронации все французские короли.

В Эмаузском саду на территории монастыря когда-то был языческий могильник. Видимо, по этой причине там по сей день, согласно легендам, бродит всевозможная нечистая сила. Синие огоньки, мелькающие ночью, указывают на спрятанные клады, которые ищет таинственный черный пес. В самом монастыре обитает привидение чумного монаха, который принес в монастырь Черную смерть, заразив всех его обитателей. С ним мирно сосуществует призрак звонаря, который когда-то срезал веревки у колоколов, чтобы не приветствовать чужеземцев, за что и был убит мечом прямо на лестнице звонницы. Когда звонаря предавали земле, колокола звонили по нему без посторонней помощи. Согласно преданию, они всегда звонят сами, если Праге грозит беда.

Вот еще одна из легенд, которые народ сложил о монахах Эмаузского монастыря.

Тщетно сатана пытался искушать монахов Эмаузского монастыря – слишком они были набожны и богобоязненны. Дьявол насылал на них одно искушение за другим – по ночам им виделись то соблазнительные красавицы, то богатые клады. Но монахи проявили высокую идеологическую стойкость, и владыка ада совсем было махнул на них рукой. Но тут чумазый повар с адской кухни предложил по-своему покорить Эмаузы.

Вскоре у монастырских ворот появился тихий, скромный путник и предложил настоятелю услуги повара. Прежний монастырский повар был дряхлым старцем и с трудом управлялся с котлами. Новенького приняли помощником на монастырскую кухню. Поваренок был скромный и трудолюбивый, и работа у него кипела сутра до ночи. Вскоре старый повар умер: никто не догадался, что коварный поваренок подмешал ему яд. С печалью в сердцах монахи его похоронили, ничего не подозревая.

С тех пор новенький готовил сам. С утра до вечера на столах у братии были курица с капустой, запеченный с золотистой корочкой индюк, бекасы, перепела, заячий паштет, телячье мясо, свинина, баранина, ягнятина; все эти лакомства запивали красным или белым вином. Животы у монахов округлились, лица светились, просыпались они едва к обеду, а каждый вечер пировали до ночи. Во время постов на столе у них были щуки и угри, а потом посты и вовсе перестали соблюдаться. Монахи заплыли жиром и еле передвигались по лестницам и коридорам.

И только настоятель пытался справиться с собой: убегал из-за стола в монастырский сад, забивался в келью или уходил подальше, но все напрасно: когда из кухни неслись аппетитные запахи, ноги сами несли его к столу.

Однажды ночью настоятель, страдавший бессонницей, бродил по коридорам. Его мучил голод – а на кухне, по его мнению, должна была сохраниться от ужина фаршированная гусиная грудка. Подкравшись на цыпочках к двери, он услышал на кухне голоса. Заглянув в замочную скважину, он увидел поваренка, распивающего вино с рогатым собутыльником. Оба торжествовали победу над монахами. Последним усилием воли настоятель взял себя в руки, распахнул дверь и выкрикнул: «Уйди, дух злой и нечистый!» Черти тут же превратились в двух огненных петухов и с диким криком вылетели в открытое окно. А монахи вернулись к своим постам и чистой воде из источника, а вскоре обрели и свой прежний аскетический внешний вид, подобающий священнослужителям.

Кафедральный собор Святых Кирилла и Мефодия

Kostel sv. Cyrila a Metodějé

Адрес: Прага 2, улица Ресслова, 9.

Как добраться: станция метро «Karlovo namesti».

Православный кафедральный собор Чешской епархии расположен в центре Праги. Внешний вид храма, имеющий яркие черты чешского барокко, свидетельствует о долгой и непростой истории собора.

До 1918 года Чешские земли (Чехия, Моравия и Силезия) входили в состав Австро-Венгерской монархии, а господствующее положение в них занимала римско-католическая церковь. С середины XIX века в годы наибольшего подъема чешского национального Возрождения у чехов возник определенный интерес к православию как к религии большинства славянских народов. В 1868 году Русской православной церковью был взят в аренду на 30 лет храм Святого Микулаша (святителя Николая) на Староместской площади в Праге. В 1874 году состоялось освящение этого храма, после чего здесь регулярно совершались православные богослужения, хотя и с некоторыми ограничениями (запрещалось вывешивать на стенах храма объявления о времени богослужения и совершать на площади крестные ходы). Никольская церковь была тогда единственным православным храмом в столице Чехии.

После начала Первой мировой войны австрийские власти начали преследование православных. Храм Святого Микулаша в Праге был отнят у православной церкви и обращен в католический военный костел. В годы войны богослужения и требы для православных жителей Чешских земель совершали румынские военные священники. Таким образом, к моменту провозглашения независимой Чехословацкой республики (28 октября 1918 года) православных храмов в Праге не было.

Двадцать второго сентября 1929 года была создана Чешская православная епархия (в юрисдикции сербской церкви) с административным центром в Праге. Руководящие органы епархии считали открытие в столице православного кафедрального собора своей первоочередной задачей. Сначала городские власти хотели отдать православной общине храм Святого Иоанна Предтечи на Прадле, но впоследствии изменили свое решение. С июня 1932 года Епархиальный совет вынужден был отказаться от дальнейших попыток приобрести храм Святого Иоанна и стал добиваться передачи в свое пользование костела Святого Карла Боромейского на Рессловой улице.

Заинтересованность в этом деле проявил и МИД ЧСР. Тридцать первого октября 1932 года заместитель министра иностранных дел Чехословакии Камил Крофта направил письмо министру общественных дел Яну Досталеку, в котором сообщал, что положение православной церкви в Чехословацкой республике вызывает живой интерес внешнеполитического ведомства. Поскольку Государственное управление культов стремится к автокефалии православной церкви в Чехословакии, то вопрос о наличии в Праге чешского православного храма имеет принципиальное значение. Доктор Крофта просил Министерство общественных дел способствовать передаче храма Святого Карла Боромейского в распоряжение православной церкви.

Двадцать девятого июля 1933 года чехословацкое правительство приняло постановление о передаче костела в распоряжение Чешской православной епархии. Новые владельцы должны были не только восстановить первоначальное убранство храма, но и приспособить его для нужд православной церкви. После расчистки и реставрации фресок в храме был установлен иконостас, созданный югославским художником Святославом Вуковичем по проекту профессора В. А. Брандта. Иконы для собора были написаны М. В. Васнецовым и отцом Всеволодом Коломацким. В крипте под храмом было оборудовано 75 мест для будущих захоронений православных священнослужителей.

Двадцать восьмого сентября 1935 года, в день памяти святого Вацлава Чешского, отремонтированный храм был торжественно освящен в честь святых равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия и стал кафедральным собором Чешской епархии. Вместе с тем он выполнял функции приходского храма Чешской православной общины в Праге.

В 1939 году Чехословацкая республика прекратила свое существование. Чешские земли были оккупированы немецкими войсками. Шестнадцатого марта по указу Гитлера здесь был создан Имперский протекторат Богемия и Моравия.

После нападения Третьего рейха на СССР в Чешских землях набирало силу движение Сопротивления. Встревоженный этим Гитлер в конце сентября 1941 года назначил исполняющим обязанности протектора шефа имперской службы безопасности, генерала полиции обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха, известного организатора многочисленных карательных акций в оккупированных странах. Прибыв в Прагу, Гейдрих сразу же объявил о введении чрезвычайного положения. Лишь за два первых месяца его правления по приговорам военно-полевых судов были казнены 342 человека и около 3000 отправлены в тюрьмы и концентрационные лагеря.

Гейдрих ставил перед собой две стратегические цели: прямое уничтожение или отправка в концлагеря евреев и германизация чешского населения. Чехословацкое правительство в Лондоне приняло решение ликвидировать Гейдриха – чтобы доказать всему миру, что чехи активно протестуют против оккупационной немецкой политики. При помощи английских спецслужб было подготовлено несколько групп чешских военных, которых забросили на территорию протектората для выполнения этой задачи.

Около десятка человек из заброшенных групп вошли в контакт с местным движением Сопротивления и подготовили нападение на Гейдриха. Двадцать седьмого мая 1942 года в пражском районе Либень в назначенном месте машину Гейдриха поджидала группа из шести человек. Гейдрих ехал без охраны. Покушение прошло успешно, и тяжело раненный Гейдрих умер в больнице через восемь дней. Шесть участников покушения укрылись в крипте кафедрального собора Святых Кирилла и Мефодия. Отец Владимир Петршек помог им укрыться, заботился о пище для парашютистов, служил посредником в связях с членами пражского подполья.

В ответ на убийство Гейдриха немцы развернули массовый террор в протекторате. Владыка Горазд, понимая, какой опасности подвергается православная церковь, искал заговорщикам другое укрытие. Уже был назначен переход на новое место, но ему не суждено было состояться – парашютистов выдал один из группы, не участвовавший в покушении, по собственной воле явившись в гестапо.

В ночь с 17 на 18 июня гестапо оцепило кварталы, прилегающие к Рессловой улице. Около четырех часов утра начался бой между скрывавшимися в храме семью офицерами и окружившими храм фашистами. Трое парашютистов укрылись на хорах собора, откуда вели стрельбу по врагу, а четверо оставались в крипте. После двухчасового боя трое военных, которые вели огонь с хоров, получив тяжелые ранения и будучи не в силах сопротивляться далее, покончили с собой. После этого немцы стали рваться в крипту. Находившиеся в ней парашютисты отказались сдаться, продолжая бой. Когда же боеприпасы закончились, они застрелились.

Немцы, проникнув в крипту, разрушили все старые могилы. Кости погребенных католических священников из гробов в стенах были выброшены на пол, разрушен и осквернен алтарь.

Во время боя был арестован отец Владимир Петршек. Его привезли в собор и потребовали, чтобы он обратился к диверсантам с требованием прекратить сопротивление. После окончания боя отца Владимира поставили в храме у иконы Спасителя и начали пальбу по контуру его фигуры. Образ со следами пуль и сегодня хранится в соборе.

Вскоре были арестованы настоятель собора, староста, сторож и члены их семей, чуть позже и владыка Горазд. Еще до своего ареста, узнав о происшедшем, владыка написал письма главе правительства протектората, министру образования и министру внутренних дел, в которых брал всю вину на себя и просил сохранить православную церковь в Чешских землях. Но все было напрасно. Арестованных расстреляли, а храм после разорения превратили в склад. Деятельность Чешской православной церкви была запрещена. Православное духовенство подлежало высылке на принудительные работы в Германию, церковное имущество было конфисковано в пользу Третьего рейха.

После окончания войны, в 1945 году, деятельность православной церкви в Чешских землях возобновилась. Началось и восстановление опустошенного Пражского кафедрального собора.

Двадцать восьмого октября 1947 года была открыта мемориальная мраморная доска работы скульптора Франтишка Вельского, помещенная на внешней южной стене храма. На ней изображен епископ Горазд и символическая фигура чешского парашютиста. Перед этим памятником ежегодно 18 июня проходит памятный митинг, посвященный жертвам «гейдрихианы», торжественное возложение венков и панихида по погибшим.

Двадцатого октября 1945 года епископ Горазд был посмертно награжден Чехословацким военным крестом In memoriam. В 1987 году Чехословацкая православная церковь причислила епископа-мученика к лику святых, а 28 сентября 1995 года в день шестидесятой годовщины освящения кафедрального собора в крипте храма был торжественно открыт музей, посвященный событиям «гейдрихианы». В 1996 году при кафедральном соборе был открыт образовательный центр «Ортодоксия», цель которого – преподавание основ православной веры, церковного искусства, православной духовности и подготовка кандидатов для поступления в высшие богословские учебные заведения.

Храм Девы Марии перед Тыном – Тынский храм

Kostel Раппу Marie prěd Тýпет – Týnský chrám

Адрес: Прага 1, Старе Место, Староместская площадь.

Как добраться: станция метро «Staromestska».

Храм Девы Марии перед Тыном расположен в Старом Месте пражском. Изначально оно складывалось из поселений вокруг просторного огороженного рынка на правом берегу Влтавы, недалеко от древнего брода. Существуют записи, относящиеся к 1100 году, из которых мы узнаем, что на рынке каждую субботу были базары и здесь же происходили большие военные сборы. Около рынка выстроили огороженный двор, который называли Тыном, а около него – таможню для иностранных купцов. Владелец каждого торгового каравана должен был заплатить пошлину (унгельт) и предложить свой товар местным купцам – иностранцам в Праге запрещалось торговать собственным товаром. А так как в Тыне был постоялый двор со своим трактиром, вынужденная остановка часто оказывалась желанной.

Бывший огражденный купеческий двор Унгельт, или Тынский двор, появился в пространстве за храмом Девы Марии перед Тыном. На территории двора были складские помещения, конюшни, жилье для купцов и небольшой костел (будущий Тынский храм) с госпиталем, который предоставлялся заграничным купцам для отдыха.

Характерный образ тогдашнего Унгельта дополняли тысячи купеческих повозок: немецких, польских, русских, венгерских, венецианских, голландских, французских, греческих, армянских, турецких и арабских с невероятным количеством товаров. Каждый, кто переступил порог купеческого двора, автоматически попадал под королевскую охрану.

Храм Девы Марии перед Тыном – второй по своему значению после собора Святого Вита. Он стоит на месте романской церкви, когда-то построенной в Тыне для иностранных купцов. Вместо этой церкви в XIII веке была выстроена раннеготическая, а на смену ей пришел храм Девы Марии перед Тыном.

Строительство крыши собора должно было начаться в 1437 году, но бревна, привезенные для этой цели, были чиновничьей властью конфискованы и из них построили виселицы, дабы казнить захваченного в плен Яна Рогача из Дубе и его сподвижников. Так что строительство крыши собора началось лишь через 20 лет после этого события и тоже было связано с трагическими событиями в чешской истории. Прага готовилась к грандиозным торжествам по поводу свадьбы молодого чешского короля Ладислава Погробка. На Староместской площади должно было вырасти просторное ристалище для рыцарских турниров. Но незадолго до свадьбы Ладислав Погробек неожиданно умирает. Привезенное для строительства рыцарской арены дерево осталось не у дел, и его решили пустить на строительство крыши храма Девы Марии. Постепенно собор был достроен. Последней возводилась южная башня храма в 1511 году.

Вершины своей славы храм достиг в период Реформации, когда здесь проповедовали предшественники Яна Гуса – немецкий проповедник Конрад Вальдгаузер и Ян Милич из Кромержижа.

В верхней части главного фасада, между двумя башнями, в нише треугольного щита в гуситские времена находилась статуя короля Йиржи из Подебрад с надписью Veritas vincit – «Правда побеждает», а над этой надписью возвышалась огромная позолоченная чаша – символ веры гуситов. Именно эта чаша приглянулась аистам, где они и устроили свое гнездо. При этом наносили в чашу столько червей, змей и жаб, что вся эта живность начала падать сверху на головы прихожан и расползаться по улицам. Пражане были в ужасе. Снять с собора свой главный символ гуситы не могли, дабы не выставлять себя на посмешище католикам. Когда аисты улетели в теплые страны, чашу пришлось прикрыть большой доской. После победы Габсбургов в битве при Белой горе в 1620 году золотая чаша, символ Реформации, была изъята католиками и переплавлена. Из нее сделали образ Богоматери, который украшает храм и сейчас.

Роскошный северный портал изготовлен в мастерской Петра Парлержа, ему же приписывают и чеканный тимпан со страстями Иисуса (копия; оригинал в Национальной галерее в здании монастыря Св. Йиржи). Западный фасад и обе башни построены при гуситском короле Йиржи из Подебрад (1458–1471). Значительная часть внутренних помещений собора отделана в стиле барокко.

Костел горел в 1679 году, после чего главный неф стал ниже. Если внимательно приглядеться, можно заметить, что башни имеют различную ширину.

В начале 2000 года реставраторы обнаружили в костеле готическую фреску с изображением святого Иеронима со львом (конец XIV века), тщательно укрытую в одном из алтарей бокового нефа.

Орган Тынского храма – самый старый в Праге. Эта работа немецкого мастера Мундта датирована 1673 годом, реставрация проходила в Бонне, в 2000 году орган вернулся в Тынский храм.

Долгое время гордостью храма было более 60 захоронений – как известных, так и безымянных, – хранимых с великим почетом. Когда 12 голов казненных в 1621 году чешских героев были сняты со Староместской башни у моста, они нашли свое место в Тыне. Многие надгробия изрядно повреждены, поскольку в прежние времена не считалось зазорным наступать на могилу. К тому же многие верили, что это помогает при зубной боли.

Со времен немецкой оккупации колокольня северной башни пустовала вплоть до Пасхи 1992 года, когда там появился новый бронзовый колокол весом в 960 килограммов от фирмы Маноушек.

За готической церковной кафедрой находится мраморная надгробная плита датского астронома Тихо Браге. Приглашенный в Прагу в 1597 году Рудольфом II, он совместно с Иоганном Кеплером заложил основы для расчета траекторий планет.

Есть у Тынского храма и свое привидение. Точнее, оно принадлежит не собственно храму, а Унгельту.

Однажды в Унгельт прибыли турки, один из которых влюбился в красавицу-чешку, дочь староместского шинкаря. Сначала она избегала иноземного гостя, но турок был настойчив, и девушка стала отвечать ему взаимностью. Вскоре речь зашла о свадьбе. Шинкарь не возражал против брака с иностранцем, но поставил условие – молодые не должны покидать Прагу. Турок согласился, но вынужден был отправиться на родину, чтобы получить согласие родителей. Возлюбленная обещала его дождаться и дала ему в доказательство своей вечной верности перстень.

Но шли дни и месяцы, Прагу покидали турецкие купцы, а жених все не возвращался. Дочь шинкаря выплакала много слез, но турок не появлялся. Вокруг нее увивались другие женихи, и через год она согласилась стать невестой другого. Вскоре сыграли свадьбу.

Потом случилось то, чего никто не ожидал: вернулся турецкий жених. Остановился на постоялом дворе, едва перевел дух с дороги и тут же отправился к невесте – для того, чтобы узнать о том, что она стала чужой женой… Услышав новость, турок страшно побледнел, но взял себя в руки и сказал, что перед отъездом хочет хотя бы попрощаться. Девушка, подавив тревогу, отправилась на последнюю встречу с бывшим возлюбленным – и пропала. Поиски ни к чему не привели.

Прошло несколько лет. Закончился большой торг, местные лавочники и иностранные торговцы стали разъезжаться. И вдруг из подвала дома, где останавливались купцы с Востока, выскочила до смерти перепуганная девочка и долго не могла произнести ни слова, дрожа от страха, – она нашла мертвую женскую голову. По волосам сразу узнали пропавшую невесту. Никто не мог понять, как голова попала в подвал, – ведь туда много раз спускались люди и не могли ее не заметить. В подвале начали раскапывать пол и нашли неглубоко спрятанный скелет без головы. По остаткам одежды опознали дочь шинкаря.

Все пришли к выводу, что сделать это мог только турок-жених: ведь останки были закопаны в подвале именно того постоялого двора, где он обычно ночевал. Вскоре в подвале нашли и украшение, которое турок когда-то подарил своей невесте. Непонятно было лишь одно – откуда в подвале появилась голова, которой раньше там не было.

Девушку действительно убил бывший жених. Тело закопал в подвале, а голову уложил в шкатулку из дорогого дерева и сразу уехал домой. За неверность в его стране женщин всегда наказывали смертью, так что он лишь совершил справедливое возмездие. Однако он не мог расстаться со своей возлюбленной, поэтому в ларце, украшенном драгоценными камнями, увез ее голову.

Несколько лет турок всюду возил с собой ларец с головой. Его начала мучить совесть, преследовал дух убитой, из ларца слышались тихий плач и упреки. Доведенный до отчаяния турок решил закопать голову вместе с телом. Тайно приехал в Прагу, пошел к Тыну, ночью залез в подвал, но не успел зарыть голову – оставил ее в подвале на том месте, где когда-то закопал тело дочери шинкаря. После этого уехал, оставив себе на память только перстень, который когда-то получил от своей невесты…

Однажды поздно ночью около Тына шел бедный портной. Один он боялся идти темными пустынными улочками Унгельта, у входа в старинные подвалы увидел свет и решил попроситься на ночлег. Но тут из тени вышел турок в тюрбане, в широких шелковых одеждах, со светящимися, как угли, глазами, кивнул и медленно пошел дальше.

Полы его одежды распахнулись, когда он проходил мимо портного, и тот заметил в его руках длинную светлую косу, на которой болталась отрезанная человеческая голова… Турок дошел до постоялого двора, обернулся и спустился в подвал. Портной хотел позвать на помощь, но не мог вымолвить ни звука.

С тех пор Турка из Унгельта видели многие ночные прохожие. Иногда он появляется в подвалах под Унгельтом и в коридорах домов за Тыном, неожиданно вынырнет из тени, перейдет через улицу и снова исчезнет в темноте. А однажды его видели у входа на башню Тынского храма…