Текст книги "Там, за горизонтом"

– Ладно, время дорого. Одни мальчики налево, вторые парни направо.

– А мы налево – это куда?

– В оружейку, Женя. Мы с тобой будем потрошить оружейку, ты утром обмолвился, что в гараже как-то работал со сваркой и газовым резаком, по крайней мере, ногу себе не прожжёшь, вот и будешь на подхвате.

– Клёво!

* * *

– Так, Жека, куда ты столько нацеплял, не надорвись! – Михаил снял с плеча мальчишки пару лишних, на его взгляд, автоматов.

«Ксюхи»1010
  Жаргонное наименование АКС (автомат Калашникова складной).


[Закрыть] жалобно брякнули железом.

– Да куда ты за пулемётом тянешься?! Горе луковое! Звучный подзатыльник в корне пресёк попытку юного боевика прибарахлиться РПК.

– Да я в руках подержать.

– Надержишься ещё. Тащи своё барахло в машину, Рэмбо недоделанный. И вызови парней, пора сворачиваться, темнеет на улице. М-да, Клондайк.

В тяжких думах попинав пулемёт, взять оный с собой, или не взять, или подождать до завтра-послезавтра, Михаил повесил на плечо ремни трёх СВДшек1111
  7,62-мм снайперская винтовка Драгунова (СВД).


[Закрыть], прицелы к которым он отнёс в машину ранее, и оставил пулемёт в покое. Им ещё за цинками с патронами возвращаться, а гранатомёты-пулемёты подождут, не всё сразу.

– Сварку и баллоны с резаком оставим здесь, пригодятся ещё, не последний раз приезжаем.

Представив, как мальчишки облизываются на БМП, Михаил тяжело вздохнул. Не хочется, а надо. Придётся и их осваивать, вспоминать, так сказать, армейское прошлое. Хотя что там вспоминать, давным-давно всё быльём поросло, для их случая больше метод проб и ошибок подходит. БМП не «калаш», простой неполной сборкой-разборкой не отделаешься. Ничего, вроде ребятки и девчатки ему достались головастые, совместными усилиями разберутся, что к чему. Не сегодня, конечно, и не завтра, и даже не послезавтра, но и до БМП руки когда-нибудь дойдут, дайте только срок.

– Ох-хо-хо, доля моя тяжкая, – неожиданно батарейки фонаря приказали долго жить, и Михаил чуть не загремел костьми. Благо в кармане лежали запасной фонарь и блок батареек, посему проблема решилась походя. – Так, в следующий раз ищем ДЭСку1212
  Имеется в виду переносной (передвижной) дизельный генератор (ДЭС – дизельная электростанция).


[Закрыть] или везём с собой, не хватало ещё ноги тут переломать.

Игорь и Виктор с биноклями в руках, которые они нашли в результате обследования зданий и складов, уже ждали у машины, выпрыгивая от возбуждения вокруг Евгения, нагруженного стволами.

– Отчитаетесь позже, сейчас грузим патроны и до хаты. Давайте, парни, в темпе, в темпе!

Чихнув дымком, через двадцать минут корейский грузовичок покинул расположение воинской части, чтобы двумя минутами спустя въехать в ворота дома. Дома… Насколько этот дом станет родным, покажет будущее. Да, только будущее и покажет.

Дома компанию добытчиков ждали натопленная баня и наваристый борщ. Кое-как обустроив быт, дамский коллектив напарился в парилке и сейчас дружно заседал в зале на первом этаже, составляя список необходимых для нормальной жизни вещей, с которым Михаила обещали ознакомить позже, пока ему давалось время привести себя в порядок и покушать. А требовалось, оказывается, буквально всё, начиная от прокладок и нижнего белья, заканчивая кастрюлями и лекарствами, не говоря уже о продуктах и угле для котла и топливе для генераторов, причём оружие было далеко не первым в очереди приоритетов (ничему сегодняшние события девчонок не научили). Количество строчек в составляемом списке упорно стремилось в бесконечность и не думало останавливаться, учитывая, что некоторые товарищи, в данный момент активно сёрбающие борщ, готовились добавить к общему перечню около пяти десятков пунктов, включающих в себя трактора и семена, а также вилы, тяпки и прочий огородный инвентарь. Дел-то плюнуть и растереть, не забывая как-то выжить между двумя немудрёными действами.

Поев и помыв за собой посуду, Михаил присоединился к заседающим, одним своим появлением внеся свежую струю в обсуждение насущных проблем и добавив новых. – Дамы, дамы, я всё понимаю, и ваши хотелки родились не просто от желания хапнуть, а от суровой необходимости, но давайте определимся со сроками и с приоритетами. Я думаю, вы согласитесь, что за один день со всеми вашими, к-хм, заказами не справиться, поэтому предлагаю растянуть их исполнение по календарю. Согласны? Стоп-стоп, не спешим, второе, мы всем кагалом в город выезжать не сможем, кто-то должен оставаться здесь в любом случае, даже учитывая, что наши коллеги по несчастью планируют покинуть город в ближайшие дни и шанс встретить их невелик, но пока опасность не миновала, по магазинам и складам, так сказать, едем с автоматами. Завтра с утра их пристреляем. Остающиеся здесь тоже держат оружие под рукой. Неплохо было бы наладить наблюдение за мостом, дорога на запад одна, поэтому караван однозначно поедет по нему. Бинокли у нас есть, стоит организовать посменное дежурство из младших ребят в каком-нибудь домике у реки. Поставить генератор и обогреватель, чтобы не замерзли. Уедут эти товарищи, тогда можно немного расслабиться. Также позволю себе напомнить вам, что нам надо найти время заехать на ближайшие фермы в пригороде, и выпустить из загонов и стойл скот, и набрать на птицефабрике кур с кормами.

– А зачем нам на фермы? – приподнялась с подушечки Маша Солнцева, сестра-близнец говорливого Саши, заработавшего в пещере несколько замечаний от Валентины Петровны за язык без костей.

– Коровы и свиньи передохнут без еды, а так мы им хоть какой-то шанс дадим. Нам стоит включить в перечень ещё один пункт по строительству стаек для домашних животных, который потянет за собой завоз пиломатериалов, благо известно из каких мест брать брус и доски. Чем скорее мы этим займёмся, тем лучше, так что занесите в свои скрижали разбивку на две или на три бригады. – А зачем? – поправив гриву вьющихся волос, задала вопрос двадцатилетняя бывшая студентка Вероника Наумова.

– Уверяю вас, милая барышня, жрать консервы вам наскучит очень скоро. Придёт день, и вы проснётесь с мыслью о свежем молочке и парном мясце. – Голубоглазая стройная шатенка с приятной глазу спортивной фигурой мило покраснела. – А омлетик или глазунья без кур в курятнике станут несбыточной мечтой. Отсюда вытекает логичный вывод: пока одна бригада опустошает полки в магазинах, вторая строит обиталища для скота, а третья в это время занимается самим скотом. Кто и куда, я думаю, мы распределимся. Не забываем, мальчики и девочки, время дойки коров тетрапаковыми упаковками с полок в гипермаркетах кануло в Лету. Без этой поганой скотины вы можете смело забыть о твороге, масле и сметане. Я намедни обещал Валентине Петровне научить доить корову, могу приобщить желающих к этому нехитрому искусству.

– Осталось найти корову и желающих, – брякнул из-за диванчика Саша Солнцев.

– Для вас тоже найдётся работа, молодой человек, – моментально среагировала Валентина Петровна. – Кидать навоз. Не девушкам же вилами махать.

– А чё сразу Солнцев?! Чуть что, так сразу Солнцев! Вебер не хуже меня может.

– Вот и посоревнуетесь, кто больше и дальше кидает, – поставил точку Михаил.

Наметив первоочередные задачи, общее собрание быстро распалось на группы по интересам. Чирикающая девичья стайка переместилась наверх, а суровая мужская компания заняла места за кухонным столом. Налив всем чаю, Михаил распределил между парнями дежурство у генераторов, питающих дом, и у отопительного котла. Не ему одному не хотелось бы проснуться от чувства обледенения пяток из-за погасшего отопительного котла. Первыми дежурят мальчишки: Женя Ли и Вебер Игорь, за ними вахту принимают Виктор и Саша Солнцев, третьим на пост заступает Антон, а самые собачьи часы берёт на себя Михаил. Когда опустели чашки и кружки, парням был проведён инструктаж с подробным описанием на местности действий в случае выхода из строя генератора и его замены на рабочий, включения и отключения системы отопления, хотя там должна сработать автоматика. Если случится непоправимое и котёл выйдет из строя, то дежурным вменялось будить Михаила.

Глава 4
Обустройство

– Палыч, скажи мне, зачем нам эта хренотень? – слизав сукровицу с разбитого пальца, Антон задрал голову вверх.

– Антоха, не зли меня! Котелком своим подумай, пошевели извилинами, будь ласков. И не спи, боец, подгрузи стрелу, я разболтил, – свесился с подъёмника Михаил. – Окей, – шустрый малый скрылся в кабине крана.

– Готово, отводи в сторону, да смотри меня с Витьком не зацепи. Витёк, не спи, опускай площадку вниз. – Кивнув, парень взял в руки пульт и монтажная площадка, с которой он и Михаил демонтировали ветряк, поехала вниз. – Майнай помаленьку, правильно всё делаешь, не переживай.

– Понимаю я всё, Михал Палыч, где мы их только ставить будем? – смачно харкнув на землю, высунулся из кабины крановщик-самоучка.

– О господи, Антон, в логе воткнём, там круглые сутки как в трубе дует! Утром с реки, вечером на реку, остальное время вокруг да около. Не завтра, конечно, как отсадим картошку или до того, как садить. Найдём время. Я бы ещё ручей в распадке перегородил и там что-нибудь воткнул, а в получившийся пруд можно карасей с сазанами запустить, свежая рыба под боком будет. Обмозгуй, как посвободней будешь. Электричество по существующей ЛЭП пустим, обрежем только хвосты на дома и подстанции.

Заскрежетав, монтажная площадка застыла в транспортном положении. Спрыгнув на землю и перебравшись в кузов длиннобортного КамАЗа, Михаил и Виктор в четыре руки отработали стропальщиками, приняв ветрогенератор.

– Сворачиваемся!

Обустройство на новом месте проходило тяжело. Михаил не знал, что творится в головах у остальных, но буквально через пару дней после переезда ему пришлось осаживать Валентину, потом ставить на место девчонок-студенток… Короче, каждый умный гусь начал тянуть одеяло на себя, а молодёжь, сиречь школьники, пошли вразнос. Можно было догадываться, какая шлея попала под хвост мальчишкам и девчонкам: скорее всего, она связана с тем, что некий сатрап загрузил работой шебутную камарилью по самое не балуй, да так, что они вечером валились спать без задних ног. Не привыкли современные недоросли с утра до вечера ручками работать, да и те, кто постарше, не слишком от них ушли. Фраза «а что сразу Солнцев?!» за два дня с момента переезда успела стать нарицательной. Ситуацию удалось сломать через колено на третий день. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.

Наутро третьего дня безалаберный тёзка сына с фамилией Солнцев уснул на посту наблюдателей за мостом. Сладко причмокивающего мальчишку разбудили Михаил и Антон, пришедшие со сменщицей, заодно с проверкой генератора. Взрослые сразу преследовали несколько целей: одновременно контролируя, не кончился ли бензин и как работает обогреватель, к тому же они привезли двадцатипятикратный бинокль, экспроприированный в охотничьем магазине во время утреннего выезда в город. Зашли, а это чудо можно брать тёпленьким, класть на лопату и, как братца Иванушку, в печку, он и не заметит, пока до хрустящей корочки не поджарится.

– А чё сразу я? Я на минутку прикемарил, а вы хайло, как потерпевшие, разинули! – мгновенно окрысился Солнцев, стоило Михаилу разбудить нерадивого наблюдателя и начать его отчитывать. – На сына своего орите! – А тебя, милок, для чего сюда посадили? – взмахом руки остановив Антона, спокойно спросил Михаил. – Чтобы ты спал? Вдруг кто в посёлок едет. Мы на тебя понадеялись, а ты, выходит, срал на всех с высокой колокольни?!

– А я сюда не просился! Нашёлся мне тут тоже воспитатель. Не было никого там, – злобно сверкнул глазами мальчишка.

– Пошёл н…р отсюда, – не повышая голоса, под звук жалобно затрещавшей рубахи, Михаил поднял недоросля за загривок. – Вера, смени козла. Про рации не забудь: одна под рукой, одна в зарядном устройстве. А с тобой я попозже разберусь, караульный.

– Да иди ты, – сплюнул Солнцев, вразвалочку потопав к дому.

– И вы так этого сопляка оставите? – сжал кулаки Антон.

– Нет, – не оборачиваясь, ответил Михаил. – Пригоню джип, заправлю, поставлю канистры, вывезу за город, выдам пистолет с автоматом, и пусть катится на все четыре стороны. Или ни хрена не выдам. Время детского сада закончилось, боец. Ломать и упрашивать я никого не собираюсь.

– Сдохнет же, жалко. Сеструха за ним, как пить дать, потянется.

– Значит, сдохнут вдвоём, а не все мы из-за того, что этот мелкий говнюк тут выделываться вздумал и права качать. Представь, если бы сюда наши недоброй памяти знакомцы приехали? Представил? А мы тут со спущенными штанами раком стоим, и всё из-за одного козлёныша. Антон, я сразу объявил, что никого силой держать не намерен. Не хочет, пусть валит. Привыкли, чтобы папки с мамками перед ними на цирлах прыгали, соски по первому рёву вставляли, а сами палец о палец ни разу в жизни не ударили. Ведь нормальным же пацаном казался, а тут, гляди, говно из всех щелей попёрло. Надо заезд в посёлок проверить и к мосту в разведку сгонять. Уехали или нет остальные, пока это чудо овец во сне гоняло, а то я лишний раз чихнуть опасаюсь. С прочими делами завязываем. Собирайся, берём полные комплекты, под куртки накидываем броники. Чёрт, из-за этого гадёныша теперь через половину города тащиться. Все планы насмарку.

Собирались они недолго. Похватав оружие с бронежилетами и оставив Виктора за старшего, Михаил и Антон загрузились в японский внедорожник.

– Вы куда? – выбежала на порог Валентина, комкая в руках кухонное полотенце.

– В разведку, держите автомат под рукой, – раздражённо буркнул Михаил, вдавливая педаль газа.

– Михаил Павлович на Саньку злой, – сдала брата сестра.

– Солнцев!

Тихо порыкивая, японский конь вырулил на съезд в дачный посёлок.

– Антон, – перехватив автомат, Михаил кивнул на дорогу.

Под прикрытием старшего напарника, пригибаясь к земле, парень пробежал вдоль трассы, внимательно всматриваясь в следы автотранспорта.

– Чисто, здесь только наши. После нас с утра чуток припорошило, тут тенёк от заборов, пороша не растаяла, поэтому новьё сразу было бы видно.

У Михаила немного отлегло от сердца.

– Почапали к мосту?

– Михал Палыч, а давайте на всякий пожарный к федералке прокатимся, там за заправкой у путепровода ещё один съезд есть на просёлочную дорогу. Она, если помните, через сопку идёт и с другой стороны от нас к военной части выходит. Мы про неё совсем забыли.

– Ёкарный бабай, вот что значит стереотипы мышления. Ну, давай, лишним не будет.

Для порядка осмотрев дорогу и дачный посёлок из бинокля, вдруг где что мелькнёт, Михаил прыгнул за руль, через несколько секунд хлопнула дверца со стороны Антона.

До федеральной автотрассы ехали в полном молчании, до съезда с путепровода никаких следов обнаружено не было.

– Михал Палыч! – возбуждённо прошептал Антон, указывая на две жирных полосы от автомобильных покрышек. – Свежие, похоже. Здесь асфальт подсох, больше следов не видно. Надо к просёлку ехать, там снег ещё не растаял.

– Сообразил, но за совет спасибо. Окно открой, вдруг на ходу стрелять придётся.

– Не хотелось бы.

– А уж как мне не хочется, – стреляя взглядом и крутя головой во все стороны, ответил Михаил. – Оп-па, кажется, у нас проблемы.

На талом снегу, присыпавшем землю в ночь апокалипсиса, чётко отпечатывались автомобильные следы.

– Не грузовик, похоже на «японца» типа нашего.

– Ага, Dunlop, – высказал экспертное мнение Антон. – У соседа на шинах такой же рисунок был, я запомнил. У него «Лексус» был.

– Так, боец, игры кончились. Каску нахлобучь и палец с крючка не снимай, – Михаил осторожно съехал с автотрассы, – посмотрим, кто к нам пожаловал. Гляди в оба, Антоха!

Михаил не ехал – полз, стараясь не давить на педаль акселератора, чтобы не обнаружить себя звуком двигателя, хотя в чахлом лесу с периодическими лесопосадками их можно было обнаружить издалека.

– На самый верх на машине подниматься не будем, ножками пробежим. Бери бинокль и через лесок в разведку, я со снайперкой пойду с другой стороны.

– Ага. – Засунув в разгрузку бинокль и поудобней перехватив автомат, доморощенный Рэмбо ломанулся в лесопосадки, благо хоть не шумел лосем на гоне.

Сам Михаил перебежками, до барабанного боя сердца в ушах прислушиваясь к окружающему миру, добрался до серых валунов, торчавших из земли на переломе дороги. Решение пройтись ножками оказалось верным. Метрах в ста ниже по спуску, на придорожной поляне припарковался пыхтящий выхлопной трубой «Лексус», возможно, такой же, как у Антонова соседа. Со стороны военной части и посёлка джип видно не было, его удачно маскировал, высокий бугорок и куча рубленого валежника. Плюнув на сырость, Михаил лёг прямо на землю, уложив винтовку между двумя валунами. Где же Антона черти носят?! Он давно должен был… Тут сбоку зашелестела прошлогодняя листва. – Это я! – успел шепнуть-крикнуть Антон, прежде чем взведённый на нервной почве Михаил всадил в него несколько пуль из пистолета.

– Идиот, – булькнул в землю Михаил, унимая бешеный стук в груди.

– Я к ним слева по овражку хотел подобраться, но оттуда вылезать неудобно, можно навернуться, склон крутой. Я их подслушал и ползком обратно. Зуб даю, меня не услыхали, у них двигун молотит, и музыка в салоне играет негромко. Я тихонько по грязи вылез.

– Это хорошо.

– Там две бабы.

– Не понял, какие бабы?

– Ну, я подслушал немного, я же говорю. Там, это, ваша жена и вторая…

– Едрид-мадрид, чуть девок не перестреляли. И что?

– Они попрощаться приехали. Ваша, она хочет с детьми увидеться и боится нас после, ну, как мы… Ну, когда вы убили двоих…

– Я понял, пойду поздороваюсь, а ты сиди тут на шухере. Про рацию не забывай и головой крути на триста шестьдесят градусов. Усёк? Не дай бог… Ну, ты меня понимаешь.

– Да понял я, не дурак, – отмахнулся Антон, на чей пассаж оставалось безмолвно кивнуть.

Парнишка теперь из стреляных воробьёв, чай не оплошает.

Повесив винтовку на плечо и на всякий пожарный случай проверив пистолет и передвинув на ремне кобуру, чтобы удобней и быстрей выхватывать оружие, Михаил вышел на дорогу. Стараясь не шуметь и не бряцать навешанным сверху железом, он, не скрываясь, потопал вниз. Женщины, разглядывающие дачный посёлок в бинокли, позорно проморгали визитёра, практически бесшумно подкравшегося к ним.

– Ну, здравствуйте, – кашлянул он, поморщившись от дружно грянувшего визга. – Хорош гланды студить, поликлиники не работают. Да и у меня уши не казённые. – Придурок! – вместо приветствия выкрикнула опомнившаяся Наталья, замахиваясь рукой, через пару секунд угодившей в стальную мужскую клешню сантиметрах в двадцати от небритого лица.

Натолкнувшись на ледяной взгляд, грозивший вернуть отступающую зиму, она с усилием вырвала ладонь из захвата, отпрянув назад на пару шагов.

– Извиняться не буду, сами виноваты, по-моему, мой топот на сто метров было слышно, да и за спиной следить не забывайте, знаете, дамы, полезно для здоровья бывает.

Михаил, – сухо обронил Михаил, представляясь напарнице бывшей супруги.

– Валентина, – ответила женщина, на что получила ответный непонятно что выражающий взгляд внимательных глаз и кивок с приподнятыми в полуулыбке уголками губ.

Иронично, ещё одна Валентина. Ныне Валентины размножаются почкованием или просто так совпало на урожайную неделю?

Наскоро пробежавшись взором по миловидному, сердечком, лицу и чуть полноватой фигуре брюнетки, чьи жгучие чёрные волосы выглядывали из-под вязаной шапочки с помпончиком, а руки нервно теребили армейский бинокль, и, решив не педалировать тему с именами, Михаил уделил внимание Наталье.

У бывшей половины дела обстояли не очень. Даже невнимательному человеку с первого взгляда не составляло труда прийти к данному выводу, чего уж упоминать о человеке, прожившем с женщиной бок о бок больше десяти лет. Супруга сдала, за несколько дней превратившись из яркой привлекательной блондинки с искрящейся харизмой в блеклую, уставшую от жизни бабу. Пусть блондинкой Наталья была крашеной, от рождения являясь шатенкой, но светлые волосы чрезвычайно шли её воздушному образу, чем она беззастенчиво пользовалась. Сейчас же покраска шевелюры создала обратный эффект. Эффектная бабочка стала блеклой молью. Поблекшие впалые глаза с тёмными кругами под ними на осунувшиеся лице с заострившемся носом с успехом подошли бы какой-нибудь чахоточной барышне начала двадцатого века. Некогда сильные вьющиеся волосы – предмет особой женской гордости, висели безжизненными крашеными соломенными патлами. Метровый слой косметики, незнамо зачем нанесённый бывшей женой, делал только хуже. Призванный скрыть недочёты внешности, он вызывал лишь желание отколотить «штукатурку» циклевалкой. Ногти и кисти рук скрывались под тонкими кожаными перчатками, но и там, как подозревал Михаил, тоже было не всё в порядке.

Возможно, Наталья решила, что над ней будут злорадствовать, а бывший муж станет первым в очереди поплевать на неё, но желание злобно плеснуть ядом у того отсутствовало напрочь, как и жалость. В ситуации, когда жизнь их поимела в особо извращённой форме, мужчине было не до сентенций. За какие-то пару суток он перебрался в лагерь вымороженных прагматиков, утилитарно смотрящих на мир и готовых с кровью вырывать у мироздания право на жизнь. Прагматичность заключалось в том, что ничего не даётся просто так, за всё надо платить. Всё вышеописанное осложнялось флёром паранойи, но, как выяснилось, последняя бывает полезной. Мужчина нисколько не обманывал себя, справедливо считая, что с крахом человечества наступило право сильных. Прежде всего сильных духом, тех, за кем готовы последовать остальные.

Решив не растягивать прелюдию и скорее избавиться от непрошеных гостей, Михаил пошёл в наступление:

– Чем обязан, дорогая?

– Хоть сейчас ты можешь без этого? – с надрывом выплеснула копившееся напряжение Наталья.

– Могу, но не хочу, – повёл подбородком Михаил. – Говори уже, какого хрена тебя сюда принесло? Умоляю, не тяни кота за «фаберже». За Валентину не спрашиваю, она играет за группу поддержки, я правильно понимаю, Валентина?

Старавшаяся держаться незаметно, напарница супруги скромно улыбнулась. В разговор она предусмотрительно не влезала, предпочитая своё мнение держать глубоко при себе. Умная.

– Ты сейчас с ней? – нервно облизав губы, неожиданно спросила Наталья.

Оторопев, Михаил аж поперхнулся слюной. Вот это выверты сознания! Женская логика не переставала удивлять его своей нелинейностью. Какая ей теперь разница, с кем он сейчас? Да хоть с Дунькой Кулаковой? Вот как ответить на этот вопрос?

– Неправильный вопрос. – Он даже не пытался скрыть разочарование попыткой применить к нему женское манипулирование с игрой на чувствах и ревности, поэтому с ходу ударил в ответ: – А ты сейчас с ним? И как тебе Жопорук? Впрочем, мне до лампочки твоя сексуальная жизнь, ты мне так и не ответила на первый вопрос. Я жду.

– Я хочу…

– Хотеть ты можешь что угодно, пока хотелка не отсохнет, дорогая.

– Господи, как же с тобой трудно, Бояров! Не придирайся к словам, тебе это не идёт, Миша. Хорошо, если тебе будет легче от моего унижения, скажу так: могу я увидеться с детьми?

– Можешь, – не юля, грубо ответил Михаил. – Просьбу увидеться и попрощаться с детьми удовлетворить в моих силах.

Внезапно он устал от всей это к ситуации, рубанув по живому. Право дело, как в плохом театре, скорей бы это представление закончилось, а то от взаимной фальши зубы ломит. Миндальничать было не в его правилах, а беречь чувства супруги он не собирался. За что боролась, на то и напоролась. Политесы и танцы с бубнами вокруг да около ему ещё в прошлой жизни надоели.

Он прекрасно видел и шестым чувством понимал, что Наталья разочарована выбором и приехала каяться, с надеждой на прощение, но… Всегда это пресловутое «но» становилось непреодолимой преградой. Не готов он прощать предательство. Умерла так умерла, тем более разыгравшаяся паранойя настойчиво шипела в уши о том, что с нападением мёртвых бандюков с Колей во главе не всё гладко, как хотелось. Хоть убейте, Михаил не верил, что Наталья совсем-совсем, ну ни капельки, ничего не знала о планах новых друзей наведаться к Боярову для «раскулачивания» оного на баб, то есть на женщин. Неужели она не понимала, чем это аукнется? Один её звонок, и всё могло сложиться совершенно иначе.

Рой мыслей, жалящих хуже иных пчёл, носился в голове мужчины, заставляя его мобилизовать всё своё самообладание, чтобы не сорваться и не наделать глупостей.

Сдерживать рвущуюся наружу ярость удавалось с трудом. За годы брака он хорошо изучил мстительную натуру супруги. Хотя, видимо, не совсем. В женщине всегда есть изюминка и всегда остаётся загадка, хоть мужчина наивно считает её изученной вдоль и поперёк.

Михаил поймал себя на этой мысли, выпорхнувшей из глубин подсознания, и непроизвольно напрягся. Похоже, то, что убило практически всё население Земли, что-то сломало в головах выживших, и неизвестно чего сейчас можно ожидать от стоящей напротив женщины. Вот зачем и для чего она приехала? Нервы ему и детям потрепать? Ведь Наталья никогда не была дурой, прекрасно понимая, что назад ей дороги нет. Лучше сразу разобраться со всем, нагороженном ими. Нельзя растягивать удовольствие, иначе он просто упадёт от нервного и физического истощения. За последние несколько суток он спал от силы пять часов. Хочет Наталья попрощаться с детьми, что ж, он ещё не настолько оскотинился, чтобы гнать мать отпрысков поганой метлой восвояси, хотя и следовало бы, положа руку на сердце. С другой стороны, тут на мысли Михаила пролилась ядовитая хина, впереди супружницу ждёт великое разочарование и крушение каких бы то ни было надежд.

Двое полных суток после трагедии сотовая связь работала, сдохнув на третьи. За это время можно было найти время позвонить сыну или дочери, не забыла же она их номера?! Не тут-то было! Ни одного звонка и ни одного ответа на попытки Саньки и Лизы набрать маму, будто та навсегда вычеркнула их из жизни. Если Сашка внешне спокойно принял выбор матери, то Лиза вымочила слезами не одну подушку. Насколько проще было бы, останься Наталья навсегда в пещере и в светлой памяти. В конечном итоге Лиза тоже решила вычеркнуть мать, о чём тихонько шепнула отцу утром. Не передать словами, сколько боли было в тихом шёпоте дочки… Нет, дети не простят…

– Прыгайте в машину, я поведу. Дальше дорога до самого низа в хлам убита.

Дважды упрашивать не пришлось, женщины послушно загрузились в джип, оставив пустым место водителя. Устроившись за рулём, Михаил аккуратно приставил винтовку слева у дверцы.

– Ок, Антон! – большой палец уже привычно нажал тангенту на боку рации.

– На связи!

– Мы в посёлок, проконтролируй периметр и выдвигайся следом.

– Понял, проконтролировать и выдвигаться.

– Ого! – ёрнически приподняла бровь Наталья. – Наш герой испугался двух беззащитных женщин? У тебя в кустах пулемётчики?

– Наш герой не злопамятен, но злой и на память не жалуется, особенно не жалуется он на воспоминания с джипами, уголовничком и рыжим мудаком в компании с Жопоруком. Ты там в багажнике никого не прячешь, мне дать очередь? Как там Коляша, кстати, поживает? – Поседел, – Наталья обвиняюще ткнула в Михаила пальцем. – Из-за тебя! Ты же его там с двумя трупами бросил. Герой!

– Не припомню седины, – сквозь зубы процедил задетый за живое Михаил, объезжая глубокую колдобину, сдерживаемая ярость разметала клетку самообладания. – Вонь от дерьма помню, а седину нет. Дерьмо случается, дорогая. Мужики поехали по шерсть, а вернулись стрижеными… Некоторые. Они ведь попёрли меня убивать, и Коля с ними, мстители, мать их, неуловимые. Или тебе по барабану было, куда и за кем они с утра чухнули, ломая ноги? А хотели они баб, дорогая. Мелкие «щенки» их не интересовали – сами подохнут. Коля тебе ничего не сказал? По-твоему, я их должен был в фаркопы облобызать, а? Получилось как получилось, порой бараны волков до смерти бодают, считай, я их рогами забодал, тем более есть чем с твоей помощью. А Коля пусть побреется налысо, говорят, помогает от седины. А яйца у него тоже поседели?

– Какая же ты сволочь! Ублюдок! – В бешенстве развернувшись боком на пассажирском кресле, женщина хотела накинуться на Михаила с кулаками.

– Твоя школа, – не остался в долгу он, резко втапливая педаль тормоза в пол.

Наталью бросило вперёд, приложив плечом о бардачок, а головой о ветровое стекло. Валентина, сидевшая за пассажиром на заднем сиденье, успела выставить руки и упереться ими в переднее кресло. Поставив джип на парковочный тормоз, Михаил развернулся к стенающей супруге:

– Не делай того, о чём впоследствии пожалеешь, дорогая. Давай условимся: ты мне – никто. Заруби себе это на носу. Ты сама спустила в унитаз все совместно прожитые годы, выкинув нас на помойку, так что не обессудь. А теперь позволь вопрос: мы едем или ты издали ручкой помашешь?

– Едем, – прозвучало убито.

Кивнув, Михаил выкрутил баранку и поддал газу. На душе было мерзко и гадостно. Как бы он ни хорохорился, Наталья оказалась права – он сволочь! Возможно, сволочнее прочих разумных. Если для выживания детей ему потребуется стать ещё сволочнее, он станет без раздумий. Время старых общественно-моральных границ и рамок воспитания кануло в Лету. Наступило время беспринципных сволочей.

* * *

Неизвестно, чего ожидала Наталья, но точно не полного безразличия к своей персоне со стороны Лизы и Саньки. Оставив троицу наедине в летней кухне, Михаил вышел во двор, у него имелось ещё одно незавершённое дело.

– Валентина…

– Сергеевна, – правильно поняла его затруднения напарница супруги.

– Валентина Сергеевна, правильно ли я понял, что вы выезжаете сегодня?

– Да. Мы уже разбили маршрут и подготовили машины, – не стала скрывать очевидного женщина.

Её тёзка с отчеством Петровна с вечным рушником в руках вышла на крыльцо главного дома, активно грея уши. В окнах дома то и дело мелькали физиономии детворы. Студентки, засевшие на втором этаже, вели себя сдержанней, но тюли колыхались и там. В тёмном зеве открытого гаража периодически появлялось и исчезало белое пятно лица Антона, мониторившего окружающую обстановку.

– У нас пара домов на колёсах и прочая техника, даже заправщик имеется.

– Рад за вас, честно, – без единого намёка на ёрничание, сказал Михаил. – Я к чему интересуюсь: вас не затруднит взять с собой двоих детей?

– Детей? – удивилась женщина.

– Да, детей. Пусть вы не главная, но не относись вы каким-либо боком к главным заводилам, вы бы сюда не поехали. Моя бывшая не годится на роль разведчицы.

– А я гожусь, значит?

– Вы умны и наблюдательны, Валентина. Это не комплимент, примите мои слова как констатацию факта. – Хорошо, предположим. А что за дети?

– Мальчик и девочка, близнецы. – На крыльце ахнула и прикрыла ладошкой рот классная руководительница брата и сестры Солнцевых. – Валентина Петровна, позовите, пожалуйста, Солнцева.