Текст книги "Владыка"

– А если нет времени отвлекать разговором, то как быть? – насупившись, упорствовал армейский офицер.

– Если противник угрожает холодным оружием, то можно отвлечь броском любого предмета в глаза, – пожал плечами мастер. – Но с врагом, вооружённым револьвером, лучше не делать в его сторону лишних движений. Однако даже возникшая в голове противника мысль, что же с вами делать дальше, отвлекает его от немедленного применения оружия, и даёт вам лишнюю долю секунды для неожиданной атаки. Если уж сдача в плен не выход, а лишь путь к мучительной смерти, то атакуйте в момент начала вдоха противника. Постарайтесь уйти с линии огня и первым ударом отклонить руку с оружием. Во время вдоха человек менее готов к физическим действиям.

– Да, на вдохе никто не бьёт, – почесал затылок капитан, очевидно уже имеющий достаточный опыт в рукопашных схватках.

– Только, господа шпионы, в пылу борьбы постарайтесь всё же не забывать о достижениях цивилизации, – усмехнулся добрейший батюшка Алексей. – Ковырять пальцами в глазницах противника некультурно. Воспользуйтесь карандашом, заколкой для галстука или хотя бы спичкой. Да и горло врагу лучше располосовать пилочкой для ногтей, маникюрными ножничками или, на худой конец, подобранным осколком стекла. Оглянитесь, господа, вокруг нас столько полезных предметов! Почему бы не использовать стул, его ножки бодают не хуже оленьих рогов. Стеклянный графин – кладезь острого стекла, ребро и угол толстой книги ненамного уступает в твёрдости кастету, да и в карманах у каждого найдётся уйма ударно-колющих предметов: ключи, расчёска, портсигар. Ну а уж на улице оружие вообще прямо под ногами валяется. Заверните увесистый камешек в платок, ведь с кистенём гораздо действеннее удастся отбить охоту навязчивым типам преследовать вас в подворотне. Господа преподаватели, курсантам надо доходчиво объяснять, что наличие даже примитивного оружия уже сильно отличает цивилизованного человека от животных, которые за ним охотятся в каменных джунглях городов. Развивайте у курсантов творческий подход к вопросам выживания. Тогда изучение рукопашного боя сведётся к овладению простыми, но эффективными приёмами, не требующими долгой отработки и особой физической подготовки. Уделяйте больше внимания изучению болевых точек на теле противника, а также работе с подручными предметами в обороне и нападении. Ну а кадровым офицерам старой закалки настоятельно советую не забывать наработанную технику фехтования и обзавестись прочной тростью. Кстати, многофункциональные складные ножички тоже сегодня в моде.

– Господин Ронин, благодарю за весьма полезный урок, – щёлкнув каблуками, кивнул офицер и, круто развернувшись, строевым шагом отправился на место.

– Генерал, приобщите полезную вещицу к учебному процессу, – подойдя к первому ряду парт, передал Кондрашову пневматический револьвер Алексей. – Вообще, скоро во всех учебных заведениях должны появиться стрелковые тиры с пневматическим оружием: пистолетами, ружьями и даже пулемётами. Также будут организованы секции по рукопашному армейскому бою, и ещё по различным видам единоборств. Как вы уже догадались, господа шпионы, отыскивать мастеров по всему миру тоже придётся вам.

– А не слишком ли много задач на головы наших выпускников? – раздался недовольный голос из рядов преподавателей.

– Резонное замечание, – кивнул Алексей и, заложив руки за спину, принялся расхаживать перед аудиторией. – Мы пока готовим слишком мало курсантов под те грандиозные задачи, которые предстоит решать разведывательной службе. Даже с учётом того, что училище вскоре сможет выпускать по тысяче шпионов в год, всё равно мало.

– Парагвай что, собирается опутать шпионской сетью весь мир?

– Именно так, – маятником продолжил вышагивать владыка Парагвая. – Пока главное поле нашей деятельности – это Советская республика. Основные человеческие ресурсы мы будем получать из неустроенной разорённой Страны Советов, ибо через несколько лет эта лавочка закроется.

– Вы думаете, что большевики перегрызутся и развалят страну? – с надеждой озвучил всеобщую мечту белогвардейцев пожилой офицер.

– Комиссары укрепят власть и закроют границы, – отрицательно покачав головой, разочаровал публику пророк. – Тогда нашим агентам придётся только созерцать и осторожно плести шпионскую сеть, изредка вылавливая золотых рыбок. Вся деятельность вынужденно переместится в страны Европы и Северной Америки. Русских эмигрантов мы к тому времени всех выгребем, останется только добывать технические и военные секреты. На этом этапе появятся некоторые сложности с внедрением в иностранную языковую среду, но первые выпуски разведучилища будут сплошь из бывших офицеров. Надеюсь, господа, вам неплохо преподавали иностранные языки в царской школе, кадетском и юнкерском училищах. Впрочем, время подучить языки у вас будет, да и русских эмигрантов в развитых странах осядет уйма, можно легко среди них затеряться. А вот в государствах Южной Америки, Китая и Японии у нас, господа, работать некому. Почему в ваших рядах я не вижу ни парагвайцев, ни азиатов?

– Я собрал здесь только русских патриотов, – гордо вскинув подбородок, заступился за кадровый состав училища Кондрашов.

– Похвально генерал, что вы стоите горой за русский мир, – усмехнулся владыка Парагвая. – Однако вашим офицерам не под барабанный бой в штыковую атаку стройными рядами предстоит идти, а ночными татями красться по тылам врага. Поэтому должны изучать язык противника и его повадки.

– Иностранцев нельзя допускать к обучению секретных агентов, – нахмурив брови, стоял на своей позиции начальник контрразведки.

– Так привлекайте исключительно граждан Парагвая, – хитро подмигнул войсковой атаман. – У нас теперь страна многонациональная. А касательно идейности, так с контингентом работать надо. Вот, к примеру, уроженцев Парагвая не нужно долго убеждать – их предки в девятнадцатом веке насмерть бились сразу против трёх армий соседних государств. За великий Парагвай почти всё мужское население в жестоких боях полегло, полстраны потеряли, а идея о возрождении мощного государства в народе до сих пор жива. В прошлом веке Парагвай был самой технически развитой страной Южной Америки, с самой боеспособной армией. Господа офицеры, вы посмотрите, как коренные жители смотрят на казаков – мы вновь разожгли пламя в душах аборигенов. За великий Парагвай местные патриоты готовы насмерть драться, хотя теперь многие и называют Парагвай русским. А чего это я не вижу в рядах преподавателей училища охотников из племён гуарани? Или вы, господа казачки, думаете, что лучше индейцев умеете в пампасах и джунглях американского континента выживать?

– Так у нас казачьи офицеры только уроки по стрельбе и рукопашному бою ведут, – пожал плечами пристыженный куратор училища. – Мы же контингент готовим к работе в городских условиях.

– Разведчики должны уметь выживать в любой враждебной среде, – назидательно поднял палец Алексей. – Конечно, специализация нужна, но в жизни всякие казусы случаются. Может, кому придётся долго от преследователей в дикой местности скрываться, поэтому краткий курс по выживанию должен стать обязательным предметом.

– Ну ладно, парагвайцы и гуарани, – махнул ладонью Кондрашов, – эти годятся для работы с курсантами, а с китаёзами разными как прикажете сотрудничать?

– В Парагвай только изгои попадают, – развёл руками батюшка Алексей. – Кто-то, как и казаки, новую родину обретает, а другие продолжают грезить о покинутых краях. Вот ведь и добрая половина из господ белогвардейцев готова большевистских комиссаров на клочки порвать. А почему же думаете, что это только вы так люто недругов ненавидите? Униженным азиатам-изгоям тоже обида душу жжёт. Китайцы тоже покинутую родину любят, вот и дайте мстителям задание по душе. И самураи японские многие народы обижают, значит, и противостоять жестоким захватчикам найдутся герои. Пусть это будут не патриоты Парагвая, пусть за свои интересы сражаются, но ведь в одном строю с казаками против общего врага пойдут.

– Убедительно, – кивнул Кондрашов. – Расширим круг специалистов иноземцами.

– И не только по национальному признаку надо расширяться, – продолжал поучать специалистов старой школы анархист-новатор. – Революционеров тоже нужно использовать. У анархистов, эсеров, меньшевиков, да и тех же коммунистов богатый опыт организации подпольной работы. Не все старые большевики поддерживают выбранный руководством партии курс, вот и надо среди недовольных вербовать агентуру. Революционеры могут быть очень полезны в работе с пролетариатом капстран и массами трудящихся в колониальных странах. Да и внутри советской республики тайные агенты будут весьма полезны. Только их надо использовать с умом: для тихой разведки, организации тайных каналов вывоза родственников эмигрантов и репрессированных граждан.

– А как следует относиться к белогвардейским организациям, активно работающим против большевиков? – прищурив глаз, осторожно спросил Кондрашов.

– Конкурентов будем нещадно давить! – хлопнул кулаком по ладони атаман. – Предатели работают на иностранную разведку и вредят интересам родины, а значит и Парагвая. Гражданская война закончилась, господа офицеры, теперь началась подготовка к следующей Великой войне – Второй мировой. И тот, кто встал против русских на сторону иноземцев – наш враг. Или среди присутствующих имеются поклонники государств, предавших и ограбивших Русскую империю?

– Бывшие союзнички хуже врагов оказались! – выкрикнул молодой офицер. – Державу исподтишка развалили.

– Черноморский флот захапали! – с горькой обидой в голосе поддержал седовласый офицер в морской форме.

– Своими руками будем вредителей душить или комиссарам на расправу отдадим? – с тяжёлым вздохом, принял новую концепцию начальник контрразведки.

– Если не удастся перевербовать, то пускаем иноземного холуя в расход любым удобным способом, – решительно рассёк воздух ребром ладони казачий атаман. – Вообще, ежели голову отрубить, вражья организация сама распадётся. Кстати, передача иностранных шпионов местным карательным службам будет нами практиковаться во всех странах. Только иноземных конкурентов следует сдавать с выгодой для спецслужб Парагвая. К примеру, если какая-нибудь держава, захватившая нашего агента, откажется обменять его на разоблачённого своего, то парагвайцы немедленно сдадут чужим властям сразу дюжину нелегалов. Ну а уж коли недруги рискнут устранить нашего агента, то парагвайцы истребят в ответ дюжину их агентов. При этом обмен или расправа может проводиться совсем в других странах, где у нас заранее подготовлен обменный фонд.

– Конечно, звучит круто, но, владыка, ты рассчитываешь, что парагвайские спецслужбы смогут действовать в дюжину раз эффективнее противника, – наклонив голову, прищурил глаз Кондрашов.

– У нас спецконтингент будет больше в десятки раз, – сжав пальцы в кулак, погрозил Алексей. – Кроме того, против врагов будут работать и спецслужбы тех стран, где пакостит вражий агент, а ещё поспособствует нанятый нами местный криминалитет. Господа, не забудьте включить в состав преподавателей училища знатоков уголовного мира. Не обязательно преступников, можно опытных полицейских.

– Владыка, а во сколько же раз нам тогда увеличивать педагогический состав? – почесал затылок Кондрашов.

– Для начала – вдвое, – смилостивился новатор. – Но учтите, что про женщин тоже надо не забыть.

– Взвод шпионок-амазонок будем формировать? – усмехнулся Кондрашов.

– Не менее роты, – без тени смущения подправил численность атаман.

– Сколько же тогда курсантов планируется всего выпустить в свет? – недоумённо поднялись брови у генерала.

– В ближайшие десять лет – пятнадцать тысяч, – удивил невиданным размахом шпионской деятельности владыка Парагвая.

– Так это же целое войско! – присвистнул Кондрашов.

– Невидимая армия, – поднял указательный палец Алексей. – При этом враги смогут заметить лишь верхушку айсберга.

– На фига столько?! – не выдержал анархистского абсурдизма генерал. – В старой империи куда меньше было. Да и где же набрать подходящий контингент?

– А зачем Парагваю в мирное время стотысячное войско из офицеров? – развёл руками Алексей и указал потенциальных кандидатов в шпионы: – Каждый двадцатый офицер годится в разведчики. Следующий двадцатый – в контрразведчики.

– Разведчики – товар штучный. Хороших спецов требуется готовить годами, – замотал головой Кондрашов.

– Ветераны двух кровопролитных войн уж точно не испытывают недостатка в боевой подготовке, – рассмеялся Алексей. – Семь лет ратное мастерство штыком и шашкой оттачивали. А до того в императорских учебных заведениях им полтора десятка лет преподавали иностранные языки и точные науки. Я же не призываю набирать в тайную армию ленивых барчуков-неучей – выбирайте из самых способных офицеров. Конечно, не каждый сгодится для шпионского ремесла, но из битых жизнью фронтовиков выковать рыцаря плаща и кинжала намного проще, чем из мягкотелого гражданского франта. Ветераны умеют сражаться и готовы проливать кровь за отчизну, не раз смерти в глаза глядели. Для подготовки профессионального разведчика с лихвой хватит годового спецкурса. После первого месяца обучения есть возможность рассортировать курсантов согласно проявленным талантам. Склонные к авантюризму и лицедейству пойдут в шпионы, а честным служакам суждено оттачивать искусство военной контрразведки. Кроме того, предлагаю из всех военных училищ ежегодно набирать сотню курсантов на факультет разведчиков-диверсантов, а из рядов полицейских учебных заведений – на факультет госспецслужбы. Переобучение офицеров – один год, полный же курс подготовки молодых специалистов – пять лет, с присвоением офицерского звания лейтенант.

– А остальных, ещё три тысячи курсантов, откуда добирать? – уличил казачка в математической прорехе в наборе генерал.

– В Парагвае появится множество училищ, институтов и университетов по гражданским специальностям. Спецслужбе следует с первого же курса присматриваться к студентам, и уже со второго проводить вербовку подходящих кандидатов. По окончании учёбы тайные агенты получат не только гражданский диплом, но и офицерские погоны. Однако об их второй стороне жизни никто посторонний догадываться не должен. При каждом учебном заведении организуется масса спортивных секций. Завербованные студенты будут посещать закрытые секции боевых единоборств, а также бокса и вольной борьбы. Спортсмены будут регулярно выезжать на соревнования за границу, с целью ознакомления с обстановкой за рубежом и языковой практики. Также им какое-то время придётся посещать радиокружок и стрелковый тир, но это уже вместе с обычными студентами. Спецподготовку же курсанты получат во время ежегодной производственной практики на секретных предприятиях и по окончании гражданского вуза.

– Совмещение образования по гражданской и военной профессии высоких результатов не даст, – с сомнением покачал головой Кондрашов.

– Родине шпионы всякие нужны, – развёл руки в стороны Алексей. – Офицерскую выправку заметить у крепыша-агента легче, чем разглядеть в субтильном интеллигенте опасного шпиона. И вообще, господа, не делайте из вашего училища армейскую казарму. С этого дня курсантам запрещается ходить строем. Преподавателям следует убрать воинские знаки отличия, а ещё лучше сменить форму на цивильные костюмы. Ввести в оборот гражданский стиль общения – курсантам обращаться к преподавателям исключительно по имени-отчеству, а к учащимся по фамилии, притом по псевдониму. Кстати, господа, свои тоже можно изменить, однако сие не обязательно, так как вас забрасывать в тыл врага не планируется. И ещё, приказываю дифференцировать подготовку агентов.

– Требуются пояснения, – переглянувшись с притихшей аудиторией, выразил общее недоумение офицеров старой школы Кондрашов.

– Нечего сорокалетних фронтовиков гонять по полосе препятствий, словно юношей. Любители физподготовки должны быть сформированы в отряды разведчиков-диверсантов и группы силовой поддержки. И телеграфными ключами стол долбить всем незачем. Способных к радиоделу определить в технический отдел. Мозговитых курсантов, склонных к работе с документацией – в аналитический. Необходимо внедрить в процесс обучения специализацию, позволяющую развивать сильные стороны каждого курсанта. В тайной армии Парагвая будет достаточно бойцов, чтобы создать своеобразные рода войск. Никакой универсал-одиночка не сможет тягаться с отрядом профессионалов в специальных областях.

– Чем больше агентов, тем вероятнее провал шпионской сети, – заметил пожилой офицер в полицейской форме.

– Агенты высшего уровня не будут вступать в близкий контакт с группами силовой поддержки и технического обеспечения, – опять сильно удивил старых профессионалов анархист-новатор.

– Извините, господин Ронин, кулаками вы, конечно, очень эффектно орудуете, – склонив голову, признал очевидное достоинство казачьего атамана ветеран тайной службы. – Однако опыта оперативной работы не имеете. Без надёжной связи с центром управления и группами поддержки агенту действовать чрезвычайно сложно. А вот звено связи как раз является самым уязвимым, ухватившись за него, враг может пройти по всей цепи.

– А если бы агент мог связываться с центром и своими подручными дистанционно, по радиостанции? – хитро прищурившись, вкрадчиво спросил Алексей и, упреждая возражение, добавил фантастическое условие: – А враг не мог бы определить способ выхода в эфир?

– Не только место выхода на связь, но даже сам способ передачи? – подметив главную идею, удивлённо поднял брови ветеран разведки. – Неужели у наших агентов появится такая техническая возможность?

– Уже появилась, – загадочно улыбнулся владыка Парагвая. – Не зря же я историю про Архимеда вспоминал. Однако подробности технических новинок узнают только узкие специалисты, остальным достаточно лишь знать о такой возможности секретной коммуникации. Конечно, обычные середнячки будут трещать по рации, ибо самый простой способ иногда удобнее, но агентам высшей категории учить устаревшую морзянку уже не надо.

– Вот тебе и дикий Парагвай! В просвещённой Европе радиосвязь ещё не вошла в шпионский обиход, а у нас уже успела устареть, – нервно рассмеялся ветеран и отвесил поклон. – Господин Ронин, я склоняю голову перед вашими организаторскими способностями и готов поддерживать любые новации.

– Ну, учить вас преподаванию спецпредметов я не смею, ибо действительно профан в шпионском ремесле, – честно признался Алексей. – А вот общей организации учебного процесса посодействую. Предлагаю изменить график уроков так, чтобы группы курсантов как можно меньше пересекались. Для этого уроки в классах должны начинаться со сдвигом по времени, тогда в коридорах не возникнет толкучки на переменах. В столовой тоже одновременно разные группы встречаться не должны. То же самое и на полигонах, стрельбищах, даже казармы следует разделить на отдельные сектора. Новое здание училища будет построено особым образом, с множеством параллельных коридоров, чтобы потоки курсантов не сталкивались в переходах между аудиториями. При необходимости сбора в одном месте нескольких групп, курсанты должны будут надевать специальные маски. Так же поступать, когда занятие ведёт приглашённый специалист с другой кафедры. Для опознавания личности учащегося на его форме будет нашивка с номером.

– Не слишком ли сурово? – поморщился от тюремных порядков Кондрашов.

– Зато когда агент провалится, врагам удастся заставить его выдать только курсантов одной группы. Поэтому по окончании обучения их рекомендуется разбрасывать по разным уголкам мира, подальше друг от друга. А преподаватели училища вообще становятся невыездными. За границу, на практику, завербованных студентов будут сопровождать отдельные специалисты по зарубежью. И ещё, на завербованных граждан иностранных государств, работающих не за идею, а исключительно на коммерческой основе, страховка по обмену агентов не распространяется. Такие сразу после ареста сдадут всех, с продажными душами честные дела вести нельзя. Посему парагвайцам за рубежом следует вербовать платных шпионов, представляясь агентом чужой иностранной разведслужбы, и оплачивать оказанные услуги валютой этой страны или открывать денежные счета в её банках. Таким образом, при откалывании нестойких частей, примороженных к краю шпионского белого поля, враги не смогут оценить истинного масштаба скрытого туманом айсберга.

– Господин Ронин, а вы точно не проходили обучение шпионскому ремеслу? – прищурившись, с улыбкой спросил седовласый ветеран разведки.

– Много консультировался со специалистом, – скромно потупившись, кивнул на Кондрашова Алексей.

– Ну уж нет, анархист-отморозок, я тебя не учил из осколков разрушенной империи тайный айсберг намораживать, – протестующе замотал головой генерал. – Эк как шашкой-то размахался, как Дед Мороз волшебным посохом.

– Великий русский Парагвай иначе не создать, – разведя руками, улыбнулся бородатый анархист-затейник.

Седовласый офицер встал, надел фуражку и отдал воинскую честь атаману парагвайского казачества. За уважаемым ветераном тайной службы поднялись все собравшиеся в аудитории офицеры и тоже приложили руки к головным уборам. Согласие с новаторскими идеями владыки Парагвая было всеобщим.

В тумане холодной войны начали вырисовываться контуры незримого айсберга.