Текст книги "Русские и украинцы. Братья по вере и крови"

Полностью исключить возможность того, что Дмитрий Донской оказался под срубленным деревом, нельзя. Так, профессор З.З. Мифтахов пишет: «Когда великий князь Дмитрий Иванович, ставший с самого начала битвы простым воином, "увидел гибель своего левого крыла, то в ужасе бросился скакать прочь со своими ближайшими боярами". Далее случилось непредвиденное. Дело в том, что великий князь и его сподвижники приблизились к лесу, где в засаде (поскыне) находился Засадный полк. Деревья, росшие на краю леса, "были подрублены для быстрого устройства завала в случае вражеского прорыва". Когда Дмитрий Иванович со своими ближайшими боярами стал въезжать в лес, "бывшие в засаде приняли его за татарина и свалили на него подрубленное дерево, но бек (князь) все же остался жив". После окончания боя его долго искали. Дмитрия Ивановича "нашли без сознания под срубленным деревом"»[33]33
  Мифтахов З.З. Курс лекций по истории татарского народа (1225–1552 гг.). С. 272.


[Закрыть].

Однако куда более вероятно то, что великий князь решил вообще не участвовать в бою, а отсидеться где-нибудь подальше, чтобы в случае неудачи иметь больше шансов уйти целым и невредимым. Кстати, через два года он так и поступит: бросит Москву и убежит на север при приближении Тохтамышевой рати.

В битве погибло множество русских ратников: князь Федор Романович Белозерский и его сын Иван, князь Федор Тарусский, брат его Мстислав, князь Дмитрий Монастырев, двенадцать бояр, а также 20 знатных «литовских панов». Я не пишу число русских ратников, потому что цифры, приведенные нашими остепененными историками, отличаются в разы, а то и на порядок. Еще сложнее говорить о погибших уроженцах Малой Руси. Но в любом случае их число, по крайней мере, трехзначное.

Обратим внимание, ни в одном из древних источников ничего не говорится о пленных татарах. Обходят этот вопрос и историки XIX – ХХ веков. Такая великая битва, и без пленных? Может, в пылу битвы русские перебили пленных? Но о таком явлении летописцы обязательно написали бы. Да и во всех войнах до и после 1380 г. обе стороны если и убивали простых воинов, то уж обязательно старались взять в плен князей и воевод. Во-первых, это почет – взять в плен знатного врага, а во-вторых, главное – деньги, ведь за него можно получить огромный выкуп. А тут никаких пленных!

Могло быть только два варианта. Или татары на Куликовом поле не панически бежали с места боя, а отступали в относительном порядке, или пленные были отбиты рязанцами или литовцами, а позже отпущены за выкуп. Оба варианта не устраивали ни летописцев XIV–XV веков, ни историков XIX – ХХ веков, и они вопрос с пленными попросту опустили.

Любопытны и события после Куликовской битвы. Весной и летом 1381 г. шли стычки между московским и рязанским войсками. Однако достоверных данных о них до нас не дошло. Известно лишь, что 6 августа 1381 г. было подписано докончание великого князя Дмитрия Ивановича с великим князем рязанским Олегом Ивановичем.

В договоре говорилось и об инцидентах, произошедших после Куликовской битвы. «А что князь великии Дмитрии и брат, князь Володимер, билися на Дону с татары, от того веремени что грабеж или что поиманые у князя у великого людии у Дмитрия и у его брата, князя Володимера, тому межи нас суд вопчии, отдати то по исправе». В летописи не упоминается, о каких пленных идет речь: о московских ратниках, захваченных рязанцами, или о татарских, сменивших московский плен на рязанский. Я лично думаю, что речь идет о татарах. Зачем Олегу удерживать московских ратников, он вернул бы их так или за выкуп. А татары нужны ему для дипломатического торга или, как минимум, для большого выкупа.

Доподлинно же известно, что Олег Иванович все-таки ограбил людей Дмитрия Ивановича, возвращавшихся домой после Куликовской битвы. Причем в договоре не предусматривается безусловного возвращения полона. Решение этого вопроса откладывается до общего суда. Судя по тому, что вопрос о пресловутом донском полоне ставился и в последующих докончальных грамотах наследников Дмитрия Ивановича и Олега Ивановича, Рязань так ничего Москве и не вернула.

Узнав о захвате власти в Орде ханом Тохтамышем, Дмитрий Донской отправил послов с большой данью. Никаких разговоров о том, что можно дань не платить, в Москве не велось. Таким образом, если бы Мамай победил Тохтамыша, то ему не нужно было бы идти на Куликово поле, Дмитрий Иванович сам бы привез дань на блюдечке с голубой каемочкой.

В 1382 г. новый золотоордынский хан Тохтамыш начал готовить поход на Москву. В Орде нашлись «доброхоты», предупредившие Дмитрия Донского о походе Тохтамыша на Русь. Таким образом, Дмитрий имел достаточно времени для сбора войска, тем не менее великий князь поехал «собирать полки». Обратим внимание на его маршрут: Переяславль Залесский – Ростов – Кострома. По мнению одних историков, Дмитрий остановился в Костроме, другие же считают, что двинулся на север, к Вологде.

Пардон, это не тактический маневр, это бегство. Если бы князь думал о сопротивлении татарам, он мог либо отсидеться в Москве, либо стать с войском в 30—100 верстах от Москвы, к примеру, в Можайске, Волоколамске, Дмитрове и др. Если бы Тохтамыш осадил Москву, Дмитрий мог бы не допустить движения отдельных татарских отрядов на запад и на север, а главное, угрожал бы осаждающим, в любой момент мог прийти на помощь Москве, например, при штурме ее татарами. Зачем собирать войско в Костроме или в Вологде? Да пока эти рати дойдут до Москвы, татары десять раз успеют уйти в степи. При этом в летописях нет сведений о том, что хоть кого-то там собрал великий князь.

Вся родня Дмитрия разбежалась, как тараканы. Я серьезно говорю: двоюродный брат Владимир Андреевич убежал в Волоколамск, его жена и мать – в Торжок, Евдокия, жена Донского, с детьми побежала за мужем в Кострому. Дало деру и духовное сословие – Герасим, владыка Коломенский, убежал аж в Новгород, а митрополит Киприан оказался в Твери, за что позже на него взъелся великий князь.

«Город же все так же охвачен был смятением и мятежом, подобно морю, волнующемуся в буру великую, и ниоткуда утешения не получал, но еще больших и сильнейших бед ожидал. И вот, когда все так происходило, приехал в город некий князь литовский, по имени Остей, внук Ольгерда. И тот ободрил людей, и мятеж в городе усмирил, и затворился с ними в осажденном граде со множеством народа, с теми горожанами, которые остались, и с беженцами, собравшимися кто из волостей, кто из других городов и земель»[34]34
  Воинские повести древней Руси. С. 282.


[Закрыть].

Передовые татарские отряды подошли к Москве 23 августа 1382 г. Князь Остей с дружиной и горожанами успешно держал оборону города. Нетрудно предположить что значительная часть дружины Остея была уроженцами Малой Руси.

По некоторым данным, в ходе осады русские впервые применили пушки (тюфяки). Согласно летописи, татарам удалось обмануть русских. Сыновья суздальского князя Дмитрия Василий и Симеон, прибывшие вместе с татарами, пообещали прощение хана, если москвичи откроют ворота.

«И отворили ворота городские, и вышли со своим князем и с дарами многими к царю, также и архимандриты, игумены и попы с крестами, и за ними бояре и лучшие мужи, и потом народ и черные люди.

И тотчас начали татары сечь их всех подряд. Первым из них был убит князь Остей перед городом, а потом начали сечь попов и игуменов, хотя и были они в ризах, и с крестами, и черных людей…

Негде спасения обрести, и негде от смерти избавиться, и нигде от острия меча укрыться! Лишились всего и князь и воевода, и все войско их истребили, и оружия у них не осталось! Некоторые в церквах соборных каменных укрылись, но и там не спаслись, так как безбожные проломили двери церковные и людей мечами иссекли»[35]35
  Воинские повести древней Руси. С. 284–285.


[Закрыть].

Все русские и советские историки при изложении событий 1382 г. брали за основу «Повесть о нашествии Тохтамыша», ну и прибавляли понемногу отсебятины.

А вот профессор З.З. Мифтахов, опираясь на булгарские летописи, изложил совсем другую историю. С некоторым упрощением, дело было так. Тохтамыш подошел к Москве, но затем отошел, а осаждать город отправил булгарский отряд под началом князя Буртаса, сына погибшего на Куликовом поле Сардара Гарафа. (Мифтахов пишет о трех тысячах булгар при трех пушках с пушечных дел мастером Раилем.)

Князь Остей видел уход основной татарской рати и решил пойти на вылазку, чтобы уничтожить булгар. Из двух московских ворот вылетела тысяча литовских (украинских) всадников и четыре тысячи русских.

В ходе битвы князь Остей погиб, а литовцы и русские начали беспорядочный отход. В воротах началась давка. «Тем временем мастер "Раиль, подтащив пушки прямо ко рву, несколько раз выстрелил из них по бегущим в Москву обезумевшим толпам и по башне над воротами" ("Свод булгарских летописей". С. 220). После непродолжительного боя Буртас захватил ворота»[36]36
  Мифтахов З.З. Курс лекций по истории татарского народа (1225–1552 гг.). С. 282–283.


[Закрыть].

Бой за ворота шел с переменным успехом. И в этот момент к стенам Москвы подошли основные силы Тохтамыша. Татары ворвались в город и учинили резню.

Я предоставляю читателю самому выбрать наиболее достоверную версию событий 23–26 августа 1382 г. Думаю, большинство по укоренившейся традиции предпочтет версию «Повести…». Но я, грешный, более склонен верить булгарской летописи. Дело в том, что и русские, и литовцы прекрасно знали обычаи татар. От них часто удавалось откупиться, но при этом ворота городов им не открывали.

Итак, у Остея была тысяча литовских всадников. Если среди них были этнические литовцы, то их можно было пересчитать по пальцам, а вот уроженцев Малой Руси, повторяю, было не меньше половины.

Ну а кто был сей Остей? В литовских родословных есть только один Остей – Александр, сын князя Андрея Ольгердовича. Тем не менее отечественные историки верят, что было два Остея. Один убит татарами в 1382 г., а второй был наместником князя Дмитрия Донского в Коломне и убит в 1385 г.

Если же руководствоваться арифметическими расчетами и здравым смыслом, то очевидно, что Остей был один – Александр Андреевич.

Скорей всего, профессор Мифтахов и булгарские летописи соответствуют действительности. Подвиг на поле Куликовом совершил не Андрей, а его сын Александр-Остей. А вот литовская дружина была его отца. Ну а, соответственно, авторы «Задонщины» и тем более фальсификаторы ее попросту все перепутали.

Ну а в 1382 г. лихой витязь Остей мог и пробиться сквозь ряды татар. Ну а далее стать воеводой в Коломне.

Ну а теперь перейдем к другой великой битве, где бок о бок сражались уроженцы Малой, Белой и Великой Руси.

Золотоордынский хан Тохтамыш возомнил себя великим полководцем и вступил в спор за город Тебриз со своим недавним покровителем Тимуром (Тамерланом).

18 июня 1391 г. на реке Кондурче состоялось генеральное сражение между армиями Тимура и Тохтамыша (сейчас на этом месте расположено Куйбышевское (Самарское) водохранилище). В войске Тохтамыша нашлись предатели, и хан Золотой Орды потерпел сокрушительное поражение. Однако по неясным причинам Тимур не стал переправляться на правый берег Волги.

15 апреля 1395 г. состоялось новое генеральное сражение, на сей раз в долине реки Терек. Тохтамыш был вновь разбит и бежал на север, преследуемый противником.

После того как Тимур выгнал Тохтамыша с Волги, в Орде начал распоряжаться старый хитрый мурза Едигей (Эдигей), ранее служивший у Тимура. Он и возвел на престол Чингизида Тимур-Кутлуя.

Хан Тохтамыш поначалу кочевал в причерноморских степях, но после поражения в 1398 г. от войска Тимур-Кутлуя Тохтамыш с тридцатитысячным войском бежит в Киев. Витовт с удовольствием принимает татар.

Замечу, что это не первый приход татарской орды на службу в Великое княжество Литовское и Польшу. Так, около 1300 г. в Польшу приходил со своей ордой Кара-Кисяк, внук хана Ногая. Его татары получили земли в Краковском воеводстве. При великом князе Гедимине на службу приходило несколько тысяч татар. Из них Гедимин сформировал уланские полки («улан» происходит от тюркского слова «оглан» – сын хана). В 80-х годах XIV века в Литву уходит с ордой Мансур Кият, сын хана Мамая, и т. д.

Теперь же Витовту были нужны не только воины. Чингизид Тохтамыш был очень влиятельной фигурой, и Витовт надеялся с его помощью продолжить свои завоевания на юго-востоке.

Тимур-Кутлуй не мог, конечно, спокойно смотреть на пребывание своего противника в качестве почетного гостя у литовского князя. Новый золотоордынский хан знал, что в Литве готовится против него заговор, который надо во что бы то ни стало парализовать. Поэтому уже в следующем, 1399 г. он отправляет послов к великому князю литовскому: «Выдай ми царя беглого, Тохтамыша, враг бо ми есть и не могу тръпети, слышав его жива суща и у тебя живуща… выдай ми его, а что около его ни есть, то тебе».

Летописец, говоря о планах Витовта, вкладывает великому князю в уста следующие слова: «Поидем пленити землю Татарьскую, победим царя Темирь Турлуя, возьмем царство его и разделим богатство и имение его, и посадим в Орде на царстве его царя Тахтамыша, и на Кафе, и на Озове, и на Крыму и на Азтаракани, и на Заяицкой Орде, и на всем Примории, и на Казани, и то будет все наше и царь наш».

То есть Витовт ставил своей задачей вернуть Тохтамышу не только Золотую Орду, но и Заяицкую Орду (Белую Орду). Иначе говоря, стремился сделать Тохтамыша ханом всего Улуса Джучи в качестве своего ставленника.

Войне с Тимур-Кутлуем Витовт попытался придать характер крестового похода на неверных. Папа Бонифаций IX особой буллой к духовенству Польши и Литвы велел проповедовать такой поход против нечестивых мусульман и давал разрешение от грехов всем участникам похода. Витовт собрал большое войско: с ним соединилось до пятидесяти подручных ему мелких удельных князей Литвы и Юго-Западной Руси. Многие польские паны со своими дружинами приняли участие в походе, в том числе наиболее сильный из них Спытко из Мельштина, владевший частью Подолья на правах литовского вассала.

Естественно, что в составе войска Витовта была и орда Тохтамыша. Тевтонский орден прислал несколько сотен «панцирных всадников». Наконец, Витовт решил напугать «диких татар» огнестрельным оружием. В Никоновской летописи сказано: «Витовту стоящу на другой стране реки Ворсколы, во обозе, в кованых телегах на чепех железных, со многими пищалми и пушками и самострелы».

Таким образом, применение пушек и пищалей было организовано тактически грамотно. Они были прикрыты импровизированными укреплениями из телег, соединенных железными цепями. Термин «кованая телега» очень хочется трактовать как прообраз танка или, по крайней мере, бронированной повозки. Но я преодолеваю соблазн и оставляю читателю право самому решать, что такое кованые телеги.

Польская королева Ядвига не одобряла этого предприятия, но Витовт, уверенный в мощи своего войска, не слушал ее предостережений и в июле 1399 г. торжественно выступил в поход.

Семидесятитысячное войско Витовта благополучно переправилось за Днепр недалеко от Киева и углубилось в степи. Миновав Сулу, Хорол и Псел, оно остановилось на берегу реки Ворсклы. Вскоре на другом берегу появилась татарская орда, предводимая ханом Тимур-Кутлуем. Татарин, убедившись в превосходстве противника и чтобы выиграть время, вступил с Витовтом в переговоры. Хан ожидал к себе эмира Едигея с подкреплением.

Битва началась 12 августа 1399 г. после полудня. Ветер благоприятствовал татарам и гнал тучи пыли, поднятые татарской конницей, на войско Витовта. Пушки и пищали Витовта не испугали «диких татар», мало того, они сами использовали пушки в битве. А «кованые телеги» подвижная татарская конница просто обходила. Но дело решили не пушки, а удар засадных полков Тимур-Кутлуя, уже вечером зашедших в тыл к противнику.

Первым побежал Тохтамыш со своими татарами, а за ним побежал и Витовт со своими боярами и братом Сигизмундом. Наступившая ночь помогла их бегству.

На Ворскле было убито несколько десятков князей Рюриковичей и Гедиминовичей. В их числе: князь Андрей Кейстутьевич Полоцкий, брат его князь Дмитрий Брянский, князь Иван Дмитриевич Скиндырь, князь Андрей Дмитриевич, его пасынок, князь Иван Евлашкович, князь Иван Борисович Киевский, князь Глеб Святославич Смоленский, князь Глеб Кориатович, брат его князь Семен, князь Михаил Подберезский, брат его князь Дмитрий, князь Федор Патрикеевич Вольский, князь Ямонтович, князь Иван Юрьевич Бельский.

Напомню, что Ольгердовичи Андрей Полоцкий и Дмитрий Брянский были героями недавней Куликовской битвы.

Татары преследовали бегущих до Киева. Тимур-Кутлуй взял большой откуп с этого города, «будто бы 3000 руб., да еще с Печерского монастыря 30 руб.». Татарская орда опустошила Киевскую и Волынскую земли до самого Луцка, а затем вернулась в свои степи, обремененные огромной добычей и пленниками.

Хотя подавляющее большинство воинов Витовта, как участников сражения, так и убитых, были русскими людьми из Киева, Бреста, Смоленска, Волыни и т. д., русские и украинские отечественные историки практически забыли об этой грандиозной битве средневековья. Так, в 1999 г. никто даже не подумал отметить ее 600-летие. На месте битвы не только не производилось археологических раскопок, но даже никто толком не знает, где она происходила.

Так, дореволюционные краеведы Полтавщины, в частности Л.В. Падалка, считали, что эта битва произошла в понизовье Ворсклы вблизи современных сел Кишеньки, Орлик Кобеляцкого района и Китайгород Царичанского района Днепропетровской области. Другие называли место вблизи Кобеляк за речкой Ворсклой, по дороге на Царичанку, около урочища «Красна Гора»[37]37
  Материалы сайта http://www.day.kiev.ua/276786/


[Закрыть]. Кто-то видит напоминание о битве 1399 г. в названии села Побиванка.

Глава 3
Спор за лавры Грюнвальда

15 июля 1410 г. войска польского короля Владислава II (Ягайло) и великого князя литовского Витовта нанесли сокрушительное поражение Тевтонскому ордену. При этом войска Витовта в подавляющем большинстве состояли из уроженцев Малой, Белой, Червонной и Великой Руси. Казалось бы, вот символ боевого братства славян, победивших своих исконных врагов тевтонов. Так, командующий русской армией в 1914–1915 гг. великий князь Николай Николаевич выступил с воззванием к полякам, где говорилось: «Не заржавел меч, разбивший врага под Грюнвальдом!» Увы, лавры Грюнвальда почти сразу превратились в яблоко раздора между «братьями славянами».

Так что же случилось? Я не буду пересказывать историю войны Тевтонского ордена, Польши и Литвы, а просто скажу, что в 1409 г. началась очередная война Ордена и Польского королевства, связанного личной унией с Литвой.

Дело в том, что в 1382 г. умер, не оставив мужского потомства, польский король Людовик. Два года в Польше шли усобицы. Наконец, в 1384 г. паны на съезде в Вислице выбрали королевой 11-летнюю Ядвигу, младшую дочь Людовика Венгерского. К этому времени Ядвига уже была замужем за герцогом Вильгельмом Габсбургским, который был старше ее на 3 года. Их повенчали, когда невесте исполнилось семь, а жениху – 10 лет, но супружескую жизнь они должны были начать, когда невесте исполнится 12 лет.

Все источники согласны в том, что Ядвига была безумно влюблена в Вильгельма. Ну а далее следует польская народная, пардон, государственная сказка. Мол, ясновельможные паны подыскали Ядвиге другого мужа – великого князя литовского Ягайло. Тот был в 3 раза старше невесты, да еще и язычник. Бедняжка Ядвига хотела бежать к своему любимому мужу Вильгельму, но ее остановили силой.

И вот молодая девушка поступилась своей любовью и отдалась грубому старому язычнику только ради того, чтобы дикое языческое Литовское княжество приняло христианскую веру.

Культ Ядвиги возник в Польше еще в XV веке. Как писал в XIX веке историк Погодин: «…могила королевы Ядвиги в кафедральном соборе Кракова до сих пор засыпана свежими цветами, перевита новыми лентами, и народ верит в чудеса, которые на ней совершаются, и считает Ядвигу святой».

Ну а заявившийся 8 июня 1997 г. в Краков польский папа (бывший кардинал Войтиля) Иоанн Павел II торжественно провозгласил Ядвигу Святой. Стоя перед ее надгробным камнем, папа изрек: «Долго же ты ждала этой минуты, Ядвига».

Увы, сказочка про Ядвигу так же лжива, как и вся официальная история Польши. Великий князь Ягайло был, как и большинство литовских князей того времени, двоеверцем. По приезде в этническую Литву он становился язычником Ягайло, ну а в остальных частях Великого княжества Литовского был православным князем Яковом.

Следует заметить, что Ягайло несколько раз вступал в союз с Тевтонским орденом. А в 1381 г. начал войну со своим дядей Кейстутом. Ягайло был взят в плен и подписал договор с дядей, согласно которому он признавал Кейстута великим князем литовским, а сам получал доставшиеся ему по наследству Крево и Витебск.

Однако летом 1382 г. Ягайло поднял мятеж против великого князя и вновь вступил в союз с крестоносцами, вторгшимися в Литву. Ягайло предложил Кейстуту переговоры и обманом захватил его с сыном и женой. Кейстут вместе с сыном Витовтом был заключен в Киевский замок. 15 августа 1382 г. Кейстут был задушен по приказу Ягайло, а жена Кейстута Бирута утоплена. Та же участь грозила и Витовту, но он бежал из Киевского замка, переодевшись в женское платье. Бежал Витовт к крестоносцам и в том же 1382 г. принял католичество и имя Виганд. Замечу, что в 1384 г. Витовт перешел в православие и стал Яковом, а в 1386 г. вновь перекрестился в католики, но теперь под именем Александр. Понятно, что до 1382 г. он был язычником, ну а позже, приезжая в этническую Литву, по-прежнему выполнял языческие обряды.

В 1392 г. Витовт и Ягайло, который к этому времени уже стал польским королем Владиславом II, заключили союз. Формально Витовт стал числиться наместником польского короля в Литве, а фактически он стал неограниченным правителем ВКЛ. Когда королева Ядвига обратилась с требованием дани с Великого княжества, которое Ягайло подарил ей на вено (выкуп жениха невесте за ее девственность), Витовт предъявил ее письма боярам, и все они решительно отказали: «Никогда никому Великое княжество не платило дань!»

Позже Витовт вступает в союз с немцами, потом воюет с ними вместе с Ягайло. Последний раз перед Грюнвальдом Витовт вступит в союз с Орденом в 1408 г. (!), когда в поход на Псков с ним пойдут 2 тысячи крестоносцев.

Боюсь, что читателю совсем наскучили свары между свирепыми внуками князя Гедимина. Но что делать? Надо же показать подлинные лики борцов с «германской агрессией».

И вот 15 июля 1410 г. войска Ягайло, Витовта и гроссмейстера Ульриха фон Юнгингена сошлись в Восточной Пруссии между деревнями Грюнвальде и Танненберг. В переводе Грюнвальде означает «зеленое поле». Современные литовцы перевели на свой лад и утверждают, что битва произошла у села Жальгирис, полякам нравится название Грюнвальд, а немцы считают, что битва произошла под Танненбергом.

Какова была сила сторон? А этого никто не знает. Точнее, все знают, но каждый называет свои цифры. По данным «Военной энциклопедии»[38]38
  Военная энциклопедия / Под ред. К.И. Величко, В.Ф. Новицкого, А.В. Фон-Шварца и др. В 18 т. Петербург, 1911–1915.


[Закрыть], у немцев было «60 тыс. человек, из них около 15 тыс. конницы»… «Силы союзников доходили до 100 тысяч, в том числе 25 тысяч конницы».

А вот польский профессор Анжей Надольский «убедительно доказал, что пехоты на польско-литовской стороне не было и в помине».

Известный литовский историк Эдвардас Гудавичюс утверждает: «Наиболее вероятно, что союзники выставили 18–20 тысяч, а Орден – 12 тыс. человек»[39]39
  Гудавичюс Э. История Литвы с древнейших времен до 1569 года. М.: Фонд имени И.Д. Сытина; Baltrus, 2005. С. 220.


[Закрыть].

Увы, большинство современных, особенно польских историков, представляют Грюнвальдское сражение по картине Яна Матейко, роману Генрика Сенкевича «Крестоносцы» и одноименному фильму, снятому в 1960 г. Александром Фордом.

Замечу, что картина Матейко «Грюнвальдская битва», которой посвящена статья «Священный вектор под Грюнвальдом» в журнале «Родина» (№ 7 за 2010 г.), столь же объективна, как и его более ранняя (1872 г.) картина «Баторий под Псковом». Там русские иерархи и бояре на коленях подносят ключи от Пскова польскому королю.

На самом же деле псковичи накостыляли ляхам, и Стефан вынужден был ретироваться. А в самом начале осады Стефан и его свита поставили свои шатры недалеко от стен Пскова, но вне зоны огня крепостной артиллерии. Днем псковские пушкари навели пушки на шатры ляхов, ну а ночью дали залп. Король бежал, даже не надев подштанников. Позже Стефан возмущался, мол, надо вести войну гуманно, наши же пушки так далеко не стреляют!

Ну а Генрик Сенкевич врал так, как умеют врать только поляки. Я прочитал роман «Крестоносцы» и почти одновременно посмотрел фильм – летом 1960 г. на даче в Жаворонках, как раз во время юбилея. Мне было всего 13 лет, но меня уже тошнило от вранья, которое я ощущал интуитивно.

Посему рассказать о Грюнвальде я предоставлю известному польскому историку Яну Длугошу. Сам он не был на «Зеленом поле», но его отец рыцарь Ян Венята в ходе битвы лично взял в плен комтура Маркварда. Кроме того, Длугош общался с десятками участников Грюнвальдской битвы.

Для начала обратим внимание на численность русских, белорусских и малорусских хоругвей (полков) в Грюнвальдской битве. Длугош пишет о войске Витовта: «Назывались же хоругви по именам земель литовских, а именно: Трокская, Виленская, Гродненская, Ковенская, Лидская, Медницкая, Смоленская, Полоцкая, Витебская, Киевская, Пинская, Новгородская, Брестская, Волковысская, Дрогичинская, Мельницкая, Кременецкая, Стародубская; некоторые же носили названия по именам литовских князей, которые по повелению князя Витовта предводительствовали ими, а именно: Сигизмунда Корибута, Лингвеновича Симеона, Георгия»[40]40
  Длугош Я. Грюнвальдская битва. СПб.: Наука, 2007. С. 91.


[Закрыть].

Стоит отметить, что в «княжеских» хоругвях этнических литовцев почти не было. Так, Георгий – это ведь князь пинский Юрий Всеволодович. Откуда у него этнические литовцы?

А как подсчитал в 1886 г. профессор Александр Барбашев, из 51 польской хоругви «7 имело природный русский характер (львовская, перемышльская, холмская, галичская и три подольские»[41]41
  Грая И. В июле 1410-го // Родина, 2010, № 7.


[Закрыть].

Данные Длугоша совпадают с подсчетами Барбашева. В итоге в польско-литовском войске русские (включая белорусов и малороссов) представляли 43 хоругви, поляки – 40, этнические литовцы – не более 4, а остальные 3 – чехи и другие наемники.

По данным Длугоша, чешские части пытались дезертировать перед битвой: «В этот день триста чехов-наемников без согласия короля и без ведома короля ушли было из королевского лагеря, неизвестно из страха ли, или подкупленные врагами. Встретив их уходящими, Миколай, подканцлер Польского королевства, следовавший за королевским лагерем, на вопрос, куда они направляются и по какой причине уходят, получил ответ, что король не производит им выплату выслуженного жалованья. "Я знаю, – сказал подканцлер, – что король Владислав щедро заплатил все, что вы выслужили, и даже прежде чем вы выслужили, так что побудила вас к вашему нынешнему уходу не обида, на которую вы должны бы были жаловаться прежде всего королю и его советникам, но страх и малодушие, когда вы узнали, что у короля сегодня будет сражение с врагами". Эта резкая речь столь сильно задела и уязвила чехов, что они оставили мысль об уходе»[42]42
  Длугош Я. Грюнвальдская битва. С. 95–96.


[Закрыть].

На самом деле для найма чешских наемников Витовт еще в самом начале 1410 г. дал Ягайло 20 тысяч грошей. Но, судя по всему, паны традиционно разворовали оные гроши, чем вызвали возмущение чехов.

В кино, романах и трудах историков злодеи-немцы прислали Ягайло вызов с двумя немецкими герольдами, принесшими королю два обнаженных меча. Увы, на самом деле вызов на бой Ягайло прислал польский князь Казимир V Щецинский, кстати, женатый на Анне Кейстутовне, родной сестре Витовта.

Казимир V вместе с князем Корадом VII Олесницким и, соответственно, с дружинами, сражались на стороне Ордена. Замечу, что оба по мужской линии Пясты, то есть законные наследники польского престола.

Ягайло откровенно боялся сражения и до последнего ждал начала переговоров с крестоносцами. Витовт, наоборот, рвался в бой и сразу после прибытия герольдов приказал литовскому войску наступать. Лишь после того как войско ВКЛ схватилось с крестоносцами, Ягайло был вынужден отдать приказ о наступлении польским хоругвям.

Крестоносцы в начале битвы нанесли сильный удар по войскам Витовта. «Когда среди литовцев, русских и татар закипела битва, литовское войско, не имея сил выдержать вражеский натиск, оказалось в худшем положении и даже отошло на расстояние одного югера; когда же крестоносцы стали теснить сильнее, оно было вынуждено снова и снова отступать и, наконец, обратилось в бегство. Великий князь литовский Александр (т. е. Витовт. – А.Ш.) тщетно старался остановить бегство побоями и громкими криками. В бегстве литовцы увлекли с собой даже большое число поляков, которые были приданы им в помощь. Враги рубили и забирали в плен бегущих, преследуя их на расстоянии многих миль, и считали себя уже вполне победителями. Бегущих же охватил такой страх, что большинство их прекратило бегство, только достигнув Литвы; там они сообщили, что король Владислав убит, убит также и Александр, великий князь литовский, и что, сверх того, их войска совершенно истреблены. В этом сражении русские рыцари Смоленской земли упорно сражались, стоя под собственными тремя знаменами, одни только не обратившись в бегство, и тем заслужили великую славу. Хотя под одним знаменем они были жестоко изрублены и знамя их было втоптано в землю, однако в двух остальных отрядах они вышли победителями, сражаясь с величайшей храбростью, как подобало мужам и рыцарям, и, наконец, соединились с польскими войсками; и только они одни в войске Александра Витовта стяжали в тот день славу за храбрость и геройство в сражении; все же остальные, оставя поляков сражаться, бросились врассыпную в бегство, преследуемые врагом. Александр же Витовт, великий князь литовский, весьма огорчаясь бегством своего войска и опасаясь, что из-за несчастной для них битвы будет сломлен и дух поляков, посылал одного за другим гонцов к королю, чтобы тот спешил без всякого промедления в бой; после напрасных просьб князь спешно прискакал сам, без всяких спутников, и всячески упрашивал короля вступить в бой, чтобы своим присутствием придать сражающимся больше одушевления и отваги»[43]43
  Длугош Я. Грюнвальдская битва. С. 102.


[Закрыть].

Ведя длительный бой с тремя смоленскими хоругвями и преследуя отступающие войска Витовта, немцы расстроили свои ряды. Этим и воспользовались поляки, имевшие численное превосходство над противником. В бою погиб великий магистр (гроссмейстер) ордена. По одной версии, его убил сулицей (метательным копьем) этнический литовец, по другой – копьем татарин, а по третьей – сын Тохтомыша Джелал ад-Дин.

По немецким данным, в битве погибло 203 рыцаря из Тевтонского ордена. Замечу, что Ливонский орден в 1420 г. хранил нейтралитет, имея договор с Витовтом.

Несколько рыцарей ордена были убиты уже в плену по указанию Витовта.