Текст книги "Россия и Англия: 50 лет – союзники, 450 лет – враги"

Российско-британская торговля в навигацию 1813 г. немного оживилась. Из 690 посетивших Петербург в течение года иностранных судов 343 были английскими. С июля по август 1813 г. в Архангельск прибыли два больших каравана купеческих судов под охраной британских военных кораблей. В это же время более 120 судов под российским флагом побывали в британских портах.

И вот, как писал Пушкин: «…скоро силою вещей мы оказалися в Париже».

После отречения Наполеона 18 (30) мая 1814 г. в Париже был подписан мирный договор, по которому Франция возвращалась к границам на 1 января 1792 г. с небольшим приращением, династия Бурбонов восстанавливалась на престоле и т. д. Однако окончательный раздел Европы союзники решили провести на конгрессе в Вене, который был открыт 1 ноября 1814 г.

На Венском конгрессе было решено, что все союзники – Англия, Австрия и Пруссия – получат большие приращения в Европе, а Англия – еще и в колониях, а вот Россия, которая-то и вынесла основную тяжесть войны с Наполеоном, должна получить «кукиш с маслом». Австрия и особенно Англия были категорически против передачи России района Варшавы, а Пруссии – части Саксонии. Спору нет, Александр I требовал земли, которые никогда не принадлежали Русскому государству и были заселены этническими поляками. Но ведь и оппоненты предлагали не независимость этим районам, а их присоединение к Австрии. Почему же Россия должна была отдавать плацдарм, с которого началось вторжение в 1812 г.?

Сравним, к примеру, Варшавскую область и Мальту. Англия не имела никаких прав на Мальту, и с Мальты никак нельзя было угрожать Британским островам. Единственным аргументом «за» было наличие британских солдат на острове[63]63
  Мальта имеет несколько островов, но в обиходе ее принято называть островом.


[Закрыть]. Так, пардон, в 1814 г. русские войска были в Париже! Почему бы не восстановить независимость Мальты, которая была там несколько столетий, или, на худой конец, не передать остров Королевству обеих Сицилий, которое находилось всего в 90 верстах от Мальты? Но, увы, на Венском конгрессе господствовал двойной стандарт: один – для просвещенной Англии, и совсем другой – для русских варваров.

3 января 1815 г. был заключен секретный союз между Австрией, Англией и Францией, которые «сочли необходимым, – как сказано в договоре, – по причине претензий, недавно обнаруженных, искать средств к отражению всякого нападения на свои владения». Договаривающиеся стороны обязались: если вследствие предложений, которые они будут делать и поддерживать вместе, владения одной из них подвергнутся нападению, то все три державы будут считать себя подвергнувшимися нападению и станут защищаться сообща. Каждая держава выставит для этого 150-тысячное войско, которое выступит в поход не позднее шести недель по востребованию. Англия имеет право при этом выставить наемное иностранное войско или платить по 20 фунтов стерлингов за каждого пехотного солдата и по 30 фунтов стерлингов за кавалериста. Договаривающиеся державы могут приглашать другие государства присоединиться к договору и приглашают к тому немедленно королей баварского, ганноверского и нидерландского.

Надо ли говорить, что союз этот был направлен против России. Риторический вопрос: за что отдали жизни миллионы русских людей?

Спас Россию от новой войны «враг рода человеческого». Наполеон покинул Эльбу, высадился во Франции, и его с восторгом встретили армия и население.

Наполеон напугал союзников, и 21 апреля (3 мая) 1815 г. в Вене были подписаны русско-прусский и русско-австрийский договоры о разделе герцогства Варшавского. (Многие историки называют эти договоры четвертым разделом Польши). В итоге Россия уступила Австрии четыре уезда Восточной Галиции: Злочувский, Бржезанский, Тарнопольский и Залешчикский. К Австрии отошел весь Величковский соляной бассейн (включая его подземную часть, заходящую на территорию Российской империи). А король саксонский Фридрих-Август I уступил России большую часть герцогства Варшавского.

Итак, Россия, понеся огромные потери в ходе войн 1805–1807 гг. и 1812–1814 гг., получила кусок Польши, который будет для нее постоянной головной болью все последующие столетие.

Глава 8. Крымская война

Сразу после окончания Наполеоновских войн британское правительство взяло курс на вытеснение России из Черного моря. Поначалу это сводилось к поставкам оружия и финансовой поддержке кавказских племен, воевавших с Россией.

Британская пресса писала об экспансии русских на Кавказе и борьбе горских племен за свободу.

Естественно, никто не задавался элементарной вопрос: а чем занимались оные горцы до прихода русских, скажем, в XVI, или в Х, или даже в I веке? Ответ один – грабежами! Мужчины многих племен считали вооруженный разбой единственным достойным для себя занятием. Соседи этих племен проклинали их в течение столетий. И вот пришли русские. Им ничего не надо было от горцев, да с них попросту и нечего было взять. Но гяуры потребовали невыполнимого – не грабить!

Справиться с горцами регулярным войскам было нелегко. В первую очередь это было связано со сложностью рельефа местности, отсутствием дорог и мирного населения. Да, да! Веками сложилась ситуация, когда в разбойничьих набегах в той или иной степени участвовало все население – дети, женщины и глубокие старики. Одни убивали, другие вели разведку, а главное – тыловое обеспечение.

До начала XIX века горцы дрались дедовским оружием. Но вот в 1820 г. в ходе боевых действий в Имеретии у горцев была захвачена английская горная пушка на железном лафете. Станины лафета служили оглоблями лошади, при разборке отделялись ось и колеса. Лафет был легче аналогичного деревянного и перевозился парой лошадей. Генерал Ермолов отправил трофейный лафет в Петербург в Артиллерийский департамент и попросил изготовить пару таких лафетов, чтобы испытать их на Кавказе.

Замечу, что к 1820 г. в русской армии состояли только деревянные лафеты, железные же появились у нас лишь через 40 лет. Не было у русских и горной артиллерии. Ее созданием мы обязаны английским винтовкам, которые огромными партиями поставлялись горцам. На равнине русскую пехоту, вооруженную гладкоствольными ружьями, худо-бедно поддерживала артиллерия. Но в горах русские несли огромные потери, поскольку прицельная дальность британских нарезных ружей была как минимум в два раза больше, чем наших гладкоствольных.

И вот специально для борьбы с британскими новинками в 1830 г. по представлению фельдмаршала Паскевича последовало высочайшее повеление о формировании горной артиллерии при Кавказском корпусе. Весной 1832 г. начались испытания первого отечественного горного орудия – 10-фунтового горного единорога.

Но как все это британское вооружение попадало на Кавказ? Естественно, морем. О размерах контрабандной торговли свидетельствует тот факт, что только за один 1830 год к берегам Кавказа прибыло из Турции до двухсот английских и турецких судов с военными грузами.

А чем расплачивались горцы? Ведь гяуры мешали грабить соседей. Рабами, которые были главной валютой горцев. Обратным рейсом контрабандисты доставляли в Турцию невольников, среди которых было много русских пленных. Контрабандисты обращались с ними особенно жестоко. По свидетельству Н.Н. Раевского, «в случае преследования нашими крейсерами, контрабандисты, во избежание наказания, привязывают балластовые камни на шею русским пленным и бросают их в море»[64]64
  Лазарев М.П. Документы. М.: Воениздат, 1955. Т. II. С. 494.


[Закрыть].

Чтобы воспрепятствовать провокационной деятельности англичан и турок на Кавказе и пресечь контрабандную торговлю оружием и невольниками, русское правительство вынуждено было уже с начала 30-х гг. XIX века учредить регулярное крейсерство кораблей Черноморского флота у берегов Кавказа. Для крейсерской службы вдоль побережья была сформирована так называемая Абхазская экспедиция (эскадра), состоявшая из двух отрядов – Сухумского и Геленджикского, включавших фрегаты, бриги, катера, люгера – всего до десяти судов.

Сложилась довольно забавная ситуация. В Атлантике британские крейсеры ловили суда, везущие в Америку «черное дерево». Англичане вешали на реях их капитанов и матросов, приравняв работорговцев к пиратам. А вот на Черном море «просвещенные мореплаватели» поставляли оружие работорговцам и с удовольствием получали плату живым товаром.

Непонятно лишь, откуда у нас берутся политики, делающие идиотские удивленные лица по поводу двойных стандартов англосаксов в отношении российской политики на Кавказе. Увы, двойной стандарт у них был всегда и всегда будет. Англосакс улыбается русским только в двух случаях – когда ему нужно русское пушечное мясо и когда на него направлено достаточное число ядерных ракет.

Увы, Николай I был крайне строг по отношению к своим забитым подданным, но либерален с англичанами. Вместо того, чтобы топить все суда с оружием или рабами, а экипажи в полном составе вешать на реях, с захваченными британскими судами миндальничали, их экипажи всегда отпускали подобру-поздорову, а случаи окончательной конфискации судов были крайне редки.

Так, в 1836 г. британская шхуна «Vixen» была захвачена у берега в Новороссийской бухте (Суджук-Кале). Российский МИД позволил Форин-офис втянуть себя в более чем годичный дипломатический спор по поводу этого судна. А его капитана Джеймса Белла отпустили с миром. В 1839 г. он объявился на Кавказе среди убыхов и джигетов под именем Якуб-бея. Матерый шпион призывал горцев к нападению на Навагинский форт и даже обещал за голову генерала Раевского миллион рублей.

Помимо него на Кавказе операциями горцев руководили британские офицеры Лонгворт (Алкеб-бей), Давид Урпарт (Дауб-бей), Нант (Надир-бей).

Из письма Белла английскому посланнику в Персии господину Макненлу. Написано близ Джубги, побережье Черкесии, 28 марта 1838 г.: «Заявить им, чтобы они больше не надеялись на добрую волю Англии, было бы то же, что предложить им сложить оружие, так как это – последняя надежда, которая их поддерживает»[65]65
  Вопросы истории. № 11. М., 1950.


[Закрыть].

В 30-40-х гг. XIX века помимо британских разведчиков и инструкторов английские суда стали высаживать на кавказское побережье банды наемников по 100–200 человек. Подавляющее большинство их составляли польские паны, зоологически ненавидевшие Россию. В это же время англичане, чтобы прорвать линию русских парусных судов, стали использовать пароходы. Так, русская разведка засекла в 1846 г. рейс английского парохода «Кенгуру», доставившего на кавказское побережье оружие, боеприпасы и отряд польских наемников. Увы, судам Черноморского флота так и не удалось перехватить быстроходный «Кенгуру».

Война кавказских горцев с русскими, которую столь активно поддерживала Англия, не могла решить стратегическую задачу Лондона по низведению Российской империи до второразрядного государства. Горские племена упорно не хотели объединяться или воевать за пределами своего ареала обитания. Нужна была большая война. Первым кандидатом на роль пушечного мяса была Турция.

21 октября (2 ноября) 1849 г. английская эскадра адмирала Паркера вошла в Дарданелльский пролив и стала на якорь за внешними турецкими фортами. Русский посол Бруннов немедленно посетил британского министра иностранных дел Генри Джона Пальмерстона и потребовал объяснений. Пальмерстон начал выкручиваться и ссылаться на «плохие погодные условия», которые-де заставили эскадру Паркера укрыться в проливе. На это Бруннов резонно возразил: «На что имеет право адмирал Паркер, на то имеет право также адмирал Лазарев. Если первый законно может войти в Дарданелльский пролив, то последний может пройти через Босфор». Угроза подействовала, и Пальмерстрон в конце концов признал маневры английского флота «ошибочными», пообещал, что «этого больше не случится», и объявил о недопустимости вольного толкования принципа закрытия Проливов. В тот момент англичане не имели достаточно чужого пушечного мяса для войны с Россией, и эскадра Паркера быстро убралась из Дарданелл.

Манной небесной для Лондона стал конфликт французской и русской миссий в Палестине из-за того, кому владеть ключами от Вифлеемской пещеры.

Во всех странах такие споры решаются на уровне городских властей. В Палестине было все иначе. За православными стояла Россия, а за католиками – вся Европа во главе с Францией. Хозяином же Палестины являлся турецкий султан. Среди его подданных было около 10 миллионов православных и всего несколько тысяч католиков. Поэтому вполне логично было бы преобладание православного духовенства в Палестине. Тем более что до захвата мусульманами Палестины в VII веке все христианские святыни были под контролем Византийской империи, а не Рима.

Правительству Франции было глубоко наплевать и на звезду, и на обвалившийся купол, но нужен был повод для вмешательства в дела Сирии. В 1830–1847 гг. Франция захватила Алжир, который был вассалом турецкого султана, после чего жадные взгляды французских буржуа устремились к Восточному Средиземноморью.

22 марта 1853 г. французский министр иностранных дел вручил новому посланнику в Турции де Лакуру инструкцию. В ней говорилось: «Если русский флот в Севастополе предпримет передвижение, или в Дунайские княжества войдут русские войска, или даже будет осуществлено приближение русских кораблей к турецкому побережью Черного моря, то любое из этих предположений было бы достаточно для объявления войны России». Таким образом, французское правительство, ни много ни мало, требовало запретить плавать в Черном море русским военным кораблям.

Агрессивность Наполеона III вызвала восторг в Лондоне. Англия получила возможность в очередной раз вести чужими руками большую европейскую войну. В 1799–1815 гг. «владычица морей» усмирила Наполеона I с помощью России, причем сделала это исключительно в интересах Англии. Что же касается Палестины и Сирии, то это была лишь приманка для недалекого императора – отдавать их Франции англичане не собирались.

16 февраля 1853 г. в Константинополь на пароходо-фрегате[66]66
  Пароходо-фрегат – большой колесный пароход, вооруженный от 6 до 10 тяжелых пушек. Чаще всего пушки располагались на открытой палубе, но встречались и пароходо-фрегаты с закрытой батареей.


[Закрыть] «Громоносец» прибыл чрезвычайный царский посол князь А.С. Меншиков. 24 февраля Меншиков был принят султаном Абдул-Мехадом. Во время аудиенции он вручил султану собственноручное письмо Николая I. Целью приезда Меншикова было заключение конвенции о статусе православной церкви в Палестине и Сирии, кроме того, он был уполномочен царем предложить Турции заключить оборонительный договор против Франции.

Британский и французский послы подталкивали турецкое правительство к войне с Россией. И 4 (16) октября 1853 г. Турция объявила России войну. 18 (30) ноября 1853 г. эскадра адмирала Нахимова в ходе четырехчасового боя уничтожила турецкую эскадру в Синопской бухте. Британская пресса подняла страшный вой, называя это сражение не иначе как «массовой резней». Спору нет, по огневой мощи русские суда были намного сильнее турок – 6 кораблей и 2 фрегата против 7 фрегатов, 3 корветов и 2 вооруженных пароходов турок. Но если учесть мощь береговых батарей Синопа с орудиями калибра от 12 до 36 фунтов, то я уверен, что, командуй русскими Осман-паша, а турками – Нахим-паша, исход сражения был бы совсем иным.

Замечу, что еще до начала войны британское Адмиралтейство начало мобилизацию флота. 27 октября (8 ноября) 1853 г. соединенный англо-французский флот вошел в Мраморное море. В его составе имелось 22 корабля, из которых 8 – паровые винтовые, а также 15 фрегатов, из которых 6 винтовых и 7 пароходо-фрегатов, то есть фрегатов с колесным движителем.

К 1854 г. в составе Черноморского флота состояли 15 парусных кораблей, 7 парусных фрегатов, 7 пароходо-фрегатов и 21 вооруженный малый колесный пароход. Винтовое судно на Черноморском флоте имелось лишь одно – шхуна «Аргонавт». Кроме того, было большое число парусных судов различных типов: корветов – 5 (90 орудий), бригов – 12 (166 орудий), шхун – 6 (80 орудий), тендеров – 7 (42 орудия), яхт – 2 (20 орудий), транспортов – 28 (156 орудий).

9 (21) февраля 1854 г. Англия и Франция разорвали дипломатические отношения с Россией, а через три недели заключили военный союз с Турцией и, наконец, 15 (27) марта 1854 г. Англия объявила войну России, а на следующий день это сделала Франция.

Главной целью английского правительства в Крымской войне было уничтожение Черноморского флота и его главной базы в Севастополе. «Газета “Таймс” писала: “Великие политические цели войны не будут достигнуты до тех пор, пока существует Севастополь и русский флот”. Военная экспедиция в Севастополь называлась “основным условием достижения вечного мира”. Член палаты лордов Линдхерст во всеуслышание и при всеобщей поддержке заявил: “Мы должны пойти на заключение мира только в самом крайнем случае”, – и добавил: “Было бы самым величайшим несчастьем для всей человеческой расы, если бы этой варварской нации, врагу любого прогресса… удалось закрепиться в самом сердце Европы”»[67]67
  Хибберт К. Крымская кампания 1854–1855 гг. Трагедия лорда Раглана. М.: Центрполиграф, 2004. С. 35.


[Закрыть].

Даже британский историк Хибберт пишет о «приступе ксенофобии», точнее, русофобии, охватившей Англию, объявившую 27 марта 1854 г. войну России. Бесконечные колонны войск проходили мимо Букингемского дворца, на балконе которого стояли Виктория с принцем Альбертом и детьми. Королева, приветствуя солдат, махала рукой и улыбалась.

Королева «часто проводила смотры воинских частей и военно-морских эскадр перед их отправкой в район пролива Дарданеллы, а в свободное время вязала шерстяные носки, шарфы, варежки и отправляла солдатам…

… “Уверяю тебя, – писала она принцессе Августе, – я чрезвычайно сожалею, что не мужчина и не могу участвовать в этой войне”»[68]68
  Хибберт К. Королева Виктория. С. 316–317, 318.


[Закрыть].

10 (22) апреля англо-французский флот бомбардировал мирный город Одессу. «Мирный город» – это не обычный пропагандистский штамп. До 1854 г. в Одессе имелся лишь Торговый порт, не было ни береговых укреплений, ни береговых батарей.

11 (23) апреля 1854 г. император Николай I издал Манифест об объявлении войны Англии и Франции. Наивный Николай I был поражен, узнав о «предательстве» императора Франца-Иосифа, которого он в 1848 г. спас от революции.

Стоит заметить, что в подавлении венгерского восстания 1848 г. приняли участие до 170 тысяч русских войск. Потери составили 708 человек убитыми и 2447 ранеными. Зато заболело, в первую очередь холерой, 85 387 человек, из которых умерло 10 885 человек. Потери от болезней превысили боевые в 28 раз!

Николай I принес в жертву 11,5 тысяч русских жизней для удовлетворения собственных амбиций. Австрийцы и не подумали оплатить русским расходы.

Затраченная Россией на Венгерскую кампанию сумма – 47,5 млн рублей – сама по себе ничего не говорит современному читателю. Поэтому я для сравнения скажу, что покупка в Англии пароходо-фрегата «Владимир», который к началу Крымской войны был самым мощным паровым кораблем России, обошлась в 437,8 тыс. рублей. А если бы сей корабль строили в России, а в Англии купили только паровую машину, то его стоимость составила бы 354 тыс. рублей. Таким образом, вместо авантюры в Венгрии Россия могла бы купить 108 морских пароходо-фрегатов типа «Владимир» или сама построить 134 таких судна.

Ну а к началу войны «Владимир» остался в одиночестве. На Балтийском флоте имелось 11 пароходо-фрегатов, на Черноморском флоте – еще 6, но все они уступали по своей огневой мощи «Владимиру» минимум в два раза.

Забегая вперед, скажу, что 22 февраля (4 марта) 1855 г. войну России объявило Сардинское королевство и послало в Крым 17 тысяч пьемонтцев. Любопытно, что Россия проигнорировала бравого сардинского короля Виктора-Эммануила и даже не удосужилась объявить ему войну. Таким образом, Сардиния воевала с нами, а мы с ними – нет. Пьемонтцами же в Крыму занялась холера.

Перевозка союзных войск в Турцию (в зону Проливов) началась 18 (30) марта 1854 г. В июне того же года союзные войска перебазировались в порт Варна на Черном море, принадлежавший тогда Турции. Союзный же флот вошел в Черное море еще 22 декабря 1853 г. (3 января 1854 г.). Как видим, времени на подготовку к союзному вторжению у русского командования было более чем достаточно.

Как уже говорилось, союзный флот почти полностью состоял из паровых судов, а у русских было всего лишь 7 пароходо-фрегатов, из которых 6 (кроме «Владимира») имели весьма слабую огневую мощь.

При таком соотношении сил шансы русских на победу в генеральном сражении «а-ля Трафальгар» были равны нулю.

«В Варне были посажены на суда 28 000 французов с 3000 лошадей, 24 000 англичан и 8000 турок. Для перевозки войск французы предоставили 15 линейных кораблей (из них 4 винтовых), 5 парусных фрегатов, 35 военных пароходов, 80 парусных транспортов и 40 судов для перевозки провианта, англичане – 150 больших коммерческих судов, в том числе много паровых, турки – 9 линейных кораблей и 4 парохода. Прикрытие осуществляли 12 английских линейных кораблей и столько же фрегатов. Вся эскадра состояла их 350 судов…»[69]69
  Штенцель А. История войн на море с древнейших времен до конца XIX века. В 2 т. М.: Изографус, ЭКСМО-Пресс, 2002. С. 488.


[Закрыть].

Вследствие грубых ошибок русского командования англо-французская эскадра сумела высадить 61 тысячу солдат в районе Евпатории[70]70
  Подробнее об этом рассказано в моих книгах «Русско-турецкие войны» (Минск: Харвест; М.: АСТ, 2000) и «Англия. Ни мира, ни войны» (М.: Вече, 2009).


[Закрыть], а к началу октября подошли к Севастополю.

В мае 1855 г. союзный флот высаживает десант у Керчи. Генерал-лейтенант барон Карл Карлович Врангель приказал взорвать береговые батареи и сдать город.

После этого два десятка союзных кораблей с малой осадкой вошли в Азовское море и разгромлили прибрежные мирные города Геническ, Таганрог, Мариуполь, Бердянск, Ейск и Темрюк.

На Балтике в 1854 г. англо-французский флот в количестве 65 вымпелов высадил десант на Аландские острова и захватил крепость Бормезунд.

На следующий год союзники отправили на Балтику 69 кораблей. Результатом кампании 1855 г. стали перестрелка с крепостью Свеаборг и ограбление нескольких финских деревень.

На Тихом океане англо-французская эскадра из 6 судов в августе 1852 г. попыталась захватить Петропавловск-Камчатский. Однако нападение было отбито.

2 сентября 1855 г. английский фрегат «Пик» и французский фрегат «Сибилл» обстреляли факторию Русско-американской компании на острове Уруп (Курильские острова). Затем был высажен десант. Англичане и французы собрали всю пушнину, бумаги и вещи управляющего, селение сожгли, а троих служащих РАК (Говорова, Миловидова и Избекова) увезли в качестве пленных. Ну а сам Уруп союзники переименовали в «остров Альянса».

Главным же событием Крымской войны стал захват союзниками Южной стороны Севастополя. Северная же часть города осталась в руках русских. Противников разделяла Большая Севастопольская бухта.

13 февраля 1856 г. в Париже для подведения итогов Крымской войны открылся конгресс представителей великих европейских держав. Это был самый грандиозный европейский форум после 1815 г.

В работе конгресса принимали участие представители Франции, Англии, России, Австрии, Турции и Сардинии. Позднее были приглашены и представители Пруссии.

18 марта, после семнадцати заседаний конгресса, в Париже был подписан мирный договор. Согласно его статьям, Черное море объявляется нейтральным и открытым для торговых судов всех наций. Россия и Турция обязуются не иметь на его берегах военно-морских арсеналов. Им разрешается держать на Черном море для береговой службы не более десяти легких военных судов каждой.

Отдельная русско-турецкая конвенция конкретизировала типы судов на Черном море. Каждая из черноморских держав могла иметь для береговой службы по шесть паровых судов длиной до 50 м по ватерлинии и водоизмещением до 800 тонн и по четыре легких паровых или парусных судна водоизмещением до 200 тонн. России и Турции следовало отныне соблюдать одинаковые ограничения. Однако для турок это было пустой формальностью, ведь в целом на султанский флот не накладывалось никаких ограничений. И при необходимости весь турецкий флот за сутки мог проследовать из Мраморного моря в Черное. Россия же лишалась с таким трудом созданного флота.

Спору нет, Парижский мир унижал достоинство России, но фактически его грозные статьи были, мягко выражаясь, словоблудием. Никаких реальных ограничений нашей военной мощи на Черном море они не несли.

Истерия же «железного канцлера» А.М. Горчакова по поводу ограничений, навязанных России в Париже, была на руку лишь царским сановникам, получившим прекрасный повод ничего не делать для обороны юга России или, как тогда говорили, «мягкого подбрюшья империи».

Любимой поговоркой адмирала Нельсона была: «Умейте считать». Так давайте посчитаем и реально оценим ограничения Парижского мира.

Одной из причин поражения русских в Крыму в 1854–1855 гг. стало отсутствие железных дорог и ужасное состояние гужевых дорог на юге России. Волы месяцами везли тяжелую пушку или мортиру из Центральной России до Севастополя, в то время как тяжелые орудия союзников за несколько часов доставлялись по железной дороге с завода на пристань, а оттуда за неделю, максимум за две, пароходом доставлялись в Балаклаву или Камышовую бухту. Замечу, что в начале 1855 г. англичане ввели в строй в Крыму железную дорогу для доставки орудий и других грузов с балаклавского причала прямо на позицию своих войск под Севастополем.

Риторический вопрос: мешал ли Парижский мир строительству железной дороги на юге России? Тогда другой вопрос: почему железные дороги были проложены в Одессу – в 1867 г., в Николаев – в 1873 г., в Севастополь – в 1875 г., в Феодосию – в 1892 г., и, наконец, в Керчь – аж в 1900 г.?!

Любое самое жестокое ограничение вооружения можно обойти, как это сделали немцы в 1920–1935 гг. А вот избавиться от двух главных бед России – дураков и дорог – нам вряд ли удастся даже в XXI веке.

Пойдем дальше. Кто мешал России приступить к постройке в Николаеве больших грузопассажирских судов водоизмещением от 3 до 15 тысяч тонн с мощными машинами и скоростью хода не менее 14 узлов? Сейчас такие суда назвали бы пароходами «двойного назначения». В мирное время они перевозили бы грузы и пассажиров по маршрутам Одесса – Марсель, Одесса – Владивосток и др., а в военное время вооружались и становились бы крейсерами и минными заградителями.

Никаких ограничений на строительство торговых судов на Черном море в Парижском договоре не было. Да и вообще не было предусмотрено никакого контроля за деятельностью России на Черном море.

Прусский рейхсканцлер князь Бисмарк неоднократно в частных беседах говорил своему коллеге князю Горчакову: «Чего вы разводите пустую словесную трескотню, лучше стройте потихоньку броненосцы в Николаеве».

Но, увы, нашему «железному канцлеру», равно как и Александру II, более по душе были красивые циркуляры и громкие декларации, чем строительство кораблей и железных дорог. Опять «дураки и дороги».