Текст книги "Блокада Ленинграда. Финский вектор"

10 августа финны отразили советский контрудар у Хийтолы и на следующий день возобновили наступление на всем Карельском перешейке.

В течение месяца шли напряженные бои на выборгском направлении. Войска левого крыла 23-й армии (115-я, 43-я и 123-я стрелковые дивизии) при поддержке сил флота отражали наступление превосходящих по численности неприятельских войск. Большую помощь советским войскам оказывали 12 береговых батарей Выборгского укрепрайона и корабли шхерного отряда (канонерские лодки и бронекатера). Береговые батареи и корабли отразили несколько попыток высадки десантов на острова и в тыл советским частям. 20 августа войска левого крыла 23-й армии начали планомерный отход, одновременно свертывались и эвакуировались подразделения береговой обороны. Береговые батареи, расположенные на островах Выборгского залива, корабли шхерного отряда и посланные им на помощь эсминцы «Сильный» и «Стойкий» своим огнем прикрывали отход войск и отражали десанты противника. Для действий на приморском участке фронта из личного состава береговой обороны был создан сводный полк моряков.

Однако планомерного отхода не получилось. Финны зашли в тыл и отрезали пути отхода. 43-я, 115-я и 123-я дивизии оказались в окружении. Попытка сводного полка моряков контратакой прорвать окружение дала только частный результат. Но окруженные части с помощью моряков смогли прорваться к побережью в районе Койвисто. При поддержке береговых батарей с островов Бьёркского архипелага советские войска несколько дней обороняли плацдарм. 31 августа началась эвакуация их в Ленинград, для чего были выделены транспорты и корабли. В течение 1 и 2 сентября было вывезено около 27 тысяч человек, в том числе две тысячи раненых. Отход и посадку войск на корабли прикрывали сводный полк моряков и береговые батареи.

В начале сентября наступление войск противника на Карельском перешейке было остановлено в районе Сестрорецка – Белоострова, где противник попал под огонь крупнокалиберной артиллерии кораблей и фортов Кронштадта. За одну неделю по его позициям было выпущено 2100 тяжелых снарядов.

29 августа финны взяли Выборг и Кивеннену, 30 августа – Райволу и 31 августа – Териоки.

«Под натиском противника отступление 23-й армии превратилось в беспорядочный отход, во время которого части и соединения потеряли почти все оружие, боевую технику»[13]13
  Платонов С.П. Битва за Ленинград. М., 1964.


[Закрыть].

1 сентября Военный совет Ленинградского фронта принял решение отвести 23-ю армию на рубеж Карельского укрепрайона (№ 22), проходивший по границе 1939 г. Войска 23-й армии к исходу 1 сентября заняли оборону на рубеже Карельского укрепрайона.

В финской и отечественной литературе утверждается, что Маннергейм хотел дойти только до старой (1939 г.) границы и не собирался двигаться далее. Увы, это глубокое заблуждение.

Маннергейм еще накануне выхода финских войск к реке Сестре отдал приказ о форсировании ее сразу и продолжении наступления: «Старая государственная граница на перешейке достигнута… Нам надо вести борьбу до конца, установив границы, обеспечивающие мир». В соответствии с этим части и соединения финской армии уже 1 сентября стали пытаться прорвать оборону советских войск. Более того, финским частям все же удалось в ряде мест пересечь старую государственную границу и частично продвинуться к Ленинграду. Финский автор О. Антила писал, что в это время начали уже передавать Ленинграду «приветы», пытаясь обстреливать город из артиллерийских орудий. Но, по его словам, такие обстрелы имели символический характер, поскольку «снаряды все же не достигали Ленинграда».

Командующий немецкой группы армий «Север» В. Лееб высказывался тогда за то, чтобы финские самолеты бомбили Ленинград. Но в силу того, что 5 сентября была установлена, по согласованию с германским командованием, разграничительная линия, предусматривавшая действия ВВС Финляндии на Карельском перешейке не далее 10 км от линии фронта, то финская авиация стала летать в этой ограниченной зоне.

Таким образом, до начала 1944 г. финские самолеты не бомбили Ленинград. Но это связано не с миролюбием Маннергейма, а с требованием рейхсмаршала Геринга. Дело в том, что больше половины финских самолетов были британского, американского и советского производства. И разобрать, где финские, а где советские машины отечественного производства или ленд-лизовские, летчикам люфтваффе было крайне сложно. Посему финны получили указание вообще не залетать далее 10 км от линии фронта.

Дабы побудить Маннергейма к максимальной активизации финской армии при ведении наступления на ленинградском направлении, 4 сентября в Миккели прилетел генерал-полковник А. Йодль. Там, в ставке, он вручил Маннергейму высокие «награды фюрера» – все три степени «Железного креста». Йодль в переговорах с маршалом подтвердил намерение немецкого командования обойти Ленинград с востока, наступая в тыл Карельского укрепленного района.

Цель – уничтожить Ленинград – не отвергалась. От Финляндии требовалось продолжить наступление на Карельском перешейке и к Свири. По поводу всего этого генерал Туомпо записал в своем дневнике: «Главнокомандующий выразил благодарность за доклад и сказал, что мы уже пересекли старую границу на Перешейке. Продолжаем продвижение к укрепленному району… Йодль был по этому поводу исключительно доволен… Сегодня объявлен приказ главнокомандующего № 13… о сражении до победного конца».

3 сентября финским частям удалось захватить Старый Белоостров и ряд других населенных пунктов за рекой Сестрой, в результате чего возникла угроза обхода Карельского укрепленного района. В этот критический момент Военный совет фронта и командование северо-западного направления стали принимать экстренные меры, чтобы не допустить захвата финскими войсками Сестрорецка. А.А. Жданов по телефону срочно связался с командармом 23-й армии. «Товарищ Черепанов, услышал я его усталый, но твердый голос, – вспоминал генерал, – ленинградцы болезненно переживают потерю Белоострова. Постарайтесь вернуть его».

Вскоре в дело были введены дополнительные резервы, контратаковавшие финнов. В ходе ожесточенных боев обе стороны понесли большие потери. К этому времени общее число потерь финской армии превысило 20 тыс. человек.

В результате контратак на отдельных участках советские войска достигли некоторых успехов. Так, 5 сентября был занят Старый Белоостров, 7 сентября им удалось продвинуться в район Каллелово, а также остановить продвижение финских частей у озера Светлое. Финские войска вынуждены были оставить попытки продвигаться вперед на Сестрорецком участке. Ставка в Миккели зафиксировала это приказом о переходе к обороне.

Анализируя все то, что произошло в течение сентября, Черепанов оценивал это впоследствии так: силы противника «во время ожесточенных месячных боев были основательно подорваны, да и укрепленный район, к которому он вышел и о существовании которого, конечно же, знал, тоже внушал ему известные – и немалые – опасения».

С выходом на старую границу в финских частях началось брожение. Так, на Карельском перешейке отказались идти вперед 200 человек 48-го пехотного полка 18-й дивизии, когда одному из подразделений было дано распоряжение 12 сентября пересечь старую границу. Много солдат в 27-м и 57-м пехотных полках также отказались идти дальше ее.

Финны решили обосноваться на Карельском перешейке всерьез и надолго. Уже в августе 1941 г. туда отправились первые сотни переселенцев. Первым делом они приступили к уборке урожая на полях, засеянных советскими колхозниками.

«По оценкам [финских. – А.Ш.] специалистов, колхозники перед уходом успели засадить в волости зерновыми 1500 га и овощами 200–300 га. К уборочным работам приступили немедленно. Собственных сил не хватало, и обратились за помощью к военным властям. Сразу после окончания боевых действий на территории усадьбы Ряйсяля располагался лагерь военнопленных. Отсюда получили в помощь по уборке урожая: рабочую силу и трофейных лошадей. Уборочная техника частично сохранилась в своих хозяйствах, частично использовалась трофейная»[14]14
  Шитов Д.И. Карельский перешеек. Земля неизведанная. Часть 10. Северо-Восточный сектор: Ряйсяля [Мельниково]. СПб.: Нива, 2007. С. 77.


[Закрыть].

Финские авторы расписывают счастливую жизнь советских пленных, работавших на финских крестьян, которых те сажали за общий стол, и т. д. Однако финский историк Хенрик Майнандер пишет, что уже в первую военную зиму 1941/42 г. в Финляндии умерло более «17 тысяч советских военнопленных. Иными словами, их смертность превышала 30 %»[15]15
  Мейнандер Х. Финляндия, 1944. Война, общество, настроения / Перевод со шведского З. Линден. М.: Весь Мир, 2014. С. 30.


[Закрыть].

Таким образом, поход Маннергейма на Карельский перешеек вполне можно назвать «походом за зипунами», а заодно финны обзавелись белыми рабами.

Но, подводя итоги, можно сказать, что движение финнов на Ленинград застопорилось не из-за сантиментов Маннергейма, а из-за укрепления 22-го УРа (КаУРа) и интенсивного огня кораблей, фортов Кронштадта, железнодорожных установок и 406–305-мм пушек НИМАПа.

Глава 4. Карельский укрепленный район

К 1939 г. предполагалось, что КаУР будет оборонять стрелковый корпус в составе трех стрелковых дивизий. В каждом стрелковом полку наряду со стрелковыми батальонами имелся артиллерийско-пулеметный батальон, который предназначался для дислокации в укрепленных сооружениях.

Наиболее распространенные сооружения в КаУРе – пулеметные доты с широким сектором обстрела. Они подразделялись на два типа – большие и малые.

Наиболее распространенный вариант дота малого типа – трехамбразурный, хотя изредка встречаются и двухамбразурные сооружения. Они одноэтажные, размером 8–9 на 6 м, толщина стен от 1 м до 1,5 м, толщина покрытия 0,8–0,9 м, площадь внутренних помещений 12–15 кв. м. Подобные доты размещались позади сооружений большого типа или между ними и прикрывали их с тыла или простреливали промежутки между БРО[16]16
  БРО – батальонный район обороны дотов.


[Закрыть].

Доты большого типа имели 3–6 амбразур, обычно они двухэтажные – в сооружениях, расположенных в заболоченной местности, вместо нижнего этажа сооружался центральный каземат-убежище. Размеры таких дотов 10–13 на 8–12 м, стены толщиной 1,4–1,9 м, покрытие 0,9–1,35 м, площадь помещений на обоих этажах – 40–100 кв. м. (Сх. 1)

Сх. 1. Башенная артиллерийская установка с 76-мм пушкой в башне танка КВ: 1 – тупиковый вход; 2 – тамбур; 3 – башенное помещение; 4 – подбашенное помещение; 5 – колодец для гильз

К 1941 г. пулеметные доты составляли 80 % от укрепленных точек КаУРа. Из них малых сооружений было около ¼, а больших – ¾. Наиболее распространенный тип малого сооружения – трехамбразурный, большого – четырехамбразурный двухэтажный.

Изнутри стены и потолки имели обычно противооткольное покрытие из стали толщиной 5–7 мм, что исключало поражение гарнизона осколками бетона. Иногда вместо противооткольного покрытия во внутренний слой бетона укладывалась мелкоячеистая проволочная сетка в два-три слоя. Но в КаУРе этот способ защиты людей от осколков бетона применялся крайне редко, только в сооружениях 1938–1939 гг. постройки.

Пулеметные доты отличались широкими секторами обстрела: не менее 180°, а у шестиамбразурных – до 360°. Сектор обстрела амбразуры – 60–90°, сектора взаимно перекрывались на 10–15°. Наружное отверстие амбразуры имело 1,5–3 м ширины и около 0,4 м высоты. Попасть в такую амбразуру, тем более расположенную у самой земли, даже из противотанкового орудия было почти невозможно. Внутреннее отверстие амбразуры имело 0,18 м в высоту и 0,12 м в ширину. Оно перекрывалось бронезаслонкой толщиной 20–40 мм, которая могла принимать три фиксированных положения по высоте, так что размеры отверстия можно было регулировать с помощью специального рычага в зависимости от положения ствола пулемета.

Пулеметы «максим» образца 1910 г. устанавливались на специальном металлическом (станок Юшина) или деревянном станке (СТАД).

Пулемет «максим» снабжался замкнутой системой смены воды в пулеметных кожухах.

Боекомплект каждого станкового пулемета составлял 20 тыс. патронов, а ручного – 10 тыс. патронов. При этом на станковый пулемет приходилось по восемнадцать лент, которые должны были храниться набитыми, что составляло 4,5 тыс. патронов на ствол, а оставшиеся 15,5 тыс. содержались в цинках в хранилище в нижнем этаже дота или в каземате-убежище.

Артиллерийские доты вооружались первоначально 76-мм пушкой образца 1902 г. со стволом в 30 калибров на казематном станке Путиловского завода 1932 г., а иногда 76-мм противоштурмовой пушкой обр. 1910 г. со стволом, укороченным до 20 калибров. Дальность стрельбы казематной «трехдюймовки» достигала 5500 м, угол возвышения 12°, снижения – 7°, горизонтальной наводки – 40°. (Сх. 2)

Сх. 2. 76-мм пушка обр. 1902 г. на капонирном лафете обр. 1932 г.

Позднее появилась 76-мм казематная пушка Л-17 образца 1940 г. со стволом в 30 калибров. Она представляла собой незначительно измененную танковую пушку Л-11. Максимальная дальность стрельбы достигала 4800 м, бронепробиваемость (бронебойным снарядом) при угле встречи 90° на дистанции 500 м составляла 55 мм. Орудие устанавливалось в бронемаске. Сектор горизонтального обстрела составлял 60°, углы возвышения и склонения – по 12°. Ствол заключался в броневую трубу, предохранявшую его от повреждения осколками. Иногда вместе с пушкой устанавливался спаренный пулемет.

С 1938 г. в дотах устанавливали 45-мм пушку ДОТ-4. Амбразуры ДОТ-4 позволяли вести огонь по горизонту в секторе 60°, при углах возвышения и склонения по 10–15°. Дальность стрельбы до 2 км, по танкам – до 1 км. Артиллерийские полукапониры вели, как правило, фланкирующий огонь, со стороны фронта стволы орудий дополнительно защищались отбойными стенками, казематы двухорудийных дотов располагались уступом. (Сх. 3)

Сх. 3. Казематная артиллерийская установка ДОТ-4. 1 – 45-мм танковая пушка обр. 1934 г.; 2 – пулемет ДС; 3 – телескопический прицел КТ-1; 4 – амбразурный короб; 5 – броневая защита; 6 – верхний станок; 7 – нижний станок; 8 – уравновешивающий механизм; 9 – гильзоотвод; 10 – сиденье; 11 – шкала; 12 – броневая труба; 13 – броневой щит; 14 – броневое кольцо; 15 – прижимной щит

Иногда батальонные районы обороны усиливались башнями от старых танков МС-1, оснащенными пулеметом или 45-мм танковой пушкой.

Все доты КаУРа были обеспечены электропитанием. В малые доты ток подавался из больших по подземным кабелям. В больших сооружениях были печи для отопления и приготовления пищи, а некоторые артиллерийские оснащались системой центрального отопления. Канализация в подавляющем большинстве сооружений отсутствовала, во время боя предполагалось пользоваться выносными ведрами с герметичными крышками. Все сооружения оборудовались телефонной связью, большие – еще и радиостанцией 6ПК с дальностью передачи телефоном 3 км, а телеграфом – 6 км.

При строительстве КаУРа предусматривалось взаимодействие с Кронштадтским УРом, доты которого располагались на фортах к северу и востоку от острова Котлин и с береговой артиллерией.

Боевое крещение КаУРа состоялось 30 ноября 1939 г., когда подразделения укрепрайона вместе с пограничниками приняли участие в захвате финских кордонов на границе. Есть сведения о том, что 73-я и 74-я отдельные электротехнические роты (оэтр), входившие в состав КаУРа, в тот же день нанесли «электроудар» по телефонным и телеграфным линиям финнов, подключив их к советской сети высокого напряжения. В результате была выведена из строя финская гражданская сеть связи на всем Карельском перешейке.

После изменения линии границы по мирному договору 12 марта 1940 г. КаУР, по мнению советского командования, потерял свое значение. Его доты были законсервированы, опабы свернуты в пулеметные роты, орудия и пулеметы, снятые с КаУРа, передали для вооружения Выборгского УРа, который был сооружен в 1940–1941 гг. На 14 августа 1940 г. в состав КаУРа входили: 4 и 7 опаб, саперный батальон, рота связи, 73 и 74 оэтр и четыре конных взвода, предназначенных для патрулирования территории укрепрайона.

В декабре 1940 г. КаУР был переименован в 22-й УР.

29 августа финны взяли Выборг и Кивеннену, 30 августа – Райволу и 31 августа – Териоки.

1 сентября Военный совет Ленинградского фронта принял решение отвести 23-ю армию на рубеж Карельского укрепрайона (№ 22), проходивший по границе 1939 г. Войска 23-й армии к исходу 1 сентября заняли оборону на рубеже Карельского укрепрайона.

С 27 июня 1941 г. началось спешное довооружение КаУРа (22-го УРа) и строительство новых укреплений.

Вооружения не хватало. К началу августа 1941 г. Лемболовский и Елизаветинский батальонные районы обороны (БРО) не имели 50 % положенных по штату пулеметов, Агалатовский БРО второй линии обороны не имел вооружения вовсе. В четырех амбразурных дотах вместо четырех станковых пулеметов имелось по одному станковому, одному ручному пулемету и пять человек гарнизона вместо шестнадцати.

Дополнительные сооружения, построенные в это время, представляли собой одноамбразурные доты, без всякого оборудования, с простым входом. Качество бетонных работ было очень низким. В таких сооружениях могли устанавливаться пулеметы или 45-мм пушки на казематном станке или полевые орудия. Иногда строили трёхамбразурные долговременные оборонительные сооружения (ДОС), трапециевидные в плане, со стенками толщиной около 0,5 м, предназначенные для пулеметов на полевых станках. Также сооружались оригинальные деревоземляные огневые точки (дзот) с передней железобетонной стенкой толщиной 1,5 м и боковыми деревоземляными, также около 1,5 м толщиной. В небольших количествах строились железобетонные убежища. Всего было построено не более двух десятков таких дотов, дзотов и убежищ.

Вопреки распространенному среди наших историков мнению финны не остановились на старой границе, то есть на линии укреплений КаУРа. Так, отступающие части 23-й армии не смогли организовать оборону на рубеже рек Сестра и Вьюн, и передовые доты КаУРа были захвачены практически без сопротивления, тем более что вооружения они не имели, многие сооружения и вовсе были не окончены, а интервалы между отдельными дотами доходили до 6 км и более.

4 сентября части 18-й пехотной дивизии финнов переправились через реку Сестру, заняли железнодорожную станцию Белоостров и захватили артиллерийский полукапонир на берегу ручья Серебряный, в 300 м от реки Сестры. Это был один из крупнейших дотов КаУРа, вооруженный двумя пушками и двумя пулеметами, площадью около 200 кв. м.

Дот был построен в 1938 г. Неофициально его называли «Миллионер», так как, по слухам, он стоил миллион рублей. Неизвестно, был ли вообще гарнизон в этом доте, но даже если и был, то все равно оборонять вынесенный вперед полукапонир без полевых войск невозможно. Не исключено, что сыграла свою роль и неразбериха, связанная со сменой частей. Финны установили в доте две 37-мм противотанковые пушки и пулеметы.

5 сентября станция Белоостров была отбита контратакой 1025-го стрелкового полка из состава 291-й стрелковой дивизии. Атака была поддержана одним танком КВ из 107-го отдельного танкового батальона. Этот батальон, вооруженный танками КВ, 4 сентября был придан 22-му УРу.

В ходе боя одиночный танк КВ был подбит. По сему поводу командующий Ленинградским фронтом генерал армии Г.К. Жуков 16 сентября 1941 г. издал приказ № 032, которым он запрещал снимать танки из засад и бросать в контратаки без соответствующей поддержки.

11 сентября финны вновь заняли Белоостров. Продвинуться дальше они не смогли, так как перед ними теперь лежало открытое заболоченное пространство шириной от 500 до 2000 метров, простреливавшееся сплошным пулеметным огнем дотов первой линии Белоостровского БРО. Сооружения были прикрыты противотанковым рвом (который у железной дороги шел в три линии!) и фланкировали друг друга, поэтому они не стали столь же легкой добычей, как «Миллионер», вынесенный вперед.

Новая контратака на дот «Миллионер» состоялась 13 сентября. В ней участвовал Отдельный особый батальон морской пехоты (ООБМП), прибывший на этот участок из Сестрорецка в ночь на 8 сентября. Любопытно, что батальон прошел около 2 км под самым носом у финнов – по шоссе, идущему вдоль реки Сестры между рекой и болотом. ООБМП был сформирован за несколько часов в Ленинграде 1 сентября и впервые шел в бой. В атаке участвовали также подразделения 1025-го стрелкового полка при поддержке 838-го артиллерийского полка. Атака не удалась. ООБМП потерял около половины личного состава.

В ночь с 21 на 22 сентября была предпринята новая попытка отбить Белоостров, уже гораздо большими силами. Кроме ООБМП в атаке участвовали:

из состава 291-й стрелковой дивизии:

– 181-й стрелковый полк;

– 1025-й стрелковый полк;

– подразделения сапёрного батальона;

– 5-й пограничный отряд;

– 87-й (Парголовский) истребительный батальон;

– 48-й и 106-й отдельные танковые батальоны (6 танков КВ, 8 Т-34, 20 Т-26);

– бронепоезд;

– Форт «П» («Первомайский», он же «Тотлебен»).

«Бой начался в 6 ч. 15 мин. и продолжался до 9 ч. утра, хотя об освобождении “города” Белоострова донесли уже в 8 ч. Несмотря на превосходство в силах, отбить северную часть посёлка не удалось – причиной был всё тот же ОРПК [орудийный полукапонир. – А.Ш.], против него непосредственно артиллерия, по-видимому, не действовала и он не получил серьёзных повреждений. При атаке было потеряно 16 танков (все Т-26). По советским данным, финны потеряли убитыми и ранеными “более 500 человек”. Вполне возможно, что эти потери были определены “от противного” и именно наши войска потеряли около 500 человек. Пограничники 5 по пытались штурмовать “Миллионер”, но безуспешно. В результате боя 22 сентября передний край прошёл в 150–200 м от полукапонира.

13 октября по “Миллионеру” вел огонь бронепоезд “Борис Павлович” (бронепоезд НКВД № 28 или № 110). 14 октября ОРПК был атакован 181-м стрелковым полком 291-й стрелковой дивизии, но пехота залегла в 200 метрах от него и дальше не продвинулась. Непосредственно против дота действовала штурмовая группа из 30 бойцов 181-го стрелкового полка и 11 моряков из ООБМП. Саперов в группе не было, так что, видимо, взрывать “Миллионер” не предполагалось, а планировалось отбить его так же, как он в своё время был захвачен финнами. Группа не смогла подойти к доту ближе, чем на 30 метров – по-видимому, помешала траншея, вырытая непосредственно вокруг сооружения.

3 ноября была сделана попытка взять деревню Александровка (располагалась между Новым и Старым Белоостровом, на территории теперешнего садоводства) и изолировать подразделение финнов, оборонявшее “Миллионер”, прижав их к р. Сестра. Атака 1025 сп не увенчалась успехом.

Чтобы отвлечь внимание советского командования, финны переправили через реку Сестру две роты пехоты южнее Нового Белоострова. Они пытались продвинуться к станции с юга, но были отброшены за реку. В результате этих боёв фронт под Белоостровом стабилизировался до июня 1944 г., причём у финнов остались и “Миллионер”, и деревня Александровка»[17]17
  Материалы сайта: http://www.levin.aroundspb.ru/manerg8.html


[Закрыть].

К востоку от Лемболовского озера 15-я финская дивизия принудила отступить 142-ю стрелковую дивизию к реке Вьюн, переправилась через нее и заняла деревни Троицкое и Симолово между Лемболовским озером и озером Гупуярви. 13 сентября 142-я стрелковая дивизия при содействии частей 43-й стрелковой дивизии выбили финнов из этих деревень, захватив при этом 3 орудия, 1 станковый и 2 ручных пулемета и 4000 патронов. После этого столкновения фронт на правом фланге КаУРа стабилизировался до лета 1944 г. Финны здесь не подошли ни к одному долговременному сооружению ближе чем на 5–10 км.

Осенью 1941 г. завершилось формирование дополнительных опаб, начатое еще в августе. Теперь на каждый БРО приходилось по одному батальону. Всего опаб в КаУРе было одиннадцать: 1-й, 4-й, 63-й, 106-й, 112-й, 113-й, 126-й, 154-й (с 3 января 1943 г. носил номер 522), 193-й, 246-й и 293-й.

В конце ноября боевые порядки войск на левом фланге КаУРа были уплотнены: Сестрорецкий и Белоостровский БРО заняла 20-я стрелковая дивизия НКВД, в августе 1942 г. переименованная в 92-ю стрелковую дивизию и простоявшая здесь до июня 1944 г.

Весной 1942 г. финские войска предприняли ряд попыток улучшить занимаемые позиции. К юго-западу от Лемболовского озера, у истоков реки Охта, финнам больше всего досаждал орудийно-пулеметный дот, находившийся у дороги на Термолово. Это сооружение, построенное в 1939 г., было вооружено двумя 45-мм пушками ДОТ-4 и двумя пулеметами. Финны называли его «Оянен», по фамилии погибшего в одной из атак капитана. 31 марта 1942 г. 2-й батальон 7-го пехотного полка 2-й пехотной дивизии финнов предпринял атаку с целью уничтожения дота. Противник смог ворваться в траншею и взорвать дот. Контратакой финны были отброшены в исходное положение.

Зимой 1941/42 г., когда в Ленинграде ощущался острый дефицит электроэнергии, 73-я и 74-я оэтр (отдельные эксплуатационно-технические роты), входившие в состав 22-го УРа, под руководством военинженера 3-го ранга А.М. Хватовкера, смогли подключиться к финским электрифицированным заграждениям и использовали полученную электроэнергию для сварки на месте броневых огневых точек. Попросту говоря, воровали у финнов электроэнергию.

К 1 июня 1944 г. 22-й УР насчитывал 8030 чел. личного состава, 289 орудий (в том числе 106 – 45-мм противотанковых и 25 зенитных), 195 миномётов (в том числе 31 50-мм) и 14 танков. 17 УР состоял из 4178 солдат и офицеров, 115 орудий (в том числе 38 противотанковых и 2 зенитных) и 85 минометов.

Большую роль в остановке финского наступления на Карельском перешейке сыграла морская артиллерия, поддерживавшая огнем правый фланг 23-й армии.

26 августа командование 23-й армии запросило огневой поддержки у штаба Кронштадтской крепости. 26 и 27 августа форт «Тотлебен» произвел 70 залпов из 152-мм пушек Кане батареи № 112 и 120-мм пушек батареи № 111. Большая часть снарядов выпущена по железнодорожному узлу в Териоках.

«2 сентября Северные Кронштадтские форты “О”, “Р”, “П” вели артиллерийский огонь по противнику в районах: Тайвола, Метсикюля, Тюрисево и Ривиера…

3 сентября. 152-мм и 254-мм стационарные батареи Кронштадта вели артиллерийский огонь по войскам противника в районе Куоккала – Териоки (северный берег Финского залива)»[18]18
  Хроника Великой Отечественной войны Советского Союза на Балтийском море и Ладожском озере. Выпуск 1. М. – Л.: Военмориздат, 1945. С. 119.


[Закрыть].

5 сентября впервые огонь открыли 180-мм орудия крейсера «Киров». Вместе с орудиями форта «Первомайский» («Тотлебен») они подавили батареи финнов в районе Новая Алаккюля (северный берег Финского залива) и вели огонь по скоплению войск в районах Ольховка и Аккаси на северном берегу Финского залива.

В тот же день батареи фортов «Обручев», «Тотлебен», «Северный № 4», а также канонерская лодка «Амгунь» вели артиллерийский огонь по скоплениям пехоты и танков финнов в районах Териоки, Оллила (с 1948 г. Солнечное) и Куоккала.

6 сентября береговые батареи Кронштадтского сектора береговой обороны и линкор «Октябрьская Революция» вели огонь по скоплению финских мотомеханизированных войск на северном берегу Финского залива в районе Оллила и в районе Ино – Оллила.

7 сентября батареи Кронштадта и крейсер «Киров» вели артиллерийский огонь по финнам на северном берегу Финского залива. Береговые батареи фортов «Первомайский» и «Красноармейский» («Обручев») вели огонь по батареям и живой силе финнов в районах Алаккюля и Ольховка. Финская артиллерия с материка обстреливала остров Биорке; на острове производились оборонительные работы.

В тот же день береговые батареи форта «Красная Горка», линкора «Октябрьская Революция» и крейсера «Киров» вели артиллерийский огонь по скоплениям войск финнов в районах Верхние Рудицы, Заостровье и Дятлицы.

8 сентября положение частей Красной армии в районе стало критическим. Комендант форта «Тотлебен» П.С. Резников попросил штаб крепости открыть огонь по финнам. Но ему отказали. Мотивировка весьма оригинальная – «беречь снаряды для отражения атаки вражеского флота». Однако комендант «Тотлебена» нарушил приказ и открыл интенсивный огонь из 203-мм и 152-мм пушек по району Белоострова.

Стрельба была меткой, благо, дистанция составляла всего 8–10 км. В штаб крепости пришла телеграмма с благодарностью «за отличную стрельбу форта “П”». Благодаря этой телеграмме Резников получил вместо наказания орден Красного Знамени.

10 сентября кронштадтские форты вели огонь по противнику в районе реки Сестры, поселков Оллила и Александровка. Батареи Кронштадтского укрепленного сектора обстреляли финнов в районе Куоккала – Метсякюля. По советским данным, был уничтожен один танк и сбит аэростат наблюдения противника.

Финны весьма болезненно отнеслись к артогню фортов Кронштадта и довольно быстро подтянули корпусную[19]19
  Авторы из «финского лобби» упрекают меня, что, мол, у финнов не было корпусной артиллерии. Святая правда! Организация артиллерии у них была иная, чем в РККА, но корпусных орудий имелось предостаточно. Посему для удобства читателя я употребляю термин «корпусная артиллерия».


[Закрыть] и крупнокалиберную стационарную артиллерию. Уже 24 октября 1941 г. финны впервые обстреляли форт «Риф». Один артиллерист получил ранение.

Ведущий советский специалист в береговой артиллерии Ю.Г. Перечнев писал: «На Карельском перешейке перед фронтом нашей 23-й армии действовало до 2 артиллерийских полков из орудий среднего калибра, в основном 122 мм. Особой активности эта группировка не проявляла, ограничиваясь ведением огня по переднему краю нашей обороны и ближним тыловым районам. Ежесуточно она выпускала от 100 до 250 снарядов, как правило, не причиняя особого вреда. Большую активность проявляли 11 батарей (20 орудий калибра 150–203 мм), расположенные на северном берегу Финского залива в районах Вохнала, Сейвисте, Антоняла. Они обстреливали наши корабли на переходе Кронштадт – Ленинград»[20]20
  Перечнев Ю.Г. Советская береговая артиллерия. История развития и боевого применения. 1921–1945 гг. М.: Наука, 1976. С. 132.


[Закрыть].