Книга: В промежутках между - Александр Ширвиндт

Достаточно взглянуть на фамилию автора мемуаров, чтобы догадаться, под обложкой ожидают шутки. Тонкие, ироничные, с лёгкой грустью прожитых лет - цитатник раздувался на глазах. а я уставала бегать от читалки к компу. Хуже было ночью (люблю почитать после полуночи, когда комп выключен и ничего не отвлекает), я просто изнывала от невозможности добавить в любимое очередную "шутку юмора". Когда слова благодарности и признательности высказываются тем, кого уже нет рядом, когда круг ровесников резко сужается, когда всё чаще шутится на тему старости, обязательно будет присутствовать нотка грусти. Она не миновала этот сборник. И всё же, если поздравительный спич выходит из уст (или из-под пера) таких мэтров, как Геннадий Хазанов, Михаил Жванецкий, Леонид Ярмольник, Эльдар Рязанов, Константин Райкин, Александр Калягин, Максим Галкин, Владимир Винокур и многих других признанных шутников, то улыбаться приходится больше.

Говорить о твоей уникальности – такая же банальность, как утверждать, что редкая собака добежит до середины Кореи.

Есть в записках Ширвиндта милые для сердца упоминания о моих земляках - Иосифе Кобзоне, команде "Шахтёр". Особого внимания заслуживают иллюстрации Натальи Колпаковой, не уступающей по чувству юмора мастерам словесного жанра.

Александр Анатольевич Ширвиндт собрал в этой книге поздравления от своих друзей, которые могут рассказать о нем больше, чем любые другие источники массовой информации. И подкрепил это все своими историями из жизни, из которых мы узнаем о его поздравителях немного больше. Есть истории, которые вас заставят задуматься. Хотя слово "истории" здесь не подойдет. ВСЯ книга, от начала и до конца, заставит вас задуматься о своей жизни. О том как вы ее проживаете, цените ли вы ее, дружбу, своих друзей и свою семью.

Под этой обложкой сошлось всё: оформление, идея книги, люди, о которых мы все знаем или хотя бы слышали, горечь, смех и любовь.

Это я все к чему, не просто ради того, чтобы поговорить о мудростях. Эта книга так и построена – друзья, вот прямо взятые по порядку в телефонной книге, говорят о ее хозяине, получая обратное «алаверды». И эти друзья, и их слова больше говорят о владельце, Александре Анатольевиче Ширвиндте, чем подробный рассказ о нем.

Удивительный человек, надо сказать. Им сыграно более 50 ролей на экране ( театр – это совсем другое дело!), и среди них ни одной главной. Более того, я не припомню ни одной положительной роли, не говоря уж о героических. Вот разве что пианист Юзеф в «Майоре Вихре», подпольщик, погибший при попытке разминирования Кракова. Ну или Павлик, которого провожали-провожали, но так и не проводили в Ленинград. В остальном у нас множество обаятельных мерзавцев и циников, дамских обожателей и сердцеедов. Роскошный красавец даже сейчас, когда уже перевалило за восемьдесят, всю жизнь нежно хранящий верность жене, с которой знаком со школы. И точно так же преданный друзьям. Среди них и звезды нынешние, которых он знал с их детства и для него они «Ванька Ургант» или «Филя», невзирая на чины и звания, и звезды ушедшие, о которых он говорит с неизменной любовью, и политики, но не все, а штучный выбор. Этот человек на «ты» абсолютно со всеми, от президента до ученика, и удивительное дело, это никого не оскорбляет, и человек победно сообщает дома – «А мы с Ширвиндтом на ты».

Это не первая, а наверное четвертая прочитанная мной книга автора, но пожалуй самая горькая. Слишком много имен в телефонной книжке уже никогда не отзовутся, да и «лета к суровой прозе клонят». Умный взгляд человека, трезво глядящего на происходящее, не питающего иллюзий о переменах, живущего здесь и сейчас.

Каждый год 9 Мая на даче Гердтов в Пахре собирался узкий круг фронтовиков. Они никогда не говорили о войне. Они о ней долго молчали.

В нынешнем незамысловатом "человеческом меню" я вынужден любить тех, кого не люблю, только за то, что их не любят те, кого я ненавижу