Текст книги "Демянское побоище. «Упущенный триумф Сталина» или «пиррова победа Гитлера»?"

Всякое бывало

Во фронтовой обстановке встречаются самые невероятные вещи. Иван Филюшкин, боец 1232-го стрелкового полка 370-й стрелковой дивизии, трижды был ранен. Госпитализации избежал, правда, из пехоты его отчислили и прикомандировали к санитарной роте. В конце марта 1942 г. дивизия пополнилась сибиряками-лыжниками. Шел бой, санчасть напряженно работала на передовых позициях. В этот день Иван много раз возвращался к линии огня и выносил раненых с поля боя. Вот и на этот раз он спустился в воронку, отгреб до половины засыпанного, окровавленного бойца, на руках принес на перевязочный стол, а сам снова пошел на передовую. Вынесенный боец был без памяти. Быстро сделали перевязку. А когда он пришел в себя, стали его записывать в регистрации раненых и контуженных.

– Как вас звать-величать, как ваша фамилия? – спросил сан-инструктор Семен Веселов.

– Филюшкин Иннокентий Нефедович.

– Откуда родом?

– Сибиряк, из-под Томска.

«Не родственник ли нашему Филюшкину?» – подумал Веселов.

– А брат у тебя, Иннокентий Нефедович, есть?

– Есть, тоже где-то воюет.

– А звать как его?

– Иваном.

– Так это же он тебя из воронки вытащил и сюда принес. Как же он брата родного не узнал?

По срочному вызову прибежал Иван. Какая же это была встреча!

Быстро в огне боев набирались опыта бойцы и командиры 370-й стрелковой. Вот еще история. В землянку, сырую и теплую, где разместилась дивизионная разведка роты старшего лейтенанта Кривошеина, вошел солдат. По его лицу, по тому, как он держался, было видно, что человек не отдыхал. Разведчики – народ компанейский.

– Погрейся, – пригласил его кто-то к печурке – Откуда?

– Из 1230-го полка, – ответил солдат простуженным голосом, – пленного привели с лейтенантом.

– Как пленного?

– Да это летчик ихний. На парашюте спустился. Самолет его подбили, так он угодил как раз на нейтралку. Ну, наш командир и говорит: «Хорошо бы живым подцепить». Не мешкая, отменные лыжники быстро надели лыжи и в погоню. Вот и привели.

– Здорово! – заметил один из разведчиков. – Живьем, говоришь? Ну, а с той стороны обстреливали же?

– Не без этого. И летчик тоже, как разобрался, что к чему, огрызаться начал. Вот из этой штуковины раза три пальнул сверху. – Солдат достал из кармана новенький вальтер. – Пришлось легонько по затылку стукнуть: не шали, мол. Возьмите, если кому нужно.

– Погоди, а как же все-таки немцы? – допытывался разведчик.

– Ну, стрелять они, конечно, не могли – своего зацепишь, сгреб я его с этим самым парашютом, будь он трижды неладен, и скатился в лощинку, под сугроб, только и делов.

А вот удивительная история, случившаяся в феврале 1942 г. с начальником полковой разведки 312-го стрелкового полка соседней с 370-й дивизией 26-й стрелковой Игорем Бескиным. Вот его рассказ: «…Мина разорвалась сзади, справа… Боль впилась во все тело, и сознание ушло. Немцы, видя, что раненый еще шевелится, решили взять его, до их окопов метров восемьдесят, не больше.… Стало темнеть. Кто раньше доползет – свои или немцы? Сознание уже уходит надолго… Левой рукой достал гранату, надел кольцо на указательный палец, положил на грудь: в плен – ни под каким видом. Темнота накрывала и сознание, и все вокруг. Сколько времени прошло, понять трудно. Почувствовал – тормошат. Чуть было не дернул за кольцо гранаты. Кто-то в темноте странно дышит прямо в лицо, в ноздри какой-то забытый острый псиный запах. Совсем очнулся.

Собаки! Упряжка, сколько их там – три, пять? И волокуша. То ли собаки нашли его по запаху одежды, то ли еще как. Раненый собрал все силы и снова, теряя сознание, перевалился в волокушу – лодочку метра два длиной и сантиметров сорок шириной. Только почувствовал, что лодочка поползла, уползло и сознание. Очнулся от боли, когда волокуша вывернула его в наш окоп. Вот тебе и собачки»[39]39
  Бескин И., Бескина Т. Правда фронтового разведчика. С. 140.


[Закрыть].

На фронте было очень много людей с их достоинствами и недостатками. Предатели и дезертиры – это отдельный разговор и тема. Одни стремились зацепиться где-то в тылу, вне зоны обстрелов, в любом качестве, в любом месте. Попав все-таки на фронт, и тут цеплялись за тыловые подразделения, сторонились передовой как черт ладана. Такие люди забывали простую истину – все предопределено, и если тебе предназначен снаряд или бомба, то найдут тебя и в самом глубоком тылу, и будет это называться шальной снаряд, шальная бомба, а то и просто кирпич на голову с крыши. Бойся – не бойся, от своего не уйти.

Вторая категория – это те, кто стремится на передовую, искренне, сердцем защищать тех, кто нуждается в защите. Душе на передовой было свободнее, чище – подальше от начальства, от бытовой суеты прифронтового существования. Лицом к лицу с опасностью для таких людей – самая надежная безопасная позиция: все видно, можно и увернуться. Особенно унизительно для таких людей – сидеть пескарем в щели и дрожать.

Был и третий тип, которому нравилось находиться на нейтралке, на каком-нибудь наблюдательном пункте – вне зоны досягаемости, от начальства дальше некуда, от тыловых дрязг-интриг, вроде кого куда назначили, кому сапоги выдали, кому посылку дали – и того дальше. Душа с налетом авантюризма здесь чувствовала себя на месте. Свободный поиск, свободный полет, никто не связывает своими приказами – все зависит только от тебя, от твоего умения, находчивости, мужества, способности настучать на себя, когда страшно. Разведка – это была как раз та тяжелая фронтовая работа для этих людей.

Никто на фронте, в первую очередь на передовой, не застрахован от ранения, от госпитальной койки. В этих лечебных заведениях, несмотря на длительное лежание рядом, в одной палате, с людьми не завязывались дружеские отношения. Каждый сам за себя, каждый со своими болями, страданиями, при внешне внимательном и даже заботливом отношении друг к другу, взаимопомощи. А вот душевных узелков не получалось. Чаще всего человек как бы замкнут сам на себя. Другое дело на передовой, тут складывались подчас удивительные отношения сердечности, дружбы, которая потом протягивается ниточками через годы-десятилетия. Наверное, потому, что без взаимопонимания, без надежды на взаимовыручку, поддержку в окопе просто не выжить психологически, там человек на пике своих возможностей.

И еще – далеко не последнее обстоятельство в отношениях, особенно для людей с червоточинкой в душе, – страх самосуда. Будешь сволочью – пойди, докажи потом кому, что не шальная пуля достала тебя. На передовой, как нигде, важнее всего чувствовать, что рядом надежный человек справа и не менее надежный – слева.

Глава 5
Война в тылу Вермахта

Такого враг не ожидал

Только по прошествии времени можно было оценить роль партизанского движения в деле разгрома врага.

Для правителей гитлеровской Германии, положивших в основу войны против СССР доктрину «блицкрига», мощное партизанское движение на оккупированной территории оказалось полной неожиданностью. По опыту войны 1812 г. противник знал, что партизаны будут вести боевые действия, но думал справиться с ними силами гестапо, специальных отрядов полиции безопасности, полевой жандармерии и службы безопасности. Военное командование и полевые войска рассчитывали сосредоточиться на военных операциях против Красной Армии, заниматься борьбой против партизан они не планировали. Однако размах партизанского движения заставил подключиться и вермахт.

В письмах немецких солдат и особенно солдатам от их родных и близких с начала июля начинают упоминаться партизаны, наводящие панику на солдат.

Рядовому Вальтеру Веме пишет 9.07.1941 г. жена: «Как видно из твоего письма, вы находитесь все время в опасности, так как у вас действуют партизаны. Это, безусловно, опаснее, чем на фронте».

Унтер-офицер Альберт Шуберт пишет своей невесте Лизе Пакулат 15.07.1941 г.: «Эта война является настоящей войной нервов, ибо здесь мы имеет дело с партизанами. Красные так натравили народ против нас, что он способен идти на все… Поэтому предложено быть осторожными и смотреть в оба. Иными словами, пистолет нельзя выпускать из рук ни на минуту».

Уже 1 июля 1941 г. начальник генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдер записал в своем дневнике: «…Серьезные заботы доставляет проблема усмирения тылового района… Нам придется выделять несколько дивизий из состава действующей армии»[40]40
  Гальдер Ф. Военный дневник. – М.: Воениздат, 1968–1971. С. 71.


[Закрыть].

«Правила» борьбы с советскими партизанами были изложены в широко известных «10 заповедях немецкого солдата по борьбе с партизанами». Вот небольшие выдержки из этого документа:

«Мы, немцы, совершаем ошибку, думая, что если мы не наступаем или не обороняемся в прямом смысле этих слов, то и вообще не воюем. На самом деле война продолжается и тогда, когда мы выезжаем на поле за кормом для лошадей, жарим картофель себе и когда мы спим. Нельзя допускать того, чтобы русские, которые не могут с нами справиться в открытом бою, нападали на нас врасплох благодаря нашей беспечности, недопустимой в военное время…

Главный результат партизанской борьбы – беспокойство: страх, возможные слухи среди населения. Навредить нам партизаны могут лишь в том случае, если у нас будет недостаточное охранение, т. е. если мы сами представим им такую возможность.

Оружие иметь при себе! Всегда и всюду!»

Уже первые значительные удары партизан по тылам и коммуникациям 16-й вражеской армии всполошили ее командующего генерал-полковника Буша, который перед Второй мировой войной был начальником отдела генерального штаба сухопутных войск и слыл «специалистом по русским делам». Буш, видимо, раньше многих понял надвигающуюся на его войска опасность с другой стороны фронта.

19 июля он признал, что позднее признает и главное командование вермахта – целеустремленный характер действий партизан. «Необходимо считаться, – говорилось в приказе по 16-й армии, – с фактом планомерной подготовки противником партизанской войны». Приказ Буша гласил: «Партизаны подлежат расстрелу. Если возникает подозрения, что население покровительствует партизанам, то необходимо взять заложников и при первом же нападении на германских солдат их расстрелять. Населенные пункты, со стороны которых совершенно нападение на немецкие войска, должны немедленно подвергаться репрессиям».

Обычно в работах, посвященных партизанскому движению в СССР, приводится приказ командующего 6-й немецкой армией генерал-полковника Рейхенау «О поведении войск на Востоке», изданный 10 октября 1941 г. Однако приказы Буша по своей жестокости и варварству ничем не отличаются от приказа Рейхенау.

16 июля 1941 г. Гитлер заявил: «Эта партизанская война имеет и свои преимущества: она дает нам возможность истреблять всех, кто восстал против нас».

Одновременно усиливают борьбу с партизанами эйнзатцгруппы «А», тайная полевая полиция и другие карательные органы.

Вначале борьба советского народа на оккупированной врагом территории в немецких документах называлась как «повстанческое движение», «партизанское движение». Но с середины 1942 г. партизанские отряды стали квалифицироваться как «банды», а партизаны «бандитами». В августе 1942 г. была издана директива № 46, которая требовала, чтобы все военные инстанции подключались к борьбе против расширяющегося партизанского движения: «Борьба с бандами подобно командованию на фронте против врага есть дело командования». Верховное командование Германии потребовало до начала зимы 1941/42 г. покончить с партизанами.

В начале августа 1941 г. командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал Лееб вынужден был утвердить план, предусматривающий антипартизанские меры в масштабе всей группы армий.

Партизаны в тылу группы не давали покоя в прямом смысле этих слов даже высшему командованию противника. Западногерманский историк В. Герлиц в связи с этим замечает: «В Ленинградской области партизанская деятельность была временами столь активной, что фельдмаршал фон Лееб вынужден был прекращать свои поездки на фронт. Ограничивали поездки в войска командующие армиями, командиры корпусов и даже дивизий».

Главное командование вермахта сообщало, что партизанское движение создает угрозу «руководству войной». Принимая меры для «ликвидации» этого факта, ставка Гитлера 16 сентября 1941 г. издала документ «О подавлении коммунистического повстанческого движения», в котором, в частности, говорилось: «…Принимаемые меры с целью подавления этого движения сопротивления оказались неэффективными. Фюрер отдал распоряжение применять повсюду самые жестокие меры, чтобы в кратчайший срок подавить это движение. Только таким способом, который всегда с успехом применялся в истории завоевания власти великими народами, вновь может быть восстановлено спокойствие»[41]41
  Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. М.: Из-во политической литературы, 1977. С. 26.


[Закрыть].

Начало

Как же формировалось партизанское движение? По указанию Ленинградского обкома ВКП(б) весь партийный актив во главе с секретарями райкомов партии остался на оккупированной территории. Уже летом 1941 г., т. е. в наиболее тяжелый период войны, удалось создать сеть нелегальных райкомов партии, возглавивших партизанское движение. Действия партизан подчинялись задачам, которые решала Красная Армия. Осенью 1941 г. был создан областной партизанский штаб с представительствами при Военных советах фронтов и армий на территории Ленинградской области.

Немецкие войска группы армий «Север» не имели в полосе Северо-Западного фронта такого превосходства в силах, какое было у них против советских войск, непосредственно обороняющих Ленинград. Враг не располагал здесь многочисленными гарнизонами в населенных пунктах, как в центральной и западной частях Ленинградской области. Поэтому здесь партизаны сравнительно легко могли выходить в советский тыл для пополнения своих рядов и получения боеприпасов. Здесь же оседало немало бойцов и командиров Красной Армии, оказавшихся в окружении. Вливаясь в местные отряды, они значительно укрепляли партизанские силы. Огромные лесные массивы с незамерзающими болотами позволяли создавать в юго-восточных районах области крупные партизанские базы.

Взорванный железнодорожный мост через реку Полометь

Основой первых вооруженных партизанских сил в Ленинградской области, как и в других областях, явились истребительные батальоны. Через день после начала войны Советское правительство приняло решение об их создании. Чрезвычайные военизированные подразделения предназначались для борьбы с воздушными десантами, диверсионными группами и агентурой противника, для охраны важных объектов, а также поддержания общественного порядка. Формирование батальонов первоначально возлагалось на местные органы Наркома госбезопасности, с объединением же в конце июля 1941 г. сил общественной и государственной безопасности в единый Народный комиссариат внутренних дел СССР, к созданию истребительных батальонов активно подключилась милиция.

Батальоны находились на казарменном положении. Бойцы встали на все виды довольствия по нормам тыловых частей Красной Армии. В июле 1941 г. фронт подошел к Новгородчине. Советское командование было вынуждено бросать в бой все наличные резервы. В состав Красной Армии вошли истребительные батальоны Дрегельского, Хвойнинского и Уторгошского районов. Составить костяки партизанских отрядов удалось лишь из истребительных батальонов Маловишерского, Окуловского и Чудовского районов.

Во многих районах наряду с истребительными батальонами специально создавались партизанские отряды. В каждом районе создавался один-два, а иногда и несколько отрядов, численностью по 30–50 человек. В первую очередь подбирался командный состав – командир, комиссар отряда, командиры групп и отделений. Руководителями отрядов назначались секретари райкомов, председатели райисполкомов, работники партийного аппарата. Среди командного состава были также командиры-пограничники, возглавлявшие до оккупации истребительные батальоны.

В Поддорском районе уже через месяц после начала войны действовали два партизанских отряда: П.Н. Невского – И.А. Ступакова и К.М. Мирошниченко – Г.П. Ермакова общим числом до 120 партизан. В августе, объединив отряды, партизаны провели налет на гарнизон села Поддорье. Лишь немногим оккупантам удалось спастись. В сентябре состоялся второй налет. В результате полного разгрома немцы до марта 1942 г. и не пытались закрепиться в Поддорье. А район был очень важным: здесь проходила дорога Холм – Старая Русса. В октябре совершено нападение на колонну военнопленных. У деревни Погорелушка был полностью истреблен конвой (50 немцев), захвачено оружие и освобождены около 350 советских пленных.

В ночь с 25 на 26 июля группой партизан в количестве 25 человек Уторгошского отряда под командой заместителя начальника отряда Андреева в районе деревни Мелковичи произведен налет на отдельную автоколонну противника. Немцы боя не приняли, в панике разбежались и скрылись в лесу, побросав машины, мотоциклы и часть оружия. В результате этого налета партизаны уничтожили 3 грузовые автомашины и 6 мотоциклов. Взяли трофеи: 2 ручных пулемета, 3 винтовки, несколько десятков гранат. В одной из брошенных машин обнаружены боевые документы, которые отряд сдал части Красной Армии.

30 июля 1941 г. Солецкий отряд в количестве около 40 человек совершил в районе северо-западнее Сольцов налет на проходившую из глубины колонну пехоты. Пропустив разведку и охранение этой колонны, отряд внезапно, из засады, открыл из ручного пулемета и винтовок огонь. В результате колонна противника разбежалась по лесу, оставив на дороге убитых и раненых. По данным партизан, у противника уничтожено огнем не менее 120 человек.

27 июля партизаны Уторгошского отряда Кузьмин, Федотов и Ламов были посланы на усиление засланной разведки одной части. В районе села Мелколение, встретившись с разведкой противника, в перестрелке они убили мотоциклиста, мотоцикл захвачен. Затем эта объединенная разведка доставила ценные данные о расположении противника. Отряд приобрел свыше 20 комплектов разного немецкого обмундирования, в том числе и офицерского. Нередко днем партизанские разведчики выходили в немецком обмундировании для наблюдения за расположением войск в открытых местах[42]42
  Петров Ю.П. Партизанское движение в Ленинградской области 1941–1944. – Л.: 1973. С. 19.


[Закрыть].

В Дновском районе отряд под командованием В.И. Зиновьева разгромил конный взвод, затем в деревне Гачки, недалеко от железной дороги Дно – Старая Русса, внезапно напал на колонну вражеских автомашин, забросав ее гранатами, а спустя некоторое время совершил налет на вражеские подразделения, сделавшие привал около этой деревни.

Партизанским отрядам удается не только наносить удары по отдельным подразделениям врага, но и задерживать перегруппировку и подтягивание к линии фронта новых соединений. Сводный отряд под командованием П.Н. Невского и И.А. Ступакова ночью 19 августа своими активными, внезапными действиями заставил 3-ю немецкую моторизованную дивизию, из 56-го моторизированного корпуса Манштейна повернуть на север. Там она попала в болотистые места, чем был сорван на значительное время марш дивизии. А шла она из-под Луги к Старой Руссе, где 34-я армия генерала Качанова нанесла контрудар.

Партизанский край (штрихом обозначена линия оборонительных сооружений; пунктирная линия обозначает район наиболее активных действий партизан)

По неполным данным, партизаны южнее озера Ильмень за полтора месяца после начала оккупации уничтожили 100 автомашин, 10 танков. Враг потерял только убитыми более 500 солдат и офицеров[43]43
  Там же. С. 145.


[Закрыть].

От отрядов к бригадам

Первые действия партизан показали, что руководить большим числом небольших отрядов, количество которых непрерывно росло, а тем более подчинять их действия интересам Красной Армии было сложно. Отряды воевали разрозненно, как правило, в пределах своих районов, не согласовывали свои действия с общим положением на фронте. У большинства отрядов средства связи отсутствовали.

Если малыми отрядами и группами можно было успешно вести разведку и диверсии, то бороться с крупными силами врага было очень трудно. Чтобы бить оккупантов по большому счету, нужны были партизанские соединения. И их время быстро пришло. Хорошо вооруженному врагу необходимо было противопоставить огневую мощь: вооружить партизан автоматами, пулеметами, противотанковыми ружьями, а по возможности и легкой полевой артиллерией.

Уже 28 июля 1941 г. Военный совет фронта подчеркнул необходимость создания бригад, а через несколько дней утвердил план их формирования. Одновременно было принято решение об обеспечении партизан оружием, боеприпасами, снаряжением и пополнении партизанских частей кадровыми военнослужащими, уже имевшими опыт партизанской борьбы.

В августе в районах южнее озера Ильмень начали формироваться партизанские бригады. Что же они из себя представляли? В каждую входило от двух до пяти отрядов. Командир и комиссар бригады одновременно возглавляли один из отрядов. Назначался начальник штаба, организовывались две ячейки – по снабжению и медицинскому обслуживанию. Каждая бригада получала свой номер, а иногда и наименование – по основному району, где она формировалась.

Каждый партизан принимал присягу. В ее основу была положена присяга, принятая в Красной Армии.

В 1-ю Новгородскую партизанскую бригаду вошли три городских и новгородских отряда и два отряда, сформированные в сельской местности – всего 275 человек. В первых числах октября в бригаду была направлена переносная радиостанция.

Тогда же начала формироваться 2-я партизанская бригада, которая вскоре станет ведущей силой в партизанском движении Ленинградской области. Ее основу составили Порховский и Дновский партизанские отряды (около 100 человек), вышедшие в советский тыл. Командиром бригады был назначен Н.Г. Васильев, старший политрук, начальник новгородского Дома Красной Армии. Он был родом из здешних мест. В годы коллективизации он был избачом в деревне Русские Новики на Валдайщине. Не миновал деревенского активиста кулацкий топор. Но выжил. В 1929 г. призван в Красную Армию. Был пулеметчиком, младшим командиром, возглавлял комсомольскую организацию полка, работал инструктором политотдела, редактировал дивизионную газету.

Начальником штаба бригады стал помощник Васильева по Дому Красной Армии лейтенант А.С. Афанасьев. Комиссаром бригады был назначен член Ленинградского обкома, первый секретарь Порховского райкома партии С.А. Орлов, который хорошо знал места, где предстояло действовать бригаде.

Перед бригадой была поставлена задача – выйти в тыл врага в район озера Полисто и объединить партизанские отряды Дедовичского, Белебелковского и примыкавших к ним районам. В начале августа бригада прибыла в деревню Вязовка на восточном берегу реки Полисти. Эта деревня стала базой бригады. Развернув бои вначале в Белебелковском районе, партизаны бригады затем расширили сферу своих действий и стали проводить боевые операции в соседнем Дедовичском районе близ железных дорог Дновского узла, в Волотовском районе с охватом шоссейной дороги Чихачево – Старая Русса и в Ашевском районе, который входил в Калининскую область.

Бой за боем партизаны выбивали оккупантов из занятых ими деревень и сел. Противник был вынужден перебираться в города или крупные населенные пункты под защиту более сильных гарнизонов. В освобожденных деревнях партизаны восстанавливали советские порядки. Проведя более 30 боев, партизаны 2-й бригады освободили значительную территорию. Обширный район между рекой Ловатью и железнодорожной линией Дно – Локня в тылу 16-й армии противника был полностью занят партизанами. Простираясь с севера на юг на 120 км, а с запада на восток на 80 км, он занимал площадь около 9600 квадратных километров[44]44
  Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. С. 29.


[Закрыть].

Мирное население немцы гоняли по кругу, из деревни в деревню. Зима 1941–1942 г.

Появление обширного освобожденного района в тылу группировки армий «Север», который стал называться Партизанским краем, было неожиданностью для врага.

К концу августа во 2-ю бригаду вошли отряд Дедовичского района, сводный отряд Поддорского и Белебелковского районов, Сошихинский и Славковичский отряды и отряд имени комиссара И.В. Красавина. В бригаде стало уже свыше 600 партизан. Из военнослужащих, оказавшихся в окружении (около 400 человек), были сформированы отряды «Боевой» и «Храбрый» – наиболее подготовленные в военном отношении. Уже в сентябре бригада состояла из 10 отрядов, насчитывающих около 1000 человек.

Вначале партизанам не хватало оружия и патронов. С помощью местных жителей был обнаружен тщательно замаскированный склад боеприпасов, оставленный при отступлении советскими войсками. На складе находилось 350 тысяч патронов и 700 снарядов для 45 и 76-миллиметровых орудий. Снаряды могли быть использованы и для минирования. Для перевозки всех боеприпасов в лагерь из окрестных деревень подошло около 50 подвод.

3-я Залучская партизанская бригада создана в августе из трех районных отрядов – Залучского, Поддорского и Молвотицкого. В ее рядах насчитывалось свыше 200 человек. Почти одновременно создается 4-я Старорусская бригада, командиром стал А.П. Лучин. В сентябре возникает еще несколько бригад.

В начале октября в полосе Северо-Западного фронта имелось 8 бригад, объединяющих 68 отрядов общей численностью 6515 бойцов. В ноябре организуется еще одна бригада – 9-я, в которую вошли отряды Мошенского и Пестовского районов.

С 15 июля по 15 октября партизанами в полосе фронта уничтожено 3760 солдат и офицеров противника, выведено из строя 176 грузовых автомашин, из них 30 автомашин с боеприпасами, 20 – с горючим, уничтожено больше 19 автоцистерн с горючим, 11 танков, 18 легковых машин, 107 мотоциклов, пущено под откос 19 воинских эшелонов, взорвано 5 железнодорожных и 234 шоссейных мостов[45]45
  Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. С. 34.


[Закрыть].

Для выполнения специальных задач, главным образом разведки, были созданы еще две бригады – 1-я Особая и 2-я Особая. Обе эти бригады имели больше военнослужащих, лучше вооружены и обеспечены радиосвязью. Вначале 1-я Особая была подчинена 11-й армии, которая придала ее 180-й стрелковой дивизии, а та, в свою очередь, отвела ей участок обороны. Вместо партизанской борьбы они занимали оборону, вели наступление как регулярные подразделения. Имея слабое вооружение и недостаточный опыт ведения боя, партизаны несли большие потери. Вскоре эта практика была ликвидирована.

1-я Особая бригада объединяла отряды Лычковского, Демянского, Крестецкого, Мстинского и Полавского районов – всего 500 человек. Она базировалась в советском тылу – в Крестецком и Полавском районах, и отсюда ее отряды совершали налеты на ближайшие тылы врага. Командовал бригадой майор А. Никифоров.

2-я Особая бригада насчитывала 386 человек, ее командиром был кадровый военный майор А.М. Литвиненко. Один из отрядов полностью состоял из военнослужащих.

К концу осени 1941 г. в полосе Северо-Западного фронта было сформировано 12 бригад, из которых половина действовала в тылу врага: 1-я Новгородская (непродолжительное время), 2-я и 3-я Залучские, 4-я Старорусская, 1-я и 2-я Особые. Остальные являлись резервом, и их личный состав шел на пополнение действующих бригад.

Надо отметить, что в последующем бригады стали создаваться и в других областях и республиках, оказавшихся в гитлеровской оккупации. Были попытки создать более крупные формирования – дивизии и даже корпуса. Однако подобные объединения оказались малоподвижными и трудно управляемыми. Поэтому они все были расформированы.

Связь с отрядами являлась самым слабым местом. Связь только живая. Радиосредств нет. В условиях большой отдаленности отрядов в тылу противника (до 300 км) живая связь ни в какой степени не обеспечивала руководства отрядами. В конце октября был создан радиоузел для руководства партизанскими силами в полосе фронта. Постепенно в бригады начали поступать радиостанции.

По решению Военного совета фронта летчики авиационного полка гражданского воздушного флота стали делать вылеты в интересах партизан. Это был 3-й отдельный авиаполк рижского управления ГВФ, переданный с началом войны в распоряжение штаба фронта. В основном он состоял из машин У-2.

В ночь на 4 ноября, захватив радиостанцию и первые ордена и медали, которыми командующий войсками фронта от имени Президиума Верховного Совета СССР наградил большую группу партизан, в Партизанский край вылетел А.А. Тужиков – заместитель начальника партизанского отдела Политуправления фронта. Самолет вел опытный летчик А. Тимлер, который благополучно совершил посадку на поле недалеко от деревни Глотово, Дедовичского района, ставшем основным партизанским аэродромом[46]46
  Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. С. 36.


[Закрыть].

«Авиатрасса» между Большой землей и Партизанским краем стала действовать регулярно. Появились новые возможности надежной связи с командованием фронта. Самолеты доставляли оружие, боеприпасы, медикаменты, газеты и многое другое. Теперь партизаны могли послать письмо, получить ответную весточку. Летчики вывозили из тыла противника тяжело раненных. Они очень выручали партизан во время карательных экспедиций, нанося бомбовые удары по скоплениям войск врага, сообщая маршруты движения его подразделений.

Командир 3-го отдельного авиаполка П.С. Рассказов писал в Ленинградский обком партии: «До этого ни на каком другом фронте и ни в какую временно оккупированную гитлеровцами область полеты с посадкой у партизан не практиковались»[47]47
  Петров Ю.П. Партизанское движение в Ленинградской области 1941–1944. С. 158.


[Закрыть].

В тылу 10-го армейского корпуса 16-й немецкой армии активно действовали партизаны 4-й Старорусской бригады. Во время переброски дивизии СС «Мертвая голова» к Старой Руссе партизаны не только разрушали мосты, но и нападали на немецких саперов, пытавшихся их восстанавливать.

Буш приказал коменданту 584-го армейского тылового района генералу Шпейману лично возглавлять операцию против партизан в районе Старой Руссы. Для этого были привлечены несколько охранных батальонов и подразделений 10-го корпуса, но им не удалось уничтожить старорусские отряды, партизаны, как правило, уходили из-под ударов.

9 октября отряд полавских партизан под руководством Г.П. Петрова, входивший в состав 1-й Особой бригады, совершил налет на пункт связи 10-го корпуса в деревне Свинорой. Получив от подпольной группы И.И. Ширкина подробные сведения об охране пункта связи, партизаны забросали его гранатами. Была нарушена связь штаба корпуса с дивизиями и уничтожено подразделение, обслуживающее этот пункт, а также находящиеся здесь автомашины.

Перевозки, в основном на лошадях

Отдельный партизанский отряд под командованием В.Б. Савченко из 6-го Ленинградского партизанского полка насчитывал 240 человек. В ночь с 5 на 6 ноября 1941 г. с помощью полавских партизан отряд проник через линию фронта в тыл моторизированной дивизии СС «Мертвая голова». Перед ним стояла задача – совершить нападение на штабные подразделения в деревне Дедно Лычковского района. Гарнизон насчитывал около 600 солдат и офицеров. Заминировав идущие на Дедно дороги, партизаны ночью внезапно совершили нападение. Почти одновременно партизаны этого отряда совершили налет на два соседних села, Соловьево и Вязовку, где находился лагерь военнопленных. В итоге было убито более 250 вражеских солдат и офицеров, взорвано два склада с боеприпасами, уничтожено 17 автомашин и обоз с продовольствием. Кроме того, освобождены из плена 420 красноармейцев.