Текст книги "Дань"

– Тарелку нужно держать в руках, – подсказал ей Николай, – а то вы суп обязательно разольёте.

Юля взяла тарелку и попыталась поесть. Её движения вызвали улыбку всей команды. Гоняясь за куском мяса, она чуть не опрокинула всё. Наконец с первым было покончено. Вестовой забрал у неё тарелку и вручил новую с макаронами по-флотски. Со вторым она справилась уже быстрее.

– Теперь компот и вы настоящий моряк. – Старпом встал и зааплодировал. Все, кто находился в кают-компании, последовали его примеру.

– Я смотрю, Наука уже освоилась? – в дверях стоял Главный. – Отдохни немножечко и я отведу тебя в рубку. Такой красоты ты нигде не увидишь.

Рубка находилась высоко. Качка здесь ощущалась во много раз сильнее, чем в каюте. Но то, что Юля увидела из рубки, нельзя было сравнить ни с чем. Перед её взором предстало море с высоты птичьего полёта. Чайки летали над морем на уровне её глаз. Яркое солнце пронизывало водяную пыль и превращало её в сказочный калейдоскоп, который переливался всеми цветами радуги. Странное дело: вода на море кипела от волн, а на небе не было не единой тучки. Завывания ветра Юля тоже не слышала.

– Это зыбь, – объяснил ей командир. – Шторм идет параллельным с нашим курсом, а его волны доходят до нас. Скоро мы удалимся от него, и качка закончится.

* * *

Поход закончился. Впечатления, которые Юля получила на корабле, переполняли её. Никогда и нигде не приходилось испытывать подобное. Сойдя на берег, её всё ещё качало из стороны в сторону. Даже, когда летела в самолёте, ей казалось, что он раскачивается и как корабль то падает куда-то, то выныривает из пучины. Море пленило Юлю, оно переродило её заново, и сделало своей рабыней.

Юля вернулась в институт, но то, что она испытала в походе навсегда осталось в её памяти. Море стало катализатором её творческого потенциала.

Данные, которые были получены в походе, породили множество идей. Юле хотелось взяться то за одну тему, то за другую, но пока она думала о них, третья тема сбивала её и не давала сосредоточиться. Шли годы, а идей становилось всё больше и больше.

Однажды в лабораторию вошёл Главный, и позвал Юлю в кабинет к начальнику.

– Вот, что я хочу сказать тебе, дорогая моя. Научный мир имеет определённую специфику, – начал он издалека. – Я говорю о приоритетах. Твои соображения по некоторым вопросам очень интересны и требуют глубокого изучения, но к большому моему разочарованию они стали исходить от людей, которые к ним не имеют ни малейшего отношения. Короче говоря, если выражаться русским языком, их начинают воровать. Мы посоветовались с руководством и приняли решение создать отдельную лабораторию, она будет заниматься проблемами, которые ты поднимаешь. А тебе мой совет – садись и пиши диссертацию, а то кто-нибудь другой напишет её за тебя. Научным руководителем буду я.

– Я поняла. Вы хотите, чтобы я перешла работать в другую лабораторию?

– Ничего ты не поняла. Мы хотим, чтобы ты сама возглавила эту лабораторию. Ты уже пять лет работаешь в институте. Срок не такой уж и маленький. На первых порах мы тебе будем рекомендовать нужные кадры, а когда освоишься, кадровые вопросы будешь решать сама.

Такого предложения Юля никак не ожидала. Она сидела и молчала, не зная, что ответить.

– Ну, что, согласна?

– Согласна, – пролепетала она.

Вечером дома был устроен незапланированный праздник по случаю её повышения по службе и началом работы над диссертацией. Кроме неё и родителей никого не было. Отец и мама даже прослезились.

– Откуда ты такая умная? В роду у нас ни кандидатов, ни докторов не было. Всем знакомым расскажу, какая у меня дочь, – сам себя подзадоривал отец. – Пусть знают нашу породу!

Поздно вечером зазвонил телефон.

– Бери трубку, – крикнула мама, – слышишь междугородняя, значит тебя Андрей.

Андрей уже всё знал. Он поздравил Юлю и сообщил, что у неё в лаборатории будет работать его давний приятель, Дима.

– Обложили меня шпионами со всех сторон, – отвечала Юля. – Мало того, что Главный вам всё докладывает, и ты узнаёшь обо всём раньше меня, так теперь ещё и друг твой за мной шпионить будет?

– Что делать? Видно, никуда ты от меня и от моря не денешься, – отвечал ей Андрей.

Дмитрий оказался человеком талантливым. Его аналитический ум способен был переработать уйму информации и моментально выдать правильное решение. Работал он вдохновенно, не считаясь с личным временем. Таких как он называли трудоголики. Дмитрий нередко делился с Юлей своими мыслями. Однако, он не был лидером и не умел, а может быть, и не хотел отстаивать своё мнение. Тем не менее, работать вместе с ним было настоящим удовольствием. Подбирая Юле кадры, Главный старался чтобы люди дополняли друг друга в работе.

Тема, которой занимался Дима, была очень важной для флота. Но для того, чтобы осуществить задуманное, ему нужен был человек, который взял бы на себя неблагодарную работу толкача. Важно было доказывать людям, которые обладали определённым авторитетом в институте, необходимость того или иного шага. Когда на корабле трюмы пустые и лопасти винтов поднимаются над водой, в отсеки заливают воду, чтобы притопить корабль. Эту воду называют балластом. Как только трюмы заполняют, и корпус корабля погружается на необходимую глубину, балласт откачивают и выбрасывают за борт. Людей, о которых идёт речь, в институте тоже называли балластом. Разница состояла в том, что их невозможно было выкинуть за борт. Они как клещи держались за свои места и старались закрыть дорогу всему новому. Всё передовое обнажало их бесполезность, поэтому инстинкт самосохранения делал из них стойких борцов за консерватизм. Именно они заставляли молодых сотрудников составлять немыслимые отчёты, справки и планы. Время, затраченное на составление этих бумаг, называли в институте – текучка.

Скандал, который дошёл до самого руководства, разразился как раз из-за этой текучки. Дмитрий составлял отчёт работы за месяц. В нём необходимо было указать в процентах, сколько времени было затрачено на выполнение каждого пункта месячного плана. В конце этого перечня у всех была одна и та же строка – текучка. Напротив неё все ставили пять или десять процентов.

Юлю вызвал к себе директор института.

– Меня интересует один вопрос. Для чего нашему институту нужна ваша лаборатория? – спросил он.

Вопрос обескуражил Юлю. Она стояла и не знала, что ответить.

– Мне кажется, что решение о создании нашей лаборатории принимали именно вы и поэтому вам виднее для чего вы её создавали.

– Совершенно верно. Дирекция приняла решение о создании для того, чтобы она работала, но я вижу, что это решение ошибочно. Полюбуйтесь, – он подал Юле отчёт Дмитрия, – из этого документа видно, что лаборатория совершенно ничем не занимается.

В последней строчке отчёта, напротив слова текучка стояла цифра 90%.

– Что это значит? Чем вы там занимаетесь?

Юля не знала, что ответить. Она всегда проверяла за Димой отчёты и при необходимости подправляла цифры, которые ей не нравились. Этот отчёт проскочил мимо неё и именно в нём Дима указал то, что было на самом деле. Практически, все рабочие дни ему приходилось заниматься делами, не имеющими никакого отношения к работе.

– К моему большому сожалению, – отвечала она директору, – наш сотрудник написал в отчёте правду. Приказы и распоряжения различных инстанций спускаются в лабораторию в таком количестве, что заниматься тем, ради чего была создана лаборатория практически некогда.

– Если вам, сударыня, в научном институте некогда заниматься наукой, то вы можете написать заявление об увольнении по собственному желанию и устроиться в другое учреждение.

– Это кому ты уволиться предлагаешь?

В дверях стоял Главный: в форме капитана первого ранга, с орденами и кортиком. Его голос загремел на весь институт. Голова директора втянулась в толстую шею. Он прилип к креслу и не мог выговорить ни единого слова.

– Тебе, что, не ясно чем занимается лаборатория? А за что тебе премию в прошлом месяце отвалили тоже не ясно? Может быть, ответишь, куда эта премия делась? Так вот я тебе скажу: Эту премию заработала как раз та самая лаборатория, которую ты разогнать собрался. Основная её часть осела в твоём липком кармане. Остатки ты раздал своим бездельникам, а лаборатория, которая заработала премию, получила дырку от бублика.

Главный подошёл к столу и навалился на него всем телом.

– Ты, хоть помнишь, кто тебя сюда поставил и зачем? Ты хоть знаешь, что ты балласт?

Главный ещё ближе приблизился к директору.

– Если ты, мышь серая, со своими бюрократами подойдёшь к Науке хоть на пушечный выстрел – уволю, и тебя и твоих халдеев. Ты знаешь меня.

Таким Главного Юля не видела никогда. Подобно Зевсу, он метал гром и молнии. Выходя из кабинета, он так хлопнул дверью, что штукатурка отлетела от потолка и разбила на столе директора графин с водой. Только теперь до Юли дошло, что прозвище «Главный» он носил не потому, что был главным конструктором, а потому, что он был главным в институте.

После этого скандала работа лаборатории кардинально изменилась. Теперь бюрократы со своими планами и отчётами стали обходить её стороной. Вскоре лаборатория получила огромную премию. Путы, которыми были связаны молодые учёные, исчезли, и освобождённая энергия хлынула в русло созидания. Не только Юля, но и Дима работал над диссертацией. Ещё пройдёт несколько испытаний и можно будет оформить и защищать её.

Завод

На флоте и в научном мире о перестройке ничего не знали. Вернее знали. О ней говорили по радио и телевидению. Про необходимость перестройки шла речь на партийных собраниях и политинформациях. Однако время летело, а ничего не менялось. Корабли продолжали плавать, подчиняясь закону Архимеда, а институтские разработки целиком зависели от открытий и изобретений. Все привыкли к слову перестройка и относились к нему, как к безобидной шалости партийных чиновников. Все хорошо помнили, как Хрущёв обещал построить коммунизм к восьмидесятому году, но что из этого получилось, все прекрасно видели. Для достижения этой цели нужно было догнать и перегнать Америку, но и здесь помешала международная обстановка. Затем партия призвала к выращиванию кукурузы. Её сажали даже на севере, но продовольствия в стране от этого не прибавилось. Потом партия боролась с пьянством, но народ если не стал пил больше, то уж во всяком случае, не меньше. Теперь партия провозгласила программу две тысячи. По этой программе в двухтысячном году каждая семья должна была иметь отдельную квартиру или дом. Время шло, а домов больше не строили, а очереди на получение жилья только росли. А вот теперь эта перестройка. Что это такое? С чем её едят? А самое главное для чего? Какая разница, всё равно эти партийные кампании проваливались. Страна жила по своим законам, а партия по своим. Партия не мешала народу, а народ не мешал партии. Везде были развешаны плакаты – «Народ и партия едины». На них никто не обращал никакого внимания. Пускай себе висят. Разве они мешают?

Так рассуждали на флоте и в институтах, на производстве дело обстояло совсем по-другому.

Перестройка внесла свои коррективы в жизнь завода. Руководители теперь не назначались, а выбирались трудовым коллективом. Поступив на работу старшим мастером, Александр за пять лет вырос до заместителя директора. Он отлично изучил предприятие, и вполне мог его возглавить.

Сегодня были выборы директора. Кандидатов было много, одним из них был Александр.

Актовый зал был полностью заполнен людьми. Многие, оставшись без места стояли, подпирая стены. На трибуне выступал главный инженер, излагая свою предвыборную программу.

– Все мы, являясь собственниками предприятия, имеем право получать прибыль. На сегодняшний день значительная часть производственных площадей работает неэффективно. Как собственники, мы не только не можем, но и не имеем права мириться с таким положением дел. Рачительный хозяин никогда не допустит убытков. Я предлагаю эти помещения сдать в аренду коммерческим предприятиям. В этом случае каждый собственник будет получать дивиденды не в далёком будущем, а прямо сейчас.

Это был откровенный подкуп избирателей, но зал молчал и аплодисментов главный инженер не услышал.

– Особое внимание хочу обратить на изменение профиля нашего предприятия. Основная часть заказов у нас военная. Это очень трудоёмкие работы, а самое главное, что они никак не вписываются в рыночную экономику. Мы лишены возможности торговаться с заказчиком и требовать достойной оплаты труда. Переход предприятия на выпуск товаров народного потребления повышенного спроса, позволит нам увеличить прибыль многократно.

Оратор говорил долго. Он останавливался на каждом подразделении. Но весь анализ неизменно сводился к тому, что все достижения завода нужно уничтожить, а освободившиеся площади сдать в аренду или использовать для выпуска низкотехнологичных изделий. Выступающие сменяли один другого. Если проанализировать все программы, то они составляли две точки зрения. Одна призывала ничего не менять и продолжать работать по старинке. Вторая предлагала сломать всё и получить моментальную прибыль, без каких либо затрат. Старый директор, который после выборов собирался на пенсию, сидел в президиуме и подпирал голову руками. Сознание того, что дело всей жизни будет уничтожено, ввело его в состояние шока. Он не выдержал и взял слово.

– Заводчане! Я старый человек и мне трудно угнаться за новыми веяниями. Не могу представить, как можно управлять современным предприятием путём голосования. Но в том, что при управлении заводом необходимо поменять курс, я твёрдо уверен. Собственно говоря, вся эта, так называемая, перестройка и необходима стране для того, чтобы вытащить её из застоя. Экономика страны как раз и состоит из таких заводов, как наш. Никто из ораторов не предложил ничего путного. Одни предлагают растащить завод по винтикам, другие хотят работать дальше ничего не меняя, спокойно смотря, как он утопает в трясине. Я предлагаю отнестись к выборам директора со всей ответственностью, и если среди кандидатов нет ни одного человека, способного вывести завод из кризиса, то призываю проголосовать против всех. И ещё одно сообщение. Здесь выступал главный инженер и предлагал сдать всё в аренду. Пользуясь властью директора, эта власть пока ещё у меня, я отстраняю его от должности. Человек с такими убеждениями не имеет право занимать место в управлении предприятия.

Зал вздрогнул от грома аплодисментов. «А почему вы не участвуете в выборах?» – кричали люди с мест. Директор подождал, когда зал успокоится, и почти в полной тишине произнёс:

– Я не могу управлять предприятием, потому что не понимаю той политики, которую проводит руководство страны. Впрочем, мы ещё не всех кандидатов выслушали.

Директор сел на своё место. В зале воцарилась тишина.

Александр зашёл на трибуну последним.

– Сейчас не дивиденды надо получать, а завод из трясины вытягивать. Не брать от него, а отдавать всё, что можем отдать. Неэффективные производственные площади надо не сдавать в аренду, а делать их эффективными. Прибыль получать необходимо не увеличением стоимости продукции, а снижением её себестоимости, увеличивая производительность труда.

Александр рассказал всё, о чём мечтал со студенческой скамьи. Никаких обещаний он не давал, только свои соображения по увеличению производительности труда и рентабельности.

– И ещё на счёт демократии. Необходимо помнить, что демократия это власть народа. В случае моего избрания, я буду считать, что заводчане, отдавшие свои голоса за мою программу, избрали свой курс, и он не будет изменён до следующих выборов.

Александр закончил. Зал молчал, видимо ожидая, продолжения речи. Тишину нарушил директор:

– Вот за него я и отдам свой голос..

Выходя из зала, люди опускали свои бюллетени в ящик, стоящий у выхода. После собрания начался подсчёт голосов. Семьдесят процентов получил Александр.

Сознание того, что он выиграл выборы, никак не укладывалось в голове. Что же теперь нужно делать? Излагая свою программу, ему всё было ясно, но когда наступило время действовать, он не знал с чего начать.

– Растерялся, сынок? – к нему подошёл директор. – Я, глядя на тебя, вспомнил, как меня назначили впервые директором, также, как и ты сидел и не знал с чего начать. Пойдём в кабинет, мне нужно передать дела. Не тушуйся, на первых порах я тебе помогу. У пенсионера, время теперь много. Первое, что тебе необходимо запомнить – с окончанием выборов должна закончится любая демократия. Ты теперь и Бог, и царь, и воинский начальник на заводе.

Они вошли в кабинет директора. Александр стоял на ковре, переминаясь с ноги на ногу, не зная,, куда ему сесть.

– Садись на своё рабочее место, а я рядом, – помог ему директор. – С первого дня тебе необходимо определиться с методом работы. Существует два метода: метод единоначалия и работа командой, то есть коллективное творчество. Ты сам должен выбрать, как тебе нужно. Работа командой более плодотворная. Как говорится, одна голова хорошо, а несколько лучше. Это единственное преимущество. Зато недостатков здесь, хоть отбавляй. Самым серьёзным это коллективная безответственность. Если решение принято коллективно, то ответственность, в случае неудачи, нести никто не будет. Вторая опасность подстерегает при подборе команды. Очень много желающих попытаются втереться в твоё доверие для того, чтобы от имени руководства решать свои личные проблемы. Это очень удобно, ведь ответственности за это они никогда не понесут. Метод единоначалия тяжелее, так как вся ответственность лежит на руководителе. Только он один принимает решение, и только он отвечает за него. Все остальные это твои помощники, которые несут ответственность только за очень узкую часть работы. При таком подходе не всякий захочет оказаться в управлении. За свои делишки придётся отвечать. Как я уже сказал, мне ближе единоначалие. Сегодня у тебя голова кругом идёт, поэтому достань из сейфа коньячок и выпей со своим предшественником. Завтра заедешь за мной, и я всё тебе передам.

Они выпили за выборы и вызвали водителя.

– Вот что, – сказал водителю директор. – Познакомься, теперь это твой шеф. Отвезёшь меня домой, а затем поступишь в его распоряжение.

Что готовил грядущий день новоиспечённому директору? Встретят его на работе друзья или враги, неизвестно. Дома Александр лёг на диван, и моментально уснул.

* * *

На следующий день, придя на завод, новый директор не узнал его. Внешне всё оставалось без изменений, но это только так казалось. На самом деле, поменялось решительно всё.

* * *

Переступив порог заводской проходной, Александр сразу же окунался в проблемы предприятия. Они, как лавина обрушивались на него.

Он сразу забывал о домашних делах и становился частью завода, подчиняясь его строгим и беспокойным законам. Однако, сегодня всё было иначе.

Завод не собирался подчинять его своим порядкам. Напротив, как только Александр переступил его порог, сам замер в ожидании законов, которые установит ему новый хозяин. Где бы он ни появился, разговоры сразу же прекращались, сотрудники учтиво здоровались и расходились по своим рабочим местам.

Новый директор прошёл по опустевшим коридорам в кабинет. Время подходило к десяти часам, и надо было проводить совещание.

На совещание, которое проводилось ежедневно, прибыли все специалисты завода. Справа от него, как всегда, сидел главный инженер.

– Я, что-то не понял. – Директор с удивлением посмотрел на него – Почему вы здесь? Вчера на собрание вас отстранили от должности.

– Это только слова, приказа я пока не видел.

– У вас что, из органов чувств одно зрение осталось? Слух уже отказал? Выйдите немедленно. Остальных прошу запомнить: приказ директора – закон для всех, независимо от того, через какие органы чувств он до вас доведён.

Главный инженер встал и медленно пошёл из кабинета. В дверях он остановился и прошипел:

– Ты ещё вспомнишь обо мне, щенок.

Воцарилось молчание. По выражению лиц можно было понять, что люди испугались поступка нового директора. Поочерёдно Александр стал принимать доклады ведущих специалистов. В разговоре с ними он пытался вызвать собеседника на откровенность, зажечь собственной идеей. Большинство людей увлеклись проблемами завода. Однако, немало подчинённых смотрели на всё равнодушно и не решали свои проблемы, а пытались свалить их на другие службы.

«Вот это мои враги» – думал Александр. – «От них надо избавляться в самую первую очередь. Сразу всех не уволишь. Нужна замена. А где её взять?»

Неожиданно в голову пришло очень простое решение. Если человек обвиняет своего сотрудника в том, что он плохо выполнил распоряжение начальника, то, следовательно, этот сотрудник и владеет вопросом. Именно среди таких и нужно искать единомышленников.

Со стороны казалось, что директор не внимательно слушает докладчиков, а думает о чём-то своём. Однако, когда кто-то сбивался или начинал путаться, Александр сразу замечал это.

Очередь дошла до бухгалтерии. Директор добивался чёткого доклада о финансовом состояние предприятия.

– Значит, вы утверждаете, что заместитель не составил вовремя отчет, и поэтому вы не можете чётко доложить обстановку? – Спросил он у главного бухгалтера. – Это легко поправить. После совещания жду у себя вашего заместителя.

Таких сотрудников, как главный бухгалтер, набралось пять человек. Вызвав к себе каждого в разное время, Александр начал выяснять причину их конфликта со своими начальниками. Он не ошибся. Разногласия заключались в том, что консервативный начальник не давал возможности раскрыться творческому потенциалу молодого сотрудника. Подкинутые Александром идеи сразу находили понимание у молодых и грамотных специалистов. Он уже видел костяк своей команды. Именно команды, метод руководства заводом директором был выбран.

Увольняя старую консервативную гвардию, Александр испытывал угрызение совести. Эти люди отдали часть своей души предприятию, и не их вина, что страна совершила поворот в сторону демократии и прогресса.

Старая гвардия смотрела на Александра с ненавистью. В их глазах он был разрушитель всего, что они построили за многие десятилетия. Доказать им, что новые методы организации труда созидательны, а не разрушительны было невозможно.

Между тем завод медленно, но верно, двигался вперёд. Вспомогательные цеха, в которых раньше люди болтались весь рабочий день теперь, наряду с выполнением своих непосредственных задач, были заняты ремонтом и обслуживанием оборудования городских учреждений. Заключив договоры с этими учреждениями, новый директор поставил в прямую зависимость заработок работников от полученных по договору денег. Кроме того, он дал право бригадам самим распределять зарплату. Сотрудники не только выполняли условия договора, но и сами искали новые организации, тем самым, увеличивая свой доход. На основном производстве привычные тарифы и оклады были отменены. Каждый участок получал пропорционально своему вкладу в конкретный заказ. Благодаря этим изменениям, производительность труда выросла очень заметно. Однако эти успехи относились к методике управления. Очень серьёзные задачи стояли у технологов. Основная часть оборудования была изношена, как морально, так и физически. Приобретение нового без значительных финансовых вложений было невозможно. Только банки могли дать необходимый кредит. Кредитование современного предприятия – дипломная работа Александра, его любимая тема, именно ей молодой директор занимался сам, никому не доверяя.

* * *

Новый заказ на партию дизель-генераторов был на подходе. Если кредит не будет получен в этом месяце, то он будет отдан другому заводу. «Сейчас – завтра будет поздно». – С такой мыслью Александр вошёл в банк и открыл дверь управляющего.

Гарантии, которые требовал банк, могло дать министерство обороны или собственное имущество. Письмо министерства, как охранная грамота, лежало у него в дипломате. Несмотря на это, Александр сильно волновался. Это была первая в его жизни крупная сделка.

Завод получил и деньги и заказ. Технологи не покидали работу даже ночью. В цехах сверкала сварка. На базе старого нерентабельного предприятия рождался новый завод – гордость и оплот отечественной экономики.

На сборку первой партии новой продукции должны были приехать представители института, разработавшего конструкцию дизеля. Александр проверил все цеха, обошёл отделы, посмотрел, как работники столовой сервируют стол для гостей. Нигде никаких замечаний не было. Он стоял у входа в новый сборочный цех и поглаживал рукой ленточку, которую ему с представителями института предстояло перерезать. Завод всегда шумный и беспокойный неожиданно затих.

У ворот послышался какой-то шум, и на территорию въехала «волга». Из неё вышли три человека. Высокий стройный мужчина, пенсионного или предпенсионного возраста, молодая девушка и парень. Александр разглядывал гостей и не верил своим глазам – рядом с девушкой стоял Дима. Наспех поприветствовав двоих, он накинулся на друга и сдавил его в своих объятиях.

– Вот это встреча, никак не ожидал тебя увидеть! – радовался Александр.

– А я нисколько не удивлён. Помнишь нашу теорию? Если цели у нас одни, значит, курсы обязательно должны пересечься. Кстати опытный образец двигателя испытывал Андрей. Ты это знаешь?

– Значит, и с Андреем мы пересеклись?

Ленточка была перерезана. Цех, заполнился звуком, светом, и запахом металла. Новый заказ начал свою жизнь.

Александр уже привык к своему положению. Он чувствовал себя даже больше, чем хозяином, директор был неотъемлемой частью завода, а предприятие стало частью его души. Здесь были воплощены его мечты, практически каждый уголок был переделан, каждый отдел работал по-новому. На такую любовь завод отвечал взаимностью. От заказов не было отбоя. Заработная плата неуклонно росла. Люди чувствовали себя уверенными и не боялись, что завтра окажутся без заказов и без средств к существованию. Директор видел, что заводчане стали уважать его, а не должность, которую он занимал. Финансовое состояние предприятия ежемесячно укреплялось и достигло такого уровня, что можно было подумать уже не только об использовании прибыли на технические задачи, но и на решение самых главных задач – социальной защите сотрудников.

На очередном совете директоров поступило предложение о заключении договора со строительной компанией на постройку жилья для заводчан. Тут же, на совете решили, что первая квартира будет приобретена для директора.

Александр, приехав по распределению на завод, получил однокомнатную квартиру в заводском общежитии. В ней жил он, его мать и жена. Молодые супруги ждали ребёнка, и его появление сделало бы семейные условия и без того тяжёлые, совсем невыносимыми. Никто никогда в семье не говорил об этой проблеме. Никто не хотел сыпать соль на рану. Каждый понимал, что так живут очень много людей, и выбраться из этого кошмара ни у кого не было никаких перспектив.

После работы Александр заехал в магазин и накупил кучу продуктов. «Сегодня будет праздник. Сегодня я преподнесу сюрприз, от которого быстро не отойдёт никто» – думал он, поднимаясь к себе домой.

– Что это ты, Сашенька, столько накупил? Гостей назвал, что ли? – спросила мама.

– Поесть захотелось, чего-нибудь вкусненького. Зачем кого-то надо звать? Давай-ка, мама, устроим сегодня праздник. Сооруди что-нибудь грандиозное из этого, – он показал рукой на пакеты. – Скоро Маша из консультации придёт. Сделаем ей сюрприз.

– Не томи старуху, скажи, что произошло?

– Да ничего ещё не произошло. Когда произойдёт, тогда и говорить будем. А сегодня просто хочется выпить. Мужчина я или нет? Могу я раз в сто лет захотеть выпить?

– Мужчина, конечно, таких ещё поискать надо. – Мать обняла сына и заплакала.

– Ты, что, мама?

– Отца твоего вспомнила, вот и всплакнулось. Не видит он, каким ты стал. Вот бы гордился!

– Ну, этого никто не знает. Может быть, он как раз и видит нас, а мы его нет.

– Если так, то он сейчас радуется. Смотри, какой ты стал: Директор, люди тебя уважают, скоро отцом станешь.

Маша вошла в дверь и увидела странную картину: вся кухня завалина продуктами, а посередине стоял муж, обнимая плачущую свекровь.

– Что случилось? – спросила она.

– Случилось, – ответила мать, утирая слёзы. – Вот, сынок выпить захотел.

– Ничего не понимаю. Выпить? По какому поводу?

– А почему всегда нужен повод? – Александр помог жене снять пальто и провёл её на кухню. – Неужели нельзя просто так, взять и устроить себе праздник?

– Мне нравится это предложение. Как жена, я просто обязана поддержать мужа. Давайте выпьем.

– Вот только тебе этого и не хватало, – заворчала свекровь.

– Нет, нет, я обязательно выпью. Я же вижу, что муж не забыл про меня. Вон соку сколько накупил!

Всё закрутилось, завертелось, и через несколько минут праздничный стол был накрыт. Александр налил себе и матери вино, а фужер жены заполнил соком и сел, не зная, что сказать.

– Всё-таки, без повода не совсем уютно. За что выпьем? – спросила жена.

Александр поднял рюмку.

– Я предлагаю загадать самое сокровенное желание, записать его на бумажку и спрятать. Мы выпьем за эти желания, и если они окажутся одинаковыми у всех троих, то желание обязательно сбудется.

Тут же записки были написаны и свёрнуты в трубочки.

– А теперь пьём за самое сокровенное желание.

Рюмки весело зазвенели.

– Когда записки открывать будем, – спросила мама.

– А прямо сейчас и открывайте. –Александр достал свою бумажку и отдал её Маше.

Мама поступила также. Маша развернула три записки и положила на стол. На трёх маленьких клочках бумаги различными подчерками было выведено одно слово – квартира.

– Неужели это может сбыться? – усмехнулась Маша.

– Красиво получилось, – прокомментировала мама, – жалко только, что не реально. Сейчас не до квартир. Все заводы еле-еле теплятся.

– Почему ты так считаешь? Во-первых, хоть таких заводов и много, но они не все еле-еле теплятся, а во-вторых, никто не подсказывал вам, что писать в записке. Вы всё сделали сами. – Александр сделал паузу и добавил. – А в-третьих, очень даже реально. Видели на соседней улице стройку? Вот сейчас всё допьём и пойдём квартиру выбирать. Какую выберем, та нашей и станет.

– У тебя сегодня очень хорошее настроение, ты, видно, намерен шутить весь вечер, но мне не смешно. На носу роды, и куда я поставлю кроватку нашему ребенку, до сих пор неведомо.

– Дорогая моя, Бог даёт детей, Бог даёт и на детей. Я нисколько не шучу. В доме, про который я вам говорю, действительно строится квартира для нас. Нам необходимо только выбрать и вставить номер квартиры в договор. Вот он.

Александр протянул женщинам договор завода со строительной компанией. Сначала мать взяла его, потом передала Маше, но ни та, ни другая не смогли прочесть в нём ни строчки. Руки у них тряслись, а глаза заливали слёзы. Вина и сока, конечно, никто не стал допивать. Все оделись и отправились на стройку.