Текст книги "По закону войны"

И его истошный крик: «Всем назад!» – был услышан бойцами взвода до того, как прогремел взрыв и скала начала медленно падать на дно ущелья, где они находились.

Десантники успели выскочить из-под обвала, похоронившего под собой оставшихся в живых раненых, беспомощных боевиков.

Кто-то из командования банды решил любой ценой закрыть проход роте дальше в ущелье Дракона. И сделал это сознательно, прекрасно зная, что обвал накроет его людей.

Капитан выругался.

Лапину доложил командир третьего взвода, оставленный в резерве, что искусственные камнепады устроены сразу во всех ущельях, ведущих от серпантина дальше в горы. Тем самым был отрезан путь к обходу ущелья Дракона, куда, в этом не сомневался командир десантной роты, бандиты увели заложников. Оставался правый хребет, но, по докладу высланной туда ранее разведки, горы были практически непроходимы для подразделения и к тому же плотно заминированы.

Капитан посмотрел на часы: 2.47. Надо же!

Казалось, что подъем и бой заняли не более полутора часов, а оказалось… Лапин вызвал к себе командиров взводов.

Те прибыли немедленно.

Ротный приказал:

– Доложить о потерях в подразделениях!

Они, на удивление капитана, оказались не столь велики, несмотря на то что рота попала под пулеметный огонь. Раненых было многовато, четырнадцать человек, из них восемь тяжелых, а вот убитых двое. И это плохо, и это много, но, как любил говорить комбат Лапина, все могло быть гораздо хуже. Ротный вызвал командира полка. Доложил обстановку. Получил распоряжение оставаться на месте и ждать с утра подхода еще одной роты.

Лапин, отдав соответствующие указания взводным, устроился в одной из БМД.

Капитан устал, как, впрочем, и все его подчиненные. Не искурив до конца сигареты, ротный уснул, чуть не устроив пожар в десантном отсеке боевой машины. Благо механик-водитель вовремя почувствовал запах гари от тлеющего матраца.

Рота же, выставив сменное боевое охранение, отошла к оставшимся в предгорье машинам подразделения, две из которых сразу же отправились в полк, увозя раненых и убитых. На сегодня бой был закончен. Что будет завтра? Этого не знал никто.

Доложился своему командиру, Садыку, и Фархад. Он вызвал на связь узбека после того, как убедился в том, что ущелье надежно закупорено:

– Хозяин, я Второй!

– Говори, Второй!

– Товар с Первым прошел благополучно!

Наркоторговец спросил:

– Как твой отряд, Фархад?

– Его, по воле Аллаха, к сожалению, больше не существует.

– Как это не существует?

Фархад вздохнул:

– Русский десант все же решился на преследование и применил хитрый маневр, обойдя позиции моих людей с флангов. Джигиты не смогли сдержать мощь целой роты, моих людей было всего-то двадцать человек. Я лично из пулемета положил не меньше пары десятков гяуров. Но они ввели в бой свои боевые машины десанта – БМД и пошли в атаку на второй эшелон прикрытия. Пришлось взрывать заряды. Под камнепадом остались и мои люди, в большинстве уже убитые, но и не менее взвода русского десанта, будь проклято их неверное племя! У меня, Хозяин, поверьте, не было другого выхода, иначе десантники прорвались бы в ущелье. Что было бы потом, я и думать не хочу. Или все же, по вашему мнению, я поступил неправильно?

Садык не стал оценивать решение Фархада, не обладая точной информацией о реально сложившейся обстановке в момент, когда чечен решил взорвать скалы, лишь ответил:

– Возвращайся, брат! В ауле Гемли найди Аслана. Передай, пусть посмотрит за ущельем. Он знает, что делать, сам возвращайся, здесь поговорим подробнее!

– Понял, Хозяин! Конец связи!

Узбек, отключив аппарат, проговорил:

– Конец, Фархад, ты прав, нашей связи воистину конец!

Садык по полевому телефону, чей кабель был протянут по дну ущелья на тридцать километров, вызвал того, к кому отправил своего полевого командира.

– Аслан?

– Да, Хозяин!

– Жди ближе к утру Фархада. Он должен прийти к тебе. А вот выйти из твоего дома ему совершенно не обязательно. Ты понял меня?

– Конечно, Хозяин! Я слышал взрывы к северу от ущелья и стрельбу. Это связано с Фархадом и Резой, проведшими недавно через аул каких-то русских?

Узбеку не понравился вопрос Аслана:

– Ты много говоришь, чабан! За язык не боишься? Делай то, что я тебе приказал, и вышли пару отар к завалу, я должен знать, что там будет происходить поутру, ясно?

Житель Гемли быстро и коротко ответил:

– Все ясно, Хозяин!

– Выполняй!

Садык бросил трубку на аппарат «ТАИ-43», вызвал к себе одного из пуштунов, приказал пройти по кабелю, уничтожив связь между Ленжи и Гемли.

После чего задумчиво закурил привычный косяк.

ГЛАВА 6

Отряд специального назначения «Кавказ» находился на территории одной из войсковых частей в готовности к возвращению на главную базу в Подмосковье, когда командира, подполковника Железнова, вызвал на связь резидент «Виртуса» полковник Чекалин:

– Иван, отправка домой временно откладывается!

Железнов удивился:

– Почему?

– Это, Ваня, не разговор в эфире. Встретимся в резиденции, «вертушку» за тобой я уже отправил.

Подполковник недовольно проговорил:

– Да, дела. Что-то еще с наркотой?

Глеб ответил резко:

– Обо всем у меня! Да, захвати с собой майора Рудакова. До встречи!

Командир «Кавказа» сплюнул на землю, послал дневального за командиром особой группы «Снежный Барс».

В 11.05. 27 мая Железнов с Рудаковым вошли в кабинет Чекалина.

И сразу удивленно переглянусь. Напротив резидента, за рабочим столом, улыбаясь, сидел не кто иной, как сам заместитель директора по кадрам, генерал-майор Кауров, легендарный в «Виртусе» Каракурт.

Его прибытие сюда могло означать одно: «Кавказу» вновь предстоит действовать в Чечне!

Кауров встал, поприветствовал знакомых по службе офицеров:

– Здорово, кавказцы! Удивлены? Не ожидали увидеть меня здесь? Думали, что Каракурт так и сгниет за бумагами? Не на того напало наше общее начальство! Но это все пустяки, ребята. Если серьезно, то собрал я вас здесь по нешуточному поводу. Ну, что стоите? Или не знаете, что в ногах правды нет? Проходите, присаживайтесь!

Железнов с Рудаковым заняли места рядом с полковником Чекалиным.

Кауров, прикурив сигарету, прошелся по кабинету, словно подбирая слова, чтобы как можно понятнее изложить суть дела, приведшего его из Москвы в Чечню.

И, видимо, найдя их, начал издалека:

– Вы блестяще провели операцию «Транзит»! За что личный состав представлен к заслуженным наградам. Но одно вы не смогли сделать, хотя, согласен, в этом нет вашей вины, а именно: вычислить местонахождение во время акции и, соответственно, захватить главаря наркотранзита Садыка. А он не простил нам уничтожения его каравана и тут же нанес ответный удар!

Железнов спросил:

– Как понять ваши слова, генерал?

Кауров обратился к Чекалину:

– Глеб, разъясни ребятам ситуацию!

Резидент Службы поднялся, пригласил офицеров «Кавказа» к карте, вывешенной на стене. И подробно рассказал о событиях, произошедших сутки назад. О том, как отрядом бандитов были захвачены в заложники артисты столичной концертной бригады.

– Командир десантной роты осуществил преследование банды, которую засекло вертолетное звено, кстати, сбитое переносными зенитно-ракетными комплексами. Несмотря на то что район захвата заложников был плотно заминирован, сделав проходы, десантники пошли по следу банды, пока не встретились с прикрытием противника.

Чекалин в подробностях, исходящих из доклада капитана Лапина, поведал, как развивались события на перевале, закончив доклад словами:

– И только взрывы, вызвавшие обильный камнепад, не позволили десантникам пройти вражеский заслон и пойти дальше, за отрядом с заложниками, но они точно определили, куда именно повели артистов. И сделали это своевременно, так как за перевалом, как мы видим на карте, три равнозначных ущелья, ведущих к границе с сопредельным государством и имеющих по нескольку населенных пунктов в каждом, где свободно можно было бы на время спрятать заложников! Но десантники определили направление отхода бандитов. И это направление через полуразрушенный, но обитаемый аул Гемли на такой же – Ленжи. Именно туда Садык увел заложников. У меня все, Стас!

Генерал спросил:

– У кого будут вопросы по докладу полковника?

Голос подал майор Рудаков:

– Мне не все ясно. Произошедшее, конечно, печально, но почему мы с такой уверенностью говорим о том, что захват заложников был организован и произведен людьми Садыка? Желающих погреть руки на таком привлекательном и ценном, как ни кощунственно это звучит, товаре здесь, в Чечне, предостаточно!

Генерал согласился:

– Да, у нас нет стопроцентной уверенности в причастности Садыка к захвату артистов, но посудите сами: взятые в плен вами Ваха и Велли – приближенные Садыка – при первичном допросе сообщили интересную информацию. Не буду вас утомлять, акцентируюсь на главном. Чеченцы, помощники наркоторговца, показали, что свою основную базу Садык держит в неком селении Ленжи. Туда же уходил отряд бандитов с заложниками.

Кауров посмотрел на офицеров, продолжив:

– И именно это направление усиленно обороняли от десантников неизвестные силы противника. Из этого мы с Чекалиным делаем вывод, что именно Садык, в отместку за действия против него «Кавказа» возле Шаруса, и нанес свой контрудар.

Рудаков упрямо произнес:

– И все же проверенной информации, что только узбек мог захватить и захватил артистов, у нас нет?

Железнов, взглянув на подчиненного, спросил:

– Тебе мало того, о чем сообщил в докладе генерал?

Майор ответил:

– Мало! Под Садыка мог закосить и другой полевой командир, наводя нас на узбека! Если это так, то мы можем так лажануться, что избави бог, а заложников спрячут так, что найти их будет сложно, я уже не говорю об освобождении. А посему мы при выборе противника никак не можем ошибиться. Ошибка будет стоить нам слишком дорого!

Разговор прервал офицер Чекалина, попросивший генерала Каурова на выход. Тот, извинившись, вышел.

Он отсутствовал почти час, потом вошел побледневший и какой-то осунувшийся, неся в руке видеокассету. Облокотился на стол напротив Рудакова, спросил:

– Значит, майор, тебе было мало моих доводов? Я правильно тебя понял?

– Так точно!

– И продолжаешь утверждать, что под Садыка, как ты выразился, мог закосить другой полевой командир?

– Да! А вы со своим огромным опытом и знанием коварства полевых командиров такого варианта не допускали?

Кауров погладил кассетой подбородок:

– Был такой грешок, но теперь это не имеет уже никакого значения.

Он бросил на стол кассету. Объяснил:

– Только что вот эту штуковину мне передали военные контрразведчики из Шали. Ее им подбросил какой-то пацаненок-чеченец, сразу же скрывшийся. Я посмотрел ее содержание, поэтому и задержался. Теперь полюбуйтесь кадрами видеозаписи вы.

Генерал обратился к резиденту:

– Глеб, поставь кассету на просмотр.

Полковник выполнил приказание заместителя директора Службы. И вскоре на весь экран высветилась физиономия мужчины лет под шестьдесят, в тюбетейке, с ярко выраженными чертами восточной национальности, с хитрыми, воровскими глазками и куцей бороденкой.

Кауров нажал на пульте дистанционного управления клавишу «пауза», указал на экран:

– Знакомьтесь, господа офицеры спецназа, перед вами сам Садык или, правильнее, Усман Садыков, бывший приближенный самого Пандшерского Льва, ныне покойного, Ахмад-шах-Масуда, владелец ряда заводов по производству героина на севере Афганистана. Садык, чей караван вы ликвидировали, вместе со стаей его наемников. Обычный мужичок с виду, да? Мирный декханин, ему бы еще кетмень в руки!

Офицеры промолчали.

Генерал включил запись.

Узбек заговорил с экрана спокойно, уверенно, без восточного акцента, правильно строя предложения:

– Я Садык! Обращаюсь к командованию спецслужбы, проведшей операцию по уничтожению вьючного каравана и автомобильной колонны в районе селения Шарус, безжалостно расстреляв в ущелье более сотни людей! Я оценил профессионализм и особенно коварство ваших боевых отрядов. Надеюсь, и вы оцените, что захват концертной бригады под носом у крупной группировки федеральных войск был проведен не менее профессионально. Я признаю, что захват заложников был успешно осуществлен по моему личному приказу. Эти слова можете передать в средства массовой информации, хотя они и так все и без вас узнают. Теперь о главном, что делать дальше! По вашей вине я потерял, что очень прискорбно, не только людей, но и большие деньги. Это обстоятельство вынудило меня пойти на захват заложников, в целях получить за их жизни сумму, равную понесенному мной ущербу. Жизни артистов я оцениваю в двадцать миллионов долларов. Это стоимость товара и та компенсация, которую я обязан выплатить семьям варварски убитых подчиненных. Порядок сделки будет оговорен отдельно, после официального согласия на ее проведение правительством оккупировавшей независимую свободную Ичкерию России!

В выступлении Садыка наступила пауза. Во время которой неизвестный оператор показал заложников, выстроенных вдоль саманной стены какого-то старого, но, судя по всему, большого здания.

Рудаков спросил:

– Сколько человек Садык взял в заложники?

– Двенадцать, – ответил Кауров.

– А у стены их одиннадцать! Где еще один?

Взгляд генерала помрачнел:

– Смотри дальше, увидишь и двенадцатого заложника!

Артисты и обслуживавший персонал выглядели, за небольшим исключением, неплохо. Мужчины, правда, были избиты, но не сильно, видно, специально под съемку.

Только мальчишки дуэта «Клен», прижавшись друг к другу, глазами, полными животного ужаса, смотрели в камеру. Да плакала Тоня, но это и понятно, она женщина! Остальные старались держаться более-менее достойно. Но почему их было одиннадцать человек? Этот факт не давал покоя майору. Может, кому удалось скрыться во время марша по горам?

Вскоре Рудаков получил ответ на свой вопрос, и не такой, на который надеялся.

На экране вновь показалась физиономия узбека.

Садык стоял возле невысокого, но широкого пня, рядом с которым лежал топор на длинной самодельной ручке.

Холод страшного предчувствия скользкой змеей вполз в сердце Рудакова.

Узбек продолжил монолог:

– У меня нет времени, да и желания долго разговаривать с вами! Короче, если через двое суток, 29 числа, положительного решения по заложникам федеральными властями не будет принято, я начну уничтожать их! И буду это делать так, как вы сейчас увидите на экране.

Он повернулся вправо, что-то выкрикнул на языке пушту. К пню двое бугаев-афганцев в масках подтащили молодого человека, который отчаянно кричал:

– За что? Не надо! За меня заплатят! Уверяю вас, не надо, прошу…

Но бандиты не слушали его мольбы.

Поставили на колени и согнули голову пленника на пень так, что обнажилась шея. Садык поднял топор, медленно провел большим пальцем по лезвию, явно играя перед камерой. Рудаков в последней надежде подумал: может, узбек берет на понт? Играет на нервах? И сейчас, отбросив топор, прикажет отвести парня к остальным узникам.

Но надежды майора не оправдались.

Ловко подкинув топор одной рукой, поймав его другой, он с силой опустил лезвие на шею несчастной жертвы. Голова скатилась с пня, из обрубленной части туловища хлынула кровь. Бугаи отпустили агонизирующий обезглавленный труп, вышли из кадра.

В нем остался Садык. Он оставил топор, который так и остался торчать в плахе. Не глядя на убитого им человека, проговорил в камеру:

– Вот так, господа, будет выглядеть казнь каждого из заложников, если власти не пожелают отдать то, что им не принадлежит!

Узбек, видно, уже хотел закончить выступление, однако, подумав, добавил:

– Если же спецназом будет предпринята попытка силового решения вопроса, то, клянусь, я живыми сожгу всех заложников! В одно мгновение и скопом! У меня все! Через двое суток, в это самое время, я выйду на связь с командованием русской группировки, которое к этому дню должно обеспечить прибытие для переговоров представителя президента! И учтите: в одной руке я буду держать рацию, в другой – топор, очередную жертву я уже выбрал, она будет рядом ждать своей участи, которая полностью в руках федеральных властей! До связи, неверные! Аллах акбар!

В этом месте изображение на пленке оборвалось. Чекалин выключил видеодвойку.

Кауров повернулся к посуровевшим Железнову и Рудакову:

– Вот тебе, Боря, и двенадцатый член концертной бригады. К сожалению, уже покойный. Что скажете, «спецы»?

Первым не сдержался майор:

– Мочить его, суку, надо! И чем быстрее, тем лучше! Быть бы уверенным, что этот урюк держит заложников в Ленжи! Что-нибудь придумали бы.

Неожиданно неплохую идею подал Железнов:

– А Велли с Вахой в этих Ленжах ранее бывали?

Генерал перевел взгляд на Чекалина. Полковник ответил:

– Велли родом из Гемли, оттуда его вызвал Садык к Шарусу, а вот Вахе на допросе подобного вопроса не задавали. Но это можно поправить.

Кауров приказал:

– Так поправляй, Глеб!

Генерал уже понял, почему командир «Кавказа» задал свой вопрос.

Чекалин позвонил одному из своих помощников.

Вскоре пришел ответ:

– И Велли, и Ваха неоднократно бывали в Ленжи, они хорошо знают это селение.

Железнов повернулся к Каурову:

– Товарищ генерал…

Но Кауров не дал подполковнику договорить, вызвав по телефону в кабинет резидента задержанных помощников Садыка. Затем обернулся к командиру «Кавказа»:

– Извини, Иван, что перебил тебя, просто я сразу въехал, почему ты спросил о том, бывали ли в Ленжи взятые в плен бандиты, и не стал терять времени!

– Ничего, товарищ генерал! Какие могут быть обиды!

Конвой из состава резерва резидента доставил Велли с Вахой.

Лейтенант, доложив об этом, спросил:

– Разрешите ввести арестованных, товарищ генерал?

– Подожди, лейтенант!

Кауров обвел взглядом офицеров, приказав начальнику конвоя:

– Давай-ка, дружок, их сюда, но по одному, и первым – Ваху.

– Есть! – ответил лейтенант и вышел из кабинета.

Тут же двое крепких парней из спецназа ввели бывшего телохранителя Садыка.

Генерал отпустил охрану, подошел вплотную к чеченцу, спросил:

– Ну что, воин Аллаха, пришло время отвечать за дела свои паскудные?

Ваха молчал, низко опустив голову.

Кауров резко приказал:

– На меня смотреть, ублюдок! И стоять по стойке «смирно» перед российским генералом! Отвечать на вопросы!

Бывший телохранитель наркоторговца взглянул в безжалостные глаза Каракурта, и его обдало холодом находящейся рядом смерти. В глазах этого генерала не осталось места для жалости и милосердия. Такой сюсюкаться с бандитом не будет, прикажет расстрелять без лишних разговоров, если сам не пустит врагу пулю в лоб прямо здесь, в этой комнате!

– Да, за все когда-то приходится отвечать, но…

Кауров не дал чеченцу договорить:

– Никаких но! Ты должен сказать, где сейчас может находиться Садык!

Ваха, пожав плечами, проговорил:

– Этого я, господин генерал, не знаю. У босса много путей, как и жилищ, готовых его приютить. И не только его одного, и не только в Чечне.

Железнов обратился к Каурову:

– Разрешите мне задать вопрос?

– Валяй, – ответил генерал.

Командир «Кавказа» спросил:

– Ты часто бывал со своим хозяином или один в селении Ленжи?

Чеченец еле заметно вздрогнул, что не укрылось от внимательного взгляда подполковника.

Ваха переспросил:

– В Ленжи?

И тут же Рудаков нанес бывшему телохранителю удар в челюсть, сбив скованного наручниками бандита на пол.

Кауров и Чекалин с упреком взглянули на майора.

Тот ответил:

– Понимаю, что бить связанного противника не принято, я не заметил наручников, но с этими горными козлами если говорить, то только так! Они, суки, одну силу и признают. По-другому получится – моя твой не понимай!

Кауров покачал головой, проговорив:

– И все же в следующий раз подобных выходок без приказа допускать не советую!

Прошло несколько минут, пока Ваха пришел в себя. Бросил полный ненависти взгляд на Рудакова. Майор ответил чеченцу тем же, добавив:

– Чего уставился? Глаза свои вылупил, смотри, я тебе их быстро прикрою!

– А ну прекратить базар! – повысил голос генерал, вновь обернувшись к чеченцу: – Короче, Ваха, поступаем так. Тебя сейчас покажут пленку, где твой хозяин казнит одного из заложников. Или ты определишь, где Садык вел запись, или, получив нужную информацию от Велли, я в отместку за заложника пошлю узбеку твою пустую голову. Обернись, смотри на экран!

Ваха повернулся к видеодвойке.

Чекалин, перемотав пленку на начало, включил запись.

Чеченец молча и внимательно просмотрел ее. Посмотрел на генерала:

– Я скажу, где происходила казнь. Дом, во дворе которого, на фоне тыловой стены, оператор снимал заложников, мне известен. Один вопрос – мое признание сохранит мне жизнь? Большего я не прошу, только жизнь!

Кауров постучал указкой по ладони, обвел офицеров взглядом, ответил:

– Если будешь искренне помогать нам, жизнь тебе я гарантирую! Моего слова достаточно?

– Достаточно, – ответил Ваха и продолжил: – Вы не просто так спросили меня про Ленжи. Да, мы с Садыком бывали там довольно часто, ибо там его главное убежище, а также арсенал вооружения и склад с героином! А съемка заложников велась в Ленжи, у дома старого Курбана, где оборудован штаб босса!

Кауров спросил:

– Аул и окрестности хорошо знаешь?

– А чего их знать? Одно здание, более-менее похожее на дом, вокруг мазанки, да и тех больше половины брошенных, даже мечети нет.

Кауров приказал Рудакову:

– Боря, отведи чечена в соседний кабинет, пусть составит подробную схему аула и подходов к нему.

Ваха проговорил:

– Извините, господин генерал, но я знаю само селение, а вот окрестности только со стороны дороги, по которой мы с Садыком прибывали в аул. Она лежит от серпантина и далее через Гамут и Гемли. Вам более полную информацию может дать Велли, он родом из Гемли, там стоял его отряд, и они постоянно общались с Фархадом, который базировался в Ленжи. Бывали случаи, когда Фархад со своим отрядом выходил на задания, тогда Велли охранял базу босса.

Генерал проводил Ваху:

– Ты иди, делай свое дело, а уж как мы будем работать с Велли, не твоя забота! Рудаков, выполняй приказ!

Майор поднял со стула бывшего телохранителя наркоторговца, подтолкнул к двери:

– Вперед, урод! Сейчас ты у меня все вспомнишь и нарисуешь! Я тебе не генерал, церемониться не буду, если что, сразу в жало без лишних базаров, понял?

Ваха промолчал.

Рудаков повысил голос:

– Я тебя, ишак, спросил, ты понял меня?

Пришлось чеченцу отвечать. Получить еще удар от этого разъяренного офицера бандиту не хотелось.

– Я все понял, господин!

– Вот так-то лучше, вперед!

Следом за Вахой в кабинет ввели полевого командира Велли.

Он выглядел мрачнее тучи, а черные злые глаза, казалось, так и метали молнии.

Кауров, отпустив охрану, подошел к чеченцу, спросил:

– Чего морду скособочил, шакал? Недоволен тем, что попал в плен? А ты как хотел? Безнаказанно бандитствовать всю жизнь? Такого не бывает! Всему когда-то приходит конец!

Велли презрительно взглянул на генерала, прошипел:

– Ты, одетый в лампасы, для чего льешь потоки словесного дерьма? Для своих псов? Или для меня? Но лично мне твои слова – тьфу!

Бывший главарь разгромленной банды сплюнул на пол.

Каракурт посмотрел на плевок, перевел взгляд на Велли, резко повернув голову к Чекалину, спросил:

– Этот козел на самом деле Велли, полевой командир Садыка?

– Так точно, товарищ генерал!

Генерал взглянул на чеченца:

– А мне кажется, Глеб, нас ввели в заблуждение, и это не Велли, а один из бандитов, выдающий себя за командира непримиримых. К тому же наемник! Это у него на лбу написано! А с наемниками у нас разговор один! Полковник, дай-ка мне ствол!

Чекалин протянул Каракурту пистолет «ПМ». Кауров передернул затвор, загнав патрон в патронник, затем, развернув пистолет боком, приставил ствол ко лбу Велли.

И чеченец не выдержал:

– Подожди, русский! Я не наемник, я действительно Велли, уроженец аула Гемли, чеченец, один из командиров Садыка. Не стреляй! Я готов ответить на все твои вопросы.

Кауров опустил пистолет, поставив его на предохранитель, проговорил в испуганную физиономию бандита:

– Вот так-то лучше! И учти, пристрелить тебя я смогу в любой момент, без всякого суда, так что не играй с судьбой! Садыка мы все равно достанем, не таких зубров валили, а уж узбека… Но, ладно, садись к столу.

Генерал указал Велли на стул.

Чеченец послушно сел.

Кауров приказал полковнику:

– Глеб, бумагу и карандаши сюда! Оценим способности этого вояки к черчению, заодно память и готовность к искреннему сотрудничеству с нами проверим. Что определит, оставить ему жизнь или отправить вслед за отрядом на небеса!

Чекалин отцепил наручники, положил перед Велли чертежные принадлежности.

Бывший полевой командир потер запястья слегка затекших рук, спросил:

– Что конкретно вас интересует?

Генерал объяснил:

– Все, что касается ущелья Дракона, селения Ленжи, скрытых подходов к нему и возможных выходов из аула!

– Решили брать Ленжи штурмом? – спросил Велли.

– А что?

– Напрасно! Ничего у вас не выйдет, лучше договаривайтесь с Садыком по-хорошему, если… хотите спасти заложников.

Кауров наклонился над Велли:

– Ты решил учить нас? Выполняй заданную работу, а что делать будем мы, не твое шакалье дело!

Чеченец склонился над бумагой. На минуту задумавшись, начал что-то чертить на листе. Кауров с Чекалиным и Железновым молча следили за бандитом.

В дверях показалось лицо Рудакова:

– Разрешите?

Кауров спросил:

– Что у тебя, Борис?

– Ваха закончил составление нужных бумаг.

Генерал махнул рукой:

– Побудь пока с ним, поговори. Как закончим здесь, я вызову тебя!

– Понял, удаляюсь!

Примерно через полчаса Велли отстранил от себя карандаши и два листа, откинувшись на спинку стула, доложил:

– Я выполнил ваше требование. Здесь, – он указал на бумагу, – все, что я знаю!

Кауров взял листы.

На одном из них была нанесена схема ущелья и отдельно аула Ленжи.

Генерал спросил:

– А что это за пунктирная линия, уходящая от штаба Садыка на юг к Грузии?

Велли ответил:

– Это тайное оружие Садыка, что не позволит захватить его в ауле, даже если всему вашему спецназу удастся каким-то чудом оказаться в Ленжи. Пунктир – главный козырь узбека против вас!

– А если подробнее, Велли? – спросил Каракурт.

– Подробнее, пунктиром обозначен естественный проход, начинающийся в расщелине скалы за домом старого Курбана, где обитает узбек, и уходящий в глубь Большого перевала, к подземному вечно теплому сероводородному озеру и далее в Грузию. Во владения друга Садыка, некоего Вахтанга, полностью контролирующего район с той стороны границы, проходящей, как вам известно, по хребту перевала. Так что, повторюсь, если каким-то чудом, потому что к селению можно выйти только через Гемли от серпантина да через непроходимый северный хребет и пост наблюдения узбека, вашим силам удастся атаковать Ленжи, Садык сумеет увести заложников и личную охрану, взорвав за собой проход в Грузию! И единственное, чего вы добьетесь в селении, так это уничтожите последний отряд узбека в двадцать пять человек вместе с мирными жителями, хотя таких, надо признать, в Ленжи почти не осталось. Ну, еще можно завладеть складом героина, если узбек не уничтожит свои резервные запасы наркотика сам.

Кауров задал следующий вопрос:

– Об этом подземном ходе известно всем в Ленжи?

Велли усмехнулся:

– Ага! Всем, от стариков до младенцев, которых давно нет в ауле.

– Говори понятней!

– Об этом проходе через подземное озеро знают лишь Садык, Реза да Вахтанг в Грузии, ну, может, еще кто из людей грузина.

Генерал посмотрел на Велли:

– Что-то не верится мне, чтобы жители аула не знали о подземном озере!

– Об озере знают почти все, но мы говорим о проходе через этот мертвый водоем. Вот о нем и знает крайне ограниченный круг лиц, примерный состав которых я вам назвал.

– Как же ты узнал о нем?

– Случайно, – спокойно ответил чеченец. – Как-то с Резой мы хорошо обдолбились дурью, тогда как раз Фархад баб из долины притащил, я возьми и скажи Резе, что, мол, сейчас, когда бойцы в очередь на случку встанут, русаки возьмут и ударят по селению, нам всем и придет конец! А он засмеялся, не волнуйся, говорит, брат, мы с тобой всегда сможем свалить из этого чертова ущелья. Я спросил – как? Он о проходе и раскололся! Я сначала не поверил ему, думал, врет по кайфу. Оказалось, не врал! Он, Садык и Фархад как-то в Шали выезжали, я по-тихому этот ход и проверил. Есть он! И ведет в Грузию…

Бандит сделал паузу, попросив воды, после того, как ему дали утолить жажду, продолжил:

– А тогда, на следующее после разговора утро, он все допытывался у меня, не болтал ли вечером лишнего? Реза после передозы никогда ничего не помнил! Я, естественно, сказал, что базар был только о бабах. Он не поверил, но и сделать ничего не мог. Только человека своего ко мне в отряд заслал связным, я думаю, для того, чтобы до конца выяснить, знаю ли я про этот ход или нет. Я молчал, никому ничего не говорил, Реза и успокоился со временем.

Кауров задумался:

– Значит, Садык спокоен насчет своего отхода? Он уверен в том, что о подземном проходе через перевал в Ленжи знают только двое: сам узбек и его приближенный помощник Реза?

– Да! – ответил Велли. – Садык всегда был уверен в том, о чем вы говорили. Реза сомневался, но и он сейчас спокоен, я же молчал, мне этот проход тоже мог пригодиться.

– Ясно, Велли! Вот за эту информацию ты заслужил существенное смягчение будущего приговора!

Генерал вызвал Рудакова.

Майор ввел Ваху.

Кауров сверил схемы, начертанные бандитами. Они, в основном, за исключением нескольких незначительных неточностей в расположении домов, совпадали. Только на схеме бывшего телохранителя наркоторговца Вахи не было и намека на подземный ход.

Генерал вызвал конвой, бандитов увели по камерам.

Кауров пригласил офицеров занять места за столом.

– Итак, «спецы» «Виртуса», что мы имеем? Во-первых, наркоторговца Садыка, которого не удалось задержать при проведении операции «Транзит», во-вторых, информацию о том, что именно он захватил заложников и требует за них выкуп, в-третьих, наркоторговец настроен агрессивно, чему доказательством служит бессмысленная казнь одного из членов захваченной концертной бригады. Понятно, что он может пойти на убийство обслуживающего персонала этой бригады, артистов же не тронет, они для него – деньги! Далее, мы имеем подробные данные об ауле Ленжи, находящемся в труднодоступном месте, где применение крупных сил для освобождения заложников невозможно. Сведения о подземном ходе в соседнюю республику, в район, официальными властями не контролируемый. Обращаться за помощью к Тбилиси бесполезно, получим в ответ новую истерию о вмешательстве России в их внутренние дела.

Генерала перебил Чекалин:

– Стас, а если нам без всякого обращения к Тбилиси провести акцию против Вахтанга? Быстро и скрытно, уйдя в проход, и заявиться в гости к Садыку оттуда, откуда он нас никак не ждет?