Текст книги "Жалостью к врагам не страдаем"

– Привет, участковый! Не замерз еще здесь, ожидая своего противника?

Андрей, пожав спецам руки, ответил:

– Не замерз! Знаешь, на удивление стоит теплая погода. И ночью не особо холодно. С чего бы это?

Шепель улыбнулся.

– Погода благоволит к тебе. Как дела, Андрей?

– Да какие у меня дела? Выбрал позицию. Наблюдаю.

– Не надоело?

– Ради того, чтобы удавить Кабана, я готов прождать и год, лишь бы он пришел!

Шепель заверил:

– Придет, Андрюха, придет! Должен прийти!

– Как прошла операция?

Майор рассказал капитану подробности действий боевых групп Главного управления по борьбе с терроризмом по базе боевиков Дакаева. Услышав о ранении Макарова и Кима, Андрей покачал головой:

– Как же так ребята спины-то духам подставили?

– А твои из «Валдая» не подставили?

– Но здесь действовал резерв Кабана.

– А в Тарды духи воспользовались подземным ходом, по которому до штурма ушел Кабан, прихватив с собой женщину. Так что, что здесь, что там, боевики ударили нашим в спину.

Дементьев проговорил:

– В Тарды отбились, здесь не смогли.

– Где это произошло? – спросил Шепель.

Андрей указал на кромку спуска:

– Там, вдоль вершины склона, на холмах.

– А ударили боевики из леса?

– Из леса.

– Да, здесь у ребят шансов отразить внезапное нападение превосходящих сил противника не было. Помянем их?

Шепель отцепил от ремня флягу.

– У меня спирт еще с базы заначен. Да и выпить перед выходом мы не успели. Наверстаем упущенное?

– Если только помянем. А наверстывать упущенное дома будем!

– Пойдет! – Майор повернулся к Бирюкову. – Ты как, Иван? Будешь?

– Помянуть ребят – святое дело.

– Правильно!

Шепель налил спирт в крышку фляги. Выпил сам, наполнил крышку, передал по очереди Дементьеву и Бирюкову. Выпив, Андрей спросил:

– А чего вдруг решили вас сюда кинуть? Или командование считает, что сам не справлюсь с Кабаном?

– Не в этом дело, Андрей! Просто Крым с Тимохиным решили, что втроем будет легче взять эту гниду.

– Ладно, на то они и командиры, чтобы решать, но предупреждаю, Кабан мой! Что бы ни происходило при нашей встрече, вы не вмешиваетесь.

Шепель развел руки.

– Какой разговор, Андрюха? Твой, значит, твой!

– А куда группы пошли? В Ростов?

– Нет! В гарнизон у Джербета. Туда, где раньше ваш отряд «Валдай» базировался.

Дементьев проговорил:

– Да, базировался. Интересно, что сейчас представляет собой Джербетский гарнизон?

– Вместо вас, слышал, туда бросили отдельный десантно-штурмовой батальон.

– Ну, хоть так! И все равно непонятно, на хрена было «Валдай» разгонять?

– В жизни очень много происходит непонятного.

– Тоже верно. Значит, нас подберут сразу же после отработки Кабана?

– Да! Вызовем вертолет, Ступин и прилетит.

– Ясно! Когда примерно ждать Кабана?

– Ближе к утру. Но пасти местность следует начать с вечера. Хрен его знает, этого Кабана, может, он по жизни марафонец и для него семьдесят километров не дистанция.

– Но с ним женщина!

Шепель вздохнул:

– Сейчас, боюсь, уже нет!

– В смысле?

– А на хрена она Кабану? Это при побеге и для выхода в знакомый район ему нужен был проводник. Дальше без него обойдется.

Шепель повернулся к Дементьеву:

– Ты тут каждую кочку знаешь! Давай определяй для нас с Иваном позиции. Здесь и сегодня ты старший.

Дементьев осмотрелся.

– Ну тогда так…

Через полчаса майор Шепель и прапорщик Бирюков находились на позициях. Бирюкова Андрей выдвинул в «зеленку», откуда прапорщик мог контролировать подход к скале и с юга и с юго-запада. Шепель перекрыл тропу от поляны с родником. Андрей остался на своей прежней позиции. И вновь медленно потянулось время, как ручеек песка с бархана.

Благополучно уйдя из аула, преодолев за пять часов первый переход в двадцать километров, в 7.00 Кабадзе, шедший след в след за женщиной, приказал:

– Все, Лейла, привал. Час! Позавтракаем. Продолжим движение в 8 часов. Устала?

– Я привыкла к дальним переходам.

– Ты уверена, что мы идем в верном направлении?

– Да! Ошибиться трудно, сначала надо идти строго на север. Пройдя километров 50, изменить направление на северо-западное. Дальше недалеко до пастбищ.

Взяв предложенную женщиной лепешку, Кабадзе кивнул:

– Это хорошо, что ты уверена. Что бы я делал без тебя, Лейла? Мне одному не удалось бы уйти от русских. Я обязан тебе жизнью и никогда этого не забуду. Ты будешь иметь возможность убедиться в том, что Лечо Кабадзе умеет быть благодарным.

Лейла улыбнулась.

– Много ли женщине надо? Любящего мужчину рядом, свой дом, детей.

– У тебя будет все!

– Ты не пожалеешь, Лечо, что из многих женщин и красивее и моложе, чем я, ты выбрал меня.

– Знаю!

Беглецы перекусили. Запили лепешки водой, легли на траву рядом друг с другом. Кабан закрыл глаза. Он уже все решил и отдыхал. Лейла думала о будущем. О той новой, сказочной жизни, что обещал ей отдыхающий рядом мужчина. Женщинам нравятся красивые сказки, даже если они понимают, что любая сказка – это ложь. Но ложь сладкая, такая желанная.

В 8.00 они продолжили марш.

К 21.00, совершая пятый переход в десять километров, Кабадзе начал узнавать местность. Он быстро сориентировался, выйдя на поляну. Отойдя к кустам, Кабан потянулся:

– Все, Лейла, на сегодня марш закончен. Сколько мы прошли?

Женщина, опустив на траву узелок с лепешками, ответила:

– Больше пятидесяти километров. Осталось немного. Но уже темно, и ты прав, следует устроить ночной привал. Я наломаю веток, а ты разведи костер, ладно? К рассвету будет холодно!

– Я согрею тебя, дорогая!

– Рядом с костром будет уютней!

– Ну, хорошо, далеко не уходи!

Кабан развел костер, благо в дровах дефицита в лесу не было. Лейла наломала веток, из которых соорудила спальное ложе.

– Нам будет хорошо, Лечо!

Бандит взглянул на женщину, изобразил подобие улыбки, больше похожей на звериный оскал.

– Конечно, дорогая! Очень хорошо!

Лейла присела к костру, разложила рядом платок, на который выложила куски лепешки. Кабадзе поставил рядом фляжку с водой.

После скромного ужина Лейла легла на импровизированную постель. Кабадзе, выкурив сигарету, прилег рядом. Костер медленно таял сбоку, согревая беглецов. Кабан сказал:

– Я хочу тебя, дорогая!

Лейла ответила:

– Я тоже хочу, но здесь мы не получим того, что должна приносить близость. Холодно, Лечо, но если ты хочешь, то сделай это для себя.

– Мужчина должен сначала удовлетворить женщину. Иначе он не мужчина!

– Но мы же не дома, в теплой постели. Не думай ни о чем, удовлетвори себя. Как ты хочешь?

– Ты уже сама знаешь.

– Хорошо!

Женщина, спустив штаны, покорно встала на колени. Кабан вошел в нее. Близость длилась недолго. Удовлетворив похоть, Кабадзе натянул брюки, достал из кармана куртки нож. Лейла не видела этого, приводя себя в порядок. Когда она легла на спину, Кабадзе нагнулся к ней:

– Мне было хорошо, Лейла!

Женщина улыбнулась:

– Лучше, чем дома?

– Гораздо! На природе чувства обостряются.

– Я рада, что подхожу тебе.

– Ты очень многое сделала, Лейла, для меня, и я никогда этого не забуду.

– Ты говоришь так, будто прощаешься со мной!

– А это, дорогая, и есть прощание!

И Кабадзе по ручку загнал нож в левую высокую грудь Лейлы. Она охнула, широко открытыми глазами взглянула на убийцу, хотела что-то сказать, но Кабан закрыл ладонью рот.

– Спи спокойно, дорогая! Ты умрешь свободной женщиной! Извини, но семьи у нас с тобой не будет.

Тело Лейлы начало дергаться в предсмертных судорогах.

Кабан сел, прикурил сигарету, глядя, как умирает преданная и жестоко обманутая им женщина. Смотрел спокойно, без всяких эмоций. Она сыграла свою роль и ушла со сцены. Так должно было быть, так и случилось. Выкурив сигарету, Кабадзе оттащил труп в кусты, снял с Лейлы ее куртку, лег на ветви, накрывшись курткой женщины, и уснул. Без сновидений, крепко, как младенец.

Проснулся убийца в 4.00. На продолжавших тлеть углях разогрел остатки лепешек, воду, подумал, что у Кентума придется охотиться, иначе до Ачгады не дойти, да и в крепости не отсидеться. Надо было больше взять провизии. Нагрузить на Лейлу, пусть тащила бы. Но это могло выдать их. Ничего, не впервой обходиться без пищи, главное была бы вода, а вместо лепешек и кора деревьев подойдет. Умываться Кабан не стал, съел все, что осталось от ужина. Выкурил сигарету. Искать его не будут, так что и маскировать место привала нет смысла. Только время и силы терять. Кабан прикинул: до древней, разрушенной крепости еще километров двадцать. Почистив нож и вложив его в ножны под курткой, он в 4.20 продолжил марш. В 6.00 вновь остановился – впереди последние семь-восемь километров. Подумал, не ждет ли его в Кентуме неприятный сюрприз в виде людей Керима? Но, нет, вряд ли. Однако дальше пошел осторожнее. В 9.40 он вышел на поляну, откуда в свое время бежал от спецназа капитана Дементьева. Прошел к роднику. Напился, заполнил водой флягу. Увидел метрах в пятидесяти от себя двух зайцев. Пожалел, что не взял автомат, из пистолета зверушек не достать. Ладно, другие попадутся. Зверье вернулось к крепости, а значит, пища у него будет. Осмотревшись, прислушавшись и не заметив ничего подозрительного, Кабадзе пошел по тропе, ведущей, к скале и… попал в поле зрения Шепеля. Майор тут же вызвал Дементьева:

– Валдай! Я – Третий Ориона! Вижу цель. Идет по тропе. Один. Идет осторожно, озираясь.

Андрей проговорил:

– Ну, наконец-то. Цель вооружена?

– В руках ничего нет, но сбоку открытая кобура. В ней пистолет, ну и где-то нож. Без тесаков здесь даже дети на улицу не выходят!

– Понял тебя. Пропускай цель и следуй за ней. Отработка по оговоренному плану!

– Принял! Шестого предупреди, как бы он случайно не засветился.

– Предупрежу, спасибо за информацию, конец связи!

– До встречи, Валдай!

Дементьев переключился на снайпера группы «Орион» прапорщика Бирюкова:

– Шестой Ориона! Я – Валдай!

– На связи!

– Цель проявила себя. Выходит к моей позиции с юга, по тропе от поляны с родником. Третий сопровождает цель. Будь внимателен, никаких резких движений, чтобы не обнаружить себя!

– Понял, Валдай! Удачи тебе!

– Благодарю! Отбой!

Отключив рацию, Андрей отложил ее в сторону, приготовил к бою пистолет и выдвинулся вперед, чтобы быстро выйти к месту встречи врага.

Кабадзе медленно приближался к скале. Еще метров двести, и он окажется у спуска к развалинам крепости. На этот раз ему удалось провести всех! И спецназ, и Абадзе. Русские не станут раскрывать его Тимуру. Это не в их интересах. Как и Хана с Русланом, представят мертвецом. Чтобы Абадзе успокоился. Впрочем, в Афганистане у талибов Тимуру бояться нечего и некого, тем более занимая высокий пост у моджахедов. Но русские все равно достанут его. Если захотят, конечно. Кабан прошел еще сто метров. Вышел на площадку перед бывшим верхним постом Бекмураза. Вокруг по-прежнему все спокойно. Ничего подозрительного. Он прикурил сигарету, направившись к спуску склона. Кабадзе не ожидал нападения и машинально присел, когда увидел перед собой вышедшую из кустов фигуру Дементьева. И только голос Дементьева привел бандита в чувство:

– Стоять, Кабан! Лапы в гору. Закончился твой путь.

Кабадзе подчинился, сплюнув тлеющую сигарету на камни.

– Ты?! Просчитал-таки, сука, что уйду от ваших и приду сюда. Недооценил я тебя. Но, насколько помнится, между нами заключена сделка. Я сдал вам базу.

– Ты нарушил условия соглашения, уйдя из Тарды.

– Баба уговорила. Я и поддался. Но теперь празднуй, ты поймал меня. Вызывай свой спецназ. Я готов сдаться.

Андрей с ненавистью смотрел на бандита.

– Нет, Кабан, нарушив обязательства, ты перечеркнул все договоренности. Впрочем, я знал, что ты попытаешься скрыться. Поэтому и ждал тебя здесь. Но не для того, чтобы задержать. Ты помнишь бой, когда твои головорезы положили моих ребят из засады? Помнишь, тварь?

В глазах Кабадзе мелькнули искры страха. Он понял, этот капитан ждал его, чтобы отомстить, но нашел силы собраться:

– Я все помню, офицер! Но тогда не мы, а вы устроили нам засаду. Вы стреляли в нас, мы в вас. Это был бой. Вы били из укрытий, и мы оборонялись, как могли. Или твои люди открыто вышли, чтобы сразиться с нами? Нет, вы тоже стреляли в спины наших людей. Так какие у тебя могут быть претензии? Конечно, ты можешь пристрелить меня. И если решил убить, то стреляй. Давай, капитан. Нажми на спусковой крючок, и все будет решено между нами.

Кабан услышал шорох за спиной и слева от себя. Огляделся. Увидел подошедших к площадке Шепеля и Бирюкова. Взвизгнул:

– А?! Так вас трое? Трое против одного? Это по-вашему.

Он повернулся к Дементьеву:

– А один на один, на ножах, без стволов сразиться слабо?

Шепель сказал:

– Не слушай его, Андрюха! Не ведись на провокацию. Мочи, и дело с концом!

Бирюков поддержал майора:

– Шепель прав, капитан. На хрен рисковать, когда дух твой?

Но Дементьев уже принял решение. Он крикнул своим товарищам:

– Не подходите! Оставайтесь на месте.

Повернулся к Кабадзе.

– На ножах, говоришь? Без стволов? Давай! Выбрось пистолет!

Кабадзе, ощерившись, достал «ПМ», отбросил его в кусты, извлек из-под куртки тесак, показал его Дементьеву:

– Вот, у меня только нож!

Андрей так же отбросил пистолет, снял бронекостюм, оставшись в майке. Достал десантный нож.

– И у меня только холодное оружие! Начали?

Кабадзе заорал:

– Ты труп, мент! – И бросился на Андрея.

Капитан отбил нападение. Лезвия, столкнувшись в воздухе, издали звон. Отскочив в сторону, Дементьев пригнулся. Кабадзе хорошо владел холодным оружием, легко перебрасывая клинок из руки в руку.

– Что, мент? Пронесло на первый раз? Так это я пока еще играю с тобой.

– Давай, давай, Кабан, играй, но смотри не заиграйся.

Кабадзе вновь бросился на Дементьева. И вновь Андрей легко отбил нападение, при этом резанув Кабадзе по предплечью.

Бандит взглянул на рану.

– Сучок! Задел-таки! Но хватит игр! Получай, падла!

Кабан в третий раз бросился на капитана. И тут Андрей не стал отбивать вытянутую вперед вооруженную руку бандита. Он, отклонившись вправо, зацепил ее в захват и резким движением рванул вверх. Раздался хруст ломаемых костей и вопль Кабадзе. Он выронил нож. Дементьев отпустил противника, так же отбросив свой нож в траву. Кабан схватился за сломанную руку. Поднял голову, и в это время Дементьев нанес ему удар ногой в челюсть. Удар, от которого Кабадзе отлетел к гребню вершины скалы. Андрей сблизился с бандитом, схватил его за куртку, рывком поставил на ноги. Кровоточащим ртом Кабан проговорил:

– Ненавижу вас!

Андрей нанес удар в челюсть. Перевалившись через гребень, Кабан с воем полетел вниз, к подножию скалы. Раздался глухой удар. Дементьев смахнул пот с лица. Шепель приказал Бирюкову:

– Ваня! Вниз! Посмотри на Кабана. Эти твари необычайно живучи!

Прапорщик бросился к тропе, спускающейся к крепости.

Майор подошел к Дементьеву.

– Ну что ж, капитан. Рукопашкой ты владеешь неплохо. На нужном уровне. Рисковать, конечно, не следовало, но признаться, я на твоем месте поступил бы так же. Собирай оружие, одевайся, пойдем в ущелье. Здесь больше делать нам нечего.

Андрей оделся, поднял оружие. Повернулся к холмам, где приняло последний бой второе отделение его группы во главе со старшим лейтенантом Коробовым, и проговорил:

– Игорек! Мужики! Спите спокойно. Я отомстил за вас!

Шепель приобнял капитана:

– Пойдем, Андрей!

Офицеры спустились к развалинам крепости. Шепель спросил подошедшего Бирюкова:

– Ну что там Кабан?

– Отбегался. Влупился макушкой прямо в камень. Вместо головы сплошь месиво.

Андрей присел на валун.

Шепель извлек радиостанцию:

– Орион вызывает Третий!

Тимохин ответил:

– На связи!

– У Кентума все закончилось! Кабан недавно вышел к крепости, где его встретил «Валдай»! Андрей предложил Кабадзе сдаться, но тот оказал сопротивление. Во время рукопашного боя Кабан сорвался со скалы и разбился!

Командир «Ориона» удивился:

– Рукопашного боя? Вы втроем не смогли задержать Кабана?

– Что поделать, командир, дух оказался прытким, даже слишком. Бросился на Дементьева, ну и улетел в ущелье.

– Ладно, подробности в докладе при личной встрече. Высылаю за вами вертолет.

– Труп Кабана на базу тащить?

– А как же? Обязательно!

– Тогда пусть Ступин мешки целлофановые возьмет с собой. Иначе весь борт уделает кровью.

– Я предупрежу его. До встречи!

– До встречи!

Отключив станцию, Шепель присел рядом с Дементьевым:

– Скоро «вертушка» прилетит! И отправимся домой.

– Это хорошо!

– Да, дома – не здесь. А чего ты вдруг загрустил, Андрюша? Задачу группа выполнила, ты с кровником рассчитался. Дома жена-красавица ждет.

– Да не загрустил я, просто расслабуха какая-то наступила, когда все закончилось.

– Вот ты о чем! Ну это пройдет быстро. Долго нам дома засидеться не дадут, это я тебе, капитан, гарантирую. Уж о чем, а об этом террористы побеспокоятся. На наш с тобой век войны, к сожалению, хватит с избытком! Да и хрен бы с ней, лишь бы детям нашим не пришлось воевать. А вот это уже зависит не от нас.

За перевалом послышался рокот вертолета. Экипаж майора Ступина вел «Ми-8» забрать из Кентумского ущелья группу бойцов боевой группировки Главного управления по борьбе с терроризмом, поставивших точку в очередной операции спецслужбы. В очередной, но не последней боевой операции.

Глава 1

Ростов-на-Дону. Северокавказская территориальная база Главного управления по борьбе с терроризмом,

суббота 9 октября. 8 часов 30 минут

Начальник отдела спецмероприятий полковник Крымов и его заместитель, командир боевой группы «Орион» полковник Тимохин спустились в бункер, где в одной из камер временного содержания находился Зелимхан Дакаев. Генерала Потапова срочно вызвали в Москву, и начальник Управления приказал начать работу с главарем банды, разгромленной спецназом в заброшенном ауле Тарды. В коридоре старших офицеров встретил прапорщик Бирюков, заменивший на посту сотрудника штатной охраны секретного объекта. Доложил, что за время несения караульной службы никаких происшествий не случилось. Крымов приказал открыть камеру содержания Хана. Скрипнул ключ в замке, массивная дверь открылась. Крымов с Тимохиным вошли в полутемное помещение. На солдатской кровати лежал Дакаев. Рядом с кроватью стояла тумбочка, на ней пластмассовая бутылка воды. Напротив два стула и стол, за которым устроились офицеры спецназа. Дакаев поднялся, присел на край кровати. Крымов повернулся к Бирюкову.

– Темно здесь, включи основное освещение!

Прапорщик вышел, и тут же в камере зажегся свет мощного светильника.

Начальник отдела спецмероприятий кивнул.

– Вот это другое дело, – перевел взгляд на закрывшего руками глаза Дакаева. – Отвык от нормального света?

Главарь банды пробурчал:

– Отвыкнешь, когда и днем и ночью полутьма. Я не знаю, сколько сейчас времени. И что на улице, день или ночь.

– Утро! – сообщил Тимохин.

– Погода теплая для октября, прошел небольшой дождь. На улице хорошо, Хан!

– Да, там не здесь!

– Верно!

Дакаев опустил руки, глаза привыкли к свету. Бирюков закрыл железную дверь. Крымов достал из кейса диктофон. Включив его, приказал Дакаеву:

– Назови себя!

Хан усмехнулся:

– Для чего? Вы и так прекрасно знаете, кто я!

Крымов повторил:

– Назови себя!

Главарь банды, покачав головой, ответил:

– Дакаев, Зелимхан Дакаев.

– Род твоих занятий, господин Дакаев?

– Служба у Тимура Абадзе.

– Конкретней!

Дакаев вздохнул.

– Я руководил перевалочной базой в брошенном горном ауле Тарды.

– Какой товар проходил через базу?

Дакаев воскликнул:

– Да что вам, в самом деле, заняться больше нечем? Вам все известно не хуже меня.

Крымов повысил голос:

– Изволь отвечать на вопросы, ублюдок!

Тимохин посмотрел на Крымова:

– Ты бы выражения выбирал, Крым, все же это официальный допрос! Пленка ляжет на стол Феофанова.

– Да плевать! Сотрем лишнее или ты прикажешь с этим козлом на «вы» общаться? Слова подбирать?

– Дело твое, ты начальник!

– Вот именно!

Крымов вновь повернулся к Дакаеву:

– Ну, Хан? Сам будешь отвечать или мне помочь тебе? Я помогу, но предупреждаю, моя помощь тебе вряд ли понравится.

– Через базу проходили молодые женщины, которых похищали в центре России люди покойного Руслана Абадзе. Они доставлялись в аул, какое-то время находились на базе, затем по приказу Абадзе-старшего, известного также как Амир Ахадрад, под конвоем их отправляли в Афганистан. Дальнейшая их судьба, я имею в виду похищенных девушек, мне неизвестна.

– Значит, ты подтверждаешь, что влиятельный в среде талибов в Афганистане полевой командир Амир Ахадрад и Тимур Абадзе одно и то же лицо?

– Да, подтверждаю!

– Ты также утверждаешь, что Тимур Абадзе руководил всей преступной организацией, занимавшейся работорговлей?

– Да!

Вопрос вставил Тимохин:

– За девушками на базу прибывал постоянный конвой или каждый раз это были разные люди?

– Люди разные, но их всегда было четверо, и командовал ими помощник Тимура Абадзе, Хамид Зайнулло. Он прибывал на базу постоянно.

– На чем и откуда прибывал конвой?

– На двух машинах со стороны Хаба-Юрта.

– Что это были за машины?

– Один микроавтобус, иногда «Газель», иногда иномарка, и автомобиль сопровождения, внедорожник.

– Следовательно, конвой проходил через Хаба-Юрт?

– Да.

– И Керим Асанов обеспечивал прохождение конвоя?

– Да.

– Как проходил микроавтобус участок каньона в безымянном ущелье? – спросил Крымов.

– Он его не проходил. Автобус оставляли до каньона. На базу заходила машина сопровождения. На ней приезжал Хамид, принимал девушек, увозил к микроавтобусу.

– Что, вот так приехал, поздоровался, посмотрел на несчастных, усадил их в джип и сразу назад?

Дакаев отрицательно покачал головой.

– Нет! Зайнулло обычно появлялся под вечер. К микроавтобусу я высылал охрану, а люди Хамида приезжали в аул. Афганец смотрел девиц, после чего все ужинали и ночь отдыхали. Хамид уезжал с рабынями утром следующего дня. Он уезжал, моя охрана возвращалась. Вот и все! До поступления следующей партии товара.

Тимохин проговорил:

– Если Тарды использовался только как перевалочная база транзита похищенных в России девушек в Афганистан, то для чего в ауле целый отряд наемников? Для охраны, тем более временной, хватило бы трех-четырех боевиков.

Дакаев пожал плечами.

– Не знаю. Когда создавалась база, то в Тарды и было всего пять человек. Со мной пять человек. Это потом прибыли наемники. По приказу Абадзе.

– И как давно увеличился штат твоей базы?

– Весной.

– Точнее!

– В мае, в начале мая.

– Абадзе не объяснил тебе, с чем это связано?

– Нет. Он приказал принять и разместить людей. Я подчинился.

– А сорок рабов, из которых тридцать шесть женщин, тебе тоже были доставлены людьми Абадзе?

– Нет. Их притащили на базу наемники. С разрешения босса.

– Что значит притащили? Как овец, что ли? Отарой пригнали?

Дакаев усмехнулся.

– Да, можно сказать и так.

Крымов вновь повысил голос:

– Отвечай, как было на самом деле!

– Ну, в общем, в июне мы провели рейд по Северному Кавказу. Отдельными малочисленными группами, по два-три человека. Никого не убивали, просто подобрали придорожных шлюх, бомжей и через Хаба-Юрт привезли сюда. Отряд кто-то должен был обслуживать? Вот и взяли рабов. Машины, на которых вывозили шлюх и бомжей из Краснодара, Ставрополя, станиц Ростовской области, угоняли. Вывозили в горы не скопом, партиями, временно укрывали там, где придется. Рейд прошел успешно, да и кому нужны шлюхи да бомжи? Сомневаюсь, что их исчезновение было вообще замечено. По крайней мере, в Хаба-Юрте милиция не появлялась. Так, постепенно, вывозили рабов в лагерь. Мужики выполняли тяжелую работу, бабы занимались хозяйством, обстирывали бойцов, хлеб пекли – короче, обслуживали лагерь.

Крымов спросил:

– В том числе и в плане удовлетворения сексуальных потребностей твоих уродов?

– Да, шлюхи спали с наемниками.

– Другими словами, рабынь постоянно и жестко насиловали, так?

Дакаев рассмеялся.

– Кого насиловали? Шлюх подзаборных? Да они сами кого хочешь изнасилуют. Я же говорю, мы брали только дорожных проституток. Плечевок, что обслуживают водителей на дорогах, да малолеток, которые стаями кружат возле подобных дам. Каждая из женщин безо всяких проблем могла за ночь обслужить по нескольку мужчин. И не без удовольствия. А вы говорите, насиловали. Некого было насиловать.

– И тем не менее женщин принуждали к половой близости.

– Называйте это как хотите.

– Я и называю. Массовое насилие. Но оставим пока эту тему. Вернемся к вопросу, для чего в Тарды базировался целый отряд? Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь, Хан, или считаешь нас идиотами, которые поверят в то, что Абадзе тратил деньги на вольготную и беспечную жизнь двух десятков боевиков. Обеспечивал их всем необходимым для отдыха, позаботившись даже о женских ласках… Говори правду, Хан, это в твоих интересах.

– Но я не знаю, почему Тимур держал на базе отряд наемников. Они и для меня являлись головной болью.

Крымов взглянул на Тимохина.

– Ты ему веришь, Саня?

Командир группы «Орион» отрицательно покачал головой:

– Нет, Крым, не верю. Он врет!

– Вот и я так думаю. А раз врет, то надо заставить его говорить правду, согласен?

– Полностью!

– Придется применять спецсредства!

– Рискованно, а вдруг сердце не выдержит?

– Значит, такова воля всевышнего! Не слушать же нам его бредни?! А сдохнет, да и хрен с ним! Ребята засунут труп в мешок и ночью выбросят в Дон. А то, что надо, мы и без него узнаем. У Керима!

– Согласен! Не будем терять время.

Крымов открыл кейс.

– Так! А взял ли я с собой шприц-тюбик со спецпрепаратом? Взял, вот он! Доза великовата, но не подниматься же наверх? Будь что будет!

– Сам вколешь сыворотку или предоставишь это удовольствие мне?

– Сам!

Дакаев встревожился.

– Что вы надумали?

– Ничего особенного, – ответил Тимохин. – Или услышать от тебя правду, или… проститься с тобой! Это уже как получится. Чей-то организм принимает препарат, чей-то нет. Нам приходится часто прибегать к подобным, кстати, разрешенным методам, потому как террорист, на чьих руках кровь невинных жертв, утрачивает защиту закона. Другими словами, ты плюешь на закон, закон плюет на тебя. Но хватит болтовни. Крым! Коли ему сыворотку. А главное, мы услышим правду. И только правду!

Крымов поднялся, снял колпачок со шприц-тюбика.

Дакаев испуганно произнес:

– Не надо никакого препарата. Я расскажу все, что знаю!

Тимохин улыбнулся.

– Вот это другое дело! А то, знаешь, и нам пользоваться этим препаратом особо не хочется. Осадок хреновый остается, если допрашиваемый с пристрастием умирает. Хоть, конечно, и подонок, убийца, террорист, но получается, что мы беззащитного на тот свет отправили.

Крымов убрал шприц-тюбик, взглянул на Дакаева.

– Что ж, Хан, мы слушаем тебя, очень внимательно слушаем.

Главарь банды потер лоб.

– Так! Насчет наемников. Босс планировал использовать их на новой базе, куда должен был перебраться его брат Руслан после зачистки лагеря у Карска.

– Ты знал о том, что Кабан должен был уничтожить всех боевиков на базе у Карска?

– Знал, но не говорил ему!

– Рабы тоже должны были убыть к месту размещения новой базы?

– Нет! Только человек пять, возможно, меньше.

– Что планировал сделать с остальными?

– Продать. Желающих купить шлюх много. Вопрос в цене. Договорились бы.

– Ясно! Значит, за девушками, которые предназначались Абадзе, приезжал некий Хамид Зайнулло?

– Да. И еще трое человек с ним.

– Афганцы?

– Не все. Был среди них и европеец, но кто он, откуда, не знаю. С ними не общался.

Вопрос задал Тимохин:

– Тебе известен маршрут и способы переброски похищенных девушек в Афганистан?

– Только, что рассказывал Зайнулло, а он иногда был откровенен, особенно после хорошей дозы анаши.

– И что он тебе рассказывал?

Дакаев говорил минут двадцать. Офицеры внимательно его слушали. Как только главарь банды замолчал, Тимохин расстелил на полу переданную Крымовым карту.

– Так! Отсюда, значит, девушек везли автомобилями через Хаба-Юрт в Каранети. Далее в Дагестан, в поселок Акбад. Из Акбада Каспием в Туркменбаши, бывший Красноводск, и из Туркмении с бывшего военного аэродрома в Черлеки вертолетом перебрасывали в Афганистан, к селению Кадинкот. На последнем этапе вновь применялась автомобильная техника при переезде из Кадинкота в Буриши – небольшой кишлак, что лежит на удалении в девяносто километров юго-западнее Кандагара, так?

Главарь банды кивнул.

– Так!

– А в Буриши находится главная база Тимура Абадзе?

– Да. Но это со слов Зайнулло.

– Понятно! Маршрут длинный и не самый безопасный. Бандиту кто-то помогал?

– Не знаю. Возможно. У Зайнулло были документы на сотрудника миссии Афганистана в Организации сотрудничества азиатских государств.

– Вот как? Значит, он пользовался статусом дипломата. Это упрощало его деятельность на Кавказе и в Туркмении.

Крымов взглянул на Тимохина.

– Надо пробить этого дипломата!

Александр кивнул:

– Сделаю. Запрошу наш штаб, аналитики быстро установят, состоит ли в миссии Афганистана этот Зайнулло и чем объясняются его частые поездки на Кавказ.

Крымов спросил Дакаева:

– Тимур Абадзе не посещал твою базу?

– Один раз.

– Когда именно?

– Точно не помню, но где-то в середине сентября прошлого года, когда база только создавалась. Вернее, когда под нее был выбран брошенный аул Тарды. Вот тогда и приезжал Тимур. Помню, я всего неделю находился в ауле, когда на джипе подъехали Тимур Абадзе и Керим Асанов с охраной. Босс осмотрел брошенное селение, люди его охраны поднимались на перевал, уходили в лес. Абадзе остался доволен выбором места и отдал приказ разместить базу в Тарды. Потом они уехали. Больше Абадзе на базу не приезжал. Через сутки от Керима начали поступать стройматериалы, кровати, другая мебель. Люди приехали. В общем, за неделю подготовили базу. Под девиц оборудовали подвал в доме, что стоял по соседству с моим.

– Когда пришла первая партия девушек? – спросил Тимохин.

– В конце сентября. Она пробыла в Тарды трое суток. Затем объявился Зайнулло и увез товар.

– Ты знал, что из крайнего дома – первого от южного склона – к развалинам проложен подземный ход?

– Знал. Его обнаружили люди Абадзе.

– Почему ход не засыпали?

– А зачем? Он же проложен внутри селения, а не выходит за его пределы. Лишняя работа. Да и Тимур никаких указаний не давал. Так ход и остался.

– А не был ли он оставлен для того, чтобы в случае нападения боевики могли перейти в развалины, откуда удобно вести круговую оборону? Что часть из них и сделала.

Дакаев взглянул на Тимохина.

– Вы правы, ход был оставлен и для маневра в случае внезапного нападения.

– Какого хрена я должен вытягивать из тебя информацию? Твои уроды, прошедшие через ход, обстреляли бойцов моей группы и ранили двух человек.

– Так я и боялся сказать о предназначении подземного хода, чтобы не вызвать у вас ярость.

– В следующий раз ты ее вызовешь точно. Говори правду!

– Я и говорю правду.

Крымов положил руку на плечо друга: