Текст книги "Игра на минном поле"

– Ты в порядке?

– В абсолютном.

– А что с теми, кого захватила банда Сиплого?

– Ты неплохо осведомлена.

– Так по телевизору в каждом выпуске новостей только о захвате заложников и трубят.

– А с чего ты взяла, что это мы работали по электричке?

– Валера?! Меня-то не надо пытаться провести.

– Ну хорошо. Все в порядке. Как всегда. Приеду, расскажу, что было.

– От тебя дождешься. Да мне и не надо ничего знать, главное – ты жив и здоров.

– Я буду часам к семи.

– Прекрасно, готовлю романтический ужин.

– Только давай без свечей.

– А я и не хотела зажигать свечи.

– Да? Ну тогда до встречи, дорогая.

– До встречи.

Седов отключил телефон. Напротив устроился Коновалов.

– Ты чего улыбаешься, Пегас?

– Все нормально, командир. Пожалуй, я тоже женюсь.

– Ты уже, сколько помню, еще с начала формирования группы «Тень» собираешься жениться.

– Чем дольше запрягаешься, тем быстрее едешь.

– Смотри, не угоди в кювет.

– Я постараюсь.

– Все, Пегас, кончай болтать. Тишины хочу.

Седов откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Отряд выполнил задачу, и он мог расслабиться, пусть всего на несколько минут.

Глава третья

Подмосковная секретная база дислокации международного отряда специального назначения «Z», среда, 11 июля

Подполковник Седов прибыл в Колитвино к 8.00. После вчерашней операции по освобождению заложников в электропоезде бойцы отдохнули и готовились к учебным занятиям по распорядку дня. Командира отряда на контрольно-пропускном пункте встретил комендант базы подполковник Крылов. Выглядел он злым.

– Привет, Толя, – выйдя из своего «Форда», поздоровался с товарищем Седов.

– Привет! – ответил Крылов.

– Ты чего не в духе, Анатолий?

И тут Крылова словно прорвало:

– Какой, к черту, дух, Валера? Меня эта база достала по самое не могу, то с продовольствием вопрос решай, то с медикаментами, то с боеприпасами, то с техникой, роту охраны контролируй, обслуживающий персонал контролируй, все контролируй. Я дома почти не бываю, Лариска грозится развестись. Да и понятно, зачем ей муж, который день и ночь на службе.

– Ты же сам просился на эту должность или забыл?

– Я ничего, Валера, не забыл, но Будина никто не трогал, тот служил себе потихоньку, сбросив на помощника свои обязанности.

– Тебя предупреждали.

– И что теперь? Одно дело предупредить, другое держать за мальчика на побегушках. Зама и того сократили, мол, сам молодой, обойдешься. Да еще ты подбрасываешь проблемы.

Седов посмотрел на Крылова:

– Я-то тебе что сделал?

– Что спрашиваешь? Какого черта отключил сотовый телефон? Ты недоступен, так начальство на меня выходит.

– Отключил? Ничего я не отключал.

Седов достал телефон, выругался:

– Твою мать, точно выключен, но я его не вырубал.

– Сам вырубился? Не-е, Валера, ты отключил телефон, чтобы ни Белоногов, ни Трепанов тебя не беспокоили. А Крылова, бог с ним, пусть достают.

– Да успокойся ты. С чего телефон отрубился? Или глючит? Менять надо. Черт, теперь Белоногов сожрет за отсутствие прямой связи. Но почему он звонил тебе, а не Коновалову?

– Это ты у него спроси, в 9.00 Белоногов с Трепановым обещали подъехать, ожидается приезд и заместителя директора Службы внешней разведки Александрова.

– Александрова? – Седов покачал головой: – Значит, командировка светит. А ты ругался, достали. Тебя бы на месячишко в Афган или Африку.

Крылов немного успокоился:

– Может, намечается разбор вчерашней акции?

– В присутствии генерала внешней разведки?

– Да, он тут ни при чем.

– В 9.00, говоришь, обещали подъехать?

– Да. Как раз подам рапорт на перевод на прежнюю должность.

– Полковника сначала получи, осталось-то всего ничего.

– До того как присвоят полковника, я с ума сойду.

– Не сойдешь. Ты Коновалову передал о приезде начальства?

– Передал. Твои сейчас завтракают.

– Ладно, будешь ждать гостей?

– А чего мне остается делать? Положено встречать.

– Жене позвони.

– О Ларисе не напоминай. У меня уже был с ней «приятный» утренний разговор, ночевал-то я здесь!

– Почему домой не поехал?

– Дела были.

Седов вновь внимательно посмотрел на Крылова:

– Какие дела? Уж не опять ли душевные разговоры с одной из подчиненных? С кем на этот раз?

– Слушай, Валера, отвали.

– Тебя действительно надо возвращать в штаб, здесь ты ошалавишься.

– Моя личная жизнь – это моя личная жизнь.

– Тогда какого черта перед Ларисой комедию ломаешь? И передо мной? Устал он, достали его. Короче, завязывай истерику, а то по старой дружбе в морду получишь, понял?

– Занимайся своим отрядом!

– Ты, друг, не забывай, здесь я командую!

Крылов дурачась принял положение «смирно»:

– Так точно, товарищ подполковник!

– Сообщишь, когда Белоногов с Трепановым подъедут, я буду в своем кабинете штабного отсека.

– Есть, товарищ подполковник, – продолжил кривляться Крылов.

– Точно в морду получишь.

Сел в машину и проехал к главному корпусу, где у входа Коновалов выстроил отряд.

Поприветствовав бойцов после доклада заместителя, Седов приказал всем находиться в спортзале, занятия не начинать. Отпустил личный состав, отведя в сторону Коновалова:

– У меня для тебя пренеприятнейшее известие, Юра.

– Ревизор?

– Ревизоры. В виде генерала Белоногова и полковника Трепанова, а также генерала Александрова. Приезд последнего, сам понимаешь, говорит о том, что начальство едет не для того, чтобы проводить разбор вчерашних «полетов». Или не только для разбора.

– Значит, опять где-то образовалась серьезная проблема. Во сколько должно подъехать начальство?

– В 9.00. Я пойду переоденусь, ты же на всякий случай подготовь к представлению отчет по вчерашней акции.

– Понял.

– Я скоро выйду. Да, ты свой сотовый проверял?

– В смысле? – удивился Коновалов.

– В смысле включен он у тебя?

– Конечно!

Майор достал телефон, показал Седову:

– Вот. Включен, как положено.

– Почему же тогда Белоногов предупредил о приезде Крылова, а не тебя?

– Не понял, по-моему, генерал всегда прежде выходил напрямую на тебя.

– У меня телефон был выключен, и как это произошло, не знаю.

– Случайно нажал на клавишу, он и вырубился.

– Но тогда он должен был связаться с тобой.

Коновалов, подумав, ответил:

– Знаешь, скорей всего, генерал приказал предупредить тебя второму помощнику капитану Бровину. Ты не ответил, он набрал телефон Крылова.

– Все равно без выговора не обойтись.

– Тоже нашел чего опасаться. Сегодня объявят выговор, завтра перед представлением к награде снимут. Первый раз, что ли?

– Ладно, я скоро, отчет захвати.

– Сделаю!

Седов быстро поднялся в спальный отсек, переоделся в полевую форму, без пятнадцати девять спустился во двор. Коновалов стоял с папкой в руке.

Валерий сказал:

– Я что говорил, Юра, приготовь отчет на всякий случай, если Белоногов или Трепанов затребуют его, а ты вытащил на встречу. Тут хочешь не хочешь – генералу придется брать его.

– Ну и что?

– Тебе нужен геморрой? Чтобы комиссия внутреннего расследования взялась за проверку правомерности применения отрядом оружия?

– Когда это было?

– В командировках ничего не проверишь, а тут работали почти рядом с базой. Убери папку!

Коновалов вздохнул:

– То подготовь, то убери, ты чего на взводе?

– Я спокоен, это ты с утра не догоняешь.

Коновалов отнес папку к зданию. Вернувшись, доложил:

– Отчет у дежурного.

– Хорошо.

Зазвонил сотовый телефон Седова.

– Это я, Крылов! – услышал командир отряда голос коменданта базы. – Машина Белоногова только что миновала КПП.

– Спасибо за ценную информацию. Рапорт успел подать?

– Да иди ты, Валера!

– Куда ж мне идти, когда на аллее «мерин» генерала? Все, отбой!

Служебный лимузин подъехал к главному корпусу. Из него вышли генерал-полковник Белоногов и полковник Трепанов. Седов подошел с докладом:

– Товарищ генерал-полковник, во вверенном мне подразделении за прошедшую ночь происшествий не случилось.

Советник президента и куратор отряда пожал Седову руку:

– Это хорошо, что без происшествий. А скажи-ка мне, Седой, как, по-твоему, я похож на попугая?

Валерий улыбнулся:

– Никак нет! Больше на голодного африканского льва.

– Все ерничаешь, а мне не до шуток. До каких пор я буду вызывать тебя, а ты отключать телефон, хотя тебе хорошо известен приказ постоянно находиться на связи?

– Извините, Дмитрий Сергеевич, телефон отключился сам. Как это произошло, не знаю.

– Заметь, он у тебя отключается не в первый раз.

– Значит, глючит.

Генерал повысил голос:

– Если глючит, замени, в техническом отделе их больше, чем в любом специализированном магазине. Или руки не доходят?

– Да как-то не доходят.

– Тогда я сам привезу тебе новый телефон. А пока – выговор за игнорирование приказа.

– Есть выговор, один вопрос, штабисты успели занести благодарность в личное дело за вчерашнюю операцию?

– Успели. Кстати, отчет по работе на переезде готов?

– Так точно. Он у майора Коновалова. Передать вам?

– Не надо, потребуется – пришлете. Ну чего мы стоим? Пойдем в кабинет.

– Прошу!

Седов отошел в сторону, пропуская Белоногова вперед.

Генерал начал подниматься по лестнице.

Трепанов пожал Седову руку, подмигнул ему, ничего, мол, обычная история. Командир отряда кивнул. А Белоногов обернулся:

– Чем занимаются твои бойцы, подполковник?

– Ждут приказа подготовки к действиям.

– Ты объявил отряду повышенную боевую готовность?

– Нет, просто попридержал занятия. Просто так, Дмитрий Сергеевич, вы на базу не приезжаете.

Генерал приказал:

– Коновалову вывести подразделения на занятия согласно расписанию.

Заместитель командира отряда ответил:

– Есть.

Посмотрел на Седова. Тот кивнул:

– Веди людей в тир, Юра, и продолжай прерванные занятия по огневой.

– Есть.

Коновалов ушел в спортзал, Белоногов, Трепанов и Седов поднялись в кабинет командира подразделения «Z».

Генерал сел в кресло у журнального столика, посмотрел на часы:

– Александров должен уже был подъехать.

– Проблемы в Афгане? – спросил Седов.

– У нас внешняя разведка по всему миру работает, так что проблемы могут касаться не только Афганистана.

Зазвонил телефон внутренней связи.

Седов снял трубку:

– Слушаю!

– Крылов. К главному корпусу пошла машина генерала Александрова.

– Понял.

Валерий положил трубку на рычаги аппарата.

– А вот и заместитель директора СВР. Пойду встречу?

– Давай! – разрешил Белоногов.

Седов встретил генерал-лейтенанта Александрова на лестнице:

– Здравия желаю, Алексей Владимирович.

– Здравствуй, Валера.

Они пожали друг другу руки:

– Припоздал я немного. И все из-за пробок, МКАД стоит мертво.

– Бывает.

– Слышал о вашей операции вчера на железнодорожном переезде. Молодцы. Отработали банду на уровне. Непонятно только, почему вас бросили на нее, а не спецназ МВД или ФСБ.

– Мы оказались ближе всех к месту захвата.

– Понятно. Сам-то как?

– В порядке.

– Супруга?

– Тоже.

– Детей еще не планируете?

– Планируем, не получается.

– У моего друга десять лет не было детей. И куда они только с женой не обращались, проверялись, перепроверялись. Вроде и он, и она здоровы, а с беременностью проблема. Потом в Крым поехали на отдых, и, представляешь, забеременела жена друга. Сейчас парень в Федеральной службе охраны служит, полковник. Так что выбери время да съезди с Галиной на юга. Глядишь, и разрешится проблема.

Седов вздохнул:

– Когда ехать-то, Алексей Владимирович, когда месяца без выхода не бывает? Отпуск используешь в течение года, да и тот не весь. Вот и сейчас вы наверняка к нам приехали с очередной вводной.

– Да уж не пруд посмотреть, не воздухом чистым подышать.

Седов пропустил генерала СВР в кабинет. Александров поприветствовал Белоногова, Трепанова, присел в кресло у рабочего стола.

– Как говорится, время – деньги, в нашем случае время – жизни людей, поэтому сразу перейдем к интересующей нас теме. Как вам известно, войска стран западной коалиции осуществляют поэтапный вывод войск из Афганистана. А в Пешаваре ждут не дождутся, когда из Афгана уйдет последний солдат так называемых, точнее называвшихся, сил по поддержанию мира. Руководство страны ищет решение по защите интересов России в регионе. Очевидно, что талибы не останутся в Пакистане или на юге страны. Скоро они пойдут на Кабул. Правительственные войска, сформированные американцами, серьезного сопротивления не окажут, тем более уже сейчас некоторые командиры соединений и крупных частей изъявляют готовность перейти на сторону талибов. И только пара дивизий да несколько бригад находятся под командованием генералов и офицеров, воинственно настроенных против талибов. В основном это соединения и части прикрытия Кабула и северных провинций. Но они долго не продержатся, ну если только в глубине горных территорий, в ущельях, на перевалах севера страны. Там, где традиционно не принимается идеология Талибана. Через наше посольство на руководство страны пытаются выйти некоторые политики, военачальники. Их предложения сводятся к одному – созданию на территории северных провинций крупного оборонительного района. Самим афганцам, понятно, без России такой район не создать. Необходима существенная помощь Москвы в современном оружии, необходимом количестве боеприпасов, военной технике, артиллерийских и даже тактических ракетных установках, средствах ПВО и соответственно в профессиональных кадрах, которые обучали бы афганских солдат и офицеров, а по сути управляли бы войсками, противостоящими Талибану. Поступало предложение и о вводе ограниченного контингента российских войск на территории северных провинций, что не противоречило бы международному праву на основе соглашений и договоров, заключенных в Тегеране в 1943 году. Советский Союз имел полное право ввести свои войска в глубь Афганистана на двести километров в целях обеспечения безопасности южных границ. Россия же правопреемница СССР, так что данное право как было, так и осталось у Москвы.

Седов поднял руку:

– Разрешите вопрос, товарищ генерал?

Белоногов, как всегда, укоризненно покачал головой. Он не переносил, когда в доклад старшего по должности или званию вмешивались подчиненные. Для вопросов по существу дел отводилось время в конце совещания. Александров же относился к этому спокойно, поэтому ответил:

– Задавай, Валерий Николаевич, свой вопрос.

– О каком по составу ограниченном контингенте российских войск идет речь?

– Генеральный штаб, прорабатывающий этот вопрос, считает, что для гарантированного сдерживания талибов на северных рубежах потребуются мотострелковая, воздушно-десантная дивизия, десантно-штурмовая бригада, два-три артиллерийских полка, до шести-восьми ракетных дивизионов при условии поддержки наземных войск штурмовой и бомбардировочной авиацией с территории России или с баз, размещенных в Туркмении и в Таджикистане. Возможно, потребуется применение дальней стратегической авиации из Энгельса. В общем, армейский корпус, усиленный авиацией.

– Не так уж и много, – проговорил Седов, – естественно, при условии, что эти силы действительно надежно заблокируют север Афганистана. Ведь у талибов довольно крупные военные формирования.

– Да, наши войска заблокируют провинции. Но не втянет ли нас в дальнейшем захват плацдарма в крупномасштабную войну, которая потребует огромных финансовых затрат? Я уже не говорю о реакции общества на так называемое «второе пришествие» в Афган, где мы уже воевали почти девять с лишним лет. Скорее всего, оно будет крайне негативным. Успешные действия в Афгане частей и соединений 40-й общевойсковой армии сведены на нет действиями в Чечне. Воевать в таких условиях, даже вводить ограниченный контингент нежелательно, хотя это сильный эффективный вариант защиты России от экспансии радикального экстремизма и колоссального наркотрафика.

Голос вновь подал Седов:

– И к чему склоняется руководство страны?

– Я уже сказал, рассматриваются все варианты, все предложения.

– Как бы оно не запоздало с принятием окончательного решения. Переброска в Афган корпуса – это даже не ввод армии в Грузию через тоннель. Это более сложная войсковая операция, которая займет довольно много времени. Еще нужно разворачивать части, обустраивать оборонительные рубежи, отрабатывать согласованное взаимодействие между частями и с формированиями афганской армии. У талибов же все давно организовано.

Александров кивнул:

– Тут ты абсолютно прав. В Пешаваре уже утвержден план действий, учитывающий задачи формирований до взвода включительно. И управление у них находится на должном уровне. Поэтому на данный момент в Администрации особое внимание уделяется варианту снабжения всем необходимым афганских правительственных войск – главных защитников северных провинций. Включая отправку в Афган довольно большого числа военных советников-добровольцев из числа офицеров и прапорщиков.

В разговор вступил и Белоногов:

– Все, что ты нам здесь рассказал, Алексей Владимирович, касается решений Администрации, правительства, парламента, СВР и Генерального штаба. Какая роль во всей этой большой игре отводится нашему скромному отряду, подчиняющемуся, пусть и формально, руководству России, Франции, Германии, Турции, Белоруссии и Украины, так называемому «Совету Шести»?

– Вопрос понятен, Дмитрий Сергеевич. Но для того чтобы ответить на него, мне необходимо еще время на уточнение общей обстановки.

– Да ради бога, мы никуда не спешим.

– Так вот, в сложившейся ситуации внешней разведке поручено тщательно проверить всех афганских представителей, выходящих на руководство России и претендующих на лидерство в северных провинциях, а возможно, и в Кабуле. Наши агенты работают по названным лицам. И на данный момент из всех желающих возглавить новый северный альянс влиятельных лиц выделяется некий Мирза Хатим. На него обратили особое внимание директор службы и сотрудник Администрации, у меня же к нему отношение несколько иное. Но сначала информация по Хатиму.

Александров рассказал присутствующим все, о чем ему докладывал майор Гранов.

Выслушав генерала СВР, Белоногов спросил:

– Этот Мирза Хатим действительно влиятельный человек?

– Да. Он занимает руководящую должность в террористической организации «Свет веры» Джемал ад Дина, по сути являясь заместителем последнего и вторым человеком в довольно крупной организации. Он лично знаком с командирами соединений и частей, готовых выступить против талибов, пользуется влиянием на территории северных провинций, имеет собственное боеспособное формирование.

– Так что тебя смущает в нем?

– Во-первых, это история с гибелью семьи его брата Джафара. По информации наших источников, семью казнили талибы за сотрудничество Джафара с марионеточным правительством. Но… как известно, подобные казни талибы проводят чуть ли не как ритуалы. Приговоренных к смерти, будь то мужчины, женщины, дети, либо вешают на воротах их дома либо режут, а потом вешают. Но вешают обязательно, чтобы жители кишлака знали, что ждет их в случае малейшего им неповиновения. И во время их правления до прихода американцев с союзниками это действовало. Впрочем, подобные казни действовали на психику населения и во время присутствия в Афганистане коалиционных сил по поддержанию мира. И талибы исключений не делали. Кроме… семьи брата Мирзы Хатима. Джафара, его жену Заиду и пятерых детей талибы убили ночью, хотя могли это сделать и днем, ничего этому не мешало. Но семью убили в их же доме тогда, когда кишлак спал и никто ничего не видел. Более того, вместо того чтобы повесить трупы на перекладины ворот, их тайно вывезли за населенный пункт и сбросили в каньон у Кайбака. То есть неопровержимых доказательств убийства Джафара и его семьи нет.

– Может быть, талибы спешили и не успели казнить их, как они обычно казнят? – высказал предположение подполковник Седов.

– Повесить не смогли, потому что спешили, а вывезти в каньон, что было гораздо рискованней, смогли? Но ладно. Второе, что смущает меня, так это поведение Хатима после гибели семьи брата. Афганцы не прощают подобного. И Хатим, по всем местным законам, должен был объявить убийцам кровную месть. И он объявил ее, тут же приняв предложение войти в руководство организации «Свет веры». Странно, не правда ли? Вместо того чтобы мстить, он по сути становится таким же моджахедом, душманом.

– А если он специально вошел в организацию, чтобы иметь больше возможностей найти и покарать убийц брата и его семьи?

– Логично, Валера… опять-таки для тебя, меня, всех нас, но только не для афганца, объявившего кровную месть. Тот должен был искать убийц, а при невозможности найти их – покарать кого-нибудь из талибов. И Хатим мог пойти на это, опираясь на поддержку названных лиц и собственного боевого формирования. А он пошел в заместители Джемал ад Дина, люди которого как раз и могли казнить брата. И в организации он занимался всем чем угодно, но только не поиском кровников. Это второе. Третье, это практически неприкрытый выход на нашего человека в посольстве. И встреча, так же почти открытая с Грановым, не где-нибудь в укромном месте, а в доме погибшего брата, в кишлаке Ак-Табаз. У талибов, в том числе и в организации «Свет веры», контрразведка работает эффективно, слежение ведется тотальное за всеми членами террористической сети, занимающими даже незначительные должности. А Хатим – фигура крупная. За ним должно было быть установлено более тщательное наблюдение. И вряд ли Джемал ад Дин сделал для него исключение. Это руководителю организации не позволило бы начальство из Пакистана. Да и не стал бы рисковать своим положением Джемал. Ведь они как шакалы, пожирают своих же собратьев, если те проявляют слабость или утрачивают способность защищаться. Но Хатим ведет себя так, словно он вне обычаев и традиций талибов. Этакий свободный охотник, одинокий волк в одной не им управляемой стае. Так на практике не бывает.

– А если этот Хатим выбрал подобную тактику как раз для того, чтобы получить у России поддержку, готовый в любой момент порвать с талибами? – спросил Трепанов.

– Вызывает огонь на себя, не обеспечив нужного прикрытия? Ни один из полевых командиров не решится на это.

– А Хатим – исключение. Он показывает, что не боится талибов, потому и предлагает себя в качестве лидера нового северного альянса. Ведь Ахмад Шах Масуд поступил точно так же. Он открыто выступил против власти талибов. И удерживал занятые территории. И вообще, Ахмад Шах Масуд для очень многих афганцев является не только национальным героем, который сдерживал натиск и советских войск, и талибов, но и примером для подражания. Может быть, именно пример Масуда влияет на Мирзу Хатима?

Александров посмотрел на Трепанова:

– Вот примерно так же, полковник, рассуждает директор, а так же некоторые сотрудники Администрации.

– Ну, а главное-то в чем, Алексей Владимирович? – спросил Белоногов. – Ведь ты бы не приехал к нам, если б по Хатиму не было принято хотя бы предварительного решения.

– Ты прав, Дмитрий Сергеевич. Наверху принято решение провести с Хатимом более конструктивные переговоры, для чего направить в Афганистан одного из советников президента, а именно Аркадия Юрьевича Соловьева и заместителя начальника Генерального штаба вооруженных сил Российской Федерации генерал-лейтенанта Георгия Николаевича Домбовского, во время войны в Афгане командира отдельной мотострелковой бригады, действовавшей в провинции Баглан, и хорошо знающего, как воевать с душманами, а теперь и талибами.

– Но мы-то здесь при чем? – вновь подал голос Седов. – Или антитеррористический отряд решили использовать в качестве личной охраны чиновников?

– Нет! Охрана у представителей руководства страны своя. Немногочисленная, но профессионально подготовленная. Тем более что визит состоится только после того, как Мирза Хатим даст гарантии полной безопасности Соловьева и Домбовского. И если встреча состоится в Кабуле, который пока еще контролируется натовцами, правительственными войсками и царандоем.

– Тогда тем более непонятно, зачем вам мы?

Александров посмотрел на Белоногова:

– Ты меня извини, Дмитрий Сергеевич, но я настоял, чтобы одновременно с делегацией президента в Афган отправилась и разведывательная группа отряда «Z».

– Неплохо! – воскликнул Седов.

– Да, не ожидал от тебя такого, – недовольно проговорил Белоногов, – не нашлось времени посоветоваться? Или хотя бы известить о намерении привлечь отряд в помощь Службе внешней разведки. Не по-людски получилось, Алексей, не находишь?

Александров приложил руку к левой стороне груди:

– Каюсь, нехорошо. Но, Дмитрий Сергеевич, я просто не имел возможности не только обсудить с тобой этот вопрос, но даже предупредить о своих намерениях. Решение отправить в Кабул специальных посланников было принято в Администрации вчера вечером, когда отряд, проведя блестящую операцию по заложникам в электропоезде, отдыхал, а у меня на принятие собственного решения и продвижение его оставалось не более часа. Ты же знаешь, как происходит совещание в Администрации: опоздал, значит в прямом смысле слова не успел. А не успел, значит, в ближайшие сутки не надейся, что тебя примет тот, кто уполномочен принимать собственные решения. Поэтому пришлось работать экстренно. Видел бы ты лицо директора. Он был удивлен и недоволен похлеще тебя.

Белоногов махнул рукой:

– Ладно! Чего уж теперь. Как понимаю, в Администрации дали добро на привлечение группы отряда?

– Да.

– Но еще остается Совет?! О нем вы с чиновниками Администрации не подумали?

– Подумали, Дмитрий Сергеевич, и сейчас, пока мы беседуем здесь, в Москве ведется работа с представителями стран – участниц «Совета».

– Без меня?

– Так Россия свою позицию определила.

Седов усмехнулся:

– Короче, без меня меня женили. Но это не ново, Дмитрий Сергеевич. Да и ничего особенного не произошло. Надо слетать в Афган, слетаем, какие проблемы? Он для отряда уже чуть ли не второй родиной стал. Вопрос, какие задачи придется решать разведывательной группе и, исходя из задач, определяться с ее составом.

Александров сказал:

– Делегация переговорщиков убывает в Кабул послезавтра, в пятницу, 13 июля.

– Плохое число, – проговорил Седов, – да пятница не лучший день. У афганцев, как у всех мусульман, пятничная молитва.

– Я сказал, Валера, что 13-го числа делегация вылетит в Кабул. Встреча же с Хатимом планируется на понедельник. К ней еще подготовиться надо. И не только Хатиму, но в большей степени нам.

– Ясно. Когда мы летим?

– Задача разведывательной группе будет определена в субботу, вылет же в воскресенье. Но это уже в Кремле будет обсуждаться с генерал-полковником Белоноговым.

– А если члены «Совета Шести» не дадут согласия на привлечение своих бойцов? – спросил Трепанов.

Ему ответил Белоногов:

– Тогда, Александр Владимирович, сформируем группу из российских офицеров и прапорщиков.

– Ну вот, пока все, – выдохнул генерал-лейтенант Александров. – Если бы вы знали, с каким чувством я ехал сюда. С чувством вины, словно я подло подставил своих друзей в угоду Службе. Но, поверьте…

Белоногов не дал договорить Александрову:

– Да, ладно, Леша, проехали. Ты ни в чем не виноват, никто на тебя зла не держит. Получу ЦУ (ценные указания) в Кремле, решение представителей «Совета Шести», начнем совместную работу. Служба есть служба, а мы все люди служивые, государевы. Делить нам нечего.

– Спасибо, Дмитрий Сергеевич.

– Не за что.

Белоногов повернулся к Седову:

– Седой! Организуй-ка нам всем кофе! Хорошего, крепкого.

– Без проблем, Дмитрий Сергеевич. А может, к кофе чего-нибудь типа бальзамчика, коньячка? Не пьянки ради, а исключительно здоровья для всеобщего примирения.

– Я тебе дам, бальзамчик или коньячок, тоже нашел посиделки.

– У вас же встреча в Кремле, пардон, забыл.

– Тебе тоже не стоит расслабляться.

– Есть не расслабляться, товарищ генерал-полковник.

Седов по внутренней связи позвонил Крылову, и через десять минут официантка Богачева принесла поднос с прекрасно приготовленным кофе.

Вскоре Александров уехал.

Белоногов позвонил в Администрацию. Звонил он из приемной. Когда вернулся в кабинет, объявил:

– Встреча мне назначена на 17.00.

– Когда я узнаю решение «Совета Шести»? – спросил Седов.

Генерал ответил:

– Оно уже известно. Представители всех стран дали согласие на совместную работу отряда «Z» и Службы внешней разведки России.

– Признаюсь, – проговорил Седов, – я не ожидал подобного единодушия. Турция и Франция вполне могли отказаться.

– Могли, но не отказались. И знаешь почему, Валера?

Седов посмотрел на Белоногова:

– Ну уж точно не из-за того, что их самих беспокоят будущие проблемы России.

– Не из-за этого. Ни Турция, ни Франция, ни остальные государства Европы не хотят одного: проникновения в свои страны через Россию и постсоветские республики огромной массы наркоты. Ну и, естественно, всплеска терроризма на своих территориях.

– Понятно, значит, я могу формировать разведывательную группу и из представителей иностранных держав.

– Да, – ответил Белоногов, – и можешь приступить к этому немедленно.

– Но Александров сказал, что формирование группы следует провести исходя из задач, которые придется ей решать, а задачи эти мы получим в субботу.

– Но прикинуть, кого возьмешь с собой, ты вполне можешь уже сейчас.

– С собой? – Седов посмотрел на Белоногова. – Означает ли это, что я должен возглавить группу?

– Да, Валерий Николаевич, сказанное мною именно это и означает.

– Нормально.

– Как всегда.

Белоногов поднялся, кивнул Трепанову:

– Едем в штаб, Александр Владимирович. – Он повернулся к Седову: – Не надо провожать, Валера, сегодня и завтра ты еще можешь побыть вечером с семьей, как и Бурят. С субботы же всем повышенная боевая готовность.

– Есть с субботы, 14 июля, отряду повышенная боевая готовность.

– Все вопросы переброски разведгруппы в Афганистан решит полковник Трепанов, тебе подготовить разведгруппу.

Покинули базу и Белоногов с Трепановым, а вечером в Москву на машине Седова уехали Валерий и прапорщик Николаев.

Пятница прошла без проблем. Белоногов позвонил ближе к обеду, сообщил, что делегация переговорщиков вылетела в Кабул.

А в субботу на базе вновь собрались генерал-полковник Белоногов, генерал-лейтенант СВР Александров, полковник Трепанов и командир отряда «Z» подполковник Седов.

В 10.00 началось совещание, и начал его генерал-лейтенант Александров:

– Соловьев и Домбовский благополучно прибыли в Кабул, разместились в посольстве. В пятницу, в день прибытия, наш агент Адил Надир передал Хатиму информацию о готовности российской стороны начать с ним переговоры. Хатим подтвердил встречу в понедельник в 11.00 в одном из домов окраины Кабула, гарантировав полную безопасность наших делегатов и бойцов их охраны. То, что будет сказано на первой встрече и, возможно, в дальнейшем, запишут спецы из охраны и агенты СВР. Люди Надира установят за Хатимом наблюдение. Но сам Надир уже раскрыт, следовательно, Хатиму не составит труда контролировать агентов Надира.