Текст книги "Ярость возмездия"

– И каким образом? – спросил Шерстаков.

Кокиа улыбнулся и достал из кармана модной куртки сложенную карту:

– Если раньше достать атлас дорог было проблематично, то сейчас в любом книжном магазине купить карту любого города, района и даже части района с подробным описанием улиц, указанием номеров домов и прочее проще простого. По карте, на которой крупно обозначен элитный коттеджный поселок, мы и определим место наблюдения за объектом. Понял, господин Шершень?

– Понял.

– Смотри на карту.

– Я ни черта в них не ориентируюсь.

– Ну да, помню, как уходили из Гарума. Тогда, если не изменяет память, ты чуть было не завернул обратно, отстав от нас. А все почему? Потому что, имея карту и разбираясь в ней, ты и один бы смог добраться до горной базы. Ладно, я сам отработаю задачу, а ты пока покури.

Шерстаков хотел выйти, но Кокиа приказал:

– В машине. Окно только открой. Впрочем… надолго мы здесь не задержимся, – и уставился в карту, что-то шепча на грузинском языке.

Шерстаков закурил, но не прошло и трех минут, как Арчил сказал:

– Есть хорошее место.

Шерстаков выбросил окурок, наклонился к нему:

– Где?

– Вот здесь, – грузин указал пальцем на точку на карте, – у новостройки.

– Это недалеко от перекрестка и кафе?

– Именно!

– Видел я тот дом. Он продается. Вывеска на фасаде висит с номерами телефонов. Дом хороший, но в этом поселке он наверняка стоит бешеных денег.

– Продается, говоришь? – вновь улыбнулся Кокиа. – Так это прекрасно. Чем мы не потенциальные покупатели, осматривающие предмет покупки?

– Ну, ты, конечно, сойдешь за покупателя. Но от того дома выездные ворота усадьбы Гронских будут видны лишь наполовину.

– Мы можем вообще не видеть усадьбу, но если есть возможность открытого, хоть и частичного контроля, используем и ее. Давай к дому!

«Ниссан» остановился у двухэтажного коттеджа с высокой крышей, на фасаде которого была установлена растяжка с надписью «Продается», ниже указаны цифры контактных телефонов. Раскладывая на коленях специальную аппаратуру, Кокиа спросил у подельника:

– Ты, Шершень, этот дом прикупить не хочешь?

– На такие «бабки», что наверняка запросит владелец за коттедж, можно пару приличных вилл в Испании купить, – ухмыльнулся Шерстаков.

– Откуда ты знаешь, сколько стоит здесь недвижимость? Специально интересовался?

– Около Москвы одна сотка миллионы стоит, а судя по участку, он не меньше двадцати пяти соток.

– Ты позвони по одному из указанных номеров.

– Мне это надо?

– Ну, интересно же, какую сумму назовет владелец. Позвони.

Шерстаков пожал плечами, достал сотовый телефон, наклонился, чтобы видеть цифры, набрал нижний мобильный номер.

Послышались длинные гудки.

– Не ответят, – проговорил он, – наверняка продажа идет через риелторскую контору, а…

Договорить он не успел. Ему ответил молодой женский голос:

– Алло?!

– Здравствуйте, я по поводу вашего объявления о продаже дома и участка в селе Буртово.

– Представьтесь, пожалуйста.

– А это обязательно? Меня интересует один-единственный вопрос, сколько стоит дом и участок. Если цена окажется приемлемой, тогда и поговорим.

– Хорошо. Дом стоит два миллиона евро. Можно провести сделку и в долларах, но предпочтительней все же в евро. Как видите, очень недорого. Это потому, что нам нужны деньги и мы хотим продать недвижимость в Буртово побыстрее. Оформление через риелторскую контору «Луч».

– Понятно. Благодарю, до свидания!

– Вас не устроила цена? – удивленно спросила молодая женщина.

– Да, – ответил Шершень и, выключив телефон, повернулся к Кокиа: – Слышал, ничего цена, да? Да за эти «бабки»…

– Помолчи! – поднял указательный палец Кокиа. Затем наладил аппаратуру, вставил в ухо миниатюрный наушник и добавил: – Ну давай, слушаю!

Шерстаков откинулся на сиденье, сосредоточившись на части ворот, что были видны с места наблюдения. Ему была видна и калитка. Кокиа слушал усадьбу, иногда нажимая клавиши аппаратуры. Он был серьезен, собран. Одно слово – работал. Минут через пятнадцать повернулся к Шерстакову:

– Следи за воротами.

Шершень немного наклонился вперед.

Спустя минуту ворота отъехали в сторону, и с территории усадьбы выехал «Лексус», за ним тут же пристроилась вышедшая из-за поворота, не видимого бандитам, «Тойота». Машины пошли в сторону загородного шоссе. Ворота закрылись.

– Странно, – проговорил Шерстаков.

– Что? – не понял Кокиа.

– Странно, говорю, за то время, что я следил за усадьбой, Гронский выезжал, но возвращался на «Лексусе» или «Мерседесе», но без сопровождения. Откуда взялась «Тойота», непонятно. Может, кто-то кроме нас пасет миллиардера?

– Пасет, приклеившись к машине клиента? – усмехнулся Арчил.

– Да, – кивнул Шерстаков, – это версия не катит. Значит, в «Тойоте» охрана, но зачем она сегодня понадобилась Гронскому?

Кокиа приложил палец к губам, и Шерстаков замолчал.

Через двадцать минут грузин снял наушник, переключив на аппаратуре какой-то тумблер, повернулся к Шерстакову и улыбнулся:

– Нам, Шершень, повезло. Так вообще-то очень редко бывает, провел прослушивание – и тут же результат.

– Объясняться понятней можешь?

– Сын Гронского Эдуард провинился, нагрубив репетитору по английскому языку.

– Какой сейчас, в каникулы, может быть репетитор?

– Не какой, а какая. Женщина, судя по всему, немолодая, зовут Валентина Ивановна. Фамилию Гронский не называл, да это нам и не нужно. А почему занятия летом? Потому что Гронский-старший желает, чтобы сын в дальнейшем обучался в Англии, а для этого надо в совершенстве знать английский язык.

– Понятно, – кивнул Шершень и тут же спросил: – Ну, провинился пацан, и что?

– За эту провинность отец наказал его запретом на выезд в город. Поэтому он не выезжал в Москву.

– А теперь, значит, что-то изменилось?

– Да. Эдуард по телефону принес извинения репетитору или репетиторше, за него вступилась мать, Галина Андреевна. Гронский обещал разрешить выезд сыну завтра с 10.00 до 14.00 при условии, что сегодня пройдет тест репетиторши.

– Какой тест?

– Это что-то вроде вопросов контрольной работы. Ты в школе решал задания на контрольных?

– Решал, но больше списывал.

– Это заметно.

Шерстаков сделал вид, что не услышал последнюю фразу грузина, и задал ответный вопрос:

– И что теперь будем делать? Продолжать наблюдение?

– Я думаю, в этом нет никакой необходимости. Лучше начать подготовку акции. Продумать, как работать до мелочей, впрочем, это решать хозяину.

– Шерхан решит, – вздохнул Шершень, – тебя-то он отпустит, а меня заставит сидеть здесь до 8 часов.

– Зачем?

– А просто так. Чтобы, как говорили в армии, служба медом не казалась.

– Ты служил?

– Конечно.

– В каких войсках?

– В батальоне связи дивизии.

– Ясно!

Кокиа извлек свой навороченный телефон современной модели, набрал номер:

– Это я, Кокиа! …Даже гораздо лучше, чем я ожидал. …Да, мне удалось завладеть нужной информацией… Эдуард Гронский завтра с 10.00 до 14.00 отпущен отцом в Москву, конкретнее, к дому в Кузьминках, на спортплощадку для общения с одноклассниками. …Благодарю. Считаю дальнейшее наблюдение лишним, мы узнали то, что хотели… Понял. До встречи. На базе я подробней доложу о работе.

Он отключил телефон, взглянул на Шерстакова, по-прежнему обворожительно улыбаясь. И не подумаешь, что за его интеллигентной и приветливой внешностью прячется страшный дикий зверь, не знающий пощады ни к кому.

– Ну, вот все и решилось.

– Что все?

– Едем в город.

– Босс отпустил и меня?

– Да!

– Отлично! И куда тебя доставить?

– Мне говорили, что ты пользуешься «Макдоналдсом»?

– И что?

– Ничего. Просто едем туда.

– Ты тоже хочешь перекусить?

– Там ты меня оставишь, а дальше я доберусь сам куда надо.

– Уверен? У кафе поймать такси сложно.

– Это не твоя забота!

– Ну, ладно, мне же лучше!

Доставив помощника Шерхана к «Макдоналдсу» и пообедав, Шерстаков приехал к дому, где снимала квартиру банда Ступака. Осмотревшись и не увидев ничего подозрительного, он зашел в нужный подъезд и открыл дверь своим ключом.

– А, вот и ты, Шершень, проходи, обсудим кое-что, – вышел в прихожую Ступак.

Шерстаков зашел на кухню. Там уже пил молоко Репнин.

– И как ты можешь употреблять эту гадость? – показал Шершень на стакан молока.

– Так же, как и ты виски.

– Сравнил!

– Прекратили ненужные базары, – приказал Ступак. – Звонил Шерхан, акция назначена на завтра, в период с 10.00 до 14.00. План таков: утром, как обычно, ты, Шершень, отправляешься в Буртово. Ждешь выезда машины с пацаном. Это «Ауди».

– А если Гронский сменит машину? – спросил Шерстаков. – У бизнесмена в усадьбе четыре тачки, две его, две на обслуживании семьи. Так что пацана могут везти в город и на «Ауди», и на «Лендровере» или даже на «Мерседесе» Гронского.

– Ты посмотришь, на чем уедет сам глава семьи. Следующая машина пойдет с пацаном, потому что Галина Гронская на завтра никаких поездок не планирует. Так что цепляешься за нее и постоянно сообщаешь мне, куда она едет. Пацана должны привезти в Кузьминки, на спортплощадку, но могут доставить и в другое место.

– Понял, – кивнул Шершень.

– Мы с Акробатом отсюда следуем тоже в Кузьминки и ждем, – продолжал Ступак. – Как только тачка с пацаном подъедет к охраняемой территории, посмотрим, где встанет водитель сына Гронского, и уточним план. Вопросы?

– Где встать мне? – уточнил Шерстаков.

– Сначала у кинотеатра, потом там, где скажу. – Ступак прикурил сигарету и добавил: – Но на словах да на бумаге все выглядит гладко, на самом деле могут быть неожиданные сюрпризы, например только что перекопанная дорога или ремонт спортплощадки. Поэтому сейчас все вместе едем в Кузьминки.

– А если пацана повезут в другое место? – спросил Шерстаков.

– Тогда ты наведешь нас на это другое место, а там придется действовать по обстановке. Что бы ни произошло, как бы ни складывалась ситуация, но завтра Эдуард Гронский должен быть у Шерхана. Надеюсь, объяснять, что будет, если мы сорвем акцию, не надо?

– Не надо, – ответил Репнин, – одевайся, и катим в Кузьминки, благо здесь недалеко.

Спустя час «Тойота», которую вел Ступак, остановилась напротив нужного дома на дороге, отходящей от проспекта и пролегающей справа от южной части ограждения, а также поста охраны. Главарь банды припарковал машину у старой пятиэтажки, которую в ближайшее время должны были снести. Выключив двигатель, он повернулся к подельникам, сидящим на заднем сиденье:

– Смотрели на территорию?

– Я смотрел, – ответил Шерстаков.

– Что увидел?

– То, что стоянка внутри территории даже в это время забита до отказа.

– Верно, а это значит, чтобы контролировать пацана на спортплощадке, телохранителю придется парковаться на этой улице. С нее он будет видеть сына Гронского. В случае необходимости ему не составит труда перелезть через забор, дабы защитить пацана. Но… этому помешаем мы. А точнее, ты, Шершень.

– Значит, отработка охранника на мне?

– Да. Акробат войдет на территорию, пройдет к спортплощадке, где начнет работу с пацаном. – Ступак взглянул на Репнина: – У тебя вопросы есть?

– Нет. К месту захвата проведу пацана через пост. Охрана его знает, поэтому пропустит без проблем. Подведу к машине телохранителя, ну а дальше ваша работа.

– На улице вне территории проблем с захватом не будет, – сказал Ступак.

– Если вдруг не налетите на появившуюся полицейскую машину, – заметил Шершень.

– С чего бы ей появиться?

– Менты всегда появляются в самый ненужный момент.

– Не каркай!

– А я не каркаю, Тихий, я говорю серьезно.

– Тогда ментов предстоит отвлечь Акробату, – задумчиво проговорил Ступак.

– Мне? И как я это сделаю? – удивился Репнин.

– Как? Ну, скажем, бросишься к тачке, сообщишь ментам, что в кустах лежит труп мужика. Или еще что-нибудь придумаешь. Главное, остановить ментов и задержать на время, отвлечь внимание на себя. Думаю, что версия с трупом самая подходящая. Менты обязательно пойдут проверять твои слова.

– А трупа-то и нет.

– Ну и что? Прикинешься удивленным. Скажешь, недавно был. Что подумают менты? Правильно, то же, что и каждый другой. Валялся какой-то пьяный, который не подавал признаков жизни, а потом очнулся и свалил за площадку. Ну, облают тебя, но претензий предъявить не смогут. Не за что. Мало ли что тебе показалось?!

– Лады, – кивнул Репнин. – В принципе я ничем не рискую. А если менты потребуют документы? При отсутствии таковых могут предложить проехать в отделение. Вот там я сгорю по полной.

– На хрена ты им нужен? Но… если закозлятся в документах, то не медли, сразу же рви когти. Потом отзвонишься, где тебя подобрать.

– Хорошо, – согласился Репнин, сразу же потеряв интерес к дальнейшему обсуждению плана в той части, которая его не касалась.

– Тебе, Шершень, придется бросить машину у кинотеатра и возвращаться сюда пешком, – взглянул на Шерстакова Ступак.

– Какие проблемы?

– Проблем никаких, но от того, как и когда ты нейтрализуешь телохранителя, зависит исход всей акции.

– Я все сделаю как надо.

– А у тебя нет другого выхода.

– Но это если водила Гронского встанет на улице. А вдруг на стоянке у дома окажется свободное место?

– Это вряд ли, но если телохранитель поставит тачку на территории, будешь работать с ним там.

– И так же, как и Акробат, засвечусь перед камерами наружного наблюдения. А если телохранитель поставит тачку возле поста охраны и пройдет вместе с пацаном на спортплощадку?

– В этом случае отказываемся от невыполнимого основного плана и приступаем к реализации запасного.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Репнин.

– Я имею в виду прямой захват. Чтобы выехать на проспект там, где светофор разрешает поворот налево, телохранителю от поста придется ехать мимо стройки. Дорога там разбитая, глаз посторонних мало. На этом участке заблокируем его машину. И дальше придется действовать жестко. Охранника оставлять в живых нельзя, значит, ты, Шершень, пристрелишь его.

– Я? А почему я?

– Потому что так решил Шерхан. Недоволен, предъяви свое недовольство ему. С пацаном работаем по прежней схеме. Единственное: машины расставляем у спортплощадки, а Акробату вместо контакта с пацаном придется просто отслеживать его. Ну и, естественно, телохранителя тоже.

– Ликвидация телохранителя, – проговорил Шерстаков, – выведет ментов на Гронского, и похищение пацана может стать известно полиции. Тогда смысла в переговорах не будет.

– Шерхан уверен, что при любом раскладе Гронский не сообщит ментам о похищении сына, а при реализации запасного плана я предупрежу его о захвате пацана сразу же после акции. Босс успеет предупредить бизнесмена.

– Гронский-то, может, и промолчит, но не поднимет ли шум его жена? Успеет ли бизнесмен и ей закрыть пасть?

– А вот это не наше дело. Нам надо захватить пацана. И мы сделаем это. Если же что-то не сработает у босса, то уберем пацана, и концы в воду. Но по приказу Шерхана. А сейчас прогуляемся. Посмотрим площадку, территорию, пост, дорогу у стройки. Через полчаса соберемся здесь и катим на хату. Не исключено, что Шерхан внесет в основной план какие-то изменения.

Глава четвертая

По приезде на квартиру Ступак вызвал на связь Казбека Караханова:

– Шерхан! Я.

– Слушаю.

– Были в Кузьминках, все посмотрели, проработали на местности план, как по первому, так и по второму варианту.

– Надеюсь, завтра пацан будет у меня.

– Да, если его привезут в Кузьминки. Но если отвезут куда-то в другое место…

– Если пацана повезут в другое место, ты знаешь, что делать, – прервал главарь Караханов. – И мне без разницы, как сложится обстановка, пацан должен быть у меня. Да, и не забудь позаботиться об Акробате. Если же «засветится» и Шершень, его тоже следует убрать.

– Я понял, Шерхан!

– Удачи, жду у себя!

Ступак отключил телефон.

– Ну, и что босс. Дал отмашку? – спросил находившийся рядом Шерстаков.

– Нет, отказался от акции.

– Этого не может быть. Шерхан не тот человек, чтобы отменять свои приказы, даже если они грозят обернуться большой кровью.

– Тогда какого черта спрашиваешь глупость?

– Понятно. Я вот о чем хотел поговорить с тобой, Тихий. Ты меня знаешь давно, на меня можно положиться…

– Хватит, – поднял руку Ступак, – я уже понял, что ты хочешь сказать. Ответ таков: сегодня никто никуда из квартиры не выйдет.

– Но, погоди, Тихий. Я всего на пару часов.

– Сделаем дело, тогда гуляй сколько хочешь. Сегодня же, повторяю для твердоголовых, никто никуда не пойдет. Впереди серьезное дело. Дело, за которое мы получим столько бабла, сколько хватит до конца жизни. И это ты хочешь променять на пару часов свободного времени?

– Ладно, нет так нет, – вздохнул Шершень.

– Вот это правильные слова. – Ступак вдруг огляделся и, понизив голос, спросил: – Где Акробат?

– В спальне, наверное.

Главарь жестом показал подельнику на гостиную, и бандиты прошли через большую комнату на лоджию, оставив дверь открытой, чтобы видеть комнату.

– Давай решим, где от Акробата избавляться будем, – взглянул Ступак на Шершня.

– Сюда после акции, как понимаю, мы уже не вернемся?

– Нет! Поедем к боссу.

– Ты знаешь, где он находится?

– Сообщит, как доложу о захвате пацана.

– Ну, тогда где-нибудь по дороге. Хотя, если его хата в Москве…

– Вряд ли. Я слышал, что Шерхан еще в прошлом году где-то в Подмосковье прикупил домик стоимостью под двадцать лимонов. А это значит, недалеко от города.

– В таком случае завалю Акробата по дороге. Увидишь подходящее место, остановись. Ну, а я мочкану нашего спортсмена. Тело там же бросим!

– По дороге к Шерхану нельзя. Труп найдут, по месту менты определят, куда мы отходили, и перешерстят все поселки, села, деревни.

– Это если Гронский заявит о похищении сына. А ему резона в этом нет.

– Кто знает, что предпримет Гронский. Может, он спит и видит, как избавиться от семьи, чтобы завести новую, не потеряв ни копейки из-за развода.

– Что, и детей не пожалеет?

– Не знаю. Но такие случаи были. Очень редко, правда, но были. В Самаре помнишь? Хотя ты тогда в Турции был. Так вот, в Самаре взяли ребенка местного финансового воротилы. Шерхан выставил условия. А этот финансист к месту договоренной встречи раньше времени вместе с женой приехал, на мосту грохнул свою бабу и позвонил в ментовку, зная, что у нас был там осведомитель. Ну, Шерхан приказал девчонку удавить, и мы рванули оттуда не солоно хлебавши.

– Ты о том случае, когда потом, вернувшись в город, хотели завалить финансиста?

– Да. Погоди, ты ведь тогда уже в городе был.

– Только вернулся.

– Ну, и чего я распыляюсь? Ты эту историю знаешь.

– Только конец ее. Финансиста в городе не нашли, он, не прошло и сорока дней после гибели жены и дочери, продал весь бизнес, как-то очень уж быстро продал, и, прихватив с собой молодую секретаршу, свалил за бугор, причем так, что и следов не оставил. Но это единичный случай. Исключение.

– Исключение, – кивнул Ступак. – Только нет никакой гарантии, что Гронский не обратится в полицию. Поэтому по дороге на базу труп оставлять нельзя.

– Тогда тебе придется сделать крюк. В этом тоже не вижу никакой проблемы. Увезем куда-нибудь к болоту и притопим тело… Все, Акробат воду выключил.

Репнин вошел в комнату, завернутый в банное полотенце, и, увидев подельников на лоджии, удивленно спросил:

– А вы чего там? Обсуждаете то, чего я знать не должен?

– Мы уже все обсудили. В комнате жарко, здесь прохладнее, надень шорты и выходи к нам.

– Примите холодный душ, и будет нормально.

– Это ты у нас, как утка, готов плескаться в воде постоянно. А мне лично и без душа неплохо, – усмехнулся Шерстаков.

– Как хотите. Только дезодорант на потное тело не брызгайте, а то вонь и в подъезде будет слышна. – Репнин, что-то говоря себе под нос, прошел в спальню.

– Неужели Акробат не чувствует приближение смерти? – задумчиво проговорил Шершень.

– А ты чувствуешь?

– Ты это о чем, Тихий? – взглянув на Ступака, прищурился Шерстаков.

– О том, что мы не знаем, какие планы у Шерхана. Я имею в виду, в отношении нас.

– Без нас ему не обойтись. Работа по пацану – ерунда, три акции уже провели, проведем и четвертую, мы нужны Шерхану для главной работы. Кто будет готовить и проводить теракты? Он сам? Или его охранник Руслан Данаев с Арчилом Кокиа? Ну, Кокиа ладно, тот может пойти на акции, но не Руслан, и уж тем более не сам Шерхан. А у одного Кокиа ни хрена не получится. Больше людей нет, так что до завершения главной работы мы ему нужны.

– До завершения главной работы нужны, а позже? – покачал головой Ступак.

– А позже, Тихий, надо будет страховаться. Перед тем как провести теракты, затребуем перевода денег, нашей доли и доли Акробата, на счета.

– Долго ли их вернуть обратно?

– Долго! Я в Турции без дела не сидел. Нашел банк, где деньги будут в полной безопасности и никто, кроме меня, снять или перевести их не сможет. Правда, придется за это приличный процент отвалить, но лучше потерять меньше, чем все!

– А ты молодец, Шершень, – повеселел главарь. – Честно говоря, не ожидал от тебя подобного.

– Значит, мы теперь в одной связке?

– А если Шерхан не затевает против нас ничего?

– Все одно, Тихий, валить из России надо. Сколько можно играть с судьбой? Любому везению когда-нибудь наступает конец. Сорвем хороший куш в этот раз, и все, баста! Уходим! «Бабки» честно поделим и разбежимся. Хватит войны, надо пожить и в свое удовольствие, без Кокиа, Шерханов. И так заработали прилично. Ты согласен со мной?

– Согласен!

– Ну и отлично. Давай я все же схожу супермаркет, затоварюсь продуктами.

– Давай! – кивнул Ступак.

Как только Шершень ушел, он, заглянув в спальню Репнина и убедившись, что тот занят упражнениями, прошел в кухню, достал сотовый телефон и набрал номер.

– Да?! – ответил ему Караханов.

– У меня состоялся интересный разговор с Шершнем.

– Что в нем интересного?

Ступак передал суть переговоров с Шерстаковым, сделав упор на предложение Шершня уйти из организации.

– Вот, значит, как. Шершень решил соскочить. После того, что мы пережили вместе. Уж он должен знать, что у нас это не пройдет. Либо ты с нами, либо мертв. Ты понял меня?

– Я должен убрать и Шершня?

– Да.

Такого решения Ступак не ожидал. Ладно Акробат, он изначально привлекался к работе как фигура временная, подставная, но Шершень? Впрочем, хозяин никогда не прощал даже малейшего неповиновения, не говоря уже о предательстве.

– Я понял, хозяин! Вот только где это сделать? Я хотел избавиться от Акробата где-то в стороне от базы, но не знаю, где она.

– Тебе пока об этом знать рано. В свое время узнаешь. Насчет маршрута отхода. Возьмете пацана и с ним двинетесь по загородному шоссе. В тридцати километрах, перед мостом через реку, сворачивайте направо, пройдете через два села, войдете в лес, слева увидишь большое болото. Вот там Шершень должен решить вопрос с Акробатом, а ты с Шершнем. От «Ниссана» тоже следует избавиться. Получится загнать и утопить в болоте – хорошо, нет – облить бензином и поджечь. После чего разворачиваешь «Тойоту» и быстренько выходишь на загородное шоссе. Возле населенного пункта, где-нибудь у автодорожной забегаловки, остановишься. И свяжешься со мной, я скажу, куда ехать дальше. Так как сына Гронского, как и его телохранителя, придется усыпить, подбери дозу препарата, которая и вырубила бы мальчишку, и вреда ему не нанесла. Он мне нужен живой и здоровый. До тех пор, пока Гронский не выплатит выкуп. Вопросы есть, Тихий?

– Нет, хозяин!

– Но каков Шершень! Не ожидал.

– Я тоже не ожидал.

– Надеюсь, он не заподозрил, что ты не на его стороне?

– Нет, конечно.

– Хоп, Тихий. Работай, до связи!

– До связи, хозяин!

Утром Ступак и Шерстаков проснулись в прекрасном расположении духа.

– Ступай в ванную, я приготовлю завтрак, – предложил главарь.

– Не надо, только если кофе, в «Макдоналдсе» плотно перекушу. К тому времени и аппетит нагуляю.

– Дело твое!

Ступак заварил две чашки кофе. Репнин еще спал. Сейчас будить его не имело смысла, так что пусть спит.

Бандиты выпили кофе. Ступак проводил Шерстакова, сказав на прощание:

– Ты поаккуратней в Буртово и в Москве, Шершень. Близко к тачке с сыном Гронского не приближайся, но и не упускай из виду.

– Кого ты учишь, Тихий? Не волнуйся, все сделаю в лучшем виде. Вы не запоздайте.

Шерстаков ушел. В 8.40 он уже стоял у продававшегося дома, о чем и доложил Ступаку по мобильнику.

– Смотри внимательно. Мы с Акробатом выезжаем в Кузьминки. В ходе сопровождения машины с сыном Гронского сообщай о пути ее следования, – приказал главарь.

– Понял.

В 8.00 на «Лексусе», без автомобиля сопровождения, из усадьбы выехал Максим Павлович Гронский. А через полчаса у ворот остановилась «Ауди».

Вскоре на улицу вышли молодая и очень красивая женщина, жена Гронского, и ее сын Эдуард со спортивной сумкой. Встретил их водитель, он же телохранитель. Они о чем-то недолго поговорили, после чего телохранитель и парень сели в машину, Галина Гронская вернулась в дом, а «Ауди» пошла на выход из элитного коттеджного поселка.

Шерстаков тронулся с места и, выдерживая дистанцию, повел свой «Ниссан» следом, по ходу движения вызвав Ступака:

– Тихий! Шершень! Машина с пацаном отошла от усадьбы, движется к загородному шоссе, иду за ней.

– Хорошо. Будь осторожен.

– Тебе еще не надоело инструктировать меня?

– До связи! – не захотел продолжать разговор Ступак.

В 9.50 «Ауди» встала в пробке на Волгоградском проспекте.

Шерстаков вновь вызвал Ступака:

– Это я! «Ауди» с пацаном на Волгоградке. Стоим в пробке, до нужного светофора метров пятьдесят. Провели перестроение и приняли правую полосу. А это значит, что «Ауди» идет к дому, где мы и планировали акцию.

– Превосходно! Мы на месте. Стоянка перед домом забита, так что придется телохранителю ставить тачку на улице за забором. Следовательно, и тебе надо оставить «Ниссан» у кинотеатра и далее следовать к «Ауди». Но действия против телохранителя только по моей команде.

– Принял!

«Ауди», ведомая телохранителем Гронского-младшего, сначала притормозила у будки охраны. Эдуард выпрыгнул из машины и, минуя шлагбаум, кивнув охраннику, направился к спортивной площадке, где уже собралась компания из троих ребят и пяти девушек, по внешнему виду ровесников Гронского.

Телохранитель медленно провел «Ауди» по улице, не упуская из поля зрения Эдуарда, и припарковался к левому тротуару, непосредственно у забора напротив спортплощадки, в каких-то пятидесяти метрах от проулка, где стояла «Тойота» Ступака.

Главарь, увидев, что «Ауди» встала там, где и планировали бандиты, взглянул на Репнина:

– Все идет по плану, Акробат.

– Я рад!

– Ты чем-то недоволен?

– Представь себе, да!

– И чем же?

– Что у вас с Шершнем секреты от меня.

– Какие секреты? О чем ты? Мы одна команда, делаем общее дело. Как возьмем пацана, получим «бабки» и свалим из города. Кто куда пожелает.

– Надо было потребовать у босса аванс.

– Согласен, но что теперь об этом? Ты не переживай, Шерхан свое слово держит. Получит пацана и расплатится. Он тех, кто работает на него, не кидает, иначе давно уже остался бы один, если вообще выжил бы. Ты приготовься и смотри за площадкой, а я буду контролировать телохранителя.

Репнин кивнул и перевел взгляд на спортплощадку, где к компании ровесников присоединился Эдуард Гронский. Подростки вели себя шумно, приветствовали друг друга различными движениями. Ребята не просто жали руки, а стучали друг друга кулаками, затем локтями и после этого били ладонями. Своеобразный способ приветствия. Девушек Эдуард, не стесняясь, поцеловал в щеки. Потом они еще минут пять разговаривали, после чего Эдуард отошел к скамейкам, быстро снял джинсы и рубашку навыпуск и переоделся в шорты и майку. Ребята по очереди стали подходить к турнику и делать различные упражнения. Девушки кому-то аплодировали, над кем-то смеялись. Подошла очередь Эдуарда. И тут выяснилось, что из всех он был гораздо подготовленнее. Девушки визжали от восторга, когда он начал крутиться на турнике. У Репнина это вызвало снисходительную ухмылку:

– Пацанва и есть пацанва. И чего девки визжат? Ну, сделал пацан подтягивание сзади, офицерский выход, питбуль – выход на обе руки обратным хватом, хотя последнее упражнение довольно сложно для парня четырнадцати лет.

Эдуард прокрутил солнышко со страховкой-ремнями и спрыгнул на песок.

– Мне пора! – сказал Репнин.

– Давай! – ответил Ступак. – И помни, от тебя сейчас зависит практически все.

– Я помню.

Репнин вышел из машины, легко перемахнул через забор у торца здания и подошел к толпе ребят:

– Привет!

– Привет! – ответили те.

– Развлекаетесь? – указал Репнин на турник.

– Не развлекаемся, а занимаемся, – вышел вперед Эдуард.

– Я видел, как ты работал на турнике. Молодец! Но все это детские шалости.

– Да? Может, ты покажешь, что такое не детские шалости?

– Я вообще-то шел в «Макдак».

– Ну, понятно, – усмехнулся Эдик. – Критиковать все горазды, а вот что-нибудь реально сделать, так сразу в кусты.

– Ну, что ж, – вздохнул Репнин, – раз ты так считаешь, то придется задержаться.

Он подошел к турнику, легко подпрыгнул и повис на перекладине.

– Ну, давай, – воскликнул Эдуард, – изобрази хотя бы то, что делал я!

Репнин не ответил и без каких-либо напрягов сделал выход. А потом стал вытворять такое, отчего пацаны и девчонки в буквальном смысле разинули рты.

Но окончательно покорил Акробат зрителей верхней невеладой, перенеся тело над перекладиной и удерживая его параллельно одной рукой. Над спортивной площадкой прошел взрыв восторга. Репнин ловко перевернулся и, сделав вдогонку луну, спрыгнул с турника.

– Ну как? Нормально? – улыбнулся он Эдику.

– Слов нет! Как тебе это удается?

– Отойдем?

– Ты же спешил.

– Ничего, успею.

Репнин отвел сына Гронского от компании, продолжавшей бурно обсуждать незаурядные способности спортсмена.

– Ты спрашиваешь, как мне это удается? Очень просто. Теория в сочетании с постоянными тренировками. Вот весь секрет.

– У меня так никогда не получится, – покачал головой Эдик.

– Ошибаешься, дружище. Если хочешь, я помогу тебе.

– Да? Будешь тренировать?

– Ну, на это у меня нет времени, сегодня вот выкрал выходной, а так приходится работать по двенадцать часов, чтобы заработать на более-менее достойную жизнь.

– Чем же тогда ты сможешь мне помочь?

– Может, познакомимся для начала?

– Эдик, – представился Гронский-младший.

– Ну а я Аркадий. А помогать тебе я могу и без совместных занятий. Дело в том, что я составил комплекс упражнений, необходимых для всевозможных спортивных фигур, кое-что записал на видео. Со временем думаю разместить эту работу в Интернете. Тогда для многих откроются новые возможности. Я описываю и Джимбар, и Стритваркаут, создаю свои фигуры. Все у меня на компьютере, но я могу перекинуть информацию на флешку и дать ее тебе. Поверь, через месяц, максимум два, но при условии постоянных тренировок, и необязательно на спортивной площадке, достаточно перекладины в любом месте, хоть в квартире, ты будешь делать то, что я показал, не хуже меня.