Текст книги "Выбор альтернатора"

Александр Трошин
Выбор альтернатора

ВАЖНО!

ВСЕ ИМЕНА И ФАМИЛИИ ПОДЛИННЫЕ.

ВСЕ СОВПАДЕНИЯ НАМЕРЕННЫЕ.

ВСЕ СОБЫТИЯ ИМЕЛИ МЕСТО БЫТЬ.

… Акуна-матата – смерть стучит в мои ворота…

… Акуна-матата – все мы смертны, все подохнем…

… Акуна-матата…

… Маза фака…

ПРОЛОГ

Что могло привести к тому, что я – человек культурный и в общем-то безобидный – оказался привязанным к обложенному хворостом столбу, а здоровенный детина в грязной маске и замызганном кровью фартуке, по всей вероятности исполняющий роль палача, радостно размахивал горящим факелом над моей головой, собираясь приготовить из меня барбекю на потеху столпившемуся электорату?

Все очень просто. Причиной этому безобразию был некто иной, как я сам. А если точнее – моя неуемная жажда большой наживы. И жуткий сушняк, заставивший меня алчно накинуться на кринку с незнакомым пойлом, забыв об осторожности. А еще – дрогнувшие в ответственный момент руки и глаза, которые, вздумав пошутить, увеличили количество кнопок втрое – как минимум. Плюс ко всему – в угоду своей феноменальной жадности я твердо решил ни с кем не делиться предполагаемой прибылью! Поэтому сохранял свой план в строжайшей тайне, справедливо полагая, что если раньше такие фокусы проходили успешно, то и сейчас все выйдет красиво и аккуратно.

Разумеется, я прекрасно знал, что за мои невинные шалости мне грозит суровое наказание, что прощать меня больше никто не будет. А посему предусмотрительно выдрал из капсулы маячок и отключил систему слежения: это позволяло не тревожиться о том, что мое местоположение смогут вычислить. Маячок я безответственно оставил в лаборатории, никак не предполагая, что впоследствии горько об этом пожалею… В общем, позаботившись о безопасности перехода, я отправился в недавнее прошлое с целью закопать там кое-какие безделушки, надеясь по возращении обратно извлечь из своей затеи очень даже неплохие дивиденды.

Все прошло, как и было задумано. Удивляться тут нечему – не в первый раз, в конце концов, проделываю этот фокус, так что опыт накопился приличный…

Меня заметило племя лояльно настроенных к моим явлениям кочующих неандертальцев, с которыми я уже не однажды имел неплохой бартер. Неандертальцы, несмотря на природную тупость, уже открыли секрет ферментирования молока мамонта, то есть научились получать зловонный, отвратительный на вкус и здорово сшибающий с ног напиток.

Как уже говорилось, глаза надо мной немножко пошутили. Осознав, что и без того немереное количество кнопок увеличилось втрое, я растерялся и нажал что-то явно не то…

Часть первая
ГЕРОЙ ПОЗАВЧЕРАШНЕГО ДНЯ

1

Аой – это синий или все-таки зеленый?..

Ответ на мучивший меня долгие годы вопрос никак не приходил…

Неосторожно зевнув, я поморщился от резкой боли и решил вернуться к разгадке проблемы в более благоприятной обстановке. В данный момент думать требовалось о другом.

Положив руки за голову, я, лежа на молодой травке под безупречно синим, цвета NC, небом, угрюмо грыз травинку и пытался понять, кто и за что разукрасил мою физиономию всеми цветами радуги, куда делась к-капсула и в какую чертову эпоху меня занесло на этот раз?

Понежившись под жаркими лучами солнца еще малость, я решил, что мазь уже успела впитаться в беспощадно изуродованное лицо. Со стоном поднялся и, держась за ноющие ребра, осторожно приковылял к раскинувшемуся неподалеку озерцу. Тщательно умывшись, дождался, пока вода успокоится, и с опаской посмотрел на свое отражение.

В принципе все оказалось не так страшно, как ожидалось: после благотворного действия серо-коричневой дряни остались только обширный зеленоватый синяк на скуле да разбитая бровь. Неприятно, конечно, но хоть не смертельно.

Справедливо рассудив, что мой внешний вид теперь не сможет напугать даже самых впечатлительных туземцев, я отправился на поиски.

С одной стороны простирался дремучий лес. Я легко представил себе злобных хищников, могущих обитать в нем, и бесстрашно двинулся в противоположном направлении, предпочтя заросший невысокой травой широкий луг. Как ни странно, выбор оказался абсолютно верным: очень скоро я вышел на широкую пыльную тропу.

Однако спустя час я опять очутился на опушке раскинувшегося на многие мили темного и таинственного леса. Несмотря на то что залитая солнцем чащоба выглядела довольно мирно, желания познакомиться с местной фауной и флорой не прибавилось. Но и возвращаться назад было глупо.

Постояв в нерешительности, я плюнул на осторожность и бесшабашно шагнул под сень деревьев.

В принципе обыкновенный лес – точно такой, как и все прочие…

Негромко насвистывая, я шагал и шагал, изредка перепрыгивая через вылезшие из земли огромные скрюченные корни и перелезая через поваленные деревья. До меня быстро дошло, что, кто бы ни упер к-капсулу, здесь ему ее ни за что не протащить. Иначе говоря, мое путешествие может оказаться напрасным. Но, заходя с каждой минутой все дальше и дальше, я уже не мог заставить себя повернуть назад: это означало бы, что я – наинастоящий люзер!

Солнце покатилось к закату. Лес постепенно темнел, теряя вид мирного и беззаботного, каким он выглядел поначалу. Устало проклиная себя за глупость, не позволившую мне вовремя вернуться, я прибавил шагу, надеясь до темноты добраться до какого-нибудь жилья. Темнело все сильнее, а признаков жилья и не намечалось…

Когда я стал спотыкаться обо все без исключения коряги, пришлось смириться с тем, что ночевать придется под открытым небом. Стараясь не отходить далеко от тропы, еле-еле различая предметы на расстоянии вытянутой руки, я умудрился все же насобирать дров для костра. На мое счастье, сучья в изобилии валялись по обе стороны дорожки. Так что мрак и гробовую тишину ночи я встретил в обществе знатного костерка.

По опыту я твердо знал, что в нормальных лесах по ночам царствуют хищники, имеющие обыкновение хотя бы изредка издавать какие-нибудь звуки. Но только не здесь! Ни одна сволочь и не думала хотя бы пискнуть, что меня откровенно напрягало. Впрочем, может, я просто слишком мнительный?..

Прислонившись спиной к дереву, я смотрел на огонь, полыхавший прямо посреди тропы, размышлял о будущем, пытаясь представить, что произойдет, если я не найду капсулу или, что еще хуже, меня обнаружат коллега по институту. В конце концов утешился тем, что, возможно (но нежелательно!), найдут меня только после того, как свои сигналы начнет посылать датчик, указывая на прекращение функционирования моего цветущего организма.

Голова медленно склонилась на плечо… Глаза наполовину закрылись… Метались тени от огня, поощряя мою дремоту….

Из мрака леса тихо появилась миловидная девушка… Подплыла, глазами призывая меня… Остановившись около костра, медленно пригладила волосы, извивающиеся наподобие змей… В улыбке обнажились острые зубки… Она протянула мне руку… тонкие пальцы венчали длинные, кроваво-красные ногти…

Встряхнув головой и потерев кулаками глаза, я отогнал видение, зябко поежился, закурил и решил навернуть несколько кругов вокруг костра, понимая, как глупо это будет выглядеть со стороны. Занятие оказалось не только глупым, но и весьма небезопасным: споткнувшись уже на втором круге, я едва успел выставить руки, чтобы не угодить репой в огонь. Негромко матерясь в темноту и потирая отбитые ладони, вернулся к дереву, больше не рискуя выпендриваться. Подняв воротник куртки, сложил руки на груди и закрыл глаза, отдавшись власти сна.

Сон приснился просто замечательный! Меня все-таки нашли спасатели и доставили домой. Коллеги, посовещавшись чуток, приговорили мою светлость к виселице. Шеф нежно надел мне на шею петлю и стал осторожно затягивать узел, готовясь к решающему рывку…

Резко открыв глаза, я с ужасом осознал, что сон продолжился наяву: меня действительно кто-то душил! С трудом просунув пальцы между веревкой и шеей, я, чувствуя, как кровь гремит в висках, чуть освободился и сделал судорожный вдох. В тот же миг веревка резко натянулась, и вот уже мой кулак пережимает мою же трахею!.. Свободной рукой достав из кармана нож, я вытащил лезвие и полоснул по веревке.

Мгновенно тонкие петли охватили мою руку, лишив единственного оружия. Веревки, опутавшие грудь, прижали меня к стволу дерева, стиснув ребра. Я, яростно рыча, сопротивлялся, как мог. В глазах немного прояснилось, но я не видел, кто пытается со мной покончить. Напрягся изо всех сил и дернулся вперед. Дикая боль пронзила правое плечо и отшвырнула меня обратно.

Пытаясь сопротивляться левой рукой, краем глаза заметил тень, промелькнувшую мимо затухающих углей. Раздался тонкий свист, и полыхнувший синим огнем в свете луны топор вонзился в дерево в сантиметре от моего уха. Чьи-то руки схватили меня за грудь и выдернули из лап смерти на тропу. Не веря своему избавлению, я изумленно наблюдал, как мой спаситель ожесточенно рубит веревки, окутавшие дерево, сопровождая свои действия яростными проклятиями.

Наконец, покончив со своим делом, незнакомец подошел ко мне и, протянув окровавленную руку, помог подняться.

– Не знаю, кто ты, но спасибо, – с трудом выговаривая слова, сказал я, держась за пострадавшее плечо.

Вместо ответа он молча схватил меня за больную руку и резко дернул на себя.

– Эффективно, – прохрипел я, слабо шевеля пальцами вправленной конечности.

– Я Зван, – представился он, принимаясь раздувать погасший костер.

Ногой подпихнув в огонь несколько крупных щепок, валявшихся на земле, я тоже представился и поинтересовался:

– Кто на меня напал?

– Хозяева леса, кто же еще! – Зван посмотрел на меня, словно на умалишенного. – Зачем ты сошел с тропы?

– Спать захотел, – пожал я плечами.

– Спать?! Ночью?! В проклятом богами лесу?! – поразился он. – Ты или глупец… или полный глупец!

– Просто чужестранец, – пояснил я. – Откуда мне было знать об этом лесе?

– Разве ты не слышал, что даже волки здесь не воют?

– Ну да, – согласился я. – Тихо было – до жути!.. Тут что, зверья совсем не осталось?

– Нет, лес пожрал всех, – повертел он головой и мрачно усмехнулся. – Теперь здесь можно встретить только духов!

Убедившись, что костер разгорелся, Зван вытащил из обширного заплечного мешка, валявшегося неподалеку, два куска солонины и предложил разделить с ним трапезу. Я немедленно вспомнил, что давно уже ничего не ел.

Сухое, сильно соленое мясо проскочило в желудок, словно маслом смазанное. Отхлебнув немного затхлой воды из самодельной фляги Звана, я локтем наткнулся на свою баклажку, наполненную более подходящим для празднования моего спасения напитком. Глотнув придавшей сил чудодейственной жидкости, перевел дыхание и передал «чашу» спасителю.

– Неплохо, – сипло оценил Зван неразбавленный джин и возвратился к мясу.

Коротая ночь за выпивкой и рассказами Звана о его стране, я выяснил, что не дошел до небольшого городка, граничившего с лесом, всего пару миль. Еще я узнал, что вот уже не одну сотню лет тут не прекращаются кровавые распри между тремя крупнейшими замками, борющимися за части разбитой в темные века печати, способной пробудить языческих богов, властвовавших над этой изобильной землей до тех пор, пока их не одолели пришедшие из северных пустынь люди.

– …И тогда могучая Иштар, загнав врагов своих в недра ада, разломила печать на четыре части, разбросала три из них на север, восток и запад, а четвертой запечатала гробницу Дагона, дабы он более не поднялся из глубин океана. Клянусь, все так и было! – возбужденно подскочил Зван, окончив довольно интересный рассказ.

– А зачем кому-то нужна эта печать? – поинтересовался я не веря в его легенды ни на грош. – Ведь если разбудить Дагона и прочих, то, как я понял, все живое погибнет?

– Кроме его жрецов, – уточнил Зван. – За тайные знания древних богов они готовы уничтожить всех.

– И много их? Жрецов?

– Клянусь Иштар, никто этого не знает! Замки воюют, прикрываясь именем Иштар, а что зреет в их недрах, еще никому не удалось открыть.

Наступило утро.

Я попрощался со Званом, к сожалению направлявшимся в другую сторону, нашел свой любимый нож и отправился в городок, надеясь там разузнать что-нибудь касательно моего пропавшего имущества.

2

Приставать ко всем подряд с вопросами о капсуле было, конечно, неразумно: Зван ясно дал понять, что задающих много вопросов могут легко принять за лазутчиков, – их тела после недолгого допроса обычно вывешивали на всеобщее обозрение, что лично меня никак не устраивало. Без толку шататься по окрестностям тоже не хотелось. Пришлось вспомнить древнюю индийскую хитрость из разряда «не подмажешь – не поедешь».

Я проверил наличие привязанного к поясу мешочка с универсальными золотыми монетами. С тех пор как он оказался в моих руках, я предпочитал с ним не расставаться, и это не раз меня выручало.

Присев на внушительный камень, видимо означавший центр города, больше похожего на большую деревню, я небрежно вертел в руках веточку, выбирая жертву из сновавших вокруг местных жителей и отвергая кандидатов одного за другим. Спешившие по своим делам домохозяйки и негромко обсуждавшие налоги на шерсть торгаши меня не интересовали. Подозрительно косившиеся на мою особу стражники в кожаных латах поверх коротких туник по понятным причинам тоже. Старики и дети не подходили однозначно: с первыми трудно разговаривать, а на вторых банально не напасешься золота.

Наконец появился подходящий субъект – одетый в просторную меховую куртку без рукавов и в обшарпанные кожаные штаны немытый варвар приблизительно моих лет и комплекции. Его не тронутое печатью Оксфорда лицо обрамляли густые, спутавшиеся волосы до плеч.

– Коннитива, уважаемый. О-генки дес ка? – поздоровался я с этой пародией на нездорового хиппи, когда он поравнялся со мной.

– Чего? – спросил варвар, дохнув на меня чесночной похлебкой.

Я повторил более доступно.

– И тебе здоровья, – подумав, выродил он, явно намереваясь благополучно проскочить мимо.

Я достал радостно блеснувшую на солнце монетку и, подбросив ее в воздух, спросил:

– Не подскажешь ли изголодавшемуся путнику, где два достойных джентльмена могут утолить голод и немного поговорить?

Правильно меня поняв, он огляделся по сторонам, удовлетворенно хрюкнул и кивком предложил проследовать в заведение, украшенное живописной вывеской с грубо намалеванной бутылкой в обрамлении сосисочной ленты.

В полутемном прохладном помещении я повелел скучающему хозяину распорядиться насчет обеда и. потащил нового знакомого за дальний стол, сработанный из неотесанных досок. Хозяин резво приволок на большом подносе тарелки с ароматным рагу и большие кружки с разбавленным древесным спиртом, который он гордо обозвал пивом, дождался платы, покусав монету, отсыпал мне горсть медяшек и бесшумно удалился.

С удовольствием понаблюдав, как мой новый знакомый смачно пожирает пищу, запивая ее дрянным напитком, 'я решил, что мой аппетит уже достаточно испорчен и настало время перейти к беседе.

– О юный туземец, – как можно тактичней начал я диалог, – как звать тебя?

– Сефер, – подумав пару минут, выдохнул варвар. – А тебя?

– Фенрир, дружи…

Сефер в немом ужасе вытаращил на меня зенки, стремительно побледнел и тихо сполз на пол. Странный какой-то…

– Э, что-то не так? – поинтересовался я.

– Фенрир?! – осипшим голосом прошептал автохтон. – Живущий в закрытых смертным горах севера и превращающий мир в прах черным дыханием? Мазоку?

Здрасте, приехали!

Ну да, зовут меня Герберт-Генрих-Генри Озолиньш, и это гордое имя с детства ласкает мой слух с нежностью наждачной бумаги. После него, скажите, что такого неприличного в прозвище Фенрир? Чего же сразу обзываться?

– Нет, – осторожно отказался я от предложенной чести быть демоном. – Мы просто однофамильцы, атак у нас ничего общего.

– Правда? – усомнился в моей искренности Сефер. – А вдруг ты лжешь?

– На хрена? – не понял я.

– Чтобы забрать мою душу! – выпалил собеседник.

Железный аргумент, однако… Логика, конечно, хромает, но возразить-то по большому счету нечего.

– Нет, я не лгу, – промямлил я. – Еще пива?

Учитывая мой кошелек, новый знакомый благоразумно решил сделать вид, что он мне временно поверил. Прекрасно! По моим расчетам мы должны были расстаться в течение получаса.

– Скажи, друг Сефер, – перевел я разговор в нужное русло, – а не доходили ли до тебя вести о чем-либо странном, что произошло вчера вскоре после полудня?

– Что ты имеешь в виду? – подозрительно сощурив глаза, оторвался он от кружки.

– А что, – ехидно осведомился я, – много чего произошло?

– Вчера здесь видели Бэлла! – восторженно выпалил он.

Имя ни о чем мне не говорило, поэтому, поколебавшись, я потребовал пояснить, кто такой Бэлл и что такого странного в его появлении.

– Бэлл – маг Солонара! – поразился варвар моему невежеству. – Как можно этого не знать?!

– Очень просто, – буркнул я. – И что в нем необычного?

Отважно сделав большой глоток кошмарного пойла, Сефер перевел дух и, понизив голос до шипящего шепота, поведал:

– Бэлл – пикт, порождение ада. Его уже много лет никто не видел, кроме хозяев цитадели, которым он служит. Или они ему… Говорят, – одними губами произнес мой собеседник, – он совершает запретные ритуалы на скрытом от глаз людей острове!

Эти местные легенды и суеверия так утомляют… Не проникнувшись ни на йоту торжественной дрожью аборигена, я заказал еще алкоголя.

– А не было ли разговоров о странном предмете, появившемся из ниоткуда? – немного подкорректировал я тему.

– Ты про гигантское желтое яйцо с горящими красными глазами?

Это скудное определение как нельзя более точно подходило под описание моей персональной к-капсулы!.. Я радостно кивнул.

– Да. Не знаешь, что с ним случилось?

– Бэлл приказал солдатам Солонара забрать его.

– Куда и зачем? – привстал я с лавки, с трудом сдержав крик.

– В Солонар, разумеется… Чтобы им не овладели враги мага, – пожав плечами, ответил варвар.

– Да на хрена она кому-то нужна?! – в тихом ужасе все-таки вскричал я.

Глядя, как мой новый друг с наслаждением выхлебывает уже третью литровую кружку «пива», я уныло ковырял вилкой в остывшем рагу, пытаясь сообразить, как добыть свое сокровище, без которого мне не вернуться домой. Из сумбурного рассказа Сефера следовало, что какой-то безумный старикашка, мнящий себя величайшим колдуном, не иначе, подло спер мою к-капсулу, решив, что она послана ему богами, и благоразумно скрылся в замке – под надежную защиту не одной тысячи солдат, не раздумывая убивавших всех, кто приближался к их цитадели. Ничего не оставалось делать, кроме как идти туда.

– А этот Солонар далеко отсюда?

– Не близко, – оценил расстояние Сефер, – за западными горами.

– А дорога туда есть?

– Раньше вроде была, – неопределенно пожал он плечами.

– И где она? – поинтересовался я, справедливо полагая, что полностью исчезнуть с лица земли дорога не может.

– Зачем тебе Солонар? Оттуда еще никто не возвращался. Хотя… – Сефер призадумался. – Не слышал, чтобы туда кто-нибудь вообще отправлялся.

– А Бэлл и его солдаты? – коварно поймал я его на лжи.

– У магов свои тайные дороги, – не растерялся Сефер.

– Хорошо, пусть будет так, – не стал я спорить. – Покажешь, где она начинается?

Сефер кивнул и, не скрывая любопытства, спросил:

– Ты хочешь украсть у Бэлла это большое яйцо?

– Не украсть, а вернуть, поскольку оно – мое.

– Твое?! Значит, я прав! – вскричал он и, ткнув в меня грязным пальцем, шепотом добавил: – Ты – демон!

– Почему вдруг демон? – несколько растерялся я.

– Рассказывают, – таинственно прошептал он, – что крестьяне насмерть забили появившегося из яйца демона о двух головах и с множеством рук, в каждой из которых он сжимал огненный меч размером с дерево!

Нет, явно не обо мне речь.

– Сефер, – обратился я к его логике, – разве у меня две головы и множество рук?

– Нет, – согласился он и тут же заявил: – Но ведь всем известно, что демоны могут принимать любые обличья!

– А как насчет того, что демона забили насмерть? Я-то живой!

– А вдруг демоны бессмертны? – упрямо не желал он принять мои слова за истину.

Глубоко вздохнув, я выдвинул неопровержимый, как мне казалось, аргумент:

– Если бы я был демоном, то разве стал бы тратить время, разговаривая с тобой, и уж тем более спрашивать дорогу?!

– А если ты охотишься за моей душой! – без труда парировал он.

– Эта… – Я хрустнул костяшками пальцев, придумывая доступные ему слова. – Поверь мне, Сефер, я не демон.

Дверь негромко скрипнула. Сефер побледнел, глядя на вошедшего. Наблюдая за лицом варвара, я сдержал желание обернуться, полагая, что, кто бы ни вошел, меня это касаться не может.

Тяжелые шаги неспешно приблизились к нам. Кто-то нагло положил мне на плечо руку, и зычный голос спросил:

– Готовы ли вы верно служить благородному барону Хира, своему сеньору?

Сефер обреченно кивнул и вышел из-за стола.

Я же продолжал не торопясь потягивать окончательно выдохшееся пиво, притворяясь, что жутко увлечен этим процессом.

Рука исчезла с моего плеча, и на освободившееся передо мной место сел здоровенный лысый воин в ярко-алом плаще, скрепленном золотыми застежками, в белоснежной тунике, с прицепленным к поясу широким топором.

– А ты, – выразительно глянул он мне в глаза, – готов служить барону Хира?

– Вы знаете, – с сомнением произнес я, – уж слишком все неожиданно… Мне надо подумать… Давайте встретимся, скажем, завтра?

Вояка поднял кружку Сефера и, с отвращением понюхав, выплеснул остатки пива на пол.

– Разве могут нормальные люди пить это пойло! – уверенно заявил он и вытащил на свет богато украшенную причудливой чеканкой флягу. – Позволишь мне угостить тебя за здоровье нашего сеньора?

– Спасибо, – вежливо отказался я на всякий случай. – Предпочитаю не смешивать разные напитки.

За моей спиной раздалось тихое шуршание, и холодный меч коснулся моего горла.

– Пей, – тихо приказал воин.

С ненавистью глядя на мучителя, я взял флягу и, морщась, хлебнул густой горькой жидкости.

– Вы довольны? – спросил я, быстро запив эту мерзость пивом, показавшимся мне просто восхитительным.

Воин что-то беззвучно прошамкал и поднялся с места.

А я сидел и старался понять, почему не могу двинуть ни одним членом и почему вокруг внезапно наступила полная тишина?.. Прилагая огромные усилия, попытался повернуть голову, но не смог сдвинуть ее и на миллиметр! Кто-то толкнул меня в плечо, я рухнул на пол и принялся тупо наблюдать приближение подкованных солдатских сапог. Потом меня стали избивать. Боли я не ощущал – только толчки – но мог ясно себе представить, что почувствую, когда (если?) выйду из ступора. Чей-то тяжелый сапог угодил мне в переносицу, голова дернулась, и я наконец потерял сознание.

Придя в себя после того, как на меня выплеснули ведро холодной воды, я с радостью ощутил, что вновь могу двигаться и слышать. Впрочем, уже спустя секунду горько пожалел об этом: едва я попытался привстать, как все мое тело пронзила неимоверная боль, словно меня давили гигантским прессом, методично втыкая во все части тела раскаленные шипы!

Скрючившись на полу, я выдавил не то стон, не то хрип, переживая все кошмары своего недавнего избиения. Лицо горело огнем, разбитые губы яростно пульсировали, ребра ныли при каждом вдохе.

К счастью, первый болевой приступ быстро отступил. Запустив пальцы в рот, я выдернул державшийся лишь на тонкой полоске кожи недавно запломбированный (шестой нижний слева) зуб и обнаружил, что из одежды на мне только моя собственная кожа.

Склонившийся надо мной Сефер протянул грязную тунику.

– Всю одежду забрал сотник, – извиняющимся тоном пояснил он. – Теперь мы в армии Хира.

Натягивая тряпку, называемую одеждой, я обратил внимание, что помещение, в которое нас поместили, мерно раскачивается из стороны в сторону.

– Мы едем?

– Ага, – невесело отозвался собрат по несчастью, – в легион.

Не желая ехать ни в какой легион, я поднялся на ноги и, покачиваясь от слабости, принялся внимательно изучать повозку с целью освобождения.

– Бесполезно, – покачал головой Сефер, – я уже все осмотрел. Дыры в потолке слишком маленькие, а дерево нам не сломать. Хотя ты – демон, может, и выйдет.

– Отстань, а? – попросил я, не желая вновь выслушивать его бредовые предположения насчет моей демонской сущности.

Внезапно возникший гул в ушах и резкое потемнение в глазах заставили меня прижаться спиной к шершавой стене и замереть.

– Сефер? – позвал я, отчаянно моргая и прислушиваясь к непонятному жжению, охватившему мои внутренности.

– Что? – как сквозь туман отозвался он.

Жжение достигло апогея. Я рухнул на колени, и меня вырвало отвратительной зеленой слизью, оставившей в горле едкую горечь.

– Воды! – задыхаясь, прохрипел я.

Сефер немедленно зачерпнул из стоявшей в углу бочки полведра воды и кинулся ко мне. Облившись с ног до головы, я сделал несколько судорожных глотков и пришел в себя.

– Чем меня опоил этот гад? – спросил я, тяжело дыша.

– Ядом с клыков гигантских черных пауков из Темных Лесов севера, – с готовностью объяснил Сефер.

Я уселся на пол в углу, прикрыл глаза и попытался уснуть. Под мерное раскачивание повозки это получилось довольно быстро.

3

– Вылезайте, живо! – вырвал меня из сладкого забытья грубый голос.

Протерев глаза, я увидел, что Сефер уже покинул повозку. Спотыкаясь в темноте, я выбрался на залитую яркой луной площадку, на которой в беспорядке располагались просторные палатки и уродливые, наспех сколоченные бараки, служившие казармами. Встречать нас вышел уже знакомый сотник, безмятежно вертевший в руках мой мешочек с монетами.

– Вижу, ты не издох, – со злорадной улыбкой, не сулившей ничего хорошего, произнес он, обращаясь ко мне. – Готов служить барону Хира?

Исподлобья глянув на него, я сдержался и промолчал.

Усмехнувшись, сотник развернулся и ушел в стоявшую у кромки леса палатку, ярко освещенную факелами, бросив нас на попечение молчаливого стражника. Сей доблестный воин уныло вздохнул и, не говоря ни слова, ткнул меня копьем в спину, указав на барак, который, очевидно, должен был стать моим домом на неопределенное время. Я пошел по холодной земле босыми ногами, периодически попадая на камни, острые ветки и невнятно ругаясь в ночь. Втолкнув нас внутрь, воин вышел, предусмотрительно заперев дверь на засов. Ясно, что за наш побег отвечать придется ему!

Я окинул взглядом собравшееся в бараке общество: ничего особенного – обычный сброд, который можно встретить в любом уголке мира. Половина равнодушно дрыхла прямо на земле; другие резались в кости или рассказывали похабные байки, усевшись вокруг костров.

Поняв, что никто наезжать на нас не собирается, я выбрал наиболее чистое место в темном углу, набросал туда соломы и растянулся на ней, прикрыв глаза рукой и надеясь заснуть.

Через пару часов дверь распахнулась. Новые соседи, ворча, рванули на улицу, несколько раз упомянув слово «завтрак». Я растолкал спавшего Сефера, и мы поспешили присоединиться к толпе, собравшейся около больших костров, на которых, шипя, жарились целые говяжьи туши. Простояв немного в очереди, мы получили довольно приличные порции подгоревшего недожаренного мяса. При всех своих недостатках это все же была нормальная еда, способная вернуть силы.

Держа свою миску, я осматривал окрестности, выискивая для себя удобное местечко. Но мясо попробовать мне так и не удалось: подошедший мордоворот кулаком выбил из моих рук тарелку, после чего представился:

– Я Троор. Миня тута все боятся. И вы тожа. Ясна?

Сефер поспешно кивнул. Мне же, в отличие от него, терять было нечего.

Я молча подошел к Троору и двинул ему коленом в пах. Когда верзила рухнул, пнул его гораздо сильнее в лицо. Окружавшие нас солдаты одобрительно (а кое-кто и огорченно) зашумели. Послышался звон монет – очевидно, начал действовать небольшой тотализатор.

Наклонившись над поверженным Троором, я без малейших угрызений совести снял с него широкий пояс с коротким мечом в окованных медью кожаных ножнах. Застегивая на себе ремень, неосторожно ткнул кого-то локтем. Обернувшись, узрел сгорбленного и яростно дышавшего старика с длинной белой бородой.

– Извини, уважаемый, не заметил, – как мог, объяснил ему ситуацию.

– Ты, – зашипел дед, брызжа слюной, – сучий потрох, выкормыш ослицы! Я заставлю тебя пресмыкаться! Я…

– Угомонись, Лейрус, – прервал его подошедший толстяк в расшитом золотом белом плаще. – Позже разберешься. Если я захочу.

– Еще никто не толкал меня безнаказанно! – возмутился старик, яростно вперив в мою физиономию налитые кровью глазки. – Позволь мне его уничтожить!

Конечно, было весьма интересно узнать, как он собирается это сделать, но я благоразумно промолчал.

– Нет! – загремел толстяк. – Сейчас каждый воин на счету! Тебя это тоже касается! – перевел он взгляд на меня. – Убийство карается смертью!

Посмотрев на начавшего подавать признаки жизни Троора, я уверенно заключил:

– Он очухается!

– Только поэтому я тебя и не казню, – спокойно отозвался толстяк.

Дождавшись, пока эта парочка скроется с глаз, я поинтересовался у наблюдавшего за прошедшей дискуссией воина, кто они такие.

– А ты не знаешь? – удивился он. – Толстый – Горн, барон Хира. А Лейрус – его маг.

– Довольно паршивый, как я слышал, – вмешался Сефер.

– Ага, – согласился воин и, подозрительно весело заржав, покинул нас.

– Чего он развеселился? – спросил я Сефера, задумчиво созерцавшего удалявшуюся спину.

– Лейрусу, конечно, против других магов не выстоять и минуты, но он очень мстительный, чем и опасен для обыкновенных людей. Да тебе-то беспокоиться не о чем, ты же…

– Сефер, сколько тебе раз повторять, что я не демон?!

Сефер немедленно заткнулся, но по его глазам было видно, что он мне не верит.

День прошел совершенно бездарно. Не зная, куда приткнуться, мы с Сефером шатались по лагерю, со всех сторон окруженному суровыми, молчаливыми стражниками, зорко следившими, чтобы никто не дезертировал. Пару раз встречали на пути Троора, уже раздобывшего другое оружие. Верзила злобно косился на нас, но нападать пока не решался. Солдаты наше появление игнорировали; сотник коварно усмехался; старый Лейрус куда-то пропал. Вдобавок ко всему испортилась погода… В общем, день был скучным, длинным и тоскливым.

Наконец раздался гонг, призывавший на ужин. Я, расталкивая всех подряд, дорвался до повара и получил порцию чего-то из овощей. Есть пришлось при помощи рук, поскольку столовый прибор предполагалось иметь собственный, а нас с Сефером обобрали до нитки.

Вытерев жирные пальцы о тунику, я напился холодной воды и отправился в барак, подгоняемый легкими уколами стражей, загонявших всех, словно животных. Не успел толком расположиться на соломе, как дверь распахнулась, и появился закутанный в просторный плащ тощий тип с лошадиным лицом и свисавшими длинными прядями жидких волос. Внимательно осмотрев толпу, он подошел к нам.