Текст книги "Год Героя"

В следующем бою Алексей заработал пару синяков. Его длиннорукий противник ловко орудовал кулаками, оставляя отметины на лице бойца из Турача. И не подпускал его близко к себе. Он быстро перемещался вокруг Алексея и успел два раза ударом кулака свалить того наземь. Правда, так и не смог добить упавшего противника, поскольку Алексей успевал вывернуться и встать на ноги.

Наконец Алексею удалось ребром стопы достать голень соперника, замедлив его движение. Вскоре он бросил этого «боксера» на землю и заломил ему руку так, что тот был вынужден сдаться.

Когда Алексей вышел на очередную схватку, под глазами у него расплывались два синяка. И кровоточил нос.

Но в этот раз бой сложился полегче. Приняв прямой удар кулаком на предплечье и проворачивая кисть, Алексей заставил противника «провалиться» вперед. Зашагивая за спину и правой рукой прихватывая противника за горло, костяшками левой он уперся в позвоночник олавича и, слегка приседая, легко повалил того на землю. Снова захватив руку и удерживая пальцы в болевом приеме, Алексей наступил ногой на лицо лежащего. Соперник пытался вырываться, но у него ничего не вышло.

И следующий бой также дался легко. Алексей понимал, что он значительно проигрывает всем своим соперникам в cилe, мощи и практике подобных состязаний. Поэтому ему приходилось надеяться на быстроту, ловкость, давний опыт занятий карате и практическое знание биомеханики рукопашного боя. Он уже пришел к выводу, что искусство боя без оружия здесь не очень развито, поскольку главное внимание всё же уделялось вырабатыванию навыков владения оружием.

Его противник ударил ногой. Алексей отскочил. А тот снова ударил ногой. На этот раз Алексей поймал ногу скрещенными руками, захватил и, слегка потянув на себя, сильно ударил стопой по опорной ноге бойца из Тивера. Противник упал и какое то время безуспешно пытался подняться, держась за ногу.

После этого бойцов осталось четверо. На площадке становилось темно, наступил вечер. По окружности бойцовской площадки зажгли большие факелы.

Вдруг толпа зашумела очень сильно, послышались приветственные выкрики:

– Жила! Жила!

А на середину уверенной и расслабленной поступью вышел победитель соревнований прошлого года.

– Я – Жила из Идежа, – спокойно произнес он, вскидывая кулаки над головой.

Его слова потонули в буре оваций и реве зрителей.

– Я Алексей. Из Турача, – ответил ему Алексей. Толпа встретила Алексея улюлюканьем и свистом. А он старался не обращать внимания на окружающих. Он сконцентрировался на бое. И на своем сопернике.

В отличие от других олавичей Жила был коротко стрижен. На макушке его головы не хватало клока волос, и здесь виднелся белесый шрам. Ростом он был чуть повыше Алексея и почти такой же в плечах. Но даже через рубаху было видно развитое тело и упругие мышцы. Алексей сразу же отметил расслабленность и скрытую мощь идежца.

Противники замерли друг напротив друга.

Жила не спешил нападать, поскольку тоже оценил своего соперника по достоинству, наблюдая за его боями.

Бойцы начали осторожно кружить друг против друга. Наконец Алексей имитировал удар рукой в голову и нанес боковой удар ногой в корпус. Жила ловко увернулся в сторону, захватил ногу и резко вывернул, бросая Алексея на вытоптанную десятками ног землю. При этом он успел ударом пятерни разбить губы Алексею. Навалившись сверху, Жила удерживал ногу, надавливая на нее массой всего тела.

Боль в ноге, которую противник силился сломать, заставила Алексея инстинктивно дернуть свободной ногой. Удар пришелся в лицо идежца, который ослабил хватку, давая Алексею возможность кувырком уйти от его объятий.

Противники вскочили на ноги. Но теперь Алексей с трудом опирался на правую ногу. Они снова начали осторожно сближаться.

Жила ударил кулаком в голову. Алексей отклонил удар олавича. Но рука того была расслаблена, и идежец успел захватить ворот рубахи Алексея. Его вторая рука тут же захватила руку светловолосого противника, и Жила резким броском через себя кинул Алексея спиной наземь. Полуоглушенный, Алексей рассматривал звездочки перед глазами и не сопротивлялся, когда Жила ударом локтя в живот сбил ему дыхание. И сразу же идежец перевернул противника на живот и, обвив шею лежащего рукой, принялся душить Алексея.

Жуткая боль, паника и страх мешали Алексею сопротивляться, перед глазами уже начали разбегаться цветные круги. И только какие-то рефлексы еще работали. Поэтому он из последних сил напряг шею, пытаясь ослабить захват. Ему удалось только немного повернуть голову в сторону, и он уперся в плечо Жилы. И тогда он сделал то единственное, что еще мог сделать. Алексей отчаянно впился зубами в тело олавича.

Вскрикнув от неожиданной боли, Жила немного ослабил хватку. Алексей резко перевернулся на спину и ударил пальцами в глаза сидящего на нем Жилы. Тот схватился руками за глаза, а Алексей перевернул его тело, оказавшись сверху, и несколько раз увалил кулаком по прикрытом руками лицу. Олавич перестал сопротивляться и затих.

Зрители вокруг молчали. Над ареной повисла тишина.

Алексей устало сполз с неподвижного тела Жилы и лег рядом. Он с трудом дышал, горло словно перетянули тугим жгутом. С арены его под руки вывели два Ратиборовых воя.

На финальный бой Алексей вышел на ватных ногах, заметно приволакивая правую. Но сам. Своего противника он видел смутно, кружилась голова. Он только различил, что это здоровенный мужик, гораздо больше его самого.

И он уже совсем смутно соображал, когда огромный кулачище, словно в замедленном кино, неторопливо двинулся в его голову. Так же медленно Алексей поднырнул под этот кулак, ударил ладонью в пах, а другой рукой по горлу. И так же неторопливо упал. Но не сверху на начавшего оседать бугая, а в другую сторону.

Нет, он не потерял сознание. Но тело отказалось слушать, и глаза различали только отдельные кадры. Вот рев зрителей. Вот над ним склонились какие-то люди. Вот его куда-то несут за руки и за ноги.

«И почему опять так холодно и мокро? Наверно, он снова тонет… дышать нечем». Разлепленные запухшие глаза увидели падающую сверху холодную струю, выливавшуюся из ушата в руках Ратибора.

Ходить, правда, припадая на одну ногу, Алексей начал только через два дня. Праздник еще не закончился, все вокруг продолжали веселиться. И пока остальные продолжали есть, пить и танцевать, Алексей изучал столицу олавичей. Предыдущего опыта употребления местных вариаций це-два-аш-пять-о-аш ему хватило с головой, вместо этого он часами бродил по немощеным улицам, рассматривая крепостную стену, срубленную из огромных бревен, угловые башни, дома с резными ставнями.

Итогом соревнований для него стало распухшее лицо, кровоточащие губы и нос. Постоянно напоминал о себе ком в горле. И тяжело было опираться на правую ногу. Плюс к этому корова, десяток овец и два барана. Да пять относительно ровно отлитых кусочков золота с отпечатанным изображением жаворонка, врученных лично главой государства, местным князем.

Высокий, с гордой осанкой и начинающей седеть бородой, князь Родак лично от себя назначил Алексею такое же вознаграждение, как и победителю – здоровяге Хурсу из Подоги. Когда в финальном бою Алексей упал следом за Хурсом, боец из Подоги с трудом поднялся, а Алексей – нет. Хурса признали победителем этого года. И все восхваляли победителя, прославившего своими деяниями Подогу. Но князь, вручавший положенное вознаграждение победителю, понимал: в том, что Алексей упал, была заслуга Жилы, ратника из Идежа. Поэтому он от себя лично вручил бойцу из Турача пятнадцать голов скота и пять золотых стир. Так сказать, за мужество и волю к победе, как потом для себя определил Алексей.

Ратибор, держатель границы, его покровитель, был откровенно рад успешному выступлению Алексея, хоть он и не стал победителем. Ведь он победил самого Жилу! Поэтому, когда Алексей немного оклемался, все вои-пограничники юго-восточных окраин подняли свои кубки в его честь.

Алексею медовуха обожгла разбитые губы, и он отложил свой рог. Еда тоже не лезла в пострадавшую глотку. И поэтому сейчас он бродил пустыми улицами Идежа.

Особой пышностью в столице олавичей выделялись хоромы князя. Ну ведь так и положено главе государства. Невдалеке от резиденции князя располагались казармы идежских дружинников. Также в центре города возвышалось огромное по местным меркам одноэтажное строение с большими окнами. Как Алексей выяснил потом, это здание служило для сбора старейшин и жрецов. Олавичами правил князь, причем эта должность была выборной. Когда же возникала необходимость принять решение государственной важности, на Совет собирались старейшины и жрецы из каждого селения.

В своих экскурсиях Алексей набрел на высокое строение с остроконечной крышей. Такую крышу он здесь видел впервые. Здание в данный момент пустовало, и Алексей осторожно зашел в открытые двери. Просторный зал освещался осенним солнцем, пробивающимся сквозь многочисленные окошки в крыше. На чужака сразу же уставились неподвижные глаза местных богов, искусно вырезанных из дерева. Некоторые истуканы были выдолблены из камня. Размерами побольше, чем в Тураче, и сделанные с большей тщательностью, они были вырезаны так искусно, что Алексею казалось, будто боги исподлобья наблюдают за ним суровыми взглядами.

Все боги располагались в строгом соответствии с их положением на местном Олимпе. Самая высокая фигура из потемневшего от времени дерева возглавляла пантеон. Алексей уже знал, что это Вервес. Главный бог, Князь богов.

Потоптавшись у порога и не решившись зайти в зал богов, Алексей покинул пустующий храм.

Когда он вернулся к своим спутникам, они как раз смотрели выступление скоморохов, облаченных в яркие костюмы. Актеры показывали различные веселые сценки.

…Вот охотник подкрадывается к осторожному оленю. Но, увлекшись, неосторожно наступает на спящего медведя… и вот уже охотник сам становится объектом охоты. И ему приходится побыстрее уносить ноги.

Вот актер изображает парня, который подходит к девушке с недвусмысленными намерениями. Он принимается ее уговаривать и пытается повалить на траву, Но это ему не удается, поскольку он получает коленом по причинному месту.

Зрители искренне хохотали и аплодировали участникам представления. Суровые вои, как дети малые, радовались вместе со всеми.

В последний вечер праздника, когда все укладывались спать прямо под открытым небом, Алексей лежал и любовался чужими звездами. Луны и меньших светил сегодня видно не было (кстати, нужно будет спросить, как они называются). Выступ седла под головой немилосердно давил, отчего в голову лезли разные бредовые мысли.

«Ну вот я и обзавелся кой-какой собственностью в этом мире. Скот и деньги. Интересно, эти пять стир – это много? Надо будет выяснить, что же здесь на них можно купить.

Ох, как же дальше-то жить? Опять возвращаться в Турач? На плантации? А может, лучше стать героем, искателем приключений? А что? Помахал кулаками – и стал богатым по местным меркам. Насколько богатым, пока не совсем ясно. Только тело еще долго будет болеть от этого «богатства».

Алексей перевернулся на другой бок, так как начала ныть вывернутая Жилой нога.

«Если в „геройской“ жизни он каждый раз будет получать такие увечья… Тогда уж лучше работать на полях Турача. Вот бы меч-кладенец какой-нибудь себе заиметь. Как и подобает герою. Ну или какой другой волшебный, заколдованный или магический клинок. Может, тогда было бы полегче. (Рядом громко захрапел кто-то из воев, и Алексей прикрыл уши руками.) А может, начать упражняться с обычным мечом? Если день и ночь тренироваться, то через несколько лет он станет мастером меча. Хотя вряд ли он сможет обращаться с клинком олавичей лучше их самих. Да, несколько лет тренировок кендо к этому клинку вряд ли применишь. Вот если бы катану…» На этом, несмотря на немилосердное храпение соседа, Алексей заснул.

– Ратибор, в Идеже есть кузнец, который может сделать необычный меч? По личному заказу, – утром поинтересовался Алексей у начальника заставы.

– Есть. Что, хочешь себе хороший клинок? Я могу тебе подобрать в наших оружейных подходящий.

– Такого меча, как я хочу, у вас наверняка нет.

– И что ж это за меч ты себе хочешь? Ну, я могу тебе подсказать пару оружейников. Самое лучшее оружие у нас куют в Доле.

– За пять золотых стир я могу заказать себе меч?

– За пять? За пять золотых стир ты можешь купить себе десяток неплохих мечей.

– Тогда подскажи мне, как добраться до этого Дола? – Алексей решил пока не возвращаться в Турач, а заняться нужным для себя мечом.

– Ты действительно хочешь заказать себе необычный меч? Тогда, пожалуй, тебе его лучше всех сделает Краф. Это мастер-оружейник из Анкома, столицы браннов. Он делает самое лучшее оружие в здешних землях. Его все называют Мастером. Я думаю, у тебя хватит золота, чтобы заплатить за его оружие, – посоветовал Ратибор.

– Я могу поехать в Анком? – спросил Алексей.

– Да езжай себе. Как раз завтра князь посылает гонца к королю браннов. Можешь поехать с ним, я договорюсь. Ты вернешься в Турач? – Ратибор пристально посмотрел на Алексея.

– Просьба у меня к тебе: будете возвращаться на границу – отгоните к Снеше в Турач всю эту живность, что князь презентовал. Я вернусь, – пообещал Алексей.

Да и куда ему пока было деваться-то? За время проживания в этом селении оно стало для него хоть чуточку родным, если можно таковым считать его в этих невесть где находящихся краях.

Бойко, посыльный князя, оказался веселым и разговорчивым парнем. Они рано утром выехали из Идежа, и, миновав холмистую местность, поехали по тракту, петлявшему то по открытой местности, то по перелеску.

– Если Токот будет нам благоприятствовать, завтра к вечеру будем в Анкоме. Только бы дождя не было. Передам послание королю и сразу же назад. Жена молодая дома ждет, только свадьбу сыграли. – На лице посыльного появилось мечтательное выражение. – Да, а ты почему без оружия? – спросил Бойко попутчика.

– Нету меня, – просто ответил Алексей. – Будет скоро.

– Как нет? – изумился Бойко. – Сказал бы мне перед выездом, я бы тебе что-нибудь подыскал. Видел я, как ты здорово бился голыми руками. Да только хороший меч всегда понадежнее. Ты откуда такой? На нас не похож. В седле сидишь, как беременная баба.

«Откуда я? Откуда… сам бы хотел знать ответ на этот вопрос», – пробурчал Алексей себе под нос.

– Не здешний я. Из далеких краев. – Он не мог ответить олавичу более конкретно.

– Оно и видно. Ох, и не нравятся мне эти тучи…

И словно подтверждая слова олавича, с неба начал сеяться густой мелкий осенний дождь. С севера ветер гнал тяжелые черные тучи и не было видно конца этому черному небесному полю. Пелена дождя окутала путников.

Толстая рубаха Алексея, который в отличие от Бойка был без кожаного плаща, быстро промокла. Стало холодно. Грунтовая дорога размокла, и всадники старались держаться желтеющей травы. Копыта коней взбивали брызги из больших мутных луж. Иногда ноги лошадей скользили по болоту.

Во время переправы через небольшую мелкую речушку и подъема по глинистому берегу Малышка споткнулась и заскользила по крутому склону. Алексей отчаянно пытался удержаться в седле, что, впрочем, ему удалось. Для него начался очередной этап «седельных» мучений. Еще напоминала о себе вывернутая на боях нога, а задница скользила по мокрому, разбухшему от воды седлу. Хорошо хоть Бойко настоял, и жеребенка Малышки, несмотря на все громкие протесты лошади, оставили в Идеже. Но всё же коняга Алексея с трудом поспевала за резвым скакуном княжеского посыльного.

Дождь закончился, когда еще было светло. Бойко и Алексей скакали посреди редких сосен и дубов.

– Скоро земли олавичей заканчиваются. Ночевать будем в деревушке браннов, – оповестил олавич.

Начинало смеркаться.

– Где-то через час будет деревня. Выедем из леса – там дорога… – Ехавший впереди Бойко не успел договорить и вылетел из седла.

Алексей успел заметить, как натянувшаяся между двух деревьев веревка сбила Бойка с коня. Сам он успел среагировать и, ухватившись руками за веревку, мягко скользнул на землю, упал плашмя на самортизировавшие руки и притих.

За деревьями послышались голоса. Потом оттуда показались несколько темных фигур. Алексей лежал неподвижно, оценивая ситуацию. В сгущавшихся сумерках к нему приближались, судя по шагам, человек шесть или семь. Бойко лежал поодаль неподвижно, видно, здорово ушибся. Неизвестные склонились над Алексеем. Блеснуло лезвие короткого меча или большого ножа.

Не дожидаясь, пока его прирежут, Алексей дико закричал, заставив нападавших застыть на мгновение, и сразу же ударил ногой в колено одного, приподнимаясь на колени, саданул другого ладонью в пах. Поднявшись на ноги, он перехватил руку с мечом и резким движением ее вывернул. Раздался хруст, и нападавший заорал от боли. А Алексей уже вырвался из кольца нападавших, и подхватив толстую ветку, прижался к стволу сосны.

Вся эта возня заняла несколько секунд. Пять фигур полукругом осторожно приближались к своей жертве, оказавшейся на удивление проворной. Последовал выпад короткого меча. Алексей нырнул за дерево, ударяя рукой нападавшего первым противника о ствол, что заставило того выронить оружие. Меч сразу же полетел рукоятью в голову одному из нападавших, второй получил веткой в лицо. Очередной противник ткнул мечом в Алексея. Защищаясь, Алексей начал рукой отводить меч, но сделал это не совсем удачно: меч разрезал мокрую рубаху и пронзил плечо. Удар ногой в солнечное сплетение отбросил нападавшего, но четверо противников уже готовились поквитаться с Алексеем.

И тут сзади в кольцо нападавших врубился пришедший в себя и мгновенно оценивший ситуацию Бойко. Двое были зарублены практически сразу, остальные бросились наутек.

Вытерев меч об одежду одного из убитых, Бойко присел под деревом. Видно было, что от движений он испытывает боль во всём теле.

Алексей подобрал с земли короткий меч и, отрезав полосу материи от плаща лежащего на земле неподвижного тела одного из нападавших, начал перевязывать себе плечо. Это было не очень удобно, но в конце концов ему удалось остановить кровь и намотать более или менее пристойную повязку. «Вот и первое ранение. Не прошло и полгода…» – подумал Алексей и склонился над олавичем.

– Кости целы?

– Не знаю. Целы вроде. Все внутренности себе отбил. Тати проклятые! Чтоб им и в Мигие пусто было, – ругнулся Войко.

«Ругается. Значит, цел», – решил Алексей.

– Кто это такие?

– Разбойники, – поморщился Бойко.

– Преступное сообщество лиц, в простонародье именуемое шайкой, – криво усмехнувшись, пробормотал Алексей.

– Чего-чего? – не расслышал олавич. – Нам еще повезло, что целы остались. Обычно только раздетые тела путников остаются на дороге. В приграничье орудует несколько банд, ища себе поживу на тракте. В основном бранны, но есть и наши. – Бойко с трудом поднялся, держась руками за ребра. – Надо отъехать подальше отсюда и остановиться на ночлег.

Они нашли лошадей и, взяв их за поводья, около часа двигались в сторону от места схватки с разбойниками. Идти Бойко еще как-то мог, а вот в седле держался с трудом.

Попытка развести костер ни к чему не привела – сырые дрова никак не желали загораться. Превозмогая боль в раненом плече, Алексей нарубил трофейным мечом лапчатых сосновых веток, которые они сложили толстым слоем. Поужинали путники взятыми с собой припасами – хлебом, холодным мясом и вареными клубнями. У Бойко оказалась с собой глиняная бутыль с медовухой, и они ее опустошили «для сугреву».

Ночь они провели на колючей «перине», зарывшись в сырые ветки. Алексей тщетно пытался заснуть. Но мокрая одежда да раненое плечо ежеминутно напоминали о себе, заставляя ерзать в попытках согреться и вздремнуть. Рядом так же ворочался и вздыхал Бойко, каждый раз поминая богов и разбойников, когда ему приходилось переворачиваться с боку на бок.

К утру они окончательно закоченели и поднялись еще до света. Где-то через час первые лучи солнца пробились сквозь кроны деревьев, осветив желтые листья в каплях воды. Здесь лес был негустой, поэтому рассвет не задержался, как это бывает в дремучих борах. Через просветы между ветками было видно, что за ночь ветер разогнал тучи и небо стало ясным. Бойко чувствовал себя немного лучше. А Алексею, наоборот, казалось, что плечо сегодня стало болеть еще сильнее.

Но лошадей пришлось седлать ему, поскольку княжескому гонцу двигаться было труднее. Под руководством Бойко, сопровождаемая его едкими замечаниями по поводу умелости рук Алексея, вся эта процедура заняла более получаса.

– Ты в седле-то хоть держаться сможешь? Может, повременим с выездом? – предложил Алексей, беспокоясь за состояние своего спутника и соратника.

– Ничего, всё в порядке со мной, – заявил олавич и забрался в седло.

При этом его бледное лицо невольно перекосилось от боли. Но он старался не подавать виду.

– Вот видишь, как чувствовал вроде, что дорога будет небезопасной. Ведь в здравом уме я бы никогда не взял с собой в попутчики такого, как ты. Да еще на такой доходной кляче. А выходит, благодаря тебе живы остались.

– Да и ты не промах, – с натянутой веселой гримасой ответил Алексей.

Они продолжили свой путь в Анком. Лошади неспешно пошли по сохнущей глинистой дороге.

– Как же я теперь-то с женой любиться буду? Ведь вернусь после недельного отсутствия. Она, поди, истосковалась вся. С болящими ребрами, какой от меня прок будет на ложе? Только и взобраться на нее смогу. А дальше как? – сокрушался Бойко.

– Я тебе помогу, – пошутил Алексей.

Олавич засмеялся грудным смехом и тут же, закашлявшись, запнулся. Всё-таки здорово он зашибся. Алексей даже удивлялся, как он смог вчера так неистово орудовать мечом.

За лесом началась хорошая утоптанная дорога. Вскоре путники проехали мимо первой деревни браннов. Общей ограды вокруг домов не было. Сами дома были построены из глины и речного камня. Дальше дорога вывела к широкой реке и какое-то время пролегала вдоль нее.

– Это наш Удол. Бранны называют его Элва. Она впадает в Адическое море, – ответил Бойко на вопрос Алексея.

Ближе к вечеру следующего дня они увидели море. А в широкой бухте, в которую впадала Элва, раскинулся город. Анком, столица Браннии.

Их взглядам предстала каменная крепостная стена с узкими щелями бойниц, крошечные фигурки часовых на стенах. Стены и башни прикрывали город и со стороны суши, и с моря. Над защитными сооружениями виднелись только вершины башен королевского дворца. С пригорка был виден браннский порт: длинный мол, стоящие в бухте суда; туда-сюда по заливу сновали юркие рыбацкие лодки.

Из открытых городских ворот навстречу путникам выехал полусотенный отряд браннской конницы. Бойко тут же съехал с дороги и кивком показал Алексею сделать то же самое.

– Эти сомнут и не остановятся. Королевская гвардия. Интересно, куда это они направляются?

Алексей же с невольным восхищением следил за проезжающими мимо них неспешным шагом всадниками с высокомерными выражениями на лицах. Королевские гвардейцы чем-то напоминали ему польских летучих гусар. К спинным частям их блестящих крупночешуйчатых доспехов крепились характерные крылья с большими перьями красного цвета, отчего всадники напоминали неземных созданий. В руках они небрежно удерживали длинные копья, а в седельных ножнах покоились устрашающего вида клинки-кончары. note 3Note3
  Кончар – длинный тяжелый узкий меч, предназначен для нанесения колющих ударов.


[Закрыть] Размеренно ступали кони, покрытые стегаными попонами. Над головами всадников развевались два больших, раздвоенных на концах полотнища черно-голубого цвета с изображением вставшего на дыбы вывера – полуволка-полумедведя с оскаленной пастыо. Колонна верховых гвардейцев выглядела величественно и грозно.

– Здорово, – прошептал Алексей.

– Да уж, – отозвался Бойко. – И сражаются они – будь здоров. Когда гвардейцы короля идут в атаку на большой скорости, их «крылышки» так громко свистят, что враги в страхе разбегаются. Их лошади-то приучены к этому звуку, а вот неприятельские жутко пугаются и не слушаются своих всадников.

– Ага, так это не только для красоты.

– Да какая там красота. Эти крылья мешают набросить петлю на шею гвардейца. А еще при падении они не дают такому всаднику ушибиться о землю. Вот были бы у меня такие вчера… – Посыльный досадливо поморщился, схватившись за ребра. – Может, едут разбойников погонять? Хотя вряд ли король направит своих лучших воинов для усмирения татей.

Они терпеливо ждали в стороне, пока отряд гвардейцев с возвышающимися над ними штандартами короля Браннии проследует мимо.

Въезд в городские ворота путникам преградили алебарды двух из четырех стражников, стоящих у въезда в город.

– Кто такие?

– Посыльные князя Родака. К королю, – ответил Бойко.

– Проезжайте.

Алексей следом за Бойком въехал в Анком, и они поскакали по узким улочкам.

Про себя Алексей удивился, что их так легко пропустили в город. Наверное, стража у ворот стояла больше для порядка. Вроде как грозный ильфо-петровский вахтер, который у всех входящих строго спрашивал пропуск, а если такового не было, то пропускал и так.

– Бойко, они говорят на таком же языке, как и вы? – поинтересовался Алексей, поскольку он понял все слова стражников, но в сознании всплывали немного другие образы.

– Нет. Просто я знаю их язык.

Лошади медленно шли по столице браннов. Анком отличался от просторного Идежа более узкими улицами, кое-где вымощенными крупными булыжниками, каменными домами, чьи окна находились очень близко друг к другу, несмотря на то что стояли по разные стороны улицы. Чем ближе к морю, тем больше народу начинало толпиться на улицах – торговцы с лотками, разномастные моряки, солдаты. Прямо на обочинах отблескивали зловонные лужи и валялись кучи мусора, тут же сидели нищие в лохмотьях.

«Да, Идеж в сравнении со столицей этих браннов гораздо опрятнее и чище», – про себя подумал Алексей.

– Я поворачиваю ко дворцу короля, – объявил Бойко. – Ты езжай по этой улице к порту, там спросишь, как найти мастерскую Крафа. Встретимся через два часа на набережной. – Княжеский посыльный свернул на другую улицу. Но через секунду попридержал лошадь и окликнул Алексея:

– Постой! Как же ты будешь говорить с Крафом, ежели ты их языка не знаешь? Придется тебе ждать меня.

– Не беспокойся. Езжай по своим делам, – махнул рукой Алексей.

Улица, как и обещал Бойко, вывела его прямо к порту.

Алексей спешился и немного прошелся по набережной. Море внизу было грязно-синего цвета, почти черное. В порту загружались и разгружались корабли, сновали матросы, бегали грузчики, кричали продавцы рыбы. С десяток судов покачивались на волнах, одно как раз отчаливало. Большинство кораблей в бухте были такими же, как и ближайший к Алексею: длиной метров двадцать или чуть более, с одной центральной мачтой и спущенными большим прямым парусом да двумя маленькими треугольными. В носу торчала короткая наклонная мачта с парусом, а на корме – два мощных весла, наверное, рулевых. В задней трети корабля размещалось небольшое надпалубное помещение.

Вдоволь насмотревшись на корабли, Алексей остановил пробегавшего мимо человека с полупустым мешком под мышкой и спросил, где дом Крафа. Тот только недоуменно сдвинул плечами.

– Кузница Мастера где? – догадался Алексей.

– А-а. Так бы и сказал. Видишь ограду в конце набережной? Иди туда, – показал бранн и заторопился дальше по своим делам.

Алексей постучался в указанную дверь, мощную, окованную железом. Ему отворил низенький и толстенький лысый человечек, неплохо одетый по местным меркам: на его круглом теле красовался синий кафтан, ладные красные штаны и аккуратные сапоги с узкими носками.

– Ты Краф? – спросил Алексей.

В ответ толстяк смерил его подозрительным взглядом. В простой испачканной одежде, с перевязанным грязной окровавленной тряпкой плечом, с еще не полностью сошедшими синяками на опухшей роже, этот заявившийся бродяга не внушал доверия лысому и явно приравнивался им к тем нищим бродягам в порту.

– Хлеба не дам. Проваливай.

– Мне нужен мастер Краф, – терпеливо повторил Алексей.

– Что именно тебе нужно? – раздраженно спросил толстяк. У него был неприятный высокий и скрипучий голос.

– Мне нужен товар мастера Крафа.

– Мастер сейчас занят. Я тебя слушаю. Ты можешь выбрать себе нужный товар. Если у тебя, конечно, есть деньги.

– Есть.

Алексей порылся за пазухой и показал кусочек золота с жаворонком.

– Тогда идем за мной, я покажу. – Человечек досадно махнул рукой, предлагая Алексею идти за ним. Судя по всему, этот оборванец не представлялся ему солидным клиентом.

– Подожди. Мне нужно поговорить с Мастером, – остановил его Алексей.

– Я могу показать тебе весь товар и сам. Мастер занят. Ты можешь выбрать необходимое тебе оружие и расплатиться со мной… Я – управляющий, – важно произнес лысый толстяк.

– Мне нужен Мастер. Лично, – продолжал упорствовать Алексей.

– Тогда приходи завтра вечером. – Толстяк намерился выпроводить Алексея и закрыть за ним дверь.

– Завтра вечером меня уже не будет в Анкоме. Мне необходимо поговорить с Крафом.

– Тогда придешь в другой раз, – отрезал толстяк. Алексею уже надоело это препирательство.

– Слушай, ты… мля… если сейчас не позовешь Мастера, я разобью тебе твой лысый бубен.

– Тусе-ен! – сразу же заверещал управляющий.

Из одного из домиков внутри ограды выбежали несколько человек в доспехах с мечами и древковым оружием наподобие алебарды – гибрида топора и копья.

– Вышвырните отсюда этого бродягу, – приказал им управляющий.

Охрана двинулась к Алексею, намереваясь намять бока буйному визитеру.

– Йон! Что там за шум? – раздался хрипловатый голос из окнa самого большого строения во внутреннем дворе поместья за оградой.

– Мастер, тут настойчивый посетитель очень желает видеть тебя. Сейчас охрана его прогонит, – ответил управитель.

– Погодите, я сейчас выйду.

Алексей ожидал увидеть умудренного опытом старика, но навстречу вышел высокий худощавый мужчина лет тридцати пяти с проницательным взглядом задумчивого лица. Одет он был гораздо скромнее, чем управляющий: во всём черном, а спереди на долговязой фигуре висел кожаный фартук в дырах разного диаметра, явно прожженных горячей окалиной. После короткого приветствия Мастер предложил Алексею зайти в кузню и изложить суть дела.

Внутри просторного помещения с высокими потолками гоготал огонь в горнах, шипела вода, отовсюду доносился перестук молотов и молотков. Сделав попутно несколько замечаний и раздав пару подзатыльников подмастерьям, Мастер провел гостя в отдельную каморку, служившую, по всей видимости, кабинетом, и, не предлагая сесть, буркнул:

– Моя работа стоит дорого. Цены у меня высокие. Беру наперед. Могу предложить готовую продукцию. Сейчас есть отличные фолчены,note 4Note4
  Фолчен (фальшион) – однолезвийный меч с массивным, расширяющимся к острию клинком. Предназначен для нанесения мощных рубящих ударов.


[Закрыть] большие орехонские мечи да острые секиры.