Текст книги "Сезон оружия"

Не дожидаясь Августина, полицейские вступили в бой.

Местность здесь была более чем унылой. Некое подобие лунного пейзажа: равнина, покрытая небольшими кратерами. Там, где заканчивалась равнина, начинался лес, выполненный дизайнерами-оригиналами в густых оранжево-красных тонах. Над лесом высились угрюмые металлоконструкции неопределенного назначения. Две подобные металлоконструкции имели место и там, где последний кратер сменялся плитами пористого камня, напоминавшего песчаник. Эти металлические уроды и назывались Мостом Через Ничто.

Августин терпеть не мог стиль «Антиутопия», в котором был выполнен весь ландшафт кластера 3.Aм. Ру. К его глубокому сожалению, таких ландшафтов в русских зонах ВР встречалось немало. И чем дольше шла война между Герцогством Велес и Социальной Республикой Сол, тем чаще стиль «Антиутопия» оказывался результатом работы магии старших ступеней и реактивной артиллерии, а вовсе не оригиналов-дизайнеров…

Локи издал душераздирающий вой. Это значило, что по крайней мере один заряд плазмы попал в цель.

Локи закружился на месте, стремясь реализовать потенциальную возможность стать временно неуязвимым, которую давала ему магия второй ступени. Но его кружение было прервано черным диском, выпущенным кем-то, затаившимся в кратере подле Моста Через Ничто – вовсе не там, где располагались полицейские с базуками.

Диск на огромной скорости врезался в кокон, который создавал вокруг себя вращающийся Локи, вспорол его, словно нож подушку, и обратил прахом все старания Локи.

Значит, противников у Локи больше, чем ожидал Августин. И один из них – в аватаре класса Джирджис, ибо только они имеют на вооружении «волчок Кудруны». Теперь преимущество принадлежало сетевой полиции.

Но Локи и не думал сдаваться. Он грянулся оземь и обратился хищной птицей. Не то стервятником, не то грифом – Августин был посредственным орнитологом.

Локи взмыл в небо, и каждый взмах его крыльев был исполнен глубочайшего презрения к стражам правопорядка.

Четыре базуки грянули слаженным залпом из оранжево-красного леса. Мимо. Еще раз мимо. Три залпа мимо цели. Локи явно отводил от себя опасность с помощью охранительных заклятий.

Почему же медлит тот, кто затаился за стальным обломком псевдомоста? Тот, кто метнул «волчок Кудруны»? Почему вслед за грифом-Локи не взмыл в небеса такой же гриф? Или гигантский нетопырь, охочий до крови пернатых хищников?

Однако никто не бросился в погоню. Августин всматривался в ядовито-синее небо. Локи летел в его, Августина, сторону. Теперь пришло его время отличиться.

Класс его аватара – Гильгамеш. Августин не может стать грифом. Он не может летать. В этом смысле ему не по силам тягаться с Локи. Но его тисовый лук с самонаводящимися стрелами не уступит ни базуке, ни гранатомету, ни зенитной ракете. Разве только в дальности. Но как раз расстояние до цели сейчас стремительно сокращалось.

Августин натянул тетиву. Тщательно прицелился. Похоже, Локи все еще не видит его, укрывшегося за вишневым, шероховатым валуном. Наконец Августин выпустил стрелу.

Гриф замер в воздухе на долю секунды – и камнем ринулся вниз. Августину удалось ранить всесильного Локи. По крайней мере, летать он больше не будет – стрела разящего без промаха йомена разнесла в клочья правое крыло птицы…

Черта с два! Перья, вывороченное мясо и все прочие признаки тяжелого ранения были наваждением, порожденным Зеркалом Иллюзий, которое выставил хитроумный Локи. Это Августин понял, когда Локи превратился в дракона, вооруженного кипящей коричневой слюной и файрболами.

Августин в надежде посмотрел в сторону леса. Но его коллеги-полицейские не спешили. Похоже, они сочли, что будет гораздо лучше, если Августин сам обезвредит коп-киллера Локи. Что ж, значит, поощрительная премия, орден, а может, и присвоение нового класса – его, августиновы.

Августин снова натянул тетиву. Но, к его удивлению, Локи и не думал вступать с ним в единоборство.

Дракон развернулся сквозь самого себя – голова вышла через хвост, который обратился шеей, – и теперь скользил совсем в другую сторону. Локи стремился уйти из окружения, не ввязываясь в драку.

Это было странно – ведь ни один Джирджис не убоится Гильгамеша, даже если тот полицейский. Ни один Джирджис, тем паче такой бесшабашный, как Локи, не поленится оставить от беззащитного перед его мощью Гильгамеша горстку пепла и системное сообщение «Убит до смерти в кластере таком-то». Локи, похоже, испугался Августина. Это могло означать только одно: преступник сильно ранен и опасается растерять последние кредиты на ничтожного полицейского.

Но и это было обманом.

Ловкий маневр – и вот он снова обратился мордой к полицейской засаде, истово опустошающей свои магазины в тщетной надежде раздробить броню, которой было покрыто брюхо дракона.

«Что ни говори, аватар дракона не уступит штурмовому танку. Особенно на открытых пространствах», – с завистью подумал Августин. В подтверждение его мыслей Локи изрыгнул первый файрбол – громадный огненный шар, отдаленно напоминавший непомерно раздувшуюся шаровую молнию. Драконам не нужны гранатометы. Им нужен только простор для действий.

Выпущенная Локи шаровая молния, переливаясь всеми оттенками малинового, поползла к оранжево-красному лесу. «Интересно, как будет гореть дерево, чей ствол и ветви и без того имеют цвет пламени?» – размышлял Августин, опасливо выглядывая из-за своего укрытия.

Но парни из сетевой полиции тоже были не лыком шиты. Августину повезло стать свидетелем редкого зрелища – «линии Зигфрида» в действии. Их было семеро – и теперь это стало совершенно очевидно. Среди них не было ни одного Джирджиса (ибо в этом случае для того, чтобы защититься от исторгнутого драконом огненного шара, не потребовалась бы никакая «линия Зигфрида»). Полицейские выбежали из леса и построились на опушке полукругом.

Файрбол был уже совсем близко, когда мобильный патруль сетевой полиции, взявшись за руки, воздвиг перед собой защитный пояс. «Линия Зигфрида» была не чем иным, как плодом совместных усилий семи аватаров класса Гильгамеш, чей жалкий удел – магия первой, а отнюдь не второй (как у Джирджиса) ступени.

Словно прутья, которые легко сломать каждый в отдельности, но нелегко в связке, Гильгамеши черпали силы друг в друге. «Линия Зигфрида» могла противостоять даже файрболам Джирджиса. Огненный шар разбился о непроницаемую стену магических вибраций, которая защитила полицейских от смертоносного удара…

10

– Таким образом, центурион Клавдий был убит до смерти две недели назад, – стараясь, чтобы его голос звучал как можно тверже, закончил свой рассказ Владимир.

Его слышали шестеро: Хотой, Мак-Интайр и кураторы «Аргуса-18».

Мак-Интайр сказал «пф-ф-ф» и выпустил облако сигарного дыма. Обиженный Майк поморщился. «Вот это действительно вонь, не чета жвачке!» – подумал он, но промолчал.

– Еще один жмурик. Пришел к старику Хотою бегать босиком по травке, блеять мантры и пить воду задницей, – прокомментировал откровения Владимира Мак-Интайр, по привычке потирая едва заметный бледный шрам на правой щеке.

Два раза в день «Аргус-18» проходил над оздоровительным центром «Байкал» и весь Альпийский командный пункт волей-неволей наблюдал жизнь общины натуралов под предводительством сэнсэя Хотоя.

Все знали, что Хотой одержим тантрическими практиками напополам с обычной хатха-йогой, что он более чем скептически относится к прелестям ВР и что едва ли не каждый день в общину приходят такие же, как Владимир-Клавдий. Неудачники. Убитые до смерти.

Все знали, что Хотой не разлучается с Тургеневым, Боратынским и Шекспиром, и – опять же волей-неволей – знали последнего наизусть целыми кусками. Благо разрешающей способности сенсоров хватало, чтобы через плечо Хотоя почитывать «Гамлета», «Генриха Пятого» и «Ричарда Третьего».

Но никто из кураторов «Аргуса-18» и даже всеведущий Мак-Интайр не догадывались о двух забавных мелочах. Во-первых, Хотой был прекрасно осведомлен и о наличии в небесной синеве бдительного соглядатая, и обо всех нюансах его траектории.

И, во-вторых, вследствие «во-первых», жизнь общины натуралов и, главное, самого Хотоя была поделена на две четко разграниченные части. Одна часть предназначалась для всевидящего небесного ока и не могла вызвать претензии ни со стороны Интерпола, ни со стороны российской полиции нравов. А вот вторая…

– Объект «Алмазный куб» входит в фокус, – предупредил компьютер Альпийского командного пункта.

– Переключиться на объект «Алмазный куб»! – немедленно потребовал Мак-Интайр, отставляя опустевший бокал на столик из дымчатого стекла. Ничто не интересовало его в этой жизни больше, чем скрытый защитным маревом Главный Корпус компании «Виртуальная Инициатива» и торпедообразные лимузины, заныривающие под него с отводного путепровода автострады Москва-Воронеж.

Восемнадцать сенсоров оторвались от прежних объектов наблюдения и, автоматически распределив цели, взяли на сопровождение шикарную «Чайку-Люкс» с номерами российского Департамента Безопасности и два огромных фургона «Изюбр», идущие ей навстречу от Главного Корпуса.

Хотой бросил быстрый взгляд на часы.

– Ну вот что, Владимир, – сказал он совершенно изменившимся голосом, в котором не было и тени прежней азиатской ленцы. – Располагайтесь здесь как дома, читайте классику, а я должен отлучиться на пару часов. Пищу и книги здесь можно найти везде. – Хотой неопределенно обвел рукой пространство вокруг себя.

11

Когда стало ясно, что Локи уходит в сопредельный кластер 7.Ам. Ру, полицейские сняли защиту.

«Линия Зигфрида» распалась, и теперь они были беззащитны. Неведомый Джирджис, скрывавшийся за стальной конструкцией псевдомоста, наконец-то сориентировался и метнул наперерез уходящему дракону такой же файрбол, какой только что разбился о заслон «линии Зигфрида». Но зрение Джирджиса гораздо лучше обычного. Третий глаз, как-никак.

Когда файрбол уже был готов коснуться его бронированной спины, дракон, сжавшись словно пружина, подскочил вверх метров на пятнадцать и неповоротливый огненный шар пролетел мимо, так и не повстречавшись с целью.

И тут Августина, который до этого момента безучастно наблюдал за происходящим, обдала волна ужаса. Самого что ни на есть земного. Липкого и омерзительного. Он понял, что файрбол, пущенный Джирджисом, который явно не рассчитывал на такой маневр Локи, теперь медленно приближался к нему, влекомый непреодолимыми законами виртуальной физики. Таким образом, вместе с файрболом к нему приближалась виртуальная смерть.

Августин очнулся от оцепенения, в которое поневоле впал, залюбовавшись, как бурая громада драконьего аватара Локи медленно, словно бы на невидимом парашюте, опускается на землю.

– Что вы творите, ребята? Бей своих, чтоб чужие боялись?! – яростно заорал Августин в микрофон внутренней полицейской связи и побежал. Огненно-красный шар приближался медленно и неумолимо.

Нет, Августин не успел сменить аватар на более подвижный. У него не оставалось времени на метаморфозы. Что ж, если он не успеет покинуть зону поражения файрбола, значит, в ВР больше не будет полицейского Августина Деппа…

Бравый английский йомен, перескакивая через трещины в вишневой земле, давал стрекача как заяц.

Когда, по расчетам Августина, огненный шар должен был врезаться в камень и выплеснуть свою смертоносную мощь, он упал на землю и закрыл голову руками.

Стало жарко. Очень жарко. «Наверное, так жарко бывает только в аду по пятницам», – подумал йомен-Августин, чувствуя, как от гигантских искр идет дырами его короткий йоменский плащ.

Из-за этого досадного происшествия Августин был лишен удовольствия видеть, как Локи, превратившийся из жертвы в палача, из обороняющегося в атакующего, расправляется с блюстителями виртуальных законов.

Линия полицейской связи безмолвствовала – видимо, коллегам Августина нечего было сказать. И все они были поглощены той же, что и Августин, задачей – остаться в живых.

Опустившись на землю, обозленный Локи исторг из своей пасти фонтан коричневой слюны.

Кислота, которая содержалась в ней, была сильна настолько, что прожигала насквозь гранитную плиту. За то недолгое время, что кислотный плевок, скрутившись в свистящее коричневое веретено, мчался к оранжево-красному лесу, полицейские не успели выстроить даже жалкого подобия «линии Зигфрида»…

Локи не промахнулся. Мобильный патруль сетевой полиции был убит на время в полном составе.

12

Патрульно-базовые самолеты Департамента Безопасности типа «Стрибог» не имеют бортовых номеров.

Это единственное исключение в истории российской авиации легко понять, если учитывать, что «Стрибогов» ровно восемь. Четыре базируются в Москве, два в Питере и два в Ставропольском крае. «Стрибоги» – сверхдредноуты авиации. Как и положено сверхдредноутам, все они носят свои личные, уникальные имена.

«Стрибог» огромен. Эскадра американских «Летающих крепостей» времен Второй мировой войны показалась бы рядом с ним стаей колибри, вьющихся вокруг орла.

Восемь сверхмощных винтовых движителей «Стрибога» потребляют электроэнергии больше, чем атомная подлодка конца прошлого века. Чтобы обеспечивать их питанием, «Стрибог» оснащен двумя компактными термоядерными установками.

Основное назначение «Стрибога» – «Видеть и помогать» – указано под пилотской кабиной рядом с эмблемой Департамента Безопасности.

Один «Стрибог» полностью контролирует воздушную обстановку в радиусе тысячи километров, наземную – в радиусе шестисот. Космос «Стрибог» контролирует на высоту две тысячи километров.

На дежурстве в районе Москвы постоянно находится только один «Стрибог». Этого более чем достаточно.

В 17.30 закончил свое семидесятидвухчасовое дежурство ПБС «Феникс». Когда он сошел с патрульной циркуляции над Внешней Кольцевой Дорогой, в семидесяти километрах от него включились на полную мощность радары сменщика. Этот ПБС носил совсем простое имя «Змей».

13

Августин лежал тихо. Он пролежал дольше, чем требовалось. Когда он снова поднялся на ноги, он не смел поверить в то, что выжил.

Черный дым клубился над тем местом, где совсем недавно находилась полицейская засада. Леса больше не было – только болото, исходящее ядовитыми кислотными испарениями.

Валун, от которого Августин давал деру, был покрыт зеленоватой зловонной копотью. От чахлой растительности, которая еще десять минут назад окружала валун, не осталось ничего, кроме горстки черных, хрустких крупиц. Файрболы на то и придуманы, чтобы после них не оставалось ничего примечательного.

Тем не менее схватка продолжалась. Истощившись от применения самых энергоемких видов оружия, Локи теперь забрасывал невидимого Джирджиса «зеленой пургой». Морось цвета молодой листвы оседала на стальных балках, вызывая серии трескучих разрывов.

Теперь Локи был совсем недалеко от Августина, но, как и прежде, не обращал на него никакого внимания. Ему было недосуг заниматься каким-то одиноким Гильгамешем, и он, продолжая атаковать врага, планомерно продвигался к намеченной цели.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что Локи интересовала песчаная равнина, на которой, как знал Августин, располагалась «кроличья нора». Вход в Утгард.

* * *

Августин пускал в спину Локи стрелы. Одна за другой они достигали цели, но причиняли Локи не слишком много вреда.

Тогда Августин попробовал другую тактику. Сменив аватар йомена на аватар латиноамериканского контрас, он стал садить в занятого более опасным противником Локи из противотанкового гранатомета.

В этом, похоже, было больше смысла. По крайней мере, Локи оставил Джирджиса в покое и Августин отер со лба пот. Сейчас им займутся.

Слон и моська. Дубль второй.

Но Локи побрезговал задиристым мачо.

Небрежно помахивая своим гигантским чешуйчатым хвостом, Локи направился к границе кластера 3.Ам. Ру, с чудовищной скоростью пожирая виртуальное пространство. Расстояние между ним и Августином стремительно увеличивалось.

Очень кстати ожила внутренняя полицейская связь. «Лейтенант Джармуш! Полковник Бестужев смертельно поврежден. Немедленно начинайте преследование преступника. Действуйте по обстоятельствам».

Августин был не на шутку удивлен – как если бы его правый солдатский ботинок на высокой шнуровке вдруг обрел дар складывать шестистопные ямбы. Он выпустил в дракона еще один снаряд. От бронированной спины Локи наконец-то отлетел изрядный переливчатый кус. Дракон увеличил скорость.

«Полковник Бестужев смертельно поврежден…» Значит, знатный коп-киллер Локи оказался на попечении одинокого жалкого Гильгамеша. Как всегда – за все отвечают стрелочники…

Увы, не выполнить приказ Августин не мог. И он вяло потащился вслед за Локи.

Августин не был «свободным пользователем», какими являлось подавляющее большинство приходящих в ВР и уходящих из нее.

У него были обязанности.

А в обязанности сетевого полицейского входило множество функций, главной из которых было поддержание так называемой «виртуальной справедливости».

Законов внутри ВР было не так уж много. Среди них не было ничего, напоминающего «не убий», «не укради» и «не прелюбодействуй». Законов в ВР было мало, они были совсем простыми и именно поэтому должны были соблюдаться неукоснительно.

Убивать было можно и убивать было нужно, ибо в противном случае ты рисковал лишиться всех прочих прелестей виртуального мира навсегда.

Убивать было нужно, чтобы не убили тебя. Ибо убитый до смерти в соответствии с сетевыми законами не имел права на повторное возвращение в «большой» или «единый» виртуальный мир.

Убитому до смерти оставались только локальные развлекательные или рабочие виртуальные пространства. Жалкий удел!

Теоретически неприкосновенны были лишь полицейские. Убить полицейского и стать коп-киллером означало автоматически навлечь на себя большие неприятности. И тем не менее желающих укокошить пару-тройку блюстителей закона прибывало с каждым днем. Ведь сладость запретного плода в десятки раз превосходит сладость самого забористого оргазма…

Борьба с коп-киллерами, на которой специализировался Августин, была его хлебом (именно за это ему и платил Департамент Безопасности). Она же была его зрелищем.

В ВР было сравнительно мало полицейских – гораздо меньше, чем в реальной жизни. В отличие от Августина, большинство из них занималось средней руки нарушителями сетевых законов. То есть выслеживало и лишало доступа тех, кто отважился на несанкционированный вход в ВР с помощью собственной незарегистрированной установки, «форсажа». (Имея много денег и чуток храбрости, форсаж можно было купить на черном рынке).

Между делом полицейские очищали ВР от «шатунов» – виртуальных оболочек, которые во всем идентичны аватарам реальных людей и чье отличие от последних заключается лишь в том, что за каждым законным аватаром стоит человек, а за шатунами не стоит ничего, кроме программной симуляции.

Целое подразделение коллег Августина занималось исключительно тем, что контролировало точки входа на второй уровень ВР. Он имел множество эпитетов – «подземный», «нижний», «сбойный», но чаще всего помпезно назывался Утгардом. Семь из них сегодня были временно убиты нарушителем Локи.

Глава 2
Рай в преисподней

1

Два восьмиосных «Изюбра» уверенно пылили по шоссе в сторону Москвы. Любой слепец, даун или младенец, пожелай он узнать, а кому же, интересно, принадлежат эти ревущие машинки, удовлетворил бы свое любопытство незамедлительно.

Во-первых, на их бортах сверкали рубиново-красные двухметровые буквы «ВИН». Для младенцев. Эти же буквы повторялись на крыше.

Во-вторых, фургоны несли рекламный слоган компании: «В рай с „Виртуальной Инициативой“!» Надпись повторялась многократно. На всех официальных языках ООН. Для даунов.

В-третьих, мощные динамики, вынесенные над кабинами, во всю пятисотваттную глотку бубнили все тот же слоган. На всех официальных языках ООН. Это, разумеется, для слепцов.

И, наконец, в-четвертых. Голографические проекторы, вынесенные заодно с динамиками, на верхнюю плоскость кабины, транслировали восхитительное шоу с грудастыми девицами и мускулистыми молодчиками, которые маршировали по крыше фургонов прямо в рай с «Виртуальной Инициативой». Это – для всех!

Вот такой веселый балаган приближался со скоростью сто двадцать километров в час к Москве.

– Боже, храни президента! – изощренно выругался Джонни. – Не видно ни зги.

Он только что перевел сенсоры «Аргуса-18» на проницающий режим, но крыши и борта фургонов оказались надежно экранированными. Ну а традиционных окон в кабинах, извините, не было. Вместо них вперялись в шоссе внешние телекамеры, лазерные сонары и высокочастотные радары, со вкусом замаскированные под галогенные фары.

Мак-Интайр ухмыльнулся.

– Правильно, не видно. И именно это позволяет сделать по меньшей мере два вывода. Первый. С вероятностью девяносто девять процентов они везут сейчас первую партию чипов обратной связи. Непосредственно в свои московские супермаркеты. Второй. По оценкам наших экспертов и по некоторым косвенным данным, предельное число чипов обратной связи, выпущенных сейчас экспериментальным цехом ВИН, составляет около восьми тысяч. Учитывая, что даже десять тысяч чипов вместе с упаковкой, рекламными брошюрами и прочей требухой занимают максимум один фургон, легко заключить, что половина полезного объема фургонов занята чем-то другим. Это уже с вероятностью сто процентов. Сержант Ковальская, чем бы вы заполнили оставшийся объем фургонов, если бы вашей приоритетной задачей было обеспечение максимальной безопасности перевозимых грузов?

Джонни с Майком снова переглянулись. Уж они-то вкусы Джины знали отлично. Страшно себе представить, сколько красивых смуглых мужиков с обнаженными кольтами напихала бы туда Джина, дай ей только волю…

Джина, она же сержант Ковальская, прищурилась и закусила нижнюю губу. Ответ последовал только через минуту.

– Даю расклад для одного фургона. Привязной зонд кругового наблюдения. Выдвижная бронированная турель с семиствольной тридцатимиллиметровой артсистемой «Ангара». Два автоматических гранатомета АГС-100 «Ванечка». Зенитный ракетный комплекс «Жало». Система отстрела пассивных инфракрасных помех и радиолокационных ловушек. Голографический имитатор ложных целей. И восемь мортирок для постановки дымовой завесы.

– А ядерная боеголовка мощностью двести килотонн? – ехидно осведомился Мак-Интайр.

– Тогда не поместятся смуглые усатые мужики с обнаженными кольтами. – Джина не улыбнулась.

2

Локи исчез, и Августину стало страшно. Потому что оттуда, где сейчас, презревая все законы Герцогства Велес и Социальной Республики Сол, растворился грациозный аватар Локи, не было возврата.

Это место называлось Утгард. Геенна. Преисподняя. Короче – ад. Доподлинной информации о нем практически не существовало. А та, которая все-таки находилась в распоряжении сетевой полиции, мягко говоря, не обнадеживала.

Младшие аватары никогда не возвращались из Утгарда. Люди, убитые до смерти в Утгарде, не помнили ничего о своей гибели. Многие из них сходили с ума. Некоторые заканчивали земную жизнь самоубийством. Интроскопия мозга не приносила почти никаких результатов.

Старшие аватары из Утгарда иногда возвращались. В Герцогстве ходили страшные легенды о Зу-л-Карнайне Республики, который, еще не будучи Зу-л-Карнайном, в аватаре класса Джирджис спустился в Утгард по собственной воле. Он считался убитым до смерти и больше года не включался в ВР. Потом он вернулся, и вместе с ним пришла огромная свита фантомов – столько может вести за собой лишь аватар класса Зу-л-Карнайн. Он умертвил в закрытом поединке тогдашнего политического комиссара Республики и занял его пост. Видевшие Зу-л-Карнайна говорили, что в его аватаре из Утгарда вышла сама смерть.

«Сама смерть!» Августин презрительно фыркнул, чтобы заглушить страх.

Он переминался в нерешительности у края желтой песчаниковой пустоши.

Он не верил в истерические бредни, которыми полнятся все кабаки от Амстердама до Китежа и страницы желтых компьютерных еженедельничков вроде «Мотай на УС».

Он не верил в потайные семантические каналы, связывающие виртуальный Утгард с Истинной Геенной, о которых талдычат доморощенные проповедники на своих сходках. Он верил только в отменную натренированность своего виртуального тела, в свои стрелы и в успех своей карьеры. Сейчас эта вера окрепла в нем окончательно, и Августин, выматерившись, шагнул вперед. Туда, где несколько минут назад сгинул Локи.

Аватар класса Гильгамеш, морф «Робин Гуд», регистрационный код GIMEL-529-301-772/RUS, был потерян системой сопровождения Марьинского Координационного Центра в 18.02.369 по среднерусскому времени.

3

Неумолимые законы небесной механики волокли «Аргус-18» все дальше на восток. Фургоны ВИН двигались на северо-запад. Через две минуты они должны были выйти из полосы сканирования.

Мак-Интайр бросил крохотный, поперек себя уже, остаток сигары прямо на пол, растоптал его и, потянувшись, зевнул.

Механическая мышь со здоровенной пастью на брюхе выскользнула из неприметной дверки в тумбе видеопланшета, сожрала мусор и столь же стремительно исчезла. Ничего интересного не намечалось. «Ну их к черту», – собрался предложить Мак-Интайр.

– А вот это что-то новенькое, – заметил Майк.

Мак-Интайр, пялившийся в потолок, опустил глаза на видеопланшет. По борту первого фургона гулял крошечный солнечный зайчик величиной с булавочную головку.

– Общий план! – зарычал Мак-Интайр.

Фургоны уменьшились до размеров спичечных коробок, но зато стали видны окрестности шоссе. Впереди по курсу фургонов невдалеке от дороги стояла ветхая силосная башня и заброшенный коровник. Или свинарник.

– Там, – убежденно кивнул Ганс. Для угрюмого фрица это неуставное замечание было верхом красноречия. Впервые за много дней ожидалось что-то интересное.

Но Ганс был не совсем прав. Старая противотанковая ракета с наведением по лазерному лучу «Фагот» была выпущена из кабины инструктора легкого учебно-спортивного самолета «ХАИ-29», находящегося восточнее и не захваченного сенсорами из-за отсутствия прямого приказа. Но подсветка цели лазерным лучом действительно осуществлялась из заброшенного курятника.

Они успели увидеть ракету, неумолимо приближающуюся к головному «Изюбру», и в этот момент изображение безвозвратно поплыло. Сенсоры «Аргуса-18» больше не могли держать фокус.

– Кинушка накрылась, – безразлично бросил Майк. Его совершенно не занимали сцены насилия.

Ганс покосился на ниггера с нескрываемым презрением.

4

«Фагот» был ракетой семидесятилетней давности. В свое время он предназначался для борьбы с танками НАТО, имевшими традиционную многослойную броню, основной изюминкой которой являлся обедненный уран.

Натовские танки «Фагот» брал на Балканах и в Ираке более чем уверенно. Но большегрузный фургон «Изюбр» 2047 года выпуска, перестроенный в мастерских ВИН под специфические вкусы господина Щюро, – это вам не танк двадцатого века. «Это, пожалуй, куда хуже», – подумал Алекс, с замиранием сердца ожидая результатов своего пуска.

Кабина «Изюбра» вспухла огненным шаром. Райское шествие на крыше фургона сразу же прекратилось.

«Взорвались, значит», – пробормотал Алекс с сомнением.

Он переключил бинокль в инфракрасный режим. Абсолютно никакого аномального нагрева, если не считать сравнительно небольшого пятна в месте попадания ракеты. Кабина была целехонькой. Так он и думал – голограмма. Детский лепет. Дешевка. Но какая, черт побери, прочная все-таки эта зараза! Неужели раскошелились на активно-поглощающую броню? Ну тогда поцелуйте свои денежки.

– Вариант «Стройка», – передал Алекс по рации.

5

– Вариант «Стройка», – произнесли губы безликого модельного аватара на борту модельного же одномоторного самолета.

Безделье пилотов патрульно-базовых самолетов типа «Стрибог» вошло в анекдоты, легенды и поговорки. Говорят, что они – самые высокооплачиваемые люди на земле. Пилоты «Стрибогов», дескать, получают «штуку красных» за каждое нажатие кнопки.

Это почти правда. Вот только кнопок они обычно не нажимают. Весь типовой полет «Стрибога» от взлета до посадки полностью автоматизирован.

Перед взлетом первый пилот вставляет свой ключ в гнездо с надписью «взлет» и поворачивает его на двести восемьдесят градусов против часовой стрелки. Трое других пилотов делают то же самое.

Перед тем как сойти с циркуляции патрулирования, первый пилот вставляет ключ в гнездо с надписью «посадка» и поворачивает его на двести восемьдесят градусов по часовой стрелке. Трое других пилотов делают то же самое. Остальное – дело компьютеров. Работа скучная, но денежная.

Зато операторы системы слежения развлекаются на патрульно-базовых самолетах вовсю. На борту каждого «Стрибога» существует своя специализированная виртуальная реальность, имеющая мало общего с мировой.

Информация, которая поступает на «Стрибог» от десятков разнокалиберных радаров, станций радиоперехвата и систем оптического наблюдения, сопоставляется с глобальной базой данных Департамента Безопасности, обрабатывается бортовыми компьютерами и посылается в отфильтрованном виде операторам. Фильтруются, как правило, девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента. Оставшаяся одна сотая – самое интересное.

Сейчас самое-самое интересное происходило на шоссе Москва—Воронеж. «Змей» находился в ста километрах от места событий. Это, однако, не помешало его радарам на фазированных антенных решетках отследить пуск ракеты с легкого одномоторного самолета. Спектр выхлопа, скорость и габариты ракеты позволили за две миллисекунды опознать ПТУР «Фагот» 1984 года выпуска.

Змей-7 уселся на хрупкое с виду крыло спортивного самолета и с интересом поглядел на шоссе. Там неслись два восьмиосных параллелепипеда. На них быстро проступали детали подвески, колеса, кабины и надписи «ВИН». Четверо других операторов – Змей-1, Змей-3, Змей-24 и Змей-37 – гуляли по крышам фургонов.

Змей-7 помахал им рукой. В ответ Змей-3 показал большой палец. Дескать, хорошо летишь. «Стройка, стройка… – подумал Змей-7. – Ага, наверное выпустят экскаваторы!»

В этот момент прямо под Змеем-3 из крыши второго фургона показался яйцеобразный выступ. Спустя несколько секунд на борт самолета поступила дополнительная информация, и компьютер смог детализировать изображение.

Змей-3, оказывается, стоял на выдвижной башне пятиствольной автоматической пушки. Пушка вела огонь по самолету, на крыло которого столь опрометчиво присел Змей-7.

Очередь прошла сквозь его аватар.

Если бы Змей-7 сейчас находился не в специализированной, а в мировой виртуальной реальности, то кредиты посыпались бы из него вместе с кусками родного мяса, как из мешка. А здесь Змей-7 лишь слабо махнул рукой, словно отгонял надоедливую муху, и поймал выбранный наудачу снаряд. Ого! Тридцать пять миллиметров. Американская штучка у ВИНовских дяденек, «Рэпид» GAU-5/35.