Текст книги "Азбука спасения. Том 19"

О том, что девство сильнее владычества смерти

Следовательно, именно такую жизнь, которая сильнее владычества смерти, должны предпочитать (люди) разумные; ибо плотское деторождение (никто да не оскорбится этими словами) бывает причиной не столько жизни, сколько смерти. Дело в том, что от рождения получает начало тление, а положившие ему конец чрез девство поставили в себе предел смерти, воспретив ей чрез себя идти далее и представив собой некую границу между жизнью и смертью, удержали последнюю от продвижения вперед. Итак, если смерть не может прейти чрез девство, но в нем исчезает и прекращается, то ясно видно, что девство сильнее смерти; отчего справедливо именуется непорочным тело, не подчинившееся рабству тленной жизни и не допустившее себя стать орудием к продолжению смертного потомства, так как в нем прервалась постоянная последовательность тления и смерти, которая непрерывно продолжалась от первозданного (Адама) до жизни девствующего.

Ибо невозможно было смерти когда-либо прекратить свое действие, притом, что чрез брак действовало рождение людей. Но она, сопровождавшая все предшествовавшие поколения и всегда вместе с рождающимися вступавшая в жизнь, обрела в девстве предел своему действию, выйти за который ей невозможно. Ибо как в Богородице Марии, царствовавшая от Адама даже до Нее смерть (Рим.5:14), когда приступила и к Ней, то, преткнувшись о плод девства, словно о камень, сокрушилась о него. Так и во всякой душе, ведущей девственную жизнь во плоти, держава смерти (Евр.2:14) как бы сокрушается и разрушается, не находя, во что вонзить свое жало (1Кор.15:55; Ос.13:14). Ибо и огонь, если не подкладывать дров, соломы, сена или чего другого из воспламеняемых веществ, не может являть своей природной силы. Так и сила смерти не может действовать, если брак не подложит ему вещества, не приготовит существ, которые должны подвергнуться смерти, словно какие осужденные.

Если сомневаешься, посмотри на все виды несчастий, какие приносит людям смерть, как уже было сказано в начале слова. Откуда берут они начало? Скорбь о вдовстве, сиротстве или несчастье потери детей могли ли быть, если бы не было до того брака? Ведь желанные утехи, радости и удовольствия и все, что считается завидным в супружестве, оканчивается такими скорбями. Как у меча рукоять бывает гладка, приятна на ощупь и в руке, блестяща и удобна, все же прочее есть железо, орудие смерти, которое страшно увидать и еще страшнее на деле испытать, – нечто подобное этому есть и брак: словно художественно выточенную, красивую рукоять он представляет для чувственного ощущения поверхностную гладкость наслаждения, но как только эта рукоять окажется в руках прикоснувшегося к ней, она влечет за собой соединенные с ней скорби, и брак становится для людей виновником плача и несчастий.

Это он представляет столь жалостные и достойные слез зрелища: детей, в раннем возрасте осиротевших и преданных в добычу сильным, детей, которые в своем несчастье часто смеются, сами его не осознавая. А какая другая причина вдовства, как не брак? Следовательно, удаление от него разом освобождает от всех подобного рода бедствий, и это справедливо. Ибо когда осуждение, определенное древле согрешившим, уничтожается, тогда скорби матерей, более, согласно с Писанием, не «умножаются» и болезнь (Быт.3:16) не предшествует человеческому рождению. Вместе с тем окончательно уничтожаются и несчастья жизни и отъята слеза от лиц, как говорит пророк (Ис.25:8). Ибо тогда «зачатие» происходит не «в беззакониях» и «рождение» не во гресех (Пс.50:7) и «не от кровей», ни от похоти мужеским, ни от похоти плотския (Ин.1:13), но от одной воли Божией происходит это рождение. А происходит оно тогда, когда кто-то живым сердцем воспринимает нетление Духа; рождает же он «премудрость, правду, освящение», а также избавление (1Кор.1:30). Ибо каждому можно быть матерью Того, Кто есть все это, как говорит где-то Господь: творящий волю Мою и брат, и сестра, и мати Ми есть (Мф.12:49).

Какое место занимает при такого рода рождениях смерть? Поистине «пожерто» в них «мертвенное животом» (2Кор.5:4)! И мне кажется, что девственная жизнь есть прообраз блаженной жизни в веце грядущем (Еф.1:21), заключающая в себе много признаков тех благ, которые, как «уповаем, отложены» нам (Кол.1:5). В справедливости сказанного можно убедиться, если исследуем вопрос подробнее. Во-первых, умерший единожды греху, живет уже лишь Богови (Рим.6:10) и не творит более плод (для) смерти (Рим.7:10); но, полагая, сколь возможно, конец плотской жизни, ожидает затем блаженного упования и явления великого Бога (Тит.2:13), не ставя никакого средостения между собой и пришествием Божиим произведением (на свет) промежуточных поколений.

Кроме того, уже в настоящей жизни он наслаждается изысканнейшим из благ по воскресении: ибо если праведным после воскресения обещана Господом жизнь равноангельская (Лк.20:36), а ангельскому естеству свойственно безбрачие, то тот, кто приобщается светлостям святых (Пс.109:3) и непорочной жизнью подражает чистоте бесплотных, уже получает обетованные блага. Итак, если девство доставляет нам столь великие и богатые (дары), то какое слово может достойно восхвалить такой дар? Какое из прочих душевных благ окажется столь великим и драгоценным, чтобы могло сравниться с этим совершенством?

О том, что истинное девство видится в любом занятии

Но если нам понятно, сколь изобилен этот дар, то нужно также знать и что он за собой влечет, потому что девство есть не простое дело, как, может быть, кто-нибудь думает, и не к одному только телу относится, но мысленно достизает (Прем.7:24) и проникает во все признаваемые правильными действия души. Ибо душа, прилепившаяся посредством девства к истинному Жениху, не только будет удаляться от плотской скверны, но, положив отсюда начало своей чистоте, во всем поступает так же, с одинаковой непоколебимостью, боясь, как бы склонившись сердцем к чему-либо сверх должного, чрез общение с каким-либо злом, не допустить в эту часть души какой-нибудь прелюбодейной страсти. И вот что я хочу сказать возвращаюсь опять к сказанному мною прежде: душа, «прилепившаяся» ко Господу, чтобы быть с Ним единым духом (1Кор.6:17), заключив как бы некий договор совместной жизни Его одного любить от всего сердца и силы (Втор.6:5), не будет уже прилепляться к блуду (1Кор.6:17), чтобы не быть с ним единым телом; также не допустит ничего другого, что препятствует спасению, так как все нечистые дела тесно связаны между собой и душа, осквернив себя одним из них, не может уже более хранить себя незапятнанной.

Эти слова можно подтвердить примерами. Так, вода в озере до тех пор остается чистой и спокойной, пока что-нибудь, брошенное извне, не возмутит и не приведет в движение ее ровную поверхность. Если же бросить в озеро камень, то всплеск от него разойдется по всему озеру, потому что камень от тяжести погружается в глубину, а волны кругами поднимаются от места его падения и разбегаются до самых краев воды, и вся поверхность озера круговидным колебанием отвечает возмутившейся глубине. Точно также тихое и спокойное состояние души от нападения одной какой-нибудь страсти все приходит в колебание и сострадает поврежденной части.

Ибо те, кто исследует подобные вещи, говорят, что добродетели нераздельны между собою и что невозможно составить точное понятие об одной добродетели, не коснувшись и прочих, но в ком рождается одна добродетель, за ней непременно следуют и прочие. Также и наоборот: вкравшееся в нас зло простирается на всю добродетельную жизнь; и подлинно, как говорит апостол, целое сострадает своим частям, так что если «страждет един уд», болезнует вместе с ним все тело, и, если (один) славится, с ним радуется и все тело (1Кор.12:26).

О том, что и брак не подлежит осуждению

Никто, впрочем, из сказанного нами не должен заключать, что мы отвергаем установление брака, ибо мы прекрасно знаем, что и он не лишен благословения Божия. Но поскольку в его защиту достаточно говорит общая природа человеческая, вложившая самопроизвольное стремление к нему во всех, кто через брак появляется на свет, а девство некоторым образом противоречит природе, то излишним был бы труд сочинять увещания и побуждения к браку, выставляя (в качестве прикрытия его необоримого защитника я имею в виду удовольствие. Такая речь о браке нужна разве что для тех, кто создает ложные догматы Церкви, кого апостол называет сожженными своею совестью (1Тим.4:2), и называет справедливо, потому что они, оставив водительство Святого Духа и поддавшись учениям бесовским (1Тим.4:1), на сердцах своих выжигают знаки и клейма, гнушаясь творениями Божьими как нечистыми, называя их и влекущими к пороку, и причиной зла, и другими подобными именами. Но что ми внешних судити, говорит апостол (1Кор.5:12)?

Ибо они поистине находятся вне ограды словесных таинств; не в крове Бога (Пс.90:1), но в загоне лукавого обитают, живи уловлении в свою его волю (2Тим.2:26), как говорит апостол, и потому не понимают, что поскольку на всякую добродетель следует смотреть как на середину между крайностями, то уклонение в ту или другую от нее сторону есть порок. Ибо кто во всем избирает середину между недостатком и чрезмерностью, тот отличает добродетель от порока.

Святитель Иоанн Дамаскин

Плотские и преданные наслаждениям люди хулят девство

Мы же говорим, положившись на воплотившегося от Девы Бога Слова, что девство было насаждено в естестве людей свыше и искони. Ибо человек был сотворен из девственной земли. Ева была создана из одного только Адама. В раю процветало девство. Действительно, Божественное Писание говорит, что были наги и Адам, и Ева и не стыдились (Быт.2:25). Когда же они согрешили, то узнали, что наги, и, устыдившись, сделали себе опоясания (Быт.3:7). И после преступления, когда человек услышал: прах ты и в прах возвратишься (Быт.3:19), когда через грех в мир вошла смерть, тогда Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила (Быт.4:1). Поэтому брак был изобретен ради того, чтобы человеческий род не был стерт с лица земли и уничтожен смертью, чтобы через деторождение сохранялся род людской.

Но, быть может, скажут: но что означает изречение: сотворил… мужчину и женщину…, и сказал: плодитесь и размножайтесь? (Быт.1:27,28). На это мы скажем, что изречение: «плодитесь и размножайтесь» не обозначает непременно умножения через брачное соединение. Ибо Бог мог умножить род людей и другим способом, если бы они сохранили заповедь до конца неповрежденной. Но Бог, вследствие предвидения Своего, знающий все прежде бытия его (Дан.13:42), зная, что они окажутся в преступлении и будут осуждены, наперед сотворил мужчину и женщину и повелел им плодиться и размножаться. Поэтому мы желаем возвратиться на путь и посмотреть украшения девства, сказать и о целомудрии.

Ною, которому повелевалось войти в ковчег и было вверяемо сохранять семя мира, дается такое приказание: войди ты, говорит Бог, и сыновья твои, и жена твоя, и жены сынов твоих (Быт.7:1,7). Он отделил их от жен, чтобы они ушли от моря и того всемирного кораблекрушения, сохраняя целомудрие. Но после прекращения потопа Он говорит: Выйди из ковчега ты, и жена твоя, и сыновья твои, и жены сынов твоих (Быт.8:16). Вот опять допущен брак ради размножения человеческого рода. Потом дышащий огнем Илия, едущий на колеснице и ходящий по небу, не возлюбил ли безбрачия и не был ли он прославлен превознесением, превышающим человеческие возможности? Кто затворил небеса? Кто воскресил мертвых? Кто рассек Иордан?

Не девственный ли Илия? А Елисей, ученик его, не потому ли, попросив благодать Духа в двойной мере, получил ее, что явил равную же добродетель? А три отрока? Не потому ли они оказались сильнее огня, что подвизались в девстве, девством достигнув того, что тела их не одолел огонь? А почему не говорю о Данииле, в тело которого, укрепленное девством, зубы зверей не могли вонзиться? Бог, намереваясь являться израильтянам, не повелевал ли им сохранять в чистоте тело? Не очищая ли себя входили священники во внутреннее святилище и приносили жертвы? Не назвал ли закон целомудрия великим обетом?

Итак, повеление закона должно понимать более духовным образом. Ибо есть семя духовное, при содействии любви и страха Божия зачинаемое во чреве души, страдающем от болей при родах и рождающем дух спасения… Девство – ангельский образ жизни, особенность всякого бестелесного естества. Мы говорим это, не порицая брака, – да не будет! – ибо Господь во время Своего пришествия благословил брак и сказал: Брак у всех да будет честен и ложе непорочно (Евр.13:4), но зная, что девство лучше прекрасного самого по себе брака.

Ибо и между добродетелями бывают усиления и ослабления, как и между пороками. Мы знаем, что произошли от брака все смертные, за исключением виновников рода нашего. Ибо они – отрасль девства, а не произведение брака. Но безбрачие, как мы сказали, есть подражание Ангелам. Поэтому насколько Ангел превосходнее человека, настолько девство драгоценнее брака. Но почему я говорю: Ангел? Сам Христос – слава девства, не потому только, что Он родился от Отца безначально, без истечения и без сочетавания, но потому, что, сделавшись и человеком наподобие нас, Он превыше нас воплотился от Девы без супружеского соединения и Сам в Себе Самом показывал истинное и совершенное девство. Поэтому, хотя Он и не предписал нам девства законом, ибо не все вмещают слово сие (Мф.19:11), как Он Сам сказал, но делом наставил нас и дал нам силу для него. Ибо кому не ясно, что девство теперь живет между людьми?

Конечно, прекрасно деторождение, которое совершается браком, и прекрасен брак во избежание блуда (1Кор.7:2), пресекающий это и с помощью законного соединения не позволяющий неистовству похоти воспламеняться к беззаконным деяниям. Прекрасен брак для тех, у кого нет воздержания, но лучше – девство, умножающее чадородие души и приносящее Богу благовременный плод – молитву. Брак у всех да будет честен и ложе непорочно; блудников же и прелюбодеев судит Бог (Евр.13:4).

Авва Евагрий Понтийский

Наставления девственницам

Люби Господа, и Он возлюбит тебя, служи Ему, и Он просветит сердце твое.

Чти Матерь твою (игуменью), как Матерь Господа, и не оскорбляй седин родившей тебя (по духу).

Люби сестр, как дочерей Матери своей, и не оставляй пути мира.

Восходящее солнце пусть застанет молитвенник в руках твоих, а после второго часа – рукоделье.

Молись непрестанно и помни Христа, возродившего тебя.

Избегай собрания мужей, чтоб не остался идол в душе твоей и не был тебе претыканием во время молитвы твоей.

Имеешь возлюбленного Христа, отвергни же всех мужей, и не будет укоризненна жизнь твоя.

Раздражение и гнев отдали от себя, и злопамятство да не коснит в сердце твоем.

Не говори: нынче поем, а завтра попощусь, ибо не знаешь, что родит находящий день.

Есть мясо – нехорошо, и пить вино непристойно. То и другое позволительно только больным.

Дева беспокойная не спасется, и живущая утешно не узрит Жениха своего.

Не говори: опечалила меня раба (послушница), воздам ей, ибо нет рабства между дочерями Божьими.

Не давай слуха твоего речам суетным и бегай от вестей праздношатающихся старух.

На пиры пьянствующих не смотри, и на браки мирские не ходи: нечиста пред Господом всякая дева, творящая сие.

Открывай уста свои для слова Божия и обуздывай от многословия.

Смиряйся пред Богом, и возвысит тебя десница Его.

Не отворачивайся от бедного во время нужды его, и не оскудеет елей в светильнике твоем (в час нужный).

Все твори ради Господа и не ищи славы человеческой, слава человеческая как цвет травный, слава же Господня пребывает во век.

Деву кроткую любит Господь, дева же гневная ненавистна Ему.

Послушливая дева обрящет милость, противоречивая же крайне неразумна.

Ропотливую деву погубит Господь, благодарную же за все избавит от смерти.

Срамен смех и укоризненно бесстыдство (очей), всякая же неразумная впадет в них.

Красящаяся одеждами теряет и стыдливость взора.

Не закосневай с мирянами (-нками), чтоб не отвратили они сердца твоего и не сделали тщетными советы правых.

Со слезами молись ночью, так, чтоб никто не ощутил, что ты молишься, и обрящешь благодать.

Приятные прогулки и посещение чужих домов расстраивают состояние души и колеблят решимость воли ее.

Верная дева не страшлива, а неверная и тени своей боится.

Которая презирает сестру слабую, та удалена будет от Христа.

Не говори: это мое, а то твое, ибо во Христе Иисусе все общее.

Не разыскивай, как живет другая, и падению сестры твоей не радуйся.

Послужи неимущим девам и знатностью своею не возносись.

В церкви Божией слова не выпускай из уст твоих и ни на кого не поднимай очей твоих, ибо Господь знает сердце твое и все помышления твои назирает.

Всякое злое пожелание отгоняй от себя, и не одолеют тебя враги твои.

Пой в сердце твоем, а не одним языком произноси слова псалмов.

Как напор огня трудно утушить, так душа девы ураненная едва исцелима.

Не предавай души твоей помышлениям злым, да не осквернят они сердца твоего и чистой молитвы да не отдалят от тебя.

Тяжела печаль и неудобоносно уныние, но слезы к Господу сильнее их.

Голод и жажда заморяют похоти злые, бдение же доброе очищает смысл.

Гнев и раздражение отвращает любовь, памятозлобие же пристыжают дары.

Которая скрытно наговаривает на сестру свою, та останется вне брачного чертога Женихова, воззовет в дверь, и не будет послушающего.

У девы немилосердой погаснет светильник, и не увидит она прихода Жениха своего.

Стекло, падши на камень, разбивается вдребезги: и дева, прилепившаяся к мужу, не будет невинна.

Лучше замужняя кроткая, чем дева вспылъчивая и гневная.

Которая со смехом увлекается речами мужа, та похожа на человека, давшего врагам надеть петлю на шею свою.

Что маргарит в золотой оправе, то девство, окруженное почтением.

Песни бесовские с гуслями расслабляют душу и подрывают твердость решимости ее, которую храни паче всего, чтоб не оказаться укоризненною.

Не услаждайся насмешками и не соучаствуй с пересудчицами, потому что их оставит Господь.

Не осуждай сестру ядущую и воздержанием твоим не возносись, ибо не знаешь, что помыслил о вас Господь, и какая из вас станет пред лицом Его.

Которая жалеет, что очи посинели и плоть увяла, та не будет обрадована бесстрастием.

Тяжко воздержание и едва управима чистота, но нет ничего сладче Небесного Жениха.

Видел я мужей, повреждающих дев учениями своими и тщетным делающих девство их.

Ты же, дева, слушай учение Церкви Божией, и никто другой не переубедит тебя.

Бог сотворил небо и землю и промышляет о них, нет Ангела, который бы не мог согрешить, и нет беса, злого по природе: и того и другого Бог создал со свободною волею.

Как человек состоит из тела тленного и души разумной, так и Господь наш действительно родился как человек без греха, действительно вкушал, действительно распялся: не был Он призраком в очах людей.

Будет воскрешение мертвых, мир сей прейдет, и мы восприимем духовные тела. Праведные унаследуют свет, а грешные вселятся во тьме.

Очи девы узрят Бога, и уши ее будут слышать слово Его.

Чистота девственная приятна Господу, и дева чистая приимет венец из рук Жениха своего.

Одеяние брачное дано будет ей, и с Ангелами восторжествует она на небесах.

Неугасимо будет гореть лампада ее, и елей не оскудеет в светильнике ее, вечные богатства приемлет она, и царствие Божие унаследует.

Помни Христа, хранящего тебя, и не забывай покланяемые Троицы Единосущные.

Преподобный Серафим Саровский

Девица услаждается только Сладчайшим Иисусом… вся свободная духом служит Господу

Какова была борьба у Прохора с плотскими движениями, это нам неизвестно. Правда, в своих наставлениях он говорит: «Человеку в младых летах можно ли гореть и не возмущаться от плотских помыслов?!»

Следовательно, не свободен и он был от этих приражений естества. Но нет никакого сомнения, что эти страсти не имели в нем материала: чистый от юности, он без труда преодолевал находящие на него помыслы; и даже обращал эти искушения вражий в поводы к добру тем, что противился им: «Если мы не согласны со влагаемыми от диавола злыми помышлениями, то мы добро творим».

«В этих нападениях, – учил он, – тотчас же нужно обращаться с молитвою к Господу Богу, да потухнет искра порочных страстей при самом начале. Тогда не усилится в человеке пламень страстей».

Этот «нечистый дух только на страстных имеет сильное влияние; а к очистившимся от страстей приражается только со стороны, или внешне».

Так именно «внешне» лишь приражался он к нему самому, не находя в святом послушнике пищи и палимый его молитвою при первых же искусительных приступах своих. И впоследствии он дерзновенно говорил о себе духовнику Дивеевской обители о. Садовскому так: «Как я и сам – девственник, батюшка, то Царица Небесная благословила, чтобы в обители моей были бы только одни девушки».

И Н. А. Мотовилову объяснял он, что дев-инокинь нужно устраивать отдельно от вдовиц, по повелению Самой Божией Матери. «К нам придут вдовицы и отроковиц с собою приведут, – говорил он дивеевской сестре Матроне. – Но мы, матушка, особенных чувств от вдовиц. Они во многом различны от нас (девственных). Девица услаждается только Сладчайшим Иисусом, созерцает Его в страданиях, и вся свободная духом служит Господу; а у вдовицы много воспоминаний о мирском: „Как хорош был покойник-то наш! Какой он был добрый человек!“ – говорят они».

Поэтому он для девиц выделил особую часть монастыря с мельницей, которая потом и называлась «Мельничною – девичьего» обителью. Такое самосвидетельство преподобного вернее всяких других показаний ручается за непорочность его. Но чтоб сильнее, глубже очистить и остатки движений естества, Господь почти в самом же начале монашества послал ему тяжелую болезнь. «Тело есть раб, душа – царица, – учил он после, – а потому сие есть милосердие Господне, когда тело изнуряется болезнями; ибо от сего ослабевают страсти, и человек приходит в себя». Впрочем, «и самая болезнь телесная рождается иногда от страстей»; «Отними грех, и болезни оставят».