Текст книги "Константин Чирков. Избранный духами стихий"

 
Айыы аймаҕын араҥаччылыырга,
Анабыл-дьоҕурбун аныырга
Айгыр-силик алгыстарын анаабыттар.
Кыаммакка-кыһалҕалаахха
Күүс-көмө буоларга
Кытаанах андаҕар ылбыттар.
 

Благословляя меня символами природы на выполнение предназначения стать защитником людей Айыы, они взяли с меня непоколебимую клятву помогать нуждающимся и страдающим.

 
Тоҕус иилээх-саҕалаах
Тойон Хаан Халлаан
Тоҕус тоҕойуттан тутулуктаах,
Ырай халлааныттан ыйдарыылаах,
Ыраахтан ыйаахтаах,
Ыйдаҥалаах ыйтан ситимнээх
Ыччат буоларбынан,
Орто туруу дойдуга
Оһоллуун охсуһар,
Күтүр өлүүнү күөйэр,
Атар өлүүнү араарар
Айгыр-силик айыы алгыһын
Анаабыттар,
Имэҥнээх-иччилээх тыллары
Иҥэрбиттэр.
 

И стал зависимым от девятиободочных девяти уровней небесного Тойон Хаана, чтоб выполнять указания Луны из райской дали, и мою молодую жизнь они направили на борьбу с несчастьями срединного мира, защищать от нападений смерти, вместив в меня одухотворенные слова благословения матери-природы.

 
«Иэйэхсит ийэҕинээн
Иккиэн тиийэн,
Ити дойдуга иччилэрдиин,
Куттардыын
Иҥнибэккэ кэпсэт диэн,
Икки көрөр хараххын,
Икки истэр кулгааххын
Иккиэннэрин сатаҕай оҥордубут», – диэбиттэр.
 

«Вместе с матерью Иэйэхсит вдвоем будешь общаться с духами срединной земли, и чтобы не было препятствий и ограничений, мы сделали бездонно открытыми, видящими твои два глаза и слушающими твои два уха», – объяснили они мои новые возможности органов чувств.

 
Орто туруу дойдуга
Оһоллуун охсуһар
Тоҕус уон тоҕус
Кубулҕаттаабыттар,
Айыы аймаҕын тыынын
Арчылыырга аҕыс уон аҕыс
Албастаабыттар,
Силигэ ситтин диэн,
Сэттэ суол
Дьэс эмэгэттээбиттэр,
Дуомун толордун диэн,
Тоҕус суол дьокунуостаабыттар.
 

Чтобы бороться с несчастьями в срединном мире, снабдили 99 тайными способами, чтобы защитить Айыы, внедрили в меня 88 различных умений, а в довершение всего дали 7 разных медных подвесок и для полноты снаряжения привили навыки 9 различных видов гипноза (хомуһун).

 
Одун Хаан уорҕатынан
Оруолуостуу уһууран,
Киэҥ халлаан киэлитинэн
Тэлэһийэр буолаар диэн,
Тыстаах-баттахтаах
Атыыр эһэ тириитин
Тиэрэ тардан
Хатарбыт курдук
Дьаҥ хара былытын
Дапсыйаар диэбиттэр!
Аньыыга-хараҕа
Сыстыбат айылгылаах,
Аналлаах андаҕар ылбыттар.
Сүлгүр лооҥ, сүлгүр лооҥ,
Сүлгүр лооҥ.
 

Чтобы словно птица Орулуос мог пронизывать высоты неба Одун Хаан, проникая в широкие просторы небес, разрешили укротить черное облако болезней, похожее на засушенную в развернутом виде шкуру медведя с волосами и камусами ног. И взяли с меня особую клятву, не позволяющую пристать ко мне грязи черного соблазна.

 
Одун Хаан оҥоһуутунан,
Улуу Суорун ыйааҕынан,
Силикпин ситэрэн,
Салгын куппун салайан,
Ийэ куппун иҥэрэн,
Айгыр-силик ыралаан,
Сиһик ойуу, ситим таҥан
Иҥэрбиттэр.
 

Судьбу мою определил Одун Хаан, указал Улуу Суорун, и в довершение моего предназначения особым узором в виде скрученной нити направили мою воздушную душу и внедрили мечту природы в материнскую душу.

 
Айыы Нэлбэр аартыктаах,
Айыыһыт арыалдьыттаах
Алтан чэчир ыһыллыбыт,
Аар баҕах анньыллыбыт,
Аҕыс иилээх-саҕалаах
Аан ийэ дойдубар
Айаннаан кэлэн,
Дуоһуйа туона олоробун,
Дьээ эрэ, дьээ эрэ, дьээ эрэ!
 

Приехал я с небес по дороге богини плодородия Айыы Нэлбэр в сопровождении богини деторождения Айыысыт в родной восьмиободочный срединный мир, на место, где встали в ряд медные деревца Аар Баҕах, и запел с удовольствием о своем новом состоянии!

 
Түһүлгэҕэ түмсэн,
Түөлбэ дьонун түмэн,
Айыы аймаҕын оҕолоро
Аал уоппутугар
Ас биэрэн,
Айах тутан
Аһатан,
Күндүлээн,
Алҕаан,
Малааһын тэрийэн,
Аат-суол ылыаҕыҥ!!!
Айгыр-талыр түһүөҕүҥ,
Аар силик тардыаҕыҥ,
Айыы аймахтара!!!
Ааппытын аатырдыаҕыҥ!!!
Лооҥ, лооҥ, лооҥ!
 

Cобрались мы, родовичи, люди племени Айыы, на тюсюлгэ, угостим огонь с благословением, затеем славное потчевание родной природы, затянем древнюю нить связи между природой и айыы аймага, прославим имя нашего рода!

 
Cүҥ хааҥҥа сүгүрүөҕүҥ,
Аламай маҥан күммүтүгэр
Андаҕар биэриэҕиҥ!
Адаарыйбыт адаар муостаах
Атыыр табата өлөрүөҕүҥ,
Айыыһыттарбытын,
Абааһыларбытын
Аһатыаҕыҥ!
Cордоҥ миинин иһиэҕиҥ,
Күүгэннээх салыҥын салыаҕыҥ!
 

Поклонимся Сюн хаану, поклоняемся ясному белому солнцу! Забьем оленя-самца с огромными ветвистыми рогами и накормим покровительниц наших – Айыысыт и многочисленных абаасы! Выпьем бульон от сваренной щуки и облизнем ее пенистую слизь!

 
Дьэ ол кэнниттэн
Дүҥүр тутан,
Таҥас таҥнан,
Тоҕус тумулуттан
Түөлбэлээхтэргэ туһаайан,
Сатыы сыыры дабайан,
Үөһэ ыттан,
Бары ыарыы,
Дьаҥ-дьарҕа,
Сор-содул
Алдьархай,
Алдьаныы-кээһэнии
Барыта көстөр сиригэр
Элбэххэ эрийбит
Эһэм иннибэр кэлэн
Эбээннии туойан эҥээриттэ,
Дьукаагырдыы туойан дьулуһутан барда,
Хоролуу куолайынан хобугурата туойда,
Айыы ийэ тылынан
Иэйиилээх тойугун эҥсэлиттэ,
Кутуран кулуһутта.
Элбэх араас эгэлгэҕэ угуйда,
Үөрэттэ,
Этим сиигин аста,
Эмэгэти киллэрдэ.
Элбэх араас ыарыыттан
Ыраастыырга, ылҕыырга,
Куһаҕан дьаллыгы
Дьалбарытарга, сүллэрдииргэ,
Ыарахаттартан толлубакка
Олох туһугар охсуһарга
Оҥоһуулаах буоллум.
 

Наконец настало время надеть мне шаманское одеяние, взять в руки бубен, пешком подняться на горку, откуда видны все болезни, несчастья, бедствия, и обратиться с девяти возвышенностей лесных к своим сородичам. Предо мной возник видавший виды мой дед и запел протяжно на эвенском языке, на стремительном юкагирском языке, запридыхал на языке хоро, затем перешел на проникновенное, душевное песнопение ойууна на материнском языке Айыы. Обучил он меня премудрости ойууна, открыл все поры на моем теле и запустил в него моего двойника, привил умения лечить, очищать, вынимать множество различных болезней, освобождать людей от дурных привычек и пристрастий. И стал я созданным спасать и защищать жизнь людей, не пасуя перед любыми препятствиями.

 
Уһун сылларга,
Үтүмэн үйэлэргэ
Өлбөт-сүппэт
Үс түүннээх күн
Кыаһаан тыаһа кылыгыраата,
Чуораан тыаһа чугдаарда,
Дүҥүр лүҥкүнээтэ,
Дорҕоонноох иэйиитэ
Салгыны сатарытта,
Саҕаҕы сырдатта,
Үөһээ дойдуга үөрдэстэ,
Үрдүк таастыын хадаарыста,
Үрүҥ-хара былыттар
Үөрбэлэһэн таҕыстылар,
Үрдүбүтүгэр этиҥ этэн лүһүгүрэттэ,
Үрүҥ хаар үллүктээтэ.
 

В течение трех дней и ночей раздавались звуки железных доспехов шамана, разносились над горными вершинами звон колокольчиков и удары бубна, отдаваясь вечным, немолкнущим эхом в небесах и густом высоком воздухе. Небо ответило, что услышало рождение Айыы Ойууна: вздыбились бело-темные тучи, над головами собравшихся прогремел мощный гром, повалил густой белый снег на цветущие луга.

 
Үһүс күнүгэр эһэм оҕонньор
Үөһээ тыынара үксээн,
Үрдүккэ көтөрө намтаан,
Тыла-саҥата илистэн,
Тыына-быара кылгаан барда,
Көхсүн этитэн, уһуутаан тыынна.
Бууйака, бууйака, бууйака!
 

На третий день учебного камлания дед мой стал дышать неровно, полет прыжков его стал снижаться, слова он стал проговаривать приглушенно, дыхание его укоротилось и ушло в спину. Дед выдохся, передав мне, своему ученику, древнее мастерство знаменитого ойууна.

 
Тыыммар тыын эбилиннэ.
Этим-сииним аһылынна,
Көстүбэт күүс кутулунна.
Көхсүм кэҥээтэ, тыыным уһаата.
Кыахпар кыах билиннэ.
Күүспэр күүс кутулунна,
Күүһүм-уоҕум күүһүрдэ.
Саҥам саргыланна.
Саргы, саргы, саргы!
Һоо-уу, һоо-уу, һоо-уу!
 

Мое дыхание удлинилось и стало глубже, открылись все поры моего тела, влилась в меня невидимая сила, наполняя мощью и благословляя мою речь неотразимым добрым смыслом. Благо, благо, благо!

Рассечению подвергаются три части единой души и тело ребенка. Душа-воздух уносится в высокий лес, растущий в местности Мугурдах Хотун Эбэ. Мать-душу внедряют в орук-мас, а землю-душу высвобождают из тела. Впоследствии отец всегда начинал камлания с перечисления духов местностей, покровительствовавших ему на жизненном пути и при воплощении в ойууна Айыы: Арыылаах (родовая местность Чирковых, где он родился и жил продолжительное время), Бастыҥа (древнее поселение, начало старинной дороги, соединяющей северные улусы), Тиигээнниир (поселение древних людей, остановка на старинной дороге), Титирик (место рождения и жительства Ольги Ивановны Климовской, где они создали семью и жили первое время), Сыаҥааннаах (раньше называлась Кулуба Сугулаана – старинная царская дорога, ведущая в Зашиверск), Муҥурдаах (местность, где он прошел обряд эттэтии), Сиилээннээх (речка, приток Индигирки), Чыбааҕылаах (горная местность, где произрастает целебная трава чыбааҕы), названия горных речек, впадающих в Индигирку, которые как дороги вели на Колыму. Известно, что шаманы неразрывно связаны с родными местами, черпают там свою энергию и получают поддержку от своей родимой земли.

В топонимике Абыйского района Арыылаах считается одним из древних заселенных человеком мест. Здесь всегда было много зверей, птиц и рыбы. Проживало много семей. Об этом свидетельствуют останки жилищ, среди которых шестигранные амбары, сэргэ и столбы. Коренные жители разводили северные породы лошадей и скота. Летом жили в муох ураһа (ураса из мха). Здесь пролегала старинная так называемая царская почтовая дорога на Колыму. В местности Сыаганнах, находящейся неподалеку, стояла изба местного головы.

К старинным усадьбам часто водили на экскурсии абыйских школьников. Здесь находили старые вещи, об этих местах слагали легенды. Но в последние годы это священное место стало закрываться от чужих глаз.

Говорят, что раньше вся территория Абыя находилась под водой. Местами эта вода высохла из-за упавшего в нее горячего огненного камня, при этом обнажились островки земли. Роль воды и огня, базовых стихий для зарождения и поддержания жизни, известна с древнейших времен. Не зря человеческое дитя сначала питается только жидкостью – материнским молоком.

Душу отца сначала кормили яйцом орла, что свидетельствует о подготовке к роли исполнителя воли добрых божеств. Затем его вскормила своим грудным молоком старуха Качыкаан, передавая шаманские премудрости. Вероятно, и молоко Качыкаан меняло структуру тела воспитуемого, наделяя возможностью пребывать не только в привычной сфере обитания человека, но и в воздухе, воде и огне, Космосе и небытии.

Использование в процессе изменения структуры души и мозга различных гадов, огненного пламени позволило закалить душу и мозг, достичь их неуязвимости. Затем тело расчленили, распределили по источникам энергий разных сфер и собрали, приговаривая на древнем языке Омогойо. По ведомой только им схеме, и сделав 7–9 пустот (ойбон и киэли) в теле, посадили на олбох ойууна. Как отмечает А.А. Попов, самые именитые ойууны имеют 9 пустот (ойбон): на макушке, напротив печени, посредине спины, в подмышечных впадинах, на пятках и в пояснице [Попов А.А. Камлания шаманов. Материалы по истории религии якутов бывшего Вилюйского округа: (Тексты) / Отв. ред. Ч.М. Таксами. – Новосибирск: Наука, 2006. – Ч. 3. – С. 33]. При этом в тело и сознание Константина Ивановича Чиркова внедрили лишь две части души: воздух-душу и мать-душу. О земле-душе ничего не говорится. Исследователь А.А. Попов пишет, что земля-душа будущего ойууна превращается в рыбу и помещается в особую запруду, в «воду болезней» [Там же. – С. 41]. Возможно, определенную связь с этой душой, превращенной в рыбу, поддерживает ойуун, предпочитая питаться щукой. Как известно, щука отличается долгожительством и выносливостью.

В момент превращения в белого ойууна отец призывает угостить божества и абаасы мясом оленя в соответствии с традициями и обычаями его сородичей-оленеводов, а людям предлагает полакомиться щучьей слизью и бульоном. В практике ойууна щука и ерш имеют особую значимость.

Прежде чем отправить на служение в качестве Айыы Ойууна, отца благословили на защиту людей срединного мира и взяли с него священную клятву не отступать от своего предназначения, снабдив множеством технологий, среди которых особо отмечаются девять разновидностей гипноза (суггестий). Каждое божество пантеона саха причастно к созданию тела ойууна через внедрение в него присущих ему способностей, и шаман в своей практике может взаимодействовать с божествами через созданные ими каналы связи.

Далее начинается путь посвящения ойууна в срединном мире. В 16 лет отец впал в состояние шаманского посвящения и три года не мог ходить на своих ногах. Заболевшая одновременно с ним такой же болезнью его 15-летняя сестра умерла со словами: «Моя лодка перевернулась. А брат мой станет великим шаманом».

Отец в 19 лет прошел обряд посвящения в шаманы у подножия Күн Таас Хайа (Солнечной скалы). По его просьбе ритуал вознесения совершил мудрый шаман – старец Кадьаака (Николай Садовников). Как рассказывают очевидцы, во время ритуала отец, оторвавшись от земли, поднялся ввысь, ударился о скалистые кряжи и пролетел через них насквозь, проделав собственным телом туннель. Шаман Кадьаака возвестил о завершении ритуала: «Үөрбэ таастары өтөрү көрөр уоттаах-төлөннөөх, кыыдам кыһыл кыымнаах, сырдык сулус харахтаах улуу Айыы Ойууна буолсу! Үрдүккэ-үтүөҕэ анаммыт аллараа-үөһээ дойдунан күпсүйэ көтө айанныыр Айыы Ойууна буолар ыйаахтааҕынан Үөһээ айыыларга тыынын туттардыбыт, Үрдүк айыыларга уһуйуллар аналлааҕынан атаардыбыт. Таҥаһын, дүҥүрүн туттардыбыт. Мин өйбөр, мин илиибэр аны анамматах киһи». («Он, горящими глазами пронизывающий горные скалы, излучающий огненный, светлый, лучистый взгляд, будет великим шаманом, способным путешествовать по верхним и нижним мирам. Его душу Айыы шамана по призванию назначенного совершать доброе-возвышенное вручили небесным божествам, отправили к верховным учителям. Одежду и бубен вручили. Дальше не мне его обучать»).

Отец гордился своим местным древним происхождением, свободно говорил на всех северных языках и диалектах. Он начинал камлание на якутском. На пике камлания переходил на язык хоро, если того требовала цель. Также владел эвенским и еще каким-то древним языком. Иногда камлание начиналось с восклицания: «Курлии!» После тяжелых камланий отец приходил в себя 2–3 дня: лежал в темном помещении, пил только холодную воду и ел. Свет и тепло были несовместимы с его преобразованным в результате камлания телом.

Перипетии судьбы

В молодости отца называли Арыылаах Көстөкүүнэ – Арылахским Константином, по названию местности, где он родился. Как и говорил его учитель, старый шаман Кадьаака, молодой шаман за короткий срок самостоятельно обучился тайному языку общения с духами и небесными силами. Он очень быстро завоевал доверие людей, всегда помогал бедным и больным.

Женился отец по прежним меркам довольно поздно, в возрасте 30 лет, на Ольге Ивановне Климовской, дочери потомка пришлых казаков Ивана Вениаминовича Климовского. Сестры Климовские – Александра, Ольга и Матрена, зеленоглазые статные красавицы с пепельными волосами были очень похожи друг на друга и выделялись среди местного населения. А единственному сыну Михаилу была уготована трагическая судьба…

Знаменитый молодой шаман Арылахский Константин венчался с рабой божьей Ольгой в православной церкви. «Какими они были красивыми!» – замечали старики. Старушки с восторгом в деталях описывали национальный свадебный наряд невесты, рассказывали, как они еще девчонками следили за этой прекрасной парой, прильнув к окошку церкви. Впоследствии мама с болью вспоминала, как у нее отбирали подвенечный наряд, когда конфисковывали все имущество и скотину.

К моменту свержения царской власти отцу было 38 лет. На спокойную и счастливую жизнь многодетной семьи Ольги и Константина Чирковых надвигались тучи перемен, бед и испытаний. Высшее ремесло потомственного ойууна в одночасье стало тяжким бременем на все оставшиеся годы земной жизни.

С выходом 3 ноября 1924 года известного постановления ЯЦИК «О мерах борьбы с шаманизмом в ЯАССР» началась массовая идеологическая борьба с шаманизмом. В первые годы становления советской власти неприятие шаманизма имело политическую подоплеку: шаманов подозревали в контрреволюционных настроениях и действиях. Быстро набирающая обороты государственная пропаганда привела отца к решению сдать свои шаманские атрибуты, чтобы остаться политически дееспособным гражданином. У меня сохранилось его заявление, что 24 декабря 1929 года он сдал все свои принадлежности шамана инструктору товарищу Д.Д. Бертеньеву. Несмотря на это, отец все равно был лишен права голоса.

6 февраля 1932 года отца арестовал уполномоченный ГПУ ЯАССР Епифанов. В том же году его привезли в тюрьму ГПУ г. Якутска. Когда отца уводили под конвоем, он успел сказать матери: «Ничего не бойся, я скоро вернусь. Знак подам заранее: на средней коновязи зазвенит мой колокольчик. Ты тогда возьми его и занеси в дом».

По рассказам матери, после ареста отца пришли с обыском два милиционера. Она была с грудным ребенком на руках, а остальные, мал мала меньше, испуганно держались за ее юбку. Незваные гости обшарили и переворошили дом и коровник. Забрали два ружья отца, восемь коров и пять лошадей, которых передали в местный колхоз, унесли личные носильные вещи. Так нашу семью полностью обобрали и обрекли на голодное существование.

Обвинительное заключение отца было довольно пространным и основывалось не только на запрещенном шаманском искусстве, но и содержало иные отягчающие моменты:

Архивное дело № 340 Чиркова Константина Ивановича

Обвинительное заключение по делу № 237 по обвинению, предусмотренному ст. 58, п. 19 УК РСФСР.

Обвиняемый: Чирков Константин Иванович – кулак-лишенец. В годы гражданской войны (1922—1925 гг.) снабжал банду продуктами питания, средствами передвижения. В течение ряда лет занимался шаманизмом среди северного туземного населения: якутов, тунгусов. Как при совершении шаманских обрядов, так и в личных разговорах, пользуясь своим влиянием как шаман, а также отсталостью, темнотой туземного населения, проводил систематическую антисоветскую агитацию против проводимых партией и правительством массово-хозяйственных политических кампаний, направленных против пушнозаготовок, коллективизации и других мероприятий, призывал кулаков не выполнять твердые задания и агитировал за убой скота.

Распространял контрреволюционные слухи о ближайшей гибели советской власти, массовых крестьянских восстаниях против Советов в Сибири, о наступлениях империалистических государств на Советский Союз.

В целях пресечения дальнейшей контрреволюционной деятельности и очистки северных районов от шаманов, кулацко-бандитского элемента, Чирков К.И. был арестован. Произведенным расследованием допрошенные по существу дела свидетели показали, что Чирков К.И. – кулак, шаман, противник советской власти, содействовал белобандитскому движению 1922—1925 гг.

Чирков К.И., кулак, пользовался наемным трудом, с 1917 года среди тунгусов, якутов занимался шаманством. В годы гражданской войны снабжал банду продуктами питания, средствами передвижения. Проводил антисоветскую агитацию против партии, распространяя различные контрреволюционные слухи о приближении войны, скорой гибели советской власти. Распространяя слухи о войне, запугивая молодежь, отговаривал от вступления в комсомол.

Чирков К.И. вел агитацию среди молодежи, чтобы не вступали в комсомол. Говорил, что «советской власти скоро конец, скоро будет война, вас всех в первую очередь погонят на фронт, не считаясь ни с чем. При советской власти хорошо живется только коммунистам. Раньше без коммунистов крестьянам жилось значительно лучше. Скоро наступит конец советской власти. Начнется война с Советским Союзом. Капиталистические государства советскую власть свергнут, тогда крестьянство перестанет голодать, станет легче жить».

Аналогичные показания на Чиркова К.И. дают свидетели: «Е», «Е», «Е». Он проводил среди населения антисоветскую работу, направленную на срыв проводимых по району пушнозаготовок. Убеждал крестьян не выходить на охоту, говоря: «Кто больше набьет зверя, того сейчас переведут в группу кулаков, раскулачат. Зачем охотиться, раз пушнину советская власть отбирает». «Е».

В 1931 году, осенью, Чирков К.И. говорил: «Сейчас нас, кулаков, грабят пушнозаготовками да твердыми заданиями».

Чирков К.И., занимаясь среди туземного населения шаманством, проводил систематическую агитацию против колхозного движения, стремясь сорвать проводимую на Севере коллективизацию, говорил: «Не вступайте в колхозы, туда идут одни лодыри, забивайте свой скот, а то его все равно заберут в колхозы». «Е».

«Когда вступите в колхозы, там ваш скот лодыри съедят, затем колхозы развалятся, так как советской власти скоро конец». «Е». «Советская власть выдумала какие-то колхозы, куда сгоняют одних лодырей, бедняков, батраков. Сейчас грабят нас, кулаков, а затем начнут грабить середняков». «Е», «Е».

В ходе следствия обвиняемый Чирков К.И. в предъявленном ему обвинении не сознался, виновным себя не признал. Но показаниями свидетелей Чирков К.И. достаточно изобличается в систематической антисоветской агитации, занятии шаманством.

На основании вышеизложенного Чирков К.И., якут-лишенец, кулак 41-го года, гр. СССР, шаман в течение 13 лет, неграмотный, активный участник борьбы против советской власти, семейный, уроженец Абыйского улуса, обвиняется в систематической антисоветской агитации против проводимых партией и правительством мероприятий по коллективизации, пушнозаготовок, выполнения твердых заданий, распространении контрреволюционных слухов о гибели советской власти, крестьянских восстаниях, о наступлении на СССР капиталистических государств, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 58, п. 10 УК РСФСР, а посему полагал бы следственное дело № 237 на гр. Чиркова Константина Ивановича, обвиняемого по ст. 58, п. 10, направить на рассмотрение Особого совещания при ОГПУ ЯАССР.

Практикант СПО (Гимпельсон)

Согласен: нач. СПО (Зайцев)

Отец, конечно, не участвовал в повстанческих восстаниях, произошедших в Эльгетском улусе. Но среди организаторов последнего восстания 1928 года были люди из его окружения: Данил Николаевич Черемкин, троюродный брат отца, образованный, окончивший духовную семинарию молодой человек, Михаил Иванович Климовский, единственный родной мамин брат, отец семейства, и Константин Васильевич Ефимов. Все они приходились отцу близкими родственниками и друзьями. Он предоставлял им средства передвижения. Вместе с ними осудили и отца. Данила Николаевича, Михаила Ивановича и Константина Васильевича этапировали в Среднеколымск. Отец в это время охотился далеко тайге, и найти его не удалось. Так чудом отец остался жив.

Задержанных сначала допрашивали, но они не признали свою вину. Затем заставили их сделать прорубь в реке Колыме. Искололи штыками, затолкали в мешки и еще живыми утопили в проруби. Через неделю после жестокой расправы вышел оправдательный вердикт…

Коммунисты в одночасье разорили семьи Чирковых и Климовских. Нашего престарелого деда Ивана Вениаминовича Климовского, отца матери, лишили прав, конфисковали все имущество. Убитую горем жену Михаила, парализованную, с грудным ребенком, привезли в дом свекра. Так и умерли они втроем в беспомощном состоянии. Остальных детей Михаила забрали старшие сестры. Одного сына пришлось отдать на воспитание геологам, приехавшим в составе научной экспедиции по изучению производительных сил Якутии. Трехлетний Гоша, не желая расставаться с родными, так отчаянно цеплялся за ножки нар и порог, что содрал с ладошек кожу. Его душераздирающий плач наша мама Ольга Чиркова помнила всю жизнь.

Спустя много лет к ней, здравомыслящей, но лежачей 100-летней старухе, наведался 65-летний авиаинженер из Рыбинска Георгий Иванович Семенов. Это был тот самый малыш, которого спасли, оторвав от родных корней и близких. Георгий рассказал, что иногда наяву чувствовал навязчивый, зовущий запах. При посещении родных мест он признал его – запах летнего дымокура, разводимого из навоза для отпугивания гнуса от скотины. И еще: часто во сне его пугал детский плач. Когда ему рассказали историю разлучения, он понял, что этот плач его собственный.

Если бы жизнь семьи текла естественным образом, он был бы Климовским Егором Михайловичем и не разлучался с родными. У него не было бы детской травмы, а родственники не винили бы себя за отчуждение родной крови. Такие насильственные разрушения кровнородственных связей стали привычным делом в отношении семей ойуунов…

Возвращаясь к событиям 1932 года, добавлю, что отца этапировали через Верхоянск в г. Якутск. Там местные шаманы стали устраивать ему всяческие проверки. Отец добрался до места заключения абсолютно обессиленным. И у него не было никаких сил что-то показывать или доказывать. Думал, что дни его сочтены. В скором времени удалось установить виртуальный контакт с усть-янским эвенским шаманом, который был старше его по возрасту и выше рангом на одну ступень. Тот шаман дал понять, что не надо показывать другим, что они знакомы, и нужно держаться друг за друга, помогая во всем. Отец воспрял духом.

Сотрудники НКВД провели своеобразный тест: предложили отцу показать свои шаманские способности в помещении сельского клуба. Дело было летом. Шаманам разрешили найти среди множества атрибутов свои и начать камлание. В зале стояла нестерпимая духота. Первыми вызвали шаманов Абыйского района. Эвенский шаман предложил отцу камлать на эвенском языке, а сам стал камлать на якутском. Началось необычное принудительное действо, да еще в жаркий солнечный день, что в шаманской практике неприемлемо. Отец никак не мог вызвать своих духов. Тогда друг свистнул, и отец очнулся. Духи тотчас явились к нему в образе пятнистого оленя. Публика была в недоумении, когда якутский шаман стал камлать на эвенском языке. И в самый разгар камлания на зрителей обрушился густой снегопад. Далее шаман предложил впустить в клуб волка и медведя. Грозные стражи советской власти не были готовы к встрече с живыми хищниками. После этого сеанса по особому распоряжению Коллегии ОГПУ от 15 июня 1932 года отец был отпущен на волю. В срок зачли предварительное заключение. Более подробно об этом камлании написано в воспоминании писателя Николая Абыйчанина.

Однажды осенним темным вечером мама услышала звон. Тут же выскочила во двор и увидела, как на средней коновязи дребезжит колокольчик отца. Весточка была получена: Константин на свободе. После возвращения домой до 1960 года шаманским целительством отец почти не занимался. Охотился, рыбачил в колхозе «Кысыл Сарданга» в Суордахе и до последних дней жил в Мугурдахе Абыйского улуса.

С 1967 года начался второй этап гонения на шаманов как проповедников ненаучного мировоззрения и лжемедицины. По иронии судьбы, именно с этого времени целительский дар отца стал очень востребован, и нескончаемый людской поток потянулся в отдаленное северное с. Мугурдах. На дверях нашего дома висела вывеска о недопустимости обращения к отцу. Был установлен гласный надзор. Особенно следили за тем, чтобы мы не помогали друг другу. Угрожали снятием с должности главного врача и отстранением от врачебной деятельности.

Отец был удачливым охотником, извозчиком. До последних дней своей жизни никому не отказывал в помощи. Он в совершенстве владел шаманскими методами целительства, гипноза, был прорицателем, философом и психологом. Умел лечить искусством слова и заговора, лекарственными травами, средствами животного происхождения. Умел прижигать, пускать и останавливать кровь, править кости и многое другое. Пик его таланта проявился в 1960–1970-е годы.

Внешний облик и человеческие черты отца были довольно точно описаны кандидатом исторических наук Петром Николаевичем Ильяховым: «Один из известных на Севере шаманов Константин Иванович Чирков был человеком среднего роста и крепкого телосложения. Сам себя считал якутом. Большая голова, широкий лоб, скуластое лицо, острые светлые глаза говорили о том, что он человек основательный, наблюдательный, умный, философски мыслящий. У него были короткие волосы (обычно шаманы носили длинные волосы), густые черные брови, широкие ноздри, небольшой нос. Был человеком неторопливым, никогда не принимал поспешных, необдуманных решений. Отличался особой добротой к людям, по пустякам ни на кого не сердился, обиду долго не держал. Имел одну лошадь и несколько оленей. Отличался отменным здоровьем, был замечательным олонхосутом, знатоком старины. В совершенстве владел эвенкийским и якутским языками. Курил крепкий листовой табак, при разговоре слегка встряхивал трубку, которую всегда носил с собой. Трубка была из твердого дерева небольшого размера с железным ободком. Табак носил в кармане в небольшом кожаном мешке, сшитом из оленьей замши. Лечебные травы, жиры, желчь диких зверей заказывал оленеводам и рыбакам; советовал, когда и в какое время собирать лечебные травы и как их сушить. Сам хранил их в кладовке и по необходимости изготовлял из них лекарство. Имел небольшой чемодан, где лежали различные письма, благодарности больных и личные документы.

Константин Иванович был весьма скромным человеком. Носил телогрейку, простую клетчатую рубашку, обычные брюки, валенки, шапку ушанку из простой материи, рукавицы из оленьего камуса, зимой – торбаза, меховую кухлянку, штаны, сшитые из оленьей шкуры, и малахай (меховая шапка)» [Ильяхов П.Н. Шаманство на севере Якутии (1920–1930 гг.). – Якутск, 1997. – С. 80].

15 июля 1974 года отца не стало. Перед смертью он сказал: «Я, видимо, не до конца исполнил свое предназначение на этой земле. На то были разные причины, потому меня забирают раньше времени. Когда я уйду, не думай, что меня не стало. Никогда потом меня не оплакивай». Стояли жаркие июльские дни, но на выбранном им самим месте захоронения лед не таял в течение трех дней. Во время прощания блистали молнии без дождя, гремел сухой раскатистый гром.

25 мая 1989 года через пятнадцать лет после завершения своего земного пути отец был реабилитирован Прокуратурой ЯАССР на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года.