Текст книги "Любовник для попаданки"

Любовник для попаданки
Автор: Александра Гусарова

Пролог

Родимое пятно было розовым в центре и темным по краям. Такое приметное и запоминающееся. И кто же знал, что ему предстоит сыграть решающую роль в этой непростой истории.

 Они все одиннадцать лет учились в одном классе. В первом сидели вместе. С пятого по девятый пути разошлись в разные стороны. Ника как отличница предпочитала первую парту у окна, там, где обычно стоял стол учителя. А Руслан окончательно и бесповоротно переселился на камчатку: последнюю парту третьего ряда.

Но в десятом произошло нечто странное: он снова пересел к ней. А после выпускного весь класс гулял на свадьбе Орлова и Пьянковой.  В те годы свадьбы гуляли по два дня, да и нравы были строже, чем сейчас. Не сказать, что молодежь вела примерный образ жизни, но все же. Поэтому на второй день, когда юный муж удалился к друзьям, подружки набились в комнату новоиспеченной жены, и пытали ее:

– Никусь, ну как? Расскажи?

Нормальная бы девушка покраснела, побледнела, помялась и чуток приоткрыла для подруг тайну интимной жизни. А бывшая Пьянкова начала вдруг заразительно хохотать так, что подруги начали сомневаться в ее адекватности.

– У него че, там кривой что ли? – со знанием дела округлила глаза всезнающая Галка, про которую ходила очень разнообразные слухи.

– Или у вас ничего не получилось? – уточнил еще кто-то.

– Девки, – наконец отсмеявшись, пришла в себя Ника, – я теперь знаю, почему его парни с первого класса меченым прозвали!

– И почему? – разом выдохнул весь женский коллектив.

– А вот и не скажу! – снова засмеялась бывшая Пьянкова. – Слишком это личное.

Девчонки все дружно загалдели, возмущаясь, а она просто молчала, разглядывая их и вспоминая восхитительную ночь, к которой они шли долгих одиннадцать лет.

Последующие двадцать пять лет были замечательными. Ника родила двоих детей: мальчика и девочку, успела заочно закончить экономический факультет института. А затем устроилась работать финансовым аналитиком в банк.

В тот вечер она засыпала счастливой.  Серебряная свадьба – это не шутка. Это о-го-го! На торжество приехали дети, которых судьбы раскидала по просторам страны. Пришли коллеги с работы. И ресторан, снятый по случаю юбилея, гудел почти до утра.

А утром Руслана словно подменили. Как тогда, когда он пересел к ней за парту. Только сейчас все стало со знаком минус. Муж стал ворчливым и вечно недовольным. Оказалось, что она сильно растолстела и совершенно за собой не следит. И готовит как-то пресно и неразнообразно. И вообще он блондинок любит, а она рыжая. Могла бы за столько лет догадаться и перекраситься.

– Но ты же всегда восхищался моим цветом волос и говорил, что я у тебя золотая! – не выдержав однажды, разревелась женщина.

– Просто я устал притворятся! – зло бросил он.

Все годы супруги спали голышом, как решили в первый день после свадьбы. И в то памятное утро, несмотря на резко испортившийся характер, Руся проснулся как обычно в чем мать родила. Встал, потянулся и пошел к комоду, который стоял тут же в спальне, за свежими трусами. А женщина замерла от удивления:

– Русь, а где твое родимое пятно? – она так до сих пор и молчала, никому не рассказав его тайну. Девчонки давно на нее плюнули, расспросив своих мужей. А те поведали, что у Руслика Орлова огромный невус, как это называлось по науке, почти на все правое полупопие.

Мужчина хмыкнул, обернулся назад, словно стараясь разглядеть, что там расположено, и небрежно бросил:

– Я уже месяц назад лазером его свел. А ты только сейчас заметила.

– Но там же короста образуется! А у тебя ее не было!

– Все было, ты просто не обратила внимания, моя внимательная жена! – он снова ткнул ее лицом в грязь.

Ника стиснула зубы, чтобы прямо при нем не расплакаться. Она была готова поклясться, что его ягодицы оставались чистыми и гладкими, без всяких корост. Да только родимого пятна действительно больше не было.

А еще через неделю она приболела и отпросилась с работы пораньше. Руслан работал программистом и давно перешел на фриланс, ведя дела из дома. У нее еще тогда мелькнула мысль, что стоит позвонить и предупредить о том, что идет домой. Но перед глазами тут же встало его недовольное лицо, и Ника, как наяву услышала, ставшей привычной фразу:

– Не мешай, видишь я работаю!

Дом ее встретил тишиной.

– Странно, а где Руся? – мысль ужом заползла в душу. Она на всякий случай крикнула:

– Я дома! – сняла пальто и сразу прошла на кухню, чтобы выпить горячего чая с медом. Ее начинало знобить. Как нарочно, не оказалось ни одной чистой чайной ложки. Взяв вилку и налив кипятку в чашку, села за стол. Мед успел засахарится и вполне удерживался на острых зубцах.

Примерно на третьем глотке, женщина услышала жалобные стоны и сопение.

– Что-то случилось с Русей! К нам залезли воры, и связали его! – и еще куча подобных мыслей стрелой пролетели в больном мозгу. Перехватив вилку на подобии оружия, она крадучись пошла на звук.

Стоны раздавались из-за двери в спальню. Крепче сжав кулак, Ника аккуратно приоткрыла дверь и заглянула в образовавшуюся щель.  На кровати трудились в поте лица двое. Именно их старания и вызвали такие звуки. Мужской зад равномерно ходил вверх-вниз, как ему и было положено. И он был абсолютно чистым! Ни родимого пятна, ни малюсенького шрамика! Ровная, гладкая кожа! Разве так бывает даже после лазерной шлифовки? С чувством, что ее очень сильно обманули, она со злостью швырнула вилку в двигающуюся пятую точку и побежала прочь.

Громкий крик нагнал ее уже в коридоре. То ли вилка действительно попала по назначению, воткнувшись, то ли просто испугала. Этот звук заставил Нику на секунду притормозить. Краем глаза она заметила то, что не увидела сразу, когда вернулась. На вешалке висело пальто ее школьной подруги Галки. Она сама мечтала о чем-то подобном, поэтому разглядела его буквально неделю назад до последней ниточки. А около обувной полки стояли модные заровские сапоги до колена. Руся в последний поход в торговый центр высмеял их, сказав, что годятся они лишь для скачек на лошади. Вот и скачет сейчас…

Не понимая, что делает, хозяйка дома залезла обратно в ботинки, набросила пальто и выскочила за двери. На ее счастье лифт был на этаже. Когда его створки уже смыкались, она мельком увидела мужа, выскочившего в одних трусах на площадку. Он что-то кричал ей вслед, но она совершенно не улавливала смысла слов. Нажав, как ей тогда показалось, на первый этаж, она поехала вниз.

Цифры замелькали на табло. Когда проскочила единица, а кабина не остановилась, Ника удивилась. Поняв, что едет дальше, не сбавляя скорости испугалась и начала колотить в двери. Лифт затормозил и двери открылись. Женщина облегченно выдохнула и хотела выйти. Только двери ей преградила дама, желающая зайти внутрь.

Это была именно дама. Рыжие волосы были уложены в красивую прическу и волной спускались на левое плечо. Атласное платье изумрудного цвета оголяло плечи женщины. А юбка, судя по ее ширине, держалась на кринолине.

– Я ее откуда-то знаю! – мелькнула догадка в голове. Только анализировать и стараться понять, что к чему, в данной ситуации она не могла. Была лишь одна мысль: убежать, уехать, улететь. Куда угодно, куда глаза глядят, только подальше от места где ее предали.

Дама кивнула головой в знак приветствия.

– Точно знакомы! – решила Ника, кивнула ей в ответ и вышла из лифта. Дама вошла, двери захлопнулись, и кабина поехала вверх.

– Ой, забыла ей сказать, что лифт не исправен! – подумала женщина. Но потом решила, что раз та ждала, то кабина приехала по месту назначения. Просто Ника не нажала кнопку или нажала не ту. А знакомая незнакомка вызвала кабину и лифт поехал.

Она развернулась, чтобы убедиться, что все в порядке. И с удивлением заметила, как двери лифта подернулись странной дымкой. Воздух исказился, размывая изображение. И на том месте, где еще секунду назад были двери, теперь сияла первозданной чистотой сплошная стена, покрытая обыкновенной побелкой.

Глава 1

Я проснулась оттого, что было тяжело дышать. Ничего удивительного! Приснится ведь такое, что мне Руська изменил. Мой старый, добрый Руслан! Интересно, который час? Напала такая лень, что даже глаза не хотелось открывать. Попыталась вдохнуть полной грудью и… не смогла.

Что-то сильно мешало расправить легкие. Тут же в голове пронеслись разнообразные мысли. Глаза пришлось хоть с трудом, но разлепить.

В комнате стоял полумрак. Весной это случается часов в пять-шесть. А какой сегодня день недели? Черт, забыла. На работу нужно собираться или нет? Снова попыталась вдохнуть и снова не смогла. Тогда глаза распахнула пошире и оглядела себя. Может на мне кто-то лежит? Один раз ездила в Казань в гости к тетке. Так на меня улегся ее огромный доберман. Оказывается, я его место заняла.

Нет, добермана там не было, даже котенка не наблюдалось в округе. Зато было то самое зеленое платье, которое до этого было надето на незнакомку в лифте. Сейчас оно почему-то оказалось на мне. И дышать мешал тугой корсет. К моему ужасу, получалось, что это не был сон? Тогда где я сейчас нахожусь?

Приподнявшись на локте, стала оглядываться по сторонам. Стены, покрытые старинной известковой побелкой. У бабки в деревне такие были. Поэтому я их ни с чем не спутаю. Под потолком малюсенькое окошко, из которого и струился свет. А я лежала на грубо сколоченном топчане из досок. С одной стороны, даже захудалую рогожку под меня не положили. А с другой, спасибо, что не на голый холодный пол.

Если бы вместо топчана была панцирная сетка, я была бы уверена, что попала в вытрезвитель. Именно таким его показывали в кино. Но на клиентов сего заведения раритетные наряды точно не надевают. Хотя алкоголики в кринолинах смотрелись бы очень колоритно!

Попыталась сесть. Голова немного закружилась, но быстро отошла. Еще раз огляделась по сторонам и поняла, что дверей у моей импровизированной темницы нет. А как я сюда попала? И куда я вообще попала?

Стена напротив неожиданно подернулась странной дымкой, словно произошло искажение пространства. И прямо из стены появилась миловидная девушка в сером платье с белыми манжетами и таким же белым воротником.

– Айра Викки! Слава богу, вы очнулись! А то айр Грегори очень сильно ругался насчет того, что вы сделали! Вы же в первую очередь думаете о себе, и совсем не подумали о семье! Он считает, что вы обязаны исполнить свой супружеский долг! – запричитала она, сначала обходя мое импровизированное ложе по кругу, а затем помогая подняться с него. – Сейчас мы с вами аккуратненько отсюда выйдем и пойдем делать то, что вы должны!

– А вы пойдете со мной? – спросила я невпопад, поморщившись от режущего уха обращения «Викки». Всегда и везде я была Никой. Скажите пожалуйста, где в имени Вероника прячется эта пресловутая Вика? И да, я никогда и ничего не имела против супружеского долга. Секс мне нравился. И было бы смешно от него отказываться. И вопрос скорее носил в себе отрицание. Я как-то не представляла эту пигалицу в нашей супружеской кровати.

Зато неожиданно отчетливо вспомнила гуляющий туда-сюда Руськин зад и собачье поскуливание Галки. И тут же поспешно добавила:

– А с кем секс-то? – если с Руськой, то я как-то не готова после всего произошедшего. А если не с ним, то тем более не готова.

Пигалица как-то странно дернулась, округлила тонкие губки буквой «О» и осторожно, с придыханием спросила:

– Айра, а вы что, совсем ничего не помните?

– А что, собственно говоря, я должна помнить? – с подозрением покосилась я на девицу.

– Как что? – она всплеснула руками, но потом добавила:

– Впрочем, пусть айр Грегори сам вам обо всем напоминает!

– А кто такой айр Грегори? – я все еще не понимала глубину моего попаданства, пытаясь выяснить, где здесь подвох и когда все вернется к нормальной жизни.

– Айр Грегори? Это ваш самый ближайший родственник – брат вашей матушки. Вы же, бедняжка, остались сиротой. И только он вас приютил и обогрел.

Вот это самое «приютил и обогрел» мне совсем не понравилось. Только что толку препинаться с девицей, которая ничего путем объяснить не могла. Поэтому я махнула рукой и скомандовала:

– А веди меня к этому самому дядюшке!

– Но, айра, – девушка поджала губы, – он же сказал, чтобы пока вы не совершите акт чадозачатия, не показывались ему на глаза.

– Акт чего? – я не верила своим ушам. – Чадозачатия? Это как?

– Ну, как, – девица замялась, – вы что, не знаете, как детей делают?

Если учесть, что я сама родила двоих, то знала все не только о процессе их зачатия. Вслух это озвучивать на всякий случай не стала. Она на меня и так смотрела как на умалишенную. Поэтому еще раз потребовала:

– И все-таки веди меня к дяде. Нам нужно с ним очень серьезно поговорить.

– Хорошо, – тяжело вздохнула девушка, – но вы подтвердите айру Грегори, что я была против и вас предостерегала.

– Подтвержу! – махнула я рукой. – Веди давай!

Девушка подошла к стене, махнула рукой, и стена, подернувшись дымкой в очередной раз, разошлась в стороны, открывая широкий проход. После этого я решила, что все мне только снится. Такой странный и причудливый сон. Мы с моей провожатой скользнули в образовавшуюся щель и пошли по гулкому коридору в сторону широкой лестницы. На этом этаже не было ни окон, ни дверей. Я начала подозревать, что двери все же были, только в корне отличались от тех, к которым мы привыкли на Земле…

Да, на Земле. Я попала. Наше подсознание может предложить нам такие глубоко спрятанные в нем места, что просто диву даешься. Слишком много событий на меня навалилось за сегодняшний день. Поэтому разрешила себе пока просто поверить в получавшуюся сказку и успокоиться. Буду считать, что это всего лишь сон. А во сне можно все. А дальше будет видно.

Поднявшись наверх, мы оказались в другом коридоре, уже более привычном человеческому глазу. Красная дорожка с коричневыми полосами по бокам закрывала весь пол. Словно я попала в гостиницу времен молодости или государственное учреждение высшего ранга. И лишь в углублениях, где размещались тяжелые двери из красного дерева, виднелись золотые лоскутки наборного паркета. Мы подошли к концу коридора.

 Двери, венчавшие торец, были в два раза шире и массивнее остальных. Темная древесина была украшена золотыми завитушками. Все кричало о богатстве и сообщало непонятливым гостям наподобие меня, что именно здесь обитает хозяин дома. Моя сопровождающая поскреблась в двери, словно была несмышленым котенком. А когда послышалось короткое «Да!», сначала толкнула двери, а затем затолкнула меня и без передышки начала тараторить:

– Айр Грегори, я передала айре Вики, что вы не желаете ее видеть, пока она не исполнит акт чадозачатия. Но она настояла на том, чтобы встретиться с вами. Перечить ей я не смогла.

В центре комнаты, куда меня втолкнули, стояло огромное оранжевое кресло с коричневыми подлокотниками. Оно было развернуто спинкой к входу, а лицом к горевшему камину, поэтому сидевшего в нем мужчину видно не было. Он же молча выслушал торопливую речь служанки, а затем неожиданно густым басом пророкотал:

– Римма, поди прочь! – и медленно развернулся в мою сторону.

Я с любопытством стала рассматривать сидящего передо мной субъекта. Он был невысокого роста, кажется, горбат и дурен лицом. Брови внешними концами вздергивались вверх, придавая злое выражение лицу.

– Вики, и что за концерт ты решила нам устроить? – мужчина оглядел меня с ног до головы и брезгливо поморщилась. – Что за спектакль с твоим мнимым самоубийством?

Самоубийством? Кажется, моя фантазия слишком бурно разыгралась.  Чем-чем, а суицидальными наклонностями я точно никогда не страдала. Это он про что? Я, честное слово, не знала, как ответить на такую отповедь. Поэтому решила просто промолчать. Лет двадцать пять назад начала бы оправдываться, что-то мямлить в ответ. Но точно не сейчас. Жизнь многому научила и по-своему закалила. Вот только предательства мужа я уж никак не ожидала. Хотя, про что это я? Ведь все признаки были на лицо. И лишь я, наивная дура, их не замечала. И кто этот мужик?

Девушка утверждала, что он МОЙ дядя. Получается, что я его племянница? Но у родителей таких братьев точно не было. У отца брата не было совсем. Мамин умер лет десять назад. Правда звали его действительно Григорием. Но внешностью на сидящего передо мной типа он точно не походил. Поэтому я и решила уточнить:

– Простите, а вы, собственно говоря, кто? – даже во сне хотелось разложить все по своим полочкам.

Мужик неожиданно покраснел, казалось, что его глаза от возмущения вылезут из орбит:

– Вики, что ты там мелешь? Ты забыла, кто я? – он приподнял свое тщедушное тельце из кресла, стараясь выглядеть более грозным. Только вот я его совсем не боялась, просто стояла и разглядывала с любопытством, гадая, что же будет дальше.

– Простите, но я вас не знаю! – пожала плечами. Не врать же ему, что мы знакомы?

Мужчина рухнул в кресло, прикрыв лицо рукой. Шумно выдохнул и крикнул пронзительным голосом, разительно отличавшимся от первоначального баса:

– Римма!

Моя недавняя провожатая тут же нарисовалась на пороге, словно стояла за стеной и подслушивала, что там происходит за закрытой дверью.

– Слушаю, айр!

– Молодая госпожа, похоже, после происшествия потеряла память. Запереть ее в покоях и вызвать лекаря. Только не упоминай, что она приняла яд. Просто скажи, например, что упала и ушиблась головой. Все понятно? – лицо мужчины болезненно дернулось, словно говорить об этом ему было крайне неприятно.

– Так точно, айр! – девушка изобразила легкий книксен и цепко ухватила меня за руку:

– Пойдемте, айра, вам нужно отдохнуть!

Моим первым желанием было сказать, что я не устала. Но потом вдруг до бедного мозга дошло, что все, что здесь говорилось, могло оказаться правдой. Это все про меня. Неужели я действительно потеряла память? Но как же? Пляшущий зад мужа без приметного родимого пятна я запомнила отлично. Он как сейчас стоял у меня пред глазами. Для начала нужно посмотреть на себя в зеркало. Даже любопытно, что я там увижу… Может, и вспомню что-то. Или все-таки это сон?

Решив, что в девичьих покоях точно должно быть зеркало, покорно подчинилась Римме и пошла следом.

За красивой дверью с рельефным золотым рисунком оказалось две комнаты и санузел с вполне обычными ванной и унитазом. Двери в них были открыты, поэтому я все успела разглядеть. Это уже успокаивало.  Хотя сновидение могло подбросить что-то поинтереснее. Или у него фантазия закончилась? Напрягло лишь то, что девушка тут же выпорхнула из комнаты, как только меня туда впихнула. И я услышала, как в этой красивой двери поворачивается ключ, отрезая меня от внешнего мира.

Я попыталась дернуться, постучать, даже пару раз крикнула:

– Эй, вы там! Немедленно выпустите меня отсюда!

Только ответом была полнейшая тишина. Меня или не слышали, или просто не желали слышать.

Тогда я пошла на разведку, обследуя предоставленные в мое распоряжение комнаты.

На стене ванной висело огромное зеркало. Вот к нему и развернулась. Из-за стекла на меня смотрела я. Только не та Вероника Сергеевна Орлова пятидесяти лет отроду, которая жила в моем мозгу, а Ника Пьянкова, которой я была лет двадцать пять назад. В этот момент я отчетливо поняла, почему девушка перед лифтом показалась мне знакомой. Сейчас именно она отражалась в зеркале.

Глава 2

Что мы имеем в итоге? Из плюсов то, что я, кажется, помолодела или вернулась в прежнее тело. Что первое, что второе было удивительно и неправдоподобно. Я пощупала себя за щеки и нос, подергала длинные волосы, которые в реальной жизни обрезала после рождения дочери. Расправила несуществующие складки на зеленом платье, в которое была облачена. Выдохнула и поняла… что очень сильно хочу есть.

Благо, простуда, из-за которой я вернулась в этот злополучный день домой, безвозвратно исчезла. А вот поесть я так и не успела, ограничившись половинкой чашки чая. Дальше было как-то не до еды. По богатой обстановке комнаты, поняла, что скорее всего морить до смерти голодом меня никто не собирается. Следовательно, я могу потребовать положенный мне обед. Снова подошла к дверям и от души пару раз по ней пнула. Дверь жалобно скрипнула, но устояла. А я начала кричать:

– Накормите меня немедленно! Я хочу есть!

И, к моему удивлению, через минуту двери   распахнулись. На пороге возникла сухопарая дама в черном платье с высоким воротником-стойкой и длинными рукавами. Складывалось впечатление, что оно полностью прячет женщину от людских глаз. Но голова все же торчала над этим «шедевром» портновского мастерства.  Острый взгляд полоснул меня, словно бритва, а дама скрипучим голосом произнесла:

– Что же вы, милочка, не сообщили об этой айру Грегори? В вашем положении необходимо хорошо питаться! Сейчас я отдам соответствующие распоряжения, и вас обязательно накормят.

Не успела я облегченно выдохнуть, как дама вновь захлопнула двери, отрезая меня от пути на свободу. Я даже не смогла подумать, что она имеет в виду под моим «положением». Я беременна? Но от кого? И зачем тогда меня усиленно отправляют на это самое чадозачатие?

Как говорил начальник на моей работе: «Война войной, а обед по расписанию». И когда две молоденькие девочки, даже не смевший поднять взгляд, принесли на подносах кучу тарелок и споро расставили их на столе, а затем с той же скоростью удалились, я села в объемное мягкое кресло, стоящее рядом, и принялась есть. Никогда не думала, что во сне смогу почувствовать вкус еды! Под конец аппетит несколько подпортил айр Грегори, неторопливо вплывший в мою комнату, опираясь на палку с набалдашником в виде головы льва:

– Отказалась от голодовки? Уже хорошо. Думаю, и остальную часть предначертанного судьбой выполнишь!

– Глубокоуважаемый айр! – я приложила все усилия, чтобы не обидеть и не разгневать этого странного мужчину. Он вопросительно приподнял кустистую бровь в ответ на мою заковыристую речь. – Я не могу вам точно ответить, исполню я или нет. Проблема в том, что я ничего не помню!

И я не лгала. Как я могла помнить, что происходило с этим новым телом, если меня рядом не было?

– Тут такая дама, похожая на суходранку[1] приходила. Сказала, что я беременна. Я даже не представляю, от кого!

– На кого похожая? – айр выглядел растерянным.

– На суходранку! – еще раз повторила я слово, услышанное в одном из выпусков «Поля чудес» в исполнении обаятельного Якубовича. И оно так врезалось мне в память и легло на душу, что я его периодически стала употреблять.

– Айра Тереза – суходранка? – Грегори сначала сделал страшные глаза, но потом заразительно захохотал, став в этот момент вполне себе человечным. Мужчина закончил смеяться, вытер глаза тыльной стороной ладони и переспросил:

– Ты вообще ничего не помнишь?

– Нет, относящееся к этой жизни совсем не помню, – пожала в ответ плечами. При этом не соврала ни слова. С памятью мой было все в порядке, а вот с событиями, произошедшими за последние сутки, в моей голове не было связано ни одного воспоминания, кроме эпичного спуска в лифте. Хотя, как заранее можно знать, что случится, пока ты спишь? Интересно, а где я сейчас сплю? Надеюсь, не в нашей супружеской спальне? Меня на ту кровать теперь никакими силами не затянешь.

– И мужа своего не помнишь?

– Русю? – тут я поняла, что сморозила чушь.

– Какого Русю? – тут же насторожился айр Грегори.

– Русю – это популярный молодежный сленг. Вы не слышали ни разу что ли? – я решила вдохновенно соврать, переводя ударение на последний звук. Все сходилось в этом сне, что мы с той самой девицей из лифта поменялись телами.  – Ругательство такое безобидное.

– Ругательство? Похоже, все-таки яд куарты повредил твои мозги, – он так горестно вздохнул, что я решила, будто мое состояние было мужчине не безразлично. – Ты не помнишь, как звали твоего мужа и как он выглядел?

Как я могу помнить человека, которого ни разу не видела? Не дождавшись от меня отрицания, он продолжил:

– Твой муж сиятельный айр Порфириус, – он замер, ожидая моей реакции. А мне что порфириус, что морфириус, было безразлично. Я вздохнула и пожала плечами. А потом рискнула спросить:

– Я беременна от него?

Дядя или кто он мне, тут же помрачнел. И я уже начала сожалеть, что так хорошо начавшийся разговор может быть прерван. Но Грегори все-таки соизволил дать пояснения:

– К нашему великому сожалению нет. И поэтому ты должна сделать все возможное и возможное, чтобы забеременеть.

– А в чем проблема-то? – я искренне не понимала. С беременностью у меня неполадок не было никогда. Руслан ворчал всегда, что надо мной можно просто мужскими трусами потрясти, и я залечу. – Дайте немного времени, и я забеременею без вашего чадозачатия!

Что-то здесь было не так. И мне необходимо докопаться до сути.

– Видишь ли, – айр Грегори явно смутился, дернув острым кадыком, и потер выдающийся вперед подбородок рукой. – Он не может сделать тебя беременной!

– Почему? – искренне удивилась я. – Он что, несостоятелен как мужчина?

– Шасссс, – выругался мужчина, закатывая глаза к потолку. – Вики, ты где таких слов набралась?

– Я их всегда знала! – возмутилась я, не подумав, что снова отошла от предназначенной мне в этой комедии роли.

– Лучше бы ты эти знания растеряла, – вздохнул он. – Что ж, слушай. Рассказываю один раз и больше повторять не буду. Мы с тобой принадлежим к славному роду айров Сархош. Проблема в том, что предки вели не очень праведный образ жизни, и наше материальное положение сильно пошатнулось. Особенно после того, как твоя беспутная мать решила выйти не за предназначенного ей богатого жениха, а по любви. Поэтому после ее смерти я взял на себя обязательства воспитывать тебя и содержать. А когда к тебе посватался сиятельный айр Порфириус, понял, что вот он божественный знак! Наконец мы сможем вести такой образ жизни, которого достойны славные Сархоши!

Похоже, камень преткновения именно в Порфириусе. Как мне это имя или фамилия не понравилось! Я промолчала, ожидая дальнейших разъяснений.

– Но он… – дядя замолчал, явно подбирая слова.

– Стар и страшен? – решила подсказать я.

– Ты его совсем не помнишь?

– Нет, – ответила твердо, глядя в глаза новоявленного родственника.

– Он хорош как бог! – дядя неожиданно с облегчением выдохнул и внимательно посмотрел, проверяя мою реакцию. А я что? Раз хорош как бог, то какие проблемы? С характером что ли, что моя предшественница яду напилась? Я просто пожала плечами.

– Только у него проявилось неизлечимое проклятие, которое он заработал в последнем бою против архов. Он потерял память и способность трезво мыслить. Причем проявилось это сразу после свадьбы. Поэтому наследника он тебе зачать не успел. А как ты, надеюсь, помнишь, женам, не родившим мужу наследника, денег из его богатств в случае смерти или внезапной потери разума не полагается, – произнеся свой монолог, он ждал моей реакции.

А что я? Поняла лишь одно, что дядя очень хотел поживиться за счет племянницы и ее мужа. Да вот только произошло великое обломинго! Но остались еще вопросы:

– А почему айра Тереза считает меня беременной?

– Потому что она всего лишь наша экономка. И ей не понять мой блестящий ход мыслей. Мы объявили айра Порфириуса безвременно почившим и похоронили пустой гроб. Но на самом деле заточили его в одну из комнат. Он там лежит в тепле и при хорошем уходе, крепко связан. Вреда тебе причинить не сможет. А вот сыграть отведенную ему роль и зачать ребенка сможет вполне. Тебя же объявили беременной. Только придется для этого немного постараться.

Изнасиловать безумного мужика? Это круто… Это слов моих нет. Но с проблемами будем разбираться по мере их поступления.

– Как зовут девушку, которая меня сюда привела? – кажется Римма, но я все же решила уточнить.

– Римма, – мужчина подтвердил мои мысли и неожиданно улыбнулся. – Очень ответственная девушка, умеющая хранить язык за зубами. Именно она айра кормит и помогает справлять ему естественные потребности.

 В тот момент словам «естественные потребности» я должного смысла не предала, о чем пожалела впоследствии.

Поняв окончательно и бесповоротно, что с обстоятельствами бороться бесполезно, пока я не изучила их вдоль и поперек, решила смириться. Сейчас мне было тепло, достаточно уютно, и живот не урчал от голода. Я не была ярой сторонницей браков по расчету, но чем-то смертельным их тоже не считала, думая, что при желании можно полюбить любого адекватного мужчину. Мозги-то у меня остались пятидесятилетними. И «розовые сопли» давно не вдохновляли. Тем более печальный опыт с любимым и, казалось, любящим мужем перечеркнул все в одно мгновение. Попытаться забеременеть от безумного мужика? А где наша не пропадала!

– Хорошо, дядя, я вас поняла. Ведите меня к мужу! – помирать так с музыкой. Приключение обещало стать очень даже необыкновенным. Проснусь, обязательно Галке расскажу… Черт, нет для меня больше Галки!

Айр Грегори довольно улыбнулся и позвонил в колокольчик, который стоял на полочке, ранее мной не замеченной. Похоже, зря я в двери ногами колотила. Тут же на пороге возникла та, которую назвали Риммой.

– Римма, проводи айру для чадозачатия! – велел дядя. Девушка кивнул и негромко скомандовала:

– Айра, прошу следовать за мной! – сжав свои тонкие губы в линию.

Мы с ней вышли из комнаты и пошли длинным коридором, минуя многочисленные двери. Казалось, что помещение постепенно уходило ввысь, словно двигались мы к вершине башни. Когда двери закончились и стали попадаться редкие окна, в которые можно было выглянуть, я поняла, что была недалека от истины. До земли было очень и очень далеко. Мы находились даже выше облаков, которые клочками висели рядом со стенами строения.

Затем закончились и окна. Зато появились лестницы. Показалась уже знакомая беленая известкой стена, которой заканчивался коридор, показавшийся бесконечным. Девушка махнула рукой, проявляя из тумана обитую железом дверь. Этому я уже не удивлялась. Затем достала внушительных размеров железный ключ, вставила его в висящий замок и повернула пару раз со словами:

– Айр Раслан, это мы с айрой Вероникой пришли!

Я заглянула от нетерпения через плечо девушки и застыла от удивления. В центре комнаты стояла огромная кровать. На ней лежал обнаженный мужчина, руки и ноги которого были привязаны кожаными ремнями к столбикам кровати. Он промычал что-то нечленораздельное, подтверждая версию айра Грегори о его умопомешательстве.

– Что ж, не буду вам мешать! – хмыкнула девица и ловко выскочила из комнаты, закрывая дверь и запирая ее на замок. Напоследок она бросила:

– Я через пару часов приду! Успеха вам, айра Вики! – оставив меня наедине с сумасшедшим мужиком, хоть и крепко привязанным.