Текст книги "Верите ли Вы в призраков? (сборник)"

Александра Крючкова
Верите ли Вы в призраков?

* * *

Я ничего не знаю про Вас… Вернее, я хочу забыть всё, что знаю, потому что не хочу ничего знать.

Вы не знаете ничего обо мне… Вы только думаете, что знаете, но это – иллюзия.

Даже если Вы прочитаете все мои рассказы, в них-лишь десятая доля того, через что я прошла, и та – исковеркана до неузнаваемости.

И те, кто знает меня много-много лет, признаются, что не знают обо мне ничего. Во мне – сотни лиц и ролей, каждая из которых столь не похожа на любую другую. Мне говорят, что я подобна океану – люди видят его только у берега или сверху, но мало кто заплывает далеко, и почти никто не опускается до самого дна.

Разве нельзя сказать то же и про Вас? И про любого другого человека во Вселенной?

Вы хотите понять: чёрная я или белая? Но в этом мире нет, не было и никогда не будет Чёрного отдельно от Белого. Я – белая и чёрная одновременно, как, впрочем, и Вы.

Вы хотите знать: сильная я или слабая? Всё относительно – я могла бы рассказать Вам о Прошлом, Настоящем и Будущем, о том, что такое «Жизнь» и что такое «Смерть», что значит «Любовь», как я бывала Там и возвращалась Оттуда, я показала бы Вам, как легко передвигать тяжёлые предметы, не пошевелив даже пальцем, я смогла бы провести Вас в иные пространства, научила бы останавливать Время, видеть и слышать то, что не видят и не слышат другие, и даже тому, как можно НЕ видеть и НЕ слышать, но просто ЗНАТЬ…

Но я хочу всё забыть…

Забыть рядом с Вами…

Хотя бы ненадолго…

Часть 1
До завтра!

До завтра

Она была высокой стройной блондинкой с голубыми глазами и обладала незаурядной силой притяжения мужчин. Только что получив очередной красный диплом, она пришла в новый театр-студию, чтобы посвятить себя сцене, – с детства девушка обожала театр, и все выходные по вечерам проводила на спектаклях.

– Наташа, – представилась она руководителю.

Сергей оценивающе посмотрел на неё и улыбнулся.

…Поздней осенью она уже сыграла свою первую главную роль. Усталая, Наташа шла в костюмерную. Внезапно кто-то догнал её и взял за руку.

– Поздравляю! Ты была великолепна!

– Спасибо, Сергей Петрович, – спокойно произнесла она уставшим голосом. – Я не люблю, когда мне говорят комплименты. До завтра!

Он вернулся домой и, едва переступив порог, услышал привычную брань:

– Чтоб ты хоть раз побыл на моём месте! Как я устала от твоих ночных возвращений!

– Ты же знаешь, сегодня – премьера. Наташа была восхитительна! Она действительно – талантливая актриса, совсем не то, что я о ней думал.

– Эта стерва, небось, уже призналась тебе в любви! А ты и развесил уши!

– Не говори так… – устало попросил он.

– Театр для тебя стал всем! А как же семья? Ты плевал на нас: на меня и на сына! Живёшь своей жизнью, в которой нам не хватает места!

– Ты не права, – попробовал возразить он.

– Нет, я права! Театр – развлечение для бездельников, пустая трата времени! Ты просто обожаешь ничего не делать, ты – лентяй, и театр – твой приют!

Он встал, молча взял свою куртку и ушёл в ночь.

На улице падал снег. Он брёл по дороге, куда глаза глядят, погружённый в тяжёлые раздумья. Он любил свою семью, своего сына. И жену он тоже любил… когда-то. Когда-то?

Он впервые признался себе в этом! Да, когда-то, потому что всё уже давно прошло. Она не понимала его, не разделяла его взглядов, не интересовалась его жизнью. Дом-дача-дом. Посадить картошку. Купить продуктов. Отвезти всех туда. Забрать отсюда. Починить кран. Дать денег на шубу…

Когда он пытался говорить с ней о чём-то неземном, вернее, о каких-то нематериальных вещах, она смеялась и не слушала его. Так он замкнулся в себе, и его единственной отдушиной стал недавно созданный им небольшой экспериментальный театр.

Театр – единственное, что держало его здесь. Он погрузился в своё детище «с головой», в нём он жил по-настоящему. Сергей поймал себя на мысли, что всё перевернулось с ног на голову: он был самим собой в театре, в то время как стал актёром в реальной жизни…

В конце улицы Сергей свернул направо и дошёл до небольшого дворика. Он присел на детские качели. Внезапно, будто почувствовав что-то, обернулся. Позади него на точно таких же качелях сидела девушка.

– Наташа! Что ты делаешь здесь?

– Разве вы не знаете, что я здесь живу? – указав на дом напротив, произнесла она.

Сергей мгновенно вспомнил, что ещё в первый день их знакомства она оставила свои координаты, и он не стал ей говорить, что они – почти соседи.

– Прости, я забыл, – он смущённо извинился. – Но почему ты сейчас не дома?

– Захлопнула дверь, а потом поняла, что ключи остались в квартире. Соседи спят, а до утра ещё далеко. Вот сижу – думаю, что делать…

– Ты живёшь одна?

Наташа кивнула.

Он хотел ещё что-то спросить для поддержания разговора, но она внезапно перебила его:

– Когда не знаешь, о чём говорить, лучше молчать… Так сказала моя подруга… Послушайте, как тихо! Какие звёзды! Мы всё время бежим и смотрим себе под ноги. А они всегда – там, такие красивые. И все смотрят на нас… Вон – самая яркая!

Сергей поднял глаза к небу. Оно было действительно красивым.

– Когда я умру, я долечу до той звезды? – спросила Наташа.

– Обязательно долетишь, – печально ответил он.

– Но ты станешь звездой ещё раньше. При жизни…

– Пойдёмте, походим чуть-чуть, а то я замерзаю… – предложила она.

Она разговаривала с ним так, будто они были давними друзьями.

– Любишь природу?

– Да… И все времена года. Одновременно… – улыбнулась она.

– А я последнее время не люблю весну. У меня день рождения в апреле.

– У меня тоже в апреле, – совершенно спокойно, не удивляясь совпадению, ответила Наташа. – Ещё я обожаю бродить в одиночестве по лесу, слушать, как поют птицы, думать о смысле жизни…

– Наташ… А почему… ты не спрашиваешь меня, как я оказался тут?

– Зачем мне знать? Если бы хотели, вы бы сами уже рассказали.

– Ты права, – согласился он.

– Всем нам бывает плохо. Это проходит. Мне тоже бывало так, что хотелось умереть. Но это прошло…

Он остановился и с удивлением посмотрел на неё. Почему-то после этих слов он увидел Наташу совсем другой, не такой, какой представлял её раньше.

…Он вскрыл замок при помощи какой-то железки, найденной ими на улице.

– Если бы ты знала, что дверь так просто откроется, нашего разговора бы не было, – заметил он. – Тебе, наверно, жалко потраченного времени…

– Я стараюсь не делать того, о чём потом можно пожалеть. Хотя, конечно, не всегда получается. Ступайте домой, Сергей Петрович. Всё будет хорошо!

Теперь они возвращались из театра вместе, разговаривая обо всём на свете и, в то же время, ни о чём. Казалось, они были «на одной волне», говорили «на одном языке».

На новогодние праздники, когда его жена и сын уехали отдыхать, он пригласил Наташу в гости, но она отрицательно покачала головой:

– Возможно, когда-нибудь позже…

Его отношения с женой совсем испортились, он окончательно замкнулся в себе.

И вот внезапно, как это обычно и происходит, случилось то, чему ещё некоторое время назад Сергей даже обрадовался бы, а теперь…

Он пришёл к Наташе. Казалось, она ничуть не удивилась его появлению.

– Прости, что я без приглашения… Мне хочется поделиться с тобой, – тяжело выдохнув, сказал он.

Она пригласила его жестом в дом. Они прошли на кухню. Он присел на табуретку и долго молчал. Тогда Наташа обратилась к нему первой, и, как всегда, абсолютно спокойным голосом произнесла:

– Сегодня мне подарили подснежники, вон там, на подоконнике, нравятся?

– Сегодня врач сказал мне, что у меня – рак и…

– Чай или кофе? – не дослушав, всё так же спокойно спросила она.

– Кофе…

Она стояла у плиты спиной к нему. Он подошёл и обнял её за плечи.

– Мы все однажды полетим к звёздам… В этом заключена великая тайна, и ты скоро откроешь её… – сказала она тихо-тихо, впервые обратившись к нему на «ты».

– Забавно… Жена стала кричать… Друзья стали жалеть… Одна ты… вот так… Если бы ты только знала…

– Я знаю…

– Я бы хотел, чтобы это оставшееся время… Ну… чтобы ты и я… – ему было тяжело говорить.

«Боже, сколько драгоценного времени мы тратим в жизни на всякую ерунду!» – пронеслось у него в голове.

Наташа протянула ему чашку кофе и произнесла медленно и чётко, как произносят клятвы:

– Я обещаю тебе, что, начиная с завтрашнего дня, все последующие станут лучшими в твоей жизни!

Сергей улыбнулся. Это была детская улыбка. Открытая. Добродушная. Счастливая…

В этот момент у него зазвонил мобильный телефон. Жене зачем-то срочно потребовалось, чтобы он оказался дома.

– Ступай… – произнесла Наташа.

Сергей так и не притронулся к кофе.

В дверях он остановился и с надеждой в голосе спросил:

– Значит, до завтра?

– До завтра! – кивнула Наташа, улыбнувшись.

Сергей уходил, напевая какую-то детскую песенку. Он вдруг впервые почувствовал себя абсолютно счастливым человеком.

Они больше никогда не виделись. В ту ночь его сбила машина, когда он переходил дорогу, возвращаясь домой.

11 февраля 1994

Белые одежды

Мужчина и женщина сидели в кафе на берегу моря.

– Знаешь, – сказал он ей, – когда-то на этом пляже я повстречал свою первую любовь…

– И сколько лет тебе тогда было?

– Неважно… Считай, что всё это случилось в какой-то прошлой жизни… Надо же, никогда не думал, что окажусь в этих краях снова…

– Так как же вы познакомились?

– Тогда я мечтал встретить свою Единственную и непременно хотел, чтобы она была весёлой и одевалась в светлое. Меня раздражали девушки в чёрном, этот траурный цвет я обходил за версту. Мне хотелось броситься с головой в омут пьянящего веселья и беззаботной любви…

– Твоя первая любовь, назло тебе, была, конечно же, в чёрном!

– Напротив… Но с тех пор я ненавижу белые одежды…

– Вот как? Ладно, извини, продолжай…

– Я загорал на тёплом песочке и слушал звуки волн, когда вдруг заметил стройную фигурку в длинном белом полупрозрачном платье, движущуюся вдоль берега по направлению ко мне. Её белокурые локоны венчала соломенная шляпка. Когда она приблизилась, я взглянул на её симпатичное личико и тотчас же понял: моя мечта сбылась!

– Ты решил с ней познакомиться, но девушка сказала, что ты вовсе не похож на того, кого искала она?!

– Зачем ты так… Всё было очень романтично. Утром мы встречались на пляже, купались и загорали, иногда ходили в горы, а по вечерам сидели в кафе. Она казалась мне очень весёлой и отличалась превосходным чувством юмора. Я был очарован ею.

– А как её звали?

– Она так и не сказала мне своего имени. Предлагала придумать самому. Так поступал её отец. Для него она была то Лялей, то Лёлей, то Алей, то…

– Ты даже познакомился с её родителями?!

– Нет… Она говорила, что её родители живут в одной из восточных стран, вернее, её отец работал там по контракту.

– А она сама жила здесь?

– Нет, в другом городе, с бабушкой, сюда она приехала погостить у родственников…

– И какое имя ты ей придумал?

– Девушка в Белом…

– Так из-за чего же вы расстались?

– Представь себе, но в той прошлой жизни я был слишком молод и глуп.

– Да ладно тебе! Не может такого быть…

– Однажды ночью, когда мы стояли на пирсе и смотрели на звёзды, она вдруг спросила, верю ли я в то, что жизнь после смерти существует. Я гнал от себя всякую мысль о смерти, и разговоры о ней мне были противны. Я что-то ответил, предложил сменить тему, но она погрустнела.

Тогда я категорично произнёс: «Послушай! Ты всегда была такой весёлой, и я полюбил тебя, потому что ты именно такая! Ты же носишь белоснежные одежды! Я не желаю видеть рядом с собой заунывную леди, размышляющую о смерти!»

«На самом деле, – призналась она, – последнее время я постоянно думаю о ней. Полгода назад мои родители погибли в авиакатастрофе, когда возвращались домой. С тех пор я ношу только белые платья, потому что в той стране, где они жили, белый цвет означает траур…»

1997

Кошачье имя

У неё было кошачье имя, но она никогда не пахла кошкой, и поэтому я не желал ей зла.

Я запомнил её хорошенькой: добрые собачьи глаза и тёмная шёрстка… то есть, простите, волосы. Если считать, как считают люди, лет ей было немного, но собаки столько не живут. Я не могу сказать, что она выглядела настолько прекрасной, чтобы влюбиться в неё такому псу, как я, но для моего хозяина – совсем другое дело.

Когда она звонила, выражение его лица внезапно менялось, руки начинали теребить телефонный провод, и, если бы у моего хозяина имелся хвост, то он бы им обязательно завилял. У меня всегда так получается непроизвольно, когда я общаюсь с теми, кто мне нравится…

Говорили они недолго – назначали встречу. Не знаю, почему он брал меня с собой, но я радовался – всегда приятно составить компанию добрым людям, и я вилял хвостом при виде неё за двоих – и за себя, и за хозяина.

Я помню каждую их встречу. Мы ждали её под деревьями во дворе за домом. Она всегда улыбалась, подходя к нам, казалась такой счастливой… Мы шли по дороге, ведущей в парк. Они разговаривали о каких-то вещах, которые, по-моему, не стоили того, чтобы о них говорить.

Вообще, собаки потому и молчат, что говорить, на самом деле, не о чем. Всё уже давным-давно сказано. Остаётся или выть, когда тебе грустно, или лаять, когда нервничаешь, злишься, хочешь привлечь внимание или радуешься, – всё зависит от интонации… А вот люди до сих пор разговаривают, они просто ещё много чего не поняли в этой жизни в отличие от собак…

Не знаю, где и когда они познакомились, но, судя по всему, очень давно. Они вспоминали те дни, когда были вместе. Но, несмотря на то, что разговоры этих двух странных людей сводились исключительно к прошлому, ведь что-то всё-таки ещё связывало их в настоящем?

Сначала я никак не мог понять, почему же они не вместе. Представьте себе моё удивление, когда однажды вечером во время нашей совместной прогулки, она сняла перчатки, и я заметил золотое кольцо на её правой руке! Вы ведь знаете, что это значит?!

И кто это у вас, у людей, такую ерунду придумал – жениться?! Собаки никогда не женятся и не выходят замуж, потому что всё это – не-серь-ёз-но!!! Ну что меняет колечко? Пара лишних грамм на пальце! Кольца ничего не значат в этой жизни, как и многое другое. Оттого собаки и не носят колец. Вообще никаких. И, кстати, не только собаки, заметьте…

Хозяин рассказал мне самую странную историю любви из тех, которые я когда-либо слышал. У собак такое бы точно никогда не приключилось!

Он, видите ли, её любил. Но тайно. И никогда ей об этом не говорил… Ну, встречались они, встречались. Гуляли, гуляли. Но ведь среди людей – мужчин много, и не все предпочитают любить тайно. Кто-то может повстречаться, погулять и пойти дальше. И однажды этот кто-то в её жизни появился, повстречался, погулял и предложил то самое злополучное кольцо. Она, естественно, рассказала об этом моему хозяину. Он, конечно же, был ошеломлён, но даже пальцем не пошевелил, чтобы остановить её. Как вам оно, а?

В итоге, она так и не узнала, что он её любил, а я так и не понял: почему он ей ничего не сказал?! Кольца, что ли, пожалел?

В последний раз я видел её поздней осенью. Мы, как и обычно, встретились с ней во дворе и пошли в парк. Она выглядела ещё более красивой, но совсем печальной.

В парке она внезапно сослалась на усталость и присела на скамейку. Я внимательно наблюдал за ней. Она собиралась произнести что-то очень важное. Для неё и для них обоих. Наступила мучительная пауза. Она молчала. И он молчал. Я всячески пытался заставить её заговорить – кружился у ног, вилял хвостом, гипнотизировал взглядом и в результате не выдержал и даже залаял. Но она не поняла меня, тяжело вздохнула, резко поднялась и сказала, что ей пора…

Мы стояли у её дома, они прощались. Она ушла… навсегда… Сначала я думал, что он позвонит ей и скажет, что любит её, ведь он и вправду любил её! Да, любил. Потому что вы бы видели, как он подпрыгивал с дивана каждый раз, когда звонил телефон, и с какой надеждой в голосе он произносил «Да…», а потом, поняв, что это – не Она, мрачнел лицом. Вот, скажите, разве собаки так поступают? И однажды я так сильно озверел, что подошёл и куснул его. Он, видимо, так и не понял, за что, – обиделся…

Я попытался сделать всё возможное со своей стороны, чтобы помирить их. Когда хозяин брал меня с собой на прогулку, я тащил его к её дому, и мы бродили под деревьями того двора, где она обычно выходила к нам, улыбаясь. Я пробовал отыскать её по запаху, но вспомнили б вы, какие в ту осень дули ветры! А вскоре повалил снег, заметая следы прошлого, и наступила зима. Она покинула нас…

Я никогда не понимал человеческой природы и, видимо, уже не пойму. Но почему же люди, которые, в отличие от собак, обладают даром речи, не в состоянии понять самих себя и друг друга, хотя бы просто для того, чтобы быть счастливыми?..

август 1996

Пианино

Она открыла ему дверь и жестом пригласила проследовать за собой.

Он прошёл через гостиную, очень мрачную, бедно обставленную старой мебелью, на которой лежал слой вековой пыли, и очутился в небольшой комнатке, где ничего, кроме одиноко стоящего у стены пианино и табуретки, не наблюдалось: голые стены, пожелтевшие обои да две, судя по всему, давно и почти дотла сгоревшие свечи на подоконнике.

– Сколько вы за него хотите? – поинтересовался мужчина.

Девушка печально посмотрела мужчине в глаза и тихим голосом спросила:

– А сколько вы могли бы за него предложить?

– Внешне оно, конечно, как новое, но я сам не играю…

– Вы – не настройщик?

Он отрицательно покачал головой. Девушка облегчённо вздохнула и добавила:

– Знаете, настройщики говорят тем, у кого скупают подержанные инструменты, что пианино совсем не поддаётся настройке, чтобы забрать даже новый инструмент задаром, а потом перепродают его за большие деньги… Но это, наверное, даже не главное – мне бы хотелось отдать моё пианино в хорошие руки… А для кого вы его покупаете?

– Для сына. Он пойдёт в музыкальную школу в этом году. Так сколько вы за него хотите?

Девушка назвала незначительную сумму.

– Так мало? – удивился мужчина.

– Хотите, я вам что-нибудь сыграю? – предложила девушка.

– Было бы неплохо…

Её хрупкие тонкие пальцы побежали по клавишам, комната наполнилась волшебными звуками, это были волны вибраций, захватывающих душу и уносящих её к своему великому первоисточнику, а когда воцарилась тишина, мужчина ещё долго находился в состоянии оцепенения. Что это была за музыка? Кто её играл?

– Простите меня! Это пианино – мой самый лучший друг! Друг с самого раннего детства, который молчаливо выслушивал все мои капризы, терпел меня и подчинялся моим рукам. Я двадцать лет делилась с ним печалями и радостями… Я так люблю его!

– Зачем же вы его продаете?

Она промолчала.

«Наверное, ей очень нужны деньги…» – подумал мужчина.

– Вы хорошо играете, и эта мелодия…

– Она пришла ко мне сейчас сама… откуда-то свыше…

Мужчине почему-то вдруг стало ужасно жалко девушку..

– Ну что ж, я позову грузчиков, они ждут у подъезда.

Девушка склонилась к пианино головой и произнесла:

– Пожалуйста, не обижайте его! Я даже не знаю, как переживу нашу разлуку… Мне так больно прощаться, кажется, что я предаю его…

– Не переживайте так сильно! Я не позволю своему сыну обижать вашего друга. Вот, возьмите деньги. Здесь вдвое больше, чем вы просите. Я вижу, что вы бедно живете и нуждаетесь в деньгах… Иначе вы не стали бы продавать своего… друга.

* * *

– Сколько лет этому инструменту? – спросил настройщик мужчину.

– Я точно не знаю…

– Вы купили его с рук?

– Да, по объявлению, вчера вечером. У одной девушки.

– И сколько же вы за него отдали?

– Она просила совсем немного, но это пианино было её лучшим другом, и я заплатил вдвое больше…

– Наглая девчонка просто набивала цену. Этот инструмент не стоит и копейки! Он не поддается настройке. Чтобы его починить, необходимо менять всё, разве что кроме… корпуса! Это будет стоить вам столько же, во сколько обойдётся покупка нового инструмента!!! – констатировал настройщик.

– Ты – старый идиот! – воскликнула присутствовавшая в комнате женщина, обратившись к мужчине.

– Этого не может быть! – удивлённо произнёс тот. – Она играла на нём, долго и красиво, такие прекрасные звуки я никогда ещё не слышал! Оно плакало вместе с ней! Я говорю вам: этого не может быть!

– Конечно, бывают случаи, когда пианино сильно расстраивается после перевозки, но это происходит крайне редко, – скупо прокомментировал настройщик.

– И куда нам теперь его девать? – возмутилась женщина.

– Послушайте, у меня есть идея, как вам помочь, – внезапно произнёс настройщик, улыбнувшись. – Я могу абсолютно бесплатно вывезти этот хлам, если вы приобретёте подходящее вашему сыну пианино из моей мастерской, у меня есть несколько готовых инструментов.

– Какое счастье, что мы к вам обратились! Мы будем вам премного благодарны! – обрадованно воскликнула женщина и пошла провожать настройщика к дверям.

Когда они вышли из комнаты, мужчина подошёл к пианино, погладил его по белоснежным клавишам и тихо произнёс:

– Прости меня… Ты слишком сильно любил её…

1997