Текст книги "Не благословляйте мужа Тьмой"

Глава 7

Стоило только Ишаду сдвинуться с места, как меня будто подтолкнули в спину, совсем легонько и ненавязчиво. Я немедленно встрепенулась и, уже привычно распахнув собственный портал, без промедления шагнула на зов.

Арсур… наконец-то!

Князь ждал меня, стоя на пороге спальни, и медленно расстегивал манжеты на рукавах. Невозмутимый, как и всегда в человеческой ипостаси. С абсолютно непроницаемым лицом, по которому невозможно было угадать, какие мысли бродят у демона в голове. Расшитый золотом камзол он успел сбросить на пол, от церемониального пояса избавился, ворот рубахи ослабил. Пугающе спокойный. Молчаливый. И совершенно непредсказуемый.

На мгновение замерев посреди гостевых покоев, я прерывисто вздохнула. Уже догадываясь, что легко не будет, смиренно наклонила голову и с громко колотящимся сердцем подошла к мужу. С этого дня официально признанному и имеющему все основания злиться.

– Ты опоздала, – ровно заметил Князь, прислонившись плечом к двери и сложив руки на груди.

Я остановилась, не дойдя до него всего один шаг, и опустила глаза.

– Я сожалею…

– Мне пришлось тебя ждать. Снова. Ты знаешь, я этого не люблю.

– Да, – тихо согласилась я, незаметно любуясь полоской алебастровой кожи, виднеющейся над воротником.

– Что-то скажешь в свое оправдание? – спокойно осведомился Князь, и я, грустно улыбнувшись, медленно покачала головой. А затем так же медленно подняла на мужа взгляд и, заглянув в черные бездны его глаз, едва слышно прошептала:

– Но хочу попросить у тебя прощения.

Демон опасно прищурился. Несколько секунд помолчал, словно размышляя, дарить ли мне шанс на спасение, а потом так же ровно бросил:

– У тебя одна попытка.

Я благодарно опустила ресницы, но сердце все же пропустило удар от мысли, какую цену придется заплатить за прощение. Но в конечном итоге что мне терять? Разве что жизнь, которая и так повисла на волоске? Или свободу, от которой я не так давно добровольно отказалась?

Вопрос в другом – что я могла предложить древнему демону, который все уже повидал и на собственной шкуре прочувствовал? У него было много женщин. Обычных смертных, которых он наверняка просто выпил досуха, и искушенных в любовных играх демониц, с опытом которых мне пока не сравниться. Он видел жизнь и смерть. Его касалась жадная, любящая чужие эмоции Тьма, и почти дотла сжигал беспощадный Свет. Он уже все пережил. Все перепробовал. Кроме, разве что, одного…

Придвинувшись к супругу на шажок, я на мгновение прижалась лбом к его прохладной щеке, а затем легонько коснулась губами ямки между ключицами. Такая уязвимая… и такая открытая для меня сейчас…

Мои пальцы бережно погладили окружающие ее обманчиво хрупкие кости. Невесомо пробежались по вороту рубахи, подцепив сперва одну, а затем и остальные пуговицы, позволив ей распахнуться на всю ширину.

Князь при этом не шелохнулся.

Чуть отстранившись, я залюбовалась его совершенным телом. Едва касаясь подушечками пальцев, обвела плотно сжатые губы, резко очерченные скулы, безупречную линию подбородка. С нежностью коснулась напряженных плеч. Я неторопливо изучала каждую линию его груди, живота, стараясь запомнить до мельчайших подробностей. С наслаждением впитывала идущую от него прохладу и с необычайной теплотой вспоминала наши последние ночи. Долгие, наполненные волшебной негой и уютной, почти домашней тишиной.

Целиком отдавшись во власть неведомого мне доселе чувства, я прикрыла веки и не сразу заметила, что вместе с воспоминаниями ожили и уложенные в сложную прическу волосы. Одну за другой вытолкнув из себя многочисленные шпильки, они свободно рассыпались по спине, попутно ухитрившись срезать и отбросить в сторону парчовую накидку, закрывающую крылья.

Когда тяжелая ткань перестала давить на плечи, я облегченно вздохнула и снова открыла глаза. Наткнулась на откровенно насмешливый взгляд мужа. Слабо улыбнулась ему в ответ. И, в последний раз погладив холодную щеку, несмело потянулась к его плотно сжатым губам.

– И это все? – пренебрежительно фыркнул Князь, заставив меня неуверенно замереть. – Мне казалось, суккубы более изобретательны.

– Поцелуи могут быть разными, муж мой, – прошептала я, обхватывая его за шею одной рукой и прижимаясь всем телом. – Один способен подарить удовольствие, другой – жизнь, а третий…

В глазах Князя впервые мелькнула растерянность, мгновенно сменившаяся страшным подозрением. Но оттолкнуть меня он не успел. А потом уже и не смог – наши тела сковала сила, неподвластная демону, хоть он и сумел каким-то чудом призвать темную половину.

Я, правда, этого уже не видела. И вонзившихся в тело когтей почти не ощутила – призыв сразу двух ипостасей вынудил меня войти в глубокий транс, а заклятие директрисы мгновенно парализовало тело и захлестнуло на шее невидимую удавку.

Если бы не транс, я бы потеряла сознание от шока. Если бы не Свет, я бы не успела освободить темную ипостась. А если бы не Тьма – не сделала бы самого главного.

К счастью, расчет оказался верным, мне как раз хватило Света, чтобы сконцентрировать его у себя в груди в яростно пылающий шар. И Тьмы, чтобы сделать его безопасным для чистокровного демона, внезапно заподозрившего обман.

Для этого понадобился один-единственный вздох. Один миг безумного по своему накалу напряжения, и у меня перед глазами успела промелькнуть вся жизнь.

А затем сжавшая мое горло удавка с оглушительным треском лопнула. Чужое заклятие бессильно распалось, не в силах противостоять Свету и Тьме одновременно.

Я судорожно вдохнула раскалившийся до предела воздух. Жалобно всхлипнула, чувствуя, как переплетшаяся со Светом Тьма сжигает меня изнутри. Но все-таки нашла в себе силы собрать их в одно целое, а затем с болезненно жарким поцелуем отдать изумленно застывшему Князю. И только после этого позволила себе обмякнуть, успев напоследок шепнуть:

– Прости…

В себя я пришла от настойчивых прикосновений.

Кто-то с поразительной нежностью перебирал мои волосы, поочередно касался губами век, скул, шеи, заставляя сладко жмуриться. Одновременно с этим чьи-то пальцы медленно и неторопливо спускались к животу. Ненавязчиво ласкали бедра. По-хозяйски оглаживали лоно, разжигая в нем настоящий пожар. На какое-то время там задерживались, перебирая нежные складочки и безошибочно отыскивая самые чувствительные точки. А затем коварно исчезали, чтобы чуть позже вернуться к груди и начать свой долгий путь снова, раз за разом действуя все настойчивее и смелее.

Прислушавшись к себе, я с удивлением обнаружила, что после рискованного эксперимента не только цела, но и весьма далека от истощения. Меня ничто больше не сковывало. Сотворенная директрисой клетка исчезла. А мои упрямые ипостаси, словно испугавшись того, что натворили, снова поспешили разделиться.

Светлая вообще забилась на задворки сознания, не зная, как реагировать на случившееся. Тогда как темная, не скрываясь, вовсю наслаждалась свободой. Она сыто мурлыкала, охотно заполняя меня целиком. Соблазнительно потягивалась и, отзываясь на молчаливый призыв выбранного ею мужчины, стремительно меняла мой внешний вид.

Анализировать произошедшие изменения категорически не хотелось – мне было слишком хорошо, чтобы задавать ненужные вопросы. К тому же близость мужского тела отвлекала от размышлений. Неторопливые ласки будоражили кровь. Вынуждали подаваться навстречу чутким рукам и настойчиво тереться о гладкую чешую на обнаженном животе мужа. Беззвучно вымаливать все новые и новые прикосновения. И восторженно замирать от мысли, что все это наконец-то происходит наяву. По обоюдному желанию, которое с каждым мгновением становилось сильнее.

– Ты – неправильная суккуба, – прошептал Темный Князь, наклонившись к моему уху и слегка прихватив клыками мочку. Одна его рука еще глубже зарылась в мои волосы, а вторая уверенно соскользнула вниз, заставив меня шумно вдохнуть и развести колени. – Когда надо напасть, ты покоряешься, когда следует взять – отдаешь…

Излишне резкое движение его пальцев, и меня самым настоящим образом тряхнуло, а с губ сам по себе сорвался блаженный стон:

– Да…

– Почему ты не сказала о заклятии дракона?

Я вздрогнула и распахнула глаза, когда на моей шее сомкнулись острые клыки. Но муж тут же разжал зубы, с наслаждением лизнул покрасневшую кожу и спустился чуть ниже, чтобы снова ее чуть прикусить, а затем с урчанием поцеловать.

– Почему, Ри?

– А ты бы стал меня слушать?

Он на мгновение замер, а затем поднял голову и уставился на меня тяжелым немигающим взглядом. С учетом того, что Князь находился в темной ипостаси, выглядело это жутковато. Но я не отвела взора – бояться мне было уже нечего.

А на его нахмуренном лбу вдруг пролегла недовольная морщинка.

– Ты поэтому ко мне не вернулась?

Его пальцы снова пришли в движение, и я согласно прикрыла глаза.

– Да, Княже.

– И поэтому не могла принять вторую ипостась?

Я тихонько вздохнула и прильнула к его груди.

– Надеюсь, ты больше не сердишься на меня за это. Одна я бы не смогла разорвать заклятие.

– Оно было рассчитано на темную ипостась. – Супруг властно сжал мою ягодицу. – Подключать к нему вторую было слишком опасно. А если бы ты покалечилась? Если бы я не успел?

– Ты бы успел, – прошептала я, с наслаждением зарываясь в его длинные, мгновенно обвившиеся вокруг моих рук волосы. – У меня не было повода в тебе усомниться.

Темный Князь нахмурился еще сильнее.

– Ты играешь со мной, Ри?

– Нет, муж мой. Я тебе верю.

Он недоверчиво прищурился, а затем наклонился и вкрадчиво спросил:

– Неужто не боишься разочароваться?

– Я останусь с тобой до самой смерти, мой Князь, – слабо улыбнулась я, обхватывая его руками за шею. – Или пока ты не скажешь, что я больше тебе не нужна.

В глазах демона полыхнули алые искры, а из горла вырвался глухой рык. Рывком поменяв позу, он угрожающе надо мной навис, буравя подозрительным и каким-то требовательным взором. Со свистом разрубивший воздух хвост высек из стены целый сноп желтых искр. Вонзившиеся в подушку когти со скрипом сжались, а покрытое чешуей лицо оказалось так близко, что мои губы опалило тяжелым дыханием…

Ощутив, как к животу прижалось недвусмысленное доказательство намерений мужа, я непроизвольно замерла.

Маменька всегда говорила, что для молодой суккубы первая брачная ночь – одно из самых трудных испытаний в жизни. Адаптировать тело к потребностям высшего нелегко даже опытной демонице. Не успеет вовремя растянуть связки, и ее банально порвут. Не сумеет в нужный момент сдержать крик, и ее слабость используют против нее. Сделают зависимой. А может, просто сломают, потому что обычно для темного не имеет значения, какой ценой дастся партнерше близость. Его интересует лишь собственное удовольствие. Подтверждение его власти над ней. Не более.

Именно поэтому во время обучения нас никто и никогда не жалел. И поэтому же учителя обходились со мной так жестоко. Но только благодаря им я была сейчас готова к обещанной боли. И уже качалась на грани транса, надеясь, что успела достаточно себя подготовить.

Однако Князь смог во второй раз за сегодняшний день меня поразить.

Вместо того, чтобы с ходу ворваться, подминая и ломая меня под себя, он в последний момент почему-то остановился. Его ноздри, с шумом раздувшись, жадно втянули мой запах. Напряженное лицо расслабилось. Широкие крылья, едва распахнувшись во всю ширину, снова улеглись на спину, а затем с шелестом опустились по обе стороны кровати на манер тяжелого, непроницаемого для любопытных взоров шатра.

Только когда я подняла на мужа недоверчивый взгляд, он соизволил наконец прижаться вплотную. Глядя глаза в глаза, уверенно надавил на податливые стенки уже давно ожидающего его лона и медленно, на редкость осторожно вошел, тем самым подведя брачный ритуал к логическому завершению.

При этом он милосердно подарил мне несколько секунд, чтобы полностью под него подстроиться. Оплел мой бестолково мечущийся хвост своим, удерживая его и одновременно лаская. После чего окинул меня хищным взглядом, властно подхватил под бедра и начал так же неспешно, мучительно медленно двигаться, заставив меня изумленно всхлипнуть и со стоном выгнуться ему навстречу.

– Арсу-у-ур…

– Я же сказал: ты нужна мне вся, – проурчал Князь, быстро наклоняясь к моей шее и оставляя на ней один жаркий поцелуй за другим. Одновременно с этим его движения стали более резкими, а мои ощущения выросли на порядок, грозя окончательно лишить самообладания.

– Кричи, Ри… – милостиво разрешил супруг, жадно выцеловывая мою шею. – Я так хочу. Мне нравится слышать твой голос.

Я запрокинула голову, чтобы ему было удобнее, впилась когтями в мужнины плечи и с силой оплела ногами его бедра, доверчиво раскрываясь до конца. Уткнулась лицом ему в грудь, чтобы он не видел, как затуманиваются от страсти мои глаза. На краткий миг замерла от прокатившейся по телу волны ни с чем не сравнимого удовольствия. А потом почувствовала особенно сильный толчок и непроизвольно содрогнулась всем телом. Ощутила, как в меня стремительно вливается чужая, долгожданная и жизненно необходимая сила, и, уже не сдерживаясь, застонала в голос.

С губ Князя слетел тихий смешок, когда мои когти, соскользнув с его плеч, яростно раскромсали ни в чем не повинную подушку. Довольно рыкнул, когда я снова выгнулась в его руках и, до слез зажмурившись, заставила стены задрожать от неистового крика. При этом на удивление бережно собрал губами выступившие на ресницах капельки. Вернул на постель мои разметавшиеся по полу волосы, переплетя их для верности со своими. И, перекрыв мой слабеющий голос своим торжествующим рычанием, обрушил целый водопад сверкающей силы, в котором я едва не утонула.

Да, я – суккуба, которая умеет поглощать чужую энергию лишь одним-единственным способом. Причем молодая суккуба, неопытная и слишком долго тянувшая с выбором покровителя.

Эта ночь должна была стать для меня решающей. Именно ее судьба отвела для той первой и самой важной схватки, из которой мне необходимо было выйти победительницей.

Однако по непонятной причине Князь не захотел превращать постель в поле боя. Более того, он полностью избавил меня от необходимости сражаться и вопреки здравому смыслу просто открылся мне. Доверился, охотно позволяя забирать все, что я посчитаю нужным. И если для простого демона такой поступок граничил с глупостью, то для высшего это было настоящее безумие.

Будучи истинной темной, я не стала церемониться и жадно вытянула из него столько, сколько в меня вошло. Безостановочно пила из казавшегося бескрайним океана до тех пор, пока не почувствовала, что мои резервы готовы лопнуть. А как только ощутила, что полна до краев, благодарно взглянула на насмешливо прищурившегося мужа. После чего решительно приподнялась на локтях, впилась в его губы дерзким поцелуем и, призвав вторую ипостась, с протяжным стоном вернула то, что забрала у него мгновением раньше.

Наверное, я слегка перестаралась или же дала светлой половине чересчур много воли, потому что супруг от неожиданности отпрянул. Но слабенький Свет, тем более такой странный, как мой, не мог причинить ему вреда. Да и Тьма была чуточку иной, чем та, что он привык чувствовать.

Ощутив разницу, Темный Князь окинул меня внимательным взглядом и задумчиво облизнулся. Затем наклонился и сорвал еще один короткий поцелуй, огласив тишину довольным урчанием. После этого ему уже не понадобилось ничего объяснять – сграбастав меня в объятия, муж припал к моим губам сам. И уже без опаски принялся пить мое первое в жизни, по-настоящему темное благословение, которое с каждым глотком делало его чуточку сильнее.

Конечно, я поосторожничала и не рискнула проделать то, на что в свое время решилась ненормальная вампирша. Однако отблагодарить Князя за заботу и терпение я была обязана. Тем более что он и сейчас не забыл о моем удовольствии. И, вернувшись к прежнему ритму, снова и снова отдавал столько сил, сколько я могла удержать.

Это было по-настоящему упоительно – делить с ним одно дыхание на двоих. Сливаться в неистовом вихре наших общих эмоций. Изучить его тело до последней чешуйки. Узнать все потаенные желания. Совершенно безнаказанно забирать его силу, чтобы, пропустив через себя, тут же отдать обратно. И врасти в его жизнь так же глубоко, как он неожиданно врос в мою.

Безумие, вы скажете?

Возможно. Но мне в тот момент было глубоко наплевать, как это называется. Все, в чем я нуждалась, пылало в нем. Все, что он мог отдать, неистовым пламенем горело теперь во мне. Тогда как охватившее нас удовольствие с каждой минутой неумолимо росло, заставляя меня сходить с ума от наслаждения, а его – все неистовее терзать мои губы и все быстрее наращивать темп…

Стремясь передать то, что не всегда можно выразить словами, я хотела стать для мужа всем этой бесконечной, волшебной ночью. Любящей женщиной и неистовой в страсти демоницей. Светом, которого он больше не боялся, и Тьмой, которой он безраздельно владел.

Возможно, я поступила опрометчиво, позволив ему ненадолго заглянуть под свои маски. Но я посчитала, что оказанное доверие стоило такого риска. А проявленная забота – того, чтобы на нее ответили.

Поэтому я не поскупилась на ответную нежность. Ответила мужу со всем пылом, каким только может одарить своего избранника отдавшаяся ему по доброй воле суккуба. И не отпустила светлую ипостась даже после того, как отгорели искры бушевавшего между нами пожара, а Князь устало откинулся на смятые простыни.

Потом мы долго лежали, тесно обнявшись и неспешно лаская друг друга. Свернувшись в клубочек на его груди, я едва слышно мурлыкала и блаженно терлась щекой о его чешуйчатый подбородок. Он привычно молчал, рассеянно перебирая мои белые волосы. Сонно зевал, охотно демонстрируя клыки. Но время от времени все же приподнимался и с наслаждением пил мою благодать, словно еще раз хотел убедиться, что она действительно темная.

Наверное, тогда я и поняла, что по-настоящему принадлежу именно этому мужчине. Не родителям, не долгу, не друзьям… только ему одному. И это наполнило мою душу таким умиротворением, что я порывисто прильнула к засыпающему Князю и беззвучно, скорее для себя, чем для него, шепнула:

– Теперь я твоя навсегда…

Глава 8

Когда он уснул, я какое-то время лежала, с наслаждением слушая, как бьется его сердце. А потом в последний раз потерлась носом о его подбородок, с сожалением вздохнула и выскользнула из объятий.

– Куда? – сонно заворчал муж, переворачиваясь на бок и ловко обхватывая меня за талию.

– Днем я обычно учусь, Княже. – Я наклонилась и одарила его долгим, чувственным поцелуем. – Но ночи принадлежат только тебе. К закату вернусь, обещаю.

Он недовольно рыкнул, но задерживать больше не стал. А я закуталась в шелковое покрывало и, привычным движением сотворив портал, уже в человеческой ипостаси вернулась в убежище.

К счастью, тайком пробираться в нашу с Улькой комнату в таком виде мне не пришлось – почти сразу из подпространства вынырнули нахально скалящиеся акинарцы, а Рас, издав коварный смешок, положил на пол аккуратно сложенную стопку моей одежды. Причем абсолютно чистой и старательно выглаженной.

«Привет от Ишада», – пояснил Сар в ответ на мой вопросительный взгляд.

Я благодарно кивнула и проворно влезла в родные тряпки, попутно раздумывая, куда бы деть позаимствованное из спальни покрывало. Но Рас избавил меня от неожиданной проблемы, грубо скомкав дорогую ткань и ловко затолкав ее за камин.

Спать, как ни странно, не хотелось – подаренная Князем сила все еще бурлила внутри и вовсе не собиралась успокаиваться. Зато неожиданно проснулся зверский голод, поэтому, отложив возвращение в комнату на неопределенное время, я решительно направилась на кухню и набросилась на недоеденную с вечера змею, которую мы наготовили с запасом.

Подгорелое сверху, недожаренное внутри и откровенно пованивающее мясо показалось мне настоящим деликатесом. Однако, когда в животе ощутимо потяжелело, от змеи осталось всего несколько кусков, а голод до конца так и не прошел, я забеспокоилась. И не сразу сообразила, что мерзкое сосущее чувство под ложечкой было не только моим.

– Парни, вы есть будете? – сконфузилась я и поискала глазами подозрительно притихших оборотней. – Тут еще осталось.

Акинарцы нашлись в дальнем углу, свернувшиеся в два мохнатых клубка, уткнувшиеся мордами друг в друга и зачем-то прикрывшие носы пушистыми хвостами.

«Нет».

– Тогда чего вы туда забились, как неродные?

На меня из темноты взглянули две пары дико горящих глаз, в которых плескался нечеловеческий голод.

Я забеспокоилась еще больше.

– Па-арни…

«Извини, – вздохнул Рас, и одна пара глаз тут же погасла. – Нам просто очень хочется тебя укусить».

– За что? – растерялась я, от неожиданности чуть не выронив недоеденное мясо.

«Ты пышешь силой так, что у нас слюни скоро до пола повиснут».

«Мы голодные, – неохотно признался Сар, быстро спрятав морду за плечо брата. – Но не физически. Переходы отнимают много сил».

– И вы молчали? Я чем-то могу помочь? – спохватилась я, торопливо вытирая руки салфеткой. – Может, вам кровь нужна… или благословение? А может, лучше проклятие?

«Просто прикоснись», – моментально оказался рядом Рас и с умильным выражением на морде заглянул в мои глаза.

Я охотно запустила руки в густую шерсть и по какому-то наитию поскребла за лохматыми ушами. Волка от этого аж перекосило и выгнуло так, что я сперва испугалась. Но потом он заскулил, заерзал, заметался у меня под руками, суетливо подставляя то шею, то уши, то плечи, то бока. Прямо извертелся весь, оглашая столовую благодарным повизгиванием. Наконец уложил тяжелую морду мне на колени, растекся по полу пушистым ковриком и, вывалив наружу ярко-красный язык, тихонько заурчал.

«Еще, и вот тут… да, так, восхитительно… Ну чеши же, мр-р-р, чеши, Хель… пожалуйста, почеши еще, а то я умру…»

Я, не сдержавшись, прыснула, уткнувшись в бок шумно сопящего Сара. Затем выпростала одну руку и тоже почесала его за ухом, так что скоро у меня под ногами лежало уже два довольно сопящих коврика, которые блаженно щурились, изредка взрыкивали и с бешеной скоростью подметали хвостами пол.

Сил для них мне было не жалко – Князюшка одарил меня более чем щедро, так что акинарцам хватило с избытком. Правда, насытившись, они стали буйными, а еще через пару минут у громадных волков началось самое настоящее неистовство.

Глядя, как эти монстры с топотом гоняются друг за другом, повизгивая, как обычные щенки, я сперва оторопела, а потом звонко расхохоталась. Но, видимо, они все-таки перебрали от жадности, и теперь избыток сил требовал выхода.

Я смеялась до изнеможения, наблюдая, как эти двое по-дружески мутузят друг друга. Как с дикими глазами скачут вокруг стола, вытворяют какие-то невероятные кульбиты и, свесив языки, наперегонки носятся от стены к стене. Мальчишки… Создатель, какие же они все-таки мальчишки! Дикие, непосредственные, но по-своему славные и совершенно очаровательные.

Обожаю их, честное слово! Смотрю и прямо таю от умиления.

– Что здесь происходит? – грубо нарушил утреннюю идиллию бесшумно возникший в дверях Мессир. Безупречно одетый, собранный и, как всегда, чем-то недовольный.

Утерев выступившие от смеха слезы, я неопределенно отмахнулась. Мессир вопросительно приподнял одну бровь, но объяснить что-либо я была просто не в состоянии – вид у смущенно отряхивающихся оборотней был настолько забавным, что меня снова пробило на хи-хи.

– Чего вы шумите? – раздался еще один голос, и в столовую, почесываясь, вошел заспанный Василек. – В такую рань… ох, ненормальные… Уль, зачем ты опять панику навела?

– Хеля! – ловко вывернулась из-за его спины путающаяся в ночнушке баньши. Красавица-а-а… просто слов нет: сама босая, волосы дыбом, глазищи огромные, испуганные. К тому же она вчера опять, похоже, тушь забыла смыть. Странно, что Васька не покусал такое чудище с перепугу.

При виде мирно сидящей меня Улька недоверчиво прищурилась. После чего с нескрываемым подозрением оглядела неловко мнущихся акинарцев. Наконец решительно протопала к столу и обвинительно ткнула в меня пальцем.

– Ты где была?

– Да! Где? – гневно воскликнул влетевший в столовую Шмуль и, зависнув над моей головой, зеркально отобразил Улькин жест. Следом за ним внутрь ввалились полуголый и отчаянно зевающий вампир, яростно трущий глаза ангел и обутый в белые тапочки оракул, который при виде меня повернулся к баньши и недовольно буркнул:

– Я же говорил, она в порядке. Что ты нас с постелей подняла?

– Я то-оже говорил, – с нескрываемой обидой протянул взъерошенный со сна Мартин. – А она не пове-е-ерила! Всех растолкала! Бука!

Я неодобрительно уставилась на подругу.

– Уль, зачем? Я же записку оставила, чтобы ты не волновалась.

– А я все равно испугалась и пошла тебя искать, – шмыгнула носом Улька и покосилась на хмурого Мессира. – К тому же некоторые сами успели проснуться. Я тут ни при чем.

Я тяжело вздохнула.

– Странно, что ты не отправилась на поиски в комнаты старшекурсников… или еще к кому-нибудь. Мне всего лишь не спалось, Уль. И я проголодалась.

– И только? – недоверчиво прищурилась подруга.

Я молча продемонстрировала ей миску с недоеденным мясом и, укоризненно покачав головой, демонстративно вернулась к трапезе. Акинарцы тоже вдруг заинтересованно принюхались. А когда я удивленно обернулась, с готовностью распахнули пасти и заглотили брошенную им змею прямо так, на лету, после чего довольно облизнулись и снова выжидательно на меня уставились.

Артисты.

– Расходитесь, – наконец приказал Мессир, убедившись, что ничего криминального не происходит.

Народ заворчал, но послушно развернулся к выходу. Рисьяр, придержав за плечи сонного и больше похожего на сомнамбулу Марти, вывел его из столовой за руку. Васька с Зыряном ушли сами, одарив меня напоследок неодобрительными взглядами. Шмуль, на всякий случай сцапав со стола самый большой кусок мяса, с жужжанием умчался следом. И только Улька, неуверенно потоптавшись, все же рискнула спросить:

– А ты больше спать не собираешься, Хель?

Я покачала головой – сегодня мне сон точно не потребуется. А когда в столовой остался только Мессир, вопросительно обернулась и, перехватив его пристальный, откровенно изучающий взгляд, с невинным видом кивнула, указывая на полупустую миску.

– Не желаете?

За насмешку инкуб отомстил. Причем не только мне, а сразу всей группе, которую собрал перед входом в подземелье и с издевательской улыбочкой велел очистить разгромленную пещеру от завалов.

Перспектива весь день таскать на своем горбу тяжеленные камни не впечатлила никого. Но Мессир есть Мессир, увидев наши вытянувшиеся физиономии, инкуб ледяным тоном провел очередное внушение. И мы как миленькие потопали в загаженную пещеру, чтобы только не видеть его холеной ехидной физиономии и не выслушивать поток едких острот, способных довести до белого каления даже спокойного вампира.

Как я и предполагала, от сколопендры к утру остался только хитин со следами чьих-то зубов по краям. С трудом оттащив эту громадину от входа, мы с мрачным видом обозрели фронт работ и, оценив масштабы грядущей уборки, глухо застонали. Да тут же до ночи придется возиться!

Но делать нечего, бросив жребий, мы разбились на пары и с унылым видом поплелись растаскивать камни.

Мне в качестве напарника достался Рисьяр. Не лучший, но и не худший вариант, если честно. Ваське, вон, с Ишейном пришлось работать, а Ульке – со вспыльчивым Резом, от которого слова доброго не дождешься. Зыряну повезло чуть больше, от Мартина хотя бы не было вреда. Неповоротливому Лершу пришлось встать в пару с молчаливым Белым, а Шмулю – лететь к недовольному этим фактом Черному. Только острому на язык Бейсу и худосочному Шиду посчастливилось оказаться вместе, ну и акинарцы в жребии не участвовали – нормально работать в паре они умели исключительно друг с другом.

Участок нам с вампиром достался не ахти – у самой стены, где сколопендра успела особенно набедокурить. Но мы довольно быстро приноровились и самые крупные камни откатывали вместе. Те, что поменьше, вампир великодушно убирал сам, а маленькие кидал мне, чтобы я по воздуху перетащила их в общую кучу.

– Рисьяр, можно нескромный вопрос? – спросила я, когда мне наскучило мотаться туда-сюда в полном молчании.

Вампир, как раз откатив в сторону особенно крупный валун, вытер со лба пот.

– Ну давай.

– Ты как-то про подружку говорил… помнишь, в замке отца?

Рисьяр поднял камешек помельче и, отыскав меня глазами, настороженно кивнул.

– И что?

– Ты сказал, что та девушка – Мари, кажется? – тебе дорога, – вкрадчиво осведомилась я, подлетая ближе и зависнув у него над головой. – Но если это так, зачем ты ко мне приставал?

Вампир вздрогнул всем телом.

– Это была случайность.

– В самом деле? – изумилась я. – Ты подстерег меня в подворотне, всю облапал, едва не укусил, потому что совсем-совсем этого не планировал?

– Все было не так! – неожиданно взвился вампир и, щелкнув клыками, с досадой швырнул в меня увесистый булыжник. – Я не хотел, ясно? Меня заставили!

Не успев сориентироваться, я отпрянула и запоздало взмахнула руками. Камень, конечно, поймала, но умудрилась распороть острым краем ладонь. Да так неудачно, что стоящего внизу вампира окатило целым веером горячих брызг.

– Молодец, – ядовито похвалила я, торопливо зажимая рану. Камень, само собой, улетел вниз, просвистев в опасной близости от головы кровососа. Но Рисьяр этого, кажется, не заметил. – Просто замечательно кинул!

Вампир жутко побледнел и впал в непродолжительный ступор, а я сердито на него зыркнула и осторожно спустилась вниз.

– Вредитель!

– П-прости, Хель, я нечаянно…

– Конечно, – буркнула я, зализывая рану. – Случайно. Как в тот раз.

Он неловким движением вытер испачканное лицо и устало опустился на корточки.

– Клянусь, я этого не хотел. Ты права, я люблю Мари. Всегда любил. Но ее клан не был дружен с моим, поэтому отец не считал наши отношения целесообразными. – В глазах вампира вспыхнула и погасла странная искра. – Я так мечтал, что мы когда-нибудь будем жить отдельно от кланов. Все распланировал, подготовился. Но до совершеннолетия нам запрещено покидать родовые замки. А потом отец узнал о Мари и отправил меня сюда. Одного. Тогда как ее…

На скулах Рисьяра вспыхнули алые пятна.

– Этим летом Мари выдали замуж. В клан Арьяр, с которым мы издревле враждовали.

Я мысленно присвистнула. Ничего себе у парня проблемы! А мы, между прочим, ни сном ни духом…

– Где она сейчас? – тихо спросила я, придирчиво оглядев свежий рубец.

– Не знаю. В одном из замков. Мне не пожелали сообщить, в каком. А найти ее самостоятельно я не сумел – каникулы оказались короткими.