Текст книги "Мечты, ставшие явью"

Глава 11

Светлана чувствовала себя как во сне, долгом безумном кошмаре, но проснуться никак не получалось. Сначала жуткое похищение, затем сидение в клетке, которую неизвестный маньяк, считающий ее сестру своим личным врагом, подвесил над какой-то странной жидкостью, вызывающей одним своим видом безотчетный ужас. И вдобавок дикая в своей безумной жестокости картина человеческого жертвоприношения. Она не могла поверить в реальность происходящего, видя как равнодушные, словно роботы, подручные, не обращая внимания на отчаянные крики очередного несчастного ребенка, затаскивали его на липкий от пролитой уже крови алтарь. И бесстрастно держали бьющееся тельце, пока чудовище в человеческом обличье, руководящее всем этим безумием, резало его на части.

И самое страшное – ничего нельзя было сделать, чтобы остановить этот оживший кошмар. Девушка могла только прижимать к себе тихо всхлипывающих от ужаса малышек, отчетливо понимая, что если никто не придет им на помощь, то в конце концов они тоже окажутся на алтаре. От этой мысли хотелось кричать и биться в истерике. Но какой-то голос в глубине души холодно и бесстрастно требовал держать себя в руках, если не ради себя, то хотя бы ради детей, которые тоже вынуждены наблюдать этот безумный кошмар… А потом палач как-то странно дернулся и рассмеялся, словно в предвкушении какого-то жестокого удовольствия, и девушка поняла, что произошло то, на что этот монстр надеялся.

Глядя на то, как толстая кирпичная стена исчезает у нее на глазах, Света не могла поверить в реальность происходящего. «Так не бывает,– билась у нее в висках паническая мысль,– в жизни так не бывает…»

Но, казалось, весь мир решил доказать ей, что она не права. Маньяк, только что у нее на глазах резавший детей, подошел к краю пола, больше не ограниченного стеной, и теперь вел с кем-то невидимым переговоры, при этом постоянно переходя на незнакомый ей язык и явно угрожая собеседнику, а потом, дождавшись ответа, просто спрыгнул вниз, на площадку перед домом. И Света наконец увидела, с кем он разговаривал, словно с ее глаз сняли повязку и позволили посмотреть на то, что происходит. Снежана. Девушка подозревала, что ее сестра не так проста, как кажется, да и Костя предупреждал, что их родственница очень опытный боец, наверняка не раз выходивший на поединок со смертью, но такого она не ожидала увидеть.

Начать с того, что Света с трудом узнала подругу под странными разноцветными татуировками, почему-то разукрасившими ее лицо, а потом начался поединок, и Света поняла, что до этого времени даже не представляла силу той, кого отчаянно хотела видеть своей сестрой. Перемещения Снежаны и ее противника практически невозможно было отследить. Девушка с трудом различала лишь размытые силуэты, мелькавшие на площадке, а затем внезапно появлялись поединщики, вдруг замиравшие в замысловатых позах уже совсем не там, где были до того, как начали свое движение. Она слышала, как рядом с ней тихо шептала на непонятном языке Лара, отчаянно вцепившись в прутья клетки, и вдруг к ней пришло понимание, что в отличие от нее девочка видит все, что происходит перед зданием, а не разрозненные фрагменты.

Но сил удивляться очередной странности у нее уже просто не было, остался только ужас от безумной мистерии, участником которой она невольно стала, и какое-то обреченное желание, чтобы все наконец кончилось, как угодно, но кончилось, потому что терпеть подобный кошмар дольше просто не в силах человеческих. Но вскоре боги или кто там их заменяет наглядно продемонстрировали ей, как сильно она ошибается в оценке своей выносливости. Все прежние чувства девушки померкли перед охватившим ее безоглядным ужасом, когда она увидела, как монстр, захвативший их в плен, вогнал свое копье в грудь Снежаны.

«Этого не может быть! – билось в висках у Светы.– Она не могла умереть так просто, почему она сама шагнула под удар? Зачем? Почему бросила нас?!!» Девушке хотелось закричать от отчаяния и безысходности, но в следующий миг она просто не поверила своим глазам. Так не бывает, люди с пробитой едва ли не насквозь грудью не могут… Оказалось, что для Снежаны законы природы просто не писаны. Близняшки издали дружный радостный вопль, когда, казалось бы, смертельно раненная девушка внезапно схватилась одной рукой за острие, вошедшее в ее тело, не давая противнику вытащить свое оружие, а мечом, зажатым во второй руке, одним стремительным движением снесла ему голову.

Светлана не успела еще обрадоваться победе своей сестры, когда почувствовала, как опора под ее ногами исчезает и она падает вниз, в ту самую страшную жидкость, которая плескалась под ними. Инстинктивно девушка прижала к себе детей, словно это могло защитить их от падения, а в следующий миг на нее обрушился страшный удар, и ей показалось, что ее сжали стальными тисками. Затем Света ощутила, что катится по жесткому деревянному полу, липкому от крови, по-прежнему сжимая в объятиях пищащих от страха девчушек.

Девушка с трудом заставила себя поднять голову, стараясь убедить в том, что невредима, истеричный голосок, кричащий где-то глубоко внутри, что после такого падения у нее наверняка переломаны все кости, и огляделась по сторонам. В следующий миг она забыла про мучительную боль во всем теле и страх перед переломами. Света вскочила на ноги, чувствуя, как от открывшегося перед ней зрелища холодеет сердце, а внезапно ставшие бесконечно тяжелыми конечности отказываются ей повиноваться. Снежана сидела прислонившись к залитому кровью алтарю, и у нее не было ног до колен. Совсем. Девушка едва справилась с охватившей ее паникой и бросилась к сестре, молясь про себя, чтобы не было уже поздно, чтобы…

– Снежана, господи, ты меня слышишь?! – Света упала на колени перед подругой, не зная, что ей теперь делать, ее никто не учил оказывать помощь при таких повреждениях.– Кто-нибудь, помогите!

Девушка беспомощно потянулась, чтобы прикоснуться к Снежане, с ужасом вспоминая рассказы Костиных собутыльников-сослуживцев, беспардонно ею подслушиваемые. В свое время любопытная девчонка, беззастенчиво пользуясь тем, что после определенной дозы спиртного мужчинам становилось глубоко безразлично все, кроме воспоминаний, в которые они погружались с головой, пряталась в комнате, где они собирались, и слушала захватывающие и жуткие истории о жизни, которую даже боялась себе представить, и о смерти, о которой было безумно страшно думать. В этих рассказах не раз фигурировали их бывшие однополчане, тяжело раненные, потерявшие конечности и едва не умершие от болевого шока…

– Сколько жертв было на алтаре?

Света ошеломленно посмотрела в спокойные глаза сестры – то, что та испытывает боль, выдавали только суженные зрачки. Казалось, Снежана привыкла к подобному и просто не обращала на страдания никакого внимания. Рядом раздались всхлипы, и Света с каким-то отстраненным изумлением поняла, что девочки умудрились оказаться рядом со Снежаной быстрее нее и теперь плакали, уткнувшись носами ей в грудь. Господи, у нее шок! Девушка отмахнулась от странных вопросов своей сестры, едва сохраняя рассудок от охватившего ее ужаса и беспомощности. Какая разница, сколько людей умерло на алтаре, сейчас было важно другое!

– Не думай об этом сейчас, Снежана! Тебе срочно нужен врач! Господи, да помогите же хоть кто-нибудь! – Света была в отчаянии.

– Света, беги! Бери детей и беги! Накопленная жрецом сила высвобождается! Беги, тут все сейчас разнесет!

Девушка отшатнулась от сильного толчка в плечо и недоуменно посмотрела на свою сестру, казалось совершенно забывшую о своем ранении и пытавшуюся заставить ее и детей уйти. А затем подняла глаза вверх и поняла, что еще ничего не закончилось. На них падал столб света, и каким-то глубинным чутьем она знала, что если он заденет их, то потом не найдут даже их пепла. Света стиснула зубы, стараясь подавить нарастающую панику, и, схватив Снежану за плечи, потащила ее подальше от алтаря, на который собиралась обрушиться неминуемая смерть. Что-то толкнуло ее в бок, и девушка, скосив глаза, увидела Налу и Лару, отчаянно тянущих ее сестру за рукав.

А в следующий момент Света почувствовала, что летит, и, сильно приложившись спиной о доски пола, недоуменно подняла голову. Что происходит? И только через бесконечно длинную секунду поняла, что Снежана отбросила ее от себя. Ну уж нет! Она не для того столько времени искала сестру, чтобы так глупо потерять! Стиснув зубы и стараясь не обращать внимания на боль во всем теле, девушка заставила себя встать и поковыляла к беспомощно лежащей на залитых кровью досках Снежане.

Дальше все слилось в какую-то безумную круговерть. Света раз за разом вставала с пола и упрямо пыталась добраться до сестры, отчаянно кричавшей, чтобы она брала детей и уходила, бежала как можно дальше, потому что здесь скоро будет взрыв. Краем сознания девушка отмечала, что не одинока в своих усилиях, Нала и Лара тоже не желали бросать Снежану, так же как и она сама раз за разом едва ли не ползком пытаясь добраться до нее. А потом внезапно все изменилось. Ее подруга и сестра вдруг снова взглянула вверх и с каким-то нечеловеческим рыком метнулась к ним, не обращая внимания на остающийся за ней кровавый след и наверняка безумную боль. Сильный толчок, и Света оказалась прижатой к полу телом Снежаны, а потом ее сестра закричала…

Девушка с ужасом смотрела на светящийся луч, ударивший Снежану в спину и, казалось, пытавшийся пробить ее насквозь. Рядом тихо всхлипывали дети, придавленные к полу двойным весом девушек, и Света отстраненно подумала, что теперь им всем действительно конец. На нее навалилась безумная тяжесть и жар, где-то рядом кричала от боли Снежана, и это внушало еще больший ужас, чем все непонятные и загадочные перемены в окружающем мире. В голове билась одна-единственная мысль, заставлявшая Светлану едва ли не впервые в жизни искренне молиться высшим силам о помощи: если Снежана, даже не застонавшая после того, как потеряла ноги, так кричит, то что с ней сейчас происходит?!! Наверняка что-то совсем уж чудовищное. Света забилась в бессмысленной попытке убежать от окружающего ее кошмара, и вдруг на нее навалилась непроницаемая темнота, которую девушка встретила едва ли не с облегчением. Что угодно было лучше безумия, ставшего вдруг реальностью.

Она очнулась на лесной поляне и не сразу осознала, что все это настоящее, а не предсмертный бред. Света недоуменно огляделась по сторонам, пытаясь понять, каким образом вдруг оказалась на природе и почему радуют глаз зеленая листва и трава вокруг, при условии что по календарю вообще-то еще конец зимы. Рядом раздался полный боли стон, и Света, оставив все свои размышления о взбесившейся природе, решившей вдруг игнорировать собственные правила, повернулась на звук, означавший, что кому-то неподалеку нужна немедленная помощь. В следующий миг девушка уже бежала к сестре, бессильно лежащей на примятой, залитой кровью траве. Осторожно, стараясь не навредить Снежане еще больше, Света перевернула ее на бок – на спину укладывать не рискнула, слишком страшный ожог был у Снежаны между лопаток.

– Снеа!!! – внезапно раздался у нее над головой сдвоенный крик, и рядом с ними на траву плюхнулись близняшки.

Снежана, потревоженная поднятым ими шумом, с трудом закашлялась и открыла глаза, окинув, к удивлению Светы, поляну и всех присутствующих на ней живых существ вполне осмысленным взглядом.

– Вы в порядке?

Свете показалось, что она ослышалась – в таком состоянии, полумертвая от боли и потери крови, оказавшись в лесу, без врачебной помощи, ее сестра интересовалась их самочувствием! Безумие!

– Мы в порядке! – Нала и Лара, казалось, совершенно не удивлялись поведению Снежаны и воспринимали его как должное.

– Где мы? – Снежана еще раз оглядела поляну и, вывернувшись из рук подруги, перекатилась на спину, устало добавив: – Место знакомое, но я не могу вспомнить откуда.

– Это сейчас неважно! – Девушка, отчаянно сжимая кулаки, склонилась над сестрой, заглянула в ее спокойные, какие-то отрешенные глаза и неожиданно подумала, что у Снежаны пропали татуировки. Отбросив непонятно откуда взявшуюся мысль, судя по всему являющуюся первым признаком настигающего ее безумия, Светлана беспомощно воскликнула: – Тебе нужна медицинская помощь! Господи, тебя нужно перевязать…

– Не нужно. Так заживет.

Света изумленно открыла рот от подобной глупости, высказанной той, которую она считала едва ли не образцом разумности и предосторожности. А Снежана, словно решив ее окончательно добить, добавила:

– Меня больше волнует ваша безопасность, боец из меня сейчас никакой.

– Мы находимся в Сиали! – вдруг бесцеремонно вклинилась в их разговор одна из девочек, и Снежана, услышав ее заявление, мгновенно потеряла интерес к своей подруге, тут же повернувшись к малышке.

– Ты уверена, Нала?

– Да.– Девочка словно в подтверждение своих слов решительно кивнула головой и покосилась на сестру, подозрительно оглядывающую окрестности.– Это же наш мир, мы всегда чувствуем его. Мы дома, Снеа.

– Ну что ж, хоть одна хорошая новость на сегодня.– Снежана прикрыла глаза и устало поинтересовалась: – А вы не можете определить, в какой именно точке Сиали мы находимся?

– Вы на границе Северного леса, госпожа жрица,– внезапно прозвучало у них за спинами, и Света испуганно оглянулась, гадая, с какой еще опасностью они столкнулись в этом бесконечном кошмарном круговороте событий.

Стоящий на краю поляны и с любопытством рассматривающий их мужчина не вызвал у нее доверия. Скорее наоборот. Незнакомец был странно одет, у него на бедре висели ножны с мечом, а за плечом угадывался приклад какого-то оружия – не то винтовки, не то, что более вероятно, судя по наличию меча, арбалета. Девушка почувствовала, как снова поднимает голову паника, и поэтому холодный, равнодушный голос Снежаны стал для нее полной неожиданностью:

– И с чего вы взяли, что я жрица?

Мужчина пожал плечами, нисколько не смутившись таким холодным приемом, и, казалось, не замечая того, что девушка привстала, опираясь на одну руку, а в другой у нее зажат клинок, беспечно ответил:

– Ну хотя бы потому, что вы не кричите от боли при таких ранах и намереваетесь попытаться меня убить, если я решусь причинить вред вашим спутницам.– Незнакомец небрежно кивнул на меч Снежаны и вежливо добавил: – Для меня будет честью оказать помощь мечу богини. Позвольте мне проводить вас к ближайшему убежищу, где вы сможете восстановить силы и залечить раны, да и вашим попутчицам будет там гораздо безопаснее ночевать, чем под открытым небом.

– Хорошо, благодарю за помощь. Я воспользуюсь вашим предложением. Как тебя зовут?

Света неверяще наблюдала за тем, как мужчина уважительно поклонился в ответ на слова ее сестры, решительным шагом преодолев поляну, присел рядом с раненой девушкой и осторожно поднял ее на руки, стараясь не потревожить ее ран.

– Меня зовут Сашин, госпожа жрица. Я охотник за редкими растениями и животными.

– Понятно.– Снежана прикрыла глаза, и Света опять испугалась, что ее сестра сейчас просто умрет от кошмарных ран и никто ей не сможет помочь. Поэтому следующие слова девушки, по всем законам природы находящейся на пороге смерти, произнесенные опасным, как заточенная сталь, голосом, застали Светлану врасплох: – Девочки – мои приемные дочери, Сашин, а Света – моя сестра. Если ты причинишь им даже малейший вред, я достану тебя из-под земли, и ты пожалеешь, что мать решила дать тебе жизнь.

– Не волнуйтесь об этом, госпожа жрица. В Сиали найдется мало сумасшедших, готовых заполучить себе такого страшного врага, как меч богини. Вашим подопечным ничто не угрожает с моей стороны.

Света могла лишь безмолвно открывать и закрывать рот, слушая этот дикий диалог. Она окончательно перестала что-либо понимать. Почему ее сестру называют жрицей и явно уважают, если не сказать боятся? Что это за место такое Сиали и где оно находится? Куда они идут? И почему все, кроме нее, реагируют на страшные раны Снежаны, как на мелкое неудобство вроде сбитой коленки – досадно, конечно, но и само прекрасно заживет со временем.

Однако долго раздумывать ей не дали, Сашин повернулся и направился в сторону едва заметной тропинки, выходящей на поляну. Света настороженно последовала за уверенно шагающим по лесу мужчиной, который без особых усилий нес на руках ее сестру, заодно не выпуская из виду близняшек, справедливо опасаясь, что маленькие дети вполне способны потеряться в незнакомом месте и неизвестно еще, к чему это все приведет. В очередной раз взглянув на сестру, она снова увидела обожженные обрубки вместо ее ног, и что-то словно сдвинулось у нее в голове – Света внезапно осознала, что видит, а в следующий миг она упала на колени, не в силах справиться с накатившей тошнотой. В голове было гулко и пусто, желудок сжимался, явно собираясь вывернуться наизнанку. Откуда-то издалека девушка услышала обеспокоенный мужской голос:

– Кьерин, с вами все в порядке, кьерин?!!

В чувство Свету, как это ни странно, привела Нала. Девочка схватила ее за руки, заглянула ей в глаза, вызвав целый поток странных мурашек, пробежавших по спине у Светланы, и глухо произнесла:

– Пожалуйста, возьми себя в руки. Снеа нужно восстановиться, и делать это лучше не под открытым небом, а там, где я хоть немного смогу помочь. Да и опасно здесь, в лесу. Пойдем.

И Светлана как завороженная поднялась с колен и зашагала по пружинящей, поросшей короткой жесткой травой лесной земле, даже не задумываясь о том, насколько странно выглядит со стороны почти взрослая девушка, которую ведет за руку шестилетний ребенок.

Путешествие стерлось из памяти Светы, окончательно она пришла в себя уже в хижине, сидя за грубым кривоватым столом и бездумно глядя в окно на мужчину, таскающего ведра с водой от ближайшего ручья, и Лару, старательно делающую вид, что она ему помогает в этом нелегком деле. Девушка моргнула и отвела взгляд от этой мирной картины. Сразу же навалилось осознание того, что сестра до сих пор без медицинской помощи, со страшными ранами и… Света вскочила, больно стукнувшись пяткой об ошкуренный чурбак, служивший в этом странном месте стулом, и бросилась к занавеске, отделяющей дальний угол хижины от остального пространства.

Девушка с трудом заставила себя отодвинуть выцветшую ткань, до истерики боясь того, что ей предстоит увидеть… Сначала она даже не поняла, что происходит, а потом почувствовала, как колени у нее подгибаются от ужаса перед случившимся несчастьем. На кровати неподвижно лежала Снежана – бледная, осунувшаяся – и, казалось, не дышала. А рядом, зажмурившись и держа безвольную руку девушки в маленьких ладошках, на коленях стояла Нала.

– Она… умерла? – Света сама не узнала свой голос, настолько хрипло и надломленно он прозвучал.

Девочка вздрогнула и открыла глаза. Не отрывая взгляда от Снежаны, малышка устало, но не без самодовольства произнесла:

– Не умерла. Снеа не может умереть, что с ней ни делай, а теперь, после того как я немного ей помогла, она поправится быстрее.

– Она поправится? – Света не верила своим ушам; после таких ран без ухода и медикаментов люди не выздоравливают.

– Поправится.– В голосе девочки была непреклонная уверенность в своих словах.– Пойдем, нам надо серьезно поговорить, пока наш хозяин не вернулся. Есть вещи, которые ему лучше не знать.

– Хорошо, пойдем.– Света окончательно перестала что-либо понимать и покорно позволила странной малышке отвести себя к столу и как-то отстраненно подумала, что теперь ей будет гораздо труднее перепутать близняшек – при ближайшем рассмотрении они оказались совершенно разными, по крайней мере, по характеру.

Нала усадила ее на тот же самый чурбак, на котором Светлана пришла в себя несколько минут назад, и, серьезно глядя девушке в глаза, произнесла:

– Пожалуйста, поверь: все что я скажу – правда. Мы оказались в другом мире. В моем родном мире. Здесь все совсем по-другому, но самое главное, в Сиали уже много веков идет война между Светлыми и Темными богами. Пока Светлые побеждают, но те, кто служат Темным, все равно пытаются выиграть войну. Тот человек, что убивал детей на алтаре, был жрецом Темных богов, они обладают магией и очень сильны. Обычные люди с ними не справятся, поэтому когда-то давно были созданы жрицы богинь-близнецов, которые должны были воевать с ними. Снеа – жрица, она действительно не может умереть и очень быстро восстановит свое тело в прежнем виде.

– Но это невозможно! – Света сжала пальцами виски, не в состоянии осознать все услышанное.– Такого просто не бывает! Должно же быть какое-то разумное объяснение…

– Его нет.– Нала серьезно посмотрела на пребывающую в предыстерическом состоянии девушку и хмуро добавила: – Не трать время, убеждая себя в том, что ты сумасшедшая. Это не так. Когда Снеа придет в себя, она тебе все лучше объяснит.

– А она придет? – Света мгновенно забыла обо всех кошмарных, невероятных и, самое главное, совершенно фантастичных вещах, услышанных от этой не по годам серьезной девочки, и сосредоточилась на том, что было для нее сейчас важным, а именно на здоровье своей сестры.

– Придет, дня через два. Хоть я и помогла ей, но повреждения слишком серьезные, а из меня еще плохой целитель, да и пользоваться своей силой я пока почти не могу.

– Понятно.– Свете, естественно, мало что было понятно, но девушка уже осознала, что ничего более вразумительного от ребенка она просто не добьется. Оставалось надеяться, что Нала окажется права и Снежана, придя в себя, сможет объяснить все немного понятнее.– Чем я могу ей помочь?

– Ничем.– Нала пожала плечами.– Но ты можешь приготовить нам что-нибудь поесть, мы с Ларой голодные, да и когда Снеа придет в себя, ее лучше накормить. Тогда она быстрее выздоровеет.

– Хорошо, я попытаюсь.– Света оглядела комнату и, не обнаружив ничего даже отдаленно напоминающего кухню, поняла, что задача гораздо сложнее, чем она предполагала, давая свое опрометчивое согласие на исполнение обязанностей кухарки. Как готовить пищу на костре, девушка представляла себе крайне смутно.

Снежана очнулась после болезненного забытья резко, словно кто-то щелкнул выключателем и перевел ее в активный режим. Быстрым взглядом девушка окинула комнату, пытаясь выяснить, что заставило ее прийти в сознание раньше срока, и в следующий миг поняла, что инстинкты жрицы, очевидно, среагировали на опасность… С улицы доносились грубые мужские голоса, в нецензурных выражениях высказывающие желание провести ночь именно в этой хижине, предварительно выставив куда подальше охотника за редкими растениями с детьми и оставив Светлану в качестве общей любовницы.

Что говорил в ответ приютивший их мужчина, Снежана не расслышала, да и не собиралась тратить время, выясняя такие мелочи, главное – она могла двигаться, в чем тут же поспешила убедиться опытным путем, а значит, все планы незваных гостей останутся нереализованными. Девушка заставила себя подняться с кровати, настороженно следя за тем, как отреагируют ее новые ноги на такую нагрузку, как ее вес и вес меча, с помощью которого она собиралась убедить представителей местного криминального мира, потревоживших ее покой, в том, что они поступили весьма опрометчиво. Ноги, к удовольствию жрицы, вполне слушались отдаваемых мозгом команд, а на легкую по ее меркам боль в неокрепших костях, как обычно, можно было не обращать внимания. Боль давно уже была неизменным фоном ко всем ее действиям и стала вполне привычным дополнением к мироощущению Снежаны.

Девушка слегка покачнулась, но удержала равновесие, успешно вспоминая, каково это – передвигаться на двух конечностях, и огляделась в поисках какой-нибудь одежды, ну и конечно же оружия. С улицы доносились уже весьма воинственные крики, и, судя по всему, ей стоило поторопиться. К своему разочарованию, ничего подходящего для того, чтобы прикрыть наготу, и при этом не мешающего в поединке она не нашла и, ругнувшись сквозь зубы, вынуждена была натянуть небрежно брошенную, очевидно для просушки, на перекладину, к которой крепилась занавеска, разделяющая помещение хижины на две комнаты, мокрую мужскую тунику. Одежда оказалась ей великовата и больше напоминала какое-нибудь модное платье с прямой юбкой до середины бедра, чем часть мужского гардероба, в этом мире заменяющую прозаическую рубашку.

С оружием ей повезло гораздо больше – на специальной подставке в углу возле двери девушка обнаружила меч, который ей одолжил для ее последнего сражения криминальный авторитет из ее родного мира. Подхватив великолепный клинок, жрица решительно распахнула дверь и поняла, что успела в самый последний момент. На небольшой полянке перед входом в хижину в живописных позах, долженствующих демонстрировать их военное мастерство, застыл десяток разбойников, явно намеревающихся напасть на противника по первому же приказу главаря. Главарь же стоял чуть впереди своего пестрого воинства и всеми силами старался произвести самое грозное впечатление на мужчину, к которому жались красивая девушка и двое маленьких детей. Точнее, впечатление он пытался произвести на девушку, мужчина его интересовал мало.

Увидев перепуганных до полусмерти подопечных и человека, уже оказавшего им помощь и теперь явно готовящегося умереть, но не подпустить к ним бандитов, Снежана пришла в ярость. Это была холодная, жесткая как клинок и смертоносная как атака меча богини ярость жрицы, обнаружившей, что кто-то посмел напасть на тех, кого она поклялась защищать. Забыв про свои раны и про то, что ноги ее слушаются еще не совсем уверенно, Снежана одним прыжком преодолела расстояние, отделяющее ее от детей и Светы, и, ловко обогнув их, замерла перед разбойниками, недвусмысленно поведя мечом. Людям предлагалось приготовиться к смерти или поспешному бегству. Однако бандиты оказались не настолько сообразительными, чтобы понять намек.

Услышав очередное предположение о том, как можно приятно провести время, если вместо одной девушки их одиночество будут скрашивать две, жрица решила не вступать с ними в дискуссию и, коротко рявкнув мужчине, полное имя которого так и не удосужилась узнать:

– Уведи их в дом! – метнулась навстречу разбойникам, чувствуя, как в душе поднимается уже знакомый яростный азарт, напрочь смывающий последние воспоминания о гуманизме и ценности человеческой жизни, которые упорно вбивали в голову девочке по имени Снежана. Жрица Снеара не собиралась тратить время на подобные глупости.

Первым ей под руку попался главарь и тут же покатился по жесткой лесной траве, пятная ее кровью из пробитой груди. Следующая парочка бандитов подвернулась под меч Снеары весьма удачно и дружно рухнула на землю, лишившись голов.

Дальнейшее напоминало жрице необременительную тренировку – она легко уклонилась от слишком медленно летящего ей в шею клинка, подрубила ноги оказавшемуся в пределах досягаемости очередному противнику. Девушка блокировала выпад в спину, ударила локтем назад и, услышав сдавленный хрип излишне предприимчивого бандита, констатировала, что еще одним преступником в Сиали стало меньше, поскольку с ребрами, вдавленными до позвоночника, люди обычно не живут, а если живут, то очень и очень недолго.

Бой – если это мероприятие по поддержанию законности в отдельно взятом лесу можно было назвать боем,– закончился быстрой и несомненной победой меча богини, но это не стало для жрицы неожиданностью. В конце концов, среди людей для нее достойных противников нет и не предвидится. Девушка убедилась, что последний из разбойников мертв, а значит, никакой опасности для ее подопечных больше не представляет, и только после этого повернулась к хижине…

В следующее мгновение ее ожидал неприятный сюрприз: Светлана и дети не спрятались за толстыми стенами в относительной безопасности, как им было велено, а остались стоять перед открытой дверью вместе с их гостеприимным хозяином, который то ли не услышал требование Снежаны увести всех в дом, то ли не счел нужным ему подчиниться.

Жрица встретилась взглядом с замершей словно статуя Светой, широко раскрытыми глазами наблюдавшей за побоищем, развернувшимся на поляне, и почувствовала, что на нее накатывает запредельная усталость и ноги начинает дергать просто нестерпимо.

Во взгляде Светланы девушка увидела страх и поняла, что свою единственную подругу она потеряла. Впрочем, винить Свету в том, что та отказалась от их дружбы, Снежана не собиралась. Это было более чем закономерно, Светлана выросла в мире, где подобные бойни в лучшем случае являлись эпизодом в сводке новостей, но никак не повседневной реальностью жизни обычных граждан, и вряд ли смогла бы нормально общаться с человеком, способным порубить на части с десяток себе подобных. Если жрицу вообще можно назвать человеком…

Снежана сердито отмахнулась от последней мысли и решительно направилась через поляну к хижине, стараясь не смотреть на людей, которые ее там дожидались, и не обращать внимания на все нарастающую боль в еще неокрепших ногах. Все-таки при всех возможностях жриц такое понятие, как реабилитация после тяжелых ранений, никто не отменял, и ей теперь придется восстанавливать форму. А заодно решать, как быть со Светой.

Конечно, существовала возможность, что при помощи местных магов ей удастся отправить девушку домой. Это, несомненно, было бы лучшим вариантом в данной ситуации, но меч богини давно уже приучила себя при любых обстоятельствах рассчитывать на худшее, поэтому заранее прикидывала, сможет ли обеспечить нормальное существование в Средневековье для избалованного благами цивилизации человека из двадцать первого века. И что будет, если она все-таки этого сделать не сумеет. Конечно, психологи ее родного мира называли подобный подход к жизни пессимизмом и советовали надеяться на лучшее, а не готовиться к худшему, но жрица не собиралась меняться в угоду новомодным идеям. Так ей было легче бороться с трудностями…

– Снежана! Ты не ранена?!!

Испуганный возглас заставил жрицу оторваться от невеселых размышлений и поднять голову. Н-да, вот этого она никак не ожидала.

Света стояла в странной позе, словно собираясь броситься к ней и отчего-то не решаясь, прижав руки к груди в защитном жесте и обеспокоенно обшаривая ее взглядом. Нала на взрослый манер сердито поджала губы, неодобрительно качая головой, а Лара и приютивший их охотник светились от восхищения.

– Со мной все в порядке.– Снежана поспешила успокоить девушку, кажется все еще остающуюся ее подругой, несмотря на то что она стала свидетелем весьма малоприятных способностей жрицы, и, вспомнив еще об одном своем упущении, без перехода спросила: – Как твое полное имя, охотник?