Текст книги "Ведьма по распределению"

Вопрос попал не в бровь, а в глаз. Бретти внезапно смутилась и подняла руку к шее, поправив платок. Но тут же с нарочитым вызовом пожала плечами.

– На пути к успеху стоит идти на определенные жертвы, – проговорила она. – А Дэниель… Знаешь, это была замечательная ночь.

– Я рада за вас, – прохладно сказала я. Наклонилась к девушке и с нажимом добавила: – Только помни, что вначале провести с ним ночь Дэниель предложил все-таки мне. Приятно чувствовать себя запасным вариантом?

Лицо Бретти окаменело. Ее карие глаза полыхнули гневом, но я не стала дожидаться, когда она опомнится. Повернулась и вышла из аудитории, гордо задрав подбородок.

У меня сегодня будет очень насыщенный день. Не стоит тратить драгоценное время на глупые разборки.

Глава 4

– А где находится этот Арвентаун? – растерянно спросила мама, услышав от меня последние новости.

– Адвертаун, – поправила я. – Где-то милях в двухстах от Рочера.

– Ясно, – протянула мама и умоляюще посмотрела на отца.

Тот, мрачнее тучи, сидел рядом и без всякого аппетита разрезал ножом на мелкие кусочки отличный сочный бифштекс, лежащий на тарелке.

Наша семья, правда, в урезанном составе, потому что старшие мои братья, Деррен и Патрик, не сумели приехать, сидела в ресторане под громким названием «Вкусная столица».

Готовили тут действительно превосходно. По залу плыли волнующие ароматы жареного мяса, редких приправ и специй.

Правда, торжество по поводу моего выпуска получилось каким-то невеселым. Из нас только Трей искренне наслаждался трапезой, по всей видимости не видя ничего страшного в моем распределении.

– Я думала, что все выпускники факультета иллюзий остаются в Рочере, – сказала мама.

– Я тоже так думал, – буркнул себе под нос отец. – Более того, Дэниель убеждал меня, что ты получишь место при дворце.

Я скрипнула зубами при упоминании о господине Горьене. Ведь именно по его милости я буду вынуждена отправиться в какую-то дыру. Язык так и чесался рассказать отцу о непристойном предложении, которое я получила накануне от Дэниеля. Пусть знает, какую змею пригрел на груди.

Но тут я вспомнила стылые глаза мага. Его вкрадчивые слова о том, что моему отцу не поздоровится, если тот вдруг вздумает разобраться с ним. И я верила Дэниелю. Если отец узнает, что Дэниель пытался соблазнить меня… Демоны, да я даже не знаю, что он сделает! Одно очевидно – неприятностей не избежать.

– А я думаю, что Оливии повезло, – прошамкал Трей с набитым ртом, уминая вторую порцию жаркого. – По-моему, о таком можно только мечтать! Никаких проверяльщиков и надзирателей.

– Одна жалоба от местных жителей – и я лишусь диплома, – буркнула я. – Так сказал господин Горьен.

– Ты же отличница. – Трей ободряще улыбнулся мне. – Не переживай. Я уверен, что ты без проблем со всем справишься. Глупо давать изначально провальное распределение. Значит, Дэниель уверен, что у тебя все будет в порядке. Он ведь друг отца и не стал бы подставлять тебя.

Да уж, с такими друзьями никаких врагов не надо.

– Два года вдали от нас! – Матушка всхлипнула и опять покосилась на отца.

– Да что ты ревешь? – внезапно рявкнул тот и раздраженно отодвинул тарелку, так и не съев ни одного куска. – Она шесть лет жила в общежитии. И все было в порядке. По ночам не шлялась, под кустами пьяной не валялась.

– Но мы всегда были рядом, – тихо проговорила матушка. – В случае чего всегда могли прийти на помощь. А тут другой город. И так далеко! Неужели нет никакой возможности оставить Оливию здесь? Ты ведь можешь купить ей квартиру.

– Распределение уже прошло. – Отец скривился, как будто мучился от зубной боли. – Отказаться от него нельзя. То есть можно, но тогда надо оплатить все годы учебы.

– А разве это проблема для тебя? – наивно поинтересовалась мама.

Отец нервно забарабанил пальцами по столу. Затем устало потер лоб.

– Если я оплачу Оливии учебу, то у того же Джойса возникнут резонные вопросы, так ли сильно я был против ее поступления в академию. Это во-первых. А во-вторых…

Замялся, опять начав растирать себе лоб.

Я наблюдала за ним с опаской. Сдается, сейчас я услышу что-то весьма и весьма неприятное.

– А во-вторых, Джойс еще не оставил глупой идеи с женитьбой на Оливии, – наконец глухо проговорил отец. – Он только недавно спрашивал, не нашла ли она себе жениха в академии. Так что, возможно, оно и к лучшему, что Оливия уедет из Рочера. Ни о какой свадьбе не может идти и речи, пока она работает по распределению. А там, глядишь, подвернется вариант получше.

– Мне никогда не нравился этот Джойс, – негромко пожаловалась матушка. – Как будто сам не понимает, насколько смешон в своем желании получить молодую жену.

– Ну… – Отец криво усмухнулся. – Я тоже женился далеко не на ровеснице, дорогая.

– Ты – совсем другое дело! – твердо заявила матушка. – Я любила, люблю и буду любить тебя всегда. А этот Джойс тебе и в подметки не годится.

За столом воцарилась гнетущая тишина. Бесшумный и расторопный официант быстро убрал тарелки и поставил вазочки с мороженым. Трей вооружился ложкой и принялся уминать десерт, жмурясь от удовольствия.

– В общем, решай сама, Оливия, – проговорил отец. – Если ты хочешь, то я, конечно, оплачу твою учебу. И ты останешься в Рочере. – Кашлянул и чуть слышно добавил: – Возможно, у меня получится как-нибудь решить вопрос с Джойсом.

Ах, как я хотела попросить помощи у отца! Если он внесет необходимую сумму в казну академии, я буду избавлена от необходимости играть по правилам Дэниеля. Пусть этот гад бесится, но я останусь в столице, найду себе достойную работу и буду преспокойно жить дальше.

Но я уловила неуверенность в голосе отца. И понимала, что с моей стороны будет малодушием просить его о подобном. Джойс помогал ему еще с тех времен, когда у отца было только одно ателье. За эти годы он стал не просто деловым партнером, а чуть ли не членом семьи. Понятно, почему отец не хочет идти с ним на конфликт. А без этого не обойдется.

– Ройсы не сдаются без боя! – с нарочитой бравадой воскликнула я. – Что такое два года? Да пустяк полный! Не успеете оглянуться, как я уже вернусь.

– Но, моя милая, ты будешь там без присмотра, – напомнила матушка и всхлипнула.

– Да кому сказал – не реви! – строго прикрикнул на нее отец. – Ну, без присмотра, и что? Мы ее не на войну отправляем, в конце концов.

– А если на нее нажалуются? – чуть слышно спросила матушка. – Оливия сказала, что в таком случае диплом аннулируют.

– А с какой стати на нее будут жаловаться? – Отец скептически фыркнул. – Она была лучшей на своем курсе. Трей прав. Если кто и способен справиться с этим заданием, то только Оливия.

Матушка украдкой утерла подозрительно заблестевшие глаза, но больше спорить не рискнула. Последнее слово в нашей семье всегда остается за отцом.

– Я верю в тебя. – Отец поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. – Оливия, ты обязательно справишься! В тебе ведь течет моя кровь. А значит, ты победительница по жизни.

Я растроганно улыбнулась. Правда, почти сразу нахмурилась вновь.

Эх, если бы дело касалось обычного распределения, я была бы даже рада испытать свои силы в столь необычном поручении. Но не оставляет меня уверенность, что Дэниель Горьен приготовил мне множество гадостей, желая поквитаться за отказ стать его любовницей.

Ладно, что переживать заранее? Время покажет.

– Но помни, что мы всегда поддержим тебя, – торопливо добавила матушка. – Не бойся и не стесняйся рассказывать нам о всех твоих проблемах.

– Обязательно, – коротко сказала я.

И на этом наш семейный обед, получившийся далеко не таким радостным, как предполагалось, закончился.

Остаток вечера я провела дома, перевезя вещи из общежития. Это был спокойный и тихий вечер в кругу семьи. С совместным чаепитием и долгими разговорами ни о чем.

Уже вечером, когда я собиралась идти спать, мать неожиданно привлекла меня к себе и крепко обняла.

– Оливия, у тебя точно все в порядке? – спросила она куда-то в мою макушку, не торопясь отпускать. – Ты сегодня какая-то грустная.

– Все хорошо, – солгала я. – Просто волнуюсь немного перед отъездом. Как меня встретят жители этого Адвертауна?

– Прекрасно они тебя встретят. – Матушка отстранилась и нежно поцеловала меня в лоб. – Ты же умничка у меня. Но, если хочешь, я поговорю…

– Нет, не надо, – оборвала ее я. – Мама, я не хочу неприятностей для отца. Все будет хорошо.

После чего ласково улыбнулась матери, стараясь не показать, какая тревога в этот момент глодала мое несчастное сердце.

А уже поздно ночью, когда дом погрузился в сонную тишину, я внезапно разозлилась. Разозлилась так, как никогда и ни на кого еще не злилась. Ну ладно, господин Дэниель Горьен! Вы хотели войны? Вы ее получите! Я из кожи вон выпрыгну, но не стану играть по вашим правилам!

Утром родители очень хотели проводить меня до здания факультета, но я отказалась. Пожалуй, им не стоит присутствовать при моем отъезде. Я не сомневалась, что Дэниель обязательно явится, чтобы позубоскалить напоследок. И не хотела отказывать себе в удовольствии сказать ему пару ласковых на прощанье. А почему бы нет? Бояться мне его больше не стоит. Все, что он мог сделать для меня дурного, он уже сделал.

И я не ошиблась. Именно Дэниель неторопливо прогуливался около крыльца факультета, когда я подошла, пыхтя под тяжестью сумки с моим барахлом. К слову, он не сделал ни малейшей попытки помочь. Лишь скрестил на груди руки, наблюдая за моим приближением с насмешливой ухмылкой.

Ух, так руки и чешутся вновь ему пощечину залепить!

– Доброе утро, Оливия, – вежливо поздоровался Дэниель, когда я поравнялась с ним и поставила сумку на землю. Окинул меня ироническим взглядом и почти пропел: – Как вижу, вы подготовились к долгому путешествию.

В конце фразы он фыркнул, как будто с трудом сдерживал смех. Спрашивается, и почему так веселится?

На мне было обычное серое платье и туфли на невысоком каблуке. Сверху я накинула теплый жакет на случай, если вечер выдастся прохладным. А в чем еще мне ехать? Не в роскошном же шелковом платье, которое в карете обязательно изомнется.

– Как вижу, у вас прекрасное настроение, – холодно проговорила я. – Сделал гадость – сердцу радость, не так ли?

– А ты считаешь, что у меня не было причин так поступить? – вопросом на вопрос ответил Дэниель, мгновенно отказавшись от приторной вежливости. – Между прочим, рубашка стоила приличных денег.

– Пришлите мне счет, – огрызнулась я.

– Боюсь, ближайшие два года твои заработки будут составлять минимум. – Дэниель с лживым сочувствием покачал головой. – Как говорится, на жизнь бы хватило. Вряд ли твои умения создавать иллюзии заинтересуют жителей Адвертауна. Там живут прагматичные люди, которым плевать на подобные фокусы.

– И все-таки вы отправили меня к ним, – парировала я. – Очень мудрое решение.

– Очень, – подтвердил Дэниель. – Оливия, ты внимательно меня вчера слушала? Надеюсь, не пропустила мимо ушей то, что при первой же жалобе тебя отзовут обратно в Рочер. А твой диплом в момент окажется аннулированным.

Я скрипнула зубами, получив лишнее подтверждение подлости мага.

Значит, вот на что он рассчитывает! Желает перечеркнуть все мои старания. Пустить шесть лет моего обучения коту под хвост.

– Ах ты… – Я задохнулась от возмущения. Зеленые глаза Дэниеля потемнели, и я в последний момент проглотила грязное ругательство. Выдохнула с бессильной злостью намного мягче, чем собиралась: – Сволочь ты последняя.

Дэниель негромко рассмеялся, позабавленный моей реакцией. А я угрюмо насупилась.

Интересно, если влепить ему еще одну пощечину прямо сейчас, как он на это отреагирует? Поди, увернется. А жаль.

– Оливия, а я все-таки рад, что ты наконец-то стала обращаться ко мне на «ты», – внезапно проговорил Дэниель. Сделал шаг ко мне – и я невольно попятилась, не понимая, чего ожидать от него. А маг продолжал: – Кстати, еще не поздно все исправить в наших отношениях.

– То есть? – переспросила я, недоуменно сдвинув брови.

– Ты мне нравишься, – мягко сказал Дэниель. – Очень. Я вообще люблю девушек, которые искренни в своих эмоциях. И даже за пощечину я не в обиде. А рубашка… да демоны с ней! У меня таких с полсотни, чай, не обеднею. Поэтому предлагаю начать все заново и забыть то плохое, что произошло. Ты соглашаешься на предложение, которое я тебе сделал ранее. И мы уезжаем вместе. Естественно, не в Адвертаун, а ко мне домой.

– К тебе домой? – переспросила я. – Как это? А распределение?

– Это уже мои проблемы. – Дэниель пожал плечами. – Не переживай, придумаю что-нибудь. Скажу, что произошла небольшая накладка. В Адвертаун отправится какой-нибудь стихийник-троечник. Там ему будет самое место. А ты… Ты станешь моей личной ассистенткой.

– О, как мило с твоей стороны! – ядовито протянула я. – Но, кажется, ты забыл про Бретти. Теплое местечко-то в твоей постели уже занято.

– Бретти… – Дэниель внезапно помрачнел, как будто ему было неприятно упоминание имени девушки. – Увы, Бретани Коул не подходит мне так, как ты.

– Почему это? – изумилась я. – Она красива. Умна. И согласна на все твои условия. Словом, идеальная любовница.

– Но хочу я тебя, – с нажимом оборвал меня Дэниель.

Вот же заладил повторять! Хочу, хочу… Как маленький капризный ребенок, который требует у родителей новую игрушку.

– Ну и хоти дальше, – фыркнула я. – А ты мне вообще не нравишься.

Дэниель явно не ожидал от меня такого признания. Его губы сложились в немое «о», а в глазах заплескалась обида.

– Счастливо оставаться, – добавила я и подхватила с земли сумку.

Как раз в этот момент рядом остановилась карета, которая должна была увезти меня в Адвертаун.

Дэниель не сделал ни малейшей попытки помочь мне погрузить багаж. Но и не уходил. Он вновь скрестил на груди руки, наблюдая за мной с совершенно непроницаемым выражением лица.

Поди, следит, чтобы я точно уехала.

Когда карета уже тронулась, увозя меня от факультета, я не выдержала и высунула голову в окно. Дэниель по-прежнему стоял у крыльца, провожая меня внимательным взглядом. И, не удержавшись, я показала ему язык. И быстро скрылась обратно в карете, не дожидаясь его реакции на эту поистине детскую шалость.

Ну-с, вперед, в Адвертаун! Надеюсь, двести миль – это достаточное расстояние, чтобы Дэниель Горьен больше не делал мне пакостей.

Часть вторая
Добро пожаловать в деревню!

Глава 1

– Приехали! – раздался снаружи зычный крик кучера.

Я приглушенно застонала, растирая кулаком ноющую поясницу.

Ох, как же я устала! Кто бы мог подумать, что несколько дней тряски будут настолько утомительными.

Не могу сказать, чтобы кучер гнал карету. Но и лишних остановок он не делал. Поэтому сейчас в моей голове все плыло от усталости. Ноги затекли от долгого сидения.

– Вылезай! – хрипло скомандовал кучер. – Заснула, что ли?

Понятно. Не стоит ожидать, что этот громила с хриплым басом поможет мне вытащить сумку и спуститься с подножки. Я открыла дверцу. Выбралась наружу и замерла, изумленно озираясь вокруг.

Я была готова к самому худшему. Например, к тому, что Адвертаун окажется крохотным городком с дощатыми тротуарами и маленькими двухэтажными домиками. Но даже не предполагала, что меня привезут в самую настоящую деревню.

Карета стояла напротив покосившейся избы, глубоко вросшей в землю. Деревянный забор давно не ремонтировали, поскольку местами он завалился в соседний двор, а местами просто отсутствовал. Напротив калитки восторженно похрюкивала огромная свинья, катаясь в нагретом солнцем песке.

– Что это? – вмиг осипшим голосом спросила я.

– Адвертаун, – провозгласил кучер. – Куда сказали везти – туда и привез. Забирай свое барахло!

– Но это не может быть Адвертаун! – возмутилась я. – Я ехала в город, а это…

– Это и есть Адвертаун, милочка, – перебил меня женский голос.

Я обернулась и увидела полную степенную женщину в просторном хлопковом сарафане, которая неторопливо шла ко мне от соседней избы. Незнакомка шумно лузгала семечки, небрежно сплевывая шелуху на землю.

– Ты кто такая? – спросила она, остановившись рядом.

– Ваша новая ведьма из Рочера, – вместо меня ответил кучер.

– Я не ведьма! – возмутилась я. – Что за вульгарное название? Я дипломированный маг!

– Ведьма? – обрадовалась женщина. – Ну наконец-то! Мы уж думали, про нас забыли. Оно и понятно. Кому ж охота в нашу глухомань.

– Не ведьма я, – упрямо повторила я. – А…

– Сумку свою забери! – рявкнул кучер, которому явно хотелось побыстрее уехать.

Поди, уже предвкушает заслуженный отдых в каком-нибудь ближайшем кабаке. А кучер продолжал с нажимом:

– Убедилась, что доставил, куда надоть? Все, вопросов ко мне больше нет.

Я обиженно засопела, но полезла в карету за багажом. А то с этого грубияна еще станется уехать вместе с моей поклажей. Видать, слишком сильно нутро требует пенного пива.

Стоило мне только спуститься с подножки в очередной раз, как кучер залихватски присвистнул и огрел лошадь кнутом. Та от такой подлости тонко заржала и резво рванула вперед. Я невольно закашлялась от клубов пыли, поднятых отъезжающей каретой.

– Как звать-то тебя, не ведьма? – поинтересовалась женщина. – Али ты из этих городских снобливых, кто с обычным людом не разговаривает, а то вдруг язык отсохнет?

– Оливия Ройс, – хмуро проговорила я. Спросила в свою очередь: – А вас как звать?

– Ты мне не «выкай». – Женщина улыбнулась, и я неожиданно улыбнулась ей в ответ. Уж больно славно у нее это получалось. И даже мое дурное настроение немного улучшилось. А она добавила: – Не приняты у нас ваши политесы. Мы люди простые, этикетам не обучены. Верина я. Верина Ошн. Староста этой деревни.

Староста? Чудно. Я думала, старостами бывают только мужчины.

– Пойдем, дом твой покажу, – продолжала Верина. – Да поболтаем с тобой. Прям самой интересно, за какие грехи тебя к нам сослали. Небось опять Дэниель в свои игры играет. От же гаденыш!

Я вздрогнула, услышав знакомое имя.

Получается, Верина знает Дэниеля Горьена? Очень интересно! Ну а с последней фразой женщины я была целиком и полностью согласна. Гаденыш он, это точно.

Верина с такой легкостью подхватила мою тяжелую сумку, словно та ничего не весила. И неторопливо отправилась к избе, выглядевшей так, словно здесь очень давно никто не жил.

– Да я сама… – запротестовала было я.

– Ага, сама, – не оглядываясь, кинула мне Верина. – Успеешь натаскаться всяко разного. Тебе еще детей рожать.

Я даже икнула от простодушной доброты женщины. Надеюсь, пополнение населения этой деревушки не будет входить в круг моих служебных обязанностей?

– Давай, не отставай! – скомандовала женщина, бросив на меня взгляд через плечо. – И это… Гляди, в навоз не наступи. Туфельки у тебя красивые. Да только у нас галоши носить надоть.

После чего как следует пнула свинью, преграждавшую путь к калитке. Та душераздирающе завизжала и нехотя освободила дорогу. И я поспешила за Вериной, повыше подобрав подол платья.

Да уж, теперь я понимаю, почему так веселился Дэниель, когда увидел мою одежду. Мое городское платье выглядело слишком неуместным, а про обувь и говорить нечего. Надо было сапоги с собой захватить.

Спустя неполную минуту я стояла в тесных и темных сенях, пока Верина силилась открыть дверь. Нет, никаких замков тут и в помине не было. Просто дверь перекосило от старости и влаги.

– Да чтоб тебя! – ругнулась женщина. Виновато посмотрела на меня и объяснила: – Тут это… потолок чуть течет. Видать, разбухла, зараза, когда снег таял. Тут же крышу никто не чистил, как ты понимаешь.

Я лишь грустно поджала губы. Чем дальше – тем хуже. Поневоле задумаешься, а верно ли я поступила, решительно отказавшись от помощи отца? Реальность оказалась страшнее самых дурных моих предположений.

В этот момент Верина как следует двинула плечом по двери, и та со скрежетом давно не смазанных петель поддалась.

– Я тебе мужа своего вечером пришлю, – проговорила женщина, первой входя внутрь. – С топором.

Я приглушенно икнула от такой новости, потому что неуемное воображение мигом нарисовало мне кровавую картину скорой и жестокой расправы надо мной. И никто не узнает, где могилка моя. Мало ли какие ненормальные в этой деревне обитают.

– Он снизу подтешет – нормально будет, – продолжала тем временем Верина, и я с немалым облегчением вздохнула, невольно устыдившись своих мыслей. – А пока дверь не закрывай. Уж больно ты хлипенькая на вид да худенькая. Сама точно открыть не сумеешь.

Я вслед за ней сделала шаг в дом. С мрачной обреченностью обвела взглядом небольшую комнатку, в центре которой высилась печь. Из обстановки – лишь кровать у стены, больше напоминающая грубо сколоченные полати, пара шатких табуретов да стол около окна. И все такое грязное и пыльное, как будто тут много лет никто не жил.

– Это… – Верина повернулась ко мне и как-то растерянно улыбнулась. – Пол помыть я тебе тоже помогу. Тряпку-то когда-нибудь в руках держала?

– Нет, – честно ответила я.

– Тяжко тебе придется. – Верина недовольно цокнула языком. – Небось с ухватом тоже не приучена обращаться?

– Ухватом? – переспросила я.

Женщина вместо ответа кивнула на печь, к которой была прислонена какая-то длинная палка с рогаткой на конце.

– Ага, понятно, впервые видишь, – проговорила она, когда я с искренним недоумением воззрилась на столь чудное приспособление. – Ну рассказывай, горемычная, как тебя угораздило к нам попасть?

Я смущенно переступила с ноги на ногу. Если честно, мне совершенно не хотелось выкладывать Верине свои проблемы. Да, по первому впечатлению она славная женщина, но я ее почти не знаю.

– Что, Дэниелю отказала? – полюбопытствовала та. – Ты как раз в его вкусе. Невысокая, ладненькая, симпатичная. Да характер, видать, строптивый. Вот и решил проучить.

– Откуда вы… – Я замялась, вспомнив слова женщины о том, что здесь подобное обращение не принято, и исправилась: – Откуда ты знаешь?

– Как будто ты первая. – Верина скептически хмыкнула и опустилась на табурет, который жалобно заскрипел под ее весом, но каким-то чудом не сломался. – И, полагаю, не последняя. Последний раз лет пять назад к нам очередная девица на перевоспитание приезжала. Как же ее звали? Дебора вроде. Она мне и поведала, как Дэниелю отставку дала, а тот в отместку к нам отправил. Хорошая девчонка была.

– Почему – была? – с испугом спросила я.

Ох, неужели Дэниель убил ее? Нет, он негодяй, конечно, каких поискать еще надо, но не до такой же степени!

– Да потому что даже недели тут не вытерпела, – спокойно объяснила Верина. – Первый день еще хорохорилась. На второй скисла как-то. Третий рыдала взахлеб. Ну, видать, и сломалась. Оно и понятно. Молодая, красивая, к удобствам привычная. Что ей в нашей глухомани делать? Дэниель за ней лично приехал. Вот она и вернулась в Рочер. – Вздохнула и добавила: – Видала я этого Дэниеля. Видный, этого не отнять, но мерзавец. Впрочем, девушкам такие и нравятся.

– Мне он совершенно не нравится, – буркнула я. – И возвращаться я не намерена. Точнее, намерена, но через два года, когда распределение отработаю.

В карих глазах Верины появилось недоверчивое насмешливое выражение.

– Ну-ну, – пробормотала она. – Свежо предание, да верится с трудом. – После чего с тоской вздохнула: – Эх, и что же нам так не везет-то? Ну да ладно, авось после тебя хорошую ведьму пришлют. Вот как после Деборы. Просто не вовремя. Нам сейчас так нужна помощь!

– А что случилось с той ведьмой, которая была после Деборы? – опасливо поинтересовалась я.

– Умерла. – Верина пожала плечами. – Ей сто лет без малого было. Молодых-то к нам не заманишь. Но хороша Етта была, ой как хороша! Пять лет без малого мы с ней бед не знали.

– И со мной не будете знать! – упрямо заявила я, несколько покоробленная уверенностью Верины в том, что я не справлюсь.

Женщина скептически изогнула бровь, глядя на меня в упор.

– Я – дипломированный маг! – гордо напомнила я. – Между прочим, окончила академию с отличием…

– Ты исцелять умеешь? – перебила меня она – Дед Ульх намедни ногу занозил глубоко. Загнивать стала. Хотели на телеге в соседний Ворстон везти. Но раз сумеешь ему помочь…

– Э-э… – Я нахмурилась, с отчаянием пытаясь сообразить, что ответить.

На первом курсе нам преподавали основы экстренной магической помощи. Правда, не уверена, что я что-нибудь вспомню.

В принципе любое заклятие – это направленный поток энергии. По-настоящему сильные маги способны трансформировать ее в зависимости от того, что им необходимо в данный момент. Да, существует разделение на различные ветви колдовства. Поэтому стихийнику, к примеру, проще всего полученную энергию направить на вызов дождя. Но это не значит, что он не сумеет вылечить какую-нибудь рану. Хотя вылечить, наверное, и не сумеет. Но облегчить состояние больного ему вполне под силу. Просто это не совсем рационально. Он потратит на простое действие, с которым прирожденный целитель справится одним щелчком, слишком много силы.

Вопрос только в том, смогу ли я это сделать. Магия иллюзий – это не стремительный поток энергии. Это невидимая и неосязаемая сила, которая изменяет наше восприятие мира, оставляя реальность неизменной. Поэтому, кстати, наш факультет всегда стоял особняком от других. Чванливые боевые маги, порывистые стихийники да даже сострадательные целители не считали нас ровней. Многие так вообще в открытую называли шарлатанами, которым место лишь в базарных балаганах.

– Ясно. – Верина покачала головой, без слов угадав мой ответ. – Ну а с погодой как? Посевы сохнуть начинают. Без хорошего дождя не обойтись. Это-то сумеешь сделать?

– Мм… – Ради разнообразия я теперь замычала, почувствовав, как от ужаса волосы на голове дыбом встают.

И тут полный провал. Вот о стихийной магии у меня не было вообще никакого представления. Ну, кроме знания, что она существует.

Верина тяжело вздохнула и встала, намереваясь уйти.

– Не жалуйтесь на меня в Рочер! – взмолилась я, от отчаяния едва не расплакавшись. – Пожалуйста! Я что-нибудь придумаю!

Верина открыла было рот, желая что-то сказать, а я продолжала захлебываться в словах:

– Я очень вас… тебя прошу! Дэниель… Он сказал, что одна жалоба – и мой диплом аннулируют. Он просто возьмет – и перечеркнет все шесть лет моего обучения! А за что? За то, что я ему пощечину дала? Я… Я обязательно придумаю, что сделать!

После чего медленно опустилась на освободившийся табурет, сгорбилась и уткнулась лицом в ладони, все-таки разрыдавшись.

Слезы душили меня, мешая говорить. Какая несправедливость! Мать в детстве часто читала мне сказки, в которых добро всегда побеждало, а злодеи оказывались наказанными. И я выросла с твердой, пусть и наивной убежденностью, что в жизни так и происходит. Рано или поздно, но правда торжествует, а негодяи получают по заслугам. Неужели это не так? Неужели из-за прихоти какого-то похотливого мага я лишусь всего, чего добилась честным трудом? Я ведь могла отказаться от обучения в любой момент. Вернуться домой, выйти замуж за нелюбимого, но богатого и достойного мужчину. И плевать, что он годится мне в дедушки. Зато рядом с ним я была бы как за каменной стеной. Но я имела наглость поверить, что способна на нечто большее. Что собственными силами и прилежанием добьюсь успеха в этой жизни.

– Ты это… – Я ощутила, как Верина мягко прикоснулась к моему плечу, но продолжала самозабвенно всхлипывать, не в силах успокоиться. Женщина помолчала, потом сделала еще одну попытку утешить меня: – Ты это… Не реви. Никуда я жаловаться не собираюсь. За кого меня принимаешь?

– Правда? – боязливо спросила я, растопырив пальцы и бросив на Верину взгляд.

Женщина ободряюще улыбнулась мне.

– Правда, – заверила она. – Даже и не думала. Живи, коли приехала. С драконом сама поговорю.

– С каким драконом? – недоверчиво переспросила я, опустив руки.

– С самым настоящим. – Верина пожала плечами, словно удивленная, что надо объяснять настолько очевидные вещи. – В паре миль отсюда гора есть. Там он и обитает. Эвоттом кличут. Старый, правда, и вредный. Лишний раз не пойдешь – корову за каждую помощь требует. Но это все равно меньше, чем магу Ворстона заплатить придется. Если дождя еще пару дней не будет, то отправлюсь на поклон. А что делать-то? Сама знаешь, что драконы лучше всех погодой управляют.

О да, это верно. Драконы – прирожденные стихийники. Недаром в их жилах течет настоящий огонь. Кому, как не им, повелевать силами природы?

– Ну а Ульха на подводе все-таки в Ворстон отправлю, – добавила Верина. – Уж не разоримся.

Я понурилась, уловив в ее словах затаенный упрек.

Да уж, не повезло местным жителям со мной. Ожидали настоящую ведьму, а прибыла невесть кто. А еще дипломом с отличием хвасталась. Да кому тут иллюзорная магия может потребоваться? Им настоящий дождь нужен, а не видимость его.

– Ты вещи пока разбирай, – проговорила Верина, еще раз потрепав меня по плечу. – Я мужа пришлю. Пусть дверь посмотрит. Из дома тряпки для уборки да ведра притащу. А вечерком баньку истопим. После дороги небось все тело от грязи зудит. Дело говорю?

– Дело, – с робкой улыбкой подтвердила я.

– Я быстро. – Верина решительно отправилась в сени, на самом пороге добавив с нажимом: – И не реви больше!

Мгновение – и я осталась одна. Утерла кулаками заплаканные глаза, но вставать не спешила.

Черная тоска медленно вползала в сердце. Да уж. Стоило шесть лет прилежно учиться, стоило покинуть родной дом и терпеть тяготы жизни в общежитии, чтобы в итоге так попасть.

Я подперла кулаком щеку, с некоторой опаской поставив локоть на стол, поверхность которого была покрыта весьма подозрительными на вид потеками. Невидяще уставилась в окно, настолько пыльное, что солнечный свет с трудом проходил через него.

В этот момент ожил амулет связи. Отец лично повесил его на мою шею перед отъездом и наказал в случае чего немедленно связаться с ним. Как он понял, что мое путешествие уже завершилось?

Воздух посредине комнаты засеребрился, становясь плотнее. И вдруг передо мной появился сам Дэниель Горьен собственной персоной.

Маг вальяжно развалился в кресле, лениво баюкая в раскрытой ладони бокал с вином. При виде меня он ухмыльнулся – и у меня знакомо зачесалась ладонь от желания вновь врезать ему.

– Мои расчеты меня не обманули, – проговорил он. – Ты уже осваиваешься на новом месте. И как тебе, Оливия?

– Чудесно, – буркнула я, с ненавистью представляя в мечтах, как было бы славно располосовать его лицо в кровь.

– Хорохоришься. – Дэниель негромко рассмеялся. – А глаза-то заплаканные.

Я смущенно опустила голову. Правда, почти сразу вновь взглянула на Дэниеля с немым вызовом.

– Дорг, кучер, который тебя сюда привез, отъехал совсем недалеко от Адвертауна. – Дэниель вдруг резко подался вперед, и его ноздри затрепетали, словно у гончей, берущей след. Голос звучал мягко и вкрадчиво: – Я могу связаться с ним и попросить вернуться за тобой. Если ты, конечно, уже наигралась в оскорбленную добродетель…