Текст книги "«Не все то золото…». Фальшивомонетничество в Российской империи. Вторая половина ХVIII – начало XX века"

О количестве фальшивых билетов на просторах империи можно судить по отрывочным сведениям, содержащимся в документах государственных учреждений. В феврале 1860 года в Петербурге была раскрыта шайка фальшивомонетчиков с приготовленными к реализации поддельными кредитными билетами на тридцать пять тысяч рублей[93]93
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 146. Л. 27 об.


[Закрыть]. В сентябре 1861 года московский военный генерал-губернатор П. А. Тучков известил министерство финансов о задержании группы злоумышленников из девяти человек, при аресте которых было изъято фальшивок на четыре тысячи восемьсот восемьдесят семь рублей[94]94
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 178. Л. 1.


[Закрыть]. При задержании фальшивомонетчиков в малороссийском городе Александрия в 1877 году были «найдены зарытые в землю во дворе того дома, где производилась фабрикация билетов в Александрии, 8 металлических досок, разные мелкие инструменты и билеты на сумму 11875 рублей»[95]95
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 397. Л. 1.


[Закрыть]. В сентябре 1879 года, как сообщал военному министру Д. А. Милютину управляющий министерством финансов А. К. Гирс, «обнаружены и задержаны в Московской и Рязанской губерниях в числе 15 человек главные подделыватели и сбытчики фальшивых кредитных билетов, причем захвачены все орудия подделки и до 15000 штук готовых уже билетов»[96]96
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 439. Л. 5.
  Граф Милютин, Дмитрий Алексеевич (1816–1912) – военный историк, военный министр (1861–1881).
  Гирс, Александр Карлович (1815–1880) – товарищ министра финансов (1879), сенатор, д. т. с.


[Закрыть].

При обыске у Емельяна Добычина, одного из обвиняемых по делу 1879 года об «открытии фабрики кредитных билетов 25-ти рублевого и рублевого достоинства в г. Москве, Коломне и сбыте фальшивых кредитных билетов в разных губерниях России», в саду откопали ящик, в котором находилось «2152 штуки фальшивых кредитных билетов рублевого достоинства <…> и 287 штук фальшивых кредитных билетов 25 рублевого достоинства»[97]97
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 453. Л. 20–21.


[Закрыть]. В 1911–1913 годах следователем по особо важным делам Московского окружного суда Щабельским велось дело о подделке и распространении фальшивых 100-рублевых билетов, отнесенных экспертизой Экспедиции заготовления государственных бумаг к 14-му роду подделки. По собранным следователем сведениям таких фальшивок было обнаружено 4094 экземпляра на сумму 409400 рублей[98]98
  РГИА. Ф. 1405. Оп. 539. Д. 633. Л. 15.


[Закрыть] – сумма более чем внушительная.

В сообщениях, поступающих в министерство финансов, содержались и более значительные цифры. В 1820 году арестованный орловский мещанин, серебряных дел мастер Агашков признался «в делании фальшивых ассигнаций» вместе с купцом Карповым – «и таковых ими сделано до 600 тыс<яч> рублей»[99]99
  РГИА. Ф. 1345. Оп. 100. Д. 258-а. Л. 73.


[Закрыть]. В июне 1864 года уездный исправник майор Яковицкий доложил тверскому начальству «о существовании правильно организованного общества для выпуска билетов на сумму 850 тыс<яч> рублей»[100]100
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 227. Л. 1.


[Закрыть]. Чиновник особых поручений, статский советник Г. П. Каменский писал в 1872 году министру финансов М. Х. Рейтерну: «Есть слухи, что с 1862 г. по настоящее время выделано фальшивых билетов и купонов, разных достоинств и разными подделывателями, на сумму до 30 миллионов; из них поступило в народное обращение: в России около половины, заграницею ¼ часть, а остальные, как надо думать, исчезли сами собой или уничтожены самими подделывателями»[101]101
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 349. Л. 37–37 об.


[Закрыть]. В отношении управляющего III отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии А. Ф. Шульца от 12 июня 1873 года, адресованном управляющему канцелярией министра финансов Д. Ф. Кобеко, говорилось: «Частным путем дошло до моего сведения, будто бы в Москве, в фотографии Конарского можно найти фальшивых кредитных билетов 25-ти рублевого достоинства за № 898948 более 200 т. листов, и что в Тамбове, у чиновника особых поручений начальника губернии г-на Свечина, таких же листов имеется будто бы до 40 т<ысяч> листов»[102]102
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 352. Л. 12.
  Шульц фон, Александр Францевич (1823–1907) – управляющий III отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии (1871–1878), сенатор, т. с. (1876).
  Кобеко, Дмитрий Фомич (1837–1918) – управляющий Общей канцелярией министра финансов (1865–1879, 1892), член Государственного совета (1901–1908), директор департамента окладных сборов, директор Публичной библиотеки (1902–1918), д. т. с. (с 1902).


[Закрыть]. Начальник бессарабского губернского жандармского управления в 1883 году докладывал в департамент полиции, что по имеющимся у него сведениям «в одной Одессе сбыто около 2-х миллионов фальшивых бумажек, а в Кишиневе и окрестностях не менее миллиона»[103]103
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 481. Л. 4–4 об.


[Закрыть].

Разумеется, все эти сведения, основанные на показаниях, слухах и доносах, не могут быть признанными безусловно достоверными. Но для 1880-х годов имеется официальная статистика поступления фальшивых кредитных билетов в Государственный банк и кассы Казначейства, которой можно доверять. В марте 1880 года банк отчитался перед министром финансов: «Всего же поступило фальшивых кредитных билетов, со времени появления в обращении, прежнего образца сто шестьдесят пять тысяч сто сорок пять листов на два миллиона пятнадцать тысяч четыреста восемьдесят пять рублей, и нового образца семьдесят три тысячи пятьсот шестьдесят два листа на шестьсот девять тысяч сто девять рублей»[104]104
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 14. Л. 4 об.


[Закрыть]. К 1880 году фальшивые кредитные билеты «прежнего образца» (образца 1843 года) практически перестали поступать в банк. За год было зафиксировано поступление лишь 80 листов различного номинала, тогда как фальшивые билеты «нового образца» (1866 года) поступили в количестве 16 922 листа. С 1881 года подделки билетов образца 1843 года в банковских отчетах не упоминаются. Зато в 1882 году появляются сведения о фальшивых 25-рублевых кредитках образца 1876 года. В отчете за октябрь 1887 года показано: «Всего же поступило фальшивых билетов, со времени появления их в обращении, сто сорок две тысячи сорок два листа на сумму один миллион сто восемнадцать тысяч четыреста тридцать рублей и образца 1876 года, билетов двадцати пяти рублевого достоинства, десять тысяч сто сорок девять листов на двести пятьдесят три тысячи семьсот двадцать пять рублей»[105]105
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 319. Л. 19–19 об.


[Закрыть]. Итого с 1843 года за сорок пять лет в Государственный банк поступило без малого четыре миллиона фальшивых рублей.

Конечно, далеко не все фальшивки попадали в руки государственных банковских служащих. Определенно, некоторое их количество аккумулировалось в кассах частных банков и ссудных кассах, в меняльных лавках, оставалось на руках населения, уходило за границу и т. д. В июле 1883 года прокурор седлецкого окружного суда писал Е. С. Головину: «В 1880 году до суда доходило 17 случаев отобрания от разных лиц фальшивых ассигнаций 3-х, 10-ти и 25-ти рублевого достоинства, в 1881 году количество это возросло до 55 случаев, в 1882 году до 37 случаев, причем означенными цифрами далеко не исчерпывалась деятельность сбытчиков, так как известные случаи обнаружения составляют десятую часть всех вообще случаев сбыта, о большинстве которых вовсе не доводится до сведения прокурорского надзора»[106]106
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 483. Л. 7 об-8.
  Седлецкая губерния – восточная часть Царства Польского в составе Российской империи. Охватывала южную часть Мазовецкого и северную часть Люблинского воеводства современной Польши. Губернским городом был Седлец (ныне Седльце).


[Закрыть]. Количество этих неучтенных подделок не поддается подсчету. Оперируя же доступными цифрами, можно прийти к следующим выводам. По отчету Государственного банка о выпуске кредитных билетов «весь выпуск их на 1 янв<аря> 1877 г<ода>. определялся в 735 222 025 р<ублей>»[107]107
  Мигулин П. П. Наша банковая политика (1729–1903). – Харьков: Тип. «Печ. Дело», кн. К. Н. Гагарина, 1904. С. 119.


[Закрыть]. По случаю русско-турецкой войны 1877–1878 годов была предпринята эмиссия еще на сумму более 400 000 000 рублей[108]108
  Там же. С. 120.


[Закрыть]. 1 января 1881 года Александр III в целях оздоровления денежной системы именным указом повелел министру финансов «не прибегая к дальнейшим выпускам кредитных билетов, с тем, чтобы количество выпущенных уже кредитных билетов было сокращено по мере возможности <…> Уничтожать кредитные билеты по мере накопления их в кассах Банка и по соображению с потребностью в денежном обращении»[109]109
  ПСЗ. 1830. Собр. 2. Т. LV. № 61730.


[Закрыть]. Но существенного сокращения денежной массы добиться так и не удалось. К 1 января 1896 года сумма находящихся в обращении билетов составляла 1 миллиард 210 миллионов рублей[110]110
  Мигулин П. П. Наша банковая политика … С. 270.


[Закрыть]. Таким образом, в последней четверти XIX века доля фальшивых кредитных билетов от общей денежной массы составляла не менее 0,3 %.

Фальшивки в денежном обращении России отличались разнообразностью видов («родов подделки» по классификации Экспедиции заготовления государственных бумаг). Это также создавало определенную проблему для российских властей. В ноябре 1882 года генеральный консул в Данцинге барон Врангель обратился в министерство иностранных дел с предложением пропускать (хотя бы в переводе на французский язык) в актах экспертизы, которые высылаются «прусским присутственным местам по делам сбытчиков и заготовителей наших поддельных кредитных знаков», указание на номер подделки, «и таким образом не знакомить заграничную публику с процветанием преступной подделки нашего денежного знака». Барон писал: «В актах этих всегда упоминается № рода подделки, который возрос до такой почтенной цифры (№ 103), что чтение этих актов на суде производит крайне грустное впечатление на присутствующих и только увеличивает недоверие заграничной публики к нашим кредитным бумагам»[111]111
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 475. Л. 2.


[Закрыть].

Основанная 21 августа 1818 года императором Александром I Экспедиция заготовления государственных бумаг, выпускавшая бумажные денежные знаки, постоянно совершенствовала защитные свойства своей продукции. В 1866 году началась печать кредитных билетов нового образца с изображениями портретов русских правителей – Дмитрия Донского, Михаила Федоровича, Алексея Михайловича, Петра I и Екатерины II. В разное время были введены водяные знаки, бумага специального состава, мелкая сетка оборота купюр, малозаметные детали в изображении, полутона на водяных знаках, изображение металлографией. Все эти защитные барьеры серьезно затрудняли качественную подделку денежных знаков. Но и творческая мысль фальшивомонетчиков не стояла на месте. Некоторые, несомненно одаренные люди, искали и находили способы качественного подражания защитным элементам банкнот.

В 1853 году в департаменте гражданских и духовных дел Государственного совета рассматривали дело смотрителя Ярославской губернской типографии коллежского секретаря Степана Андреева, привлеченного к суду «за неосторожное указание другому лицу открытого им способа применения литографии к подделке кредитных билетов». В краткой записке по этому делу говорилось: «Занимаясь в продолжение семи лет литографическим искусством, он собственно практическими опытами открыл секрет переводить на камень давно печатные разных родов оттиски и после того снова на бумагу»[112]112
  РГИА. Ф. 1151. Оп. 4. 1853 г. Дела по Отделению уголовных дел и герольдии. Д. 115. Л. 13.


[Закрыть]. Суть открытия Андреева заключалась в том, что он с помощью химических препаратов «освежал» краску на печатных изображениях и переводил их на литографский камень. Любопытно, что о своем изобретении он сначала хотел сообщить в Академию художеств (черновую записку об этом нашли при обыске в его квартире), но затем поддался соблазну быстрого обогащения и стал готовиться к изготовлению фальшивых кредитных билетов. «Узнавши чрез собственные опыты, что давно печатные предметы свободно можно переводить на камень, а потом на бумагу, он остался вполне убежденным, что подобным же образом можно переводить и кредитные билеты»[113]113
  РГИА. Ф. 1151. Оп. 4. 1853 г. Дела по Отделению уголовных дел и герольдии. Д. 115. Л. 13 об.


[Закрыть], – говорилось в следственном деле. Изображения банкнот при этом получались несколько бледными по сравнению с оригиналом, но безупречно точными. Оставалось решить проблему с бумагой и водяными знаками, и можно было начинать нелегальное производство. Коллежского секретаря подвела бедность. Не имея средств для начала своего «предприятия», он стал искать сообщников, и вскоре на него поступил донос в полицию. Андреев был арестован и осужден. Суд приговорил: «Коллежского секретаря Степана Андреева, 35 лет, лишив всех особенных, лично и по состоянию присвоенных ему прав и преимуществ, сослать на житие в Тобольскую губернию»[114]114
  Там же. Л. 43 об-44.


[Закрыть].

В 1890-е годы проблема фальсификации государственных ценных бумаг, казалось, была наконец-то решена. Служащий Экспедиции заготовления государственных бумаг И. И. Орлов[115]115
  Орлов, Иван Иванович (1861–1928) – изобретатель в области полиграфического производства, автор способа однопрогонной многокрасочной печати. Стоял у истоков промышленного использования фотографии в России.


[Закрыть] в 1890–1891 годах изобрел способ полихромной однопрогонной печати кредитных билетов, названный его именем. Суть «орловской печати» состояла в том, что на клише с помощью шаблонов собирались сразу все необходимые краски изображения, с последующим его оттиском на бумаге за один прогон. При этом соблюдалось абсолютно точное совмещение красок, что приводило к идеальной приводке линий, напечатанных разными красками. Граница перехода цветов – четкая, отсутствуют перекосы и разрывы штрихов, наложение одного цвета на другой; внешне это выглядит как одна линия, имеющая по своей длине до нескольких резких, четких границ смены цвета. Впервые этим способом в 1892 году были изготовлены и выпущены в обращение 25-рублевые кредитные билеты, а затем в 1894–1899 годах спроектированы кредитные билеты других номиналов. «Орловская печать», признанная во всем мире как один из наиболее действенных способов защиты ценных бумаг, в усовершенствованном виде используется и в настоящее время.

Применение Экспедицией заготовления государственных бумаг этого технически сложного и дорогостоящего способа печати, по мнению специалистов, поставило непреодолимый барьер перед фальшивомонетчиками, поскольку воспроизвести его в кустарных условиях представлялось невозможным. Как писал в ноябре 1915 года товарищ прокурора Саратовской судебной палаты К. Я. Чихачев в рапорте министру юстиции А. А. Хвостову: «За этим способом Экспедиция 20 лет считала себя как за каменной стеной, она находила его очень сложным, дорогим и недоступным ни для кого, кроме самой Экспедиции»[116]116
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 497. Л. 16.
  Хвостов, Александр Алексеевич (1857–1922) – министр юстиции (1915–1916), министр внутренних дел (1916), генерал-прокурор, сенатор, член Государственного совета, д. т. с.


[Закрыть]. Однако имеются документальные свидетельства того, что и «орловская печать» не стала непреодолимой преградой для одаренных злоумышленников. Известен, по крайней мере, один случай, когда фальшивомонетчикам удалось почти безупречно воспроизвести секретную технологию Экспедиции заготовления государственных бумаг.

В конце февраля 1912 года в Иркутске и его окрестностях были обнаружены фальшивые кредитные билеты номиналом в 500 рублей. Вскоре фальшивки появились в г. Канске, расположенном в 700 верстах от Иркутска по Сибирской железной дороге, и в г. Нижнеудинске между Иркутском и Канском. Следствие установило, что «всего фальшивых билетов пятисотрублевого достоинства шайкой сбытчиков было распространено на сумму около 80 000 рублей»[117]117
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 497. Л. 11.


[Закрыть]. К следствию было привлечено до 30 человек, но подпольную мастерскую, выпускавшую эти подделки, так и не удалось обнаружить. И это всерьез обеспокоило власти, поскольку фальшивые кредитные билеты номиналом в 500 рублей были выполнены на самом высоком уровне. Эксперты Экспедиции заготовления государственных бумаг Бремзен (товарищ управляющего) и Чистов (заведующий испытательной станцией) пришли к выводу, «что подделывателям известны те технические приемы, которые применяются Экспедицией при изготовлении настоящих кредитных билетов, и что подделка эта угрожает тем средствам, которыми Экспедиция до сих пор защищалась от подделок»[118]118
  Там же. Л. 1–1 об.


[Закрыть]. Специалисты, проводившие проверку подлинности 500-рублевых билетов, высказали мнение, что «для изготовления этих билетов необходимо было участие: опытного гравера, специалиста фотографа и фототехника, знакомого с фотографией во всех ее частях и с способами приготовления посредством фотографии печатных форм, печатника, умеющего печатать и типографским и литографским способом и, кроме того, знакомого с многокрасочным печатанием с одного клише при посредстве особых шаблонов по способу Орлова, применяемому только в Экспедиции заготовления государственных бумаг, и лица, умеющего приготовлять водяные знаки на бумаге в процессе ее изготовления из жидкой массы»[119]119
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 497. Л. 11 об.


[Закрыть]. При печатании фальшивых билетов, по мнению экспертов, применялись технические приемы в той последовательности, в какой они применяются в Экспедиции заготовления государственных бумаг. Причем эта подделка отличалась от всех других подделок тем, «что подделыватели впервые применили способ многокрасочного печатания по системе Орлова, какой способ до сих пор признавался главным средством защиты от подделки, применяемым Экспедицией в течение 20 лет и осуществляемым при помощи очень дорогостоящих машин и других технических приспособлений»[120]120
  Там же. Л. 11 об-12.


[Закрыть].

В акте экспертизы были отмечены и дефекты, которые отличали подделку от подлинных билетов, такие как «набег» одной краски на другую, промежутки между отдельными красочными участками, «ретушь», не одинаковые размеры отдельных частей сравнительно с настоящими билетами – например, большие цифры и нули на лицевой стороне, пропуск двух белых точек в тексте извлечения из закона[121]121
  Там же. Л. 20.


[Закрыть]. Но при этом эксперты указывали, что все эти дефекты легко устранимы при более тщательном изготовлении шаблонов, а сами приборы и технические приемы верны.

То же самое относилось и к бумаге, на которой были отпечатаны фальшивки. Она отличалась от настоящей «денежной» бумаги по своему составу, но для того, чтобы это выявить, понадобился бы микроскоп и химический анализ. Способ воспроизведения водяного знака также был приближен к идеальному. На металлическое клише с рисунком водяного знака накладывали лист бумаги и «посредством протирания стеклянной бумагой» переводили рисунок на заготовку. В акте экспертизы говорилось, что таким образом «могут быть приготовлены одним мастером до ста художественно-исполненных водяных знаков за день, причем однообразие в изображениях, а вместе с тем и увеличение быстроты производства, легко может быть достигнуто при замене ручного способа протирания бумаги механическим»[122]122
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 497. Л. 20.


[Закрыть].

Тождество приемов печатания фальшивых билетов с приемами, применяемыми в Экспедиции заготовления государственных бумаг, невольно натолкнуло экспертов на мысль, «что в подделке принимали участие лица, близко стоящие к изготовлению настоящих кредитных билетов в Экспедиции заготовления государственных бумаг»[123]123
  Там же. Л. 12.


[Закрыть]. Поэтому дальнейший розыск был сосредоточен в руках начальника петроградской сыскной полиции Филиппова. В марте месяце 1915 года Филиппову удалось обнаружить виновных в подделке, и при этом выяснилось, что лица, «близко стоящие к производству настоящих кредитных билетов», не имели никакого отношения к подделке пятисотрублевых билетов. В московской гостинице «Лондон» был задержан беглый каторжник Александр Пост, осужденный ранее Рижским окружным судом за подделку трехрублевых билетов.

Каторжник бежал с Сахалина и какое-то время скитался по сибирским городам. Во время проживания в Чите он изобрел приемы многокрасочного печатания с одного клише при помощи шаблонов и в 1911 году занялся подделкой 500-рублевых кредитных билетов. В начале 1915 года Пост переехал в Москву, где на квартире соучастника отпечатал фальшивок на 200000 рублей. Сообщники планировали «отпечатать фальшивых денег на большую сумму с тем, чтобы сбыть ее на театре военных действий»[124]124
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 497. Л. 15.


[Закрыть].

Арест Александра Поста и его откровения на допросе, когда он рассказал, что подделка была произведена от начала до конца силами одного человека при затрате совершенно незначительных денежных средств и при помощи очень несложных технических приспособлений, вызвали замешательство, если не сказать панику, в руководстве Экспедиции заготовления государственных бумаг. Как говорилось в докладе министру юстиции: «После допроса Поста через экспертов, заведующего испытательной станцией в Экспедиции заготовления государственных бумаг Чистова и товарища управляющего Экспедицией Бремзена, проверки его приемов и осмотра его технических приборов в испытательной станции было установлено, что Пост, будучи в высшей степени талантливым электротехником и фототехником, совершенно самостоятельно и без содействия других лиц открыл приемы изготовления клише, шаблонов, печатания и способы приготовления водяных знаков, при помощи которых можно было сравнительно быстро и очень дешево изготовить поддельные кредитные билеты, очень близкие по качеству своему и внешнему виду подходящие к билетам настоящим, изготовляемым в Экспедиции заготовления государственных бумаг при помощи сложных и дорогостоящих технических приспособлений. Приемы и технические приспособления, открытые Постом, дают в руки преступников могучее средство для подделки государственных кредитных билетов, против которого применяемые до сего Экспедицией средства защиты оказываются не достигающими своей цели»[125]125
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 497. Л. 14 об.


[Закрыть].

Талантливый изобретатель был приговорен к 15 годам каторги[126]126
  Николаев Р. В. Аферы века. – СПб.: Полигон, 2003. С. 324.


[Закрыть]. Данная история прекрасно иллюстрирует сложность проблемы ограждения бумажных денежных знаков от подделок, когда даже один из самых надежных способов их защиты оказался преодолен фальшивомонетчиком-одиночкой.

Защита государственных кредитных билетов от подделок была далеко не единственной проблемой на поле борьбы с фабрикантами нелегальной продукции. В XIX веке перечень выпускаемых фальшивок пополнился различного рода ценными бумагами. На первую половину столетия выпало становление и активное развитие российского фондового рынка. В обращение были выпущены государственные казначейские билеты, облигации внешних и внутренних государственных и общественных займов, акции и облигации частных торгово-промышленных предприятий. К концу 1860 – началу 1870-х годов на российском фондовом рынке появилось значительное количество ценных бумаг, которые оказались востребованы русским обществом. Сумма разного рода фондов, акций и облигаций к 1870 году достигла по номинальной цене примерно 3 млрд руб. Не удивительно, что процесс формирования российского фондового рынка сопровождался фальсификацией появившихся на нем ценных бумаг.

В феврале 1867 года в министерство финансов поступила докладная записка следователя надворного советника Николая Александровича Лассовского, который вел расследование по делу о подделке доходных билетов. В записке утверждалось, «что в разных казенных ведомствах представлено в значительном количестве означенных билетов поддельных: банковых свидетельств, ренты и залоговых свидетельств»[127]127
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 272. Л. 46.


[Закрыть]. Дело было начато в 1866 году по доносу купца Николая Филаретова, которого обошли конкуренты на торгах в Кронштадтском порту. Подряд «на поставку Морскому ведомству некоторых предметов» достался «известным лицам», которые, как утверждал заявитель, представили в обеспечение подряда залог, обеспеченный «4 % непрерывно-доходными билетами», переделанными «из действительной суммы на высшую». Филаретов обязался указать, где живут мошенники, «которые производят самую операцию вывода чернил на билетах и вписывают на них другие суммы»[128]128
  Там же. Л. 1.
  По результатам расследования купец Николай Филаретов был награжден золотой медалью «За усердие» на ленте ордена Св. Станислава.


[Закрыть]. Начатое расследование показало масштаб данного явления. В непродолжительный период следствию удалось собрать значительное количество фактов подделки подобных финансовых документов, используемых в качестве залога при подрядных работах. Только за один месяц (декабрь 1866 года) стали известны несколько случаев подлога на торгах. Так, купец Беляев представил в залог по подряду на поставку кожаных вещей для артиллерийской части Санкт-Петербургского порта 7500-рублевый билет, переделанный из 250-рублевого[129]129
  Там же. Л. 3 об.


[Закрыть]. В том же месяце почетный опекун Санкт-Петербургского опекунского совета барон Б. А. Фредерикс сообщил министру финансов М. Х. Рейтерну, что купец Целибеев, взявшийся поставить обувь для воспитательного дома, представил Опекунскому совету в качестве залога билет на 112500 рублей. В ответе министра говорилось, что это безусловная подделка, поскольку билетов свыше 10000 рублей не бывает, а экспертиза показала, что представленный купцом билет является переделкой из 250-рублевого билета[130]130
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 272. Л. 11–15.
  Барон Фредерикс (Фридерикс), Борис Андреевич (Бернгард) (1797–1874) – генерал-адъютант, генерал от инфантерии, почетный опекун Санкт-Петербургского опекунского совета (1856), член Попечительского совета заведений общественного призрения в Санкт-Петербурге, попечитель городских богаделен (1856–1869), товарищ главноуправляющего IV отделением Собственной Его Величества канцелярии (1861).


[Закрыть]. На торгах в Твери (5 декабря 1866 года) от купца 1-й гильдии Давида Гурари было принято в залог «поддельное свидетельство выкупной ренты на сумму 30/т руб<лей> сер<ебром>, под которое уже и выданы ему интендантством задаточные деньги в количестве 14/т руб<лей> сер<ебром>»[131]131
  Там же. Л. 25.


[Закрыть]. Подделки такого рода встречались не только на залоговых подрядных торгах, но и при уплате долгов в государственную казну. Так, в том же декабре 1866 года из правления государственной комиссии погашения долгов в министерство финансов поступил 4 % доходный билет «за № 11.567/1936 на капитал 10000 рублей», в котором оказались подделаны «суммы капитала и процентов и срок истечения сих последних»[132]132
  Там же. Л. 2.


[Закрыть]. Подделка также была изготовлена из 250-рублевого билета.

Этот вид мошенничества наносил казне ощутимый убыток, поскольку недобросовестные подрядчики в случае невыполнения своих обязательств ничем не рисковали, а средства, получаемые ими от государства, были весьма значительны. Например, на торгах в Твери на поставку провианта для армии, как писал в феврале 1867 года министр финансов М. Х. Рейтерн главному интенданту военного ведомства М. П. фон Кауфману, купец Рапопорт, взявший этот подряд, представил в залог фальшивые выкупные свидетельства – «три фальшивые ренты» – на сумму 90000 рублей и успел получить по ним «задаточных денег 60000 рублей»[133]133
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 272. Л. 18.
  Кауфман фон, Михаил Петрович (1821–1902) – инженер-генерал, начальник Николаевской инженерной академии (1860–1866), главный интендант Военного министерства и начальник Главного интендантского управления (1867–1877), член Государственного совета (1882), действительный член Русского технического общества (1866) и Русского географического общества (1869), член и председатель (1883) Российского общества Красного креста (1874–1898), почетный член Академии наук (1885).


[Закрыть].

По результатам расследования министерство финансов выпустило циркуляр (от 3 марта 1867 года), в котором говорилось, что «в недавнее время обнаружены в С. Петербурге и Москве виновные в подделке на высшую сумму (посредством вывода чернил) 4 % непрерывно-доходных билетов, а равно выкупных свидетельств и 5½ % выкупной ренты; причем оказалось, что некоторые из таких поддельных документов, быв приняты в обеспечение казенных подрядов и поставок, хранились в Казначействах, вместе с прочими документами»[134]134
  Там же. Л. 49.


[Закрыть]. Казенным палатам[135]135
  Казенная палата – губернское учреждение министерства финансов. Со второй половины XIX века на казенную палату возлагалось счетоводство и отчетность по приходу и расходу сумм в губернских и уездных казначействах, непосредственно ей подчиненных.


[Закрыть] предписывалось провести проверку указанных финансовых документов, хранящихся в губернских и уездных казначействах.

К числу часто фальсифицируемых финансовых инструментов относились государственные казначейские билеты и купоны от них, купоны различных займов и закладных листов. Как докладывал чиновник особых поручений Г. П. Каменский министру финансов (12.12.1872): «Купоны государственных и частных гарантированных правительством бумаг размениваются в любой лавке, где их принимают в уплату за товар. Особенно сильно их обращение в Польских губерниях»[136]136
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 349. Л. 21.


[Закрыть]. 11 января 1877 года Д. Ф. Кобеко отправил председателю главной дирекции земского кредитного общества в Царстве Польском барону В. М. Менгдену «образец фальшивого купона закладных листов Земского в Царстве Польском Кредитного общества»[137]137
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 387. Л. 10.
  Барон Менгден, Владимир Михайлович (1825–1910) – председатель варшавской комиссии по крестьянским делам и член центральной комиссии по крестьянским делам (1864), директор Санкт-Петербургского воспитательного дома (1872), председатель главной дирекции земского кредитного общества в Царстве Польском (1875), член Совета министра финансов (1888), член департамента законов Государственного совета (1889), присутствующий член Государственного совета (1906), д. т. с.


[Закрыть] с просьбой объяснить, в чем их отличия от подлинных, характер и значение закладных листов. В ответе Менгдена говорилось: «Таких купонов, т. е. того же цвета и достоинства, какой Ваше Превосходительство изволили прислать, появилось в обращении, в крае довольно много», и добавлял, что все выявленные фальшивки «были представлены к оплате разными мелкими меняльными конторами, которые показывают, что не помнят, от кого их получали. Конторы эти принимают купоны закладных листов в разные уплаты, а иногда выплачивают по ним ценность до срока, по добровольному учету»[138]138
  Там же. Л. 17–17 об.


[Закрыть]. Распространение фальшивых купонов фиксировалось не только в Царстве Польском, но и в пограничных с ним областях – в Виленской и Минской губерниях, а также в центральных губерниях империи – например, в Московской.

В мае 1880 года московский судебный следователь Победимов известил министерство финансов, что «в Москве, так равно и в Московской губернии стали распространяться в обращении в огромном количестве фальшивые купоны от билетов внутреннего с выигрышами займа и от закладных листов Московского Земельного банка». Он же сообщил, что в результате проведенного расследования была «найдена целая фабрика со всеми станками, красками и другими орудиями для подделки купонов Московского Земельного банка и в огромном количестве купоны как Земельного банка, так и купоны от выигрышных билетов»[139]139
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 25. Л. 3–3 об.


[Закрыть]. Еще одна «фабрика» купонов от билетов Государственного казначейства в 1882 году была найдена в Гжатском уезде Смоленской губернии[140]140
  Там же. Л. 32.


[Закрыть].

О размерах такого явления, как подделка купонов государственных казначейских билетов, государственных и частных займов, судить сложно. Статистических данных об обнаружении таких фальшивок за какой-либо, хотя бы непродолжительный, период обнаружить до настоящего времени не удалось. В нашем распоряжении имеется лишь справка Государственного банка о поступлении фальшивых купонов 1-го и 2-го внутренних «с выигрышами займов» и купонов казначейских билетов, поступивших в 1881 году. Согласно этой справке, за год в банк поступило 115 фальшивых купонов[141]141
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 38. Л. 1–8.


[Закрыть]. Цифра невелика. Но надо учесть, что в руках специалистов Государственного банка оказывались далеко не все поддельные купоны. К тому же купоны ценных бумаг, выпускавшиеся частными обществами и банками, такими, например, как Московский земельный банк[142]142
  Московский земельный банк – крупный акционерный ипотечный банк, входивший в банкирский дом Л. С. Полякова.


[Закрыть], в статистику Государственного банка не попадали. Если же судить по оценочным высказываниям различных государственных служащих, то надо признать, что фальсификация такого рода ценных бумаг была весьма распространенным явлением.

Фальшивые купоны распространялись не только в пределах Российской империи. Появлялись они и в заграничных банках. В июне 1875 года берлинский банкир Карл Шварц предъявил в Государственный банк к обмену 12 купонов 1-го займа. «По освидетельствовании Экспедициею заготовления государственных бумаг, – как сообщил директор Государственного банка министру финансов, – купоны эти оказались фальшивыми, подделанными на простой бумаге, механическими средствами»[143]143
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 370. Л. 13.


[Закрыть].

Изготовление подделок «механическими средствами», т. е. печатью с гравированных досок или литографских камней, – наиболее распространенный способ, применявшийся фальшивомонетчиками при выпуске фальшивых казначейских билетов и купонов. Встречались также попытки повторного использования уже оплаченных подлинных билетов и купонов. Так, например, в 1884 году владимирский мещанин Александр Сорокин, как говорилось в отношении вице-директора Казначейства управляющему секретной частью канцелярии министра финансов, «представил билет Государственного казначейства выпуска 1 мая 1872 г., серии 175, без купонов, для обмена на билет нового выпуска. При рассмотрении сего билета в Департаменте Государственного Казначейства оказалось, что на нем смыты оба номера билета и кроме того над нумером серии, печатаемом словами, замечены следы овального очертания уничтожительного штемпеля (длиною 11/8 и шириною 6/8 дюйма) какого-то казначейства, и так как штемпель этот вытравлен, то есть основание предполагать, что он уничтожен с целию, чтобы нельзя было дознаться, что билет был уже оплачен»[144]144
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 197. Л. 41.


[Закрыть]. Экспертиза, проведенная в Экспедиции заготовления государственных бумаг, показала, что представленный Сорокиным билет является подлинным, но его номер смыт бензином и повреждение произошло от вытравливания имевшегося на нем штемпеля. В связи с этим вице-директор казначейства просил начать обстоятельное расследование, «имея в виду, что появление в обращении билета Государственного Казначейства с уничтожительным штемпелем может быть объяснено только похищением онаго из казначейства»[145]145
  Там же. Л. 41 об.


[Закрыть].

Еще один вид подделок – деньги-марки достоинством в 1, 2, 3, 10, 15 и 20 копеек, вошедшие в обиход в 1915 году в связи с нехваткой разменной монеты. Для печати этих бумажных копеек использовали клише, которым в свое время печатались почтовые марки к 300-летию Дома Романовых. Деньги-марки выпускались типографским способом на тонком картоне в одну краску. Лишенные сложных элементов защиты марки вскоре стали объектом фальсификации. Другой вид марок – гербовые – также входил в сферу внимания фальшивомонетчиков. Гербовые марки – это вид фискальных марок для оплаты различных государственных сборов, налогов и пошлин. Они наклеивались на различные документы, выдаваемые административными и судебными органами. Иногда использовались и как знаки почтовой оплаты. Первые три гербовые марки были изданы в 1875 году. Они печатались на белой бумаге с водяным знаком «соты». На них был изображен государственный герб Российской империи, ниже – текст «Гербовая марка» и номинал (5, 15 или 40 копеек). Гербовые марки печатались Экспедицией заготовления государственных бумаг и продавались в казначействах, таможнях, в городских и земских управах, думах, волостных правлениях, в конторах нотариусов, биржевых маклеров и т. д. Всего с 1875 по 1917 год в России было эмитировано 38 марок в шести выпусках, из которых пять выпусков пришлось на период Российской империи и один, вспомогательный (беззубцовый), был сделан Временным правительством.