Текст книги "Добровольцы и ополченцы в военной организации Советского государства. 1917—1945 гг."

Алексей Юрьевич Безугольный
Добровольцы и ополченцы в военной организации Советского государства
1917–1945 гг

© Безугольный А.Ю., 2025

© «Центрполиграф», 2025

© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2025

Введение

Добровольчество первых десятилетий советского строя – явление совсем не только из области военной истории. Вступление в колхоз, участие в субботнике, социалистическом соревновании с соседним предприятием, перевыполнении производственного плана, взносах на те или иные нужды и многом другом – подменяя собой экономические, социальные, карьерные стимулы, советское добровольчество (за которым, особо не маскируясь, очень часто виднелись государственное принуждение и штурмовщина) было повседневностью советского человека, средством мобилизации общества на решение экономических, социальных и военных задач власти. В свою очередь, тотальная милитаризация общественной жизни также готовила человека в любой момент встать под ружье. «Не нужно забывать, – отмечалось еще в 1927 г. в военно-теоретическом журнале „Война и революция“, – что в настоящее время во всех государствах проводится практическое выполнение идеи „вооруженного народа“ путем военизации и подготовки всего населения, годного к военной службе»[1]1
  Глудин И. Комплектование РККА очередными призывами // Война и революция. 1927. № 7. С. 48.


[Закрыть]. Два этих обстоятельства – добровольческие кампании во всех сферах жизни и поголовная военизация – создавали благоприятную почву для развертывания военной добровольческой кампании фактически в любой момент. Поэтому отклик общества на призыв государства стать добровольцами-комбатантами и не мог принять иной формы, кроме как немедленной массовой записи в райкомах и военкоматах.

Военное добровольческое движение в первые десятилетия советской власти было не только массовым, но и весьма разнообразным. Оно развивалось под воздействием множества факторов, что затрудняет его классификацию и анализ. При ближайшем рассмотрении это с виду такое простое и очевидное социальное явление представляется без преувеличения terra incognita истории отечественных вооруженных сил. Оно не имеет ни общей источниковой базы, ни сколько-нибудь устоявшейся методологии исследования, ни, как следствие, удовлетворительных и непротиворечивых результатов изучения.

Задача данной книги видится мне не в разборе боевого пути формирований, укомплектованных добровольцами, – эта работа в основном уже сделана моими предшественниками. Тем более что постоянная ротация личного состава вследствие боевых и небоевых потерь, переформирований и иных причин довольно скоро оставляла от первоначального состава добровольцев лишь крохи. Об этом надо помнить, когда мы держим в руках объемные труды по истории того или иного соединения, начавшего свой боевой путь как добровольческое у стен Москвы или Ленинграда и дошедшего, условно говоря, «до Рейхстага»[2]2
  Приведу лишь один пример. 110-я стрелковая дивизия, переименованная в конце августа 1941 г. из 4-й московской дивизии народного ополчения, почти полностью потеряла свой личный состав в тяжелых оборонительных боях на боровском направлении в октябре 1941 г. Остатки дивизии попали в окружение под Боровском и Наро-Фоминском, однако сохранили боевое знамя дивизии, вследствие чего дивизия сохранилась и была доукомплектована. С ноября 1941 г. по июль 1942 г. 110-я стрелковая дивизия получила пополнение мобилизованными в количестве 14 700 человек (НА ИРИ РАН. Ф. 2. Разд. 1. Оп. 27. Д. 1. Л. 85). В дальнейшем убыль оставшихся ополченцев шла значительно медленнее за счет того, что в строю оставался командно-начальствующий состав и рядовой состав спецподразделений (артиллерия, саперы, связь), которые несли меньшие потери, чем пехота. Так, на 1 июля 1942 г. в дивизии числилось 920 ополченцев, вступивших в дивизию в июле 1941 г., из которых 35 % – командный и начальствующий состав (НА ИРИ РАН. Ф. 2. Разд. 1. Оп. 27. Д. 1. Л. 85). К апрелю 1943 г. в составе 84-й гвардейской стрелковой дивизии (бывш. 4-й дивизии народного ополчения и 110-й стрелковой дивизии) оставалось 853 ополченца (НА ИРИ РАН. Ф. 2. Разд. 9. Оп. 20. Д. 7. Л. 3).


[Закрыть].

В фокусе внимания данного исследования – сам феномен добровольчества, под которым понимается своеобразное пограничное социальное положение гражданина между статусом гражданского лица и военнослужащего. Многие добровольцы рано или поздно зачислялись в кадры Красной армии, то есть становились военнослужащими, сливаясь с общей массой кадровых военных. Для одних этот путь был очень коротким: человек по собственному желанию являлся в военкомат и сразу принимался в кадры Красной армии, направляясь затем или в запасную часть для военного обучения, или непосредственно в действующие войска. У других на это уходило от нескольких недель до нескольких месяцев: укомплектованные преимущественно добровольцами истребительные батальоны или ополченческие дивизии занимались боевой подготовкой под опекой гражданских властей и через какое-то время направлялись в ряды Красной армии. Для кого-то этот момент и вовсе не наступил: добровольческие формирования могли быть распущены, а их участники возвращались на свои рабочие места.

Так или иначе, перед нами своеобразная «серая зона», в которую уместилось огромное количество социальных процессов и отношений: мотивация власти, вербующей добровольцев, и мотивация самого добровольца, откликающегося на призыв власти; нормативное регулирование добровольчества и социально-правовое положение добровольца; принципы и формы комплектования добровольческих частей; деятельность центрального и местных партийно-государственных аппаратов и органов военного управления по вербовке добровольцев и организации добровольческих частей. Все это составляет предмет данного исследования, и в такой постановке вопроса, на мой взгляд, тема добровольчества еще не рассматривалась.

В этой книге термин добровольческий будет употребляться по отношению к широкому перечню военизированных и военных формирований – добровольческим кадровым соединениям Красной армии, народному ополчению, истребительным батальонам, казачьим и некоторым национальным частям, коммунистическим, рабочим и т. д. Правда, строго говоря, сама добровольность комплектования, ставшая незыблемой аксиомой для всей советской и российской историографии и давшая название этой книги, нуждается в серьезной оговорке. Ни одно из добровольческих формирований не являлось в подлинном смысле слова добровольческим, поскольку в организации каждого из них найдется немало фактов комплектования по назначению или принуждению – командный состав часто назначался из кадра Красной армии, а политический и медицинский – райкомами партии; военные специалисты (артиллеристы, пулеметчики, саперы и т. д.) также нередко направлялись из кадра Красной армии; для коммунистов и комсомольцев участие в таких формированиях обычно было обязательным; восполнение потерь осуществлялось мобилизованным личным составом; сам процесс вербовки добровольцев мог сопровождаться изрядным административным нажимом на кандидатов и т. д. Проблемам добровольности далее будет посвящено много страниц. Однако, несмотря на массу исключений, в основе своей такие формирования оставались добровольческими и обладали специфическими признаками, отличавшими их от «обычных» кадровых частей Красной армии. С этой важной оговоркой под добровольческими военными формированиями в этой книге понимаются кадровые формирования Красной армии, комплектовавшиеся военнослужащими на добровольной основе. Под добровольческими военизированными формированиями понимаются те, которые имели признаки военной организации и комплектовались в основном гражданскими лицами; такие формирования обобщенно можно отнести к ополченческим. Ополчение являет собой столь специфическую категорию добровольчества, что я посчитал нужным также вынести его в заголовок книги.

Отмечу, что термин «добровольческие военизированные формирования» достаточно широко применяется для определения народного ополчения и истребительных батальонов современными авторами (Б.Г. Усик, Г.Д. Пилишвили и др.), а также современными фундаментальными академическими трудами по истории Великой Отечественной войны[3]3
  Великая Отечественная война 1941–1945 годов: В 12 т. Т. 2. Происхождение и начало войны. М., 2012. С. 837.


[Закрыть] и Военной энциклопедией[4]4
  Военная энциклопедия. Т. 5. М., 2001. С. 372.


[Закрыть].

Кроме добровольческих формирований, предметом данного исследования явились и индивидуальные добровольцы – лица, поступавшие в обычные кадровые части Красной армии. Однако следует иметь в виду: добровольцы, зачисляемые в недобровольческие части, чаще всего немедленно и безвозвратно исчезают из поля зрения историка: за исключением периода Гражданской войны, их специальный учет не велся органами военного управления. Тем не менее источники позволили сделать определенные наблюдения и в этой области.

Наконец, внимание уделено и особой, относительно немногочисленной, но устойчивой категории добровольцев – сверхсрочнослужащим. Это профессиональные солдаты и младшие командиры, в которых нуждается любая массовая армия современности.

Итак, добровольцами могли пополнять кадровые части Красной армии, а могли – особые, ополченческие, комплектуемые преимущественно гражданскими лицами. Добровольческие формирования кадрового типа формировались по штатам соединений и частей Красной армии, в то время как в ополчении штаты нередко приходилось подгонять под наличные людские и материальные ресурсы. Второй тип добровольческих формирований – феномен прежде всего Великой Отечественной войны.

Период Великой Отечественной войны оказался самым сложным этапом в выбранных хронологических рамках. Не случайно ему посвящена значительная часть книги. Вряд ли будет ошибкой сказать, что количество созданных в 1941–1945 гг. добровольческих военных и военизированных формирований от взвода до корпуса и даже армии исчисляется тысячами; они различались по организации, подчиненности, принципам комплектования и боевой судьбе.

Добровольческие формирования периода Великой Отечественной войны можно классифицировать следующим образом:

– народное ополчение, рабочие и коммунистические части и соединения;

– истребительные батальоны и полки;

– партизанские формирования;

– казачьи кавалерийские дивизии;

– кадровые добровольческие формирования Красной армии (стрелковый и танковый корпуса добровольцев, формировавшиеся в Сибири и на Урале);

– некоторые национальные формирования;

– женские добровольческие формирования.

Предложенная классификация не является исчерпывающей; к тому же повторю еще раз: ни один из перечисленных типов формирований не комплектовался исключительно добровольцами.

Львиную долю добровольцев в годы Великой Отечественной войны вобрали в себя части народного ополчения и истребительные батальоны. Последние относились к формированиям ополченческого типа (комплектовались гражданскими лицами), однако подчинялись органам НКВД. В отечественной историографии приняты такие данные (впервые они без ссылок на источники были обнародованы в официозной «Истории КПСС» в 1970 г.): ополченцы были организованы в 60 дивизий и около 200 отдельных полков народного ополчения[5]5
  История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 5. Кн. 1. М., 1970. С. 182–183. В дальнейшем эти данные публиковались в трудах: Великая Отечественная война: Краткий научно-популярный очерк. М., 1973. С. 314, 317; Кирсанов Н.А. По зову Родины. Добровольческие формирования Красной Армии в период Великой Отечественной войны. М., 1974. С. 4; Колесник А.Д. Ополченские формирования Российской Федерации в годы Великой Отечественной войны. М., 1988. С. 10 и др.


[Закрыть]. Истребительных батальонов к концу июля 1941 г. было сформировано 1755 общей численностью более 328 тыс. человек[6]6
  История КПСС. Т. 5. Кн. 1. С. 180.


[Закрыть]. Всего, по тем же данным, за годы войны не менее 4 млн человек изъявило желание вступить в народное ополчение, причем около 2 млн человек сражалось с врагом уже летом и осенью 1941 г. Эти цифры стали аксиомой и тиражируются во всех без исключения работах. Благодаря наличию централизованного делопроизводства, недавно удалось частично верифицировать данные по истребительным батальонам, о чем будет сказано ниже. Что касается обобщающих цифр – 4 млн заявлений и около 2 млн добровольцев в 1941 г., – подтвердить или опровергнуть их пока не представляется возможным.

Современная Военная энциклопедия, которую можно считать определенной нормой в военно-исторической терминологии, определяет народное ополчение в Великой Отечественной войне как «добровольческие военные и военизированные формирования из лиц, не подлежавших первоочередному призыву по мобилизации, создававшиеся для помощи действующей армии и усиления охраны тыла…»[7]7
  Военная энциклопедия. Т. 5. М., 2001. С. 372.


[Закрыть]. Среди существенных признаков ополчения исследователи еще выделяют его временный и оборонительный характер, а также более широкий возрастной диапазон ополченцев по сравнению с кадровыми военнослужащими[8]8
  Добров П.В., Колесник А.Д., Куманев Г.А., Пашко Я.Е. Народное ополчение защищает Родину. М., 1990. С. 9.


[Закрыть].

Истребительные батальоны стоят несколько особняком – это военизированные формирования, имевшие достаточно четкую организационно-правовую основу и вертикальную организацию в системе НКВД. В литературе существуют противоположные мнения о сущности этих формирований, и прежде всего о том – относить их к ополченческим или нет. Достаточно часто их характеризуют как добровольческие и называют «формой народного ополчения»[9]9
  Добров П.В., Колесник А.Д., Куманев Г.А., Пашко Я.Е. Указ. соч. С. 294; Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне: Сб. док-тов. Т. 2. Кн. 1. Начало. 22 июня – 31 августа 1941 года. М., 2000. С. 65; Кирсанов Н.А. По зову Родины. Добровольческие формирования Красной Армии в период Великой Отечественной войны. М., 1974. С. 4–5; Шолин В.В. Истребительные батальоны НКВД в период битвы за Ленинград и Карелию (1941–1944 гг.). СПб., 2006. С. 3, 34.


[Закрыть]. Другие исследователи[10]10
  Дзенискевич А.Р. Фронт у заводских стен. Малоизученные проблемы обороны Ленинграда. 1941–1944. СПб., 1998. С. 9; Пилишвили Г.Д. Народное ополчение Центрально-Черноземного региона РСФСР в годы Великой Отечественной войны (1941–1943). Курск, 2011. С. 13; Колошинская Н.В. Проблемы правового регулирования организации и деятельности истребительных батальонов в Ленинграде (1941–1944 гг.) // Ученые записки СПб. филиала РТА № 2 (74) 2020. С. 114 и др.


[Закрыть] выделяют истребительные батальоны в отдельную категорию. Вопрос с терминологическим разграничением между ополчением и истребительными батальонами действительно не прост, и с разных временных и региональных ракурсов в истребительных батальонах можно разглядеть и полное сходство, и совершенно противоположные с ополчением признаки. Централизованная вертикаль с единым штабом, включенность в структуру НКВД, выполнение специфических патрульно-постовых, охранных, караульных задач, которые не на кого больше было возложить, – с одной стороны. С другой – повсеместное нарушение упомянутой вертикали, нечеткость организационной структуры многих истребительных батальонов, гражданский статус рядового состава, сохранение за ним рабочего места и заработной платы, большая текучесть кадров и перманентное «поглощение» батальонов войсками Красной армии. Все эти признаки роднят истребительные батальоны с народным ополчением. С этими оговорками истребительные батальоны будут рассмотрены в данной книге.

За пределами исследования добровольчества периода Великой Отечественной войны остались некоторые другие военизированные формирования периода 1941–1945 гг., также комплектовавшиеся в значительной степени добровольцами, – партизанские и диверсионные отряды (в силу того, что воевали за линией фронта) и местная противовоздушная оборона – МПВО НКВД (в силу того, что ее подразделения вообще не выполняли боевых задач).

Историография добровольчества представляет собой сложное явление. Тематически основное место в ней занимают работы, посвященные периоду Великой Отечественной войны. История добровольчества периода Гражданской войны интересовала прежде всего историков советского периода, и в современной России изучение этого явления почти сошло на нет. Опыт комплектования Красной армии и флота в 1918–1922 гг., в том числе на добровольных началах, кратко освещен в работах по истории Гражданской войны в СССР[11]11
  Гражданская война в СССР. Т. 1. М., 1980; Т. 2. М., 1986.


[Закрыть], а также в отдельных исследованиях[12]12
  Никонов Ф. Главнейшие моменты организации Красной Армии // Гражданская война. 1918–1921. Т. 2. М., 1928; Поликарпов В.Д. Добровольцы 1918 года // Вопросы истории. 1983. № 2. С. 23–40; Молодцыгин М.А. Красная Армия: Рождение и становление, 1917–1920 г. М., 1997.


[Закрыть]. В некоторых работах рассматривается история создания в 1917 г. Красной гвардии на добровольной основе и ее участия в начальной фазе Гражданской войны в России[13]13
  Верхось В.П. Красная гвардия в Октябрьской революции. М., 1976; Цыпкин Г.А., Цыпкина Р.Г. Красная гвардия – ударная сила пролетариата в Октябрьской революции: По материалам Центр. пром. р-на Урала и Поволжья. М., 1977; Павлова И.В. Красная гвардия в Сибири. Новосибирск, 1983; Конев A.M. Красная гвардия на защите Октября. М., 1989 и др.


[Закрыть], обстоятельства составления и принятия декрета об организации добровольческой Красной армии[14]14
  Фрайман А.Л. Ленинский декрет об организации Красной Армии (К истории издания и публикации) // Исследования по отечественному источниковедению: Сб. ст., посв. 75-летию проф. С.Н. Валка. (Труды ЛОИИ, вып. 7). М.; Л., 1964. С. 100–109.


[Закрыть], вопросам комплектования Красной армии людскими ресурсами[15]15
  Дмитриев П.Н. Подготовка людских резервов для Красной армии в период военной интервенции и Гражданской войны в СССР (1918–1920 гг.): Дис. … канд. ист. наук. М., 1958; Поликарпов В.Д. Добровольцы 1918 года // Вопросы истории. 1983. № 2. С. 23–40; Поляков Р.Ю. «В ряды добровольцев… стали попадать нежелательные элементы»: Формирование красноармейских частей на принципах добровольчества в 1918 году (на примере Пензенской губернии) // Военно-исторический журнал. 2014. № 3. С. 9—14 и др.


[Закрыть]. Наиболее квалифицированными работами, посвященными вопросам комплектования Красной армии в годы Гражданской войны, остаются книга Н.Н. Мовчина, изданная столетие назад[16]16
  Мовчин Н. Комплектование Красной армии: Историч. очерк. М., 1926.


[Закрыть], а также монография С.М. Кляцкина, посвященная строительству вооруженных сил Советской России в годы Гражданской войны[17]17
  Кляцкин С.М. На защите Октября: организация регулярной армии и милиционное строительство в Советской Республике. 1917–1920. М., 1965.


[Закрыть].

Первыми исследованиями, посвященными добровольчеству в годы Великой Отечественной войны, стали работы об ополчении Ленинграда[18]18
  Беляев С., Кузнецов П. Народное ополчение Ленинграда. Л., 1959; Кузнецов П.И. Великий патриотический подвиг (О народном ополчении Московской заставы Ленинграда). Л., 1959.


[Закрыть]. В них затронуты вопросы формирования и комплектования различных некадровых воинских образований, в большей или меньшей степени комплектовавшихся добровольцами: дивизий народного ополчения, артиллерийско-пулеметных батальонов, истребительных батальонов и рабочих отрядов.

Н.А. Кирсанов в 1970 г. сначала защитил кандидатскую диссертацию, посвященную партийным мобилизациям в войска[19]19
  Кирсанов Н.А. Партийные мобилизации на фронт в годы Великой Отечественной войны. Автореферат дис. … канд. ист. наук. М., 1970.


[Закрыть], а затем написал несколько монографий и статей о различных аспектах добровольчества[20]20
  Кирсанов Н.А. Партийные мобилизации на фронт в годы Великой Отечественной войны. М., 1972; его же. По зову Родины…; Кирсанов Н.А., Дробязко С.И. Великая Отечественная война 1941–1945 гг.: национальные и добровольческие формирования по разные стороны фронта // Отечественная история. 2001. № 6. С. 60–75.


[Закрыть].

Истребительным батальонам и полкам, повсеместно создававшимся в период войны, посвящены единственная монография советского периода С.В. Биленко, учебные пособия Ф.Г. Банникова, П.С. Хвичии[21]21
  Биленко С.В. Истребительные батальоны в Великой Отечественной войне. М., 1969; его же. На охране тыла страны. Истребительные батальоны и полки в Великой Отечественной войне 1941–1945. М., 1988; Банников Ф.Г. Истребительные батальоны НКВД СССР в Великой Отечественной войне. М., 1969; Хвичия П.С. Истребительные батальоны МВД СССР в период Великой Отечественной войны. Тбилиси, 1989.


[Закрыть]. В ряде работ рассмотрены отдельные добровольческие соединения[22]22
  Сибирская добровольческая. Новосибирск, 1967.


[Закрыть] и региональные ополчения[23]23
  Логинов И.М. Ополченцы в боях за родной город. Волгоград, 1963.


[Закрыть]. Наиболее плодотворен в советский период был А.Д. Колесник, издавший несколько монографий о народном ополчении[24]24
  Колесник А.Д. Народное ополчение городов-героев. М., 1974; его же. Ополченские формирования Российской Федерации…


[Закрыть]. Отчасти вопрос добровольчества затрагивается в монографии А.М. Синицына[25]25
  Синицын А.М. Указ. соч. М., 1985.


[Закрыть]. Недостатки в формировании добровольческих частей (неподготовленность личного состава, низкая квалификация командиров, отрыв высококвалифицированных специалистов от народного хозяйства, неоправданные потери среди них и т. д.) были отмечены в труде «Военные кадры Советского государства в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» (1963)[26]26
  Военные кадры Советского государства в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. М., 1963. С. 82–84.


[Закрыть]. В целом в советское время драматическая история московского, ленинградского и других ополчений, разделивших с Красной армией горькую участь первого периода войны, находилась под спудом идеологических ограничений, в силу чего многие острые вопросы в советской литературе не затрагивались. В то же время, хотя и в идеологических рамках, советские исследователи (А.Д. Колесник, Н.А. Кирсанов, С.В. Биленко и др.) старались широко охватить материал, отчасти сделав обобщения общесоюзного масштаба.

Последняя крупная работа советского периода, посвященная ополчению, была издана небольшим тиражом коллективом авторов (П.В. Добров, А.Д. Колесник, Г.А. Куманев, Я.Е. Пашко) в 1990 г. Хотя книгу совсем не затронули новые политические веяния, ее ценность состоит в осмыслении исторического опыта ополчения. В первой главе книги представлена попытка классифицировать ополченческие формирования, определить общее и особенное в истории добровольческих частей. При этом авторы констатировали, что проблема создания и боевого использования народного ополчения «до сих пор принадлежит к числу все еще мало исследованных и весьма скупо освещенных в советской исторической литературе»[27]27
  Добров П.В., Колесник А.Д., Куманев Г.А., Пашко Я.Е. Указ. соч. С. 11.


[Закрыть].

В современной России институт добровольчества изучается в основном в региональном аспекте, тем более что материалы по истории добровольческих формирований отложились в основном в местных архивах. Среди современной литературы встречаются примеры весьма качественного и полного освоения региональных архивных источников. В центре внимания исследователей – ополчения, создававшиеся в Тульской, Воронежской, Курской, Тамбовской, Ярославской, Омской областях, Красноярском, Краснодарском краях[28]28
  Петрушин А. Спецдобровольцы // Родина. 2000. № 5. С. 153–155; Кирсанов Н.А. Танковый корпус сверх плана // Военно-исторический журнал. 2008. № 9. С. 42–45; Филиппов В.В. Неизвестные документы о формировании и боевых действиях 78-й Сталинской добровольческой отдельной стрелковой бригады сибиряков-красноярцев // Сибирь и сибиряки в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.: Мат-лы Сибирского исторического форума. Красноярск, 2015. С. 39–43; По зову сердца. 78-я Сталинская добровольческая стрелковая бригада. М., 2015; Пилишвили Г.Д. Формирование частей народного ополчения в первые месяцы Великой Отечественной войны на территории Воронежской, Курской и Тамбовской областей // Клио. 2012. № 1. С. 85–89; его же. Формирование, обучение и вооружение народного ополчения Воронежской области в 1941–1943 гг. // Клио. 2019. № 7. С. 127–134; Брыксин И.И. Добровольческое движение в годы Великой Отечественной войны (по материалам Ярославской области) // Научный диалог. 2015. № 12. С. 241–249; Полозов Е.М., Немова С.Н. Вспомним всех поименно. Личный состав Тульского рабочего полка. Тула, 2020; Будницкий О. «Писательская рота». К истории сталинизма военного времени // Cahiers du Monde russe, 62/1, Janvier-mars 2021, p. 179–206; Сушко А.В., Петин Д.И. «Отработать обязанности бойца при наступлении»: Докладная записка о проведении тактических учений народного ополчения (Омск, июль 1941 г.) // Вестник Омского университета. Сер.: Исторические науки. 2021. Т. 8. № 1. С. 118–123; Сушко А.В., Нагаев И.Б. 75-я Сталинская добровольческая отдельная стрелковая бригада омичей-сибиряков: историописание и коммеморация // Новейшая история России. 2022. Т. 12. № 3. С. 563–580. URL: https://doi.org/10.21638/11701/spbu24.2022.302 и др.


[Закрыть]. Очень большую работу по выявлению, публикации и анализу материалов, связанных с добровольческими формированиями, участвовавшими в обороне Сталинграда, провели волгоградские историки под руководством М.М. Загорулько, Б.Г. Усика. Перу последнего принадлежит кандидатская диссертация и написанная на ее основе фундаментальная монография о сталинградском ополчении – одна из наиболее качественных работ по ополченческой тематике, характеризующаяся глубиной поиска и проработки источников[29]29
  Усик Б.Г. Народное ополчение Сталинграда. Волгоград, 2016.


[Закрыть]. Определенный интерес представляет изданная в 1996 г. монография П.В. Доброва, посвященная народному ополчению[30]30
  Добров П.В. Народное ополчение в годы Великой Отечественной войны. Донецк, 1996.


[Закрыть]. Будучи исследователем из Донецка, Добров много внимания уделил региональным ополчениям, в том числе создававшимся в украинских городах. Изучаются казачьи добровольческие формирования[31]31
  Курков Г.М. Кубанские и донские казачьи кавалерийские формирования в 1936–1945 гг.: историческое исследование: Дис. … канд. ист. наук. М., 2006.


[Закрыть]. Среди работ на эту тему следует выделить добротную диссертацию А.В. Агеева, основанную на хорошей источниковой базе[32]32
  Агеев А.В. Добровольческие казачьи кавалерийские корпуса Красной армии: формирование и участие в обороне Северного Кавказа (июнь 1941 года – декабрь 1942 года): Дис. … канд. ист. наук. Ростов н/Д., 2013.


[Закрыть]. Также отмечу диссертацию и статью М.И. Тягура, в которых сделаны серьезные шаги в исследовании истории добровольческих лыжных батальонов, формировавшихся во время Советско-финляндской войны 1939–1940 гг.[33]33
  Тягур М.И. Военно-мобилизационные мероприятия в Ленинградском регионе в связи с Советско-финляндской войной. Осень 1939 – лето 1940 г.: Дис. … канд. ист. наук. СПб., 2019. С. 202–221; его же. Ленинградские добровольческие лыжные батальоны периода Советско-финляндской войны 1939–1940 годов // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Сер.: Гуманитарные и социальные науки. 2017. № 6. С. 51–61 и др.


[Закрыть]

Из всех формирований народного ополчения по-прежнему наиболее полно освещается история московского[34]34
  Климанов В.В. Собой заслонили Москву: подвиг 17-й стрелковой дивизии нар. ополчения. Народное ополчение на защите Москвы. М., 2005; Кириллов А.А. Дивизия героев: от Москвы до Эльбы: боевой путь 21-й дивизии народного ополчения Москвы. Петрозаводск, 2016; Бирюков В.К. Добровольцы-москвичи на защите Отечества. 3-я Московская коммунистическая стрелковая дивизия в годы Великой Отечественной войны. М., 2017 и др.


[Закрыть] и ленинградского[35]35
  Дзенискевич А.Р. Фронт у заводских стен. Малоизученные проблемы обороны Ленинграда. 1941–1944. СПб., 1998; Добров П.В. Народное ополчение Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. Донецк, 2006; Дубаренко К.Д., Терентьев В.О. 3-я Ленинградская дивизия народного ополчения – 49-я стрелковая дивизия РККА: историческая хроника боевого пути, тактический обзор боевых действий. СПб., 2011; Шевченко А.И. Дивизия ЛАНО: История 2-й дивизии Ленинградской армии народного ополчения. СПб., 2015 и др.


[Закрыть] ополчений. Многим дивизиям посвящены отдельные книги, а иногда и не по одной. Среди немногочисленных обобщающих работ по истории московского ополчения следует отметить книгу В.И. Каримова «Они отстояли Москву. Летопись народного ополчения Москвы»[36]36
  Каримов В.И. Они отстояли Москву. Летопись народного ополчения Москвы. М., 2016.


[Закрыть], носящую энциклопедический характер. В работе отображен боевой путь 12 дивизий народного ополчения, сформированных в июле 1941 г., и 4 дивизий октябрьского формирования. Приведены обстоятельства и места формирования, особенности комплектования личным составом, командование дивизий и полков, награды и отличия, проанализирован боевой путь московских соединений на дальних и ближних подступах к столице, а затем и на других участках фронта.

Аргументированный анализ генезиса московского ополчения в первые дни и недели войны представлен в большой статье О.В. Будницкого[37]37
  Будницкий О.В. Московское народное ополчение: причины и особенности создания // Российская история. 2020. Вып. 3. С. 3—20.


[Закрыть]. Автор приходит к выводу о том, что рождение ополчения в значительной мере было продиктовано шоковым состоянием руководства страны и лично И.В. Сталина в связи с катастрофическими неудачами на фронте в первые дни войны. Это внесло сумбур и метания в процесс формирования дивизий народного ополчения.

Большую ценность для объяснения принципов функционирования советской власти в условиях войны представляют докторская диссертация и публикации В.Н. Данилова, посвященные местным чрезвычайным органам власти – городским комитетам обороны[38]38
  Данилов В.Н. Чрезвычайные органы власти регионов России в годы Великой Отечественной войны. Саратов, 1996; его же. Советское государство в Великой Отечественной войне: феномен чрезвычайных органов власти. 1941–1945 гг. Саратов, 2002; его же. Чрезвычайные органы власти в советской государственной системе // Известия Саратовского университета. 2012. Т. 12. Сер.: История. Международные отношения. Вып. 2. С. 110–118; его же. Городские комитеты обороны. Чрезвычайные органы власти в годы Великой Отечественной войны. М., 2024.


[Закрыть]. На большом документальном материале автор показывает процесс создания и боевого применения народного ополчения как децентрализованной военной организации, слабо связанной установками центральной власти. Инициативность региональных (областных и городских) властей (прежде всего городских комитетов обороны, учрежденных в октябре 1941 г.) в вопросах формирования местных военизированных частей, – очень любопытный сюжет, почти не дискутировавшийся до появления работ В.Н. Данилова.

В 2022 г. Научно-исследовательским институтом военной истории Военной академии Генерального штаба РФ был издан труд, посвященный опыту комплектования отечественных вооруженных сил на добровольной основе[39]39
  Исторический опыт комплектования армии России военнослужащими на добровольной основе / Науч. рук. Д.Ю. Дайнес. М., 2022.


[Закрыть]. Работа носит прикладной характер, поэтому внимание в ней сосредоточено на материале последних десятилетий, связанном с особенностями комплектования армии России военнослужащими контрактной службы. Небольшой очерк опыта добровольчества в период Гражданской и Великой Отечественной войн был подготовлен мной в соавторстве с А.В. Исаевым.

Большую популярность в современной исторической науке получили истребительные части. Они создавались в европейской части СССР почти повсеместно, что позволяет изучать их на местном архивном материале. Появилось немало диссертаций, защищенных в различных городах[40]40
  Протасов Ю.С. Добровольческие формирования в структуре НКВД в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.: На материалах Центрально-Черноземного региона: Дис. … канд. ист. наук. Воронеж, 1999; Шолин В.В. Истребительные батальоны НКВД в период битвы за Ленинград и Карелию: Дис. … канд. ист. наук. СПб., 2006. Никулина Е.В. Истребительные батальоны Ставрополья и Кубани в годы Великой Отечественной войны: Дис. … канд. ист. наук. Пятигорск, 2003; Берговский М.И. О добровольческих истребительных формированиях Тульской области и их роли в обороне г. Тулы в годы Великой Отечественной войны // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. История и археология. 2014. № 4. С. 99—105; Истребительные батальоны Липецкого края в годы Великой Отечественной войны. Липецк, 2005 и др.


[Закрыть], статей, подготовленных на местном материале[41]41
  Гриднев В.П. Истребительные батальоны в истории Ленинградской битвы // Вестник Санкт-Петербургского университета ГПС МЧС России. 2012. № 4. С. 109–112; его же. Защищая Ленинград (1941–1944 гг.) // Управленческое консультирование. 2019. № 9. С. 95—104; Цыпленков К.В. Московские истребительные батальоны. Июль – октябрь 1941 // Старый Цейхгауз. 2009. № 31. С. 50–56; Жук Ю.А. Истребительный батальон Красногорского райотдела УНКВД г. Москвы и Московской области // Историко-краеведческий альманах Красногорье. № 9. М., 2003. С. 52–78; Потемкин И.А., Синиченко В.В. Деятельность УНКВД Москвы и Московской области по организации партизанских отрядов, истребительных батальонов и диверсионных групп в 1941 году // Политическая история России: прошлое и современность. СПб., 2022. С. 67–83 и т. д.


[Закрыть]. В этом ряду следует отметить работу Г.Д. Пилишвили, защитившего диссертацию[42]42
  Пилишвили Г.Д. Добровольческие военизированные формирования в годы Великой Отечественной войны (на примере народного ополчения и истребительных батальонов Курской области): Дис. … канд. ист. наук. Курск, 2005.


[Закрыть] и опубликовавшего серию основанных на местном архивном материале содержательных статей и монографий, посвященных ополчению и истребительным батальонам, формировавшимся и действовавшим в областях Центрально-Черноземного региона в 1941–1944 гг.[43]43
  Пилишвили Г.Д. Боевая деятельность истребительных батальонов в Центрально-Черноземном регионе РСФСР (1941–1945 гг.). Курск, 2007; его же. Вклад и значение истребительных батальонов Народного комиссариата внутренних дел в борьбу с преступным элементом на завершающем этапе Великой Отечественной войны. По материалам архивов Курской области // Былые годы. 2014. № 33. С. 460–465; его же. Вклад истребительных батальонов в оборону городов Воронежа и Курска в 1941–1942 годах от немецко-фашистских захватчиков // Воронежский вестник архивиста. Вып. 8. Воронеж, 2010. С. 121–134; его же. Деятельность партийно-советских и государственных структур по организации народного ополчения на территории Тамбовской области в 1941 г.: значение и роль фактора пропаганды // Региональные историко-культурные исследования. Т. 3: Сб. ст. Курск, 2022. С. 35–37 и др.


[Закрыть] Также отмечу концептуальную кандидатскую диссертацию Т.Д. Медведева, в которой он попытался обобщить опыт строительства и применения истребительных батальонов за весь период войны на всей территории страны, изучив материалы Центрального штаба истребительных батальонов, недавно выявленные в фонде Главного управления по борьбе с бандитизмом НКВД в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ)[44]44
  Медведев Т.Д. Истребительные батальоны НКВД СССР в период Великой Отечественной войны: Дис. … канд. ист. наук. М., 2023.


[Закрыть]. В заслугу Медведеву нужно отнести уточнение по материалам НКВД масштабов строительства истребительных батальонов, в целом подтверждающие масштабы этого явления из литературы советского периода: по его сведениям, до конца июля 1943 г. было сформировано 1775 батальонов общей численностью 320 тыс. человек[45]45
  Там же. С. 68–69.


[Закрыть]. Еще около 204 тыс. человек набрано в течение 1944 г. для укомплектования вновь сформированных батальонов на территории Украины, Белоруссии, Прибалтики[46]46
  Там же. С. 71.


[Закрыть].

Одним из источников пополнения рядов Красной армии добровольцами были женщины, которыми замещались должности прежде всего в частях боевого и тылового обеспечения. Гендерному аспекту истории Великой Отечественной войны и участию в ней женщин, в том числе на добровольной основе, посвящена обширная литература. В советский период выделялись работы В.С. Мурмацевой[47]47
  Мурманцева В.С. Женщины в солдатских шинелях. М., 1971; ее же. Советские женщины в Великой Отечественной войне. М., 1974 и др.


[Закрыть]. В постсоветский период выделяются монографии, диссертации и статьи С.Н. Полторака, Л.Д. Лактионовой, В.И. Петраковой, Н.Н. Пожидаевой, Г.Н. Каменевой и др.[48]48
  Полторак С.Н. Женщины на фронтах Великой Отечественной войны. СПб., 2002; Иванова Ю.Н. Храбрейшие из прекрасных. Женщины России в войнах. М., 2009; Крылов В.М., Успенская С.В., Ефимов С.В. Сила слабых. Женщины в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. СПб., 2005; Каменева Г.Н. Патриотическая деятельность женщин Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. М., 2014; Каменева Г.Н. Феномен женского воинского добровольчества (1941–1945 гг.) // Кант. 2015. № 3. С. 4–8; ее же. Женский контингент фронтов юга России: вклад в дело победы (1941–1945 гг.) // Кант. 2016. № 1. С. 8—14 и др.


[Закрыть] В региональном аспекте гендерная тема весьма «диссертабельна»[49]49
  Лактионова Л.Д. Женские авиационные части в 1941–1945 гг.: Дис. … канд. ист. наук. М., 1999; Каменева Г.Н. Женщины Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.). Дис. … канд. ист. наук. Ставрополь, 2004; Барсукова Н.В. Женщины в Вооруженных силах СССР в годы войны 1941–1945 гг. (по материалам Красноярского края): Дис. … канд. ист. наук. Красноярск, 2005; Пожидаева Н.Н. Женщины Курской области в Вооруженных силах Советского Союза и в добровольческих военизированных формированиях в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.: Дис. … канд. ист. наук. Курск, 2007; Петракова В.И. Женские стрелковые формирования в СССР в годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.): Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 2013 и др.


[Закрыть].

Также было защищено несколько диссертационных работ, в которых добровольчество рассматривалось как феномен русской и советской социальной традиции и культуры[50]50
  Луговая Е.А. Феномен добровольчества в социокультурном пространстве России: Дис. … канд. культурологии. Саратов, 2012; Боле Е.Н. Мобилизация людских ресурсов на фронт в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. (на материалах Коми АССР): Дис. … канд. ист. наук. Сыктывкар, 2004 и др.


[Закрыть]. Весьма любопытна кандидатская диссертация Е.Н. Боле, одна из глав которой посвящена содержательному анализу источника, к которому очень часто прибегают как к безликому статистическому массиву, – заявлениям добровольцев (в данном случае – на примере одного региона).

В зарубежной литературе тема добровольчества в истории Красной армии затрагивалась вскользь в контакте рассмотрения других, более общих вопросов истории советских вооруженных сил[51]51
  Jones E. The Red Army and Society: A Sociology of the Soviet Military. London, 1986; Von Hagen M. Soldiers in the proletarian dictatorship: The Red army a. the Sov. social. state, 1917–1930 / Mark von Hagen. – Ithaca; London: Cornell univ. press, 1990; Sanborn J.A. Drafting the Russian nation: military conscription, total war, and mass politics, 1905–1925 / Joshua A. Sanborn. – DeKalb, Ill.: Northern Illinois University Press, 2003; Merridale C. Ivan's war: life and death in the Red Army, 1939–1945. New York: Picador, cop. 2006


[Закрыть], а также в работах по истории добровольческого комбатанства в военных конфликтов ХХ в.[52]52
  Weir W. Irregular Warfare in the XXth Century Mechanicsburg, Pa; Stackpole; Enfield: Publishers Group UK Distributor, 2008, рр. 75–97; Krueger Ch., Levsen S. War Volunteering in Modern Times: From the French Revolution to the Second World War Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2011; Sheipers S. Unlawful Combatants: A Genealogy of the Irregular Fighter Oxford: Oxford University Press, 2015.


[Закрыть]

Оценивая историографию добровольчества, разработку темы нельзя признать удовлетворительной и полной. Особенно это относится к историографии Великой Отечественной войны. Советские исследования были скованы тисками идеологии, а тематика современных исследований атомизирована, попыток обобщений – мало. Литературу характеризует приоритетное внимание к истории боевой деятельности добровольческих формирований с акцентом на их героические страницы – и в этом отношении они попадают в наезженную колею, проложенную советской исторической наукой. В то время как институциональным чертам добровольчества не уделяется серьезного внимания.

Источниковую базу исследования составили опубликованные и неопубликованные документы, воспоминания участников событий, материалы прессы. По теме строительства советских вооруженных сил изданы десятки содержательных документальных сборников, материалы которых были использованы в данной книге. Во многих из них представлены нормативные и делопроизводственные (организационно-распорядительные, отчетные, информационно-статистические и иные документы), так или иначе освещающие тему добровольного комплектования войск Красной армии и формирования вне-армейских военизированных структур за период Гражданской войны[53]53
  Сборник декретов, приказов и распоряжений правительства по призывам в Красную армию. М., 1918; Стенографический отчет V Всероссийского съезда Советов Р., К., С. и К. Д. М., 1918; Шестой Всероссийский чрезвычайный съезд Советов рабочих, крестьянских, казачьих и красноармейских депутатов: Стенографический отчет. 6–9 ноября 1918 г. М., 1919; Гражданская война: Материалы по истории Красной армии. Т. 1. М., 1923; Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917–1918 гг. М., 1942; Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1920 г. Управление делами Совнаркома СССР. М., 1943; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Ч. 1. М., 1954; Декреты советской власти. Т. 1. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. М., 1957; Т. 2. 17 марта – 10 июля 1918 г. М., 1959; Т. 3. 11 июля – 9 ноября 1918 г. М., 1964; Т. 5. 1 апреля – 31 июля 1919 г. М., 1971; Восьмой съезд РКП(б). Март 1919 года. Протоколы. М., 1959; Октябрьская революция и армия. 25 октября 1917 г. – март 1918 г.: Сб. док-тов. М., 1973; Директивы командования фронтов Красной армии (1917–1922 гг.). Т. 4. М., 1978 и др.


[Закрыть], в межвоенный период[54]54
  Закон об обязательной военной службе в новой редакции с 1 августа 1928 г. М.; Л., 1929; Закон об обязательной военной службе в редакции 15 августа 1930 г. М., 1931; Закон о всеобщей воинской обязанности. М., 1939.


[Закрыть] и в годы Великой Отечественной войны[55]55
  Сборник законов, постановлений и приказов НКО о всеобщей воинской обязанности и прохождении службы начальствующим составом Красной армии. М., 1942; Приказы Народного комиссара обороны и Министра Вооруженных сил Союза ССР о пенсиях и пособиях генералам, офицерам, сержантскому (старшинскому) и рядовому составу, солдатам и матросам Вооруженных сил и их семьям. М., 1947; Шли на фронт добровольно. О народном ополчении языком документов / Публ. В.В. Черепанова // Военно-исторический журнал. 1996. № 1. С. 9—16; Русский архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК: Документы и материалы: 1942 год. Т. 16 (5–2). М., 1996; Русский архив: Великая Отечественная. Т. 13 (2–2). Приказы народного комиссара обороны СССР, 22 июня 1941 г. – 1942 г. М., 1997; Русский архив. Великая Отечественная. Т. 13 (2–3). Приказы Народного комиссара обороны. Документы и материалы. 1943–1945 гг. М., 1998; Суровая правда войны. 1941 год на Курской земле в документах архивов. Ч. 1. Сборник документов. Курск, 2002 и др.


[Закрыть]. Особо следует отметить сборники документов, посвященные добровольческому движению в конкретных регионах и отдельных добровольческим формированиям[56]56
  Народный подвиг Сталинграда: добровольческие формирования гражданского населения 1941–1945 гг.: документы и материалы. Волгоград, 2007; Из истории Московского народного ополчения. По документам Центрального государственного архива города Москвы. М., 2017; Каримов В.И. Они отстояли Москву. По зову сердца, по велению совести. М., 2017; Блокада в решениях руководящих партийных органов Ленинграда. 1941–1944 гг.: Сб. док-тов. Постановления бюро ленинградских горкома и обкома ВКП(б), стенограммы заседаний. Ч. I. Июнь 1941 г. – март 1942 г. СПб., 2019; Наркомат финансов СССР в годы Великой Отечественной войны. 4-я дивизия народного ополчения г. Москвы: боевой путь в документах. 1941–1945. М., 2020 и др.


[Закрыть].

Среди архивных материалов наибольшую ценность для исследования представляли фонды Управления делами Народного комиссариата по военным делам (ф. 1); Всероссийской Коллегии по организации и формированию РККА при Наркомвоене (ф. 2); Полевого штаба РВСР (ф. 6); Штаба РККА (ф. 7); Высшей военной инспекции РККА (ф. 10), Всероссийского Главного штаба (ф. 11), Секретариата Председателя РВСР (ф. 33987) и других фондов Российского государственного военного архива (РГВА); фонда Народного комиссариата по делам национальностей (Р-1318) Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ); фондов Главного организационно-мобилизационного управления Генерального штаба Красной армии (ф. 7); Главного политического управления РККА (ф. 32); Главного управления формирования и укомплектования войск Красной армии (ф. 56), Московского военного округа (ф. 135), а также фондов отдельных воинских формирований Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ), материалы Комиссии по истории Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. академика И.И. Минца из фондов Научного архива Института российской истории Российской академии наук (НА ИРИ РАН. Ф. 2, разд. 2, 3, 9) и материалы городских архивов Москвы и Санкт-Петербурга. Хочется отметить содержательный фонд политотдела Ленинградской армии народного ополчения (ЛАНО) в Центральном государственном архиве историко-политических документов Санкт-Петербурга (ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2281), дающий объемное представление об обстоятельствах формирования армии добровольцев. Московское ополчение такой концентрацией архивных материалов похвастаться не может.

В работе задействован доступный массив личных воспоминаний государственных и политических деятелей[57]57
  Гусев С.И. Гражданская война и Красная Армия: Сб. военно-теоретических и военно-политических статей (1918–1924). М.; Л., 1925; Микоян А.И. Так было. М., 1999; Каганович Л.М. Памятные записки рабочего, коммуниста-большевика, профсоюзного, партийного и советско-государственного работника. М., 2003 и др.


[Закрыть] и руководящего состава Красной армии[58]58
  Из воспоминаний бывшего командира 2-й гвардейской стрелковой дивизии о боевых действиях дивизии за гор. Курск с 24 октября по 3 ноября 1941 г. Апрель 1953 г. // Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Вып. 31. М., 1957. С. 162–164; Шеин А.Ф. Вербовка добровольцев в Красную армию // Боевое прошлое. Воспоминания. Куйбышев, 1958. С. 29–33; Оборона Ленинграда 1941–1944 гг. Воспоминания и дневники участников. Л., 1968 и др.


[Закрыть], а также рядовых добровольцев[59]59
  Добровольцы. Сб. воспоминаний о боевом пути Уральского добровольческого танкового корпуса. Свердловск, 1965; Добровольцы Урала: Воспоминания, очерки. Свердловск, 1972; Рунин Б.М. Записки случайно уцелевшего. М., 2010; Ростокинская дивизия. Воспоминания, письма, биографии. М., 2019; Гордон А.Е. Московское ополчение 1941 года глазами участника // Отечественная история. 2001. № 3. С. 158–163; Шимкевич В. Судьба московского ополченца. Фронт, окружение, плен. 1941–1945. М., 2008; Владимиров Ю.В. Война солдата-зенитчика: от студенческой скамьи до харьковского котла, 1941–1942. М., 2010; Вахромеев В. Выжить и вернуться. Одиссея советского военнопленного. 1941–1945. М., 2011; Зылев Б., Дарков А. В вяземском окружении. Воспоминания бойцов 6-й дивизии народного ополчения. 1941–1942. М., 2015 и др.


[Закрыть]; материалы СМИ и пропагандистских изданий изучаемого периода[60]60
  Кочаков Б., Левин Ш., Предтеченский А. Великое народное ополчение. М., 1941; Могучее народное ополчение.: Сб. статей. Ростов н/Д., 1941; Героическая Москва.: В 6 вып. М., 1941; Героическое прошлое русского народа. М., 1943; Кононенко Е. Девушки героини. М., 1941; Линцакова О. Советская женщина в Великой Отечественной войне. М., 1943; Гельбах П. Молодежь в дни Отечественной войны. Горький, 1942 и др.


[Закрыть].

Если оценить объем и качество документальной базы, то, безусловно, период Гражданской войны лучше обеспечен первоисточниками, прежде всего потому, что добровольческий способ комплектования Красной армии был одним из приоритетных на протяжении всей Гражданской войны. Даже когда советская власть перешла к массовым мобилизациям, добровольчество сохраняло свое политическое и военное значение. Оно подлежало учету органами военного управления. Поэтому в архивных фондах военного ведомства отложился достаточно большой пласт разнообразных документов по теме – нормативных организационно-распорядительных, отчетных, учетно-статистических. И это – несмотря на все несовершенство делопроизводства первых лет советской власти. Массив документов распределен по хронологической оси неравномерно, заметно возрастая и по качеству, и по объему к концу Гражданской войны. Кроме документов, хранящихся в РГВА, в советский период большой объем документов, отражающих историю Красной армии в годы Гражданской войны, был опубликован в академических сборниках. Все это позволяет составить достаточно полную картину развития добровольчества в этот период.

В отношении периода Великой Отечественной войны этого не скажешь. В структуре центрального аппарата Наркомата обороны СССР за период войны не имелось органа, ответственного за прием, учет и правовое сопровождение службы добровольцев Красной армии и добровольческих военизированных формирований, если не считать совсем недолго просуществовавшего в составе Главного управления формирования и укомплектования войск Красной армии (Главупраформа КА) «1-го отдела призыва, укомплектования военнообязанными, новобранцами и добровольцами»[61]61
  ЦАМО РФ. Ф. 208. Оп. 2524. Д. 1. Л. 69 об., 97–98.


[Закрыть]. Однако какой-либо документации о работе отдела с добровольцами в фонде Главупраформа не выявлено. Тем не менее интересующие нас материалы встречаются в документах различных подразделений обширного фонда Главупраформа и менее обширного (в доступной его части), но также чрезвычайно важного фонда Главного организационно-мобилизационного управления Генерального штаба Красной армии. Однако в целом добровольчество в годы войны оставалось на периферии внимания военного ведомства, не принимавшего его в расчеты строительства вооруженных сил.

С учетом пробела в официальной документации исключительно важное значение для содержательного раскрытия темы имели документы Комиссии по истории Великой Отечественной войны при Академии наук СССР под руководством член-корреспондента, впоследствии академика И.И. Минца (далее – комиссия Минца). В материалах комиссии, созданной первоначально для сбора материалов по истории Московской битвы, но проработавшей затем до конца войны на разных фронтах, отложились сотни дел, отражающих усилия районных комитетов партии, райисполкомов, военкоматов, промышленных предприятий и учреждений по формированию и боевой деятельности дивизий ополчения, истребительных батальонов, отрядов истребителей танков, коммунистических отрядов, казачьих и национальных дивизий – всех тех военных и военизированных формирований, которые в той или иной мере можно отнести к добровольческим. Частично эти материалы опубликованы в различных сборниках документов[62]62
  Москва военная. 1941–1945: Мемуары и архивные документы. М., 1995; Москва прифронтовая. 1941–1942: Архивные документы и материалы. М., 2001; Наркомат финансов СССР в годы Великой Отечественной войны. 4-я дивизия народного ополчения г. Москвы; Из истории Московского народного ополчения и др.


[Закрыть]. Основную массу материалов комиссии Минца можно отнести к категории эго-документов, среди которых наиболее заметную часть занимают изложенные в форме монологов интервью партийных функционеров и советских должностных лиц, командного, политического и рядового состава добровольческих формирований. Кроме того, в фонде комиссии россыпью хранятся разнообразные делопроизводственные документы районного масштаба, относящиеся к ополчению; материалы самих формирований (приказы, списки личного состава, отчеты, статистические материалы); документы предприятий, учреждений и заведений, делегировавших добровольцев в ополчение.