Текст книги "Смерть Несущая"

Ким не мог передать словами того чувства благодарности, которое он испытывал к Орэну. Страшно было даже представить, как он и Мара жили прежде. Парень любил и мать, и отца, но ни за что на свете не хотел бы вернуться в Пограничье. Иногда он думал, что должен был и в самом деле родиться сыном дворянина и по праву рождения иметь то, что давал ему сейчас старый маг. И тем не менее он был счастлив, хотя и задумывался о том, что будет, если их обман откроется. В отличие от своей сестры, которой было плевать на богатство, положение в обществе и прочие атрибуты человеческого дворянства, Ким боялся однажды все это потерять. Он хотел стать магом, как Орэн, чтобы его уважали, иметь силу, с которой бы считались.

Проходящая мимо молоденькая девушка с корзиной, полной свежих булочек, приветливо улыбнулась парню и даже кокетливо закусила губку, провожая его взглядом. Киму невероятно понравилось это чувство, когда на него обращают внимание, тем более хорошенькие девушки. Интересно, а если бы перед ней оказался сын кузнеца, одарила бы она его столь откровенным взглядом?

Несмотря на возраст, Орэн настоял на том, чтобы путешествовать на лошадях. «Я и так слишком стар, чтобы отказывать себе в таких маленьких радостях, как верховая езда. Так что никакой кареты!» – доказывал маг гному. Поэтому сейчас Орэн и Ким восседали на гнедых жеребцах. Несмотря на свой почтенный возраст, чувствовал себя маг порой даже моложе своих учеников, уж чем-чем, а здоровьем магия одаривает щедро.

Сначала Орэн думал отправиться в академию один, оставив Кима на каком-нибудь постоялом дворе, но, немного поразмыслив, все-таки решил взять с собой. К чему откладывать то, чему все равно суждено случиться? Сейчас им предстояло проехать в самое сердце Эдэльвайса. Грандиозный учебный комплекс являлся городом в городе, и студентам не было нужды покидать стены альма-матер.

Студенческий городок был отгорожен огромной каменной стеной, которая не только выполняла свою основную функцию, но и выступала в качестве фундамента для энергетического щита, укрывавшего весь комплекс от стороннего воздействия. Внутри города магов использовались искажающие пространство заклинания, так что изнутри городок был гораздо больше, чем снаружи. Если Эдэльвайс поразил Энакима, то, войдя в ворота академии и оказавшись на пересечении множества рас и культур, он просто был шокирован.

Архитектура действительно поражала, сочетая в себе, казалось бы, совершенно несочетаемые вещи. Улицы, мощенные розовым камнем, будто лучи, тянулись к учебным корпусам, вдоль них располагались эльфийские мастерские (кого там только не было, от портного до кондитера!); гномьи кузницы; таверны, кафе, рестораны, хозяевами которых являлись в основном эльфы и оборотни; книжные магазины; аптеки; парикмахерские, в которых также работали представители различных рас. Было поразительно видеть существ, половину из которых не можешь даже опознать. Каждый из них приносил в свои заведения особенности своей культуры, делая здания более внушительными или воздушными, но вместе все это смотрелось очень гармонично. Встречались и жилые дома, правда редко, поскольку сейчас маг и его ученик находились в торговой части студгородка. Была здесь и парковая зона, и ученические общежития, и конечно же сам учебный комплекс.

Люди на пути спутников встречались редко, но все же и таковые имелись. Правда, вид у них был какой-то слегка отрешенный, будто бы они являлись здесь гостями, которых никто особо не ждет и не прочь спровадить. Но вот то, как держал себя маг, было странным для Энакима. Горделивая осанка, ни тени эмоций на лице… И откуда мог знать Ким, какими ненавидящими взглядами сверлят спину старику проходящие мимо эльфы, вампиры, гномы, оборотни. Даже драконы и те смотрели с неприязнью и налетом брезгливости. Проклятый маг посмел переступить порог обители знаний!

Где-то минут через сорок перед Кимом предстало здание Межрасовой академии магии. Если до этого молодой человек думал, что дальше удивляться уже некуда, то сейчас понял, как сильно он ошибался. Казалось, башни академии упираются в небо, а то, насколько огромной она была, вообще не укладывалось у него в голове. Внутри здания у парня опять сбилось дыхание. Огромный холл, высокие потолки, украшенные барельефами и фресками, и все это из какого-то бежевого, на ощупь теплого, камня.

Орэн не говоря ни слова направился к лестнице. Студентов в коридорах учреждения на данный момент не было, так как шли занятия, и ничто не мешало магу беспрепятственно проследовать в кабинет того, кто вот уже не первое столетие управлял всем этим сложнейшим механизмом.

Тарий с удовольствием уселся на широкий подоконник в своем кабинете, задрал мантию повыше и уперся ногами в оконный откос.

Блаженство и тишина. Пока это стадо охламонов вынуждено сидеть на занятиях, он может немного расслабиться! Сегодня был не самый легкий день, а все из-за этой студентки-вампирши. Фрида Морид, какая-то неконтролируемая, стыдно сказать, нимфоманка с задатками маньяка, правда, не сексуального! Девушка была прирожденным садистом, Тарий видел это в ней. Что с ней делать, он не знал. Ситуация осложнялась тем, что девушка являлась членом королевской семьи.

Как же он устал! Хоть его подопечные уже и взрослые, но хоть какие-то нормы морали соблюдать надо! Если уж так приспичило, можно и номер в гостинице снять! И то, как относилась эта представительница расы вампиров к людям, было просто неприемлемо! Количество жалоб множилось. А ведь половина адептов была настолько запугана, что и пожаловаться не решалась. Эта тварь брала у них кровь, унижала, издевалась, и все сходило ей с рук, ведь у нее был папа, а у Тария – договор, связывающий ему руки.

Старый вампир, выглядящий, как двадцатилетний пацан, был ректором Межрасовой академии магии. Его боялись и уважали все, кроме Фриды Морид, она была неприкосновенным цветком, любимой доченькой его величества и невероятной занозой в заднице ректора. Стыдно сказать, но, столкнувшись с этой студенткой, Тарий действительно начал чувствовать себя мальчиком, он не мог прижать эту девку ни магически, ни морально. Эх, если бы он не был ректором! Но его сдерживали клятвы и обязательства. Отчислить ее он не мог, на основании чего? Подумаешь, распутница? Ну попила немного кровушки, так это ж у людей, все живы, и никто ничего не видел! Ну и что, что унизила ни в чем не повинную человеческую девушку, подумаешь. Случайно вышло. И ничего, что теперь над девушкой глумятся даже люди…

Что ему предпринять, Тарий не знал, с подобным этот умелый маг и бесстрашный воин столкнулся впервые. А самое глупое, что на первый взгляд и проблемы-то особой не было. Подумаешь, с психикой у Фриды не все в порядке, так подростковый период, у кого нормально-то?! Но он понимал: нельзя учить таких студентов, нельзя! Вспомнить хотя бы историю с Орэном…

«Вроде и живем долго, а ничему не учимся!»

С досады Тарий слегка ударил кулаком по откосу, и кусочки каменной крошки посыпались на голову ректора.

– Гадство какое, – пробормотал он, соскакивая с подоконника и отчаянно тряся головой, чтобы избавиться от пыли в густых каштановых вихрах.

Вмятина в стене тут же начала затягиваться. Здание академии было практически живым организмом, считалось, что от чрезмерного использования магии камень постепенно приобрел совершенно удивительные свойства.

Маг уверенным шагом преодолел расстояние от лестницы до холла второго этажа, где находился телепорт, и провел рукой над источающей зеленый свет пластиной, вмурованной прямо в стену, после чего она поменяла цвет на нежно-голубой. Арка телепорта засветилась серебристым, что означало готовность к перемещению. Все, что оставалось, – это четко отдать мысленный приказ, войти в арку и переместиться по заданным координатам.

– Ким, закрой разум, а то нас с тобой так занесет, не вернемся, – полушутливо проговорил Орэн.

– Что это? – завороженно уставившись на сияющую арку, пробормотал Ким.

– Стационарный телепорт. Он работает от силы мысли, так что закрывайся, нам надо спешить, – сказал маг и, взяв парня за руку, шагнул во все еще сияющую арку.

Вышли они уже на самом последнем этаже здания. Голова у Энакима слегка кружилась, а вот Орэн невозмутимо повернул налево и направился в самую глубь этажа. Ким, должно быть интуитивно почувствовав, что для вопросов сейчас не время, засеменил следом. К слову сказать, шли они где-то минут пятнадцать, и за это время им не встретилось ни одного живого существа. «Просто дом с привидениями какой-то», – растерянно подумал парень, но от мага старался не отставать.

От самой академии мальчик ждал чего-то большего. А тут… Голые, песочного цвета стены, высокие потолки и темно-коричневые деревянные полы, покрытые лаковой краской. Никаких картин, элементов декора, волшебных вещей… ничего. Только двери, двери, двери с одной стороны и огромное, во весь коридор, окно с другой. Парень даже не задумался над тем, что идут они уже около двадцати минут, причем довольно быстрым шагом, так и не дойдя до конца коридора. А ведь снаружи то место, где они сейчас находились, выглядело всего лишь одной из башенок замка. Откуда он мог знать, что это – целый административный корпус?

Остановились они перед внушительного вида дубовой дверью в конце коридора. Орэн, стараясь сделать это незаметно для Кима, глубоко вздохнул и, медленно выдохнув, протянул руку к двери. Маг не стал стучать, а просто провел ладонью около замочной скважины, и дверь сама распахнулась.

«Да не ступит нога нежданного гостя», – про себя ухмыльнулся Канэри.

Когда Ким переступил порог, то впервые за этот насыщенный день действительно замер от немого изумления. Посреди со вкусом обставленного кабинета стоял щуплого вида паренек, не многим старше самого Энакима, облаченный в черного цвета мантию, и отчаянно тряс головой. От этого его пышная каштановая шевелюра была похожа на воронье гнездо.

Хозяин кабинета, казалось, даже не заметил, что у него гости. Откуда было Киму знать, что Орэн и Тарий уже давно поздоровались, правда мысленно, и сейчас старый вампир попросил мага обождать, пока он не вытряхнет из своей шевелюры «эту шертову штукатурку».

К своим волосам ректор академии относился особенно ревностно, и поэтому ни о каком магическом воздействии и речи быть не могло. Тем более у вампиров был абсолютный иммунитет к своей собственной магии, и такой способ воздействия друг на друга был абсолютно недейственным. Хочешь драться – готовь кулаки и клыки, а свои способности оставь для других. С учетом того, что эта раса обладала особенно диким нравом, такая особенность не давала им окончательно перебить друг друга. А власть в стране всегда принадлежала лишь сильнейшему во всех отношениях представителю. Слабаков вампиры воспринимали как вещи, а расы слабее их – как еду.

– Прошу простить меня, господа, – наконец перестав мотать головой, немного запыхавшись, сказал Тарий.

Конечно, на самом-то деле он не запыхался, но долгое время, проведенное вне своей страны, наложило особенный отпечаток на манеру его поведения. С людьми он вел себя как обычный человек, с успехом имитируя свойственные представителям этой расы особенности поведения и жесты.

– Добрый день, Тарий. Как видишь, я прибыл к тебе не один, – вступил в разговор Орэн.

Когда-то давно этот юноша был и его ректором, а также учителем. Какая же шутница эта вертихвостка судьба! Ведь сейчас, стоя перед этим пареньком, он, пожилой человек и состоявшийся маг, вновь чувствует, как стучала в его венах юность. В те далекие годы Орэну казалось, что молодость будет бесконечной. И уж точно он не думал тогда, что предстанет перед своим все еще юным учителем в облике древнего старца.

– Вижу, вижу, Орэн, мальчик мой, – ласково улыбнулся юноша. В улыбке его было что-то теплое, отеческое, а у Кима только глаза на лоб полезли от этого «мальчик мой, Орэн».

«Может, парень так шутит?» – подумалось ему. Тарий, без труда читавший его мысли, лишь негромко хмыкнул.

– И кто же это с тобой? А? – все так же улыбаясь, спросил ректор. – Ох, что-то я сегодня совсем рассеянный какой-то! Присаживайтесь, – указал он на два мягких кресла, находившихся перед его столом.

– Спасибо, ректор, – усаживаясь, отозвался Орэн.

«Ректор!!!» – сам себе мысленно заорал Ким. Тарий невольно дернулся и перевел свой взгляд на парня.

– Юноша, не орите так, прошу вас. И без того голова побаливает. Все это, – ректор обрисовал овал своего лица указательным пальцем и с самым серьезным видом продолжил: – Чудеса эльфийской косметологии.

Сказав это, Тарий не выдержал и очень озорно улыбнулся.

– Ким, прости, как-то из головы вылетело предупредить, – немного смущенно заговорил Орэн. – Прошу знакомиться. Тарий, это мой внучатый племянник, Энаким Аррели Канэри. Ким, это ректор МАМ Тарий Осбен, как ты, я думаю, уже догадался, не человек…

– Вампир, – зловеще улыбнулся Тарий, обнажая клыки.

Ким невольно вжался в спинку кресла и попытался улыбнуться в ответ.

– О, прости, Орэн, не удержался, – заливисто засмеялся «юноша», ему вторил и старый маг.

Что бы ни произошло с Орэном за все эти годы, но Тарий был одним из немногих, кто не осуждал мага и не видел его вины в произошедшем. И за одно только это Орэн был благодарен своему учителю. Пусть они не были слишком близки, но этот вампир был гораздо мудрее многих и не смотрел на мир только в одной плоскости, поэтому и видел куда больше других.

– И ты, Ким, извини. Должно быть, мое нахождение среди молодежи накладывает свой отпечаток, иногда так и тянет подурачиться, – задорно подмигнул мальчику вампир.

Если бы сейчас Тария видели его коллеги, то, скорее всего, решили бы, что у них массовая галлюцинация, ибо ректора своего тут и вправду побаивались. Ну и уважали, конечно.

– Ладно, Орэн, выкладывай, что привело тебя ко мне, – все-таки у ректора сегодня было еще много дел, и затягивать беседу в его планы не входило, даже ради Орэна, к которому он все еще относился, как к ребенку и любимому ученику.

– Понимаешь ли, Тарий, Ким не единственный мой племянник. У меня их двое, и оба будут поступать к тебе в академию, я думаю, уже на следующий год.

– Вот как, – задумчиво потерев подбородок, сказал Тарий и обратил свой взор на мальчика, что пришел сегодня с Орэном, изучая его уже магическим зрением. – Второй твой племянник такого же потенциала? – уже совершенно другим голосом спросил вампир. На какое-то время Тарий перестал дышать и моргать.

– Племянница, – машинально поправил его Орэн, – я бы сказал, тут все сложнее. Ким, подожди меня в коридоре, пожалуйста.

– Да, учитель, – ничего не подозревая, отозвался Энаким. Он был в полной уверенности, что, скорее всего, маги будут обсуждать детали их с сестрой поступления, и, не задумываясь, вышел за дверь.

– Что ты хочешь сказать мне, Ори? – очень серьезно спросил Тарий.

Его тигриные глаза цвета теплого янтаря совершенно потеряли все озорные искры. Сейчас вампир слушал, ему было интересно. Со стороны казалось, будто «юноша» просто застыл. Не дышит, не моргает, не двигается, только смотрит на Орэна остекленевшим взглядом.

– Как ты заметил, у парня большой потенциал, Тарий, но вот моя… племянница… Она необычная, если можно так сказать, и потенциал у нее не меньше, чем у Кима, – стараясь не выдать своего волнения, впрочем, не особо успешно, проговорил Орэн.

– Что значит «необычная»? – сухо спросил вампир, в этот момент голос его стал каким-то особенно взрослым. Да и вообще ректор, казалось, прибавил в возрасте лет семь, по человеческим меркам, конечно.

– Мои племянники считают себя двойняшками, но я склонен полагать, что Мара не родная сестра Энакима… Я думаю, она не человек, – на одном дыхании сказал маг.

– Даже так, – как-то отстраненно проговорил Тарий. Его мысли уже далеко убегали вперед.

«Не человек», считающий себя человеком, брошенный своим народом. Это серьезно. Это опасно и очень серьезно!

– Почему ты так считаешь, Орэн? – все же задал очередной вопрос Тарий.

– Если бы ты понаблюдал за ней, ты бы тоже так решил.

– Хочешь сказать, особых признаков нет? – поинтересовался вампир.

– Нет. Пока нет, – вздохнул маг, но продолжил: – В любом случае я хочу, чтобы дети обучались здесь.

– Думаю, с этим особых проблем не будет, но сначала, конечно, экзамены. И мне хотелось бы взглянуть на твою племянницу до того, как начнутся вступительные испытания, – тоном, не терпящим возражений, сказал Тарий.

– Когда? – Как бы там ни было, но этому вампиру Орэн доверял и точно знал, что лучше Тария детям в академии помочь никто не сможет.

– Естественно, до того, как вы предстанете перед советом академии, за месяц до этого будет нормально.

– Тогда жду тебя летом через год.

– Хорошо. Раньше смысла нет. – Тарий никогда не страдал от праздного любопытства и не любил решать проблемы до того времени, как они начинают касаться непосредственно его. – До встречи, маленький Ори, – как в юности, назвал его ректор.

– Приятно было видеть вас, учитель, – улыбнулся в ответ старый маг, и морщины в уголках его глаз стали особенно заметны.

Когда Энаким и Орэн покидали территорию академии, каждый из них думал о своем. Киму было любопытно, о чем разговаривали маг и ректор после того, как он вышел за дверь. Юноша сильно переживал от того, что ждет их с сестрой, и ему очень хотелось поступить в академию и осуществить свою мечту. Он живо представлял, как они с сестрой в ученической форме будут ходить по территории академии с важным видом, а окружающие будут провожать их завистливыми взглядами. Сердце его начинало стучать быстрее, а представляемые картины становились все ярче, ведь Энаким еще не имел представления о том, на каком положении находятся сейчас люди в стенах этого учреждения. А косвенная причина всего этого шла сейчас по правую руку от парня.

Орэн же, подходя к тому месту, где они с Кимом оставили лошадей, вспоминал годы своей юности. Тогда его еще не окрестили Проклятым. Тогда весь мир лежал у него на ладони, стоило лишь захотеть – и все было бы для него… Как же давно это было, и какими же иллюзорными являлись тогда его мечты…

Глава 8

Как Лиам и обещал, ни жестом, ни словом он не показал, что между нами что-то произошло. Все оставалось так же, как и было до того утра. И отчего, интересно знать, мне так больно, когда его изумрудные глаза смотрят на меня равнодушно? Но тем не менее я была ему благодарна, ведь он старался не вредить моему душевному здоровью… Ладно, ладно, признаю, я так себя утешаю.

Ким вернулся из своего путешествия совершенно восторженным и где-то неделю доставал меня рассказами о том, как прекрасен Эдэльвайс… Одним словом, выводил он меня знатно! Так что к концу этой злосчастной недели я кипела, разве что пар из ушей не шел. Лиам холоден, как вечный лед в горах севера, Ким всюду распространяет идиотизм, то есть энтузиазм, по поводу нашего поступления. Если честно, то я уже начинала заочно ненавидеть эту академию, настолько она казалась погруженной в розовые сопли, активно источаемые моим братцем. Но все бы ничего, если бы не последние новости, поступившие с северных границ Ирэми.

Сегодня было чудесное воскресное утро, наконец-то нестерпимая жара спала, а ночью даже прошел дождь. Окно столовой было распахнуто, и в комнату беспрепятственно проникал прохладный воздух, пропитанный запахом озона и цветов дерева суфо (легкий аромат цитруса с примесью ванили). Орэн негромко переговаривался с Лиамом. Как это ни странно, но сегодня Лиам ему даже отвечал. Странным это казалось потому, что за год, в течение которого эльф тренировал нас, я редко видела, чтобы он и Орэн говорили друг с другом.

Каа’Лим сказал, что эти двое еще нескоро смогут найти общий язык, быть может, тогда, когда сам эльф повзрослеет. Хотя, на мой взгляд, куда уж взрослее, дальше-то уже старость!

Мы с Кимом, как обычно, переругивались, шепча друг дружке на ухо всякие гадости, пользуясь тем, что в столовой еще нет Элфи. Вспыльчивый и чересчур озабоченный нашим воспитанием гном строго следил за дисциплиной за столом. Пока его не было, я изловчилась и засунула Киму под зад кусок масла. На салфетке, естественно, чтобы стул не испачкался. А нечего доставать меня своей болтовней! Да и вообще, раздражает он меня последнее время, ходит, будто кочергу заглотил, а наконечник где-то в носу остался, на всех свысока смотрит, разговаривает, как идиот, да еще и к моей горничной приставать начал. С Лиссой мы были в хороших, я бы даже сказала – в приятельских отношениях, ведь она была ненамного меня старше, да и мне хотелось иметь рядом хоть одного друга, с которым можно было бы поболтать о всяких глупостях, не думая ни о чем серьезном. Таким человеком постепенно стала моя горничная, общались мы нечасто, но в то время, когда сталкивались, я отдыхала душой. Мне хотелось иметь подругу, которую бы волновало то же, что и меня, я не имею в виду магию и бои на мечах…

Сегодня утром Лисса рассказала мне следующее. Мой остолоп Энаким весьма непрозрачно намекнул ей, что он – состоятельный молодой человек. И если девушка не обделит его вниманием, то и он в долгу не останется.

– Ты что, дебил? – шепнула я на ухо своему братику, на что Ким как-то аккуратно вскинул бровь и скривился.

– Ты что несешь? – было мне ответом.

– С Лиссой сегодня разговаривала, – практически прорычала я.

– И что? – сказав мне это на ухо, Ким вновь отвернулся, причем проделав это с непередаваемой небрежностью. – Это всего лишь прислуга, – чуть слышно шепнул он мне.

«Всего лишь прислуга!» Слова полоснули меня, как ножом по сердцу! «А мы-то кто?! Я кто? Мать и отец наши кто?! Забыл?» – хотелось крикнуть мне, но вместо этого произошло то, чего я так сильно боялась с того самого случая с Лиамом…

Время слегка замедлилось, Ким подвинул к себе тарелку с едой и потянулся за вилкой. Моя рука взметнулась вверх и опустилась на его макушку. Так странно, он даже не замечает, как я вкладываю силу, как опускаю ладонь вместе с его головой. Хруст, алые брызги вздымаются в воздух, на мгновение красиво замирают и падают на белоснежную скатерть и на мое нежно-голубое платье. Тишина. Накрывающая, давящая на уши тишина. И вновь ускоряется реальность.

– Мара! – это кричит Лиам, который, кажется, уже перепрыгнул через стол.

– Ким! – Орэн поднимается со своего места.

Мой взгляд приклеен к брату. Ким вскакивает со стула, прижимая ладони к носу. Он не кричит, только смотрит на меня, не скрывая ярости во взгляде. Бог ты мой, как холодно!

– Ты… ты… – как-то в нос заголосил Ким, – совсем уже, что ль?!

Он запрокинул голову и приложил к носу салфетку.

А я не знала, что должна сказать. Чувствовала ли я себя сейчас виноватой? Нет. Буду ли раскаиваться потом, если немедленно не начну просить прощения и пытаться помириться? Скорее всего да, но то, что сказал Ким, я простить ему не могла. Не сейчас. Все еще повинуясь внутреннему порыву, я медленно встала со стула, подошла к нему и дернула за ворот рубашки так, чтобы его глаза были на уровне моих. Тут же руки Лиама сомкнулись на моей талии, удерживая, но не оттаскивая пока от брата.

– Знаешь что, Ким, либо ты завязываешь со своими барскими замашками, по крайней мере, в моем присутствии, либо я буду искать способ, как тебе с этим завязать. – Голос мой охрип и казался чужим. – И ты меня знаешь, я его найду…

– Да пошла ты, – дернул на себя ворот рубахи брат, отчего ткань в моих руках затрещала, и я выпустила ее из рук.

Ким резко выпрямился, смерил меня презрительным взглядом, развернулся на каблуках и размашистым шагом покинул гостиную.

А я так и стояла, смотря ему вслед и не зная, что мне теперь делать; не понимая, что руки эльфа так и остались на моей талии; совершенно не придав значения тому, как странно переглядывается Орэн и Лиам. Стояла и слушала, как затихают шаги брата где-то на втором этаже, и думала, что, несмотря на все наши ссоры и разногласия, Ким еще никогда в жизни не смотрел на меня с ненавистью… или с презрением. Хотя какая разница по большому счету?

– Что произошло, Эм? – через некоторое время спросил Орэн.

Повернувшись к магу, я оказалась лицом к лицу с Лиамом, который почему-то не спешил убирать руки с моей талии. На какое-то мгновение мне стало так тепло и уютно, проблемы с Кимом отошли на второй план. Как же не хотелось, чтобы эльф сейчас отпускал меня. Но увы, желания мои почему-то не всегда совпадают с действительностью. Лиам аккуратно опустил руки и отошел на шаг назад.

– У тебя кровь на лице, – еле слышно произнес он, протягивая мне льняной платок.

– Э… спасибо, – едва совладав с голосом, поблагодарила я.

– Так что между вами произошло? – повысив голос, вновь заговорил маг.

– Ким был неправ, – нехотя перевела я взгляд на Орэна, упрямо вздернув подбородок.

– В чем мог быть неправ Ким, что ты сломала ему нос? – насупив брови, но все еще сохраняя видимое спокойствие, решил уточнить он.

– Он был неправ.

Не хотелось посвящать Орэна в подробности нашей перепалки. Да и вдобавок ко всему меня еще потряхивало от произошедшего, не хотелось говорить на эту тему.

– Может, все же скажешь в чем? – уже жестче спросил маг, немного давя ментально.

– Нет.

«Тебе придется постараться, дорогуша», – ухмыльнулась я. Мы с Каа’Лимом тоже времени зря не теряем, кое-чему мой котик меня все же научил.

– Что за шум, а драки нет? – раздалось басовитое ворчание Элфи у входа в столовую.

– Да есть тут отчего пошуметь. И насчет драки, друг мой, ты ошибаешься, – нервно проведя рукой по волосам, отозвался Орэн и повернулся ко мне спиной. – Есть новости?

На этот невинный вопрос Элфи коротко кивнул.

– Тогда пойдем в кабинет. Лиам, ты с нами?

Орэн зовет эльфа?! Кто сдох и в каком лесу? Невольно заинтересовавшись, я начала прислушиваться, вдруг и впрямь что-то интересное произошло? Но, к моему огорчению, Лиам лишь коротко кивнул и направился к выходу из столовой, за ним последовали и маг с гномом. На самом выходе из столовой Орэн повернулся ко мне, одарив выразительным взглядом, и произнес:

– Разговор не окончен, девочка моя.

О, ну да, ага, испугалась я, как же!

«Каа’Лим, иди сюда, моя киска, нужны твои ушки», – позвала я своего кошака. Отчего-то стало любопытно, что там собирается обсуждать эта троица.

«Думаю, если бы тебя это касалось, то они бы не забыли тебя тут», – было мне ответом.

«Не нуди, а лучше иди и отрабатывай свой хлеб!» – усмехнулась я.

«Договоришься ты у меня…»

Около двухсот лет назад

Он никогда не чувствовал себя таким, как все. Всегда знал, что его судьба – быть великим. Он был рожден человеком, хоть и магом, но полагал, что его принадлежность к человеческому роду – это скорее достоинство, нежели недостаток. С самого детства он шел к своей цели, считая свои задумки истинно верными. Даже если сейчас его и не понимают, то потомки обязательно скажут спасибо. Он благодарил судьбу, что она не обделила его силой и умом, улыбался счастливой улыбкой удаче, что вела его за руку по жизни и дарила ему встречи с нужными людьми, которыми он без труда манипулировал. Да и рожден он был в семье с хорошим положением в Эдэльвайсе. Отец обучил его всему, что знал сам. Старый дурак и не догадывался, какое истинное лицо прячется за невинностью голубых глаз. То было лицо человека, способного уничтожить свой собственный народ, чтобы возвысить себя среди людей. Уверенности в том, что ему удастся сразу воплотить свой план в жизнь, не было, но то, что со временем все получится, он знал точно. Судьба человечества как таковая его никогда особо не тревожила. Единственное, во что он верил, звучало так: у кого есть сила, у того должна быть власть. А власть сделает его великим, таким, как он мечтал еще в детстве…

Когда-то в детстве, когда в его голове еще только складывалась та картина будущего, к которой он должен был стремиться, мальчику удалось пробраться в ту часть библиотеки отца, приближаться к которой ему всегда было запрещено. Возможно, если бы книги были в свободном доступе, мальчику и не пришла бы в голову идея тайком почитать их. Тогда не случилось бы войны, что так сильно ударила по человечеству, и живы бы были многие нелюди, не только те, что остались на поле брани, но и те, кто пал жертвой его интриг…

Всякое могло бы случиться, но, увы, произошло то, что произошло.

Легко удерживая небольшой «светлячок» над головой, паренек, стараясь не скрипеть половицами и, не дай богиня, не привлечь внимания слуги отца, что вечерами частенько засиживался в гостиной допоздна над очередным творением рук своих, пробирался в самую глубь поместья. Он не знал точно, что ему нужно найти, но верил, что удача и тут его не подведет. Давно разгадав плетение защитных заклинаний отца, паренек без труда проник под своды библиотеки, в ее запретную часть. Сердце его возбужденно стучало в груди, но не от страха, а от предвкушения. Возможно, уже сегодня он узнает то, что поможет ему в будущем. Со стороны это было похоже на детскую забаву, игру, когда дети ищут сокровища, увлеченно представляя себе, что у них в руках не блестящие фантики от конфет и разноцветные пуговицы, а самая настоящая россыпь драгоценных камней… Только вот он не играл в детские игры. Никогда.

Для своего возраста мальчик был очень серьезен и не начинал какое бы то ни было дело, предварительно не просчитав свои действия на несколько шагов вперед. И сейчас его буквально бесило, что он точно не знает, какую информацию искать.

Просмотрев несколько фолиантов, содержащих заклинания запретной магии на крови и описание жертвоприношений, парень машинально отметил их как полезные, которые могут пригодиться в будущем. Он отложил книги в сторону и немного неловко повернулся к соседнему стеллажу. На мгновение молодой человек потерял равновесие и совсем как-то по-глупому боднул стеллаж головой. Сердце его сжалось, пропуская удар, на этот раз уже от страха быть обнаруженным. Но стеллаж лишь слегка покачнулся, а на голову пареньку упала тонкая кожаная папка. И в тот самый миг он словно услышал легкий ненавязчивый шепот: «Открой, это то, что ты так долго искал…» Увидев в этом знак свыше, он, не задумываясь, открыл папку.

На небольшом клочке пергамента красивым каллиграфическим почерком, обладатель которого писал на давно забытом наречии, было выведено:

«Когда реки человеческой крови прольются в пустой войне, затеянной достойным, и весь мир отвергнет людей, когда кровь последних Серебряных потечет в жилах достойного, забравшего ее силой, Грань прогнется и примет нового наследника. Начнется новый век для достойного, который был отвержен, и он будет божеством и предопределит новый исход».

А ниже была приписка: «Как же я ненавижу видеть эти сны о том, что предопределено. Никогда не можешь узреть их полностью и понять сон. А. К.».