Текст книги "Откуда приходят названия. Петербургские улицы, набережные, площади от аннинских указов до постановлений губернатора Полтавченко"

Таково же и происхождение названия села Смоленского в современном Невском районе, где проходит Большой Смоленский проспект. Здесь были поселены ямщики из Смоленской губернии, которые обслуживали Шлиссельбургский тракт.

Но все это, кроме разве Перекупного и Музыкантского переулков, топонимы XVIII, в крайнем случае начала XIX века. А что же после? Дело в том, что в XIX веке в Петербурге уже не было районов и улиц, заселенных людьми какой-то одной профессии, сословия или национальности. Зачастую даже в одном доме в бельэтаже жили дворяне, наверху – купцы и чиновники высокого класса, во втором дворе – люд попроще, в третьем – совсем бедняки. Конечно, заводские окраины в основном заселяли работники заводов и фабрик, обычно одного профиля, но и здесь мы не находим «профессиональных» названий. Встречаются топонимы, связанные с выпускаемой продукцией, но об этом в свой черед.

И тем не менее традиция давать имена по занятиям жителей возродилась уже в XX столетии. В 1905 году по завещанию предпринимателя Виктора Федоровича Голубева на берегу Карповки был построен Дом нуждающихся писателей, и вскоре поблизости возникла улица Литераторов. Потом в 1926 году за Невской заставой появилась улица Ткачей, и это не просто идеологическое название, прославляющее представителей рабочего класса – нет, здесь действительно возник целый район жилых домов для работников ткацких предприятий. Затем, уже в 1962 году, новая магистраль, протянувшаяся через Большую Охту и Полюстрово и вобравшая в себя несколько прежних улиц, получила имя проспект Металлистов. И опять в начале проспекта построили дома для рабочих Металлического завода. В том же году в Рыбацком улицу Гоголя переименовали в Тепловозную – на ней поселились рабочие Тепловозостроительного завода. Наконец, в 1964-м Ржевская улица на Выборгской стороне стала Студенческой после того, как ее продлили и на новом участке возвели несколько студенческих общежитий. Примеров немного, но это значит, что традиция живет!

Названия-вывески

Самый простой и естественный способ названия улиц – именовать их по доминантам, то есть по всем известным объектам, находящимся поблизости. Поля, леса, реки, дворцы, церкви, рынки, заводы, фабрики, приметные здания… Так было испокон веков, так, наверно, будет всегда. И только потому, что значимых объектов на все улицы не хватает, приходится выдумывать какие-то другие наименования.

Леса, поля и горы

Названия по природным объектам – это, наверно, исторически самый первый вид топонимов. Что может быть естественней: если улица идет вдоль реки, назвать ее Речной, Береговой или Набережной, вдоль поля – Полевой, вдоль леса – Лесной. И чуть не в каждой слободе или селении, вошедшем в состав Петербурга, такие имена были. Как с ними ни боролись, как ни переименовывали улицы, чтобы не было одинаковых названий, все равно их осталось довольно много.

Малая Садовая улица

Мы не будем брать сохранившиеся в черте города поселки – такие как Ольгино или Горелово, – там это просто обязательный набор, посмотрим, что же есть в центре и в новых районах с городской застройкой.

Самая известная, конечно, Садовая улица. Когда ее наименовывали – а было это в 1739 году – на нее действительно выходили, по словам Ф.-Х. Вебера, «сады некоторых бояр». Усадьбы этих бояр располагались вдоль Фонтанки, а улица была проездом мимо их задних дворов. В докладе Комиссии о Санктпетербургском строении читаем: «…а от некоторых же ближних к Невской дворов остались к той улице против оного гостиного двора порозжие места; того ради не повелено ли будет, те порозжие места. придать к тем же набережным дворам, против которых они придут, а на тех местах против того гостиного двора. делать в той улице всем набережным обывателям сады и оных регулярные решетки.». Сейчас из этих садов сохранились только сад Воронцовского дворца и, конечно, Юсуповский сад.

Юсуповский сад

Петербург строился на заболоченной приневской низменности, лес тут был в основном еловый, и только на песчаной гряде, протянувшейся от излучины Невы в южном направлении, росли сосны. Неудивительно, что улица, проложенная на месте дороги, что шла по гребню этой гряды, стала называться Боровой. После того как бор вырубили, местность в начале улицы еще долго носила имя Старые Пеньки, или Большие Пеньки…

Нижне-Лебяжий и Правый Садовый мосты

Речных улиц в центре города нет, ближайшая Речная улица находится в Кировском районе, да и ту, наверно, упразднят, потому что она попала в территорию парка Александрино. Зато есть Карповский переулок вдоль реки Карповки, Мурзинская улица вдоль речки Мурзинки и две исторических части – Большая и Малая Охта, разделенные рекой Охтой. Есть еще пять Жерновских улиц – 1-6-я без 4-й, вошедшей в состав Ириновского проспекта, которые ведут свое имя от засыпанной ныне речки Жерновки. И, конечно, мосты. Карповский мост через ту же Карповку, 1-4-й Смоленские мосты и просто Смоленский мост через Смоленку, Верхне-Лебяжий и Нижне-Лебяжий мосты через Лебяжью канавку, два Зимних моста через Зимнюю канавку – это еще далеко не все.

Как ни странно, в Петербурге нет ни одной Невской улицы и даже набережной, ведь Невский проспект ведет свое имя не от Невы, а от Александро-Невской лавры, которая изначально была Невским монастырем. Зато есть Невская улица в Колпине и такая же – в Зеленогорске. Как они там оказались – непонятно.

Озерной переулок находится в самом центре города, близ начала Лиговского проспекта. «Озеро» в данном случае – обширный Лиговский бассейн, питавший фонтаны Летнего сада, бассейн же был вырыт в конце Лиговского канала, протекавшего вдоль нынешнего Лиговского проспекта; о нем мы еще расскажем. В 1870 году бассейн был засыпан, в западной его части архитекторы Рудольф Бернгард и Отто фон Гиппиус выстроили здание Евангелической женской больницы (ныне здесь расположен Институт фтизио-пульмонологии, Лиговский пр., 2–4), а на остальной территории разбили сад с говорящим названием Прудки, известный также, как Греческий, или Некрасовский, сад. По южному краю сада идет Прудковский переулок. Другие «озерные» топонимы – Долгоозерная улица и, конечно, Озерки с Большой и Малой Озерной улицами. (Озерковский проспект и три Озерковских переулка – это уже производные от Озерков, не от озер.) О Суздальском проспекте и Суздальском шоссе, названия которых происходят от тех же Суздальских озер, уже говорилось.

Есть у нас и Морской проспект на Крестовском острове. Как положено, он ведет к Финскому заливу. Морской набережной повезло меньше – из-за намыва береговая линия намного от нее отодвинулась, так что теперь она фактически не Морская, да и не набережная.

Болотные улицы, что неудивительно, когда-то были почти в каждой части города. Сейчас осталась одна – в Лесном, и до 1902 года она действительно вела в болоо. Когда в 1960-е годы этот район застраивали многоэтажными домами, ее, конечно, должны были переименовать, но так случилось, что в октябре 1917 года здесь в здании Лесновско-Удельнинской районной думы (дом № 13) побывал В.И. Ленин, совещавшийся со своими соратниками о подготовке вооруженного восстания. Об историческом событии, произошедшем в этом доме – памятнике деревянного зодчества, – стоит рассказать подробнее.

Болотная ул., 13

Этот особняк, построенный в начале ХХ века, принадлежал жене германского подданного Бертлинга, занимавшегося производством минеральных, растительных и смазочных масел. Дом использовался как дача. В 1914-м, сразу после начала войны с Германией, хозяева покинули Петроград. Дача пустовала до февраля 1917-го, когда сюда пришли новые хозяева – Выборгский Совет рабочих и солдатских депутатов.

С июля 1917 года в этом здании стала работать Лесновско-Удельнинская подрайонная дума. Председателем ее исполнительного органа (управы) избрали Михаила Ивановича Калинина.

16 (29) октября 1917 года в Лесновско-Удельнинской подрайонной думе состоялось второе расширенное заседание ЦК РСДРП(б) с представителями районных организаций Петрограда по вопросу о вооруженном восстании. Прибывший незадолго до этого в Петроград Ленин в течение трех недель жил нелегально в Выборге, где усердно писал работы, в которых доказывал необходимость брать власть вооруженным путем, иначе революция провалится.

Огласив резолюцию, принятую на предыдущем заседании ЦК, В.И. Ленин сказал знаковую фразу: «Из политического анализа классовой борьбы и в России, и в Европе вытекает необходимость самой решительной, самой активной политики, которая может быть только вооруженным восстанием».

По воспоминаниям участника Октябрьских событий, впоследствии государственного и партийного деятеля Александра Шотмана, Ленин закончил доклад, «повторив несколько раз, что власть надо брать немедленно, сейчас же… История не простит нам, если мы не возьмем власть теперь!».

Новая резолюция, составленная Лениным, была принята 19 голосами «за» при 4 «воздержавшихся» и 2 голосах «против» (Лев Борисович Каменев и Григорий Евсеевич Зиновьев). Она гласила: «Собрание вполне приветствует и всецело поддерживает резолюцию ЦК, призывает все организации и всех рабочих и солдат к всесторонней и усиленнейшей подготовке вооруженного восстания, к поддержке создаваемого для этого Центральным комитетом центра и выражает полную уверенность, что ЦК и Совет своевременно укажут благоприятный момент и целесообразные способы наступления».

После принятия резолюции на закрытом заседании ЦК был избран Военно-революционный центр по руководству восстанием. В него вошли В.И. Ленин, Я.М. Свердлов, И.В. Сталин, А.С. Бубнов, М.С. Урицкий и Ф.Э. Дзержинский.

Благодаря этому событию, произошедшему в октябре 1917 года, сохранилось и название улицы, и сам дом, в котором ныне размещается филиал Музея политической истории. Близко к Болотным и имя Торфяной дороги. Еще одна вариация на «болотную» тему – река Глухарка и производная от нее Глухарская улица.

Петербург – город плоский, гор в нем, можно сказать, и нет, но близ Поклонной горы есть Поклонногорская, продолжающая ее Горная и Подгорная улицы. Интересно имя Ключевой улицы, связанное с полюстровскими минеральными источниками. Еще интереснее Большая и Малая Десятинные улицы. Десятина – мера площади земельных участков, а улицы действительно вели в поле. Хорошо, что кому-то пришли в голову эти названия вместо банальных Полевых!

Много «природных» названий стало появляться с конца XIX века, а потом и в советское время, когда шла интенсивная застройка пригородных поселков. Иные из них давались просто так, лишь бы наименовать проезд, никакого конкретного смысла за ними не видно. Вот на Крестовском острове есть Солнечная улица. Почему именно она Солнечная, разве на соседних улицах солнце светит меньше? Несколько более осмысленно название Благодатной улицы – говорят, именно здесь были места, особо благоприятные для ведения сельского хозяйства.

Береза наряду с сосной и елью – самое распространенное дерево на Северо-Западе, так почему именно эти две аллеи на Каменном острове стали Березовыми? А вот на Липовой аллее действительно когда-то росли липы. И на Сосновском проспекте в Пороховых до сих пор растут сосны, недаром он идет вдоль Ржевского лесопарка. Камыши на Камышовой улице были еще совсем недавно, зато на соседних Ольховой и Рябиновой особых зарослей этих деревьев не наблюдалось. Сирень на Сиреневом бульваре так и не посадили и серебристые ивы на Серебристом – тоже. Впрочем, с последним не все ясно – в постановлении Ленгорисполкома сказано: «Название символизирует авиацию». Кто не понял, поясняем: в серебристый цвет обычно красили самолеты. Бульвар же находится на месте бывшего Комендантского аэродрома.

Странная история произошла с Кленовой улицей, которая идет от Манежной площади к Михайловскому замку. Когда она появилась – а название Кленовая аллея известно с 1868 года, – на ней на самом деле росли клены. Но когда ее восстанавливали после Великой Отечественной войны, то почему-то посадили каштаны. Так они с тех пор там и растут.

Все то же самое можно сказать и про Лиственную улицу в Сосновке, и про Васильковую в Мартыновке (севернее Коломяг). Последнее название хотя бы оригинально, особенно если знать, что раньше она была Полевой. Апофеоз такого подхода – это, конечно, Травяная улица на Ржевке. Трава у нас точно растет везде. Или сочинители этого имени хотели сказать, что покрытия на улице нет и делать его никто не собирается?!

Любопытно имя Заповедной улицы в Шувалове. Ново-Орловскому лесопарку, через который она идет, до заповедника, конечно, далеко, но идея хорошая.

В заключение скажем, что при обилии «растительных» названий – а здесь перечислено далеко не все, много их и в пригородах – у нас почти нет «животных», а половина тех, что есть, достались нам от финнов. Бычий остров (от финского имени Хяркясаари, откуда оно взялось – неизвестно), речка Утка с Уткиной заводью (вольный перевод финского Сорсийоки – «утиная речка»), Заячий остров, Волкова деревня с ее производными (оба названия – тоже с финского). Из оригинальных названий, возникших уже после основания города, можно вспомнить разве что Лебяжью канавку, две Утиных улицы в Озерках и недавно появившиеся в Лахте Журавлиную, Лебединую и Соловьиную улицы. Еще несколько подобных имен (Карповка, Заячий переулок, Канареечная улица, Турухтанные острова) – это результат либо ошибки, либо чьей-то шутки. О них мы еще расскажем.

Угловые, Косые, Ломаные…

Есть улицы, названия которых указывают не на окружающие объекты, а на них самих. Вот, например, Косая линия. Она действительно косая, особенно это заметно на фоне абсолютно прямоугольной планировки Васильевского острова. Или Ломаная улица. В Указе 1871 года прямо говорится: «улица имеет несколько заворотов». Совершенно понятно и имя Углового переулка. Диагональная улица на Выборгской стороне – это, конечно, более «интеллигентный» вариант Косой.

Таков же и Прямой проспект у Володарского моста. Надо сказать, что, выйдя на этот проспект, его вообще можно не воспринять как городской проезд, тем более проспект! Но не надо над ним иронизировать. По меркам деревни Щемиловки это был проспект, кроме того, тогда он был вдвое длиннее – вторую половину поглотил парк Куракина Дача. К тому же совершенно прямой, в отличие от параллельных ему Шлиссельбургского проспекта (ныне – проспект Обуховской Обороны), повторявшего изгибы Невы, и Кладбищенской дороги (ныне – улица Бабушкина), повторявшей изгибы Шлиссельбургского проспекта.

Сюда же, конечно, относятся и Большой, Средний и Малый проспекты Васильевского острова, и Большой и Малый проспекты Петроградской стороны, и Средняя улица в Волковой деревне (она, конечно, очень средняя не только по положению, но и сама по себе). Вообще (если взять статистику по пригородам) Средняя улица без Малой и Большой – явление не такое уж редкое. Из этой же серии и Северный проспект, и Южное шоссе. Что интересно, Северных улиц у нас намного больше, чем Южных, а Восточных – больше, чем Западных. С чего бы это?

По соседству со Средней проходит Задворная улица. Право, трудно придумать название, которое лучше бы ей подходило! Более благородный вариант этого имени – Заусадебная улица в Новой деревне. Недалеко от них ушла и Окраинная улица на Ржевке; поблизости от нее есть еще Окраинный мост.

Любопытно название Тихой улицы. До 1939 года она была Николаевской, но когда все Николаевские улицы было предписано переименовать (об этой истории расскажем в свой черед) и когда у работников Ленгорисполкома стало плохо с фантазией, эту улицу сделали Тихой – на том основании, что ведет она к Преображенскому кладбищу. Тогда это была основная дорога к железнодорожному переезду, и имя ей не очень подходило. Но прошло время, выезд к железной дороге перекрыли, транспорт пошел по проспекту Александровской Фермы, и улица стала удивительно соответствовать своему названию. Сейчас на ней нет ничего, кроме нескольких небольших фирм и задней калитки кладбища.

А вот как объяснить происхождение Верхней улицы и Верхних переулков на Парнасе? Петербург, повторимся, город плоский, и не скажешь, что этот район как-то выше окружающей местности. Единственное разумное объяснение – то, что это северная окраина города, самый верх географической карты. Для чиновников, дававших в 1977 году названия, этого оказалось вполне достаточно. Для промзоны, где находятся Верхняя улица и восемь Верхних переулков, эти названия вполне подходят. А вот жить на Верхних переулках жителям оказалось неуютно. Когда 3-й Верхний переулок выскочил из границ промышленной зоны и на нем построили жилые дома, люди стали просить переименовать переулок. Поскольку никаких официальных продлений переулка не было, новой части проезда, который строители автоматически присоединили к 3-му Верхнему переулку, присвоили имя поэта Михаила Дудина.

Наличная улица с деньгами никак не связана, раньше это слово значило «лицевая», то есть первая в Галерном селении, если смотреть с залива (и последняя от центра города). Обводный канал «обводил» город с юга, служа его границей. Лишь в 1833 году городская черта отодвинулась дальше.

Вспомним и Загородный проспект. Когда граница города шла по Фонтанке, он и в самом деле был за городом. Теперь это самый центр Петербурга.

Нельзя, конечно, пропустить Зеленый, Красный и Синий мосты через Мойку. Традиция красить мосты в разные цвета восходит к первым десятилетиям от основания города, и даже в советское время, когда Зеленый мост именовался Народным, его все равно красили в зеленый цвет.

Сами о себе говорят и линии Васильевского острова. Все знают про необычную особенность этих улиц – то, что четная и нечетная их стороны носят разные названия: 2-я и 3-я, 14-я и 15-я, наконец, 1-я и Кадетская, но не каждому известно, почему так получилось. Дело в том, что в XVIII веке линиями называли проезды, застроенные лишь с одной стороны. Петр I мечтал о создании «Северной Венеции» или «другого Амстердама» – города, где вместо улиц пролягут каналы, а жители будут передвигаться на лодках. А поскольку по первоначальному плану именно Васильевский остров должен был стать центром города, Петр и приказал прорыть на нем сеть таких каналов, а проезды вдоль них поименовать линиями.

Но что хорошо для Италии и Голландии, не очень хорошо для России. У нас и сейчас реки по пять-шесть месяцев скованы льдом, а в те времена климат был холоднее. Отвечавший за застройку острова Александр Меншиков откровенно саботировал царский указ – каналы были сделаны только до 13-й линии, и то не везде, к прокладке продольных каналов – вдоль будущих Большого, Среднего и Малого проспектов – даже не приступали. К тому же каналы оказались уже, чем предполагал Петр, и две лодки на них разойтись не могли. Дальше каналы стали зарастать, жители сбрасывали в них мусор и нечистоты, и в конце концов по екатерининскому указу 1767 года их засыпали. А линии остались.

Позже первоначальное значение слова «линия» было забыто. Если в Москве торговый проезд называется Петровские линии, то есть предполагается, что линий там все-таки две, то в Петербурге это стало просто синонимом слова «улица». Даже не обязательно прямая – достаточно посмотреть на Кожевенную линию!

С линиями Васильевского острова связана одна почти мистическая история.

В октябре 1918 года, к первой годовщине Октябрьской революции, Кадетскую линию переименовали в Съездовскую. Это было сделано в память о том, что именно здесь в июне 1917-го прошел Первый съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, на котором недавно вернувшийся из-за границы Ленин произнес слова: «Есть такая партия!», ставшие впоследствии знаменитыми.

Как это часто бывает, произнесены они были сгоряча, просто вырвались из груди недавно вернувшегося из Финляндии Ленина в ответ на слова представителя другой партии. Выступая на стороне Временного правительства, министр почт и телеграфов меньшевик Ираклий Церетели заявил: «В настоящий момент в России нет политической партии, которая говорила бы „дайте в наши руки власть, уйдите, мы займем ваше место“».

В ответ на это из зала раздался голос: «Есть такая партия!» Это был голос Ленина.

Затем, уже в своем выступлении, Ленин еще раз повторил: «Он [Церетели] говорил, что нет в России политической партии, которая выразила бы готовность взять власть целиком на себя. Я отвечаю: „есть!“ Ни одна партия от этого отказаться не может, и наша партия от этого не отказывается: каждую минуту она готова взять власть целиком… Окажите доверие нам, и мы вам дадим нашу программу».

О Первом Всероссийском съезде Советов, проходившем с 3 по 24 июня 1917 года в этих стенах, рассказывает мемориальная доска, установленная в 1960 году. Но слов «Есть такая партия!» на ней нет.

Косая линия Васильевского острова

Советскую власть по понятным причинам раздражало название линии: Кадетская. Оно ассоциировалось не столько с кадетами – воспитанниками располагавшегося здесь, в Меншиковском дворце, Кадетского корпуса, сколько с постоянными политическими оппонентами большевиков – конституционными демократами, прозванными по первым двум буквам «к.д.» кадетами. Большевики считали их одними из главных контрреволюционеров, оттого терпеть «кадетское» название не желали.

Название Съездовской линии вызвало в середине 1960-х годов в Ленинграде появление анекдота о том, что все линии названы по съездам партии: сначала РСДРП(б), которая потом стала ВКП(б), а затем превратилась в КПСС. Тогда же появилось предположение, что последним номерным станет XXVII съезд, потому что последняя номерная линия – 27-я, а следующий съезд будет «косым», ибо неподалеку от Большого проспекта отходит Косая линия.

По сути, так оно и получилось. После XXVII съезда была созвана XIX партконференция, на которой фактически произошел раскол партии, а Егор

Кузьмич Лигачев произнес свою знаменитую фразу, не менее знаменитую, чем «Есть такая партия!», – «Борис, ты неправ!», обращенную к однопартийцу Борису Николаевичу Ельцину, в ту пору попавшему в опалу. К слову, эта опала сыграла немалую роль в том, что в июне 1991 года он был избран Президентом Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР), а после распада СССР по результатам Беловежских соглашений стал первым Президентом Российской Федерации. Но вернемся в 1989-й.

В том году безымянный проезд между Дворцом культуры имени Кирова и домом № 17 по Детской улице стал именоваться 28-29-й линиями. И после этого прошли еще два съезда КПСС – XXVIII и XXIX. Но они были уже какими-то усеченными, как и 28-29-я линии.

А вскоре не стало Советского Союза и КПСС вместе с ним. Анекдот с линиями, называющимися в честь партийных съездов, воплотился в жизнь.

Номерных линий и проездов в пригородах вообще много, но это не так интересно. Зато почти в центре города, в Невском районе, недалеко от Обводного канала, есть 2-й Луч. Откуда он там взялся? В конце XIX века выкупленные в казну земли бывшей Глухоозерской фермы было решено распланировать под новый район – Царский городок. Улицы в нем должны были проходить в виде пяти дуг – «кругов» и четырех пересекающих их «лучей». Проект начали осуществлять лишь в 1908 году, до событий 1917 года полностью его выполнить не удалось, те проезды, которые были проложены, позже попали в промышленную застройку, несколько были переименованы, и остался лишь одинокий 2-й Луч…

То, что в разных местах время от времени появляются Новые улицы – это понятно. То, что их потом переименовывают – тоже, но все равно многие остаются. В центральных районах города их сейчас нет, но на окраинах – целых три. В то же время Старые улицы – это большая редкость, в Петербурге она только одна – в Лахте. Так стали именовать бывшую главную улицу селения после прокладки новой основной магистрали – Лахтинского проспекта.

С Новыми улицами все ясно, а вот река Новая (в Ульянке) – это уже интереснее. Еще интереснее то, что через эту реку перекинут Новый мост, причем называется он так не потому, что построен позже других, а именно по названию реки. Но самое интересное, что название главной реки нашего города, по одной из версий, тоже значит «новая».

Если верить лингвистам, то на индоевропейском языке, на котором говорили наши предки шесть тысяч лет назад, слово «новая» так и звучало – «нева». Но в наших краях, кажется, на этом языке никто не говорил. Зато уже позже говорили на древнегерманском, а на нем, опять же, по словам лингвистов, это слово произносилось «невьо», откуда до финского «нева» (а слово перешло в русский именно из финского языка) очень недалеко. Версия эта, которую впервые выдвинул поэт Василий Тредиаковской и которую лингвисты долго отвергали и обратились к ней лишь недавно, подтверждается тем, что в шведском языке (а именно шведы, скорее всего, и есть потомки германцев, живших здесь много веков назад) Нева до сих пор звучит именно как «новая» – «ню».

И если про историю появления речки Новой мы ничего не знаем, то Нева действительно возникла около трех тысяч лет назад после прорыва воды из Ладожского озера через нынешние Ивановские пороги (до этого вода из озера текла через систему Вуоксы). Это была настоящая геологическая катастрофа, и неудивительно, что увидевшие ее предки шведов навсегда зафиксировали это событие в имени реки!

Раз уж мы заговорили о водных протоках, то нужно вспомнить о Черных речках. В области их немерено, в Петербурге когда-то было четыре, сейчас осталась одна и еще восемь (и один Черный ручей) в пригородах. Ничего удивительного – большинство рек в наших краях текут по торфяникам, потому в них темная вода. Отсюда же и название Горелого ручья. Что любопытно – мосты, перекинутые через него, именуются не Горелыми, а Ржевскими по второму (и гораздо реже используемому) названию – река Ржевка. (Чем отличается ручей от реки, ни один гидролог вам не скажет.)

Сами себя характеризуют и Гнилой ручей в Новой деревне, и Грязный остров на Екатерингофке, и, конечно, находящийся неподалеку от него остров Кривая Дамба. Поблизости есть и бывший остров, ныне соединенный с Гутуевским, Дамба Гребенка.