Текст книги "Разочарование. Книга о поисках вечных идеалов"

015

Мы верим в созидание, пока не увидим сокрушительной силы разрушения.

Непризнание главенства хаоса над порядком, безумная уверенность в истинности добра и любви – есть слепой страх, который мы испытываем ежедневно где-то в глубине нас самих.

Нет ничего в этой жизни, что имело бы большее значение, чем этот страх.

Мы боимся осознать, что вечное созидание – это фантазии романтиков, для которых единственный вариант защитить свои наивные и детские чувства – это возвеличить их до бесконечности.

Любовь, искренность, объективная истина и счастливые лица – всего лишь рекламные надписи на брошюре о дешевом, в своей сути, представлении.

Где сидишь в окружении таких же, как и ты, лохов – отдавших за билет слишком много, чтобы признать, что их жестоко наебали.

2014

016

В конце концов все и даже ты станет мерзким для тебя настолько, что превратится в одну огромную жопу. Ебучая дорога из желтых кирпичей в замок с волшебником оказывается грязным лабиринтом отвращения к самому процессу движения вперед, и мы называем это «Жизнь».

Нам, по сути, некуда стремиться.

Рожденные слишком поздно, чтобы открывать землю.

Рожденные слишком рано, чтобы исследовать космос.

Запертые в самих себя и доведенные до безумия границами собственного мира.

Отчаянные и отчаявшиеся.

2013

017

Если ты идеалист, тебя всегда заменят на самого мерзкого.

Но это ведь идеальный, для нее, вариант. Будто по книжке «Я – нормальный!», будто картина маслом «Сюрпризов нет», будто у него, блядь, есть сертификат о прохождении курса «Как собрать в себе все стереотипы?».

Я его представлял именно так: от гордости за жизнь в Бутово до подписок на «Business.Strategy» и «Подслушано в спортзале». Единственное, чего не хватало, так это репостов типа «Как начать свой бизнес не увольняясь с основной работы». Вместо них, этот двадцатисемилетний, узколобый до наивности Егор Крид, периодически репостит на свою стену конкурсы из пабликов про сноуборд и протеины.

Нет, мне не обидно, что такой человек смог меня заменить.

Мне обидно, что я столько лет думал, будто она сможет мне заменить все и всех.

2015

018

Я смотрю как они сосутся и испытываю неописуемое отвращение ко всему происходящему. Это не отхода от фена, нет. Это отхода от людей. Ощущения сравнимы, но от людей еще и мерзко.

В какой-то момент ты устаешь от новых людей – все они неминуемо оказываются тварями, заодно доказывая тебе, что вообще все люди – твари.

Просто о некоторых ты стараешься так не думать.

Я больше не запоминаю лица.

Я больше не сохраняю номера в контактах.

Я больше ни за кого не держусь.

Так проще.

2011

019

Делить себя уже поздно. Лучшую часть самих себя мы мучительно и безвозвратно проебали в этих попытках доверить ее хоть кому-то. Нетронутую и первозданно искреннюю, с мечтами о великом будущем и желанием быть идеальными.

Я люблю сильных и умных женщин. Мне нравится находить в каждой из них наивную «папину принцессу», которую может найти только избранный. Тот, кто преодолеет все рвы с крокодилами и повалит страшного дракона-стерву, которые защищают маленькую девочку у нее внутри от жестокого и несправедливого мира.

Мне нравится слушать, как они кричат во время секса.

Мне нравится, как самоотверженно они ебутся.

Мне близко их отчаяние.

2015

020

Звучит это уебищно, но я стоял и курил, смотря в окно на то, как сверкая на весь двор своими синими лампами, машина с надписью «реанимация», отчаянно пыталась протиснуться по узкой улочке, среди тут и там наставленных машин автовладельцев, которым не то чтобы похую на работу скорой помощи.

Им просто похую на тех, к кому она едет.

Но, как оказалось, водитель скорой таким образом просто освещал себе ямы на дороге.

2015

021

Кислород окисляет наши клетки. Каждый новый вдох поддерживает горение нас изнутри. За последние сто лет вымерло больше видов млекопитающих, чем за последние десять тысяч. Чувство одиночества возникает в той же части мозга, что и физическая боль. Восемь из десяти браков распадается. За последние двенадцать месяцев была сделана одна десятая часть от всех фотографий за всю историю человечества.

Мы больше не верим в существование счастья, потому что радость и беззаботность – удел детей и умственно отсталых. Мы нацепили маски личностей, на которых хотели бы походить, и отчаянно верим в то, что это наши лица. Страждем признания нас настоящими, правильными и желанными, но упорно не понимающими одну

простейшую истину:

всем похуй

2015

022

Вы все меня бесите. Блестящий бижутерией, пластмассовый эскорт. Все эти старания и кривляние из нас самих нечто большего. Все эти слабости повседневности и даже рот этой дорогущей бляди – суета.

Я презираю все радостное и счастливое, все эти столбы формальностей, без которых движение вперед невозможно, все это противно мне до тошноты. Кто я? Идеальный винтик, вставленный на свое место в системе стандартных ценностей «пирамиды Маслоу», ярко и нарочно пропагандирующий собой классовое разделение общества.

Нет смысла воспевать свободу в мире, где ее нет.

Все суета.

2011

023

На самом деле здесь нет и никогда не было места всем тем вещам, о которых мама рассказывала тебе, когда ты был маленьким.

Нас обманом толкали вперед – жить дальше – до той самой черты, где уже жалко бросить все. Тебя никто не планировал, в тебе здесь никто не нуждался. Большинство из нас вообще родились лишь из-за того, что в этой стране была проблема с контрацептивами, а аборты массово не практиковались.

Верьте в реальность ваших мыслей или придающие вам сил символы. Верьте в Иисуса, Мухаммеда и Будду. Всеобъемлющую любовь или макаронного монстра. Верьте в рептилоидов и золотые шахты на Марсе.

Придумывайте себе смыслы жизни.

Оправдывайте себе собственное существование.

Но счастливыми вам не стать.

2014

024

Это жизнь без вдохновения. Это жизнь лишенная порыва в высь. Здесь музы надевают себе петлю на шею и прыгают с табуретки, потому что так и не смогли найти среди нас хоть что-то достойное гореть. Здесь все лишено смысла и любые броски костей равнозначны – всем похуй. Нет смысла воспевать свободу и прекрасное в мире безграничного выбора и бескрайних возможностей.

Что делать, если журавлей в небе не осталось? Если недоступное стало синонимом несуществующего? Здесь места нет больше непонятной мечте, лишь зовущей по направлению сквозь неизведанное.

Мы просто существуем дальше.

2014

025

Она в шляпке проходит мне навстречу по пешеходному переходу в плотном потоке безликих людей. Она стоит в легком и ярком летнем платьице на остановке, а ее волосы развеваются от ветра. Она вальяжно курит на Рубенштеина и не смотрит на текущую мимо толпу.

В каждой прекрасной женщине есть маленькая, наивная девочка, которая абсолютно уверенна, что она – настоящая принцесса. Одни выставляют ее наружу и кажутся легкомысленными, другие – прячут глубоко внутри себя, чтобы выглядеть самодостаточно.

Я влюбляюсь с первого взгляда, а возненавидеть могу уже с первого слова. Я люблю женщин и ненавижу людей – вот в чем моя проблема.

Я не способен принять тот факт, что женщина – человек.

Такой же неидеальный.

Такой же мерзкий и отвратительный.

Со своими гадкими мыслями и корыстными желаниями.

Вот он – мой идеал – девушка, в которой мне известно лишь то, что она очаровательна.

2015

026

Музы ёбнулись.

Столетие литературного застоя убило в них все образы.

Они забыли свою роль и вовсе стали к ней неприменимы.

Постромантизм достиг своего пика: способные вдохновлять женщины оказываются конченными шлюхами, желающими лишь быть выебаными в рот и в жопу. Все прекрасное, что есть в этих хуесосках, все самые завораживающие сознание черты лица, изгибы тела и интонация голоса – просто мишура, в конечном итоге способная вдохновить только на стояк.

Я отчаянно влюблялся во все, что находил прекрасным, каждый раз натыкаясь на ебаные декорации, прикрывающие прожженных блядей, восхищающихся то Солженицыным, то телеканалом «Ю».

2014

027

Человек не может один. Человек – существо социальное. Человек – не волк. Когда человек один – он сдохнет. Самое жестокое наказание в родоплеменной общине было изгнание из племени. Одинокий человек не может прожить приятную жизнь. И если вы, конченные уроды, хотите мне пожаловаться о слишком сложной сессии, то скажите спасибо, что я вам не жалуюсь о слишком сложном выживании.

Я выполнил все, чему проповедуют эти злоебучие учения о «Здесь и Сейчас». Я достиг этого уебищного просветления, и да, я безусловно этому рад. Но кроме как делать жизнь окружающих лучше – просветление больше ничему не учит.

Жизнь – сплошная череда ироний и разочарований. Жизнь – при всей своей многогранности, красочности и прекрасности – самое отвратительное, что со мной случалось.

И это не кризис веры.

Это не проверка веры.

Тот момент времени, в котором я сейчас нахожусь – это аналитическое заключение всех накопленных знаний. Просто констатация фактов.

Жизнь – хуйня.

И если раньше это утверждение помогало не переживать, то теперь это утверждение – повод для всех переживаний. Потому что тебе уже похуй, что жизнь – хуйня. Тебе ахуительно хуево от того, что твоя жизнь – хуйня.

Я слишком часто думаю: стоит ли осознанность тех усилий, и чем, в конечном итоге, она отличается от неведения? Револьвер в любом случае будет стрелять у тебя в руке – ты только жми на курок. И не важно, осознаешь ли ты принцип его работы. Так и в чем же, тогда, существенная разница?

Я не хочу отвечать себе на эти вопросы. Но не потому что я не знаю на них ответов.

Я до сих пор надеюсь, что не все, в этом мире, придумываю я.

Кто я? Некая форма относительности и абсолютности в один момент времени? Сгусток ощущений, проецированный в пространстве? Я всего лишь история, которую я каждый день сам себе рассказываю. А искать в ней смысл – пустая трата времени, потому что смысл ищут в уже законченных произведениях.

А я даже не уверен: началось ли мое?

Всегда есть два выбора. Один – последствия которого тебе известны заранее, и другой – последствия которого станут тебе известны в процессе.

Выбирая первый – ты все равно что читаешь книгу, которую уже прочел в сокращении.

Выбирая второй – ты имеешь возможность написать целый роман.

Я жалею лишь о том, что с детства не люблю повторений.

2011

028

Мягко говоря, мне не нравятся такие люди. Человечество у них делится на мужЫков и баб, жизнь на молодость и взрослость. Тупые, бинарные, двумерные, дикие. Как у любого животного есть только «жить» и «стремление к жить», так и у этих твердолобых в жизни нет ничего, кроме обеспечения себя необходимым. Их выводы и достижения в области аналитики так же узки, как у крестьянина, а представления о мире и вовсе, схожи с представлениями пещерных людей.

С ними решительно не о чем разговаривать, а что-то принципиально новое они либо высмеивают, либо, если у них хватает на то власти – пытаются уничтожить. И это не консерватизм. Это тупизм. И не умственный, а эволюционный. Их никогда не изменить – все это складывалось и обрастало корнями в них на протяжении десятков лет. Они достигли своего максимума. Или, если быть точнее, то они себе его никогда и не ставили.

Образованность для них – это наличие высшего образования. Степень их ахуенности – социальная ступень, на которой они находятся. Их цели всю жизнь сводились к накоплению и обладанию. Накопление материального, обладание властью. И я не говорю, что это плохо. Но должно быть что-то еще в человеке.

Место определяет человека, но человек определяет место, в котором он находится.

И вся эта ситуация понятна и прозрачна – гармония недостижима, пока одни не потупеют как другие, или же другие, не поумнеют как первые.

Мир потеряет все краски и свою прекрасность, а эти твари даже не заметят этого. Потому что у них всего два цвета-то и было. Это навевает печаль и, вместе с тем, омерзение. Тебе грустно и хочется блевать.

Грустишь, блюешь, живешь дальше.

А человеческая эволюция все так же требует революции.

2011

029

Как бы вам объяснить… Все дело в том, что два по-настоящему любящих друг друга человека – это очень сложный, единый организм. Как, например, ваше тело. Так вот представьте, что произойдет, если вдруг ваши органы перестанут вовремя вам говорить, что у них возникли проблемы и им больно.

Рассмотрим конкретный пример: представьте, что ваш большой палец медленно начинает сгибаться в обратную сторону. Не в тыльную сторону ладони. Так вот если бы в организме вовремя не передавалась информация от пальца о том, что у него проблема, серьезная ситуация, и ему больно, то он бы просто сломался. В итоге пустив резонанс по всему организму. Еще и лишив вас возможности брать в руку предметы.

К чему это я? К тому, что если вы кого-либо по-настоящему любите, то делитесь с ним абсолютно всем. И радостью, и проблемами. И если радостью делиться «хочется», то болью делиться «нужно». Близкий человек настолько вам должен быть близок, чтобы составлять с вами единое целое. Если вы оба признались себе, что любите, то с этого момента на вас лежит великая ответственность. Не за себя, нет. И даже не за любимого человека. Ответственность за организм с именем «Мы».

Как только вы отделите себя от «Мы» – все будет конченно.

2010

030

Мы бессердечные, бесчувственные, бездушные, безжизненные уроды. Мы калеки. Самые настоящие калеки. Хотя наши тела в норме и даже привлекательны. Но мы все равно калеки.

Потому что решили забыть. Потому что мы послали все к чертям и безжалостно сожгли наши чувства. Они нахуй не нужны. Есть только одно истинное ощущение, чувство и маниакальное желание. Жить. Мы скомкали и выбросили все признания нам в любви, объявив их никчемным бредом и сплошным заблуждением. В глазах друг друга мы помним лишь свое отражение, а во всех объятиях запомнилось лишь как собственные руки скреплялись в замочек за спиной друг у друга.

Мы просто испугались нести с собой по жизни столь важные воспоминания. Слишком реально было все происходящее, чтобы однажды заставить нас жалеть о том, что мы его упустили. Девять из десяти пар распадаются. На что ты, блять, надеялся?

Забудем, выбросим, растопчем, обхаркаем и пошлем в жопу.

Мы инвалиды по жизни. Представь, что у нас нет одной руки. От нас никогда не будет толку, ибо мы постоянно ищем способы заменить отсутствующую конечность. Вот только детальки не подходят. То ли отверстия, то ли производитель разный. Не понятно. Да и не важно. Не подходит и все тут. И ничего не подойдет, кроме суррогатных пластмассовых подобий.

Тупые животные. С пеной во рту охраняем свое личное пространство и сидим в гордом одиночестве. Ночью обнимем коленки, чтобы уснуть. Кочуем от места к месту, от жизни к жизни, от одних деревьев, к абсолютно таким же. Место нам в клетке, в том же самом одиночестве, но с кучей зевак, проходящих мимо и тыкающих в нас пальцами.

«Ха, ха! Смотри, какой жираф!»

Чем удобряли, то и выросло. Что сеяли, то и пожинаем. Что желали, то и получили. Мысли материальны, жизнь иллюзия, вера дерьмо. А мы полые фигурки. Наполни чем хочешь, но лучше конфетами.

Я правдой заполнял – хуево вышло.