Текст книги "Голем"

– Без малого сорок лет в сфере обслуживания, – смущенно потупил взгляд Соломон Юрьевич.

– Вы были фокусником! – догадался Сергей.

– Не совсем, – польщенно улыбнулся Соломон Юрьевич. – На молочной фабрике работал. Цех по фасовке сметаны.

– Но это же пищевая промышленность. – Игорь Петрович забрал у Штейна банку и осторожно уложил ее в пакет.

– Все зависит от того, с какой стороны посмотреть. – Соломон Юрьевич взял в руку другую банку. – С одной стороны, вроде бы действительно продуктами питания занимались. С другой – мы ведь население обслуживали. Разве нет? Если еще глубже копнуть, так меня еще и работником культуры назвать можно. Или даже артистом оригинального жанра.

– Почему?

– Мне бы это понравилось.

Соломон Юрьевич протянул Кузякину открытую банку, и тот кинул в нее кусочек шоколадки.

– А почему эта грязь людей не хватает? – спросил Сергей.

– С чего ты это взял? – Игорь Петрович принял из рук Штейна еще одну аккуратно запечатанную банку с грязью. – На руку она реагирует.

Сергей присел на корточки и провел ладонью над грязью. По коричневой блестящей поверхности пробежали три невысоких параллельных гребешка. Секунду поколебавшись, Сергей сунул в грязь палец.

– Ты что делаешь?! – почти в один голос закричали Кузякин и Штейн.

Сергей вытащил палец из грязи и вытер платком. Палец не пострадал.

– Глупо, – только и сказал Игорь Петрович.

– Когда наш автобус в грязи тонул, мы с Володей по колено в ней стояли, – пояснил Сергей.

– Все равно глупо, – стоял на своем Игорь Петрович. – С тех пор двадцать дней прошло. Свойства грязи могли измениться. Что мы знаем о ней? Ничего!

– Теперь знаем, что для людей она не опасна, – возразил Сергей.

– Знаешь что? – строго указал на него пальцем Соломон Юрьевич. – Ты или кончай дурака валять, или топай отсюда! Я из-за тебя второй инфаркт получить не желаю!

Сергей был категорически не согласен с такой оценкой своего поступка. Он готов был квалифицировать его как необдуманный. Или, может быть, слишком дерзкий. Но уж никак не глупый! Эдак ведь и Амундсена можно дураком назвать за то, что ему дома не сиделось! Но спорить со стариками он не стал. Более того, он даже понурил голову, вроде как в знак своего раскаяния.

На самом деле никаких угрызений совести Сергей не чувствовал, однако и не хотел, чтобы его отстранили от дальнейших работ по изучению свойств удивительной грязи. Ему было жуть как интересно, что это за штука такая.

Ему вообще все было интересно.

Глава 12

3 июня. Утро

Володя ковырнул стену спрессованного мусора остро заточенным металлическим штырем. Затем ткнул посильнее, подвигал инструментом из стороны в сторону. И остался вполне доволен.

– Как камень, – сказал он.

И, приставив штырь к стене, примерно на уровне груди, с размаху саданул по нему молотком.

После двенадцати ударов штырь вошел в стену всего на сантиметр.

– Сколько у тебя таких штырей? – спросил Сергей.

– Сорок два!

Володя снова принялся заколачивать штырь в стену.

Сергей посмотрел вверх. Из-за края мусорной стены выглядывало серое пасмурное небо. Того и гляди, дождь ливанет.

– Думаешь, хватит?

– Должно хватить. – Володя перестал работать молотком и попробовал качнуть штырь из стороны в сторону. Штырь сидел в стене вполне уверенно. Но для надежности нужно было загнать его поглубже. – А не хватит, так еще сделаю.

Штырь был отрезком ребристой арматуры толщиной примерно в два пальца и длиной сантиметров двадцать пять. Володя сам нарезал найденные на стройке пруты и заточил получившиеся отрезки.

– Ну, и что молчишь? – выжидающе посмотрел на приятеля Володя.

Сергей снова поглядел вверх и с сомнением покачал головой:

– По-моему, слишком опасно.

– Жизнь – вообще опасная штука, – усмехнулся Володя.

– Вот именно, – согласился Сергей. – Так стоит ли еще усугублять?

– Стоит, – уверенно заявил Володя. – Иначе скучно.

– Лично у меня нет ни малейшего опыта. Никогда даже не испытывал желания заняться скалолазанием.

– А я так вообще высоты боюсь, – усмехнулся Володя. – По ходу дела, пока штыри будем вбивать, натренируемся.

Уверенности бывшего водителя автобуса можно было только позавидовать. Сергею даже любопытно стало, с чего вдруг Володя решил, что можно вот так, запросто, научиться лазить по отвесным стенам? Без инструктора. Без необходимого снаряжения. И даже без методического пособия… Можно было подумать, что ему ни разу в жизни не доводилось падать. Даже в детстве, носом в пол… А его заявления насчет боязни высоты, скорее всего, наглая ложь… Да, точно – вранье! Володька просто хочет заставить его лезть на эту стену!..

– А что, если сорвемся?

– У меня все продумано. Смотри! – Володя достал из кармана согнутый в кольцо гвоздь, с гордостью продемонстрировал его Сергею и надел на вбитый в стену штырь. – Видал? Накидываем кольцо на штырь и продеваем через него веревку. Один конец закрепляем на нижнем штыре, другой – на монтажном поясе. Я тебе говорил, что нашел наверху, – Володя кивнул в сторону недостроенного дома, – несколько монтажных поясов? Все! Система надежная! Как у альпинистов! Даже если сорвешься, останешься висеть на веревке! Я, как только метра на три-четыре поднимусь, начну страховаться.

– Это же просто согнутый гвоздь, – скептически поджал губы Сергей.

– Точно – гвоздь. Но ты попробуй разогни его!

Володя снял кольцо со штыря и кинул Сергею.

Сергей просунул в кольцо пальцы и потянул в разные стороны. Кольцо не поддавалось. Но это ничего не значило. При резком рывке оно могло и разогнуться.

– Все равно, это самопал. – Сергей вернул кольцо Володе. – И штыри на концах не загнуты – запросто может соскользнуть… А что за веревка у тебя?

– Веревки у меня еще нет, – признался Володя. При этом оптимизм его ничуть не поблек. – Гелий говорил, что в магазине есть бельевая.

– Бельевая, – саркастически усмехнулся Сергей.

– Ну и что? – вскинул брови Володя. – Лучше бельевая, чем вообще никакой.

– Это несерьезно, – покачал головой Сергей.

– Ну, тебе все не так! – картинно раскинул руки Володя. – Критиковать чужие идеи легко! А попробуй-ка сам предложить что-нибудь дельное!

Сергею стало немного неудобно, потому что, по сути, Володя была прав. Хотя, конечно, с другой стороны, в его попытке забраться на стену было больше желания чем-то себя занять, чем реальной надежды выполнить задуманное. Так, по крайней мере, казалось Сергею. Мусорная стена казалась неприступной, как Эверест. Даже хуже, потому что она была отвесной. Опытному скалолазу вскарабкаться на нее, может быть, и не составило бы большого труда. А вот бывшим водителю автобуса и курьеру нечего было об этом и мечтать. С таким же успехом они могли надеяться взлететь.

– Ну, можно попробовать сделать воздушный шар, – предложил Сергей.

– Ага, – насмешливо кивнул Володя. – Тоже мне, Филеас Фогг сыскался.

– Я не предлагаю лететь на нем вокруг света. Нам нужно только подняться вверх и перебраться на кучу мусора. В этом, полагаю, нет ничего особенно сложного.

– Ты знаешь, как сделать воздушный шар?

– Ну…

– Понятно – не знаешь.

– Можно с кем-нибудь посоветоваться.

– С кем?

– С Гелием.

– Почему именно с ним?

– Потому что шары надувают гелием.

Володя весело улыбнулся и дружески хлопнул Сергея по плечу:

– Молодец. Нет, в самом деле молодец! Мне понравилось насчет гелия.

– Шар можно наполнить теплым воздухом.

– Потребуется горелка.

– Нам не нужно далеко лететь.

– Мы даже от земли оторваться не сможем…

По ходу этого диалога начал накрапывать дождик, который быстро усиливался. И вскоре оставаться под открытым небом стало некомфортно. А дождь между тем все крепчал, явно имея намерение в скором времени превратиться в некое облегченное подобие тропического ливня.

– Идем под крышу, – махнул рукой Володя.

Шлепая по успевшим появиться лужицам, приятели побежали к подъезду недостроенного дома, зияющему прямоугольным провалом, ведущим как будто в никуда.

На самом деле сразу за дверным проемом оказалась лестница в два марша без перил, огибающая пустую шахту лифта. Поднявшись по лестнице, ребята оказались на бетонных плитах перекрытия первого этажа. Огромное открытое пространство было разделено бетонными столбами и несущими стенами на некое подобие секторов, которые в будущем должны были бы стать квартирами. Внешних стен не было, так что ветер продувал все насквозь, а косые струи дождя заливали фасадную сторону. Ощущение было такое, будто находишься внутри окаменевшего скелета умершего миллионы лет назад дракона. Некогда могучего гиганта, ныне превратившегося в аттракцион для детей и скучающих родителей.

Лестница, делая поворот, вела выше, на перекрытие второго этажа. А за ним были еще третий и четвертый. После чего уже ничего не было. Только небо, опирающееся на бетонные столбы.

Сергей и Володя подниматься выше не стали. Обогнув короткий отрезок стены, огораживающей лестницу, они оказались в столь удивительном месте, что если бы не знали о его существовании, то могли бы решить, что это мираж. Если, конечно, допустить возможность возникновения миража на первом этаже недостроенного здания. Поднявшись выше, они увидели бы на втором и третьем этажах в точности такие же миражи.

По обеим сторонам от центрального прохода тянулись грядки с зелеными ростками. Земля была насыпана в деревянные опалубки высотой около тридцати сантиметров. Между ними были оставлены проходы для тех, кто ухаживал за сим удивительным садом-огородом.

– Семен Семенович! – громко позвал Володя. – Вы здесь?

– Здесь, конечно, – послышалось в ответ. – Где же мне еще быть?

Между грядок поднялся в полный рост Семен Семенович Поперекин, бывший преподаватель природоведения, а ныне главный садовник Тринадцатого микрорайона.

– Что, дождика испугались? – улыбнулся Семен Семенович, стягивая с рук грязные перчатки.

– Да, дождик – ерунда, – беспечно махнул рукой Володя. – Хотели узнать, не требуется ли вам какая помощь.

– Спасибо, ребята. Вы здорово помогли, когда грядки делали. А теперь я и один справляюсь. Вот когда урожай собирать будем, – улыбнулся в предвкушении садовник, – тогда я уж от вашей помощи не откажусь.

– Как же так, один? – удивился Сергей. – Вам же Сашка должен помогать.

– Сашок поначалу приходил. Но вскоре выяснилось, что он к этой работе не пригоден.

– Руки боится в земле замарать? – усмехнулся Володя.

– Насекомых боится.

– А что у вас за насекомые такие страшные?

– Пауки.

– Пауки?

– Ну да. Здоровые такие. – Семен Семенович двумя ладонями обозначил размер паука. – С кучей тонюсеньких ножек.

Володя с Сергеем переглянулись. Оба сразу вспомнили того паука, что исчез таинственным образом, когда они попытались его поймать. Да какое там попытались – поймали уже! А он взял да исчез.

– Не местные, что ли, пауки? – осторожно поинтересовался Володя.

– Ну, у всех земных пауков по восемь лапок, – улыбнулся Семен Семенович. – А у этих явно больше. Да и вид у них какой-то…

– Какой?

– Неземной.

– И часто они у вас тут появляются? – спросил Сергей.

– Да их тут полно! – широко взмахнул рукой Семен Семенович. – Вон глядите – побежал!

Ребята посмотрели туда, куда указывал садовод, и точно, увидели бегущего меж грядок странного, похожего на заводную машинку, паука. Или какое-то иное существо, внешне напоминающее паука. Быстро перебирая тоненькими ножками, паук, или кто он там был на самом деле, пробежался по бетонному полу, взобрался по деревянной опалубке, спрыгнул на взрыхленный чернозем и вдруг исчез. Будто растворился в воздухе.

– Вас это не удивляет? – покосился на садовода Володя.

– Месяц назад, увидав такое, я бы, наверное, страшно удивился, – ответил Семен Семенович. – Сейчас мне это тоже не кажется чем-то вполне естественным. Но в то же время я не вижу причин для паники. Эти пауки сами избегают встреч с людьми и не причиняют никакого вреда растениям. Меня это вполне устраивает.

– Да, но откуда они тут взялись?

– Я не знаю, – пожал плечами Семен Семенович.

– И вам это неинтересно?

– Очень интересно! Я бы даже сказал, чертовски интересно! Но кто мне объяснит, что это такое?

В общем, он бы прав.

Тема таинственных пауков за сим была исчерпана.

– Жалко, дождик мимо грядок льет. – Сергей взглядом указал за пределы огорода, где с неба нескончаемым потоком низвергалась вода.

– Кто сказал, что мимо? – хитро прищурился Семен Семенович.

Сделав три шага в сторону, он потянул за свешивающуюся из-под потолка веревку. И на грядки, будто настоящий дождик, брызнули струи воды.

– Ух ты! – восхищенно выдохнул Володя. – Это кто ж такое сотворил?

– Общая концепция моя, – скромно улыбнулся Семен Семенович. – А техническое воплощение – Льва Иммануиловича Кугеля. Вы не знали, что он прежде инженером был?

Ребята отрицательно покачали головами.

– Мосты, между прочим, проектировал. Так что здесь для него не работа даже была, а так, баловство. Снаружи, вдоль верхнего этажа, мы протянули жестяной желоб. А над грядками проложили подсоединенные к желобу резиновые шланги с дырочками. Ну, еще Лев Иммануилович там какой-то хитрый клапан установил, чтобы поток воды регулировать можно было. Вот и все дела!

Поперекин еще раз, в целях демонстрации, потянул за веревку, и на грядки вновь брызнула вода.

– Ну, а какие у вас прогнозы на урожай? – по-хозяйски поинтересовался Володя.

– В целом неплохие, – в том же тоне ответил Семен Семенович. – Третий этаж у нас полностью картошкой засажен. На втором – капуста, помидоры, кабачки и огурцы. А здесь у нас свекла, редиска, морковь, лук, чеснок и разная зелень. К сожалению, семян оказалось не так уж много. Так что часть урожая придется пустить на семена, чтобы было что на следующий год сеять. И с подкормкой для растений тоже есть проблема. Но Игорь Петрович обещал что-нибудь придумать.

– Семен Семенович, – наклонив голову, как будто с осуждением посмотрел на Поперекина Сергей, – вы что же, намереваетесь и на второй год здесь остаться?

– Это уж как получится. Сие от меня не зависит. Но на всякий случай я бы все же семена приберег.

Сказав это, Поперекин опустил взор и грустно вздохнул.

– Что не так, Семен Семенович?

– Даже если отправить на кухню весь урожай, мы все равно до весны не дотянем.

– Ну, у нас и другие источники еды намечаются, – попытался приободрить садовника Сергей. – Вон, глядите! – указал он на верхний этаж другого недостроенного здания, откуда валили густые клубы серого, будто грязная вата, дыма. – У Олега Игоревича коптильня работает вовсю!

– Ну, это только до тех пор, пока он всех голубей не переловит.

– Так новые прилетят! – убежденно заявил Сергей.

– Семен Семенович прав, – заявил вдруг Володя. – Ну, сам прикинь, пусть и доживем мы на картошке и копченых голубях до весны. Да хоть даже до лета дотянем. Ну а дальше-то что? Бананы на деревьях вырастут? Рыба с неба падать начнет? Или же долгожданные спасатели все-таки прилетят за нами? Какой вариант тебе кажется более вероятным?

– Я бы поставил на инопланетян, – попытался отшутиться Сергей.

– Кстати, ребята, – оживился неожиданно Семен Семенович. – Я тут слышал, как вы там, внизу, про воздушный шар говорили. Так вот, купол шара можно сделать из самой обычной материи, только обклеить его сверху газетами.

– Это откуда такая информация? – недоверчиво сдвинул брови Володя.

– Я в книге читал. У Эдгара По есть рассказ «Приключения некоего Ганса Пфалля», про воздушный шар из газетных страниц.

Володя сцепил руки за спиной и качнулся с носков на пятки:

– Эдгар По – это тот, что фантастику писал?

– Не только…

– И от передоза помер?

– Ну, это не доказано…

Володя покачал головой не то с сомнением, не то с осуждением. А может, оба эти чувства присутствовали в его движении нераздельно.

– Не думаю, что он был специалистом в воздухоплавании.

– Но можно же попробовать, – заметил Сергей. – Что нам мешает?

– То, что мы не найдем здесь столько газет и столько клея.

Вот в этом Володя, пожалуй, был прав.

Но этого все равно было недостаточно для того, чтобы в душе у Сергея возгорелось и окрепло желание лезть на гору мусора по вбитым в стену штырям. А посему его все еще не оставляла надежда найти какую-то разумную – что самое главное! – альтернативу.

– Газеты мы найдем, – уверенно заявил Сергей.

Он даже не подозревал, насколько окажется прав.

Глава 13

5 июня. Утро

Володя продолжал вколачивать штыри в стену.

Делал он это не с раннего утра и до позднего вечера, а время от времени. Скорее всего, чтобы продемонстрировать всем вокруг и самому себе, разумеется, что его стремление покорить гору мусора, имея на вооружении самый минимум из альпинистского снаряжения, пока еще не остыло. Вколотив шесть штырей, он поднялся примерно на два с половиной метра. И все еще работал без страховки.

Сергей смотрел на скалолаза, стоя у распахнутого окна третьего этажа, и, вместо того чтобы удивляться его упорству, думал о том, что у них сегодня будет на ужин. Порции еды, подаваемой в столовой, на вид не стали меньше, а вот пищевая ценность продуктов, использованных для приготовления еды, видимо, заметно снизилась. Да и без хлеба есть было то ли непривычно, то ли не сытно. Сергей не ощущал голода, но то и дело ловил себя на мыслях о еде. Хотелось просто что-нибудь пожевать. Ощутить уже почти забытый вкус ну хотя бы селедки с черным хлебом, сыра или докторской колбасы. Чего-нибудь незатейливого. Чего ни за какие деньги было не достать в Тринадцатом микрорайоне. Может, это был чисто психологический эффект? Связанный с тем, что практически любой разговор с кем бы то ни было, с чего бы ни начинался, в конце концов сворачивал на тему нехватки продовольствия? Даже если и так, это был настораживающий момент. Местный невроз легко мог перерасти в локальный психоз. А там уже и до тотального безумия недалеко. Сергею вспоминалось множество страшных историй о том, в какое чудовище способен превратить человека голод. И пусть даже какие-то из них были выдумкой, но остальные-то – правдой. Даже полуправда и та была ужасна. Думать об этом совершенно не хотелось, но не думать казалось невозможным. Хотя, наверное, несколько преждевременно. По заверениям Гелия Петровича, на имеющихся в наличии продуктах они, особенно себя не ограничивая, могли дотянуть до конца сентября. А несколько урезав рацион – и до начала декабря. К осени должны были подоспеть овощи с огорода. Да и мясо голубей, охоту на которых открыл Самсонов, тоже служило неплохим подспорьем…

За окном раздражающе-неумолчно колотил молотком Володя.

Мысли о еде и о том, что будет, когда ее не станет, не давали Сергею покоя.

Он незаметно скосил взгляд на сидевшего за столом, рассматривая что-то в микроскоп, Кузякина.

Интересно, это только его одного так корежило? Другие о жратве вообще не думают?

– Сегодня Лыков завтракать приходил, – сказал Сергей.

– Да? Ну и как? – спросил, не отрываясь от окуляра, Игорь Петрович.

– Явился с недовольной рожей, получил свою порцию, сел в углу, сожрал все за две минуты и такой же недовольный ушел. Даже спасибо не сказал. И грязную тарелку на столе оставил.

– Ну, хорошо уже то, что пришел.

– Что ж в этом хорошего?

Игорь Петрович поднял голову и внимательно посмотрел на Сергея. Как будто хотел спросить о чем-то важном, но пока не решался.

– Видимо, он все же понял, что в коллективе лучше, – сказал он.

– Не думаю, – усмехнувшись, качнул головой Сергей. – На коллектив ему плевать. Скорее всего, жратва закончилась.

– Сергей, ты обращал внимание, что в последние несколько дней твоя речь стала более резкой и грубой, чем обычно?

Сергей наклонил голову и прижал два пальца ко лбу.

«Бамс!.. Бамс!.. Бамс!.. Бамс!..» – грохотал на улице Володин молоток.

Он что, нарочно?..

– Может быть, тебе отдохнуть стоит?

– От чего? – криво усмехнулся Сергей.

– Ну, вообще, – сделал весьма неопределенный жест кистью руки Игорь Петрович.

– На курорт предлагаете съездить?

– Нет. – Игорь Петрович не принял ехидного тона Сергея. – Но можно на что-нибудь переключиться. Денек-другой посидеть дома. Книжки почитать. Музыку послушать.

– Или на крыше позагорать.

– Тоже хороший вариант. Тут ведь весь фокус в том, что каждый сам для себя должен какую-то отдушину найти. Иначе и свихнуться недолго.

Стук молотка, вколачивающего в стену штырь, прекратился.

Сергей выглянул в окно. Володя куда-то исчез. Остались только ящики, на которые он забирался, чтобы дотянуться до очередной ступени сооружаемой им лестницы, которая, по замыслу творца, должна была привести его к небу. Чем-то это напоминало историю с Вавилонской башней. Только там народу было побольше.

– А вы как отвлекаетесь? – поинтересовался Сергей.

Игорь Петрович молча указал обеими руками на микроскоп.

– Но это же работа.

– Бывает, что и увлеченность работой – это только попытка убежать от повседневности.

При этих словах лицо Игоря Петровича странным образом преобразилось. Черты его стали резче, вроде как вытянулись и заострились. Глаза потемнели и будто провалились в глазницы. Сергей не мог в точности определить, что именно произошло. Выражение лица Игоря Петровича нельзя было назвать ни мрачным, ни суровым, ни злым. Оно было отстраненным. А может быть, даже потусторонним. Хотя что именно находилось на той стороне, откуда он сейчас смотрел, догадаться было невозможно.

Игорь Петрович быстро провел ладонью по лицу, будто стирая появившуюся на нем страшную маску. Выключив подсветку, он отодвинул микроскоп. Старенький микроскоп, оснащенный иммерсионным объективом, предоставил ему в пользование бывший учитель Поперекин. Сняв предметное стекло со столика микроскопа, Игорь Петрович аккуратно уложил его в кювету и накрыл стеклянной крышкой.

– Оборудования и приборов для нормальной работы мне явно не хватает, – произнес он, обращаясь вроде не к Сергею, а в некую неопределенную пустоту. – Даже разрешения микроскопа не хватает.

– Для чего? – на автомате спросил Сергей.

– Чтобы во всем разобраться. – Игорь Петрович откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. – Исследование космоса продвигалось вперед по мере того, как увеличивалась мощность телескопов. Изучение микромира развивалось по мере совершенствования приборов, позволяющих заглянуть в глубь клеток, молекул, а затем и атомов. Мы в наших исследованиях достигли предела, ступить за который нам не позволяет разрешающая способность иммерсионного микроскопа. Мы застряли на уровне клеток и простейших клеточных органелл.

– Вы нашли в грязи клетки?

– В грязи в принципе можно найти все, что угодно, – улыбнулся Игорь Петрович. – Грязь – это основа жизни. Я, разумеется, имею в виду природную грязь, а не промышленные отходы предприятий. Тот самый первичный бульон, в котором отдельные нуклеотиды впервые начали цепляться друг за друга, создавая фрагменты будущих цепочек РНК. Но в нашей уникальной грязи я нашел нечто гораздо более интересное. Нечто такое, чего там, в общем-то, не должно находиться. Я обнаружил в ней множество образований, размером около пяти микронов, напоминающих дрожжевые клетки, однако имеющие явно искусственное происхождение.

– Искусственные клетки?..

– Я не сказал, что это клетки! – Игорь Петрович показал раскрытую ладонь. – Я сказал, что они похожи на клетки. Но, по всей видимости, выполняют совершенно иные функции. Смею предположить, что это своего рода контейнеры, окруженные полупроницаемой мембраной толщиной около десяти нанометров…

– Секундочку! – прервал Кузякина Сергей. – Вы сказали, что эти штуки искусственные. То есть их кто-то сделал?.. Я правильно вас понял?

– Ну да, – кивнул Игорь Петрович. – Это искусственные образования, способные каким-то образом обмениваться информацией и взаимодействовать друг с другом. Мы видели, как грязь обретает некую форму и совершает вполне определенное, я бы не стал говорить, что осмысленное, но весьма целесообразное действие. На самом деле это был результат взаимодействия миллионов крошечных контейнеров. Полужидкая грязь – это всего лишь среда их обитания, которая позволяет им легко перемещаться и быстро создавать нужные для каких-то целей формы.

– Кто мог это сделать?

– Прости, не понял?..

– Кто и зачем создал эти крошечные контейнеры?

– Понятия не имею, – развел руками Игорь Петрович. – Насколько мне известно, современные земные технологии не способны ни на что подобное. Хотя, конечно, мои научные интересы лежат в совершенно иной области. А в последнее время я, по понятным причинам, и вовсе, можно сказать, находился в отключке… Хотя, конечно… – Игорь Петрович прижал указательный палец к губам. Как будто пытался самому себе запретить говорить. – Существуют всякие секретные военные разработки… Если не у нас, так за рубежом… – Он сделал паузу. И вдруг решительно взмахнул рукой: – Нет! Если бы велись подобные разработки, я хотя бы краем уха услышал об этом. Слухи распространяются сами собой, вне зависимости от уровня секретности. А создание самоорганизующихся наноструктур – это же… – Игорь Петрович запнулся, как будто ему не хватало воздуха. На самом деле он не сразу смог подобрать нужное слово. Что, надо сказать, случалось с ним очень нечасто. – Нечто запредельное! – наконец выдохнул он. – То, что перевернет все наши представления о том, как организован наш повседневный быт!

– Это каким же образом?

Сергею было не до конца ясно, что именно приводит в восторг Кузякина. То есть он понимал, что речь идет о каком-то выдающемся открытии, но разобраться без посторонней помощи в том, как именно оно должно перевернуть все его представления, оказалось непросто.

– Радикальным! – решительно взмахнул рукой Игорь Петрович. – Нам станут не нужны все те груды хлама, которыми мы себя окружаем, рассчитывая на то, что когда-нибудь они нам могут понадобиться. Скажем, мне не нужно будет держать дома шесть стульев на случай, если вдруг придут гости. Если ко мне придет гость, которому некуда будет присесть, я просто дам задание моей домашней системе обеспечения, она задействует самоорганизующиеся наноструктуры, которые, собравшись вместе, примут форму стула. Причем не какого-нибудь, а именно того, который я пожелаю. С прямой или выгнутой спинкой, высокого или низкого, мягкого или жесткого. Какого угодно! Точно так же будет создан комплект столовой посуды для гостя. И шахматы, если мы вдруг надумаем разыграть партию. Или телескоп, если нам захочется посмотреть на звездное небо. А после того, как эти предметы станут нам не нужны, они исчезнут, обратившись в мириады наноструктур. Из которых позже я вновь смогу создать все, что мне потребуется.

– А где эти самые наноструктуры будут храниться, когда они не нужны?

– Да где угодно! Все зависит от личной фантазии. Можно сложить из них куб и задвинуть его в угол. Или – создать античную статую. А можно, чтобы не мешались, растянуть тонким слоем по стенам и потолку.

– Или свалить их в яму с грязью, – усмехнулся Сергей.

– Грязь, как я уже говорил, – это среда. Микроконтейнеры, которые мы в ней обнаружили – кстати, нужно дать им какое-то название, – не могут летать по воздуху. Для того чтобы самоорганизоваться в некую пространственную структуру, им требуется полужидкая пластичная среда, которая позволяла бы им легко перемещаться с места на место и не мешала создавать необходимые формы.

– А откуда эти микроконтейнеры знают, кому из них в какую сторону двигаться, чтобы собраться в тот же стул?

– Они ничего не знают. Мы имеем дело не с живыми существами. Они подчиняются не разуму и даже не инстинктам, а заложенной в них программе.

– Значит, внутри этих контейнеров микрочипы?

– Что-то вроде того. Только еще меньше. Я не могу рассмотреть в микроскоп, что там у них внутри. Полагаю, мы имеем дело с чем-то вроде нанороботов, объединенных в гештальт-организм.

– Нанороботы, гештальт-организм и внеземные технологии, – подвел итог Сергей. – Здорово смахивает на фантастику.

Игорь Петрович улыбнулся и постучал пальцами по краю стола, как будто пытался вспомнить какую-то простенькую мелодию.

– Ты этого, наверное, уже не помнишь, но лет двадцать тому назад фантастикой был сотовый телефон. А тридцать лет назад тебя подняли бы на смех, начни ты кому-нибудь рассказывать про персональный компьютер с десятью гигабайтами памяти. Сезон Катастроф, до того как он начался, тоже, наверное, считали фантастикой. Пространственно-временные разломы и аномальные зоны по всей планете – форменное безумие, которое в наши дни стало неотъемлемым фактом существования человечества. Интересная особенность человека заключается в том, что он очень легко ко всему приспосабливается и быстро воспринимает все новое. То, что сегодня кажется совершенно невообразимым, через пару дней становится до смешного обыденным. Ты хотя бы раз держал в руках настоящий виниловый диск?

Сергей отрицательно покачал головой.

– Вот видишь, – улыбнулся Игорь Петрович. – А я в свое время не представлял себе жизни без них. У меня была большая коллекция, около пятисот штук. А потом – бац! – появились компакт-диски, и моя коллекция винила превратилась в груду старого, никому не нужного хлама.

– Точно! Я понял! – оживился вдруг Сергей. – Эти нанокапсулы – что-то вроде электронной читалки!

Игорь Петрович озадаченно сдвинул брови и чуть наклонил голову:

– Не уловил…

– Нанокапсулы сделают ненужным весь домашний скарб, так же как электронные читалки сделали ненужными домашние библиотеки! – взмахом руки Сергей указал на шкафы с книгами.

Игорь Петрович тоже посмотрел на застекленные полки с длинными рядами плотно прижатых друг к другу разноцветных корешков.

– Ну, насчет книг – это ты, я так думаю, сильно погорячился. Электронные читалки – это все же не полноценный заменитель книги, а дешевый эрзац. Вроде цикория для тех, кому врач запретил пить кофе, или крабовых палочек для тех, кто никогда настоящих крабов не пробовал. Но, по сути, ты прав. Это что-то вроде занимающего очень мало места, но при этом очень емкого чулана, куда можно сваливать вещи, которые в ближайшее время не понадобятся.

– А что случилось с автобусом, на котором мы сюда приехали?

– Он утонул.

– Просто утонул?

– Полагаю, что да. Просто утонул в жидкой грязи. В чем проблема?

– Проблема не одна, а целая куча.

– Давай по порядку.

– Откуда взялась эта грязь, кишащая нано-чем-то-там?

– Мне бы и самому хотелось это узнать.

– Но ведь это внеземные технологии!

– Ну, я бы не стал утверждать это столь категорично.

– Вы сами сказали, что на Земле такого не существует.

– Во-первых, я сказал, что мне не известно ни о чем подобном. Если я о чем-то не знаю, это вовсе не означает, что этого вообще не может быть. Во-вторых, помимо космоса есть еще иные измерения и времена.

– Пришельцы из будущего?

– А почему бы и нет?

– Потому что это фантастика!

– Ну, конечно, – саркастически усмехнулся Игорь Петрович. – Куда проще поверить в инопланетное вторжение, начавшееся с захвата рейсового автобуса.