Текст книги "Эволюция 9.0"

Алексей Карпов
Эволюция 9.0

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В коллаже на обложке использованы иллюстрации:

© ALLVISIONN, Warpaintcobra / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

Глава 1
Экспедиция на планету Земля

В стальных оковах погасло адское пламя, и на корабле стало тихо. Двигатели заглохли. Погасли все экраны в кабине пилотов и во всех каютах. Было около трёх часов ночи, и почти все в эту минуту спали, кроме дежурных, но и они ничего не могли сделать. Вышла из строя вся связь на корабле, и заблокировались двери. Роб почувствовал, как холод подкрадывается к его ногам и сковывает движения.

Что произошло? Отказ двигателя? Но почему тогда не включилась аварийная система жизнеобеспечения? Почему так холодно? Всё его тело как будто пронзали ледяные иглы, а ещё через минуту он уже ничего не чувствовал. Крики ужаса застыли у него в горле, а во рту он почувствовал, как образовываются холодные и жёсткие кристаллы льда на языке, проникающие в горло и лёгкие.

Он не мог ни пошевелиться, ни кричать, ни мыслить здраво, но видел и слышал, всё, что происходило вокруг. В его памяти всплывали картины из жизни. Что он вообще видел в своей жизни? Стены этой мёртвой станции? И всё? Всё остальное было лишь его иллюзией, фантазией, которую он построил в своей голове за последние десять лет. Роб чувствовал, как его ноги отрываются от пола, и он поднимается в чёрное пространство космоса.

Значит, всё-таки – разгерметизация. Как много звёзд. Столько звёзд он ещё никогда не видел. Через иллюминаторы они выглядели не такими прекрасными и яркими, как сейчас – в открытом космосе. Превратившись в ледяную статую, Роб летел в открытый космос, всё дальше удаляясь от корабля. Он превратился в частичку звёздной пыли, летящей во тьме, как миллиарды других ледяных и каменных глыб, дрейфующих по бескрайним просторам Вселенной. И так – бесконечно.

Сознание его померкло, разум погрузился в кромешную тьму, звёзды погасли, и Роб проснулся, тяжело дыша. Он лежал с широко открытыми глазами, глядя в потолок, весь в холодном поту. До него не сразу дошло, что это был просто сон. Роб работал механиком на орбитальной космической станции «Икар».

Он родился на этом корабле, в этой каюте и прожил здесь двадцать лет, никогда не видел голубого неба, песчаных берегов лазурного моря и зелёной лесной мглы, птиц, цветущей сирени и множества других прекрасных вещей, только – в старых фильмах, чудом сохранившихся за прошедшую тысячу лет изгнания.

Никто сейчас уже точно не мог сказать, почему всё это случилось, но выдвигалось множество разных гипотез. Впрочем, всё это уже – в прошлом, а сейчас ему нужно было собираться и идти на работу. Роб отключил будильник. Приснившийся ему в эту ночь кошмар разбудил его на час раньше пиликания будильника.

Роб свесил ноги с кровати, нашарил тапочки и поплёлся в ванную. Окончательно он пришёл в себя только после кофеиновой таблетки, которая при попадании в стакан с водой, превращалась в нечто похожее на кофе – жалкая поделка на консервантах и ароматизаторах. Ничего натурального из пищи на корабле уже давно не производилось. Всю их еду изобретали в химических лабораториях, и, после некоторого тестирования на добровольцах, пускали в серийное производство на фармацевтические фабрики.

На корабле обитало около сорока тысяч человек, треть из которых спала в общих анабиозных камерах. Осушив залпом стакан кофейного напитка, механик оделся в рабочую форму и пошёл к лифту. У дверей лифта стояла светловолосая девушка, лет восемнадцати в белом халате нараспашку, и Роб сразу узнал её. Юна работала в биоинженерной лаборатории лаборанткой, и жила на том же уровне, что и он – семидесятом, поэтому они частенько виделись и добирались одним лифтом на работу.

Девушка слушала музыку в наушниках и не заметила, как Роб подошёл сзади и поздоровался с ней. Ему пришлось трижды повторить своё приветствие, чтобы она обратила на него внимание и оторвала взгляд от своего широкоформатного блокнота, в котором делала какие-то заметки.

– А! Роб! Это ты! Извини, я тебя не заметила. Плохо спала этой ночью. Ты как?

– Тоже что-то плохо спалось. Кошмар приснился.

– В последнее время что-то многим начали сниться страшные сны. А что тебе приснилось?

– Не хочу рассказывать. Вдруг этот сон окажется пророческим.

– Ну, ладно. Как хочешь.

– Как у тебя дела на работе? Всё ещё работаешь над своим проектом?

– Нет. Мне неделю назад поручили работу над одним особо важным проектом. Это всё Алия постаралась. Ей спасибо.

– О чём это ты? Что за проект?

– Честно говоря, я так волнуюсь. У меня сегодня выступление. Приглашены все желающие. Ты разве не слышал об общем собрании?

– Нет. Ничего.

– Это долгая история. Ты можешь послушать. Через пять минут начнётся в лекционном зале.

– Пожалуй, у меня ещё есть время. Сегодня я слишком рано вышел на работу.

Лифт остановился на десятом уровне, створки дверей с шипением разъехались, и они шагнули в узкий, изгибающийся дугой коридор, освещаемый рядом неоновых лампочек, и пошли мимо ряда дверей, со стеклянными зарешёченными окошками. Здесь находилась лаборатория, а в комнатах за дверям проводились какие-то эксперименты, о которых даже Юна не знала.

К ним требовался доступ девятого уровня, а у неё, как у простой лаборантки, имелся лишь доступ первого уровня. Заканчивался коридор красивой дверью с львиной головой, окружённой витиеватыми, переплетающимися узорами из желтой бронзы. Юна приложила пластиковую карту к электронному замку, раздался длинный писк, и дверь перед ними открылась.

За дверью находилась препараторская лаборатории, где Юна работала, а оттуда они попали в лекционный зал, где собралась уже уйма народу. Мест на всех не хватало, поэтому многие стояли или сидели на лестнице между столами. Роб устроился в уголке справа, на нижней ступеньке лестницы, у стены, а Юна прошла к кафедре, располагающейся слева от большой доски, исписанной различными формулами и графиками. После тяжёлой ночи Роб чувствовал себя уставшим, на плечи как будто давила бетонная плита, а в глаза насыпали песка. Юна положила свой блокнот на кафедру, прокашлялась, ожидая, когда гомон возбуждённых голосов стихнет, и заговорила неуверенным, дрожащим голосом:

– Вы все уже наверняка в курсе, о чём пойдёт речь на нашем сегодняшнем собрании, поэтому я не буду затягивать с лекцией и перейду сразу к делу. За Землю планируется экспедиция. Наши метеорологи спрогнозировали кратковременное затишье на поверхности планеты. Оно продлится всего трое суток, и за это время членам экспедиции предстоит выполнить своё задание. В состав экспедиции может записаться любой желающий, но отобраны будут только самые лучшие и нужные люди. Вполне вероятно, что никто из экспедиции не вернётся обратно домой, поэтому хорошенько подумайте, прежде чем записать своё имя в журнал.

Компания «Global Industry» организующая и спонсирующая эту экспедицию, снимает с себя ответственность за сохранность жизней членов группы, поскольку невозможно предвидеть всех факторов и трудностей, с которыми вы можете столкнуться на этой планете. На Землю не ступала нога человека уже более тысячи лет. Большую часть планеты сейчас покрывают ледяные степи, а непрекращающийся никогда ураган способен запросто унести не только человека, но и тяжёлую технику. Через месяц ураган немного стихнет. За это время вас всему научат и подготовят к условиям Земли. У кого-нибудь есть вопросы?

– Вы не сказали ничего о цели этой экспедиции…

– Да, действительно. Извините, я немного волнуюсь. Целью экспедиции является доставить на корабль образцы генетических материалов некоторых растений и животных, которые когда-то существовали на земле. Семена и замороженные ткани находятся под руинами города, который раньше назывался «Москва».

Банк генов находится глубоко под землёй. Туда ведёт шахта. Координаты местонахождения входа в шахту нам известны, но неизвестно, каким образом можно туда попасть. Землю покрывают плотные слои сернистых облаков, так что мы не можем детально разглядеть руины города. Вход в шахту находится на одной из станции метро. Название станции держится в секрете. О ней смогут узнать только члены экспедиции. Ещё вопросы?

– Сколько человек необходимо набрать?

– Двенадцать. По два человека на один мотоцикл-трансформер. На них вы стартуете из гаражного модуля станции. Не пугайтесь. Спроектированные Роскосмосом машины лишь с виду похожи на мотоциклы и имеют два колеса для передвижения по гористой местности, на самом же деле – это космические челноки, рассчитанные на пилота и механика. Вас научат ими управлять на симуляторе.

– А что на счёт вознаграждения? Члены экспедиции будут официально трудоустроены в компанию? Будет ли запись в трудовой книжке?

– Да. Будет. Всё официально. Компания выделила сорок миллионов на организацию экспедиции и шестьдесят миллионов – в качестве вознаграждения для её участников, то есть – по пять миллионов каждому. В случае смерти, деньги перечисляются семье погибшего. Ещё вопросы?

– Есть ли на Земле какая-то жизнь?

– Нет. Земля на данный момент – безжизненная планета.

– А нам дадут оружие? Вдруг на Земле всё же есть жизнь?

– Нет. Оружие в этой экспедиции не предусмотрено. Слишком высокие перепады температур. Жизнь в таких условиях невозможна. Работать вы будете только в скафандрах. Основную опасность представляют погодные условия и радиация. В скафандрах встроены счётчики Гейгера, так что вы будете заранее предупреждены о зоне радиационного облучения.

– А если мы не успеем вернуться за эти трое суток? Что тогда?

– Я могу только пожелать вам удачи.

– А Вы состоите в этой экспедиции?

– Информация о членах группы пока что не разглашается. Я оставлю журнал на кафедре. Любой желающий может записать в него своё имя. Если больше нет вопросов, то мой доклад окончен.

Глава 2
Кошмары на станции «Икар»

У Роба ещё осталось множество вопросов по поводу этой сомнительной операции, но всё же он записал своё имя в журнал, отстояв в очереди полчаса. Желающих посетить планету своих далёких предков нашлось много. Роб в этом списке оказался под номером триста один. Осточертевшая ему работа и постоянный страх перед неизвестностью, заставили его внести своё имя в этот список самоубийц.

К тому же пять миллионов оказались для всех большим соблазном. Людям надоело ютиться в маленьких каютах на двенадцать человек, на двух и трехъярусных койках. Места для всех на корабле катастрофически не хватало, не говоря уже о нормальной еде и условиях жизни. К тому же у Роба была давняя мечта – побывать на земле своих предков, почувствовать землю под ногами, пусть и замёрзшую и отравленную, но всё же – землю.

За долгие годы выживания на станции люди уже потеряли надежду, а некоторые сошли с ума. Тех, кто тронулся рассудком, погружали в анабиозный сон в общей камере. Делали это насильно или по доброй воле, усыпляли преступников, сумасшедших, больных, потерявших волю к жизни, желание жить и продолжать бороться за жизнь. Те, кто не зарывался с головой в работу, бродил по станции, не в силах ни спать, ни дышать переработанным воздухом и пить пропущенную множество раз через фильтры воду.

Что они надеялись найти на этой мёрзлой, безжизненной планете, в этой мёртвой пустыне из камня и льда? Изо дня в день им промывали мозги и внушали, что всё изменится, но Роб знал, что это не так. До ближайшей экзопланеты, пригодной для жизни им никогда не добраться.

Планеты разделяли триллионы километров. А те, кто по глупости или доверчивости дали себя погрузить в анабиоз, уже никогда не проснуться прежними. До сих пор учеными не был изобретён способ обмануть время. Каждое утро Роб просыпался и шёл на работу, как биоробот, во имя всеобщего блага лишь бы чем-то занять себя, лишь бы не думать о своём беспросветном будущем.

Работа помогала ему не увязнуть в депрессии. В его глазах погас огонь стремлений, но он всё ещё во что-то верил, и уже сам не знал – во что? В Бога? Вряд ли. Тем не менее, искра надежды не угасла в нём. Благодаря работе и своей специальности по обслуживанию системы жизнеобеспечения всех живущих на станции колонистов, он имел приличную комнатушку на двух человек на семидесятом уровне и, в отличие от тех, кто жил на нижних уровнях, вполне неплохо питался.

Компания обеспечивала его бесплатным завтраком, обедом и ужином. От витаминизированных кашиц, неприглядных на вид, и белковых коктейлей его уже тошнило, но чтобы работать и держаться на уровне, его организм должен был получать ежедневно необходимую порцию белков, жиров, углеводов, витаминов и минералов.

Те, кто работал на фабриках и заводах, жили в общежитиях и перебивались, как могли, на безвкусных похлёбках и спали на трёхъярусных койках. Так что не удивительно, что журнал уже на следующий день был исписан именами добровольцев от корки до корки. Все ждали перемен.

По поводу опоздания на работу Робу в этот день сделали выговор, но он не жалел об этом. Если всё пройдёт удачно, если его примут в эту экспедицию на Землю, и он вернётся живым на станцию, то пять миллионов изменят его бедственное положение. Он даже сможет переселиться на семьдесят первый уровень, где каюты более просторные и рассчитаны на одного человека.

На семьдесят первом уровне в кают-компании даже имелась небольшая библиотека, куда мог прийти любой желающий, имеющий доступ к этому уровню, и взять книгу. Соседство с докучливым напарником Томом его уже порядком утомило. К тому же тот по ночам храпел, и Роб не мог нормально выспаться в свои законные выходные. Том работал наладчиком бортового компьютера и имел большой опыт в этом деле, поэтому коллеги терпели его скверный характер.

Очередной рабочий день прошёл без происшествий. Сегодня Роберт в очередной раз выходил в открытый космос для починки неисправного генератора, работающего от солнечных батарей. С каждым таким выходом в космос на его голове добавлялся один седой волос. Кружащий на орбите планеты мусор летал со скоростью пули и при случайной встрече никакой скафандр не смог бы защитить его.

Весь этот день Роб думал о том, что сказала Юна на собрании, и рассчитывал встретиться с ней снова, как бы случайно, завтра утром у лифта и узнать подробности – например, по каким критериям будет отбираться состав группы. Когда Роб вернулся домой в свою каюту, Том уже готовил на маленькой плитке, собственного производства, завтрак – что-то похожее на оладьи. В нос сразу ударил запах гари, ведь подсолнечного масла на корабле не имелось. Том жарил оладьи, непонятно из чего, на заменителе растительного жира. После недолго разговора выяснилось, что он тоже записался в состав экспедиции на Землю.

– Думаешь, они заплатят нам по пять миллионов? – Язвительно ухмыляясь, буркнул Том. – Лично я в этом очень сомневаюсь.

– Тогда какого лешего ты подписался под этим делом? – Спросил Роб, падая на койку с ватным каменным матрасом. – Только не говори мне, что тебя заставил сделать это дух неутомимого исследователя и открывателя.

– О, нет. Сентиментальностью я не страдаю, и ты об этом прекрасно знаешь. Честно говоря, я не думаю, что меня выберут. Там столько народу было. Вероятность попасть в состав экспедиции крайне мала. Я записался просто так.

– А если ты всё же попадёшь в список избранных?

– Я продам своё место кому-нибудь другому. Скажем – за сто тысяч.

– Это вряд ли. Ты совсем не веришь в успех операции?

– Ну, почему же? Вполне возможно нам удастся найти этот банк генов и даже доставить образцы генетических материалов на станцию. Но что из того? Неужели ты всерьёз думаешь, что нам удастся в сложившихся на корабле условиях разводить, к примеру, свиней или взращивать плантации кукурузы? Каким образом? Где и как? Это просто смешно.

– Но ведь на что-то организаторы экспедиции рассчитывают?

– Они рассчитывают на то, что наши далёкие потомки высадятся через миллион лет на какой-нибудь экзопланете, похожей на Землю, и там возродят нашу цивилизацию из пепла.

– Вот оно как. Ну, ты и оптимист.

– Я рассуждаю реалистично. Тот кто хочет обманывать себя и жить в иллюзиях– пускай, это – их выбор, но я предпочитаю горькую правду.

– Ладно-ладно. У меня нет сил спорить с тобой. Я устал, как собака. Мне сегодня ещё и выговор за опоздание влепили из-за этого собрания. Я ложусь спать. Свет выключаю.

Переодевшись в пижаму, Роберт выключил свет и залез под одеяло. Том же устроился в своём уголке за шторкой в свете настольной лампы собирать очередное никому не нужное изобретение, шумно прихлёбывая напиток, изготовленный из чайного гриба, что выращивали на фабрике грибов.

Засыпая, Роб думал, выдержат ли при низких температурах сварные швы металлоконструкций солнечных батарей, которые варили сегодня, после бомбардировки станции метеоридами. Так незаметно мысли механика погружались во тьму. Сознание померкло.

Ему снилось, как он летит сквозь туманное облако пыли галактик, преодолевая толщу времени и пространства, будто он – пассажир мёртвого остова космического корабля, потерпевшего крушение. Ему чудился в глубинах отсеков тёмной громады приглушенный смех мёртвых. Холод и дрожь пронзали тело тонкими иглами.

Мигал мертвенно-бледный свет аварийных ламп. Его шаги отдавались эхом по замкнутому лабиринту страха. Он продвигался всё дальше и глубже в обитель зла. Свет скользил по изъеденным дырами стенам. Что-то заскрежетало над головой, как будто чьи-то когти скреблись о металл. Роб посмотрел вверх, в дыру в потолке, проходящую через несколько уровней, и тут в лицо ему хлынул кислотный дождь.

Боли во сне он не чувствовал, но видел, как кислота разъедает кожу на руках, обнажая мышцы, сухожилия, оголяя белые кости запястий. Краем глаза он увидел прицепившуюся к потолку на верхнем уровне тварь, похожую на гигантское насекомое.

Роб попытался закричать, и тут он проснулся весь в холодном поту. Подскочив с кровати и хватаясь за стены, он добрался до раковины, умылся холодной водой, посмотрел на себя в зеркало – как же он изменился за последние три года. Под глазами зияли тёмные красные круги, глаза впали, а взгляд какой-то замученный.

«Нет. – Думал он. – Так больше не может продолжаться. Не может. Я не могу больше здесь находиться, в этих промасленных и пропахших токсичными жидкостями отсеках. Мне нужно на свежий воздух, на свободу. Я должен поговорить с Юной, попросить её, чтобы меня взяли в экспедицию. Я должен попасть на Землю во что бы то ни стало!»

Роб вытерся вафельным полотенцем и вышел из каюты, было около трёх часов ночи, пошёл по коридору к смотровой палубе, имевшей форму полусферы. Там у широкого панорамного окна стояла, застыв, словно призрак, Юна. Роб несказанно обрадовался, увидев её здесь и сейчас, только лицо у неё было какое-то бледное.

Ему хотелось с кем-то поговорить. Лаборантка медленно повернула голову в его сторону, и только тогда Роберт понял, что здесь что-то не так. Её отсутствующий взгляд смотрел как будто сквозь него. Механика пробрала холодная дрожь, и он остановился в нескольких метрах от девушки, не решаясь подойти ближе.

Кожа девушки слегка светилась, а на её нежной, гладкой коже проявлялись чёрные пятна от света, льющегося сквозь толстое силикатное стекло, за которым открывался умопомрачительный вид звездного побоища. С девушки сходила, словно с ящерицы, кожа, обнажая красные мышцы лица, обтягивающие череп.

Роб попытался сделать шаг назад, но не мог сдвинуться с места. Его ноги словно вросли в пол. Ещё одно неимоверное усилие! Роб замахал руками, падая назад, и снова проснулся в своей каюте. В эту ночь он больше не мог заснуть, а перед глазами так и стоял этот жуткий образ. Часы показывали шесть утра. Нужно было собираться и снова идти на осточертевшую работу и рисковать жизнью, ради других изгоев, запертых в железных отсеках посреди мертвой пустоты.

Глава 3
Подготовка к высадке

У лифта Роб прождал целый час, измерял шагами длинный коридор, приветствовал проходящих мимо соседей, но Юна так и не появилась. Он даже хотел наведаться к ней, узнать – всё ли с ней в порядке, не заболела ли она, но так и не решился постучать в дверь её каюты. До начала смены оставалось десять минут.

Опоздания на работу Роб больше не мог себе позволить, иначе бы его просто уволили, тогда он потерял бы с таким трудом заработанный статус и переселился бы в общие казармы. Роберт уже залезал в жёсткий скафандр, когда из динамика, встроенного в электронный замок стыковочного модуля, раздался голос диспетчера:

– Роберт Брамс, подойдите к командному пункту станции. Немедленно. Повторяю, Роберт Брамс, подойдите к командному пункту.

От неожиданного сообщения, Роб застыл на месте, и сердце его на мгновение остановилось и провалилось куда-то в желудок. Неужели его приняли в группу? Или что-то случилось? Просто так капитан корабля не вызывает обычного механика.

Пришлось расчехляться и переодеваться в парадную форму, подготовленную специально для такого случая. Роб переоделся в чёрный китель с золотистыми пуговицами и выглаженные до блеска брюки с двумя синими полосами по бокам. Кепку с эмблемой Роскосмоса он не одевал с того момента, как его представили к награде за доблестную службу, когда обнаружил трещину в корпусе одного из жилых модулей и спас двенадцать человек.

Нечасто его вызывали в командный пункт. Похоже, что он будет говорить с самим капитаном Икара. Пункт управления находился на самом верхнем уровне станции – на сотом и попасть туда можно было только по приглашению. До командного пункта Роб добрался на лифте. У входа его проверил охранник на наличие холодного и огнестрельного оружия.

В командном пункте собралось человек пятнадцать. Трое из них – военной форме. Среди них – Рон Абельс – генерал вооружённых космических сил, Фрэд Кьюби – капитан Икара и ещё один человек, которого он видел впервые, а из гражданских Роб узнал Юну и своего сожителя Томаса. Похоже, что все ждали его.

– Присаживайтесь, – сказал капитан, указывая Робу на свободное место за длинным столом, – вы, наверное, уже все поняли, зачем вас здесь собрали. Вас выбрали из тысяч других добровольцев и разделят на пары, и, начиная с завтрашнего дня, вас будут готовить к высадке на Землю. Слово передаю генералу Абельсу. Он введёт вас в курс дела.

– Благодарю Фрэд. – Пророкотал низким голосом генерал, поправив галстук. – С сегодняшнего дня от работы вы освобождаетесь. Наш диспетчер уже разослал вашим руководителям справки о том, чтобы вам всем предоставили на три месяца оплачиваемые отпуска.

В первую очередь хочу выразить особую благодарность нашей юной сотруднице, работающей в архиве – Алие Нейбор. Именно благодаря ей, у нас появился реальный шанс сделать нашу жизнь лучше. Она нашла кое-какие засекреченные и зашифрованные документы, в которых говориться о биорепозитории. Там хранятся генетические материалы, законсервированные методом быстрой заморозки жидким азотом.

Банк генов находится глубоко под землёй и рассчитан на автономную работу в течение многих тысяч лет. Это кажется невероятным, но это так. Документы, которые Алия обнаружила в электронном архиве – не просто какой-то там доклад, а официальные документы, на расшифровку которых у нас ушло немало времени.

Так что, как бы это пафосно не звучало, но именно в ваших руках – судьба человечества. Мы надеемся на вас. Вам предстоит найти вход в шахту, проникнуть в бункер и доставить на станцию образцы этих генетических материалов и семена культурных растений. Одного только риса в этом криобанке хранится сорок две тысячи сортов. На этом у меня пока что – всё. Передаю слово нашему ведущему специалисту, руководящему научно-исследовательским институтом профессору Джону Баумеру.

– Спасибо. Я готовил этот доклад, можно сказать, всю свою жизнь. Для вас не будет новостью, что на данный момент вся атмосфера земли – это один гигантский ураган, а верхние слои облаков – это серные облака.

По прогнозам метеорологов, согласно нашим метеоспутникам, через месяц на севере планеты, в Карелии появится узкий коридор, через который вы сможете проскочить. За эти три дня сквозь облака даже пробьются лучи солнца, но не обольщайтесь, голубого неба, океанов и цветущих лугов вы там не увидите.

На этом у меня пока что – всё. Завтра начнутся тренировки, а сейчас отдыхайте и готовьтесь морально. Вам предстоит пройти некоторые испытания на прочность. Я лично разрабатывал программу подготовки членов этой экспедиции, но всего рассчитать, разумеется, невозможно. Генерал Абельс выдаст вам бумаге о снятии с руководящих лиц компании «Global Industry» ответственности за ваши жизни. Ещё не поздно передумать и отказаться от участия в операции.

Никто, однако, отказываться даже не подумал. Даже Томас, который особо не горел желанием совершить небольшую экскурсию на Землю, подписал предложенный ему документ, после чего все пожали друг другу руки и вышли из командного пункта в величайшем возбуждении.

На лицах людей впервые за много лет сияли улыбки, а сам Роб чувствовал лёгкость во всем теле. От радости он был готов взлететь. Группа состояла из шести мужчин и шести женщин. Все были довольно молоды от восемнадцати до тридцати лет.

В этот день они решили все вместе заглянуть в кафе и хорошенько отметить предоставленный им шанс увидеть Землю. На следующий день они собрались в научно-исследовательском институте. Тренировки начались со скучных лекций по географии планеты, потом инструктор Марина проводила их в комнату симуляции условий Земли, где их тренировали управлять мотоциклами-трансформерами.

Марина немного рассказала о конструкции летательных аппаратов. Турбореактивные двигатели работали на этаноле и жидком кислороде. Эти транспортные средства только внешне походили на мотоциклы. Они были раза в два массивнее обычных спортивных гоночных мотоциклов – два широких колеса, аббревиатура фирмы – на топливном баке, рама из труб хромомолибденовой стали, похожая на птичью клетку.

Марина также заверила всех, что каждая деталь при разработке мотоцикла подвергалась компьютерной обработке и диагностике, однако, возможности протестировать его в условиях Земли нет, поэтому могут возникнуть непредвиденные трудности с передвижением по поверхности планеты.

На планете, конечно, ещё остались асфальтированные дороги, но местами они пересекаются глубокими разломами в земной коре, так что стоит быть предельно осторожными и не развивать слишком большую скорость на трассах. Роберт испытывал благоговение, проводя рукой по холодному, обтекаемому корпусу машины, на которой ему и Юне предстояло стартовать через месяц из гаражного модуля, благополучно или нет пройти через космический мусор, дрейфующий на орбите планеты, войти в ионосферу, пройти стратосферу, пронзить стрелой облака и приземлиться где-то в Карелии, после чего добраться до руин города Москва, а дальше – как повезёт.

Роберту досталась в напарницы Юна, чему был несказанно рад. Он прошёл за неделю курс вождения трансформером и сдал экзамен на отлично. Программа подготовки Браумера включала в себя больше теории, нежели практики. Да и о какой практике могла идти речь на космической станции?

Тем не менее, тесты на выносливость он также прошёл на отлично – атмосферные перегрузки, координация, умение ориентироваться в аварийной ситуации и множество других тестов. У Юны тоже не возникло особых сложностей с подготовкой, а вот Томас на вторую неделю уже хотел отказаться, но потом передумал, поднапрягся и прошёл с третьего раза курс вождения мотоциклом.

Томасу выпало работать с подругой Юны – Алией. Алия работала в архиве около года, но уже успела получить звание лейтенанта за особые заслуги. Поглощённый тренировками, лекциями и бесконечными разговорами и дискуссиями о Земле Роберт и не заметил, как пролетел месяц, и настал день отправления.

Двенадцать отчаянных самоубийц во главе с инструктором Мариной стояли в ряд перед генералом Абельсом, капитаном Кьюби и профессором Браумером. В руках они держали шлемы от скафандров, ожидая от генерала команды «Занять свои места».

И вот, наконец, грузовой люк открылся перед Робом. Механик покрепче вцепился в руль мотоцикла. Начался обратный отсчёт. Из сопла сзади, с обеих сторон челнока вырвались потоки реактивного пламени, и трансформер рванулся вперёд. Роб почувствовал, как фиксирующие ремни безопасности вжались в грудь и плечи.

Колёса оторвались от взлётной площадки. Они летели. На пятой секунде двигатель заглох. Внутри Роба всё оборвалось. Как так? Ведь он сам лично всё проверил не один раз! Так. Главное – не поддаваться панике. Роб покрутил ключ в замке зажигание – никакого отклика.

Они летели вниз в беснующиеся внизу облака, закручивающиеся в воронки. Лихорадочно соображая, Роб впился глазами в погасшую электронную панель управления. Ничего не работает. Страх перешёл в злость. Его охватила ярость. Так нелепо! Они даже до Земли не успели долететь.

Юна, сидевшая сзади, что-то кричала, но он не слышал её. Шлемы скафандров заглушали все звуки. Связь не работала. Ничего не работало. После десятой бесплодной попытки завести реактивный двигатель, Роб с силой ударил кулаком по топливному баку, и из сопла харкнуло огнём, ударил ещё раз – вспыхнуло реактивное пламя.

Ещё через минуту ему удалось выровнять положение и направить мотоцикл на Землю. За эти несколько минут дрейфования на орбите они сильно отклонились от курса. Теперь у них уйдёт время ещё и на выравнивание курса. Ионосферу прошли без каких-либо препятствий и осложнений и вошли в стратосферу.

Мимо с немыслимой скоростью проносились перистые облака. Юна, сидевшая сзади, с силой сжала зубы и веки, боясь открыть их и увидеть, как на них неумолимо движется земля. Они действительно сильно отклонились от того коридора, через который должны были беспрепятственно проскочить.

Машина вошла в кучевые облака и сразу стало темно. Раскаты грома сливались в чудовищный оркестр. Сердце Роба бешено стучало. В его голове промелькнула предательская мысль, что это – конец. Они разобьются. Ничего не видно. Все внутренности у него сжались. На экране бортового компьютера беспорядочно мелькали цифры и буквы.

Вся автоматика вышла из строя, поэтому сажать летательный аппарат Робу пришлось вручную. Высмотрев внизу белую площадку из снега и льда, он повёл мотоцикл туда. Сама собой включилась музыка, и из динамиков полилась мелодия. Играл оркестр Поля Мариа. Сейчас уже никто не сочинял такой прекрасной музыки. Холодный космос оставил неизгладимый отпечаток в душах людей.