Электронная библиотека » Алексей Колышевский » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 10 ноября 2013, 00:41


Автор книги: Алексей Колышевский


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Подождите-ка… – сразу тяжело задышав, выдавил я. – То есть как «истек срок»? Как такое может быть? У меня страховка VIP. Почему же никто меня не предупредил?!

– Мне очень жаль, – ответила принцесса. – По всей видимости, вам не смогли дозвониться. Обычно всем клиентам мы звоним заранее и предупреждаем, что полис заканчивается.

– Девушка, все мои телефоны работают постоянно, также работает электронная почта, скайп, аська! Я не в состоянии запомнить, когда именно у меня заканчивается страховка, я занятой человек! – Перейдя на крик, я начал оживленно жестикулировать. Меня словно ломало изнутри, и движения тела выглядели нелепыми и спорадическими.

– Мне очень жаль, – повторила она. – Но уж что есть, то есть. Я вас по-человечески очень хорошо понимаю, но ничем не могу вам помочь. Если вы вновь станете страховать машину в «Сносно», то можете рассчитывать на привилегии для постоянного клиента.

– Для того чтобы страховать машину, ее вначале нужно купить, – буркнул я и вдруг, уразумев, наконец, что это конец и я только что потерял автомобиль ценой в сто тысяч баксов, что никакой аварийный комиссар никуда меня не доставит, а меня только что вежливо «послали», я взбесился. И уже готов был наговорить этой… из «Сносно» скабрезных гадостей. Но сдержался и не наговорил. Просто сбросил звонок, вот и все.

– Ну чего? Страховая пришлет эвакуатор? – с плохо скрываемой насмешкой спросил Колобок (он все слышал и все понял).

– Хренатор она пришлет, – процедил я сквозь зубы.

– Слушай-ка, – оживился Колобок, – тогда давай я своему тестю позвоню. Он как раз на эвакуаторе колымит. Мужик нормальный, много с тебя не возьмет.

– Конечно. Чего ж ему много брать, раз у него зять в ГАИ? Ты ж его заказами-то всегда обеспечишь?

– Ну да, – ответил Колобок и оскалился в улыбке. – Семейный подряд. Нормально!

Я махнул рукой:

– Звони скорей. А то мне еще в Москву добраться на чем-то нужно, придется попутку ловить.

Колобок оскалился еще шире:

– Да ты не заморачивайся особенно. Я брательнику позвоню, он в тачке тут работает в местной. Довезет с ветерком.

– Предприимчивый ты какой! – подковырнул я его.

– Нормально, – беззаботно повторил Колобок и стал звонить тестю и брательнику.


16 июня,

полдень / flashback

В офис я добрался к полудню… Понимаю, что звучит это банально и во всех банальных историях банальные герои банально добираются куда-либо именно к полудню, а в полночь банально бьют часы и еще случается множество всякой банальной всячины. Но я, лично я, совсем не против полудня и полночи. К чему избегать того, что существует вне зависимости от тебя. Да что вообще от тебя зависит? Что зависит от каждого из нас в отдельности? Также не стоит избегать банальностей, так как из них состоит сама жизнь по большей части.

Стеклянные двери тихо разошлись, пропуская меня; я оказался в вестибюле нашего бизнес-центра, прежде бывшего зданием завода «Красный пролетарий». Новое время: пролетарием быть непрестижно, и теперь вместо пролетариев офисный планктон. «Пролетарии всех стран, объединяйтесь?» Какая несусветная глупость, какой неправдоподобный, заранее невыполнимый призыв! Пролетарии имели обыкновение объединяться максимум «на троих»: откуда-то из моего детства растет воспоминание о карикатуре из журнала «Крокодил». На ней нарисована бутылка водки с тремя горлышками, на этикетке надпись «На троих. Особая». Пролетарии в этом отношении были куда как дружней пришедшего им на смену офисного планктона. В стае офисной мелкоты каждый сам по себе, а планктоном нас делает наша удивительная схожесть друг с другом. В офисном служаке нет индивидуальности. Мелкие клерки поголовно носят дешевые бренды вроде «Tissot» и «Zara», если говорить о часах и тряпках. Чуть поднялся, глянь, он уже имеет на запястье «Longine», а костюмчик у него от «Pal Zileri» и куплен в магазине распродаж под Миланом. Что до меня, то я сверяю время по «Breguet» и достаю носовой платок из пиджака «Zegna». Это значит, что я топ-менеджер.

Моя контора – это медиахолдинг, состоящий из телеканала, двух газет, нескольких интернет-сайтов разной направленности: мода, новости, бизнес. Я отвечаю за всю, проходящую через структуры холдинга рекламу. У меня прекрасная работа, не самая плохая зарплата, вокруг меня постоянно вращается множество известных людей (вернее, это я вращаюсь вокруг них) и красивых женщин, некоторые из которых были, есть или будут моими скоропостижными любовницами. В этом мире предпочитают быстрый и ни к чему не обязывающий секс. Почему бы не заняться этим, раз это приносит удовольствие? Человек сейчас ставит собственное удовольствие в качестве высшего приоритета, и все мы стремимся лишь к одному – получить удовольствие, насладиться, чего бы это ни стоило, и страшно переживаем, когда нам не хватает денег, чтобы насладиться именно так, как мы о том мечтаем.

Я давно уже не живу на одну зарплату. Тот образ жизни, который я веду, является весьма затратным. К тому же я создал семью с женщиной, которая любит жить на широкую ногу, а с рождением дочери мои затраты возросли настолько, что зарплата не покрывала их и на треть.

Мою жену зовут… Хотя «зовут» – это неправильно. Вообще неправильно, что я принялся за этот рассказ в настоящем времени. Все это «было», а значит, верно будет сказать «звали». Итак, жену мою звали Ларисой. Мы познакомились с ней в автосервисе. И у нее и у меня были тогда «Ниссаны»: у меня «Primera», у нее букашечная «Micra». При автосервисе действовало кафе. Я взял свою чашку, сел на диванчик, обтянутый коричневым дерматином, уставился в телевизор. Передо мной стоял журнальный столик, на столике лежали журналы «Hello», «Cosmopolitan», «GQ» и «7 дней», содержимое которых было мне настолько хорошо знакомо, что я даже не стал утруждать себя пролистыванием. Недалеко от меня сидела приятная девушка офисно-ухоженного вида и листала «Esquire». Помню, я тогда удивился тому, что она выбрала именно этот журнал, так как в нем порой попадались довольно заумные статьи, что не вполне, на мой взгляд, подходило для глянца. Я решил, что девушка как минимум не пустышка, раз читает «Esquire». Пульт от телевизора лежал там же, на столике, и я потянулся за ним, снедаемый желанием переключить какой-то восхитительно-тупой сериал про милиционеров и отыскать программу новостей или в крайнем случае MTV или Discovery.

– Зачем вы переключили? – услышал я ее недовольный голос. – Я смотрела этот канал.

Я сделал вид, что удивился:

– Вот как? Но я предполагал, что вы читаете этот умный журнал и не обращаете внимания на то, что происходит по сторонам.

– Умный? Журнал? Этот? Вы шутите? Что тут может быть умного? Знаете, если бы глянцевые журналы печатали хоть что-то умное, то их просто некому было бы читать.

Я был заинтригован, она явно шла на контакт, она сказала слишком много для простого ответа. Так мы и познакомились.

Лариса работала референтом у одного большого босса из «Wrigley». Мы варились в одной с нею кастрюле, имели общих знакомых, наши деловые орбиты пролегали неподалеку друг от друга. Она происходила из приличной питерской семьи: не сливки интеллигенции, но просто порядочные, крепкие в своих убеждениях люди. Она не любила Москву и постоянно сравнивала ее с Питером, утверждая, что здесь, в Москве «все не так». Спрашивать у нее, зачем же тогда она переехала из Питера сюда, я не стал, так как давно привык к легкой ксенофобии как со стороны питерцев по отношению к москвичам, так и наоборот. Сам-то я никогда не был настроен по отношению к питерцам враждебно, но и Москву я никогда особенно не любил, потому что всегда стараюсь быть в тренде, а нынче, среди коренных москвичей, принято показательно не любить Москву, поругивать ее и тому подобное.

Лариса жаждала вить гнезда. Ее страстной мечтой была большая квартира в хорошем районе, большой дом по престижному направлению, большой автомобиль повышенной проходимости и большой счет в банке. На мой вопрос, а зачем все это, она сделала огромные глаза, хмыкнула и совершенно серьезно ответила:

– У всех же так.

У кого это «у всех»? Хотя, разумеется, она была права и нацелена на то же, на что был нацелен я. Однако жизненный комфорт был нужен мне прежде всего для внутреннего ощущения свободы. Я думал: «Квартира, дом, счет. Один раз купил, построил, открыл, и все, эта страница жизни перевернута, можно идти дальше и утопить свою жизнь в омуте радости: тусоваться с разными клевыми людьми, путешествовать… Да мало ли?» И вот я начал соображать, как бы мне все это провернуть по-быстрому. Меня крайне напрягала перспектива растянуть обретение всех вышеперечисленных активов на долгие годы. Хотелось всего и сразу. Только так. На своем месте я получал пять тысяч долларов в месяц. Кому-то подобная зарплата покажется шпилем замка желаний, я же считал, что мне колоссально недоплачивают, и на этом убеждении довольно быстро построил систему защиты от собственной совести. Совесть бубнила: «Не воруй, не бери взяток, живи честно», но все это ее надсадное нытье расшибалось о бастионы моего цинизма и алчности. Рекламщики в большинстве своем – это довольно грубые, развязные, вспыльчивые и агрессивные люди, одержимые погоней за быстрой прибылью. Да простят меня коллеги по цеху, вернее, забегая вперед, скажу: «бывшие коллеги по цеху», но портрет типичного топ-рекламщика выглядит, по моему мнению, именно так. Ведь я частенько гляжусь в зеркало и вижу там именно такого вот прожженного циника, которому глубоко наплевать на все, кроме Лавандоса. Лавандос, кстати, в пантеоне богов рекламщика, да и всякого топ-менеджера – это бог денег, и имя его пишется, конечно, только с большой буквы.

Мой шеф, Максим Кирсанов, один из держателей пусть крошечного, но тем не менее все же пакета акций холдинга, был избран на свою должность тайным голосованием, проходившим в штаб-квартире головной организации, что в славном городе Нью-Йорке. Нью-Йорк… Я произношу это название, и по спине моей бегают мурашки, сладко жаля, впрыскивая под кожу яд вожделения. Я люблю этот город. Я люблю его больше всех других городов на свете. Но хорошо жить там, где нас нет, поэтому я живу в Москве и, как я уже и говорил, сильно ее не жалую. Что же до моего шефа, то этот парень прочно держал бога за бороду, ездил в «Роллс-Ройсе», был нереально крут и со мной держался запросто. Частенько мы выпивали прямо у него в кабинете. У Макса (так он требовал называть себя) всегда имелся чудный коньяк «Hine», мой любимый, невероятно стильный и вкусный дубовый аквавит, который я ставлю на голову выше всех прочих коньяков, сколько их есть на белом свете.

За коньяком мы решали рабочие вопросы, но Макс никогда не давал себе поблажек в виде душевного сближения с подчиненными и партнерами по бизнесу. Он уважал лишь тех, кто стоит выше него, тех, у кого больше акций, – своих американских боссов. Он прошел тщательный отбор и был утвержден всеобщим голосованием совета директоров: 34 – при одном воздержавшемся. А совет состоял сплошь из американских акул медиабизнеса, причем многие из них имели немножечко, такибожежмой, одесские корни.

Во всем, что касалось бизнеса, это был человек-танк, который невозможно было подбить. Он пер напролом, сквозь любую словесную пургу, которой его пытались закидать бестолочи, не знающие еще, с кем они имеют дело. Он никому не позволял надрать себе задницу. И я всегда знал, что кроется за его кажущимся добрым отношением.

– Ты мне нужен, нужны твои мозги, поэтому ты можешь сидеть в моем кабинете, пить мой пятисотдолларовый коньяк и курить мои сигары «Cohiba», – сказал мне однажды Макс, выпустив изо рта красивое, правильной формы колечко дыма. – Я плачу тебе больше остальных потому, что ты жесткий переговорщик и действуешь в интересах фирмы. Ты вообще тот, кто мне нужен. Но! – Он поднял коньячный бокал на уровень глаз и плавно покачал его, любуясь длинными, стекающими по стенкам «ногами», что свидетельствовало о высоком качестве напитка. – Ты помнишь, что сказал колумбийский наркобарон Соса своему американскому партнеру Тони Монтана? «Не пытайся облажать меня», – вот что он сказал ему. Вот и ты… – Макс поставил бокал на стол и пристально посмотрел на меня, – …не пытайся.

– Киллера пришлешь? – невольно вырвалось у меня.

– Хуже, – усмехнулся Макс. – К чертовой матери выкину тебя из медиабизнеса. Раз и навсегда. Станешь никем. Это будет пострашней киллерской пули, не так ли? Самое страшное забвение не то, что наступает после смерти, когда тебе уже все равно, а то, которое ты ощущаешь при жизни, сделавшись изгоем, отторгнутым системой, которая прежде была для тебя кормящей матерью.

Макс, сам того не желая, стал катализатором моей алчности. Я переступил порог, за которым кончается относительно честная жизнь и начинается жизнь коррумпированная, после того как он пригласил меня провести один из выходных дней в его загородном доме.

– Захвати с собой жену, – посоветовал Макс, – пусть они познакомятся: твоя жена и моя. Она любит, гм… женщин. Пока они будут трепаться о своем, мы с тобой сыграем в гольф. Ты играешь в гольф?

– Пару раз пробовал, – честно признался я, – так что игрок из меня тот еще.

– Это ничего, – беззаботно махнул рукой Макс, – покажу тебе пару хороших ударов. В гольфе главное – крепкая рука и мозг, который ее контролирует. Ну и чуть-чуть техники…

И вот, в следующую субботу, мы с женой отправились в гости к Максу в Горки-9.

Миновав два поста военизированной охраны и подъехав к его дому, мы были потрясены роскошью, о которой и не подозревали.

– Сколько же этот парень зарабатывает? – вырвалось у меня. – Мать его…

За изысканной кованой оградой начинался парадный двор, выложенный настоящей, баснословно дорогой брусчаткой. Везде господствовала строжайшая, выверенная симметрия. Во дворе были устроены два абсолютно одинаковых, роскошных фонтана. Каждый из них украшала группа из трех обнаженных бронзовых девушек. Высоко над головой они держали по большой раковине, из которых били вверх струи воды, поднимаясь на высоту нескольких метров и красиво рассыпаясь радужными брызгами на миллион сверкающих самоцветов. Фонтаны окутывала легкая водяная дымка. Далее высился массивный особняк в георгианском стиле, из красного кирпича, с медной кровлей, покрытой благородной патиной. Участок земли был огромным. Прежде этим поместьем, занимавшим не менее полутора гектаров, владел бензиновый король по фамилии Шахматов. Но однажды он проиграл свою партию, получил фатальный шах, за которым должен был последовать неминуемый мат. Тогда, не дожидаясь худшего, король Шахматов бежал с континента на британский остров, а его многочисленная собственность была распродана через доверенных лиц.

За домом начинался английский парк с частыми скульптурами – копиями известных античных статуй. Живой изгородью парк был отделен от крупного спортивного комплекса. На одной его стороне был большой плавательный бассейн, на другой тренажерный зал, а в середине – теннисный корт, накрывавшийся на зиму надувным куполом. Макс находился в прекрасной физической форме и однажды, «на спор», прямо в офисе упал на пол и отжался 100 раз менее чем за полторы минуты.

У входа нас встретила Полина Кирсанова, привлекательная и разговорчивая брюнетка, сразу же приятно поразившая меня буквально исходящими от нее теплом и дружелюбием. Она представляла собой разительный контраст с моей супругой. Лариса была словно ощетинившаяся против всего мира кошка. Она только и шипела: «Посмотри, какой автомобиль у тех-то, какая у этих новая мебель. Ишь, какую шубу она себе позволяет, а сама-то страшна, словно атомная война». Лариса не любила людей, и я никогда не слышал, чтобы она сказала о ком-нибудь хоть что-то нейтральное, поэтому я заранее предвкушал ее длительный, полный колкостей и сарказма монолог после сегодняшнего приема.

Полина провела нас через комнаты, отделанные в традиционном классическом стиле, где стены были покрыты шелковыми английскими обоями с изысканным рисунком, потолки украшены изощренными лепными украшениями, на полах лежали редкие иранские ковры. Помещения, по которым она вела нас, были обставлены дорогой антикварной мебелью, привезенной Максом из Европы. Я украдкой бросил взгляд на Ларису. На нее было жалко смотреть: она кусала губы, и казалось, что вот-вот моя жена сядет прямо на ковер за тридцать тысяч евро и разревется. Висевшие на стенах картины показались мне, не искушенному в живописи, настоящими произведениями искусства. Как выяснилось, Полина была азартным коллекционером антиквариата и картин европейских и американских художников. Помимо всего прочего она получила прекрасное образование, окончила бизнес-школу в Гарварде и работала на высокой позиции в московском «Райффайзен-банке»… Я быстро подсчитал, что только для поддержания подобного образа жизни семейство Кирсановых должно тратить никак не менее миллиона рублей в месяц, и сердце мое нехорошо заныло от нахлынувшей зависти.

Тем временем мы продолжили путь через парк и спорткомплекс. Я видел, что покрытие теннисного корта украшала крупная монограмма ПMK, буквы переплетались между собой, их венчала корона, напоминавшая корону в эмблеме часов «Rolex». Почему-то, вспомнив о «Rolex» – пошлейшем бренде, который предпочитают всякие саудовские шейхи и прочие аль-файеды, мне захотелось рассмеяться во весь голос. Сейчас я понимаю, что это была просто истерика, вызванная всем этим невероятным чужим богатством.

Макса нигде не было видно. Оказалось, он ожидал нас у края поля для гольфа, сидя в роскошном плетеном кресле и попивая свежевыжатый овощной сок из высокого тонкостенного стакана. Это был своего рода сюрприз: здесь, прямо на краю поля, под тентом, был накрыт отменный стол, и за столом этим сидел Макс-великолепный, Макс-супермен. Одет он был, как всегда, безупречно: небесно-голубой пуловер от «Burberry», белая рубашка, выгодно оттенявшая его круглогодичный загар, ботинки «Ecco» с подошвой, оснащенной специальными протекторами для ходьбы по безукоризненно подстриженной траве поля для гольфа. Отвечая однажды на вопрос, почему он постоянно носит белые рубашки, Макс сказал: «Мне в жизни и так слишком часто приходится принимать решения, так пусть хоть выбор рубашки не морочит мне голову, и вообще я считаю, что белая рубашка подходит ко всему». Его черные, словно у итальянца, волосы были изящно подстрижены и разделены аккуратным пробором. Макс поставил свой стакан, встал и, широко улыбаясь, плавно развел руки, словно обнимая всех нас. Пригласил за стол. Выглядел он слегка уставшим, но вскоре сицилийское вино ударило мне в голову, и я перестал обращать внимание на такие тонкости. Обед был изысканным. Слуга в белых перчатках подал мне напечатанное на плотном картоне меню:

– Суп из спаржи или крем-суп из сельдерея и белых грибов? – спросил этот парень, и я, не в силах совладать с нахлынувшими эмоциями, промычал в ответ что-то невнятное. В результате я вынужден был есть суп из спаржи, к которой всегда относился довольно равнодушно.

Захмелевшая Лариса вовсю болтала с хозяйкой дома. Мою жену несло: она строила воздушные замки неуклюжего вранья, рассказывая о нашей «огромной» квартире и планах будущего загородного дома. Вежливая Полина слушала, не перебивая, но со стороны я видел, как в глазах ее несколько раз появлялось и тут же исчезало снисхождение, так свойственное всем богатым людям, вынужденным выслушивать хвастовство нетрезвого плебса. Наконец Полина не выдержала и, всплеснув руками, воскликнула:

– Я уверена, что все у вас будет просто чудесно! У вас в доме должна быть просторная кухня. Пойдемте, я покажу вам свою.

Кухня в доме Кирсановых была больше, чем вся наша квартира. Богатство Макса и его жены произвело на меня неизгладимое впечатление. Перед началом визита я предполагал решить пару важных рабочих вопросов из числа тех, что нужно решать именно в неофициальной обстановке и под хмельком, но наш разговор с Максом не клеился. Наконец, несколько часов, отведенных для визита, истекли. Мы болтали о том о сем, немного посплетничали про одного клиента (у парня была непростая и бурная личная жизнь, в которой он не делал различий среди пола своих партнеров). Женщины вот уже некоторое время не показывались. Вдруг я увидел, что в нашу сторону быстро идет, почти бежит, раскрасневшаяся Лариса.

– Нам пора, – решительно произнесла она. – Макс, огромное вам спасибо, все было очень вкусно.

– Да-да, всегда к вашим услугам, – рассеянно ответил он и кивнул мне: – Ждем в другой раз с ночевкой.

Это его «с ночевкой» вызвало у Ларисы нервную дрожь. Я никогда еще не видел ее такой. Причина же ее поведения выяснилась только в машине, где супруга устроила мне настоящую адскую пытку, которая продолжалась на протяжении всей дороги домой. Порой я даже думал, не врезаться ли мне в дерево той половиной машины, где сидела она и тем самым заткнуть фонтан ее грубого красноречия.

– Почему ты не предупредил меня, что эта чертова Полина лесбиянка! – вопила жена. – Она лапала меня, гладила по заднице, пыталась поцеловать!

– Дорогая, успокойся. У меня уже очень сильная эрекция от твоих слов, это мешает мне вести машину, и я к тому же не очень трезв.

– А все потому, что нормальные люди давно ездят с водителем! – еще больше завелась Лариса. – А ты только и можешь, что собственную жену подкладывать под лесбиянок!

– Откуда же я знал? – спокойно возразил я. Меня очень забавляла вся эта ситуация, и я был в миллиметре от приступа ломающего тело смеха.

– Хорошо. Ты не знал, – как будто успокоившись, выпалила Лариса. – Но ты видел, как они живут? Ты это видел? Сколько лет этому твоему Максу? Да они же не старше нас с тобой, а уже слуга в перчатках…

– Ты наблюдательна, – быстро вставил я. – И у тебя превосходная память! Как это ты запомнила, что он был именно в перчатках?

– Толку-то? Ты мне зубы не заговаривай! Ты лучше ответь мне, когда у нас будет что-то подобное? Я не могу долго ждать!

– Почему?

– Я беременна. Ребенок должен иметь условия!

Наша дочь родилась спустя семь с половиной месяцев после того памятного визита к Кирсановым. К моменту ее появления на свет у нас появился очень даже сносный загородный дом со всеми удобствами, а над моей головой постепенно стали сгущаться тучи.

Дом обошелся в полтора миллиона долларов. Как я сделал эти деньги? Все настолько несложно, что описание никого сильно не утомит. Есть контент, который необходимо превратить в деньги, и в нашем холдинге такого контента немало. Прежде всего это телесериалы. Их необходимо сделать рейтинговыми, вдолбив в головы тех, кто еще смотрит телевизор, что именно «Дочки», «Институт», «Кукины» – это то, без чего не в состоянии обойтись их душа и тело. Надо заставить пипл хавать. Как только сериал, что называется, «выстреливает» и занимает верхние строчки в сводных таблицах рейтингов, рекламодатели выстраиваются в очередь. Все они хотят купить рекламное время в рейтинговом сериале, понимая, что их рекламу увидит большое количество хавающего это говно пипла. В сериалах вроде «Дочек», которые смотрят детишки, начиная с детсадовского возраста, охотно покупают время производители вредной сладкой газировки, шоколадных батончиков и прочих детских радостей. Остальные компании-производители всего-чего-угодно, также не против «зарядить» детские мозги на будущее, сделав из детей потенциальных потребителей своего майонеза, автопокрышек и пылесосов. Все, о чем я рассказал в двух словах, ясно как божий день, но без этого небольшого вступления было бы невозможно перейти к сути моего преступного бизнеса. Именно я был тем человеком, который отвечал за рекламный бюджет того или иного контент-продукта. Постепенно я начал завышать сметные расходы, предварительно договорившись с собственниками рекламных поверхностей – агентствами, производящими и размещающими «наружку»: все эти билборды, постеры на остановках, афиши и так далее. За размещение заказа рекламные агентства откатывали мне по 20–25 процентов его стоимости, что выражалось в кругленькой сумме наличных. По своей работе я часто посещал крупнейшие рекламные агентства Москвы и Питера и пакеты с деньгами получал прямо там, за закрытыми дверями. Как правило, это были доллары или евро, реже рубли. Если я получал взятку рублями, то немедленно конвертировал их в более надежную валюту, а деньги хранил в нескольких банковских ячейках. Был соблазн размещать деньги на срочных депозитах и начать играть на бирже, но я не доверял мифу о банковской тайне, а открывать вклад на имя Ларисы как-то не хотелось. Что касается биржи, то здесь я не готов был рисковать и предпочитал пусть и банковскую, но все-таки кубышку. Когда дело дошло до покупки дома, то мне все же пришлось оформить его покупку на жену. И здесь меня даже не пугал тот скандал, который она готовилась устроить мне, оформи я дом на себя. Нынешняя доступность любых сведений о собственности кому угодно, в том числе службе безопасности холдинга, делала внезапное появление у меня загородного особняка такой откровенной подставой, после которой угроза Макса выбросить меня из бизнеса выглядела более чем реалистично. А так всегда можно было объяснить, что это «наследство» супруги, дар ее родителей, что угодно. Я даже хотел нанести «упреждающий удар»: сообщить Максу о том, что мы, наконец, тоже обзавелись домом, и пригласить его в гости, но в последний момент я передумал. Никогда не стоит показывать своему работодателю, на что ты тратишь денежки, которые он тебе платит. Это, как правило, сильно его травмирует. У него возникают небеспочвенные подозрения. Обязательным номером программы является попадание «под колпак» к СБ. Коллеги начинают коситься и перешептываться за спиной. Поразмыслив обо всем как следует, я решил просто молчать.

Шло время, я познал всю прелесть легких денег, и вот что я понял: эгоизм, который живет в каждом из нас, с невероятной силой активизируется именно тогда, когда ты начинаешь с легкостью удовлетворять те свои желания, которые раньше казались тебе малоосуществимыми. Хотел каждый день обедать в ресторанах, получил такую возможность и тут же ощутил внутри себя нехорошее чувство пустоты. Раньше желание наполняло тебя, а теперь его нет, оно исчезло! Но внутри не может быть вакуума, и тут же на место прежнего желания приходит другое. И его ты можешь удовлетворить уже за бóльшие деньги. Эгоизм – это персональный наркотик, который живет в каждом человеке. Дай ему проснуться, и он может выйти из-под контроля и погубить тебя. Тот, кто смог обуздать свой эгоизм, накинуть на него аркан, стреножить, тот и есть по-настоящему счастливый человек. Заставить эгоизм утихнуть в восточных религиях называется «достичь совершенства». Да, я воплотил в жизнь мечту: купил дом, но счастливей от этого не стал. Мой эгоизм гнал меня вперед, нещадно стегая, точно ездовую лайку. Мир вокруг меня изменился, и я изменился вместе с ним.

Макс чувствовал, что со мной что-то не в порядке. Однажды он задал мне прямой вопрос:

– Старик, что с тобой происходит?

– А… что? – рассеянно переспросил я, старательно отводя взгляд.

– У тебя, спрашиваю, все в порядке? Ты плохо выглядишь. Может, ты заболел? Устал? Тебе нужен отпуск?

Тогда получилось как-то отшутиться, но с тех пор я частенько ловил на себе пристальный задумчивый взгляд Макса из серии не предвещавших ничего хорошего. Но шло время, ничего особенного не происходило, и так было до того самого дня, когда я подъехал к офису на «Infinity». Я вполне мог себе позволить такую машину и без всякого «левого» приработка, во всяком случае, мне так казалось (с денежным приливом мировоззрение меняется). Однако я сильно ошибался. Коллеги через одного перестали со мной здороваться: завидев меня, многие отворачивались, и я про себя называл их «завистливыми тварями». У меня появилась постоянная любовница Маша, помимо нее я встречался еще с несколькими разными женщинами, среди которых была совсем молоденькая стриптизерша из «Распутина». Первый раз она досталась мне в качестве представительского подарка одного из собственников крупного агентства наружной рекламы. Ей было от силы лет девятнадцать, и я никогда еще не держал в руках столь совершенного тела. Все случилось в самых больших апартаментах «Распутина», тех самых, с большой гостиной, где стоит тяжелый стол, окруженный стульями с готическими спинками, а справа, под огромным балдахином большая круглая софа с множеством подушек. За круглой софой проход в будуар с джакузи и широченной королевской кроватью, упругой, словно спортивный снаряд для прыжков. Есть в этих апартаментах сауна, душевые и еще какие-то помещения непонятного предназначения. Стены украшены фотографиями «распутных» девушек. Стриптизерша была настолько превосходно сложена, что казалась ненастоящей. Она дала мне свой телефон, мы иногда встречались, и я каждый раз платил ей за секс, дурачась и представляя себе, что я пузатый «папик» – мужик на шестом десятке, которому женщины дают только за большие деньги. Я даже обещал устроить ей кастинг в агентстве «BBDO», но потом мне надоело быть спонсором какой-то профурсетки, и я прекратил встречаться с ней.


16 июня,

12 часов 06 минут

История, которую я хочу рассказать, началась тогда, когда после дорожного несчастья и потери автомобиля ценой в 100 000 долларов я в конце концов добрался до офиса. Дурные утренние предчувствия начали сбываться, и лишь за порогом офиса я перевел дух, посмотрел по сторонам, убедился, что все здесь по-прежнему, обстановка привычна, люди те же. Вот и секретарь Макса – женщина сорока пяти лет из серии «усохшая блондинка» – была все той же усохшей блондинкой. Грустный возраст: женская осень. Еще хочется, еще можется, но поезд жизни уже прибывает на станцию «Старость», и очень мало шансов на то, что он проскочит ее без остановки.

– Он просил тебя зайти, – не поднимая головы, так, словно у нее на темени были глаза, с прокуренной хрипотцой сказала усохшая блондинка. – Прямо так и сказал: «Как появится Картье, пускай сразу же зайдет ко мне».

– О’кей, Сима (так ее и звали). Сейчас выпью кофе, проверю почту и зайду.

– Нет, Виктор, он действительно настаивал, чтобы ты зашел к нему сразу же, как только появишься. – Она подняла голову, и я убедился, что глаза у нее на месте, там, где им и положено быть, и в глазах этих прячется какая-то нехорошая лукавинка. Она явно о чем-то знает, но молчит и наслаждается своим владением тайной. Отношения с усохшей блондинкой у меня были немного натянутыми, поэтому нечего было и думать, чтобы по-свойски ей подмигнуть и полушепотом спросить:


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации